КОД ДУШИ Часть 3 Полное затмение Глава 3

КОД ДУШИ Часть 3 Полное затмение Глава 3
 
                Глава 3

           Ещё одна ночь, и в пять утра мы вышли на привокзальную площадь Астрахани. Небо было затянуто белой дымкой, похожей на туман, с той только разницей, что означенное явление обычно располагается внизу, а это было наверху. Маргарита пыталась себя успокоить, приговаривая вслух: «Всё лучше и лучше! Скоро мы увидим солнце…»
           В Кировское отправлялся маленький тесный автобус марки «пазик». Все немногочисленные сидячие места были заняты. Ехать предстояло  чуть более двух часов. Кроме местных жителей,  следовавших по своим житейским делам с авоськами, набитыми продуктами, было несколько таких же сумасшедших, как и мы. Таких легко выявить из толпы: отношение к одежде, как к средству защититься от невзгод погоды, а не для того, чтобы подчеркнуть свой социальный статус; но даже и не это самое главное: в глазах отражается небо, много ещё чего,  в общем, не дать не взять – хиппи наших времён.
            Один полный, неряшливо одетый взъерошенный молодой человек, мечтающий о ванне (и все мы разделяли его стремления),  поведал нам, что в дороге уже целую неделю. Когда мы поинтересовались, не с Дальнего Востока ли он прибыл, он объяснил, что приехал аж из Питера, города на Неве, а  получилось так долго, потому что путешествует зайцем на электричках. Впервые в жизни я почувствовал себя богачом в сравнении с этим скитальцем.
           Что начал вытворять в автобусе Николай! В него, как бес вселился. Он не давал проходу ни одной чёрноглазой местной девушке, расточая им комплименты. Этого я никогда не видел. Но, не смотря на все чудачества, брызгающие из него, как бурный фонтан, я заметил маленького серого человечка на последнем сиденье, казавшийся весьма подозрительным из-за своей напряжённости, а также из-за того, что его трудно было отнести к одной из двух вышеозначенных категорий пассажиров. Чтобы не выдать своей подозрительности по отношению к этому типу, я увлёкся рассматриванием рыже-серого полупустынного пейзажа, оживлённого зарослями саксаула и миллионами целлофановых пакетов, путешествующих по бескрайним просторам, эволюционирующими потомками «перекати-поля».
           Дымка на небе всё более и более рассеивалась, обнадёживая, что скоро наступит момент, когда исчезнув совсем, она не помешает нам наблюдать великое астрономическое явление. Когда мы, наконец, высадились, узнали, что следующий обратный автобус будет в пять часов. Это нас устраивало вполне, так как затмение  ожидалось в два часа.
           Бодрым походным шагом мы маршировали к морю, до которого планировали дойти за пару часов. Марго прыгала, как молодая козочка налегке, так как весь основной груз достался мне.
            - Я тучи разгоню руками! – закричала она, делая движения  тонкими передними конечностями, как будто срывает прозрачную белую пелену с небосвода.
            И вдруг, о, чудо! Поднялся сильный ветер, и нашему взору предстало бесконечно голубая без единого изъяна даль с ослепительно сияющим, ничего пока не подозревающим солнцем, над бурой солончаковой степью с редкими кривыми акациями. Погода была летняя, мы быстро скинули свои зимние пальто, в которых уезжали из заснеженной Москвы.
          Расспросив местных жителей, как добраться до моря, мы уразумели, что это невозможно, так как через пару километров должны были начаться топкие заводи, заросшие камышом, которые преодолеть практически невозможно без специального снаряжения. Тогда мы решили развалиться прямо там, на искусственной, судя по всему, дамбе, идущей вдоль деревни, и ожидать означенного часа.
         - Удастся ли нам увидеть «бегущие тени», не знаю, но «бредущие» я уже вижу, - попыталась сострить Маргарита, имея в виду наши проекции на  земле.
         Кругом раскинулась серо-бежевая с белыми соляными залысинами полупустыня с разбросанными по ней корявыми низенькими деревцами. Среди этих раздолий под бдительным оком пастуха с раскосыми глазами паслось местное стадо, состоящее из низеньких рыжих коров и снующих туда-сюда овец и коз.
           - Вот вам и объект для наблюдений. Посмотрим, как солнечное затмение повлияет на поведенческие реакции животных, - простёр свою  костлявую руку в сторону рогатых Николай.
          - Да-да! А в колючках полно птиц! Не забудьте и за ними понаблюдать.
          - Может, нам найти какое-нибудь естественное укрытие. Вдруг стадо в панике помчится на нас? – предложил я из осторожности.
          - Укроемся за этой дамбой, - предложила Марго и улеглась кверху своим тонким личиком, чтобы позагорать под южным палящим солнышком, дабы увезти в заснеженные поля средней полосы следы пребывания в Астрахани.
          Оставив девушку наслаждаться теплом возле зарослей тамариска, мы с Николаем удалились по неотложным делам, чуть не перепугав всех коров раньше времени. Не знаю, что на меня нашло: я оставил Маргариту одну и ясно почувствовал, что ей угрожает опасность.
           Николай весело болтал о фауне этих мест, повествуя, какие животные и насекомые водятся в Дельте. Он сокрушался, что сейчас не август, иначе мы могли бы сходить на катере  в море и понаблюдать цветении розовых лотосов, образующие сплошные бескрайние ковры на воде нежных лепестков и пьянящего аромата. Вдобавок, можно было бы  выяснить, реагируют ли стаи фламинго на солнечное затмение. Картина, описываемая им, была милой и приятной, но тревога моя росла.
          - Арсений, я должен тебе кое-что сказать. Это о Марго. Я хочу тебя предупредить, что с ней совсем скоро кое-что произойдёт…
          - Негодяй! – вцепился я в своего «друга», с которым меня связало общее преступление, и мы покатились по колючкам, вздымая столбы пыли, и, грозя закрыть им солнце раньше означенного часа. – Только попробуй, мерзавец, произвести над ней свой идиотский эксперимент, и я сверну тебе шею!
          - Арсений! Пусти меня! Ты совсем с ума сошёл! Я не собирался делать ничего подобного! Ей ничего не угрожает!
          Я напоследок ещё раз нокаутировал незадачливого учёного, и, отряхивая соль и пыль с одежды, побежал к нашей спутнице, потому, что вспомнил, что Николай в своём экскурсе в  фауну края, упомянул тарантула. Она уже давно лежала без движения, возможно, укушенная гадким ядовитым пауком. Прибежав, я удостоверился, что с девушкой всё в порядке, и ей угрожает только одна опасность – обгореть под чересчур горячими лучами.
          - Мальчики! Вы вернулись? – обратилась она ко мне улыбкой Белоснежки,  пробудившейся  в своём склепе. Казалось, счастью моему не будет конца. Но он уже был близок. – А я вздремнула. Не проспала ли я солнечное затмение. Пора устанавливать телескоп.
          - Арсений! – Это звал меня откуда-то издалека Николай.
          - Я сейчас, - обратился я к Марго. – Ты куда подевался?
          Преодолев невысокую насыпь, похожую на дамбу, я очутился у неширокого ерика, ища глазами зовущего. Какого же было моё удивление, когда я увидел Николая, стоящего в лодке, готовой отчалить. В руках он держал весло.
         - Арсений! Мне нужно уплыть и далеко.
         - Ты собираешься украсть плавательное средство и лишить семью местного рыбака средств к существованию?
         - Что поделать, наука требует жертв. Ты помнишь того серого типа в автобусе. Как я не старался маскироваться и даже ухаживал за девушками, что мне не свойственно…
       - Да, я это заметил. Но этим ты только привлёк внимание…
       - Так вот, меня выследили. Он идёт по моим пятам от самой Москвы. Мне нужно исчезнуть.
       - В таком случае, счастливого плавания, - облегчёно выдохнул я, не собираясь его далее задерживать.
        - Спасибо, друг, - с чувством ответил Николай, не замечая иронии в моих словах. – Но я не могу подвергать опасностям Анастасию. Поэтому я вверяю её твоим заботам.
        - Нет-нет! Я не возьму эту гадость себе! – закричал я.
        - Тише! Если нас  услышат, то ты подвергнешь себя и её всем тем опасностям, которые угрожают  пока только мне одному.
       Я отошёл на порядочное расстояние, чтобы Николай не мог мне вручить свою банку.
       - Можешь не пятиться напрасно, я оставил её в кустарнике, где мы с тобой... беседовали с мировым разумом.
       - А как же коробка с агрегатом? Ты увозишь её, - сея напрасную надежду в своей истерзанной душе, робко спросил я.
       - Ах! Это? Это всё для отвода глаз. Прибор для поддержания тонуса жидкости в футляре телескопа, там же подробная инструкция обслуживания.
       - А телескоп ты собираешься увезти с собой? – меня начинал трясти истерический смех, так как мой мозг настоящего шахматиста привык просчитывать на много ходов вперёд, и я уже видел, как Маргарита профессионально  снимает с меня скальп, оглашая окрестности диким криком в самый кульминационный момент затмения.
        - Помнишь, я чуть не отстал от поезда на вокзале? – ещё бы, я помнил. - В кармашке футляра ключ от камеры хранения.
       Николай сделал защитное движение веслом на тот случай, если я попытаюсь его прикончить, но,  пока я колебался, какой  избрать способ, чтобы разделаться с негодяем, оттолкнулся от берега и начал грести изо всех сил, тем более что из дома выскочил мужик в кальсонах и с ружьём, которое он, к сожалению, не успел зарядить.
       Кстати, воспользуюсь случаем описать местные дома, потому, что потом уже будет совсем не до этого. Отличительной особенностью всех этих строений было то, что печки находились не внутри, как у нас на севере, а снаружи. И это обстоятельство сыграло злую шутку над несчастными жителями. Так как зима в этом году была на диво морозная, аж  -20. По сравнению с Москвой (минус 40), это пустяки. Но, как назло, в эту зиму часто и надолго отключали газ и электричество.
        Когда хозяин лодки приблизился и хотел взять меня в плен, я попытался объяснить, что тот тип сам ограбил меня. Тогда тот неожиданно успокоился.
       - Ладно, ерек – не река. Возьму вечером у соседа лодку и сплаваю за своей.
       Потом он предложил мне выпить. Я не отказался. Используя «муравей», как столик, я болтал ногами и слушал истории о рыбалке. Издалека Маргарита махала мне руками, подзывая. Приближался час total eclipse.