Дикая бригада

                1

     Это случилось в то время, когда колбаса была  2-20, водка 2-87, а страной правил любимец народа, герой многих анекдотов Леонид Ильич  Брежнев.
     Я сдавал экзамены. Экзамен по физике принимал Зимин Дмитрий Архипович. Студенты его не любили. Своим высокомерием и ехидством он ставил в тупик даже отличников. Физики я не боялся. На практических занятиях свободно решал сложные задачи, да и теорию знал неплохо. Мы на экзамен зашли первые. Спешили. Готовились к  поездке на стройку в составе студенческого строительного отряда.
     Мне стукнули в спину. Виктор, сидевший сзади меня, попросил подсказать формулу. Я нарисовал ее на ладошке и, оглянувшись, показал Виктору.
     - Ты что вертишься, не знаешь ничего, - сделал замечание Дмитрий Архипович.
     - Да, нет, я уже почти готов, - отреагировал я и тут же пожалел.
     - Выходи, - потребовал преподаватель.
     Я по-быстрому закончил задачу и вышел отвечать. Дмитрий Архипович взглянул на мой листок и подал мне зачетку. У меня округлились глаза. Экзаменационный билет показался мне настолько простым, что я написал на листке краткие тезисы, готовясь отвечать устно. А в конце задачи, в спешке, перепутал систему,
Хотя ответ был правильный.
     - Выучишь, придешь, - резко заявил преподаватель и демонстративно отвернулся.
     Я вышел из аудитории.
     - Ну, что, пятерка? - окружили меня ребята.
     - Двойка, - растерянно произнес я.
     Все замолчали. На лицах ребят было недоумение. Уж если не сдал я, то, как будут сдавать они. Меня пожалели, посочувствовали, и все дружно уткнулись в свои конспекты.
     Я понял, что Зимин поставил мне двойку не просто так. Про семью мою говорили, что она «беднее поповой собаки». Родители получали мизерную зарплату, которой едва хватало на еду, а одевались в кредит. И не смотря на это, мать настояла, чтобы я поступил в институт.  И я поступил, но на стипендию в 35 рублей прожить было невозможно, поэтому приходилось подрабатывать, пропуская занятия. Или, как мы говорили: «калымить». Меня взяли в бригаду пятикурсники. Этой бригадой руководил Володя, который на пятом курсе остался на второй год, так как его не допустили до диплома из-за «хвостов». Володя, казалось, был знаком со всеми руководителями предприятий, на которых можно было подработать, в основном, на выгрузке вагонов. Деньги за работу нам отдавал сам Володя. Ни в каких ведомостях мы не расписывались, и сколько он оставлял себе, одному богу известно. Но мы были довольны и тем, что получали. С Володей никто не спорил, а наоборот, мы гордились дружбой с ним. Без него мы просто не смогли бы учиться. И все пропуски занятий, почему-то у меня приходились на физику. Вот Дмитрий Архипович и решил поставить меня на место.

                2               

     Я вышел из института, не зная: что делать.  Ярко светило солнце, две знакомые студентки нежно помахали мне рукой, но ничего не радовало. Студенческий строительный отряд «горел синим пламенем». Они уезжали через неделю, а мне надо было пересдавать физику. Расстроенный и удрученный я шел в общежитие, в которое меня недавно поселили, как малообеспеченного студента. У входа в общежитие неожиданно встретился с Володей.
     - Ну, как, сдал, - поинтересовался он.
     - Двойка, - хмуро произнес я. – Обидно, студотряд накрылся.
     - Бывает, - развел руками Володя. – Ладно, не переживай, что-нибудь придумаем.
     - Неожиданно как-то.
     - Зимин тебя запомнил, я у него тоже так пролетал. Ничего, пересдашь,- успокоил меня Володя.
     На душе стало легче. Володя всегда старался нам помочь, поддержать. За это мы его и любили. Знали: с ним не пропадешь.
     Остальные экзамены прошли без приключений, и я стал готовиться к пересдаче. Все разъехались по домам, и я в комнате остался один. Учить не хотелось. На нервы действовало все: появившиеся незнакомые абитуриенты, оккупирующие общежитие, оставшиеся жалкие копейки, которых явно не хватало до экзамена, почему-то вдруг сломавшийся телевизор, который мы взяли в прокат. У меня появилась аллергия на физику. Неделю слонялся из угла в угол, изредка заглядывая в лекции, чтобы не забыть то, что знал, а перед экзаменом всю ночь проворочался в постели, не заснув ни на минуту.
     На пересдаче билет достался не самый легкий. Я твердо решил: отвечать выйду последним – может, как-нибудь выкручусь. Преподаватель хитро на меня посматривал, но ничего не говорил. Я в аудитории остался один, остальные уже пересдали. И вдруг осенило. Я быстро решил задачу и вышел к преподавателю. Зимин одним глазом взглянул на мой листок, швырнул его на стол и взял в руки мою зачетку.
     «Опять двойка», с ужасом подумал я и отвернулся. Потом взял зачетку из рук преподавателя и вышел из аудитории. Дмитрий Архипович ехидным взглядом проводил меня до двери.
     У дверей меня ждал Володя.
     - Как успехи? – спросил он.
     - Не знаю, - угрюмо ответил я и подал ему зачетку.
     - Дело в шляпе, - засмеялся Володя и вернул мне зачетку.
     Я посмотрел. За экзамен стояла четверка с размашистой подписью Зимина.
     Увидев мой удивленный взгляд, Володя заметил:
     - Чем-то ты его зацепил. Четверка на пересдаче – великая редкость. – И добавил: неплохой калымчик намечается на все лето. Ты как?
     - Да я не против, только домой надо съездить, родителей предупредить. А что за работа?
     - На заводе подземку нужно вычистить. Обещали неплохо заплатить.
     Родителей убедить не составило труда. Деньги в семье были не лишними, да и «пообносился» я за два года обучения основательно. Отметив с друзьями сдачу экзаменов, я выехал из дома и через несколько часов прибыл в общежитие, где меня уже поджидал Володя.
   
                3               
 
     Вся команда  собралась накануне, и ждали только меня.  В бригаде нас было шестеро: я, Володя – наш незаменимый бригадир, четверокурсник молчаливый Михаил, друг Володи и постоянный член нашей бригады, Серега,  не расстающийся со своим фотоаппаратом и двое новеньких: первокурсник весельчак Валерка и неулыбчивый, но очень подвижный Николай, похожий на пирата.
     - Ну, вот, все в сборе, - улыбнувшись, произнес Володя. – А у меня для вас новость: мне удалось договориться с горкомом комсомола, и теперь мы городской студенческий строительный отряд.
     - А зачем это нам? – пожал плечами Николай.
     - Налоги платить не будем, а, значит, больше заработаем,- невозмутимо ответил Володя.
     - Ништяк, - поднял большой палец вверх Валерка и забавно хихикнул.
     - Когда начинаем? – спросил я.
     - Я уже ребятам объяснял, начинаем завтра. Работаем с семи утра до десяти вечера. Встаем в шесть.
     - А выдержим? – засомневался я.
     - Кто не сможет – найдем замену. Хорошо заработать желающие найдутся.
     Я завел будильник на шесть утра. На скорую руку выпив чаю с парой бутербродов, я спустился со своего этажа вниз к месту сбора, и мы
отправились на завод.
    Станкостроительный завод возглавлял директор Кабаидзе, известный  своим выступлением на очередном съезде партии.
Критикуя министерство за бездеятельность, он на всю страну заявил, что министр «мышей не ловит». Это было неслыханной дерзостью, и по слухам, министр хотел убрать строптивого директора, но за него заступился  Председатель Совета Министров Алексей Николаевич Косыгин. Кабаидзе оставили на своем месте, но строгача он, все же, получил. Да и неразумно было убирать такого руководителя. Завод выпускал станки с числовым программным управлением, которые закупали даже японцы. И вот на этом заводе нам предстояло работать.
     Мы подъехали к заводу ровно в семь утра. В управлении, кроме секретарши, никого не было. Мы подождали минут сорок. Подошел крепкого телосложения лет сорока мужчина и забрал нас с собой. Это был начальник охраны труда.
     Нам дали бумагу и ручки, чтобы написать заявление. Когда мы остались одни, Володя сказал:
     - В бригаде двенадцать человек, каждый пишет по два заявления и два раза проходит инструктаж по технике безопасности.
     - Это еще зачем? – возмутился Серега.
     - Затем, что по шестнадцать часов работать не положено. Шесть должны работать утро, а шесть вечер.
     - А где еще шестеро, и чего это мы за них заявления должны писать! – возмутился Николай.
     - Ну, ты тупой, - съязвил Валерка.
     - Вот видишь: самый молодой и самый умный, - похвалил его Володя.
     Все ухмыльнулись, но промолчали.
     В кабинет зашла женщина и стала читать инструкцию по технике безопасности. Мы, зевая, выслушали и, молча, расписались. Через пятнадцать минут зашли еще раз. Та же женщина, делая вид, что видит нас впервые, провела инструктаж, и мы пошли в литейный цех, где нам предстояло работать.

                4               

     Нас встретил начальник цеха – высокий стройный мужчина лет тридцати пяти. После короткого объяснения сути нашей работы, начальник повел нас в подземку.
     - Видите транспортеры, -  показал он на неподвижные резиновые ленты, - они стоят. А должны работать. Вот эта земля, которой засыпаны транспортеры, выбивается из форм. Во время работы литейного цеха вам работать не положено. Официально вы работаете с шести вечера до семи утра.
     - А днем что, нельзя? – спросил Серега.
     - Все вопросы к вашему бригадиру, я ему все объяснил.
     Начальник ушел. Володя собрал нас в кружок.
     - Работать будем, как я говорил, во время работы цеха. Кто не согласен?
     Все промолчали.
     - Но язык держите за зубами. Хорошие деньги просто так не даются. Ну что, за дело?
     Включили единственный работающий транспортер и лопатами стали выгребать из-под него землю. Через полчаса заработал цех, и в подземке поднялась такая пыль, что мы с трудом различали друг друга. Въедливая пыль с добавками нефтепродуктов лезла в глаза, нос, рот. Серега закашлялся. Его начало тошнить. Володя вывел нас из подземки и пошел к начальнику цеха. Мы сидели понурые и измученные.
     - Парни, а мы здесь не передохнем, как крысы? – поморщился Серега.
     - Хорошего мало, - поддержал его я.
     - Не передохните, ничего не случится, - откликнулся неизвестно откуда появившийся Володя и подал нам по метру ткани, - закроете нос, рот, и можно работать.
     И началась изнурительная, выматывающая работа. Но делать было нечего, деньги всем требовались. В первый день проработали до девяти вечера. Больше сил не хватило.
     - Ладно, на сегодня достаточно, поедем в общежитие. Советую на ужин всем купить молока или хотя бы кефира. Приедем – сразу спать. Никаких телевизоров, никаких карт. Завтра будем работать по полной программе.
     Никто не возражал. Да и не до телевизоров, все валились с ног от непривычной работы.
     Я зашел к себе в комнату и открыл бутылку кефира. Но есть не хотелось, несмотря на то, что со времени обеда прошло около десяти часов. Меня слегка подташнивало. И все же бутылку кефира я осилил.
     На другой день работа пошла слаженнее. Главный транспортер мы полностью очистили за три дня. Начальник цеха поблагодарил нас за «ударный труд» и мы продолжили работу. Небольшой по длине транспортер, на который непосредственно сыпалась сверху земля, мы пустили через два дня. И поднялась такая пыль, что с трудом была видна лампочка, висевшая от нас в трех метрах. Щипало глаза. Пришлось и глаза закрыть тряпкой. Работали на ощупь. Я не рассчитал и больно ударился коленом о кронштейн транспортера. Вышли на улицу покурить, хотя никто не курил.  Серега сфотографировал нас на память. Я с трудом доработал до вечера. Коленка противно ныла. Серегу вырвало прямо у транспортера.
     На следующий день перед началом работы нас собрал Володя и заявил:
     - Один из нас халтурит.
     Все переглянулись. В подземке среди пыли никто этого не заметил.
     - Я говорю о Сергее, - продолжал Володя, - здесь никто не за кого не должен пахать, поэтому я предлагаю его заменить.
     Мы переглянулись. Серега сидел с удивленным выражением лица.
     - Я, вроде, работаю, как все, - попытался оправдаться он.
     - Вроде, а надо не вроде, а как все. Кто за то, чтобы заменить Сергея?
     - А может, подождем, посмотрим еще? – попытался я заступиться за Серегу.
     Володя долго на меня смотрел, но ничего не сказал. Все проголосовали – за, кроме меня. Я воздержался.
     - Почти единогласно, - объявил Володя.
     - А кто будет за него? – хмуро спросил Николай.
     - Завтра увидите.
     С этого дня Володя стал относиться ко мне более сдержанно и равнодушно.

                5               

     На следующий день пришел новенький. Никто из нас его не знал. Он учился в другом институте и раньше среди «калымщиков» никто его не видел, хотя своих «коллег» из других ВУЗов мы знали. Но вопросы задавать: у нас было не принято, и мы скромно промолчали. Леха, так звали нашего нового товарища, стоял в сторонке, втянув голову в плечи и, казалось, боялся всего, даже нас.
     - Алексей только с виду такой, а на самом деле – парень ломовой,- засмеялся Володя. – Верно, Леха?
     Леха пожал плечами и изобразил кислую улыбку.
     Работа закипела. Леха, действительно, «вкалывал» за троих. Он готов был работать не покладая рук сутками, лишь бы его оставили в бригаде. Лишних вопросов тоже не задавал, что устраивало нашего бригадира.
     Когда пускали последний транспортер, Михаил неосторожно облокотился на ленту и обшлаг его рубашки попал под шкив. Еще пару секунд, и там же оказалась бы рука. Но моментально среагировал Николай и выключил транспортер.
     - Ну, Колька, если бы не ты,  я бы точно без руки остался, - вздохнул пришедший в себя Михаил, - с меня приходит.
     - Да, ладно, тебе.
     - Я не шучу. Вот закончим с этим транспортером и литровка  Попрыгуньи с меня.
     - А это что еще за зверь? – поинтересовался Валерка.
     - Новая водка появилась, сам еще не пробовал. Ее зовут Попрыгунья, буквы там прыгают.
     - Мы тоже хотим попрыгать, - заржал Валерка, - Нас с собой возьмете?
     - Обойдешься, - хмыкнул Михаил и натянул Валерке на глаза его знаменитую панаму.
     - Порезвились: и хватит, за работу, - скомандовал Володя и включил транспортер.
     Михаил хмуро на него посмотрел, но ничего не ответил.
     В этот день все работали вяло. Может, подействовал несостоявшийся несчастный случай, а может, расслабило воспоминание о литровке.
     Через пару дней работа была закончена. Володя пошел докладывать начальнику, а мы вышли на улицу и сели на лавку. Мимо проходила прилично одетая женщина. Она подошла к нам и спросила:
     - А это что за дикая бригада?
     - Мы разбойники, готовимся к нападению на литейный цех, - сострил Валерка.
     - Ну, ну, - улыбнулась женщина и пошла дальше.
     - Ты чего так? – возмутился Михаил, - это начальник планово – экономического отдела завода.
     - А я откуда знал, - смутился Валерка. – Ты-то, уж, точно похож на разбойника.
     Валерка показал на оторванный рукав рубашки и закатился заливистым смехом. Михаил хотел отвесить ему оплеуху, но тот увернулся.
     Подошли Володя с начальником цеха.
     - Ну, как дела, студенты?
     - Как в Польше, - хихикнул Валерка и замолчал, увидев грозный взгляд Володи.
     - Пойдемте, посмотрим.
     И начальник цеха зашагал в подземку. Мы все пошли за ним. Он оглядел все транспортеры, каждый попробовал пустить в работу и, вздохнув, улыбнулся.
     - Молодцы! Ребята, я вам очень благодарен, такую работу выполнили. А цех был на грани останова. Вы меня просто спасли.
     Все дружно заулыбались.
     - А деньги когда, а то нам жрать не на что? – поинтересовался Николай.
     - Деньги завтра, часа в два.
     Так закончилась наша первая работа на заводе.

                6               

     Вечером все дружно расслабились. Ребята стали играть в карты на деньги. Мы с Володей стояли в стороне.
     - Как колено? – поинтересовался он.
     - Да так себе, немного лучше.
     - Есть еще работа – выдержишь?
     - Попробую. А что за работа?
     - В цехе под вагранками  чистить.
     - Вагранки – это плавильные печи?
     - Да что-то типа того. Ну как?
     - Я согласен.
     - Только работать будем с шести вечера до семи утра. Во время работы вагранок нас туда не пустят.
     - А спать днем?
     - Ну, как получится.
     - А-а, приспособимся, нам не привыкать.
     Володя хлопнул меня по плечу и подошел к ребятам.
     - Мужики, хорош расслабляться, а то завтра будете как мороженые судаки.
     - А че завтра будет? – поинтересовался Валерка.
     - С завтрашнего дня новая работа. Работать будем по ночам. Последнюю ночь сегодня спите.
     - Какая?
     - Завтра все узнаете, - нехотя ответил Володя и вышел из комнаты.
     - Боже, какая секретность, - возмутился Валерка, но его никто не поддержал.
     Я тоже отправился спать.
     На следующий день мы пришли на завод в два часа дня, как договаривались. Настроение было отличное. Получаем деньги за работу. Правда, сколько получаем – никто не знал. Мы сели на любимую лавку, а Володя пошел в бухгалтерию за деньгами. Его не было около часа. Мы начали дремать. Сказались бессонные ночи.
     - Подъем! – скомандовал подошедший Володя.
     - По сколько?- вытянул шею Николай
     - По четыреста двадцать.
     - Нефига себе! – обрадовано вскрикнул Валерка, - Двенадцать стипендий за двадцать дней!
     Все с любовью посмотрели на Володю, но он был невозмутим. Кто-то предложил сходить в цирк, и все с удовольствием отправились на цирковое представление.

                7               

     Мы сидели в цехе и смотрели, как ловко орудуют у плавильных печей литейщики, заполняя изложницы и формы из «до боли знакомой» нам земли. Плавка закончилась после шести вечера. Вагранки до утра прекратили свою работу. Наступил наш черед. Вооружившись ломами и отбойными молотками, мы принялись за дело. Под вагранками и между ними всюду была земля и оплавленные куски металла. Мы пытались их разбить отбойными молотками, но получалось плохо. Результаты нашего труда складывали в большие железные ящики, которые здесь называли банками. К двум часам ночи все банки были заполнены. Но самые большие завалы разобрать не удавалось. Орудовали и ломом, и отбойным молотком, но не хватало силы, чтобы разодрать куски металла.
     Все, мужики, отдыхаем, - скомандовал Володя.
     Мы уселись на банках и начали дремать.  Володя доложил дежурному и подошел к нам.
     - На сегодня хватит, поедем домой.
     - А на чем? – поинтересовался Валерка
     - С четырех начинают ходить троллейбусы, как раз успеем.
     Мы сели в троллейбус и дружно заснули. Нам было все равно, куда привезут – так хотелось спать. Но у общежития нас разбудил Володя. Иногда создавалось впечатление, что он железный или робот какой. Мы валились с ног, а ему хоть бы хны. Он оставался такой же спокойный и полный уверенности в себе.
     На следующий день Володя вел долгие переговоры с начальником цеха, и тот сдался – разрешил нам работать днем.
     Работа пошла живее. Те обломки металла, что не поддавались вручную, цепляли тросом и с помощью кран-балки отрывали от основания. Заполненные банки сразу грузились на машины и увозились, а на их место ставили пустые.
     На двенадцатый день работы, когда дело подходило к концу, выдавали зарплату рабочим. Банки были полными, но увозить их не собирались. Мы вышли на улицу, а Володя пошел к начальнику цеха. Минут через десять он подошел к нам.
     - Мужики, работы сегодня больше не будет, - сказал он, - шофера напились, их всех отправили домой. Убираем инструмент,  и тоже домой.
     - Хорошо, хоть отоспимся, - зевнул Леха.
     - Постираться надо, а то обовшивеем, - заметил Михаил, - да помыться,  грязные, как поросята
     - До сантиметра – не грязь, а больше – само отвалится, - сострил Валерка.
     Мы зашли в цех. То, что мы там увидели, привело нас в ужас. Одна из вагранок, самая центральная, раскрылась, и металл вместе с раскаленным коксом вылился на то место, где мы работали десять минут назад. Стоявшая неподалеку от вагранки вагонетка оплавилась, от ломов и отбойных молотков остались маленькие кусочки металла. Температура была такая, что на расстоянии десяти метров невозможно было стоять. К нам подбежал бледный, как полотно, начальник цеха.
     - Все живы? – дрожащим голосом спросил он.
     - Мы на улице находились, - успокоил его Михаил.
     - Слава Богу, - облегченно вздохнул начальник и перекрестился на глазах у секретаря парткома завода, который стоял рядом.
     Прибежал начальник отдела охраны труда
     - Ребята, живы.
     - Живы.
     - Все?
     - Все.
     - Никто не пострадал?
     - Мы были на улице.
     Начальник присел на какую-то болванку, и у него из глаз потекли слезы. Он, не стесняясь, достал носовой платок и стал тереть глаза. А потом подошел к нам и, с трудом выговаривая слова, произнес:
     - Ребята, спасибо! Сейчас все по домам. Если будут спрашивать, скажите, что вас здесь не было. Договорились?
     Мы дружно закивали. Ненужные разборки в наши планы не входили. На выходе из цеха нас чуть не сбил с ног главный инженер завода.
     Он на ходу пересчитал нас и прижал руки к груди
     - Все? – выдохнул он.
     - Все.
     Немного постояв с нами, главный зашел в цех.
     В эту ночь никто из нас не спал. Мы с ужасом представили: что бы было, если бы водители не напились. Или мы бы, как обычно, остались рядом с наполненными банками. Даже невозмутимый Володя долго сидел у меня в комнате и никак не мог успокоиться.
Никто не стал ужинать. Мы были потрясены. Только спустя несколько часов после аварии, мы вдруг поняли, что были на волоске от смерти. Мы поняли, что с самого начала работы мы рисковали не только своим здоровьем, но и жизнью. Не ради наживы, а для того, чтобы учиться. Все шестеро, мы стали братьями. Впервые с начала работы, мы вдруг увидели, что рядом с общежитием растут цветы, что ночью не дает спать соловей, спрятавшийся в роще у окна. Мы увидели, что в соседней комнате очень симпатичные абитуриентки, которым тоже не до нас. Мы почувствовали, как прекрасна жизнь.

                8               

     На следующий день не работалось. Ничего не получалось, все валилось из рук. Последствия аварии убрали рабочие, и нам оставалось совсем немного. Работали опять с шести вечера. Володя, видя, что работа не клеится, отпустил нас домой, а сам остался на заводе.
Через три дня, с горем пополам, мы с работой справились. Получили еще по триста рублей. Семьсот двадцать за полтора месяца – такое нам и не снилось. Когда бригадир выдавал заработанные деньги, он хитро улыбнулся и сказал:
     - Начальник цеха предлагает нам еще одно дело.
     Все поежились. Один Леха обрадовался.
     - И что мы должны делать, - спросил я.
     - Очистить от мусора крышу цеха
     - И там умудрились намусорить, - съязвил Валерка.
     Вместе с начальником цеха мы поднялись на крышу. Размером она была с футбольное поле, а может быть и больше.  Я подошел к краю крыши, и у меня закружилась голова. И я принял решение: от этой работы отказаться. Да и отдохнуть немного хотелось перед началом учебы. Володя не возражал.
     Так закончилась моя трудовая деятельность в дикой бригаде, которая в горкоме комсомола числилась студенческим строительным отрядом. А «настоящие студотрядовцы» за все лето заработали меньше нас. И у них тоже случилось ЧП. Перегруженные кирпичом рухнули леса. И только чудом обошлось без жертв. Но двое все-таки получили травмы.
     После этой работы отношения с Володей у меня разладились. В бригаду «калымщиков» он меня больше не брал. Но мы создали свою, и таким образом, до конца обучения зарабатывали себе на жизнь.  Володя купил  автомашину, которая по тем временам стоила недешево, но никому ее не показывал. А мы все об этом знали.
               
                Наволоки    октябрь 2011г