Жулька

    
               
         Наша Жулька - самочка снегиря - жулана. Она была спасена от сильного мороза сыновьями.
         Я сижу за столом, читаю книжку, а птица всячеси пытается меня отвлечь. Примостилась сзади на спинке стула и верещит, будто просит: "Ну, поиграй со мной, пожалуйста!" Знаю я ее игру! Меня до седьмого пота загонять хочет. Потому и не обращаю на нее внимания, а ей это, видите ли, не нравится.
         Покрутилась на стуле и, рассердившись, стала громко стучать клювом по дереву. Когда же я снова не отозвался, Жулька перескочила со стула на мое плечо, вцепилась коготками в рубашку и принялась клевать ткань, щекоча кожу. Затем схватила в клюв клок моих волос и, потянув их на себя, стала мотать головой из стороны в сторону.
         Тут и мне самому захотелось подурить с ней. Однако Жулька вспорхнула и начала быстро летать по комнатам, потом села на школьную форму сына и попробовала оторвать на ней блестящую пуговицу. Устав, перелетела на кресло, обидчиво напыжилась - шею укоротила, головку внутрь тела втянула - и стала пухлой, круглой, похожей на мячик из перьев.
         Мне захотелось попросить у нее прощения, но ведь птицы не понимают человеческого языка. Хорошо, что я знаю, чем можно загладить свою вину.
         Выхожу из комнаты, открываю дверь в ванную, включаю свет. И, как всегда, поражаюсь, каким образом птица догадывается о том, что щелкнул выключатель именно в ванной комнате. Ведь их в квартире несколько?
         А она, голубушка, уж тут как тут. Куда и обида ее делась! Миролюбиво - выжидательно смотрит на меня, перескакивая с двери на кран, с крана на перевернутый вверх дном внутри ванны таз. Дно таза служит Жульке вышкой для прыжков в воду. Сейчас она радуется, мечется с места на место. Нетерпеливо наблюдает, как струя, разбрызгиваясь, падает на эмаль.
         Воды нужно немного - покрыть дно ванны. Я стою неподвижно, как будто забыл про это. Жулька начинает волноваться - взлетает на кран и подает голос: дескать, уже хватит воды-то!
         Не успел закрыть кран, как она на тазу хвостом туда-сюда задергала. Сразу то клюв, то хвост макать стала - проверила: не холодна ли вода, а то ведь и простудиться недолго. Проверила - и плюх в нее! Шум подняла!
    Крылышками воду на себя набрасывает, да быстро так!
         То поплещется, то в глубину нырнет. Наконец, довольная, выпорхнула из воды на таз, с него перелетела на трубу парового отопления и давай трепыхаться!
         - Бедненькая! Папа, это ее от холода так трясет? - спросил меня старший сын, наблюдавший за купанием птицы впервые.
         Младший, стоявший рядом, тоже смотрел на нее с жалостью.
         - А вы подойдите к ней поближе. Еще ближе. Видите, как от нее брызги летят? Это она так перышки сушит.
         После купания Жулька преображается. Высохнет, отогреется и зальется такими трелями, что и наши сердца веселей заколотятся.
         Уважаем мы птаху за чистоплотность. То и дело себя клювом в порядок приводит.
         Вот Жулька уселась на подоконник, вытянув шею, кокетливо, чуть-чуть повернула головку и, лишь изредка перемещаясь по  нему, стала внимательно смотреть на залитую солнцем улицу.
         Мы не спешили расставаться с ней. И совсем не потому, что Жулька - любимый член нашей семьи. А потому, что знающие люди советуют прозимовавших в домашних условиях птиц выпускать на волю в теплые весенние дни...
         Мы прощались с нашей любимицей в мае. В городском парке.
         Вылетев из клетки, растерянная и испуганная незнакомой обстановкой, Жулька тут же уселась на свое жилище. Спустя какое-то время взлетела на ветку ближайшего дерева, посидела минуту-другую, пискнула и вновь вернулась в клетку, чтобы успокоиться. Отдохнув от волнений, опять взлетела на ту же ветку и засвистела, да так, что мы еще ни разу не слышали ее такого счастливого голоса.
         Неожиданно из глубины парка раздались подобные звуки. Жулька умолкла, прислушалась и, видимо, вспомнив забытый за зиму голос сородичей, встрепенулась.
         Посмотрев на нас, вспорхнула с ветки, сделала над нами несколько кругов, как бы благодаря и прощаясь, и, сломя голову, ринулась навстречу свободе.
         А мы еще долго стояли на месте, надеясь на Жулькино возвращение. С грустью смотрели на ее пустое жилище и чутко прислушивались к птичьему гомону - не раздастся ли рядом знакомый свист. Но так и не услышали.
         Я взглянул на детей. По их щекам текли слезы. Сырыми были глаза и у нас с женой...
         С тех пор прошло много лет. У наших детей уже растут свои дети. Но при встрече со снегирями, мы, взрослые, всегда видим в каждой из птиц нашу любимицу и рассказываем о ней младшим.