Гена Марков

-Современный мир – это труба, - сказал Гена Марков, - человек – полностью раб. Полностью. С кишками. С экскрементами. Вот им, экскрементам, хорошо – они на свободу могут быстро убежать. В принципе, каждый день. А человек – нет. А вот я, например, так не хочу. Вот мне не интересно. Получается, что единственный выход – это пойти повеситься. Но есть и другие способы, конечно, не такие уж  явные. Например, поезд. Но это как-то  страшно, поезд. Рванулся, прыгнул, будто ты сам себя погнал, точно зайца. Нет, не надо быть зайцем, это скверно. Я как то думал – встану, как спортсмен на старте, у буду смотреть на железную дорогу. Вот так перпендикулярно встану. Как в школе учат. Есть параллельные прямые, есть – перпендикулярные. И вот такая дорога, за ней – еще одна дорога, только простая – автомобильная. За ней – автобаза, и камазы в ряд стоят – как железные такие люди, без ног, но с колесами. И автомеханики такие там ходят – в зеленых комбинезонах. И бухгалтерши сидят в бухгалтерии. И смотрят на меня издалека. Вот вы прикиньте, да? Знаете, как оно в офисе, когда много молодых девок? А вот так – они смотрят в окно, и как увидят какого-нибудь молодого парня – ну, разумеется – с позиции их возраста – они все бегут к окну, смотрят и обсуждают. И галдят. Я в одном таком месте работал, у нас большое окно было. Такое пластиковое. Говорили, чтобы мы возле него не курили, а кто запретит. И при директоре курили. А что он скажет? Раз сказал, два сказал, потом уже надоело. И вот представил я – это ж надо разогнаться, когда поезд идет. И с разгона сделать нырок. И вот они там сидят и с третьего этажа на меня смотрит. А вот  - таскает тело под поездом, летят всякие там ошметки. Нет. Ну а что еще предпринять помимо поезда? Вы поймите, мне не горько жить. И никто меня не обидел. Я просто не понимаю – зачем? С крыши прыгнуть – ну, тоже вариант. Но я не прыгнул. Я избрал другую тактику. Я стал бросаться с крыши яйцами.
  -В последний раз вас чуть не поймали, - сказал корреспондент, Игорь Лесс.
-Я все продумал, - ответил Гена Марков, - я же не просто так иду. Я готовлюсь. Спиртные напитки не употребляю. Я раньше много пил. Просто только то и делал, что выпивал. Ну, смысла с я не вижу. А жить вроде как надо. Меня заставляют функционировать. Вот. Я подумал – самоубийство – это заподло. Хорошо. Заподло. Грех. Грех – это раньше придумали. Люди же – это рабочие массы. Ну попы людям и говорят – мол, нельзя. Ну верно, да? Кто тогда работать будет? Это потому самоубийство – грех. Никаких других причин нету.
-Хорошо.
-Да что ж хорошего. Я вчера какому-то директору прямо в лоб попал. Да еще дистанция такая – не самая короткая. И немного как бы криво было. Так как понаставили возле универмага машин.
-А зачем вы повесили на крыше флаг?
-Это – турецкий влаг.
-Зачем?
-Ну, знаете, человека иногда турком обзывают. Не, ну как вы не знаете? В школе еще часто кричали. И на меня тоже чуть что – турок, турок. Не, ну мне же не почудилось это. Всем чудится? Ну, я с этой точки зрения и повесил турецкий флаг. С этого времени – люди если видят, что на крыше – турецкий флаг, это значит, что будет акция. А акции может и не быть.
-Вы попали яйцом в лицо директору ООО «Наш Металл», - сказал корреспондент.
-Вот и хорошо. А какой, скажите, наш металл? Какой он наш? Нет, никакой он не наш. Это – их металл. Их металл! Воруют!
-Это бизнес же, Гена, - сказал корреспондент.
-Нет, это не бизнес. Это в странах бизнеса – бизнес. А у нас кто первый схватил – у того есть возможность дальше хватать.  Я против этого выступаю.  Как вы не понимаете, что в нашей стране мало того, что нет нормально бизнеса – у нас нет протестующих. Я один! Вы думаете, для меня важно именно это, что я один? Нет. Но я почему-то один.  Как включишь телевизор – выступают толпы всяких антиглобалистов. У них на западе. А у нас – один я.
-С яйцами, да? – спросил корреспондент.
-Да. С яйцами! А что?
Корреспондента звали, как уже было сказано – Игорь Лесс. Некоторые путались и писали Лес. Были и те, что полагали, что Лес имеет отношение к лесу. Но нет – не было тут ничо такого.
 -Вы проводите уже не первую акцию, - сказал Игорь, - вас не разу не изловили.
-Но вы же меня не собираетесь сдавать?
-Нет. Что вы. Наше издание надежно хранит  тайну.
-Хорошо. Скоро я проведу новую акцию. Я хочу запустить яйцом в одного очень большого человека. Очень большого. Но, я вам скажу, это ведь кажется, что он большой. Или вы про рост подумали? Ну, ростом…. Я даже и ниже. Ага, относительно меня – он даже и высокий человек. И в этом и есть высота. А мы, вы… Вы…. Вы ведь придумали, что, если у вора так много наворовано, что он покупает себе должность, чтобы управлять другими – перед ним надо стоять на коленках? Вы ведь так думаете? И вы стоите на коленках. Что? Я стою? Я не стою. С чего вы взяли, что если этот большой человек может есть очень дорогие продукты, а я нет – он выше меня? Нет. Зато он есть духовный экскремент. Вы хотите съесть экскременты? Не, ну мало ли. Может, у вас мания там, фобия, зависимость, извращенческий порыв….. Я…. Не, хотите есть, ешьте. Я ж не буду тотчас плевать вам в лицо. Можете прямо сейчас положить себе на тарелочку, взять вилку и начать хезать? Что? Слово такое! Хезать! Есть значит! Умный человек, товарищ корреспондент, знает, что есть пища доя духа. Это вот как куры. Они ведь не разговаривают. Не, ну у петуха есть в лексиконе три слова. Это установлено, что язык петуха состоит из трех слов. Так вот, у кур единственная пища – это зерно. Korn! Корн! Группа еще такая есть, про адидас поёт. Так вот, у человека точно есть духовная пища. Иначе бы не то, что до сих пор жили в пещерах, у нас бы даже не хватило ума додуматься натянуть на себя шкуру! И мы бы были волосатые и голые! А вот большой человек, у которого  очень дорогая машина, и у которого очень много денег, он пытается претворить в жизнь ту правду, другую. Что есть только зерно. Корн. И что ум – это умение обмануть на пути к добыванию этого зерна! Больше не нужно никакого ума! Важно – как много этого зерна ты взял, как много экскрементов…. Нет, ну об этом не думают. Массы большие, бесспорно. Огромные просто. Просто вот у меня, при виде человека возникает мысль, что это – я. Мне хочется ему улыбнуться. Руку протянуть там.  Помочь чем-то. А большой человек, или – Большой Человек, когда видит собрата, он думает – а что у него можно забрать. Так вот, если бы на всем протяжении роста людей были только такие, как он…. Да нет, при чем тут полеты в космос. Это американцы заплатили, чтобы такие вот большие люди уничтожили программу «Буран». Да, они купили себе острова, купили заводы, фабрики… А еще проплачивают идеологически…. Да. Вот бабы сейчас да…. Муж наш дебил – а вот Петровы купили машину новую, а мы не купили. Дебил, дебил, дебил, я побежала искать любовь…. Кучи баб лет по 30-25 одиноких, а почему? А идеология. Им промыли мозги, что кругом полно таких неких особых успешных мужиков. Но беда в чем? Они как раз к 30 годам оформляются во взглядах, чтобы начать искать эту особую расу. А тут выясняется, что хрен вам. Не так, уж чтобы она и была. Дети тех, кто воровал – они себе юных ищут, ну, пока не постареют. А там уж коней меняют. Да, верно. Менять коней на переправе. Так вот они и бродят – все ждут, ждут, ищут любви. Сайты знакомств никто не анализировал? Да они распухли! Не, ну если первому встречному отдаваться – то да. Но все ж хотят из той самой расы. А забывают, что раса –это раса воров. А расе воров вы, бабоньки, сто лет не впали. Что?
  -Так вы будете проводить эту акцию? – спросил Игорь Лесс.
-А, конечно.
-А можете рассказать?
-Ну, не могу все. Вы же меня пасти будете?
-Мы?
-Не вы, а менты. Они давно меня хотят поймать. А особенно после того, как я попал яйцом по макушке еще одного Большого Человека. Я-то знал, что он – Большой Человек – стал Большим как? Его брат убил директора завода. И сам должен был быть большим. Но следующей ночью его почикали. И вот – Он стал директором и выдоил завод. На выдоенные деньги он купил себе депутатство, после чего ему позвонил Буш и сказал  -йо, дружище, нам нужно, чтобы точно так же подоил еще 10 заводов. Деньги себе заберешь, и проценты себе, а мы тебе сейчас выделим бабок – можешь ничего не отдавать. Купишь вот эти заводы. Твоя забота – чтобы их больше не было на этой земле. А крыша? А я тебе, что, не крыша? А, ну Ельцину позвони, он – твоя крыша. Так вот, я подумал – ведь этот Большой Человек – он даже не услышал о себе ни единого плохого слова. Ни одного. И я понял, что и не услышит – толпы послушны, толпы счастливы. Тогда я влез на крышу. Но, оказалось, что на крыше сидит снайпер – он следит, чтобы по Большом Человеку никто не выстрелил. Тогда я взял еще одно яйцо. Эй – сказал я. Он обернулся. Мы стояли друг напротив друга, точно два ковбоя. Я бросил первым. Яйцо летело так, что, пуля попав в него, отрекошетила, попала в железку, что возле моей головы была, и – назад. Мне было жаль парня, но ничего не оставалось, как довершить задуманное. Я встал на край крыши и развернул турецкий флаг. Я был готов. Они увидели меня. Но тогда еще далеко не все знали, что это – я. Я, Гена Марков. Я не революционер, нет!  Я просто хочу сказать. И потом, я же говорил, что иначе бы я спрыгнул. Вниз, да. Но я не хочу прыгать. Просто этот мир слишком скромен, слишком глуп для меня. Деньги? Есть деньги, да. Но у меня – свои деньги. Для вас они не деньги, а для меня ваши деньги – не деньги. Вот что мне делать с этим? Ну хорошо. Давайте отправим вас в 20-й век до нашей эры. У вас с собой – миллиард долларов. Вы – Большой Человек! Но что вы сделаете с этими всеми деньгами? Там нужны особо красивые ракушки. А вы не знаете, где их взять.
-Интересная теория, - сказал Игорь Лесс.
-Так вот, грядет новая акция, - сказал Гена Марков, - пока никто не знает. Но я выберу место спонтанно.
-Вы используете только свежие яйца.
-Да. Впрочем, это не важно. Яйцо – символ. Яйцо – это как появление жизни. И так я говорю о себе.  Вы думаете, это протест? Нет тут никакого протеста. И никогда не было. Я так живу.  Это так же, как дышать. Вы же дышите?
-Да.
-И я дышу. Я решил, что теперь я возьму не турецкий флаг.  Думаю – какой же флаг мне взять? Японский? Нет, не пойдет. Хотя и пойдет. Есть же японский бог. Японский городовой. Почему бы и флаг японский не взять.  Бельгийский – нет, не поймут. Словом, я подумаю. Это не сложно. О чем думать, если это твое, настоящее, из глубины. Просто я бы хотел видеть вокруг себя другой мир. Но не вижу. А самоубийство – это не выход. Поэтому, я провожу акции. Представляете?
-Конечно.
-Что же вы напишите обо мне? Вы ведь переработаете материал?
-Конечно. Нельзя, чтобы материал был сырой.
-Понятно.
-Вы этим расстроены? –спросил Игорь Лесс.
-Да нет, что вы. Разве я – борец за объективность? Вообще, я – не боец. Просто современный мир – это труба, без начала и конца. То есть, начало есть, но мы его не проследили. Оно уходит куда-то далеко во тьму веков. Что там было? Братья по разуму? Эволюция? Случайность? Мы этого не знаем. Никто этого не знает. И навряд ли нам дано узнать. Ведь посмотрите, по сути, это никому не нужно. Отдельные ученые – что там говорить – они хотят сделать вклад – вклад своим именем в науку. Но отнюдь не докопаться. Потому я так живу. А то, что меня до сих пор не поймали – это не случайность, нет. Это – дело техники.