Сказка на новый лад. Злоба

- Потуши сигарету. Ты же знаешь как мне не нравится видеть тебя курящей!
- Ты предлагаешь мне теперь прятаться от тебя как в школе?
- Прятаться не надо, только сдерживаться. Не думаю, что это так сложно. И вообще, обещала же бросить. Опять случилось что-то?
- Да, случилось, представь себе. Погоди, предскажу, у меня появились экстрасенсорные способности. Я сейчас тебе все выложу и первое что ты скажешь будет "Я же тебя предупреждала". И от этого мне будет только хуже. нет уж, увольте.
- Хватит передергивать. Расскажи, может опять бурю в стакане воды подняла.
- Нет, мамуля, развлекать тебя очередной гадкой историей моей жизни не буду.
Дымящие остатки сигареты потанцевали в пепельнице и умерли смятым бычком.
- Пойду я. Спасибо за чай.
У порога я поправляла шарф наигранно долго. Не хотелось уходить. Хотелось рыдать жаловаться и жалости. А мама стояла молчаливо и ждала возможности закрыть за мной дверь, чтобы в одиночестве погрузиться в мысли о том, когда же воспитывая меня она совершила ошибку. Чем больше она об этом думала, тем быстрее и бесповоротнее менялась прошлое в угоду ее размышлений. Она как будто играла с событиями в кубики, материал был тот же, а выглядел каждый раз иначе. Что я к ней испытывала? Разновидность любви - возможно. Привязанность - наверное. Да, она знает обо мне всё, гораздо больше чем любая другая живая душа, но я была от мамы далека во всех смыслах. Частые телефонные разговоры не делали нас ближе, а наоборот оттягивали возможность новой встречи и нас обоих это вполне устраивало.
- Нет больше сказок. Мы не умираем в один день. Мы не живем долго, а если живем, то несчастно. Вот лучше бы ты мне это в детстве рассказывала, чем сказки на ночь читать.
После такой фразы надо было уйти гордо, оставив дверь за собой приоткрытой. Так и сделала, только перед выходом соблюдая неизменный ритуал поцеловала ее в мягкую, обвисающую щеку и вышла в подъезд.
И что теперь? Домой идти не хотелось. Эх, необходимо иметь свою отдельную одинокую. Чтобы зайти, закрыть дверь и сидеть там одной, есть много горького шоколада, запивать его чем-нибудь и смотреть фильмы, названия которых потом стыдно произносить в приличном обществе. Но такой не было. Подружки, которой можно было бы позвонить в любое время суток и уговорить на какое нибудь безрассудство тоже не было. Подружки конечно были, но той которую в данный момент хотелось видеть - нет. Оставалось только запереться в салоне машины, курить и слушать музыку, блуждая по уличкам города. Сколько в этом жесте было протеста, трагизма и самопожертвования! Всего этого было много, пока меня не остановил сотрудник ГИБДД.
- Здравствуйте. Лейтенант Ковшов, ваши документы.
- Здравствуйте. Пожалуйста. Я что-то нарушила?
Скулы сводило от улыбки. Что он интересно так внимательно там рассматривает, ошибки что ли ищет. Работник. Работают они, устают, зарабатывают пОтом, талантами. Была бы моя воля, всех бы поувольняла, отправила поля вспахивать и дома строить. А то стоят тут, хороших граждан останавливают, от мыслей насущных отрывают. Я б тебе этой полосатой палочкой...
- Проверка документов. Штрафы имеются?
- Кажется нет, не проверяла еще.
- А Вы проверьте, у нас с этим строго! Можете ехать. Доброй ночи
- Обязательно, спасибо
Про штрафы он спрашивает. Есть конечно, я же обычный среднестатистический житель России, как без них.
Стемнело. Это свидетельствовало о том, что выходные подошли к концу, как  сигареты и бензин. Кататься по городу надоело, но желание вернуться домой так и не появилось. Я должна была найти в себе силы простить и даже начать забывать. За эти годы я научилась противостоять неразборчивой упрямости памяти, которая то и  дело становилась угрозой моему комфортному существованию .
- Привет. Я дома.
- Привет.
Как же мы любим раздавать ритуальные поцелуи в щечки. Они не несут в себе ничего, лишь совершенную пустоту и холод. Он даже не посмотрел на меня, не спросил ничего, чмокнул и удалился по коридору. Сразу видно - ждал!
Дома было все как всегда. Еще вчера я бы этого даже не заметила, но сейчас обыденность и постоянство происходящего значило что мама была права, я подняла бурю в стакане воды. Целый день я истязала себя, хотела даже на время съехать к маме, а он даже не заметил того, что сказал накануне такие жестокие и обидные слова. Сказал, ранил и ушел по коридору, точно как сейчас после этого поцелуя приветствия. Интересно, когда он успел трансформироваться в бесчувственное существо с атрофированным слухом и зрением.
Пока мыла посуду пыталась найти ответ на этот вопрос, тоже играла с воспоминаниями как с цветным кубики. Каждая новая фигура составленная из них была далека о реальности. Больше чем вопрос "Когда он очерствел?" меня заботили два других столько же риторических "Сколько времени нужно провести с человеком, чтобы отношения не перешли в состояние холодной войны?", "Неужели так и придется прыгать с одной ветки на другую, как чертовой пчелке, чтобы хоть изредка быть любимой?"
Ощущала необходимость поговорить, обсудить, рассказать, вызвать чувство вины, увидеть раскаяние в глазах и слезы. Хотя бы одну слезинку, как раньше.
- Не хочешь поговорить?
- О чем?
В темной комнате мерцал телевизор и это раздражало.
- О том что произошло вчера. Ты не мог не заметить перемену в моем настроении и молчание утром.
- Что? Не понимаю о чем ты. Не начинай, а. Сегодня такой аврал был весь день, настоящий дурдом. Я его стоически перенес ради чего? Чтобы вечером ты на меня ворчала и дулась?
- Я не ворчу, я хочу поделиться с тобой своими мыслями и чувствами. Они ведь тебе все еще интересны?!
- Я не понимаю о чем ты. Сама навыдумывала себе чего-то, а сейчас мешаешь мне телевизор смотреть...
Интонации были как у мальчика, который просить маму уйти из комнаты потому что он занят. При этом он все время чуточку двигался на подушке, как бы незаметно посматривал на экран сзади меня. Руки высохли, желание разговаривать тоже. В этот момент похоже что-то чрезвычайно важное и интересное транслировалось телевидением, потому что он прибавил звук, отодвинулся и смотрел только на экран.
- Кажется, я больше тебя не люблю.
- Да-да, мы через минуту с тобой поговорим. А лучше, хватит разговоров, залезай под одеяло.
Если бы у меня были способности воспламенять предметы взглядом, то сейчас он догорал в нашей постеле. Но ведь нет способностей, даже маленькой искорки не удалось вызвать. А все мои потуги испепелить мужчину смотрящего внимательно  не на меня перешли в головную боль в левом виске. Хотелось что-то с собой сделать или с телевизором, ну или хотя бы с тарелкой, одной, потому что вся посуда была из дорогого сервиза подаренного на свадьбу. Но я воздержалась.
Нурафен и разглядывание морщин в зеркале стало привычным окончанием дня, это вместо любовных утех, которые были еще год назад обязательны. Неплохая альтернатива.
Его телефон кратко завибрировал. Смс. Какая тварь осмеливается писать так поздно!? Совсем обнаглели, уверенна что это очередная "сотрудница по делу"! Не буду спрашивать кто это, не стану поворачиваться. Дам понять, что не сплю и не интересуюсь. Хотя мне и правда было безразлично. Проще закрыть глаза и уснуть.
Будильник не без удовольствия известил о новом понедельнике. Утро в молчании -  день без настроения. Эту несложную формулу я познала еще пять лет назад. Два события смогли прервать череду неприятностей. К нам в штат приняли психолога и в первый же рабочий день она провела тест, который якобы быстрее поможет ей разобраться в хитросплетениях коллектива. Второе, позвонила подружка и мы договорились с ней поужинать.
Тест был простой. Написать имена тех, кого считаем близкими и кого любим. Над этим заданием думать не пришлось, мама и мой муж, единственные близкие мне люди. А второе задание, описать несколькими прилагательными соседей по комнате. Уж я бы написала, что думаю о этих старых девах, но эти бумажки могли попать в руки директора. Решила, что мои эпитеты будут полной противоположностью правды.
Ася Росткова, эдакий цветочек комнатный, безынициативная, молодая, почти незаметная, как тень. О ней я написала "Решительная, целеустремленная, лидер".
Лариса Болдина человек катастрофа, всегда опаздывает и всегда по уважительной причине: авария, пожар, ограбление, приступ, потоп. Руки у нее были нечеловеческие. Красивые, конечно, ухоженные, с отличным маникюром, но удерживать что-то более одной минуты были не в состоянии. На столе ее царил настоящий хаос. На моем тестовом листочке она стала "Аккуратная, пунктуальная".
И последняя женщина соседствующая со мной была  Инна Сергеевна Шпуц. Ворчливая ведьма необъятных размеров, недавно прошла пенсионную грань, но продолжала отравлять всем жизнь. Ленивая и неповоротливая. Всегда дурно пахла влажной тряпкой, которую забыли неделю назад вынуть из мешка. Долго думать над прилагательными не пришлось "Милая, добрая и работящая".
Позже за обедом довольные девочки делились тем, что написали обо мне. Я услышала  слова, которые час назад написала сама, в свой адрес. Они конечно слишком глупы, чтобы с издевкой писать противоположное своему мнению. Да и что они могли плохого обо мне сказать? Я всегда приветлива, обязательна и работаю больше, чем они все вместе взятые. Давно я не слышала столько о себе хорошего. Настроение ползло вверх.
Мне предстояла встреча с одногруппницей, с которой у нас сохранились теплые отношения сопровождаемые встречами раз в месяц и телефонными разговорами раз в неделю. Ольга воплощала собой ту, которой я хотела бы быть имея возможность прожить жизнь дважды. Часто свободная, а поэтому иногда страстно любимая, дорого работающая, путешествующая молодая женщина.
- Не успела заказать лучший столик, но один звонок владельцу решил эту проблему.
- Отличное место, никогда тут не была.
Оля выглядела как всегда ослепительно, умело подчеркнутые талия, грудь и глаза, юбка длинны "минус сантиметр и будет уже неприлично", изящные украшения. Все-таки умеет она вызвать зависть, гадина.
- Как твои дела, рассказывай.
- Все отлично. Недавно рассталась с Борисом, помнишь, я тебе о нем рассказывала?
- Кажется помню. И что, совсем одна?
Я соврала, ничего я не помню, я специально стараюсь не слушать внимательно. Зачем забивать свою и без того перегруженную голову ненужной информацией, тем более имена произносимые ею обычно менялись раз в три месяца.
- А сейчас за мной ухаживает Роберт, один из наших поставщиков. Высокий, хорошо сложен, имеет внушительный капитал и недвижимость в Италии. Ой, милая, кажется я влюбилась!
Собственно эту фразу и я слышу от Ольги регулярно, раз в три месяца. Меня охватило жгучее желание пожаловаться на здоровье и свалить отсюда.
- Но что я все о себе да о себе. У вас как?
- Все по-прежнему, стабильно хорошо. Недавно приехали из отпуска, а кажется что уже год прошел. Собираемся менять кухонную мебель.
- Как я тебе завидую! Я все время мечтаю о том, чтобы найти человека с которым можно провести остаток жизни. Желание жить с ними вечно возникает с каждым новым партнером, но неизменно угасает из-за противоречия. Один ревнив как Отелло, второй жадный скряга, третий ловелас и пройдоха, четвертый, оказывается глуп. Все что угодно отдала бы за свою вторую половинку.
Надо же. Она мне завидует! Рано мне домой захотелось, пожалуй посижу еще. Настроение окончательно утвердилось на положительной отметке.
- У тебя все будет хорошо. Ты обязательно его найдешь, такого же как мой!
В такси пахло картошкой. Как вообще можно заниматься коммерческими перевозками при такой вони. Но возмущаться я не стала, сегодня был слишком хороший день, который портить не хотелось. Хорошие дни последнее время редкость. Глядя в окно на мелькание ночных улиц, мне казалось, что моя жизнь очень похожа на этот серый, индустриальный, провинциальный город. Днем он вопиюще уныл, а ночью загораются огни и умело скрывающие серые грязные переулки и освещающие только правильные места, барельефы, пилястры, новые фасады из тонированного стекла. Я любила ночной город так же как любила свою жизнь, которая в глазах подруг и женщин с работы выглядела почти идеальной. И я не торопилась зажигать свет,  переубеждать их.
В круглосуточном продуктовом  магазине удобно расположившемся рядом с домом купила хлеб, молоко, сыр, овсяное печенье и виноград без косточек. Продавщица, которая была под шафе, норовила меня обсчитать. По чеку все сходилось, но я заметила ее криминальное желание по хитрому взгляду. Как можно пить на рабочем месте. Еще нет полуночи, а от нее уже разит за версту. Когда-то она была привлекательной женщиной, а сейчас ни тем ни другим назвать ее нельзя. Написать бы в книгу жалоб, но уже поздно.
- Привет.
- А, пришла. Привет.
Пакет, ручки которого уже врезались в мои пальцы, остался у меня в руке. До боли знакомая картина - спина в коридоре.
Утром на рабочем столе я нашла записку. "Просим Вас зайти в кабинет психолога". Вот ведь, вопиющее неуважение, только начала работать, а уже столько пафоса в ее каракулях, трудно было попросить по телефону, как все нормальные люди делают!
- Здравствуйте.
- Здравствуйте.
- Проходите, садитесь. Я хотела бы поговорить с Вами о результатах теста. Геннадий Викторович просил меня составить психологический портрет каждого сотрудника и дать рекомендации.
- А я тут при чем?
- Результаты вашего вчерашнего тестирования меня поразили. Не буду смягчать выражения, скажу прямо. Вы ненавидите всех, абсолютно всех и это не ограничивается сотрудниками фирмы. Но что хуже, эти чувства взаимны. Хотите об этом поговорить?
- Нет