Камень Алатырь. Когда щедры боги. Глава вторая

- Что же ты гостям-то не радуешься, Сашок, друг сердешный, а? – на пороге с распростертыми объятиями стоял грузный мужчина в дорогом костюме. Его полное круглое, словно калач лицо украшала широкая добродушная улыбка.
Ковальчук с минуту смотрел на незнакомца с весьма знакомым лицом, стараясь вспомнить, но у него так ничего и не получилось. Вероятно, сказывалась ночь, проведенная за компьютером. Права бы Светка, когда говорила, что увлеченность он-лайн играми не доведет до добра.  Просила делом заняться, уговаривала, требовала, угрожала…
- Сколько лет, сколько зим… - промямлил Саша, с трудом высвобождаясь из объятий гостя и уступая ему дорогу в свою шикарную однокомнатную квартиру, за которую, естественно платил отец.
- Хорошо живешь, - по хозяйски оглядев жилище, знакомый незнакомец усадил свое тучное тело на диван, обреченно при этом скрипнувший, - небось Марфуша, русалочка наша, как вареник в масле здесь, а? Охмурил ты ее, видать, совсем, в лесу уже ого-ого сколько не появлялась.
- Ушла от меня, Светка, Кирилл Викторович, - недовольно ответил Саша, вспомнив, наконец имя своего гостя.
Услышав от Ковальчука эту неприятную новость, Леший, казалось, совсем не удивился.
«Хоть бы притворился, что ли, что не знает…» - пронеслось в голове у Саши.
- Эх! Бабы они и есть бабы! Как говорится, сколько русалку не корми, он, сам знаешь, все одно в болото свое норовит сигнуть!
«Неужели он пришел только для того, чтобы посочувствовать?» - раздраженного подумал Ковальчук, разглядывая лакированные туфли Лешего, острые концы которых оказались вровень с его, хозяина квартиры, носом. Кирилл Викторович, не стесняясь совершенно, водрузил свои ноги на обеденный стол прямо рядом с только что приготовленной чашкой дымящегося кофе. Мало того, что Ковальчук хотел спать, у него перед глазами сверкали спецэффекты ночной игры, он опаздывал в университет на госэкзамен. Поэтому, естественно, что визит Лешего был не кстати. Однако, судя по всему, самого Кирилла Викторовича это обстоятельство совершенно не волновало, хотя наверняка было известно ему изначально. Леший пришел с делом и был готов изложить его богатырю даже в ущерб всем государственным экзаменам планеты.
- Дело у меня к тебе, богатырь ты наш шелковый…
- Кирилл Викторович, - как можно мягче произнес хозяин квартиры, - видите ли, а не встретиться ли нам сегодня после обеда в кафешке. Заодно и обсудим ваше… э… наше с вами дело, а?
В ответ Кирилл Викторович уперся руками в колени и принял такой вид, что Ковальчуку показалось, будто его гость вот-вот лопнет.
- Э…э… так вот, дело такое, - спустя мгновение, как ни в чем не бывало
продолжил Леший, приняв обычный вид. Он, видимо, посчитал, что этого было достаточно, чтобы убедить Сашу выслушать. Ковальчук в свою очередь сделал два глубоких вдоха с выдохом и растянулся во весь рост на пушистом роскошном ковре посреди комнаты. По своему опыту он хорошо знал, что спорить с лесными жителями абсолютно бесполезно.
- Совсем недавно, значить, - вещал Леший, - один могущественный, но как оказалось в последствии, совершенно легкомысленный бог потерял в человеческом мире камень.
- И че за камень? – переспросил Саша, безнадежно глядя на часы, - он железно опаздывал на вторую пару. Однако, судя по началу рассказа, чутье уже подсказывало Ковальчуку, что в ближайшее время ему будет не до учебы. Обычно лесные жители совсем неохотно распространялись о богах, живущих в некотором загадочном «негде». Они боялись их, и этот страх, как успел заметить  Ковальчук, был сродни страху, который имели первобытные люди перед силами природы. Когда-то давно, по словам Светки, жители Леса пытались наладить с богами контакт, договориться о сотрудничестве, но, как видно, ничего из этого не получилось. А коли и получилось, то что-то не очень приятное, поскольку даже ветреная русалка предпочла благоговейно помалкивать о тех событиях.
- Камень этот с великой горы богов, люди раньше называли ее Алатырь, - пояснил почти торжественно Кирилл Викторович.
- И в чем проблема?
- Проблема в том, что этот камень попал в руки людям и может наделать много беды..
- Кому, только людям? – ехидно спросил Ковальчук, - лесные жители тут снова не при чем?
- Лесные жители снова могут пострадать от неосмотрительности людей, ведь, как ты уже знаешь, наши миры тесно связаны, - мрачно ответил Леший, - но на этот раз они ничего не могут предпринять, поскольку никому из нас нельзя даже приближаться к камню, - это чревато смертью. А кроме того, люди-то людьми. Они – ты уж прости друг мой шелковый за такую бестактную откровенность – как животные несмысленные, - куда ветер подует, туда и плывут.
- Что это значит? – спросил Саша.
- Это значит, ввы-ы-ых, - важно выдохнул Леший, - что по своей душевной слабости обладатель священного камня может  оказаться под влиянием какого-нить местного демона. Сам знаешь, - добра этого вокруг как грязи…
- А тот, хоть к камню доступа не имеет, а через человека…, - хотел закончить Ковальчук, но Леший снова перехватил инициативу:
- …пользу-то извлечь свою черную вполне может. А у них сам знаешь какой интерес, - зло великое на волю выпустить, которое ты с такими трудами в темницу-то по заслугам его водворил.Так что на тебя одного, сердешный наш, надежда снова наша, - при этих словах Леший картинно, то ли шутя, то ли взаправду, протянул пухлые ладони к лежащему на ковре Ковальчуку.
Слушая Лешего, Саша невольно улыбнулся. Давно он не слышал этой витиеватой речи лесных жителей. Светка та очеловечилась, давно уже обыкновенно разговаривала, а с Лешим и остальными жителями Ковальчук давно уже не виделся, хотя их деловые физиономии нередко мелькали на экране его телевизора…
- Кирилл Викторович, - Саша сел на корточки и озадаченно почесал затылок, - «зло великое», как ты выразился я одолел, конечно, но…
- Нет никаких «но», - тоном не терпящим ни малейших возражений, перебил Леший Ковальчука, - не один ты будешь воинствовать с напастью этой, поможем, понятное дело, чем сможем. Однако же приступать ты должен незамедлительно.
- И что же я должен делать? – вздохнув, спросил Саша.
- Ввы-ы-ых! – с еще пущей важностью выдохнул Леший…