Чужая жизнь

Чужая жизнь катилась по улице. Пыль прилипала к животу, спине, голове. Хотя,  где что - понять было невозможно. Она катилась и жевала жвачку. Кто-то пнул ее, не заметив – она пролетела несколько метров и покатилась дальше, бормоча себе под нос то ли молитву, то ли проклятия в адрес того, кто пнул. Кто ее поймет – чужая, и язык чужой.
Рядом катились желтые, зеленые, грязные, чистые, со стразами и в джинсе другие, такие же, как и она – чужие жизни. До других ей не было дела. Хотя – вон та, со стразами и проколотым языком, кажется ничего.
Вчера, во время футбольного матча ей повезло  - ее пинали двадцать два мужика, и она могла взлетать выше, чем обычно, всматриваясь в разинутые рты болельщиков и высматривая их болячки и кариесы. Но больше всего ее интересовали глаза. Глаза! Где же они – только рты и кариесы! А еще вон тот парень со сникерсом. У него тоже, наверняка, кариес, но рот закрыт – поэтому в глаза заглянуть удалось. Ничего необычного. Вернее было одно но – кариес. Как он попал в глаз – чужая жизнь не понимала. Но он, однако, сидел себе спокойно, смотрел футбол и доедал яблоко, закидав огрызками все вокруг.
После матча, ртов и парня со сникерсом ее выкинули на улицу, и она снова покатилась по хайвэю, рискуя попасть под колеса, а может, даже и специально норовя это сделать – быть круглой ей надоело, а плоская – это ж ведь совсем другое дело, другое измерение и взгляд.
- Шмяк! – КАМАЗ не церемонился особо с ней и быстренько изменил и взгляд, и измерение, и даже размер головы, помахав ей вслед кузовом и пропыхтев что-то выхлопной трубой.
Где же, где же найти глаза, чтобы увидеть – как она, впечатляет? Ага! Вот! Собака допивала воду и грустно посмотрела на чужую жизнь, отражая в грустных глазах серую землю и кариес, разбрасывающий фантики в грязную лужу.