Сентябрь-4

СЕНТЯБРЬ
(Продолжение)

И в это время снова мне приснился
Отец. Опять на поезде я ехал.
И сделал он большую остановку
Как будто бы на станции «Юрга».
«Стоянка долгая, и я успею
Родителей проведать». – Так подумав,
Я сельской улицей пошёл безлюдной.
И вдруг в проулке вышли из ограды
Отец и мать, сурово, без улыбки;
И голосом безжизненным и сонным
Сказал отец: – Ты посмотри, старуха,
Кто к нам идёт... – А мама промолчала.
И так легко рассыпался сюжет.
Я матери с тревогой рассказал
Об этом сне загадочном, но мама
Ответила почти что равнодушно:
– А мне отец не снится никогда.
И хорошо. А то ведь я трусиха.
Наверно бы, от страха померла...

Ах, мама, мама! если бы от страха,
А то ведь от гангрены неминучей,
Сгустившейся, как туча грозовая,
И молнией жестоко полыхнувшей.
И не у нас, а дома, в Минусинске,
Куда себя везти ты упросила,
Сказав: – Уж лучше там, сынок, помру... –
И то, что показалось мне спасеньем,
Невиданным обманом обернулось,
И мать не спас, как мне хотелось думать,
А спас Хозяин Жизни, Царь Вселенский...

Как в прошлый раз, я горестно сорвался.
Кому теперь я нужен? Сирота.
И до чего дошел я – Богоматерь
Молил однажды, чтоб дала мне денег
На смертную отраву, на вино.
Но за моё безумное кощунство
Она меня же и спасла, беднягу. –
Однажды в тихом храме предвечернем
Я по совету мудрой киоскёрши,
Купил «Неупиваемую чашу»,
Поцеловал ее и помолился,
И через три неполных дня пропала
Во мне нечеловеческая тяга
К затяжкам сигаретным и вину.
Но не бывает зла без наказанья.
За все мои греховные паденья,
За долгий, очень долгий путь мой к Богу,
За выход к запрещенной, тайной теме,
Когда ещё духовную незрелость
В себе не одолел я, за попытку
Божественную жизнь сравнить с земною
И логике законов подчинить, –
Я был наказан, а точней отмечен,
Болезнью наплывающей боязни;
Так туча грозовая наплывает,
Сгущается, чернеет и швыряет
В притихший мир и молнию, и гром.

Я «ВЗОР» забросил на четвёртой книге,
На самом интересном, необычном
И потаённом месте для меня,
Когда Бог Слово логосов армаду
В материальном мире проявляет,
Да так удачно, прямо по триадным
Неколебимым сменам состояний.
Но к этой злой минуте прочитал я
В догматике серьёзной, православной,
Что Бог на то Он в Вечности и Бог,
Что никаким порядкам и законам
Не подчинён, поскольку Сам – Закон.

Ах, бедная головушка моя!
Мне выпало родителей лишиться,
Чтоб потерять и малую надежду
Достойно завершить свой труд тяжёлый,
Ведь всё, что там сказал я, всё неправда,
За исключеньем бытия земного,
И то превратно понятого.
Я
Вдруг на мели коварной оказался,
Как выброшенный бурею корабль.
Он может плыть, но кто его восставит
На тёмный и глубокий путь морской?..
Когда мои разбуженные страсти
Немного улеглись, –
приснился сон.

(Окончание следует)