Винсент Ван Гог в Голландии

 Часть 1 ПРОПОВЕДНИК

 

1 Брабант

 

Пылится даль дороги без конца
Безкрайняя как серебро тревоги
Всевышний мал, песчинка глубока
И рокот трав заметнее в природе
Когда ничком на облака глядел
Винсент Ван Гог, что в Зюндерте родился

Пустошь. То вереск блеклый зацветет
Торфянники дымят природу газом
В собачьих упряжках бидоны с молоком
Из меди неспеша везут крестьянки

На рынок медленно качая головой
Не движется природа и пространство
Как в усыпальнице пронизано мольбой
О нравов постоянстве

Нигде не маякнет лучистый солнца луч
Из сети облаков нависших над пейзажем
И линии печальных улиц вдруг
Лишь садом обрываются спонтанным

Гербарий полон сумрачна душа
И сновидений хор суровый
Нисколько не заботит беглеца
И Зюндерта окрестности обходит
И кто там знает, силою какой
Исполнен он и что он замышляет

Величие творит душа и в малом и в большом
Из шерсти ниток будущих мазков
То охры золотистой то багрянец
Котенка влезшего на ствол
Или слона горшечной глиной грязью

Убогая и строгая житьба
Его не нарушает стройных мыслей
И только на природе высока
Его глава, глаза огнем лучисты
И речь жива и крепких рук
Движения ловки и быстры

 

2  Лондон

 

Он восхищен. Цилиндр одет и трость.
И мягкость Диккенса пугает и волнует
Вестминстерских голубок лет
И Темзы водяные поцелуи


Забыться в безмятежном полусне
Простого обывательского счастья

Жена, подстриженный газон, коттедж
Детишки мирные в причастье

 

Урсула Луайе!


Но лишь блеснет теплом обманным луч
И хохотом с небесного амвона
Судьбы перстом на роковой  указан путь
Безрадостный как горе ледяное


3  Париж


Не все ли мы желая быть согретыми
бежим туда где люди есть
Где двое или трое между этими
уже несут благую весть
И миром пресыщась отныне
Свой одинокий путь забыв в пустыне
Становимся счастливее и в том
Что наше имя на устах твердится

Мы молимся в душе тайком
глядя на эти сумрачные лица
И лики всех святых в обход
нам кажутся серее чем обычно
Ведь что греха таить на эшафот
Восходим мы в своей людской гордыне

Так думает Винсент в Париже
Монмарта обходя наклонный спуск
Где улочек изгибы живописно
Полдневный освещает круг

Сезанн, Моне и дерзкий тип Дега
Впервые у Надара выставлялись...
Винсент горел от страсти как всегда
Но помыслами к богу направляясь


4 Боринаж


Возлюбивший бога
не вправе расчитывать на взаимность*
И Винсент
объятый пламенем любви к людскому роду
Мятежный дух направил на дорогу
Ведущую на проповедь в Брюссель
Чтобы потом в продымленном пейзаже
угольных шахт и нищеты людской
В лохмотьях вместо платья, в саже
С измученной больной главой
Продолжить миссию в убогом Боринаже

 

Подвижничество - рай. Издерганной душой
С гарящими безумными глазами
К евангельской любови род людской
В лачуге на соломе приобщая
Самоотречением бичуя не себя
А хладную предательски голодную
Как гидра вечного огня
Свою натуру сумасбродную
что выбрала страдание и скорбь
из всех даров на алтаре господнем

Возможно, он святой, -
 таков итог скитаний

 

 Часть 2  ХУДОЖНИК

 

 1 Светает

 

И вот он пробужден. Играет
на пестроте карниза вензель-луч
Великий ткач земной
изнанкой серых туч
Истошные рыданья исторгая
ушел как будто бы вовнутрь

 

И теснота Декрюков лишь мешает
Но пройдена дорога и конец
уж близится сомненьям что во мне
И кто такой Винсент Ван Гог пред небом
Художник

 

Вдруг помощь подошла
Из Принсехагена коробка с краской
Рисунками полна его душа
И нового призвания огранку
И мастерство скорей спешит узнать,
Рисуя темперой, углем, гуашью

 

И близится черед из странных лиц
И хочется в пейзаже суть оставить
И маслом выправить бездонный лик
И кисть создателя подправить

 

 2  Христина

 

Вперед и вширь, за грань условных мер
И будущность грядет как ей ни чужды люди
К художнику на светлый блеск очей
на постоялый двор в этюдник

 

Вперед и вширь за горизонтом явь
Гроза над миром восторгаясь рубит
сухих дерев поникшие сучья
И мощью дуба правосудит
 

Осколки перемешивая с углем
Летел в ведро прекрасный Апполон
И горькой ссорою с Мауве
Винсент наполнен до краев

 

Бродя рабочими кварталами Гааги
Абсентные сжигая дни в кафе
В неведомые дали направляясь
С Христиной встретился Винсент

 

Не забывай меня любить как все
Но только больше чуть
С молитвою Ван Гог вновь обратился к брату
И знай что я не отступлюсь
Пусть даже проклят буду адом
И пусть мой дом рабочего и в нем
есть стульчик и кроватка для ребенка
Но нищету легко нести вдоем
И одиночество вдвоем не так уж горько

 

3 Вперед

Не важно что случилось он бежал
В трагически равнинный Дренте
Где мхом поросшая земля
Багрова, фиолетова и вереск
Как море пенится лиловою пыльцой
Прожилками рыжея на рассвете
И мельницы тяжелым рукавом
Поют баллады донкихотовским сюжетам

 

И снова одиночество вдвоем
С великой Дамой девственной природы
И люди неприветливые в нем
Угрюмы, некрасивы, как вороны
Но легкостью кисти своей Винсент
и колором доволен.

 

Край белых солнц, бескровных словно голод
Где стоном ветра небесвод проколот
Где по реке, что прячется вдали
Струями вьется вся тоска земли*
И призраки ночные хороводят
О, сколь ужасен облик Бога!

                1в

Палитрою дождя и холодом равнин
торфяными болотами низин
могильным страхом опоенный, зверем
как дверь сорвавшаяся с петель
Не в силах больше рок судьбы нести
Винсент на время объявился у родни
В Ньюэнене оборваным пришельцем

                2в

Палитрою дождя и холодом равнин
Насытившись до края, изнуренный
от торфяных болот, низин
могильным страхом опоенный
Как дверь с петель слетевшая, как зверь
В Нюэнене Винсент вдруг объявился
Хотя бы кров и мягкая постель
Пришельцу, что тоской гонимый

 

В рабочую одетый блузу
в чулане прачечной он смастерил ковчег
неразговорчивый и как всегда угрюмый
лишь к чаше супа на обед
как пес увечный с головой понурой
он приходил бросая мрачный свет
стесняя быт Ван Гогов залежалый
Могучий и распятый Прометей

 

 4 Мастер

 

Мне не дано понять зачем куда иду
во имя чье несу свою нужду
но если колосом зернистым колосится
пшеница не трава в еду
ее возьмут крестьянские детишки

Я колос, не трава
Пускай иду
понурив голову и набивая шишки
я новый свет когда-нибудь найду,
И Хальса волшебство постигну
Загадочность Рембранта разочту

 

Так в соответствии находятся прямом
все краски, голоса и запахи земные*
И времена природные ожили
В созвучиях иных тонов

 

Винсент наощупь продвигался к свету
Вилеров* приглушив привычные приметы
Весна ему казалось красной
С зеленой порослью в саду
И молодыми всходами пшеницы
И розовыми вишнями в цвету

 

У лета свой оттенок позолоты,
когда снопы пшеничные смолоты
И пахнет сеном и сухой травой
оранжевой как поле за межой
И блузы синие крестьян и небо
как лед прозрачный голубого цвета

 

А осень будит желтизной и охрой
На фиолете мокрых комьев
Лиловыми тенями ля-бемолит
Стволы деревьев  меланхолит

Аллеи тополиной междуцарство
где солнце на земле среди листвы опавшей
Разбрасывает пятна наугад
слепящие вокруг теней атласных

 

Обугленную зиму черных рук
перчатками сугробов разоденет
И точечки крестьян в снегу
бесхитростный как до мажор этюд плетут
весь черно-белый

 

5 Светлая палитра

 

В Эйндховене Ван Гог у органиста взял
уроки музыки, стремясь нащупать связь
И потрясенный тем,
что музыкальным темам
у живописи есть свои тона

сравнив берлинскую лазурь с Ноктюрном
а охру желтую с напевом pastorale
учитель был до крайности напуган
сочтя Винсента полоумным

он отказался продолжать

 

А Тео
зовет его по-прежнему в Париж
где новые ресурсы света
открыты импессионизмом

и двигаясь за ощущением вослед
Ван Гог рисует вздыбленные ветви
исхлестанных истерзанных деревьев
почти что аллегорию на жизнь
на фоне бурого простуженного неба

 

К весне
Не изменив себе, ища объемов форму
Винсент напишет пятьдесят голов
крестьян брабантских узколобых
с животным выражением лица
широким носом, губы толсты
и челюсти их выдвинет вперед
как на картине "Едоки картофеля"

 

Огрехи, промахи, но никогда не штамп
И видимость совсем не уплощая
Винсент проникнет в тайну тайн
с моделью сущность мира постигая

И если от картины с пашней пахнет
гуано, хлебом, дымом  иль навозом
то это лучше чем духами
Винсент напишет Тео позже

Крестьяне пахнут салом и картофелем
И вылеплены в точности землей
что засевают комья грязи топча
на поле глинистом своем

 

 6  Укус Рембрантом

 

Бывает так, что холодом мирским
пронизана земля до чрева преисподней
и лава раскаленного огня
через каменья трещины исходит

и киноварью реки потекут
сжигая травяной ковер древесный
И Рембранта палитра что сосуд
кровосмесительно-божественный

 
"И временный огонь и вечный
Ты видел, сын, и ты достиг земли"
 

Винсент заснул пред "Иудейскою невестой"
"Мой сын,
переступи порог:
Здесь мука, но не смерть", - сказал Вергилий.-

Сиди, броди - тебе во всем простор
Отныне уст я больше не открою;
Свободен, прям и здрав твой дух; во всем
Судья ты сам и над самим тобою
Тебя венчаю митрой и венцом"

 

"Святые души, вы пройти должны
Укус огня; идите в жгучем зное
И слушайте напев с той стороны!"*
 

Винсент проснулся, дышит грудь покоем
И огненная кисть
в руке Вирсавии
сжимает грубый перстень
и Лия золотое сердце
Иакову навеки отдает

 

 7 Танец Хальса

 
Вот в танце, повороте головы
Цыганка Хальса ворожит
И улыбаться так умеет ловко
Плутовка обаятельна

Вот встанет, щелкнет пальцами
или кисет достанет
и засмется запрокинув головой

А Малле Баббе
безвременьем наполнив свой сосуд
Из мрака хриплым голосом поносит
харлеемских пьянчуг

И духи ночи
жемчужную палитру ткут
где рай и ад - одно и то же

 
Где жизнь и смерть - здесь все в одном мазке
Шута и Неизвестного и Регентш
бравада, озорство и резкий жест
над кубком с временем

И кажется, что приглашают нас
войти, испить вина и лютню слушать

 
Пока сухих старух ненавистные очи
палитру красок пауками ночи
алчащих жизни вечной впрочем

растянут на гербарий по ларцам
где места нет раздольному веселью
и хлопнут так, что разлетится в прах
зерцало жизни хрупко-быстротечной

 
Пока же бог на небесах
а кисть в руке алмазно-виртуозна
и темень самой черной ночи
не тёмна, фиолетово свободна

грохочет волнами, о берег бьет
и жемчугом блистает на полотнах

 
Вино и нищета и тщерть
на дне допитого бокала

И кто еще напишет пляску
смерти
в венце разбитого овала

 

8  Полдень в Антверпене

 
Я гость везде, всегда иду
своей тропою многотрудной
А люди...с ними как-то неуютно
В Антверпене так многолюдно
Матросы в доках весело шумят
И небо в облаках лебяжьим пухом
И кажется моя душа
навстречу сладостному свету
как Гёльдерлина глас плывет
и может быть подобно Эмпедоклу
гоню себя намеренно вперед
к разверстой пасти пламенеющего Этну*

 

Я знаю Тео мой черед придет
Пока лишь гость, но видимо избранник
Антверпена гудящий людный док
призывно манит, дразнит
Но помыслами страстью я в Париже
И в Лувре буду около полудня

 
Записку Тео принесли
 

В своем  клише угрюмонеподвижном
Голландия осталась позади