Утренний спектакль

Осенняя морось вызывает неприятный озноб во всем теле. Утренний горячий чай не дал тепла надолго и холод сразу отвоевал свое место. Скрючившись,  торопливо иду, перепрыгивая промокшими туфлями пузырящиеся лужи.  Простуженный город, покашливая, собирается на работу.  Радио ди-джей тараторит, отпуская пошлые шутки и, наскучившая песня в десятый раз зазвучала плоским аккордом.  Стопы впереди идущей машины назойливо мельтешат перед глазами уже целый час, привлекая внимание к оцарапанному  в пробках бамперу.  Изнывая от бездействия, нервно поглядываю на часы, определяя время опоздания на работу и придумывая причины для руководства.
А причина проста – утром, когда пил чай, я засмотрелся на деревья в сквере во дворе. Какие-то еще оставались зелеными, другие пестрили гаммой  состоящей из бледно-желтого и ярко-красного цвета. Небольшие порывы ветра, срывали  повзрослевших детей от веток матери-дерева и уносили к ее ногам навсегда.  Серое небо, вязкое как раствор бетона,  играло роль  неподвижной декорации, для сценки этого прощания. И время замерло для меня,  и голова опустела.  Как будто я все еще видел сон, или смотрел фильм.  Нежная мелодия звучала в душе, на распев, как колыбельная и в тоже время грустная, как баллада.  Как камертон, настроила меня на лирический лад, навевая отвлеченные мысли и философствования «о вечном».  И только когда  сделал последний глоток чая, я смог оторваться от этого зрелища, второпях собрался и нырнул в рутину и быт. 
Припарковавшись, вышел из машины и увидел прилипший к мокрой крыше золотистый лист.
«Да ты путешественник!» -  тихо сказал я, снимая его и улыбнулся. 
Пожалуй, ничего не буду объяснять руководству.