Шаги

     Я часто сижу на работе с закрытыми глазами – они сильно устают от компьютера. Кроме того, можно и помолиться незаметно. Богу, зато, заметно все. В том числе и мои уловки и хитрости, призванные помочь скоротать день.
     Например, слушание шагов.
     Их много с утра и вечером. Их становится больше в обед. Они заглушают собой раздражающее Русское радио во время какого-нибудь аврала.  Они поражают монотонной периодичностью, с которой появляются в дальнем конце коридора, в часы затиший. Торопливые и крадущиеся, шумные и усталые, неровные и напористые. Деловитые и уверенные у старожилов, заблудившиеся и растерянные у новичков. Полные придурковатой удали у молодых рабочих. Знающие себе цену и, потому неспешные, у высокого начальства, иногда заглядывающего на огонек. Плавные у возрастных начальниц отделов. Шепелявые и небрежные у задерганных мамаш, пытающихся по телефону устроить свои клокочущие мирки.
     Голос иных узнается сразу и безошибочно, другие не отличишь от десятков подобных. Точные, выверенные удары киянки – начальница ПТО, курирующая своих подчиненных, выговаривающая четко и цинично, пригвождая провинившегося к стулу своей испепеляющей правотой и плодящая опусы «по собственному желанию». Понурые или полные нервного достоинства - у авторов этих просительных увольнительных. Полные усердия и надежд - у приходящих после них. Танковые шаги немолодых швей, выныривающих из цехового шума, как морлоки Уэллса -  они приходят на «разборки» с неопытными, пока, девчушками, выписывающих им задания. Такие шаги не вызывают беспокойства и их приближение заставляет сжиматься сердце только до момента узнавания. Потом отпускает. Тяжелые, медленные шаги – молодая, грузная замначальница транспортного отдела. Сильная и туповатая поступь то ли её сына, то ли младшего брата, недавно дембельнувшегося и везде таскающегося за ней. Суетливые, шаркающие – начальник гаража. Подкинул мне задание и прибегает проверять ход выполнения через каждые пол часа. Наивный.
     А, вот, некоторые лучше узнать пораньше. Тяжелые, стремительные и размашистые – долговязый молодой начальник производства. При их приближении лучше глаза открыть – мало ли что подумает, нужно иметь «рабочий» вид. То же самое желание вызывает вкрадчивое шлепанье дорогих туфель – непонятно какие функции выполняющего и потому вдвойне опасного, исполнительного директора с неслезающей мягко-виноватой улыбкой.
     Я - кролик. Я знаю, о чем говорю, потому, что у меня есть кролик. Он живет в клетке и, когда я с ним в комнате, он ловит каждое мое движение. Его уши не сводят с меня глаз и нос беспокойно подергивается, при моем приближении. Он тоже слушает мои шаги. Потому, что для него я - Вестник Грома. Для него я - Сам Гром. Ловящий и Гоняющий, Сажающий в клетку и Вытаскивающий оттуда. Великан, мстящий за царапины великана поменьше, с писклявым голосом. А для них – нет. Для них я – штатная единица. Восемь человеко-часов в день и, примерно, сто шестьдесят в месяц. Они не слушают моих шагов, как я не слушаю кроличьи. Впрочем, здесь никто не слушает ничьих шагов. Это другой мир.
     Совершенно нестрашные и неинтересные шаги слетают с потолка. Можно только догадываться об ураганах, бушующих там. То, что они там бушуют, я знаю из названий тамошних отделов. Отдел дизайна и рекламы. Отдел маркетинга. Отдел сбыта (это просто песня). Отдел претензий. Этот мир полон стуков и хлопаний дверьми, громких голосов, шелеста бумаги формата А4 и прочей никчемности. Оттуда приходят совершенно небухгалтерские шаги и спешно исчезают. У них есть дело. И, может быть, даже дела. Они серьёзны, как Великий Визирь. И очень ответственны. Лишние слова не слетают с губ их владельцев. Даже наше, русское, «ссс-те» застревает где-то в глубине этих злых и растерянных глаз.
     Отдельная история это шаги молодых и неженатых сотрудниц бухгалтерии. Они не приходят на работу. Они восходят на подиум. Своей поступью они сообщают о себе все: рост, вес, настроение и степень заинтересованности в тех, мимо кого они дефилируют.
     Можно было бы рассуждать об этом и дальше, но разве вы и вправду  думаете, что это рассказ о шагах? Это рассказ о человеке, который находится не на своем месте.
     Только где оно, это мое место? Другая работа? Я сменил их уже достаточно, чтобы что-то понять. А если не работа, то что? Так или иначе, все крутится вокруг некой деятельности. Вокруг чего-то неуловимо полезного. Все не «то» Нужно что-то другое. Попытаюсь подумать. Думать нужно широко, так что глаза я открою. Стены, офисные столы, люминесцентные лампы. Вдохновения явно не предвидится. Хорошо, загляну в окно, прорубленное не то, что бы в Европу, а, уже и в квартиру соседа.
     Радостных видов мало, особенно, если, посмотреть текущие новости. Бросается в глаза то отчужденное напряжение, в котором живет этот мир. Оно врывается в твою жизнь выхлопом грязного, грохочущего КамАЗа: «Главные новости часа: Пандемия гриппа в 20ХХ-м году», «ООН объявила голод в Сомали», «Глобальная пандемия 20ХХ-го года: эпидемии нового тысячелетия» «Взрыв на западном берегу реки Иордан», «…теракт на восточном…», «…в столице Сирии», «…в Минске», «Климатические изменения и голод», «США просят Мьянму прекратить военные действия», «…землетрясение силой восемь баллов произошло сегодня в …», «…силой девять баллов зафиксировано...», «Гуманитарная помощь направлена….», «Военные действия в Грузии - Новости Мира».
     Ой!
     Где-то я об этом уже читал. Что-то очень знакомое слышится в пестрении черно-синих заголовков. Что-то даже странно родное. Прислушаюсь, благо, что некоторый опыт есть… Ну, конечно! Я узнаю эти шаги среди тысяч. Это шаги моего Господа.

Библия, Евангелие от Матфея, глава 24, стихи 7,8 ,12 ,14, 30-39