Ловец снов

     Каким бездонным кажется небо в час полуночи, когда краски уже потеряли обаяние дня и напряженную серость сумерек. Глубокие, словно просверленные  волшебной дрелью на черном полотне звезды указывают путь задержавшимся романтикам, светят будто пригвожденные навеки светлячки. Они никогда не смогут улететь или хотя бы оторваться от своего упорядоченного места в иерархии небесных светлячков. Свежий западный ветер щекочет воображение и шею, шевелит темные, коротко стриженные волосы, а девочка сидит себе на самом высоком месте остроконечной крыши, свесив ноги над карнизом, и с азартом сжимает в тонких, с прожилками синевы руках старую удочку. Она увлеченно вглядывается куда-то вниз, в темноту, где-то там впереди горит одинокий фонарь, освещая алею меж деревьев, шелестит листва, бормоча сама себе колыбельную, время от времени подсекает невидимого леща, дергает ручку удочки на себя, вот - вот! Но крючок оказывается пуст, и девочка с досадой отправляет его назад, за более удачным уловом.
    От усердия она даже прикусывала язык и хмурила брови, кусала губы, когда удочка улетала не туда и цеплялась за верхушки деревьев. За ней из окошка соседнего дома долго наблюдал мальчик в ночной пижаме. Ему было интересно, что же такое делает девочка на крыше с удочкой и, пренебрегая наказом родителей, он рискнул покинуть свою комнату. Забираясь на крышу соседнего дома, где по-прежнему рыбачила девочка, мальчик едва не свернул себе шею. Шея, конешно же, осталась на месте, но пара ссадин и содранная на ладошках кожа говорили за себя - мальчишка не умел прежде лазить по крышам.
   - Что ты тут делаешь? - спросил он смущенно, боясь спугнуть маленькую темноволосую девочку. - И как тебя зовут?
   Почему-то этот глупый вопрос волнует всех, от взрослых и до детей, не разучившихся еще верить в сказки, и он спросил об этом не задумываясь, почти на автомате. Девочка  не улетела, не испарилась, как и должно было произойти, будь она ночной  феей или маленьким эльфом. Она только улыбнулась, повернувшись к нему лицом и приставив указательный палец к губам, прошипела:
   - Тссс...Не видишь что ли, ловлю сны.
   - Что?! - удивился мальчик и чуть было не свалился с крыши, ступив на свободно лежащую черепецу.
 Его потянуло вниз ногами, крик вырвался из грудины, стало страшно, что придется падать на что-то твердое и пугающее в темноте своими острыми углами.
  Сильная рука поймала его за секунду до того, как мальчик должен был потерять опору в виде покатой крыши, и потянула наверх. Для того, чтоб спасти неосторожного мальчишку девочке пришлось бросить удочку в сторону и быстро метнуться к нему.
   - Ты! Маленький неуклюжий поросенок! Я его уже неделю здесь сторожу, он был у меня уже почти на крючке! Понимаешь?! Почти! Я...я держала его своими руками! - она обреченно вздохнула и села, уставившись в звездное небо. Досада, большой и чудесный сон улетал все выше и выше, размеренно взмахивая широким разноцветным хвостом и пуская в черное небо фонтаны пурпурно-зеленого цвета. Мальчик, которого звали Питер, завороженно смотрел ему в след и не мог закрыть рот. Огромное полупрозрачное существо, переливающееся всеми цветами радуги уплывало все выше и выше, пока наконец не растворилось в глубинах неба совсем.
  - Но... оно же такое большое?! Разве ты бы смогла его поймать?! - удивился Питер
 - Смогла бы, - вздохнула девочка и вдруг улыбнулась ему. - Меня зовут Каги, я ловлю сны. Они бывают капризные, но в целом меня слушаются, а иногда и исполняют желания. Ну что ты смотришь так, как будто у меня четыре руки или восемь глаз? Давай ловить сны вместе?
  - Давай!
  И они до рассвета сидели на крыше, то передавая друг другу право выдернуть улов, то вытягивая его вдвоем. А улов был замечательный! Первым свое место в волшебном ведерке Каги занял небольшой желто-серебристый сомик с длинными и многочисленными усами. Он смешно плескался в звездной жиже, но потом стих и успокоился, удостоверившись,что угрозы нет. Сперва Питеру казалось, что это небо отражается в ведерке, но затем он понял, в ведерке не отражалось небо, в нем была его часть. Как в  обычном ведре - вода, которую зачерпнули из водоема, так и частица ночного неба сейчас гостила в волшебном ведре Каги. Потом была стайка крупных карасей, толстокожий фиолетово-бело-синий лещ. Потом...
  Леска Каги зацепилась за что-то тяжелое и никак не хотела возвращаться, как ни старались они ее выдернуть. Внезапно ее будто что-то выплюнуло, и Питер впервые увидел на крючке маленькой волшебницы волосатый черный комок. Его волоски шевелились и тянулись в разные стороны, а из под них выглядывало множество злых паучьих глаз. Два из них выцепили своим взглядом мальчика и его словно по голове ударило, таким тяжелым тот был. Каги сдержанно выругалась и, размахнувшись пошире, запихнула коматое нечто подальше в ночное небо.
   - Что это было? - чуть отдышавшись, спросил Питер.
   - Кошмар, - отрезала Каги и лицо ее было потерянным. - Я ничего не могу поделать, иногда они попадаются на крючок. Это страшные существа, они могут высосать из меня душу...
   -  А из меня?! - с ужасом поинтресовался он.
   - А тебе просто будет страшно ложиться спать по ночам какое-то время. Это неприятно, но... не смертельно. - отмахнулась она и снова взялась за удочку. - Давай...продолжим?
   И они продолжили. В этот раз на крючок попадались только добрые и цветные сны, безропотно отправлявшиеся в кажущееся бездонным ведерко, но ни один из них не был даже десятой своей частью больше того огромного кита. Это был оочень большой и очень приятный сон. Его хозяйка или хозяин наверно были очень счастливыми, и потому это существо смогло родиться на свет.
     - А вот этот, - Каги дождалась, пока Питер вытащит очередную рыбину-сон. - Я дарю тебе, ты его по праву заслужил, хоть и неуклюж до ужаса, но рыбак из тебя выйдет неплохой!
   Она засмеялась, передав мальчику желто-серебрянный, трепещущий, машущий плавниками комок, и вдруг исчезла вместе с удочкой, волшебным ведерком, полным ночного улова и звездного неба, и крышей. Мальчик проснулся в своей постели и сладко потянулся, не открывая глаз. Он все еще видел перед собой неуловимую черноволосую девочку с открытой улыбкой и большими глазами, но боялся спугнуть этот красивый сон одним движением век.