Когда улыбаются небеса, Гл. 22. Ссора

Ехали, как и предсказывала Ника, часа два. Чтобы немного расслабиться, она включила радио. Сначала тихонько, потом громче, еще громче. И не заметила, как стала подпевать. Кристиан, глядя на нее, всю дорогу широко улыбался своей непосредственной улыбкой, но вторым голосом подтянуть так и не решился.
К дому подъехали уже затемно.

- Ну, все? Удачи, - Ника сама протянула ему руку. – Завтра, может, пересечемся где-нибудь. Я посмотрю сводки, позвоню кое-кому. Если что, я свяжусь с тобой.
- Хорошо, - кивнул головой Кристиан и, спохватившись, добавил: - Что ты решила насчет нашего утреннего разговора?
- Ничего. Я пока не готова. Видишь, как все закручивается?

Он укоризненно покачал головой.
- Все же подумай еще. А пока я провожу тебя до квартиры. Мне так спокойней будет.
Ника лишь пожала плечами в ответ и набрала код домофона.
Подойдя к двери квартиры, она поднесла ключ к замку и не поверила своим глазам – ключ провалился в пустое отверстие, зиявшее сейчас на месте замочной скважины. Она взглянула на Кристиана и сразу поняла, что объяснять ему ничего не придется. В ее глазах геллайец прочел все, что ее встревожило и напугало. Не долго думая он отстранил девушку  и легонько толкнул дверь, которая оказалось не запертой.

В коридоре было темно, но из кухни шел свет.  Он уверенно двинулся вперед, Ника – за ним.
Каково же было ее удивление, когда она увидела на кухне Алика и еще одного мужчину, вольготно рассевшихся за обеденным столом.
- А вот и Никуля, - нагло ухмыльнулся Алик. - Привет, дорогая, мы ждем тебя. Трубку ты не берешь. Я решил дождаться тебя здесь.
Возмущению Ники не было предела. Кровь прилила к ее лицу. «Какая наглость! – мелькнуло в ее голове. – Кем он себя возомнил!»

- Я вызываю милицию.
Решительно шагнув из-за спины Кристиана, она направилась к телефону, висевшему справа на стене.
Кристиан остановил ее, преградив рукой путь, и вопросительно посмотрел на гостей:
- Что здесь происходит?
- Не твоего ума дело, - презрительно бросил ему Алик и уставился на бывшую жену. – Кавалер что ли? В отчаянии на малолеток перешла, в крайности бросаешься? – насмешливо фыркнул он. – Гоша, узнай, что за кекс, - обратился он к своему приятелю, рослому мужчине средних лет с коротко стриженными русыми волосами и загорелым узким лицом, который до сих пор участия в действии не принимал, - а нам тут с Никулей потолковать надо.

После этих слов Алик, потеряв всякий интерес к молодому человеку, вновь переключился на Веронику, которую понемногу начинало трясти.
- Ты не отчиталась мне о проделанной работе, Никуля. Прошел день. Ты что-нибудь сделала? Или с тобой иначе надо разговаривать?

- Замучаешься, - тихо, но твердо ответила она.
В этот момент тот, кого Алик назвал Гошей, не спеша и многозначительно начал подниматься со стула.
Кристиан, все это время стоявший чуть впереди Ники и в недоумении наблюдавший за немолодым, щеголеватым мужчиной, державшимся уверенно и надменно, быстро повернул голову к встававшему:
- Сидеть, - велел он, словно пронзив его взглядом, при этом тона он не повысил, и реплика прозвучала, скорее, как убедительная просьба.
Какая-то невидимая сила отбросила Гошу на стул. Он выпучил глаза, но снова встать не смог.

- Сидеть! – на этот раз уже резко Кристиан обратился к Алику, маленькие глазки которого забегали, ища достойный выход из ситуации. - Сидеть и слушать, - чуть спокойнее отчеканил молодой человек.
Ника забеспокоилась.

После того, что Агмар сделал в изоляторе, она знала, на что способны геллайцы, и теперь вдруг осознала, насколько может быть опасен и Кристиан. Возможно, в нем нет той  дикой, необузданной силы, что читалась в глазах Агмара, но все же он – геллайец, и его «мирных научных» способностей с лихвой хватит и на Алика, и на Гошу, да и, возможно, еще на дюжину таких же Аликов и Гош.

Ника как-то интуитивно почувствовала, что лучше его не злить, и поймала себя на мысли, что на самом деле совершенно не знает и не может даже догадываться о том, как построена логика молодого геллайца, какие механизмы – уж точно не земные – управляют его действиями и что творится в его душе. И тот факт, что он выглядит и говорит, как обычный человек, вовсе не означает, что так оно и есть в действительности.
По сути, Кристиан оставался совсем иным, не земным созданием и трудно было представить, что он сделает в следующую минуту.

Раньше Ника никогда не видела его в таком собранном состоянии и даже не подозревала, что он может быть настолько решительным. Теперь она не на шутку испугалась.
- Кристиан, пожалуйста, не надо, - неожиданно схватив его двумя руками выше локтя, она потрясла его, заглядывая в глаза, - пожалуйста, пожалуйста, прошу тебя, не делай им ничего.

Геллайец, отпустив Алика, взглянул ей в глаза, и Ника удивилась его ясному и спокойному взгляду. Возможно, он был бледен более обычного, но признаков возбуждения не проявлял.
- Ника, я вовсе не собираюсь…, - начал он.

У Ники почти отлегло от сердца, но в это время оправившийся от неожиданности Алик подал голос. На этот раз - грубо и, в основном, матом. Смысл его тирады состоял в том, что ему, Алику, не совсем понятно, кто такой этот молокосос и выскочка, и что он делает в его квартире. Да ему, собственно, это и не интересно. Парню, вообще, лучше притвориться невидимкой и не высовываться. Но Ника, его бывшая подлая и вероломная жена, эта змея подколодная, которую он так великодушно пригрел на своей царственной груди, эта ленивая и неблагодарная стерва, которая способна лишь получать и ничего не давать взамен, эта гадина должна знать свое место и сделать то, что он ей велел. В противном случае на спокойную жизнь она может не рассчитывать.

Уместив весь этот текст в несколько коротких емких фраз, Алик процедил сквозь зубы:
- Я не люблю, когда меня принимают за идиота.
С этими словами он пренебрежительно сплюнул прямо на пол и резко поднялся со стула.
Кристиан осторожно отодвинул Нику в сторону.
- А что любишь? Бить беззащитных женщин?

Он сделал шаг навстречу Алику и вдруг, не размахиваясь, дал ему пощечину, достаточно крепкую, чтобы тот, не удержавшись на ногах, влетел снова в стул.
Стул покачнулся, но устоял.
Алик Галиев открыл, было, рот, но взгляд геллайца лишил его дара речи, да и вообще каких бы то ни было сил и желаний. Кроме одного. И было это желание жить.

Тем временем, Кристиан, не повышая тона, произнес:
- Пошли вон отсюда, оба. И никогда не вздумайте возвращаться.
Ушли незваные гости на удивление быстро. А Ника бессильно опустилась на стул и закрыла руками лицо. Наконец, можно было расслабиться.
- Все, с меня хватит, - простонала она.

- Не надо бояться. Они больше не вернутся. Я починю замок и уйду, - успокоил ее Кристиан.
Ника промолчала. Она, казалось, не слышала его.
На восстановление замка ушло минут десять, так что Ника успела только переодеться и сидела в растерянности за столом.
Подошел Кристиан и сел напротив.
- Все готово.

- Спасибо, - пробормотала она.
- Что ему от тебя было нужно?
- Квартиру.
- Это его квартира?
- Нет, моя. При разводе, три года тому назад, все осталось ему, ко мне перешла только эта вот квартира. А теперь он и ее хочет у меня забрать.
- Думаю, больше не захочет, - заверил ее молодой человек.
- Какая разница? Но хотел! Я бы все равно ему не уступила. И не надо было тебе вмешиваться. Я же говорила, что это тебя не касается. Зачем ты все это устроил? Ты же мог его убить!

- Нет, не мог.
- Не нужно было этого делать, - вздохнула Ника.
Кристиан посмотрел ей в глаза.
- Ты боишься, что он действительно больше не вернется? Ты его все еще любишь, - в его взгляде было неподдельное удивление.
- А тебе это чувство не знакомо, да? Ну, конечно. Что ты можешь знать о нашей, земной, любви? – Нику как будто прорвало, сама не зная за что, она вымещала досаду на геллайце. -  Ты же не человек, ты же…, - она подбирала нужное слово, - ты же... робот какой-то запрограммированный. Одно слово – Посланник. Ни страха, ни боли. Хорошо, хоть жалость какая-то есть.

- Ника, послушай, тебе просто надо успокоиться, - терпеливо произнес он. - Я не обижаюсь, возможно, ты права. Но тебе все равно нужен отдых. Возвращаясь к нашему утреннему разговору, я по-прежнему считаю, что тебе нужно уехать на время в надежное место, можно заграницу, к морю. А у меня действительно есть дела, но пока ты здесь, ты связываешь мне руки. И жалость тут не при чем.

Ника прищурилась.
- Кстати, о жалости. Не нужна мне твоя опека. Делай свои дела, а я буду делать свои. И не приставай ко мне. Я же не прошу тебя ни о чем! Мне никто не нужен. Уходи. Справлюсь сама. Как и раньше справлялась.

Кристиан задумался. Его удручал тот факт, что сам не желая того, он все же напугал девушку. Казалось, их отношения уже перешли в стадию доверительных. И вот он сам все испортил, вернул чуть ли не в каменный век. Теперь снова придется начинать с самого начала.
Он поднялся, направился к двери,  и уже на пороге задержавшись, сказал:
- Это было раньше. Теперь все изменилось.