Северный перелом

СЕВЕРНЫЙ ПЕРЕЛОМ


Наш сплав по реке Сывтуга – первый  поход, о котором писать трудно. Хотя и пережито было сильно, о чем-то можно сказать «никогда раньше не…». Однако в десятый раз пересматривая видео, я думаю, все ли было так, как нужно? Каждый ли  «сделал все, что смог»?

По тонкому льду
Это сейчас. А тогда…думать времени не было. Север нахлынул  сразу, только мы спрыгнули из кузова ГАЗика. Болото-болото-болото…. Километровый волок катамаранов по щиколотку в топкой грязи, потом 5 км. по тонкому хрусткому льду. Катишь катамаран головой  вниз – а под ногами мелькают  прозрачные полыньи в отраженье неба  и северный ветер треплет волосы….Мы удивленные и счастливые радостью детей сбежавших с уроков на аттракционы. Что мы можем со всем этим поделать? Только принять и идти дальше, к Большой воде.


Вторая кожа
На 2-ой день путь преградили многолетние завалы из широких, крепких еще деревьев. Положение затруднялось тем, что у нас оказался самый груженый катамаран из группы (один вовановский рюк чего стоит), к тому же сзади сидел  капитан Ваня, весивший на тот момент 110 кг. С этого времени наше хроническое отставание укрепилось, а нервное состояние экипажа увеличилось. Особенно после того, как Ваня однажды сорвался с бревна и угодил в реку, а Вован бросился его вытаскивать под смех остальных зрителей. Сейчас, конечно, забавно вспоминать этот момент. Но  тогда волнительно было стоя на скользком бревне, перетаскивать кат через бревна. Поначалу я думала «только бы не  упасть», когда Вован со всей своей эпической силы дергал наше судно. Помню еще необычные  ощущения от мокрых ног в  неопрене, который на эти дни стал нашей второй кожей. К  концу дня техника наша значительно улучшилась -  энергию начали тратить  по назначению. Будто всю жизнь только по завалам и ходили. Пожалуй,  этот вечер был самым душевным из всех. Макс играл страстно, и мы были на пределе перед порогами.


Крещение переломом
На 3-й день началось то, к чему так упорно шли - пороги. Надо сказать, наш экипаж традиционно замыкал флотилию. Назвать его можно было «Три капитана», поскольку каждый из ребят имел свое мнение по любому поводу, отличное от остальных.  Ваня – наш капитан, человек спокойный и мягкий, ходил до этого в карельскую тройку. Вован с Фаридом порогов вообще никогда раньше не видели. Однако  команды кэпа не всегда долетали из-за того, что остальные участники  распоряжались намного громче и уверенней. Плюс я – впечатлительная паникерша. Таким замечательным составом мы подошли к порогам.
Самого первого – Чертового ущелья ни на одном видео вы не увидите, потому что вошли мы в него неожиданно. Идем себе по спокойной воде – типа, Юшут. Кто сказал: я не верю в пороги на этой речке! Потом потянулись и другие шутки. И вот мы вдруг  неожиданно обгоняем двойку руковода и равняемся со 2-ым экипажем.
- Мы ждем, пока пройдут более опытные, - загадочно говорят ребята. Но мы, обрадованные, что, наконец, выбились вперед, решили никого не ждать и ринулись дальше. А дальше подозрительно зажурчала вода. Решили зачалиться – не успели. В последний момент Вован запрыгивает на кат, не успевая даже надеть коленные упоры. Нас несет в порог. Кругом бурлит вода, перед глазами резко выплывает скала, в которую мы со всего маху врезаемся носом. Пилоны припечатывает в камень. Еще с минуту нас  вертит среди скал как консервную банку и выплевывает на тихую воду. Следом выгребает двойка и четверка. Так неожиданно в три такта мы проходим Чертово ущелье. На раме остается «скалы предательский след».
После этого желание смеяться над  Сывтугой у всех пропадает. Следующий тихий порожек проходим, три раза просмотрев заранее. Волнуемся, все тщательно снимаем на камеру и чалимся перед Переломами.
- Ты только глаза не открывай,  - говорит мне с улыбкой идущий на встречу от порогов Вован. И было от чего. Прямо перед нами падает вниз каскад из 5 порогов Переломов, поражающих своим размахом и силой. Если выпадешь с ката в одном, потоком унесет на скалы или заболтает в котлах.  Из-за рева воды трудно было разобрать слова ребят, но они и не требовались. Смятение  плясало в глазах участников. Никто из нас, кроме Джонни с Катей, не видел такой сложности препятствий раньше и не знал, как проходить их. Сразу как-то все стихли, на губах - нервные улыбки…
- Я не трус, но жить хочется, - сказал тогда  Ваня. Мы с Фаридом заметно нервничали, один Вован, казалось, был спокоен. Видимо, решил считать себя коммунистом.
Мы бы обнесли все, но  наш руковод, сказал ободрительное «зря я что ли сюда приехал». Да уж конечно не на наши испуганные  @бла смотреть. И вот они с Катей уже входят в первый порог – гремящий слив меж подводных камней. Макс с Вованом стоят на страховке, остальные снимают действо. Никогда бы не подумала, что за другого можно так волноваться. Сердца у нас колотились не меньше, чем у ребят на двойке.  Прямо перед сливом их разворачивает кормой вперед и бросает в пену. А уже через минуту мы смотрим на их мокрые лица, помогая зачалиться. И тут в наш экипаж вселяется какой-то бес.
- Ну что, идем?! – безумно сверкая глазами спрашивает капитан.
- Идем! – себя не помня, отвечаем мы.
 Скорее, скорее, пока не передумали. Та дорога до ката была самой трудной.
А когда уже затянули коленные упоры и взяли в руки весла, страх куда-то ушел. Паника здесь могла только помешать, и мы молча слушали напутствия капитана.
- В порог заходим справа. Эля, ты вообще не греби, только держись. – Ваня больше всего боялся, что кто-то из нас выпадет в пороге.
Мы приближаемся к кромке слива, но очень медленно Я инстинктивно начинаю грести, несмотря на команду. Уже перед самой водой хватаюсь за раму, нос ката уходит с головой в ледяную пену. Толчок, вздох – и  под воду. Толчок – снова вздох…..Греби, все гребем!!  - слышится как будто издалека. Но ничего не видно: в ушах, носу и глазах – вода. Через секунду нащупываю весло и пару движений делаю по воздуху. Потом уже получается грести. Но секунда на воде много значит. Слишком много.
Вован ловит спасконец - причаливаем к берегу. Оказалось, что слив мы прошли на удивление грамотно. Дальше очередь второй 4-ки. Они тоже проходят порог без приключений ровно. Теперь всем можно обняться, порадоваться друг за друга и выпить боевые 100 грамм.  Первая ступень страха пройдена. Оказывается, тяжелее всего на воде  -  наблюдать. А в пороге только  холодная голова, брызги в лицо и родное весло, которое ни за что нельзя выпустить.


Грани страха
Той ночью уже в палатке Ваня сказал:
- Следующий порог очень опасный. Если выпадешь с ката, тебя начнет варить в котле, из которого выбраться почти невозможно.
- А как же спасжлет?
- Он там не поможет – захлебнешься раньше. Я в этот перелом  точно не пойду.
Закрывая глаза, вспоминаю тот порог – и правда жуткий: огромные гладкие камни и будто кипящие котлы. Знаю, что и этот Перелом мы пойдем. Но гадкий страх все же успевает закрасться в душу. Зря говорят, будто страх помогает сохранить жизнь. По-моему, наоборот. Ослепленный, ты не в состоянии правильно оценить опасность, а значит не готов к ней. Под Его силой хочется закрыть глаза  и спрятаться, в то время как надо выкладываться и работать во всю силу. Работать, работать – только так можно победить.
Почему я не знала этого до порога? Из-за того, что работали мы мало и не командно, нас будто щепку кидало от камня камню. Из-за малой скорости кат наклоняло то в одну, то в другую сторону. Так, что только вода бурлила над головой.
Об одну скалу бросило, потом о другую. Вертело и кормой и лагом. А потому что  грести надо было, сильно, слаженно и вдумчиво. Грести даже если страшно, даже если не велят, даже через силу. Радует лишь то, что второй учебный экипаж, учтя наши отжиги, прошел переломы грамотно. Здесь каждый показал себя, даже слов не нужно. Но разве это наш предел? Неужто мы не способны  на больше? – такие невеселые мысли роились в голове, пока мы гребли мимо брошенной деревни к короне реки – Падуну.
 Перед нами раскрылся по-настоящему королевский водопад высотой в несколько метров. Ошеломляющий красотой и  силой природы. Сомнений, что Джонни  пойдет его, не было. Было только предчувствие, тонкое, еле уловимое. Но думать снова некогда. Один кат под Падуном на страховке. Я машу с камня – идут! А дальше как в замедленной съемке. Вот кат входит в порог и его заворачивает на бок. Джонни табанит внизу – но бесполезно. Кат уже стоит горизонтально – а наверху  Катя распласталась пауком, уцепившись за раму. Мгновение и они переворачиваются….Пару секунд – самых тяжелых, на воде видны лишь  красные пилоны. Но вот из желтой пены появляются мокрые лица ребят. Катя машет нам рукой, а страховочный катамаран уже спешит на помощь….


Послесловие
Северная деревня Усть-Кожа. Тихий рассвет. Стоя на мостках, я низко кланяюсь. Реке, которая  вынесла нас и матери, что молилась.
Смотришь на воду, а мысли все текут и текут….Да, тяжелее всего на воде -  наблюдать. Какие же мы, люди, все же инертные. Все время смотрим на других, подстраиваемся, меряемся чем-то. Ведь жутко первый порог прошла двойка, а все-таки пошли за ними. Где логика?
 Самый главный перелом случился внутри. Теперь нужно начинать все сначала. О многом предстоит передумать, многое понять. Как важно  с самого первого дня идти спокойным, слаженным экипажем. Как важно быть уверенным в себе и в команде. Как необходимо  понимать других и уметь управлять в нужный момент. Самая трудная борьба не со стихией – с собой.
Почему я была так строга к другим и так нетребовательна к себе? В порогах этого, конечно не ощущалось. Казалось, работаешь на пределе, постоянно себя подгоняешь, каждую минуту борешься, борешься. Оказалось, мало. Река с простым названьем жизнь – это про Сывтугу. Она не просто прополоскала нам мозги. Она подала урок жизни. Жесткий и соленый, он до сих пор бьет в лицо брызгами памяти.