Стеклянная кровь

У того, кого считали статуей, была белая кожа и стеклянная кровь. Он всю жизнь простоял на постаменте и не мог двигаться. Никто даже и не подозревал, что он живой. Но он ничего не мог поделать, ведь если бы он хоть чуть-чуть двинулся, или даже моргнул, или вздохнул, то сразу вся его стеклянная кровь покрылась бы трещинами, и он бы погиб. А так он тихо стоял, и запоминал все, что происходило вокруг. Он видел блеск стекла разбитых бутылок на тропинке, он видел отражения звезд в снежинках, дождь из жидкого стекла, видел, как стеклянный сок наполнял стволы деревьев, как появлялись прозрачные зеленые листья, а потом прозрачные яблоки. Он видел их насквозь, внутри - крохотные семечки и порой червячки. Весь мир для него был стеклянным. Даже люди, проходившие мимо, были стеклянными. Внутри них бились красные стеклянные сердца, и он не знал, такие же они хрупкие, как стекло, или нет.
Много-много лет стоял он, запоминая все и не двигаясь.
Однажды вечером, когда парк был пустынным, и от его тропинок и лавочек веяло одиночеством, тот, который стоял на постаменте, услышал плач, где-то в глубине парка. Кто-то плачущий приближался к нему… Ветер гудел в верхушках деревьев, ни души не было вокруг… Только этот плачущий человек, который шел по тропинке парка. К постаменту подошла девушка. У нее была светлая кожа и светлые, почти белые волосы.
Она остановилась у постамента,  и, продолжая плакать, положила свое прекрасное лицо на руку белой статуи.
Он почувствовал - ее стеклянные слезы были теплыми, совсем не такими, как дождь. Они текли вниз по его белой каменной коже и приятно щекотили ее. Человек со стеклянной кровью видел сердце девушки, красное и раздробленное сердце. Оно еще стучало, продолжая разрушать себя, дробить. Девушка вздрагивала от боли. Вдруг она всхлипнула и подняла свои глаза вверх, остановив их на лице статуи. Ее глаза были прозрачно-голубыми, прозрачней, чем небо.
Вдруг ему захотелось обнять ее, защитить... От кого? Впервые в жизни он так сильно захотел пошевелиться! Но если она испугается? Ее бедное сердечко тогда совсем рассыплется в стеклянную пыль! Он не мог…
Но, кажется, она что-то поняла. Почувствовала, что статуя – живая. Она провела пальцами по его руке, потом по лицу, дотронулась до груди там, где должно быть сердце, прислушалась. Девушка замолчала, больше не плача, она стояла целую вечность, прижимаясь к его белой коже, становясь все больше похожей на него.
И тогда он по-настоящему испугался! А что, если она тоже превратится в статую? Конечно, она останется рядом с ним навсегда… Но тогда она больше никогда не вздохнет, не заплачет, и… не засмеется. А у нее наверняка такой чудесный смех, будто стеклянные колокольчики! Пусть она уходит. Ей нельзя здесь оставаться! Это заколдованное место! Он и сам когда-то замер здесь, да так и остался навсегда.
Он закричал мысленно: «Уходи!!» Но девушка стояла. Он уже слышал звон ее стекленеющей крови. И тогда он сделал усилие, огромнейшее усилие, и поднял руку, отталкивая ее. Все внутри него покрылось трещинами. Он слышал, как разрушается его стеклянная кровь, как осыпается белой пылью его тело, как разбивается сердце. Последним порывом он набрал воздуха в грудь, намереваясь сказать девушке что-то, но не успел – рассыпался в пыль и упал к ее ногам. И тогда она ожила, закричала и бросилась прочь.
А поднявшийся ветер смел белую пыль с постамента и развеял ее по всему безлюдному парку.