Заложники темпорального ниппеля. Глава 21 Поездка

    Глава 21 Поездка
                Эта повесть написана в соавторстве с  Сергеем Калашниковым
                http://zhurnal.lib.ru/k/kalashnikow_s_a/


                Технократно и техногенно, мы по миру разбросаны прочно,
                Только в небе общие звёзды, только сердце радостно бьётся,
                Только вздохи печали - кратки и надежды на встречи - хрупки,
                И метёт ночь своею грустью, заставляя свершать поступки...
      
       Тревожно Лидии Васильевне. Ну да, намекнула она этому медведю, что необходимо разжиться железной рудой. Так ведь дочка опять за ним увязалась. Хотя, когда в недалёком своём детстве она убегала к подружке "поиграть", ведь тоже лазила где-то с этим недотёпой. И ни капельки от этого не поглупела. Сложно относиться положительно к человеку, который на твоих уроках проявлял себя не с лучшей стороны.
       И вот сейчас в просторной гардеробной нового терема она экипирует молодых в дорогу. Им ехать через людные места, а, следовательно, нужно выглядеть так, чтобы глаз местных жителей не цеплялся за незнакомый внешний вид. Такая вот мимикрия требуется.
       С одеждой есть некоторые проблемы. Разноманерных элементов национального костюма у них скопилось немало - пациенты ведь денег не платят, зато подарить Богине Исцеления нечто сделанное своими руками считают нужным. Не обязательно самой богине, но и тем, кто прислуживает ей. Только вот на Наташу ничего подходящего не сшили. На неё всегда поглядывают с опаской и держатся поодаль, как будто не хотят лишний раз побеспокоить. Увы, тот наряд, что был приобретён зимой на торгу у крепости Тарниг, сейчас уже в их родном времени - с ним или учёные работают, или какой-нибудь коллекционер любуется работой древних мастериц, кто его разберёт, как им распорядился товарищ Сергея Анатольевича.
       Так что сапожки для дочки пришлось выбрать поношенные, те из которых вырос один из учеников. Шаровары тоже сама сшила из прихваченной из дома ткани по местным выкройкам, пропорционально уменьшив. Сходным образом решила и вопрос с верхней одеждой - рубахой, жилетом и длинным летним пальто для верховой езды - кафтаном, как его называют историки. А заодно соорудила для дочки пого. Это такой щиток на грудь, что полагается замужним женщинам. По форме и положению напоминает пластинку, что носили на шее патрульные фашистских оккупантов из фильмов про Отечественную. Только делается оно не из металла, а из ткани, и по лицевой стороне на нём вышивка со значением.
       Чтобы не мучиться, гадая, какой узор что символизирует, вышила Чебурашку. Такого тут точно нет ни у кого. А если кто-то поинтересуется значением, можно объяснить, что это символ внимания.
       Лошадки оседланы, сумы собраны. Винтовки в седельных кобурах вниз стволами. Золотистые косички Наташки подвязаны колечками за ушами, а на Лёшкиной стриженой макушке красуется войлочный колпачок с короткими загнутыми вверх полями.
      
       ***
      
       Начало дороги знакомо. Через луговину, что просматривается с вершины над пещерой. Тут речка с бродом. Ниже по течению мостик в четыре бревна, под которым спрятана их ненапорная ГЭС. Плавный подъём, перелесок и участок летней степи, пощипанный коровами из той самой глинобитной деревушки, что принадлежит всаднику Тимиру. Тут проживает знакомый гончар, исполняющий хитрые мамины заказы. И русская женщина Бася с разрезанным и зашитым Нютой животом. Да и другие здешние жители не раз им встречались.
       Если взять правее через невысокую заросшую гряду, то за её противоположным склоном откроется та самая просторная поляна, которую теперь все объезжают стороной. Род Кучука, который подвергся здесь нападению монгольского отряда, говорят, откочевал далеко на север в леса. У них было мало скота, и зима для них прошла трудно, как рассказывают люди.
       Поля рядом с посёлком невелики. В этих местах пасётся слишком много скота, поэтому посевы огорожены в три жерди, привязанные к столбикам. Наташа внимательно рассматривает созревающий ячмень. Неважная у него урожайность, однако. Стебли растений торчат из земли редко. Видимо всхожесть у семян неважная. Сергей Анатольевич говорил, что по его прикидкам центнеров пять с гектара здесь собирают в урожайные годы.
       А ещё кунжут на масло, понемногу ржи и пшеницы. На глаз видны участочки, где крестьяне сажают для себя, а где просторные клинья владельца этого надела - всадника. Вот тут преобладает ячмень. Несомненно, его так много выращивают для лошадей - важнейшего компонента воинского снаряжения.
       Наташа не просто едет. Она смотрит и анализирует. Немногим историкам довелось побывать во времени, которое раньше изучали по древним рукописям и черепкам.
       - Смотри! Отвальный плуг, - нарушает её сосредоточенность Лёшка. Точно, покрытый травой участок сейчас перепахивается, видимо тут был пар, и теперь крестьянин переворачивает землю, чтобы она отдохнула перед севом озимых. Агротехника древних - важный компонент их жизни.
       Плуг с деревянными колёсами выглядит достаточно сложным сооружением. Берёт он глубоко, но не широко, и, увлекаемый одной рослой лошадкой, идёт быстро. Понятно - не целину поднимают.
       Закончились поля посёлка, за ними выгоны. Тут пасутся бычки этого года рождения. Они уже хорошо подросли. А впереди видны новые посевы, видимо принадлежащие жителям другой деревни, домики которой уже виднеются впереди. Дорога - просто полоса вытоптанной земли, сухой и пыльной - ведёт на восток. Они проедут мимо пресного озера Иткуль, оставив его слева, и повернут на юго-восток, чтобы выбраться к Енисею где-то в окрестностях рек Ерба или Тесь. По всем прикидкам тут должна быть хорошая дорога на юг, может быть даже оборудованная постоялыми дворами.
       Денег у них ещё немного имеется, так что на собственной шкуре ознакомятся с местным гостеприимством. Пора, однако, входить в этот мир, сживаться с ним и разбираться в том, что тут происходит.
      
       ***
      
       Заночевали в маленьком селении буквально на четыре семьи. Тут не наблюдалось дома, размер которого говорил бы о том, что в нём обитает человек владетельный - всадник или кто-то другой из военных, кормящихся здесь с надела, полученного в связи с несением службы. На ужин была отварная баранина и мелкий горох - невкусно, но питательно. Лошади паслись в загоне, а разговор с хозяевами как-то не заладился. В уплату взяли с них одну единственную ракушку каури, что, считай, цена чисто символическая.
       Утром продолжили путешествие. Лошадки бежали охотно и ещё до полудня путники выехали на большую дорогу. В попутном направлении как раз проследовала группа верховых, ведущих за собой в поводу по две или три навьюченных лошади. Пристроились за ними на таком расстоянии, чтобы поднятая копытами пыль успела осесть. На глаз это около полутораста метров.
       - Как думаешь, кто они и куда направляются? - Наташа едет с Лёшкой стремя в стремя, и ей захотелось поболтать. Вроде как Шерлок Холмс беседует с доктором Ватсоном.
       - Десяток лёгкой кавалерии от места проживания следует туда, где получит задачу либо на выполнение разведывательно-дозорной службы, либо на сопровождение несрочного, умеренно ценного груза, - отвечает благоверный не задумываясь.
       Наташа некоторое время собирается с мыслями. Очень уж муженёк конкретно высказался. И откуда он это всё взял? Ведь видели они одно и то же. А вот, что же они видели?
       Тринадцать верховых мужеска пола следуют гуськом, дабы не возникало затруднений со встречными. Темп движения - как раз такой, чтобы лошадки могли бодро бежать до самой темноты. Копий нет, значит - не тяжёлые кавалеристы. Что у всех при себе сабли? А не у всех. Сколько-то тут и безоружных. Она не сосчитала. Получается - десяток вооружённых людей. Действительно, есть основания полагать, что это наименьшее подразделение здешнего войска. Ни шлемов, ни доспехов, ни щитов - то есть всё это едет во вьюках. И вон явно свёрнутая покрышка походного шатра, котёл. Ай да доктор Ватсон!
       А Енисея по-прежнему не видно. Они едут на юг, изредка переходя вброд через реки. По обе стороны дороги видны возделанные поля и мазанки земледельцев. Иногда пашни прерываются, случается - лес, обычно виднеющийся вдали, подбирается вплотную к истоптанной копытами полосе, по которой навстречу следуют арбы и караваны вьючных лошадей. А вот вереница двугорбых верблюдов.
       Жизнь вдоль дороги сконцентрирована значительно плотнее, чем в предгорьях, но по всей равнине пустующих земель нет. Всюду кто-то живёт и что-то делает. Хакасия многолюдна. Нет, это не сутолока города двадцать первого века, но для этой эпохи вполне населённый район.
      
       ***
      
       Летнее солнце ощутимо приблизилось к горизонту, когда группа, следовавшая впереди, свернула к просторному подворью. Наталья посмотрела на спутника. Ну да. Пора устраиваться на ночлег.
       Придорожная гостиница представляла собой два параллельных навеса. Под одним лошадей ждала кошеная трава и овёс, под другим стояли столы и жарились на вертеле бараны. Туда, соскочив с лошадки, девушка и направилась, а Лёшка повёл кобыл в стойла. Здесь как раз расставляли своих скакунов молодые парни из числа следовавших перед ними. Сёдла, перемётные сумы, потники - пока разобрался, да приладил всё это, спутница уже машет из-за стола, на котором грудится мясо и ждёт высокий сосуд без ручки. Неужели пиво!
       Выходя на двор, сержанту запаса пришлось посторониться, потому что один из парней как-то неуклюже оступился, и, не среагируй он правильно, они бы столкнулись. А тот возьми, и пролети мимо. Не упал, удержался, но стало ясно, что это была провокация. Похоже, выученик воинский ищет случая подраться с мирным жителем. Надо признаться, цель он для себя выбрал крупную, что вызывает уважение. Не с малышом решил связаться, а с достойным противником.
       Встретились взглядами. Поняли друг друга. Вышли на середину двора, и посыпались удары. Кулаки забияки заработали, словно паровозные шатуны пролетая мимо Лешки - он успевал уворачиваться. Противник его заметными боевыми навыками не обладал и кроме силы и неутомимости демонстрировал только упорство. Чтобы это не выглядело откровенным издевательством, подыграл сопернику, "поймав" несколько ударов предплечьями или корпусом на отскоке, и сам отвесил полдюжины чувствительных плюх. Синячок под левый глаз пристроил, сбил дыхание, но валить с ног остерёгся.
       Так и не понял, то ли всё-таки сильновато приложил, то ли до юноши дошло, с кем он сцепился. Оба отступили, обменялись взглядами и, приложив к груди правую руку в знак приветствия, разошлись.
       Наташа выглядела встревоженной и правую руку держала за пазухой, вероятно, сжимала рукоятку прилаженного там нагана.
       - Наверное, военные развлекаются. Захотелось им насладиться созерцанием единоборства, вот и послали слугу, а может, отрока, побить меня, - успокаивает Лёшка супругу.
       - Идиоты! - Наташе не до шуток. - Я его чуть не застрелила.
       - Ну извини их, они же не виноваты в том, что такие древние. Тебе же Сергей Анатольевич объяснял, что в здешних обычаях должно быть больше дикости, чем в наших.
      
       ***
      
       Переночевали тут же под навесом на топчанах, завернувшись в свои длиннополые одеяния. А наутро, дождавшись, когда уедет вчерашняя компания, обнаружили, что и забияка и его лошадь остались.
       - Эй, дружище, ты не додраться ли со мной решил? - обратился к нему Лёшка.
       - Нет. Ты воин, а я простой пастух. Не приняли меня в десяток. Говорят - неловкий.
       - Правильно говорят. И чего тебе вздумалось к ним проситься?
       - У них бывает богатая добыча, а я в наших местах самый сильный. Не пасти же мне всю жизнь стада нашего сотника!
       - Если насчёт богатства, то это не к нам, - улыбнулась Наташа.
      
       ***
      
       С километр отъехали, как догнал их знакомец. И сходу вопрос.
       - А если вы не ищете богатства, то чего тогда?
       - Знаний, - не моргнув глазом, ответил Лёшка.
       И поехал дальше. Второй раз этот пастух догнал их ещё через километр.
       - Возьмите меня с собой.
       Остановились. Крепкий парень. Рослый, широкоплечий на крупном норовистом жеребце. Что не кобыла под ним и не мерин - верный признак, что конник перед ними знатный. Переглянулись. А почему бы и нет? Работы в поместье много, да и сейчас им попутчик не помешает.
       - Как зовут тебя, товарищ?
       - Игнас.
       - Я - Лёша. А это - Наташа. Едем мы к крепости Хыхыз, что у впадения в Енисей реки с этой стороны, потом нам нужно посетить Красное Озеро, купить там камней, из которых плавят железо, и вернуться с ними домой.
      
       ***
      
       Стены крепости, расположенной на крутом взгорке неподалеку от впадения Абакана в Енисей оказались разрушены. Не стенобитными машинами, а землекопами. Верхнюю их часть просто обвалили, и теперь валы из бесформенных обломков глиняной кладки указывали на место, где когда-то располагался важный стратегический пункт обороны.
       Зато торжище, раскинувшееся между остатками укреплений и рекой, выглядело прекрасно. Беспорядочное скопление юрт и глинобитных мазанок, навесы и тенты, под которыми на прилавках или расстеленных на земле войлочных кошмах грудился товар. Многоголосье продавцов, зазывающих покупателей, и покупателей, спорящих из-за цены.
       Поскольку финансовые возможности у ребят сегодня ограничены, Лёшка без затей проследовал на запах съестного. Отварной рис с мелкими кусочками баранины - вероятно прототип плова - оказался очень кстати. Запили настоящим зелёным чаем без сахара, а потом проследовали в оружейные ряды - прицениваться к клинкам.
       Сабли и палаши, наконечники дротиков, стрел и кавалерийских пик. Расспросив торговца о ценах, Лёшка предложил тому купить у него прихваченную с собою саблю из прошлогодней добычи, и некоторое время наслаждался тем, как юлит застигнутый врасплох таким ходом негоциант. Сразу понятно, что стоимость оружия незнакомому покупателю называлась "с запросом" в расчёте на долгий торг, и покупать хорошую саблю за деньги, которых сам же пожелал за свой товар, купец не расположен. Поэтому началось сравнение разных клинков, упоминание мест, где велась их выделка, рассказы о путях, которые они проделали, прежде чем попали сюда.
       Наташа не забыла включить диктофон, а Игнас стоял с приоткрытым ртом. Когда фонтан красноречия иссяк, ушли, не сойдясь в цене.
       Если тут под навесом разного оружия было много, то во второй "торговой точке" вниманию клиентов предлагались считанные экземпляры, зато отделанные драгоценными металлами и блестящими камушками. Приценились, выяснили, что изделия эти созданы Индийскими и Китайскими мастерами, но разговор не завязался. По одежде видно, что важного торговца побеспокоили люди небогатые, так что ничего кроме желания развеять скуку на лице хозяина этих сокровищ не читалось. Стоимость этих сабель и мечей просто заоблачная.
      
       ***
      
       По пути к Красному Озеру Лёшка рассказывал о клинках булатных, дамасских и харалужных. Начинающий историк до серьёзного изучения этой темы дойти не успела и слушала с интересом. О замечательных мечах ходили легенды, изготавливали их редкие мастера, оберегающие свои секреты, сама работа продолжалась иногда долгие годы. В результате многовекового накопления опыта кузнецами отысканы способы, позволяющие довести состав стали до нужной степени чистоты, добиться от неё того, чтобы структура её сделалась прочной, а потом ещё закалка, тоже целая наука.
       Сталь для таких великолепных сабель или варили в Индии особым образом, или использовали метеоритное железо, или освобождали от нежелательных примесей, многократно проковывая, протравливая, давая время заржаветь или добавляя лигатуру сваркой на наковальне с другим металлом. Эти труды отнимали много сил и занимали так много времени, что, случалось, мастер помнил все свои изделия, словно детей.
       Разумеется, этих тонкостей Лёшка постичь не сумеет, но ему всё равно безумно интересно. С ним всё понятно, тяга к огненным играм с металлом у парня, похоже, врождённая, чуть не с колыбели рядом с отцом в кузнице рос.
      
       ***
      
       А вот дальше дела у них не заладились. Появились конные разъезды, причём татарские. По одежде, да по лошадям их легко отличить от кыргызов. Ещё издалека замахали плётками, указывая, чтобы сворачивали. Пришлось объезжать как раз то место, куда стремились - тут и рудники, и плавильные печи. Но монголы выставили свою охрану, и связываться с ними не стоит. Да и бессмысленно. Когда устраивались на ночлег, объяснили своё затруднение Игнасу, да он и так всё понял.
       Перемолвился словечком-другим с хозяином, и утром у ребят было ведра два бурых камней. Местные-то жители знают, где что лежит, а монетка-другая хозяину заведения не помешает. Заодно выяснили, что глава страны, каган, носящий родовое имя "Ажо" нынче в отъезде - хозяин здешнего улуса Джучи-хан затребовал его в свою ставку, что далеко на северо-востоке в районе озера Байкал. И что монголы повелели всем кузнецам делать только оружие, которое сразу увозят, а иналам тумен-киргизов, что живут в Минусинской котловине, и Кем-Кеджиута, что на юге за Западным Саяном, приказано тех кузнецов кормить и обеспечивать всем необходимым.
       Несколько сотен лёгкой конницы патрулируют и охраняют посёлки металлургов, а готовый металл отвозится в кузницы или куда-то на юг. Так что гипотеза Сергея Анатольевича снова нашла подтверждение - полным ходом проводится подготовка к большому походу.
       Путешественники отправились восвояси. В дороге их новый спутник, Игнас, проявил себя, как человеком полезный во многих отношениях. Он отлично знал пути-дороги. И прекрасно умел расспрашивать местных жителей о том, как лучше проехать до места, к которому они направляются. Легко сторговывался договаривался о приюте на ночь хоть в посёлке ткачей, что выделывали из кендыря грубоватую местную материю, хоть у степного костра, где коротали ночь пастухи, завернувшиеся в плащи из плохо гнущегося войлока - индивидуальные ходовые рубки по Сашкиному определению. У него, кстати, была с собой такая.
       Парень оказался, наверное, самым ценным приобретением, сделанным в этой поездке - он знал этот мир изнутри и с удовольствием тарахтел на любые темы, выдавая порой неожиданные сведения. Например, о том, что метеоритное железо нередко находят пастухи. Более того, большинство псов, охраняющих отары, прекрасно его чуют и знают, что, если обратить на находку внимание хозяина, то он сразу отдаёт весь свой запас вяленого мяса верному четвероногому другу. В результате в этих краях куются отличные клинки, потому что кузнецы за эти находки расплачиваются щедро, а из небесного металла выходят отличные сабли.
       А ещё метеориты попадаются пахарям. И судьба их та же - так что, кроме кричного железа в заметной части оружия используется и железно-никелевая сталь.
       Наташа, узнав об этом, долго размышляла, а потом высказалась на счёт того, что количество тайн, хранимых историей, кажется, заметно больше, чем разгаданных.