Прогулки по Штуттгарту Из России с любовью 1

Пройдитесь весной на зорьке по улицам Штуттгарта...
Слышите, как грустно по-русски берёзы листочками шелестят?
Легенда гласит, что их посадили жители столицы Вюртемберга,
чтобы их русские королевы о Родине меньше тосковали...

Екатерина

Кажется, только вчера войска коалиции вошли в Париж, а уже полгода прошло... Наполеон на острове Эльба. Эйфория победы позади... Сентябрь 1814. Венский конгресс. На повестке дня новый европейский порядок и передел территорий. Вчерашние союзники уже соперники, ин-триги плетут, того и гляди, закулисный сговор против России устроят... а наш интерес – часть созданного Наполеоном герцогства Варшавского к Российской империи присоединить.
Британцам вроде ничего не нужно: Старый вояка Веллингтон улыбается: «На наши острова не лезьте, а что вы там у себя на материке делите, нас не касается», - но с Каслри нужно держать ухо востро...
Талейран – хитрый лис! Директорию, Наполеоновскую империю пережил, теперь для Бурбонов Королевство Обеих Сицилий требует. Вчера подошёл: Помните, как в 1808 году во время сви-дания государей в Эрфурте я Вам предложение о браке Великой княжны Екатерины Павловны с Наполеоном передал? – спросил, - Если бы она тогда согласилась... – не то посетовал, не то одобрил, фразу не окончил, к другой теме перешёл.
Ну, и что бы было, если бы она приняла предложение?
Корсиканец и с родственниками не церемонился. Дядя Фридрих за его брата Жерома Бонапарта свою дочь отдал, а французы в Вюртемберге так и остались пока наши казаки их оттуда не по-гнали.
Гарденберг и Гумбольдт не только за свою Пруссию ратуют, об образовании Германского со-юза, пекутся.
У Франца австрийского аппетит, как всегда будь здоров, пол Европы захапать готов.
И своим полностью доверять нельзя. Андрей Кириллович Разумовский всю жизнь в Вене про-жил, на бабушку Екатерину до сих пор зол. Карл Васильевич Нессельроде дружбы с Меттернихом не скрывает, на министра иностранных дел Австрии снизу вверх смотрит, гениальным дипломатом считает, все его советы, как утопающий спасательный круг принимает.
Единственный, надёжный советчик любимая сестрица Екатерина. Как она ловко меня с Карамзиным, написавшим в 1811, вызвавшую у меня раздражение «Записку о древней и новой России в её политическом и гражданском отношениях» примирила, право недюжинный ум и поистине дипломатические способности, проявила.
Овдовев в двадцать четыре года, не впала в уныние, в военных походах меня сопровождала, и сейчас дельные советы даёт, мне, обсуждая с нею прошедший день, легче правильное решение на завтра принять. И её идея о браке сестры Анны с принцем Оранским, претендентом на ни-дерландский престол очень заманчива.

Не знаю, насколько удачно мне удалось реконструировать мысли представлявшего на Венском конгрессе интересы России императора Александра I, но думаю, что Вы получили определён-ную информацию и о времени, и о Великой княгине Екатерине Павловне, которая станет глав-ной героиней следующего рассказа.

Многие царедворцы отмечали в своих мемуарах и дневниках, что из всей многочисленной родни император Александр I больше всех любил сестру Екатерину, в первые годы своего правления вёл с нею постоянную переписку, советовался и дорожил её мнением.
Исследователи отмечают, что Александра с юности связывали тесные отношения с сестрой Екатериной Павловной, некоторые, по моему мнению, недобросовестные историки, ссылаясь на то, что в письмах император обращается к сестре: «Сердце моё, душа моя, жизнь моя», пи-шет: «Я думаю, что с каждым днём люблю тебя всё больше » - и – «любить тебя больше чем я невозможно», - намекают «весьма личные».
Несмотря на одиннадцатилетнюю разницу в возрасте «любимчиков бабушки Екатерины II» связывала многолетняя дружба.

В 1814 году во время Венского конгресса, по разным источникам в Лондоне или в Париже, Александр познакомил, сопровождавшую его Екатерину Павловну с наследным принцем Вюр-темберга кузеном Вильгельмом (Wilhelm I 17811864).
Была ли это любовь?
Так хочется сказать: «Да!»
Современники утверждали, что двадцатишестилетняя княгиня была очаровательна, непосред-ственна, как девочка, образована, умна и тактична, чтобы не перепугать переизбытком достоинств тридцатичетырёхлетнего двоюродного брата.
И если Вильгельм увидел Екатерину такой, как запечатлел её на портрете в том же 1814 году французский художник Жан-Батист Изабе, то, наверное, мог бы в неё влюбиться.
Вполне возможно, что и кузен Вильгельм сумел заинтересовать, понравился княгине Екатери-не.
Боюсь показаться банальной, но женщинам всегда нравились стройные, высокие военные, не-вест из императорских домов особенно привлекали наследные принцы.

Однако не следует забывать, что Вюртембергу долго демонстрировавшему преданность узур-патору Наполеону нужно было реабилитироваться  перед самой мощной державой того време-ни, а Вильгельм был человек практичный, дальновидный, не чуждый либерализма, но честолю-бивый и властолюбивый.
И для России в это сложное время любой преданный союзник был в цене.

Она, по тем временам недавно – всего два года назад стала вдовой, он был тогда женат.
Некоторые историки полагают, что ради того чтобы женится на княгине Екатерине, Вильгельм подал на развод.

Опасаясь, что Наполеон выберет ему невесту из своей семьи, Вильгельм 8  июня 1808 года вступил в брак с шестнадцатилетней Каролиной Баварской (Karoline Charlotte Auguste von Bay-ern; 1792—1873), дочерью короля Максимилиана I.
Известно, что вскоре после свадьбы супруги разъехались, и Вильгельм «скрашивал своё одино-чество» частыми поездками к свояку – мужу сестры, брату императора Наполеона Бонапарта Жерому.
Став после Тильзитского мира, правителем новообразованного Вестфальского королевства и, заключив в 1807 году, политически выгодный брату – императору Франции, брак с принцессой Катариной, дочерью короля Фридриха Вюртембергского, Жером весело поводил время в Касселе, мало заботясь об управлении, подчиняясь разорительным для страны требованиям Наполеона.
При Вестфальском дворе принц Вильгельм познакомился с бывшей любовницей Жерома– ба-ронессой Койдельштайн в девичестве итальянской аристократкой Блан де ля Флехе, которая на годы стала главной привязанностью Вильгельма Вюртемберга и проклятием для его жён.

Вюртембергский королевский суд расторг скорее политический, чем семейный союз в 1814 го-ду. Но поскольку венчание проводилось по протестантскому и католическому обрядам, Каро-лина и баварский двор добивались аннулирования брака, Римской церковью.
Лишь 12 января 1816 года Папа Пий VII признал брак несуществующим.
В тот же день в Петербурге состоялась пышная свадьба герцога Вильгельма Вюртембергского и княгини Екатерины Павловны, после которой молодожёны отбыли в Штуттгарт.

А мы с Вами поедем как всегда от центрального вокзала U 11 до остановки Cannstatter Wasen.

В 1815 году произошло крупнейшее за последние 10000 лет по глобальному воздействию на климат Земли извержение вулкана Тамбора в Индонезии. В 1816 году из-за выброса пыли и га-зов при извержении в Северной Европе и на востоке Северной Америки летом установились небывало низкие температуры («Год без лета»). Зимний снег сошел только в июне, а в августе начались заморозки, в Вюртемберге снег лежал до мая, лето выдалось дождливое с грозами и градом. Европейцы, ещё страдавшие от разрушительных Наполеоновских войн, стали жертвами неурожая и голода.

Как только король Вильгельм I вступил на престол (30 октября 1816 года) подданные почувст-вовали, что женитьба короля счастье не только для их правителя.
Деятельная натура Екатерины Павловны не позволяла со стороны смотреть на чужую беду, и она сумела увлечь своей идеей мать Марию Федоровну, ещё нескольких венценосных особ, со-брав деньги, во время голода, охватившего королевство в 1816 году, основала Благотворитель-ное общество, которое существовало многие годы и после ее кончины.

В 1817 году, когда доставили зерно, присланное братом королевы российским царём Николаем I, Екатерина Павловна стала попечительницей Общества поощрения и распространения сель-ского домоводства и промышленности.
В том же году началось строительство новой больницы, король Вильгельм I отменил личную крепостную зависимость.

Даже недоброжелатели, например графиня Д. Х. Ливен писавшая о королеве Вюртемберга, не могли не отметить её достоинств: «…была очень властолюбива и отличалась огромным само-мнением. Мне никогда не приходилось встречать женщины, которая бы до такой степени была одержима, потребностью двигаться, действовать, играть роль и затмевать других. У нее были обворожительные глаза и манеры, уверенная поступь, гордая и грациозная осанка. Хотя черты ее лица не были классическими, но поразительный свежий цвет лица, блестящие глаза и вели-колепные волосы пленяли всех. Воспитанная в большой школе, она прекрасно знала все прави-ла приличий и была одарена сильными возвышенными чувствами. Говорила она кратко, но красноречиво, ее тон всегда был повелительным».

Природа в отличие от людей отдаёт долги. 1818 год был урожайным и король одарил свой на-род конституцией
В день рождения короля 28 сентября 1818 года по инициативе коронованных особ Вюртемберга в районе Cannstatter Wasen, прошёл первый праздник урожая. Рядом с королевским залом в центре площади появился «фруктовый столб» высотой 23 метра, увенчанный чашей с овощами и фруктами, как символ благодарности.
Королевская чета выдавала денежные призы и почетные награды за выдающиеся достижения в сельском хозяйстве.

За почти двести лет многое изменилось. Первый праздник длился всего один день в пригороде Канштаттские луга недалеко от реки Некар, а сейчас в районе Бад-Канштатт ставшем частью Штуттгарта два раза в год в конце апреля и в конце сентября проходит народный карусельный праздник «Cannstatter Wasen» и пивной фестиваль Volksfest.

Но осенью, как и много лет назад в первое воскресенье фестиваля по району к площади, на ко-торой установлены аттракционы и палатки движутся запряжённые лошадьми крестьянские те-леги, только на них зачастую не дары полей, музыкальные и танцевальные коллективы в народ-ных костюмах.

Это тоже своего рода маскарад, только отличиться на нём можно лишь фантазиями украшения традиционной одежды альпийских крестьян.
Мужской костюм – тирольская шляпа с пером, белая рубаха, бриджи на подтяжках, соединён-ных спереди большим накладным карманом, высокие вязаные носки и альпийские ботинки, ко-нечно очень мил, но женске наряды просто чудо!
В горах и в Баварии женский костюм называют «Дирндль», в Штуттгарте «Дырндель» – белая кофточка, сарафан и фартук, но, сколько находок (!) – вышивки, кружева, прошва, разнообразие цветов и оттенков и пиво, пиво, пиво... делают каждый костюм неповторимым, каждую девчон-ку принцессой, каждую девушку герцогиней, каждую женщину королевой.

Традиционной русской вяленой рыбой к пиву на празднике и не пахнет.
В этом вопросе нам их не понять, да и им нас тоже.
Немцы предпочитают к пиву квашеную капусту, колбасу, хорошо прожаренные на гриле
сосиски и свиные ножки, но выпив, совсем как в России поют хором свои народные песни и «Катюшу», которую видимо давно считают своей песней.

И закусывают почти такими же, как тульские, медовыми пряниками.
Эти пряники – сердца, покрытые шоколадом, с разноцветными окантовками из сахарной гла-зури давно стали ещё одним символом праздника.

А ещё здесь обязательно есть: карусели, аттракционы, крупнейшее в мире колесо обозрения 60 метров в диаметре лучшие развлечения для всей семьи...

Некоторые историки приписывают идею организации праздника и создания в так и не достро-енном Карлом Евгением дворце Хоэнхайм сельскохозяйственной школы королеве Катерине. Однако точно известно, что за неполных три года, прожитых в Вюртемберге Екатерина Пав-ловна подарила супругу двух дочерей Марию (1816-1887) и Софияю (1818-1877), Штуттгарту:
- помощь в тяжёлый год,
- содействие в устройстве домов трудолюбия,
- одну из первых в Германии сберегательных касс, после реорганизаций и слияний превратившуюся в Банк земли Баден-Вюртемберг (Landesbank Baden-W;rttemberg LBBW);
- женское учебное заведение, получавшее финансирование из благотворительного фонда (K;nigin-Katharina Stift)
- больницу(Katharinenhospital), достроенную через девять лет после смерти королевы.


А сейчас мы воспользуемся электричкой S1 направление Kirchheim и через 9 минут мы на во-кзале Untert;rkheim, ещё 9 минут автобусом 61 маршрута направление Rotenberg, примерно 8 минут пешком (17 метров) вверх и мы у входа в часовню Grabkapelle.

Надеюсь Вы ещё не забыли гору W;rttem, с которой начался владетельный дом Вюртембергов. Именно на ней до 1819 года красовались развалины замка, построенного первым графом Вюр-тембергом – Конрадом, но Вильгельм I приказал убрать останки родового гнезда, заказал архи-тектору Джованни Салуцци часовню-усыпальницу для королевы Катерины на горе, прозванной народом Красной (Rotenberg), повелел вырубить в камне: «Любовь не уйдёт никогда».
Именно здесь упокоился прах любимой внучки Екатерины II, любимой сестры Александра I, кажется всё-таки любимой жены короля Вильгельма I – Екатерины Павловны Романовой -Ольденбургской - Вюртемберг.

Создаётся впечатление, что какой-то рок преследовал эту женщину.
Первый брак с Петром-Фридрихом Ольденбургским (1809-1812) и второй с Вильгельмом Вюр-тембергским (1816-1819) трагически оборвался через три года.
Официальная версия гласила: «Простудилась во время прогулки», а сплетни, ставшие за годы почти историей:
- умерла от простуды, выскочив в лёгком платье из дворца, чтобы убедиться в его измене;
- заболела, возвращаясь в открытом экипаже из пригорода Штамхайм, где 3 января 1819 года застала венценосного супруга с той самой баронесса Койдельштайн.

Благодаря скрупулёзности врачей, пользовавших королевскую чету, известно, что Екатерина проколола иголкой и выдавила прыщ в углу губы, и это на фоне простуды вызвало рожистое воспаление повлекшее смерть.
Очень похоже на фурункул, зачастую возникающий при простуде. При удалении его, таким об-разом, на лице возможен менингит или сепсис.

При Вюртембергском королевском доме говорили, что Вильгельм очень любил свою вторую жену, при Петербургском дворе называли царевну Екатерину: «Смесь Петра Великого с Екатериной II и Александром I», но видимо ничто мужское королям и женское королевам не чуждо...