Cтуденческое общежитие

  Всесоюзный государственный институт кинематографии (ВГИК) 

Но я рассказала об этом лишь потому, что не считаю это - относящимся ко ВГИКу - это относится ко всякому ОБЩЕЖИТИЮ. Само ОБЩЕЖИТИЕ - является слишком порочным и гнусным человеческим изобретением. Во всех общежитиях - происходит и будет происходить то же самое. Это - "психологический феномен". И его исследование еще впереди.

   Пока мы все в расцвете, в чудесном вгиковском радужном воздухе.(1976-1980).
 Мы жили в пятиэтажном старом здании на Будайской улице, в нескольких десятках метров от платформы Яуза. Мы так и говорили, что "мы живем в деревне Яуза под Москвой. " В Москву мы ездили электричкой. Это был самый быстрый способ добраться до центра. Всего10 минут.
   
   А наша деревня была полна деревенского люда и содержания жизни. "Пляски с топотом и свистом под говор пьяных мужиков" - по праздникам, единственный сельмаг - в котором продавалось все сразу - от мыла до селедки в бочках и хорошего болгарского вина "Варна".
   
   Деревня краем своим упиралась в старый подмосковный парк, полный по весне ландышами, соловьями и громкоголосыми лягушками. Запах цветущей черемухи вдобавок так был силен, что ни о какой Москве нам вспоминать не хотелось. Сказка. Несовместимость со столицей. И тем не менее, это так.
   
   Студентки занимали всего один этаж. Но и этого с гаком хватало для происшествий.
   
   То появился некто "племянник Шолохова" со своими двумя подлипалами и начал ломиться в комнату к актрисам из Прибалтики. А в те поры среди них была и известная в будущем красавица, не однажды снимавшаяся с Олегом Далем, Гражина Б.
   
   Так этот "племянник" орал, что если ему сейчас же не откроют, то всех завтра же выгонят из ВГИКа. Но что-то никто не открывал. Уж чем они там забаррикодировались, не знаю? Однако, и шум не прекращался, и решения не было.
   
   На кухне была наша студенческая комендант - Людмила Никитина и я. Мы не вовремя жарили свою картошку. Людмила вышла из кухни и куда-то ушла. Через несколько минут она вернулась с двумя студентами-иностранцами: негром Саидом и турком Мохаммедом.

 Эти двое безбоязненно подошли к "самому" Шолохову, взяли его за шкирку, заломили руку и повели к лестнице. Двое приспешников, не пошевелив и пальцем, следовали за ними на приличном расстоянии. Шолохов опять начал кричать, что их завтра же выгонят из ВГИКа, но один из них сказал ему: "Угу. А мой папа - секретарь компартии Уругвая!"-и крепко дал ему в морду - спустив с одного пролета лестницы.

Затем они оба не спеша спустились вслед за ним. Тут его взял за шкирку турок и встряхнув сказал: "А мой папа - миллионер !" И опять дал ему в морду, прокатив по еще одному лестничному пролету. Там и подобрали его неторопливые приспешники.
   
  И увели.
   
   А после этого открылась дверь злополучной комнаты и оттуда вышли три перепуганные актрисы в неглиже и четверо парней! Вот так защита!
   
   В другой раз в коридоре этажа появился такой грохот, что многие повыскакивали из комнат в испуге. Оказалось, что огромный Валька-оператор с пьяными друзьями пытался выставить платяной шкаф через окно в коридоре. Но, поскольку, они были несусветно пьяны, то даже и это у них не получалось - они выставляли шкаф самой длинной стороной к окну - и он не проходил. Грохотало выбитое стекло, грохотал шкаф. При этом Валька еще и громко распевал арию Кота из "Голубого щенка":
   
  "Надо жить умеючи, надо жить играючи, просто надо, братцы, жить при-пе-ваю-чи".
   
   Или кто-то из режиссеров (всех называли по будущей профессии) во время выборов, одев овчиный тулуп ( тогда еще мода на дубленки только-только начиналась) из костюмерной, и взяв красный флаг, расхаживал от избирательного участка до общежития и обратно. При этом он нарочито громко распевал революционные песни, вроде: "Вставай, проклятьем заклейменный, весь мир голодных и рабов!"
   
  Наконец, к нему подошел милиционер, и, отдав честь, сказал: "Прекратите. Не положено. " На что тот довольно переспросил: "Не положено? Что не положено? Ходить с красным флагом? Петь революционные песни? Что, опять не положено?" И предложил оторопевшему милиционеру: "Может, пройдем в участок?"
   
   Или еще происшествие: У нас был однажды отвратительный комендант, по фамилии Мудров(по студенчески Мудер) из бывших радиожурналистов. Чего уж он искал, став этим комендантом, Бог знает? Но получил после нескольких крупных конфликтов анекдот, придуманный ВГИКовцами, с чем его и выгнали с должности.
   
    "Умер Ждан. (Тогда ректор)(Жив и здравствует) И идет между раем и адом. Подходит к апостолу Петру. А тот ему и говорит: "При всем уважении к вашим страданиям от студентов и заслугам перед партией, не можем взять Вас в рай. Вы же - не верите в него. А вот в ад - пожалуйста. Но - сами договаривайтесь. Пошел Ждан в ад.
   
   А там к нему тоже со всем уважением. Сами, говорят, можете выбрать себе любую "муку". Идет он, осматривается, а по сторонам - то на костре поджаривают, то - на сковороде, то - в горячую смолу опускают. Не нравится это ему. И вдруг слышит нежную, красивую музыку. Видит опять вроде, райские кущи. На пригорке, застеленном коврами, под опахалами сидит Мудров и тискает Софи Лорен. "Вот эту муку хочу, - кричит Ждан - вот эту муку!" А ему и отвечают: "Нельзя. Эта мука для Софи Лорен".
   
   Или еще развлечение. Перед Олимпийскими играми нагнали в Москву милицию со всего Союза. И поселили один из отрядов в школе, почти под окнами нашего общежития. Наши ребята не замедлили проверить этих "блюстителей" на "паршивость". Набрали военных записей на студии со взрывами, пулеметными очередями. Взяли переносной магнитофон (тогда не часто встречающийся) и включили ночью громко запись, открыв предварительно окна.
   
   Милиционеры повысыпали в свой двор и стоят, обсуждают. Потом вызвали наряд московской районной милиции. Это - двести-то человек? Вызвали еще троих? А ребята, оставив магнитофон включенным, пошли и стали в толпе , чтобы послушать. Те и говорят: "Что вы сами-то не идете?" А эти: "Мы их боимся. И вообще, ваш участок. Вы и идите. " Те опять: "А мы сами их боимся. Это же ВГИКовцы!"

Ребята прыскают. Потом все-таки москвичи решились. Бросились в двери и бегом на второй этаж. Ворвались в первую попавшуюся комнату - напротив лестницы. А там какой-то араб с двумя девушками под восточную музыку танцует. Обиделся очень. Ну, эти и выскочили скорее обратно. И уезжать - с чувством выполненного долга. Тем более, что запись без присмотра закончилась и стало тихо.
   
   Еще помню, что с трепетом увидела на одном из мужских этажей деревянную резную доску: "Здесь жил и пил Василий Шукшин". Об этой комнате рассказывали, что в ней было два пола: один - реальный деревянный, а второй - накладной. Из древесно-стружечных плит, лежавших на пустых бутылках. Ходили по второму полу. А когда кончались деньги - его выбирали и сдавали. А потом вновь заполняли.
   
   Эти шуточки совсем не всегда кончались так весело. Однажды, наши советские шутники вылетели из ВГИКа за въетнамцев. Они всего-навсего объяснили въетнамцам, что положено стоять, когда по радио исполняют гимн Советского Союза. Въетнамцы - народ чрезвычайно исполнительный - они и стали ежедневно подниматься в шесть утра и стоя встречать гимн. А когда шутникам надоело вставать вместе с ними и сонно стоять, то въетнамцы пошли и пожаловались на них же в деканат.

 Деканат и исполнил для них прощальный гимн. Вообще - иностранцы во ВГИКе - это особая статья. Их следовало бояться. За шутки над ними вылетали часто. А за ссоры или драки уж тем более. Они были негласной элитой.
   
   Но даже и у нас в комнате случился скандал с иностранкой. И спасло нас, по видимому, лишь то, что нашу иностранку еще не приняли в студентки, или не хотели принимать. Это была смуглая и высокая красавица (в стиле Аиды) из Алжира. Дочь владельца ювелирного магазина. Она донимала нас по ночам, приходя откуда-то и начиная прямо в комнате мыться в огромном тазу, при этом довольно громко и свободно напевая и поливая пол водой. Еженощно.

 На занятия она почему-то не ходила. Поэтому утром довольно долго спала. И покрикивала на нас, когда мы, старясь не шуметь, собирались во ВГИК. В тот день мы вернулись часа в три и опешили, увидев совсем другую комнату. Три четверти комнаты были отгорожены шкафами и нашими тумбочками - а за ними свободно расположилась ее кровать. Наши же две были сдвинуты вплотную друг к другу, а третья стояла в коридоре. Не влезла, видите ли.
   
   То, что мы ей кричали по поводу ее замашек - повторить невозможно, она отвечала лишь "не понимаю", но потом мы пошли в "рекриацию" посоветоваться. И довольно долго сочиняли письменно речь в обоснование наших жалоб, тем более, что во время криков наш утюг, оказавшийся на ее территории, все время переходил из рук в руки. И мог быть почти серьезным "криминалом".

 Речь мы сочинили. Успокоились. И на этот раз в деканат не пошли, а вернулись в комнату и переставили всю мебель на прежнее место. Молча. И вместе с нею, лежащей на кровати. На ее крики мы хором отвечали: "Не понимаю". Это стоило нам хорошей нервной дрожи!
   
   Она на этом не успокоилась, а напротив, назавтра мы застали ее в постели с мужчиной. Днем. В общей комнате. Приятно, не правда ли?
   
   Теперь мы уже пошли в "иностранный" деканат. Там почти равнодушно отнеслись к нашим трепетным словам и возмущениям, и предложили оставить письменное заявление. Ответив, что ее дело почти наверняка будет решено отрицательно, хотя к мужчине мы не должны иметь претензий - это ее муж. Это нас сильно удивило и озадачило.

Мы озадаченно спросили: "И что же?" Нам ответили: "У них так принято". На что мы еще более озадаченно спросили: "А разве мы - у них?" "Если уж она так привыкла к роскоши и большим помещениям, и "У них так принято"-то почему она вообще согласилась поселиться в общежитии, а не сняла гостиницу?" - "Папа жадничает и не хочет за нее платить, потому что она сбежала сюда без его согласия. Видимо, ее вернут папе. Это - дело нескольких дней. "
   
   Вот тут нам явно повезло. Хотя тут же стало ее жаль. И она действительно вскорости исчезла.
   
   А кормили нас в общежитском буфете ежеутренне одним и тем же: синими сосисками, сделанными наполовину из туалетной бумаги. И, когда мы спрашивали буфетчицу: "Откуда она знает, что мы так любим сосиски?" Она начинала суетиться и предлагала нам поджарить яичницу или сварить манную кашу... Но времени на приготовление у нас уже не было.
   
   Был вахтер, по прозвищу "рваная ноздря"(ноздря действительно была рваная) и вскорости мы с неподражаемым удивлением узнали, что он - бывший полицай. "Только для ВГИКа и не хватало полицая" - сказали мы.
   
   Самым диким было то, что он сам, и не раз этим хвастал. Этот "психологический феномен" - ловко им усвоенный, ставил всех в стопор и он как-то проскакивал сквозь желание немедленно от него избавиться.
   
   Отрицательным в общежитии был, конечно, не он - единственный. Общежитие соответствовало понятию Земной шар - более, чем глобус. Столкновение мировоззрений на, сжатом узкими стенами и изломанном коридорами и лестницами, пространстве - было жестоким экспериментом.
   
   Уж и не знаю, хорошо ли это - сдирать с человека все его родовые и национальные условности?
   
   Девочки из Азербайджана - красавицы из красавиц - актрисы - с большим страхом рассуждали о возвращении. Там им грозила смерть - за здешнее "распутство" - открытые лица, юбочки, остриженные косы - это позор!
   
  И конечно - "никто не возьмет замуж". Негры удивляли свой "распущенностью" - для них женщина, что кусок яблока - можно не доесть, можно тут же передать другому - для общей радости.
   
   И вдвойне удивляли тем, что (у некоторых из них) дети сестры принадлежат брату, а не ей и уж тем более не ее избраннику.
   
  И никто не оскорбляет и не оставляет забеременевшую девушку в "матерях-одиночках".
   
  Кавалеру надо принести большую мзду за то, чтобы семья девушки захотела признать его отцовские права. А кормить и растить он все равно должен был детей сестры, не являясь их отцом.
   
   Словом - было странное для нас, разделение производительной и воспитательной функций - и для мужчин, и для женщин.
   
   Французы - из среднего по обеспеченности сословия (а какие еще могли приехать?) рассказывали о двухвековом принципе двубрачной семьи.
   
   Этот принцип мне очень нравился по многим параметрам. Он учитывал и возрастные влечения и свойство практического процветания.
   
   Вначале 20-ти летняя девушка должна выйти замуж за 40-летнего мужчину своего по обеспеченности круга. Это очень помогало ему быть более бодрым и активным - и, с ее юной красотой, легче привлекать к своему делу партнеров.

Через двадцать лет - она ласково провожает его в маленький домик с розами - а сама, 40-летняя - выходит замуж за 20-тилетнего юношу из своего круга. Юноше эта матрона не давала тратить молодой пыл на глупости, а направляла всю его энергию и изобретательность - на дело.

 Он же, зная о втором браке - нимало не печалился. (К тому же у 20-ти летних довольно часто и сильно проявляется сексуальная тяга к женщинам настолько старше себя).
   
  В ее 60 лет - он отправлял ее в домик с розами, а сам - женился на 20-ти летней.
   
  И весь этот продуманный круговорот очень помогал процветанию не только каждой отдельной семьи, но и всему государству.
   
   Американцы (арабского и африканского происхождения) удивляли полной зависимостью мужчины от жены, и огромным страхом перед "разоблачением" их сексуальных промашек. По их законам не надо было никакого освидетельствования - достаточно было жене заявить, что ее муж - извращенец - и он мог тут же слететь с любого поста - даже сенатора.
   
   Они даже принесли нам американский журнал (на английском языке), где рассказывалось о новой поправке к этому закону. Сенаторы, долго смущаясь, искали точную формулировку "извращению". И, наконец, придумали: "Извращением считается то, на что не согласен один из партнеров".
   
   А более всего нас бесконечно удивляла их, прямо-таки любовь к судебным процессам. Чуть что - в суд! Вот склочники.
   
   А их удивляло наше бесконечное и неоправданное терпение. "Вы себя унижаете и губите. Вы становитесь рабами любого случайного хама. "Но - это спокойные и философские выводы из каждого мировоззрения. А пока мы до них добирались? Случались и драмы, и трагедии, и "несчастные случаи", и групповые драки.
   
  Одна сценаристка из Ташкента была отправлена самолетом домой -чтобы не предстать перед судом за порезанного в ее комнате московского мужчину (то ли ревнивой женой, то ли ею самой? Кровищи было - и на стенном ковре, и на тюфяках, и все его рукава были скользкими от крови... А ей за это -билетик на самолет? Извольте? - Чудовищно!)
   
  Бывало и воровство. В комнатах иностранцев - арабов или въетнамцев. Особенно к моментам их сборов домой, когда все сложено в огромные и многочисленные ящики. Мы их почему-то не жалели. Уж очень много всего они тогда вывозили.
   
    Об этом забавно рассказывать, когда ты уже так далеко... А когда ты сам получаешь удары, или "странные" на твой взгляд предложения - дело становится более ощутимым и страшит.
   
   Меня, например, несколько раз удивленно спрашивали иностранцы: Отчего я не езжу за границу в каникулы? Я отвечала, что: Боюсь. Одна.
   
   Негры удивлялись и говорили: "Чего тебе бояться? Ну, самое большее - с тобой кто-то переспит. А сколько ты увидишь!"
   
   И что? Вы в ответ будете пытаться объяснять им, что у Вас "другой менталитет"?
   
   Да. Для славянки свойственно бережное и уважительное отношение к своему телу - своему дому. Она хочет прежде полюбить душу, а - тело - лишь в подарок. Нередки случаи, когда выданная насильно замуж, (особенно в деревне) девушка отказывалась "спать с мужем", а безропотно и
   
  бесплатно на него работала, выполняя всю физическую тяжелую работу по дому.
   
   На Западе же наоборот: "Переспят" - хоть сейчас же, а - работать - лишь за деньги и по длительному и письменному соглашению.
   
   И наблюдать на нашими "отчаянными" девушка и, рискнувшими пойти на "сексуально-брачный" эксперимент с иностранцами было интересно, и завидно, и, чаще всего, печально.
   
   Лишь одна из знакомых актрис вышла замуж за консула - негра. И ушла жить к нему в консульство. Родила мальчика и приходила к нам хвастать своим положением. Остальные - тоже рожали - и имели "гражданский брак" пока иностранец был здесь.

 Потом он благополучно уезжал - и опять "мать-одиночка" с негритенком. Или женщины расплачивались бесконечными абортами, а мужчины - очень по-советски, ничем. Тут они как-то быстро забывали родовое и национальное превосходство.
   
  Можно было, конечно, сохранить себя и даже создать вокруг себя свой непостижимый мир, если к тебе в блок ( из двух спаренных общим выходом комнат) не подселят кого-нибудь противоположного.
   
   Но я рассказала об этом лишь потому, что не считаю это - относящимся ко ВГИКу - это относится ко всякому ОБЩЕЖИТИЮ. Само ОБЩЕЖИТИЕ - является слишком порочным и гнусным человеческим изобретением. Во всех общежитиях - происходит и будет происходить то же самое. Это - "психологический феномен". И его исследование еще впереди.
   
  На фото: Ия Нинидзе(вверху слева),Тамара Дуларидзе(внизу вторая справа), Ольга Морокова(внизу вторая слева), Валентин (польский актер)(крайний справа),остальных, к сожалению, не помню.