Сны и птицы

В детстве было такое же ощущение.

Как будто сидишь в каком-то странном, пустом, холодном помещении, стены которого покрашены грязно-зелёной или светлой грязно-голубой краской. Чем-то похожем на мою поликлинику. Там есть окно, но оно никуда не смотрит. Точнее, из него ничего нельзя увидеть. Тишина давит на мозги. Ужасно давит, и,иногда, даже перерождается в звуки. Чем дальше её слушаешь, тем отчётливей слышишь крики, шёпот, разговоры и самое страшное - смешки. Много пустых кресел. Старых, с деревянными ручками и исписанными кожаными сидениями.

Каждый раз оказываешься в одном и том же месте. На полу между креслом перед последней-дверью и окном. Бывает страшно поднять голову. И вот, когда уже окончательно замёрзнешь и всё-таки встаешь и подходишь к окну, то видишь, что там стоит город. Какой-то совершенно незнакомый и одновременно знакомы район. Всё серое, пасмурное. Это единственное "хорошо", я не очень-то люблю солнце (в основном, видимо, из-за глаз). В помещении как будто воет ветер и звенят цепи. Но всё это откуда-то из пустоты, из тишины.

И всё-таки чего-то ждешь. Ведь это помещение не ограничено одним холлом с кабинетами, там их много. А ещё там много лестниц и лифты. Но эти лифты страшные скрипят, грозясь провалиться. А лестницы и того хуже - кажутся целыми, но на самом деле  - никогда не угадаешь, сколько там целых ступенек. И можно упасть. А я панически боюсь упасть.

А ещё запах. Запах линолеума, камфоры и холода. Как выяснилось, у холода свой запах. Хотя это может быть просто запах затхлого воздуха.

Есть комната, где потолок поддерживают колонны. А в них видны очертания каких-то фигур. Как будто в них кого-то замуровали. Лиц нету, но всё равно пугает. В этой комнате ещё есть кассы, как на вокзалах, и старая монстера, раскинувшая листья.

Я вновь подошла к подоконнику. На краю карниза сидит маленькая птичка. Ей холодно, она нахохлилась. Надо её впустить. Когда я начинаю тянуть фрамугу, чтобы открыть окно, раздаётся дикий грохот, всё разом начинает кричать, греметь цепями и рушиться.

Я просыпаюсь. И всё никак не могу поверить, что всё это может разрушиться. Нет, никуда оно не денется. Оно-то как раз останется.

Я просто хотела впустить птичку. Неужели мне и этого нельзя?!?