Глава 2. Старые счеты

       Простившись с Огневым  и покинув территорию колонии,  Шмаков  сел в стоящий  у ее административного корпуса  пыльный «джип» и тронулся с места.  Cпустя час, вырулил  на трассу Мурманск - Петрозаводск и прибавил газу.
       Да, не думал он, что ему придется встретиться с Огневым при таких обстоятельствах. В отличие от их многих однокашников и самого Алексея, которые вынуждены были оставить службу вскоре после развала СССР, Юрий ее продолжил и добился значительного продвижения во вновь созданной силовой структуре. И объяснялось это не приспособленчеством, а фанатичной преданностью избранной профессии. Из-за нее он так и не обзавелся семьей, собственным углом и  новыми друзьями.
       Старых не забывал,   искренне радовался  коротким встречам и никогда не отказывал в помощи.
       Был в их числе и Шмаков, на которого с год  назад здорово «наехали» местные правоохранители. После  вмешательства москвича,  его  фирму  они обходили десятой дорогой.
       Теперь Огнев никто. Даже если ему удастся побег, в организации которого Шмаков обещал  помочь.
       Дома он рассказал жене о встрече с Огневым, предупредив, что бы она не распространялась по этому поводу. Узнав, за что тот попал в колонию и сколько ему сидеть, обычно сдержанная   Зея расплакалась и долго не могла успокоиться.
       - Алексей, Юре надо как-то помочь, - заявила она.
       - Я и пытаюсь. Встретился и привез ему передачу. Чуть позже организую посылку.
       - Это не то. Нужно нанять  хорошего адвоката и написать жалобу в Верховный суд.
       - Малышка, все это ерунда, неужели ты до сих пор веришь в справедливость?
       - Да, верю.
       - А я нет.
       В результате они поссорились, но их с Огневым план, Шмаков не раскрыл.
       В последующие дни он вплотную занялся им в своей части и подготовил практически все для побега, в том числе карту и новенький «ТТ», приобретенный  через знакомого, на одном из воинских складов.  Дело оставалось за главным - организовать закладку. Для этого снова пришлось выехать в расположение колонии  (Зее Шмаков сказал, что едет на сутки в лесхоз) и, дождавшись ночи, пробраться на дебаркадер. Это оказалось несложным, благо причал  никем не охранялся. 
       Там Шмаков  спрятал объемистый  рюкзак в одной из кабин душевой, на следующее утро, через знакомого прапорщика, за сто долларов, передал для  Огнева записку о месте закладки и двинулся в обратный путь.
       На подъезде к городу, в салоне «Нивы» раздался звонок, и секретарь Шмакова сообщила, что в офисе фирмы сотрудниками милиции проводится обыск.
       - Сейчас буду!  - рявкнул тот и прибавил газу.
       Этот визит не был первым, и Шмаков отлично знал, кто за этим стоит.
       Еще в бытность работы в республиканском КГБ, когда он курировал милицию, в поле зрения его оперативников попал начальник ОБХСС ГУВД Петрозаводска. Вскоре того взяли с поличным при получении крупной взятки, возбудили уголовное дело и передали   для расследования в прокуратуру. Однако вмешался тесть милицейского начальника, работавший в республиканском ЦК.
       В результате дело прикрыли, а борца с расхитителями соцсобственности  перевели  на аналогичную должность в один из отдаленных районов. Затем повеяли ветры перемен и он, не без помощи тестя, перелившегося в новые властные структуры, вновь возник на горизонте. Сначала в качестве одного из заместителей начальника ГУВД Петрозаводска, а затем,  с приходом нового генерала из Москвы - начальника ГУВД.   
       И сразу же у Шмакова начались неприятности.  Его фирму стали рьяно проверять. Сначала районный, а потом и городской ОБЭП. Располагая старыми связями в Москве  и республиканских силовых структурах, он отбился от назойливых проверяющих. И вот теперь они возникли снова. Причем в самый неподходящий момент.   
       В стране завершилась очередная  реорганизация  системы,  в ходе которой она в очередной раз «обновилась», отторгнув старые  советские кадры. «Ушли» практически всех бывших сослуживцев Шмакова. А кто остался, сидел ниже травы, тише воды.
       Подъезжая к  своему офису, расположенному в одном из  административных зданий в районе порта, Шмаков увидел стоящие  у   подъезда черную «Волгу» и микроавтобус с тонированными стеклами.
       В фойе  его встретили два омоновца  в масках и с автоматами. Выяснив личность, один из них сопроводил Шмакова на второй этаж, в его кабинет, где за столом сидел  молодой рыжеволосый  человек в замшевой куртке и, дымя сигаретой, просматривал лежащие перед ним папки с документами.   Второй, чуть постарше и в форме капитана милиции,  рылся в шкафах  в комнате отдыха.
       Здесь же, в кабинете, на стульях у окна, сидели бледные секретарша и главный бухгалтер.
       - А вот и хозяин, - ухмыльнулся  рыжий. - Я начальник следственного отдела ГУВД майор Ветров. Вот санкция на обыск вашего офиса и складских помещений -  прошу, - протянул  он  Шмакову извлеченную из папки бумагу с гербовой печатью.
Тот внимательно прочел ее.
       - Но здесь указано, что обыск проводится в связи с возбужденным в отношении меня уголовным делом. Какое еще дело, я ничего о нем не знаю!? - возмутился Шмаков.
       - Обыкновенное,  по части 2 статьи 199 Уголовного кодекса Российской Федерации -  уклонение от уплаты налогов    с организаций.
       - Чушь. Месяц назад нас проверяла районная инспекция  и все было в порядке. К тому же это подследственность налоговой полиции.
       - Ну, об этом мы после поговорим, а пока будьте добры, откройте ваш сейф, тот, что под картиной в комнате отдыха.
       - Это беспредел, я буду жаловаться в прокуратуру!
       - Пожалуйста, но сначала откройте сейф.
       Дрожащий от негодования Шмаков прошел в комнату, набрал шифр на кодовом замке вмонтированного в стену сейфа и со звоном открыл его дверцу.
       - Т-э-экс, что тут у нас?  - поинтересовался стоящий рядом капитан и оттеснил хозяина в сторону.
       - Алексей Иванович! Можно вас на секунду? - раздался в это время  голос майора. 
       - Слушаю - подошел к нему Шмаков.
       - Вы, кстати, можете пригласить своего адвоката, если считаете нужным.
       - Да нет, благодарю. Я, как вам известно, сам юрист и в адвокатах не нуждаюсь.
       - Ну-ну, - хмыкнул майор, дело ваше. 
       - Альберт Павлович, вы посмотрите что я обнаружил! -  раздался голос капитана из комнаты отдыха.
       - Ну- ка, ну- ка, посмотрим, - поднялся тот из-за стола и пригласил Шмакова с женщинами следовать за собой.
       Стоя у сейфа, капитан держал в руках запечатанную пачку  долларов и  небольшой целлофановый пакет с белым порошком.
       - Опаньки!  - воскликнул майор, - а это что такое? Объясните, пожалуйста.
       - Это провокация, денег и  пакета в сейфе не было. Их подбросил ваш сотрудник.
       - Э нет, - осклабился рыжий. - Мы их изъяли при понятых, ведь так девушки?
       - Н-не знаю, - пролепетала секретарша, а бухгалтер закрыла лицо руками и разрыдалась.
       - Капитан, успокойте дам и составляйте протокол! - рыкнул майор. - И попробуйте    только его не подписать, - прошипел он в сторону женщин. - Сгниете на помойках.
       - Ну и сволочь же ты, майор, - процедил сквозь зубы Шмаков. 
       - А ты меня не сволочи, я к этому не привык. Артюхов!   
       Из приемной в кабинет, гремя ботинками, вошли два омоновца.
       - Руки! - приказал один из них, и когда Шмаков протянул руки, защелкнул на них стальные наручники.
       - В  СИЗО его, я подъеду чуть позже, - махнул рукой майор. 
       Шмакова сопроводили вниз, впихнули  в микроавтобус,  и он понесся  в сторону центра.
       Через полчаса, оформив  протокол задержания и обыска, а также отобрав у  Шмакова   ремень и шнурки от ботинок, его поместили в одну из общих камер следственного изолятора. В ней, на  трехъярусных нарах  теснились по меньшей мере, два десятка полуголых мужчин самого разного возраста. 
       - Здорово, лишенец! - пробасил здоровенный громила, вольготно раскинувшийся на нижнем ярусе у забранного решеткой окна.
       - И вам не хворать, - ответил Шмаков, осматривая помещение в поисках свободного места.
       - Курево есть? - поинтересовался  здоровяк.
       - Нету.
       - А водяра?
       - Тоже.
       - Ну и дурак.
Камера грохнула хохотом.
       - Да будет тебе, Колян, - прохрипел сидящий рядом с ним костлявый мужчина с наколотыми под ключицами восьмиконечными звездами. - Первый раз чалишься? 
       -  Первый.
       - Ну, так не маячь, полезай наверх, к бекасам.
       Взобравшись на верхний ярус, Шмаков кое-как втиснулся между стеной и     молодым парнем, отвернулся к стене и стал   анализировать  случившееся, в поисках выхода.
       Милицейский спектакль с проверкой, явно сфабрикованным делом и «подставой», не вызвал у  бывшего оперативника Шмакова особой  растерянности, а тем более испуга. 
       В том, что  «наезд» организовал  его старый недруг, он не сомневался и, оставаясь на свободе, смог бы наверняка в очередной раз отбиться от проверяющих.    Однако, находясь в СИЗО  в качестве фигуранта по уголовному делу, Шмаков лишался свободы маневра и нужных связей.   
       Интересно, знает ли Зея о его аресте?  Менты любят скрывать такие факты от родственников и сделают все, чтобы ей об этом стало известно как можно позже.  К тому же, выезжая в колонию, он сообщил жене, что едет  на пару дней  в один из леспромхозов, с которым работал. Так, что оставалось только ждать.
       Незаметно для себя, измотанный дальней  поездкой  Алексей задремал и очнулся от лязга замка камерной двери.
       Она с грохотом приоткрылась, и  чей-то голос проорал, - Шмаков, на выход!
Шмаков протер глаза, спустился  с нар вниз и шагнул в дверной  проем.
       - Лицом к стене,- пробурчал мордастый надзиратель, запер дверь и, побрякивая ключами, повел  его по тускло освещенному коридору к выходу.
       Во внутреннем дворе СИЗО Шмакова вновь впихнули в знакомый автобус, защелкнули на запястьях наручники и  завязали глаза платком.
       -  М-да, везут явно не на допрос, - промелькнуло в голове, когда автобус тронулся.
       Поколесив немного по городу, он свернул на грунтовую дорогу, что чувствовалось по снижению скорости и шороху гравия  под колесами.
       Затем автобус притормозил, куда-то въехал и, скрипнув тормозами, остановился.
Со Шмакова сдернули платок  и вывели из салона.
       В нос ударил   свежий запах сырости и хвои.
       Микроавтобус стоял во дворе  помпезного особняка, окруженного разлапистыми соснами  и высокой оградой.
       Шмакова сопроводили в просторный холл с ярко горящим камином, а оттуда, по мраморным ступеням вниз, к высокой, из мореного дуба, двери. Один из сопровождающих открыл ее, а второй втолкнул Шмакова в обширное, освещенное мягким светом помещение.
       В центре его, на мягком кожаном диване, перед  изыскано накрытым столом, вальяжно развалился  человек в  купальном халате. Это был начальник городского УВД  полковник  милиции Князев.
       - Ну, вот мы и встретились, майор, проходи, садись,-  ухмыльнулся он и указал он на одно из стоящих у стола  кресел.  - Снимите с него браслеты.
       Когда со Шмакова сняли наручники, и он, растирая запястья, присел в кресло, сопровождающие удалились.
       Князев потянулся к бутылке с «Хенесси», плеснул янтарной жидкости в два  хрустальных бокала  и один протянул Шмакову.
       - Выпьем за встречу, майор.
       - Выпьем, - ответил Шмаков и выплеснул содержимое бокала в рот.
       - Закуси, в СИЗО наверное оголодал.
       - Спасибо, не хочу.
       - Тогда кури, -   кивнул Князев на открытую пачку «Мальборо»  и лежащую рядом с ней зажигалку.
       Шмаков с наслаждением закурил   и выжидательно уставился на хозяина.
       А тот извлек откуда-то  пластиковую папку с документами и протянул ее собеседнику.
       - Что это?
       -  Посмотри, увидишь.
       В папке были ксерокопии протоколов обыска  и допросов секретаря и бухгалтера  фирмы.
       Из них следовало, что в сейфе Шмакова были обнаружены десять тысяч «черного нала» и семьдесят пять  граммов  героина, которые, со слов допрошенных, принадлежали генеральному директору и использовались им в личных целях.
       - Я еще раз, заявляю, что это грязная провокация. Никаких  долларов и героина в моем сейфе не было.
       - Были, майор, были. Мы это  элементарно докажем  и загремишь ты  лет эдак  на семь  туда, куда меня в свое время пытался определить. Но есть и другой вариант. Если договоримся.
       - Какой же это?
- Ты продаешь свою фирму компании, которую я тебе назову и мы прекращаем дело.
       - Этого никогда не будет.
       - А ты не спеши майор, подумай, время у тебя есть. Ведь мы можем пойти дальше и заняться твоей азиаткой, она мне, кстати, очень нра…
       Закончить фразу  Князев не успел.
       Шмаков сгреб со стола хрустальную вазу с фруктами и изо всей силы метнул ее  полковнику в голову.
       На звон разбитого стекла и вопли  начальника, в комнату ворвались охранники   и через минуту, бешено матерясь и  пытаясь освободиться  от наручников, Шмаков, лежал на полу.
       - Ну, тварь, -  прижимая к рассеченному лбу салфетку, заявил Князев, - ты у меня до суда сгниешь в камере.  В СИЗО его!
       Обратный путь Шмаков проделал лежа на полу микроавтобуса с целлофановым пакетом на голове.Затем его, багрового от удушья  и мучительно кашляющего, поместили в другую камеру.
       В отличие от первой, она была значительно меньше, с  одноярусными, застеленными одеялами нарами и  небольшим телевизором  на столе.
       - Проходи, мент, - прозвучало с нар, на которых, дымя сигаретами,  играли в карты четверо бритоголовых  парней. 
       - Я не мент, - прохрипел Шмаков и обессилено присел на крайнюю постель.
       - Пшел! -  пнул его ногой один из играющих, и Шмаков свалился на пол камеры.
       - Ату, его  Кувалда!  -  захохотали остальные.
       - Тебе кто, разрешил садиться,  гнус?- прошипел  Кувалда и, встав с нар, по кошачьи мягко, двинулся к  поднимающемуся   новичку.
       Предвидя дальнейший ход событий, Шмаков не стал ждать и  снизу саданул  нападавшего кулаком в солнечное сплетение, а  когда всхлипнув, тот повалился на пол, сцепленными в замок руками  нанес ему сверху резкий  удар по затылку.Но выпрямиться не успел - сокамерники Кувалды   навалились  на него скопом и сбили с ног.   
       - Шустрый мент, - хрипел кто-то над ухом, до хруста в суставах, выворачивая жертве руки.
       Затем сопротивляющегося Шмакова швырнули лицом на нары, и стали срывать    джинсы.
       - Ну держись Саша, щас будешь Машей!  -  осклабился держащий его за горло золотозубый  крепыш.
       - Давай, Кувалда,  ты первый!
       Неимоверным усилием  Шмаков сбросил с себя насильников, подмял под себя крепыша и впился ему зубами в горло. 
       Последнее, что он почувствовал - солоноватый привкус заполнившей рот крови  и сокрушительный удар, потрясший все его тело  …