Когда улыбаются небеса, Гл. 14. Редакция

День уже клонился к концу. Москва, как всегда в это время суток, стояла в одной нескончаемой пробке. Тем не менее, Ника пробиралась в редакцию. Нужно было многое сделать. Во-первых, закончить и сдать Скрябину статью. Понятное дело, ни о каких инопланетянах она писать не собиралась – за такое по головке не погладят, еще и посоветуют обратиться к врачу. Словом, в ее голове уже созрела полноценная статья о бунте озверевших зэков в тюремном изоляторе и о невинных жертвах взрыва.

Во-вторых, Ника твердо решила поворошить Интернет на предмет инопланетных гостей. Конечно, Комарский рассказал ей интересную историю и вполне доходчиво, но, явно, не все, так что вопросы еще оставались.

И, наконец, она серьезно подумывала о том, чтобы попробовать поискать Кристиана Силлери. Вдруг, повезет? Имя у него такое необычное, должен же он где-то числиться или значиться. Попытка – не пытка. От Комарского все равно пока ничего не добьешься. Но, если ей уж совсем не повезет в поисках, то, видимо, придется снова обращаться к нему. Ника не намерена была отступать. Если он общается с этими самыми пришельцами – язык не поворачивался так называть Кристиана - то, значит, должен знать каждого из них. В конце концов, это его работа, к тому же их не может быть здесь, в Москве, слишком много. То есть, настолько много, что за всеми и не уследишь.

Нике необходимо было увидеть своего спасителя, и она собиралась использовать любую, пусть даже мизерную, возможность.
Все еще находясь в состоянии транса от мысли, что вчера ей довелось пообщаться с живым, настоящим инопланетянином, она не заметила при парковке один из столбиков ограждения и легонько ткнулась в него задним бампером. Раздался тот самый характерный хруст. Ника двинула машину вперед, заглушила мотор. Столбик был безнадежно погнут, но устоял. Ника вздохнула и махнула рукой: «Ну, как всегда!» Хорошо, что у «девятки» такой крепкий тыл, иначе на нем бы уже места живого не осталось.

Несмотря на конец рабочего дня, народу в редакции только прибавлялось. Ника быстро подошла к своему столу и включила компьютер.
- Ну что, Никуша? Скоро шесть, а мы с тобой еще ни в одном глазу, - протяжно раздалось за ее спиной.
Не скрывая раздражения, она резко повернулась к Спицыну:
- Ну почему же ни в одном? У меня почти все готово. Можешь бежать к Скрябину, если есть с чем.

Почему-то сейчас фотограф показался Нике досадным препятствием на пути ее расследования, недоразумением, мешающим залезть в Интернет и подобраться ближе к пришельцам. Поэтому ей захотелось его чем-то задеть. И она не придумала ничего лучшего, чем еще раз напомнить ему о разбитом «Олимпусе».

Однако Леня не отреагировал должным образом, словно не понял ее сарказма.
- Вот как раз, есть с чем, - спокойно пробубнил он. - Послушай, Никуша, не капризничай. Я, конечно, понимаю, что на тебе сказывается вчерашний стресс, и все такое, но надо сделать над собой усилие. Короче, я жду тебя. Буду пока тут поблизости. Набери меня, как справишься.

После этих слов Леня поспешил ретироваться, потому что Ника, судя по выражению лица, еле сдерживалась, чтобы не убить его.
Теперь все ее надежды на исследования звездных глубин путем погружения во всемирную сеть рухнули, по крайней мере, на ближайшие два часа. В конце концов, Спицын был прав - сначала дело, а потом все остальное. И она вместо Интернета погрузилась в работу.
Как Ника и рассчитывала, уже через два часа с готовой статьей она сидела в кабинете шефа. Статья получилась, как и заказывали, большая и трагичная.

Скрябин тут же углубился в чтение, теребя в руках огрызок пожеванного карандаша.
Наконец, дойдя до конца свежераспечатанных страниц, он поднял на Нику глаза:
-  Ну, вот, совсем не плохо, Вальберг, растешь на глазах. Может, тебе и впрямь перебраться в отдел криминальной хроники?
Девушка округлила глаза.
- Да, ладно, шучу я, не бойся. У тебя уже совсем, что ли, плохо с чувством юмора стало? Все взрывом отбило?

Ника терпеливо проигнорировала вопрос. Скрябин продолжал:
- Ты как себя чувствуешь-то? Пишешь, вот смотрю, вроде правильно.
- Я, конечно, хоть еле и унесла ноги из-под обстрела, но на голову не пострадала, - спокойно произнесла Вероника.
- Ну, вот и хорошо. Только, я думаю, может, в отпуск тебе сходить, на недельку – другую? – неожиданно предложил с улыбкой Сергей Сергеевич. - А то скажут, что я совсем затиранил своих журналистов.

Ника помолчала, собираясь с мыслями.
- Не хочу, - тихо сказала она, - дома сидеть скучно, делать нечего.
Скрябину ее ответ явно понравился. Он еще больше разулыбался:
- Смотри сама. - И вдруг резко сменил тему: - А где наш суперфотограф, Спицын? Зови его. Посмотрим, какие у него там шедевры. А сама иди домой, отдыхай, а то вид у тебя замученный. И чтоб я сегодня тебя тут шатающейся между столами больше не видел. До завтра.

Покинув кабинет шефа, Ника почувствовала, что действительно смертельно устала. И все же не смогла удержаться, чтобы не подсесть к компьютеру.
Поиски в Интернете особых результатов не принесли, в глазах двоилось, а временами даже троилось. Буквы прыгали врассыпную. Сосредоточиться на информации было и того труднее.
Вскоре она поняла, что данных слишком много, и разбираться в них можно не один день и даже месяц. И уж тем более не на уставшую голову.

Тут она, наконец, вспомнила, что с утра ничего не ела, и стала подумывать о горячем кофе с бутербродом. Словом, надо было заканчивать на сегодня и отправляться домой. Все – завтра. Завтра она займется поиском ответов на  все эти сложные вопросы, бомбившие ее по темечку весь сегодняшний день. Завтра она снова позвонит Комарскому. Завтра поищет этого самого Посланника – Кристиана, а может даже и того, другого, назвавшегося в изоляторе Агмаром. Еще не известно, какие мысли придут ей завтра на свежую голову. Но это все завтра. А сейчас…
С этими мыслями Ника покинула здание редакции и направилась к стоянке.