2. Хитрый Лис и Художник

Я нажал на курок.

Граната, пущенная из подствольника, с силой врезалась в черную плоть. Бесконечно долгие две с половиной секунды задействовали механизмы воспламенения, рождая низкий глубокий рокот. Прогремел уже едва улавливаемый оглохшими ушами мощный взрыв, разбросав вокруг ошметки гнилой обуглившейся плоти. Резкий сладковатый запах горелого мяса наполнил легкие, тошнота подступила к горлу.

Я перевел дыхание, вытер пот со лба и выглянул за баррикаду, всматриваясь в пылающий оранжевым и алым горизонт...

Перед глазами сверкнула темная вспышка.

Удар черной когтистой лапы оказался таким сильным, что я ничком повалился на горячую землю, выпустив из рук оружие. Второй Кошмар с грациозностью, непозволительной для такой грузной туши, перемахнул через баррикаду и принялся подступать ко мне. Я попытался ползти, но силы прямо-таки угрожали покинуть изможденное тело.

 - У тебя нет друзей. Тебе нечего дать этим людям, ты не можешь нравиться им. Они отворачиваются от тебя. Ты ничто, - кривая слюнявая пасть Кошмара, изобилующая острыми зубами в три ряда, не шевелилась. Слова исходили изнутри.

 - Ты ошибаешься! - мой голос срывался на крик. - Ты всего лишь ночной кошмар!

 - Ты отказался спать, помнишь? Ты променял свою жизнь на место в душе этого человека. Теперь кошмары приходят к тебе наяву, - Кошмар склонился надо мной и нацелил раскрытую пятерню с когтями на мое горло. Липкая слюна стекала на грудь.

 - Я не отдам вам ее! Она - моя жизнь, - слова вырвались наружу сами собой. Из самого нутра, из глубины. И когда когти были в каком-то сантиметре от меня, я весьма своевременно нащупал за собой автомат.

Прострекотала очередь. Второй Кошмар повалился наземь и, пробормотав что-то, испустил дух.

Я поднялся с земли, потирая ушибленную челюсть. Потер лицо руками, отбросил автомат. Сегодня их больше не будет. Тело последнего Кошмара быстро разлагалось, превращаясь в черную, похожую на нефть жидкость и впитывалось в землю. Вечерний воздух быстро свежел, из него улетучивался липкий, смрадный дух ужасов и страха. На небе зажигались звезды.

Я художник. Мне уже много лет. За это время я оброс щетиной и научился убивать. Сумел забыть о боли и воспитал в себе ненависть. Стал часто вспоминать чужое зло и полюбил мстить. Но все это не дается мне.

Я художник, а не солдат. Я знаю, что мне не выжить. Кофе уже почти не бодрит, мне приелся его вкус. Большую часть времени мы с Вероникой просто молчим. У меня нет сил говорить. Я утратил слова и не рисовал уже почти год.

Я художник, а не поэт. Я часто злюсь на нее за то, что она требует слишком многого. Я устал от войны и постоянной сонливости. Она все время ждет от меня слов любви. Я знаю это и злюсь. Но я люблю ее. Люблю, хоть и перестал это замечать, перестал чувствовать. Моя любовь к ней - это аксиома. Без нее меня просто нет. А я хочу быть. Эгоизм.

Каждый день я убиваю. Убиваю Кошмары. Моя стеснительность, мой эгоцентризм, моя неуверенность - источники кошмаров. Они говорят, что я не способен трудиться, что меня не могут любить, что я плохой друг и еще много чего. Я давно перестал им не верить. Но я не хочу признавать это даже ради Вероники. Эгоизм. Об этом они говорили тоже...

Дождавшись темноты, я устало поплелся в маленький деревянный домик, окруженный баррикадами. Она встретила меня чашкой кофе и усталой улыбкой. Пока я защищал дом, Вероника по обыкновению листала книги.

 - Нашла что-нибудь сегодня? – я, не раздеваясь, лег в кровать.

Она отрицательно покачала головой и в ее глазах отразилось гораздо меньше разочарования, чем давным-давно.

 - Спокойной ночи, - эта фраза почему-то сохранилась, хотя спать никто не собирался.

 - Спокойной, - ответила она, вчитываясь в пожелтевшие страницы толстого тома. "А.Д.Фостер. Чародей с гитарой" - прочитал я на обложке. Да уж, нашла, где искать.

Пару часов спустя, когда Вероника уже улеглась, я вышел из дома и уселся на землю, опершись спиной на баррикаду. Время тянулось чертовски медленно, а я все разглядывал наскучивший пейзаж в попытке отыскать взглядом хоть что-то вдохновляющее.

 - Так и будешь сидеть? - от неожиданности я встрепенулся и вскочил на ноги. Кто-то сидел так же, как и я по другую сторону баррикады.

 - Кто ты? - размеренно спросил я, вглядываясь в ночную тьму в поисках оружия.

 - Я Лис. Хитрый, - немного смущенно добавил обладатель голоса.

 - Что тебе от меня нужно? - я почувствовал себя спокойнее. Голос был громким и резким, но совсем не угрожающе звучал.

 - А с чего это ты взял, что мне нужно что-то от тебя? Твоя баррикада - твой собственный мир и заметь, я ее не пересекал.

 - А где же твой мир? - я окончательно успокоился и уселся так же спиной.

 - По-правде говоря, у меня его нет. Ну, то есть еще пока, - Хитрый Лис снова смутился.

 - Значит ты ищешь кого-то, кто сделает тебя частью своего мира?

 - Совершенно верно.

 - А какой ты?

 - Сам не знаю... Наверное, я успешный. А еще циничный и бессердечный, - в словах прозвучала усмешка.

 - Нет, я не такой, - слегка расстроено произнес я.

 - Ты? - Лис за баррикадой оживился и заерзал. - Не такой? Да я сейчас перечислил черты любого человека, а ты говоришь, что не такой!

Сарказм не показался мне обидным, по-правде, я и сам задумывался о похожих вещах.

 - Просто не каждый умеет использовать отрицательное для достижения положительных результатов, - продолжил Лис, воспользовавшись паузой. - Вот у тебя, например, сколько Кошмаров?

 - Семь, - односложно ответил я. Становилось неловко. - А у тебя меньше?

 - Что ты! У меня их целая куча, но я способен побеждать. Я ведь солдат.

 - Солдат... - в моем мозгу зрело интересное решение. - А ты хочешь попасть сюда, ко мне?

 - Разумеется. Этого я и добивался.

Такая прямота немного сбила меня с толку, но я был уверен в своем решении. Пускай хоть один мой поступок не будет эгоистичным. Хотя бы последний поступок.

 - Там в доме есть девушка. Ее зовут Вероника. Возьми мою руку - перелезешь и познакомишься, - я смело протянул ладонь сквозь ночную тьму.

 - Давай, - Хитрый Лис скрепил рукопожатие. Его рука была тонкой, но сильной.

Одним махом он перескочил через двухметровую изгородь баррикады и, выпрямившись, оценивающе посмотрел на меня. Он был довольно высокого роста, сухой комплекции, с острыми чертами лица и густой копной волос, прикрывающей лоб. Большие шустрые глаза бросали острые взгляды то на меня, то по сторонам.

 - Пойдем, что ли? - пригласил я, и Лис бесцеремонно пошел вперед быстрым шагом, оставляя меня позади, но я быстро поравнялся с ним.

 - Здесь и живешь? - остановившись у двери он все так же быстро перебегал глазами с точки на точку, разглядывая домик.

 - Ага, - протянул я, берясь за дверную ручку.

Вдруг что-то твердое и холодное уперлось мне в затылок. Я медленно повернул шею. Лис стоял позади меня, прицелившись мне в голову оставленным возле дома автоматом.

 - Такая вот история, - он щурился и криво ухмылялся. - Маленький дом - мало места. Ты поверил, я воспользовался.

Знал ли этот дурак, о чем думал я, одной ногой находясь в могиле, усталый и безоружный? Знал ли он, что нужен Ей? Я никогда не верил в то, что смогу держаться вечно. Пусть попробует и он. Я ведь не солдат, я художник. Художник, который очень хочет спать.

 - Кончай, - процедил я сквозь зубы.

Я нажал на курок.