Карандашный ребенок

***
   Мы разожгли костер у края розовой зимы, и смотрим, как нагие демоны резвятся в сонме огненных снежинок...
   ***
   Когда женщины счастливы, они немного смешны, немного нелепы, немного несчастливы, как детеныши гориллы в свадебных платьицах.
   ***
   Вокруг так много солнца, что хочется стать желтым истуканом, весь желтый день смотреть, как рыжие котята играются с цветами... и от всемирной желтизны тупеть.
   ***
   Несбывшиеся мечты - железные крылья на кожаных ремнях - их будут носить наши дети, туманно осознавая их тяжесть.
   ***
   Вот он, кусок искрящегося зеленью парка, летящий из памяти как громадный бумеранг, чтобы сбить меня с толку, и вновь унестись во тьму.
   ***
   Сад брошенных женщин выглядит так: под яблонями и грушами распластаны горизонтальные вопли, громоздкие и неподобранные, как рельсы. Ограда сада ржава от слез. А на клумбах много синих цветов, «незабудок» и «незапомню». И всюду разбросаны свежие письма, где приторные фразы, как жуки, совокупляются.
   ***
   Глаза властного самодовольного человека живут собственной жизнью. Так палач загорает на пляже, развалившись в шезлонге. И, между прочим, ощупывает взглядом шейные позвонки детей и взрослых, играющих в мяч или заходящих в море. Это у него профессиональное
   ***
   На площади: блоха глядит на памятник Ногтю.
   ***
   Озарение словно ящерица, вдруг упавшая с потолка вам на голову.
   ***
   Слово «осень» в движении выглядит так – девушка заходит в ванну, и смывает косметику с лица, тщательно и синхронно споласкивает глаза. Потом мечтательно расчесывает волосы, словно перебирает струны на хрустящей арфе, и выдирает щипками волосинки из расчески – следы преступления времени против нас.
   ***
   Роза безразлично созерцает две приближающиеся ноздри - две темные дыры с волосками внутри. (Написал это, и даже стало стыдно, больше никогда не стану нюхать цветы).
   ***
   После дождя мир похож на жука, притворившегося мертвым.
   ***
   Университет – гигантская улитка. Она переползает из десятилетия в десятилетие. И оставляет след в умах, как на виноградных листьях. Или интеллектуальную слизь.
   ***
   Когда он возвращался сквозь струящуюся тайну ночи, как проволокой, его царапал свет фонарей. Он решил больше никогда не звонить ей.
   ***
   Слово «пока» на вкус как горькая сера из уха.
   ***
   Прыжок на парашюте – ты словно выдергиваешь пушинку из одуванчика безумия, падаешь в колодец ветра, делаешь точку в пространстве как индианка в сари на лбу. Ты муха, а мир - несущаяся газета.
   ***
   Облачно, облака как заснеженные фигуры из снов, замороженные фрукты мечты - все не хватает сил и времени, чтобы разморозить их и сварить компот.
   ***
   Деревня у речки словно девочка с лицом на затылке; она присела на корточки причала, чтобы поправить грязные сползающие гольфы березовой рощи.
   ***
   Когда человек читает с интересом, видно, как страница движется под его кожей, точно электрический скат по дну. И слова выступают сквозь кожу.
   ***
   Мир как огромный дождевой червь ползет на ощупь в строну будущего, и на столетиях его расчленяет гигантская лопата.
   ***
   Поплавок на странице. Он всегда плавно поддергивается, если ты читаешь то, что нужно.
   ***
   Речной берег напомнил мне тонкий след от резинки трусиков на ее бедрах. Граница бледности и загара. След завораживал, как пляж с золотистым песком и широкоплечим лесом, обнесенный проволокой и с табличкой «ЧАСТНАЯ СОБСТВЕНОСТЬ». Есть что-то эротичное, когда заходишь в реку или в море. И ни грамма пошлости.
   ***
   Невыразимые чувства похожи на капризных принцесс с насморком: они толпятся у огромного зеркала в спальне, пихаются, чихают, перебирают наряды, как слова, но так и не решаются выйти в тронный зал.
   ***
   Закат прекрасен и печален. Так мучается бессмертная мышь в мышеловке, за которой никто никогда не придет.
   ***
   Раннее утро, с потолка свисают прозрачные лианы сновидений, мир зыбок как печенье. Ты вышел в город – ты оказался в мире спящих великанов – (великаны спят стоя, как лошади). И ты идешь по громадному пустынному проспекту (на кругу разминаются первые троллейбусы), и «человечество» не произносится в столь ранний час – буквы истаивают на губах, как серая шипучка.
   ***
   Человечество - карандашный ребенок, который умывает ластиком свое лицо каждое утро.