14 февраля

Вот уже который год этот день начинается одинаково.
Будильник, душ, кофе, свежий номер «Financial Times» и бесконечные смс в телефоне.  Перед тем, как открыть страницу котировок и проверить состояние своего портфеля, я совершаю один важный звонок:
- С днем Святого Валентина, Мам! Я тебя люблю!
- Спасибо сынок, я тебя тоже! Мы не виделись с самого Рождества! Как твои дела? Работа? Сегодня такой праздник… Надеюсь ты нашел себе девушку?
- Мне жаль тебя огорчать, Мам, но я слишком много зарабатываю.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Не тот век, чтобы, будучи в моем материальном положении искать себе девушку.
- Ладно тебе преувеличивать, сынок.
- Знаешь, мам, я так мечтаю жить в ваше время, когда еще существовали какие-то семейные, моральные ценности. Когда люди старались не обращать внимания на то, сколько сантиметров в талии набрал кошелек. Я хочу, чтобы меня любили за то, что внутри, а не за количество нулей на моем банковском счету. Я уже смирился с тем, что невозможно найти девушку, которой будет интересна не фирма моих наручных часов, а читаю ли я перед сном Моэма. Поэтому давай оставим эту тему. Лучше расскажи, как там отец? Наверняка, во всю пользуется моим рождественским подарком?
- А ты читаешь Моэма?
- Ну, мам!
- Шучу же. Отец в восторге! Он проводит на этой яхте больше времени, чем в доме.
Тут из трубки доносится голос отца.
- Сара! Ну, куда ты опять засунула мои удочки? Я же просил не трогать их без моего ведома.
- Не трогала я твои палки! Сам, небось, положил их куда-то, а теперь найти не может! Я, между прочим, с сыном нашим разговариваю!
- О! Дай мне трубку, женщина. Мужчинам надо поговорить по душам.
Я услышал, как мама захохотала во весь голос.
- Макс, мальчик мой! Сколько лет, сколько зим! Твоя мать снова на меня нападает. Уже не знаю, что и делать. Поэтому опять собираюсь сбежать от нее на рыбалку с твоим дядюшкой Фрэнком. Куда ж я без него? Ты же знаешь, он чует форель за километр. Попутный ветер дует. Чувствую, будет хороший улов.
- Привет, Пап! А что поделать? Таковы тяготы и лишения семейной жизни. Плывите аккуратней, не превышайте скорость и не пугайте акул. 
- О’кей. Жду через пару дней на ужин. Заодно увидишь, как я усовершенствовал твой подарок. Думаю, ты будешь в восторге.
- Договорились. До скорого, Пап. Поцелуй за меня маму.
Я, по правде говоря, давно не был у них в гостях. Эх… С каждым годом я бываю там все реже и реже. Взрослею. Погряз в работе.
В свои 30, у меня уже было свое агентство недвижимости. «LandMark» занимало одну из лидирующих позиций на рынке купли/продажи квартир. Может, это потому, что я делал упор на качество обслуживания, а может, просто знал, что было нужно нашим клиентам.
- Доброе утро, сэр.
Мексиканский акцент моего водителя всегда забавлял. Его зубы на фоне темного лица казались белоснежными, и он не пренебрегал возможностью демонстрировать это всем подряд.
- Доброе, Рауль.
В машине был стойкий запах дешевого одеколона. Козырек его фуражки блестел так, что не спасали даже мои солнцезащитные RayBan.
- Рауль.
- Да, сэр?
- Кто она?
Неожиданный вопрос заставил его поперхнуться. В зеркало заднего вида я мог наблюдать, как его глаза танцевали твист. Рауль залился краской и начал говорить что-то нечленораздельное, и, кажется, на мексиканском.
- Ладно тебе, успокойся. Надеюсь, все серьезно?
- Да, сэр. Еще бы, сэр. Вы же знаете, сэр, я...
- Знаю, знаю. Хорошо. Сегодня я дам тебе выходной, окей? Я доеду из офиса на машине.
Рауль от радости бросил руль и начал приплясывать что-то из своих народных.
- Эй-эй, ты сначала до работы меня довези, а то некому будет тебе выходной оформить.
- Простите, простите, сэр.
Всю дорогу до офиса улыбка не сползала с его лица. Он высовывался из окна, махал водителям и отвешивал комплименты девушкам-пешеходам.
- Доброе утро, Мистер Гольдштейн. Прекрасно выглядите сегодня, – поприветствовал меня охранник.
Подлиза, Ларри. Конечно, ведь знает, сколько раз я ловил его, зажимавшего нашу уборщицу в туалете.
- Доброе, Ларри. Благодарю. Надеюсь, ничего не произошло? А то у меня не спокойно на душе.
- Нет, сэр. Пока все тихо.
Слава Богу. Неужели, хоть в этом году все обойдется без курьезов.
С начала существования моей фирмы, каждое четырнадцатое февраля обязательно происходит что-нибудь нехорошее.
В прошлом году, например, в офисе случился пожар. Половина огнетушителей оказались липовыми, а фирмы, где мы их приобретали, давно уже не существует. Сейчас я поднимаюсь в свой кабинет с мыслью, что хотя бы сегодня все будет хорошо. На часах 9:47, к 10:00 мне должны доставить пакет с важными документами, значит, я еще успею заглянуть к Эмми.
Она – длинноногая блондинка. Всегда носит очки, хотя со зрением проблем нет.  Высокие каблуки, короткие юбки и кофточки с глубоким декольте - ее постоянная форма одежды. Проще говоря, стандартный наряд для секретарши, которая хочет выйти замуж за своего босса.
Вся мужская половина нашего офиса не сводит с нее глаз и в тайне мечтает оказаться у нее в кровати. Но, по иронии судьбы и, надеюсь, чаще других, там бываю я. К счастью, меня с ней не связывало ничего, кроме секса.
Но, чем оставаться сегодня вечером одному, уж всяко лучше провести его с ней.
- Привет, Эмми. Сегодня вроде как романтический праздник, и я хочу провести его вместе. Поедем вечером ко мне, закажем итальянскую еду, возьмем бутылочку вина из моего бара и посидим, поболтаем.
Эмми оторвала глаза от компьютера, откинула челку и хмыкнула.
- Доброе утро, мистер Гольдштейн! Знаю я, как заканчиваются наши с вами такие разговоры. Мне надоели постельные отношения, я хочу большего. Если вы не готовы к такому решительному шагу, то можешь подыскать себе другую спутницу на вечер.
- Понятно, – отрезал я.
Как говорится, попытка - не пытка. Не скажу, что этот ответ оставил меня в веселом расположении духа, но я привык к тому, что Эмми набивала себе цену.
Правда, она всегда забывала одно "но". Босс-то тут я.
– Тогда, раз у тебя сегодня свободный вечер, будь добра, составь мне месячный отчет об операциях с недвижимостью, который ты должна была подготовить еще к позавчера! - я развернулся на каблуках, дошел до двери и уже оттуда добавил. - Хотя нет, лучше сделай полугодовой. Мне очень интересно будет его почитать. Ты же знаешь, как я люблю, когда ты делаешь мне... Отчеты.  Чтобы он завтра же лежал у меня на столе.
Я хлопнул дверью, пошел к себе в кабинет, сел в кресло и включил компьютер. Рынок был в упадке. Мои активы стремительно падали в цене. Это разозлило меня еще сильнее. Можно даже сказать, я был на грани.
- Я же ведь говорил, что ненавижу этот праздник, - стукнул я кулаком по столу, надеясь, что это последнее разочарование на сегодня, но... на часах было 10:17.
– Эмми! – кричал я. – Где пакет документов, который мне должны были доставить к десяти часам?
- Не знаю, Мистер Гольдштейн. Сию же секунду выясню. Подождите каких-то пару мгновений.
Я был на столько зол, что хотел сломать свой письменный стол.
- Мистер Гольдштейн, сэр, дело в том, что мы вчера наняли нового курьера, и…
- Чтобы через пятнадцать минут этот пакет лежал у меня на столе! А курьера этого гнать взашей! Мне не нужны такие работники. И принеси чашку чая с бергамотом.
Стало тяжело дышать, я слегка ослабил галстук и приоткрыл окно. Через минуту сладкий чай уже обжигал мое горло. Документы прибыли через пятнадцать минут. К счастью, с ними было все в порядке.
Оставшаяся часть рабочего дня прошла на удивление спокойно. Эмма не поменяла своего решения насчет вечера, хотя обычно она не может продержаться и пары часов, чтобы не зайти в кабинет и не пофлиртовать со мной.
Часы били 18:00. Пора ехать домой. На улице было прохладно. Начинался дождь и дул сильный ветер.
Сев в машину и включив свой любимый диск, я начал потихоньку анализировать сегодняшние события. Пришел к выводу, что такая вспыльчивость ни к чему хорошему не приведет. Надо стараться обходиться без крика. Нужны какие-то моральные тренировки.
Темнело. По пути я заехал в супермаркет, купил сушеного окуня и две бутылки «Bud». Во взгляде кассира читалось сострадание. Он выставил вперед нижнюю губу и покачал головой, выражая сожалению по поводу моего одиночества в день Святого Валентина. Но, мне было все равно. Хотелось быстрее добраться домой, включить какую-нибудь романтическую комедию и пить пиво.
Не доехав пару кварталов, я увидел страшную картину.
Два отморозка пристали к молодой девушке. Они прижали ее к забору. Один закрывал ей рот рукой, второй пытался вырвать сумочку. Я направил машину на них, включил дальний свет и резко дал по газам. От испуга они отпрыгнули в разные стороны. Машина перелетела через бордюр и остановилась в паре метров от дрожащей, как осиновый лист, девушки. Я выскочил из автомобиля и ринулся туда.
- Ну-ка, отойди от нее! – я взял за грудки того проходимца, который показался мне поменьше, и швырнул его со всей силы в забор. Развернувшись, быстрым ударом сбил с ног второго, затем схватил оцепеневшую от испуга девушку и поволок ее в машину, усадил, сам прыгнул на водительское сидение и нажал на педаль.
- С тобой все нормально? Ты не ранена? Может нужно поехать в больницу?
- Н-н-нет…  - только и смогла выдавить она, вытирая слезы.
- Хорошо. Сейчас я отвезу тебя к себе. Там безопаснее. Успокоишься, приведешь себя в порядок, расскажешь, почему гуляешь по ночам одна и потом поедешь домой, договорились?
Она молча кивнула и накрыла голову капюшоном.
Через минуту мы заехали во двор. Разыгралась гроза, молния заменяла старые уличные фонари, раз в минуту подсвечивая самые темные участки города. Я помог ей выйти из машины, взял под руку и повел прямиком домой. Моя квартира находится на семнадцатом этаже, благо лифт ездит быстро. Я снял с нее куртку, показал, где ванная комната, и пошел ставить чайник. Из сладкого дома была только коробка шоколадных конфет. Надеюсь, ей будет достаточно.
Я залил кипяток в кружку и ушел переодеться, а когда вернулся, то увидел ее, тянущуюся за конфетой. Заметив меня, она резко подскочила.
- Ой! Ради Бога, извините, что выпила ваш чай. Просто было очень холодно, а согреться нечем, – заверещала она.
Какой нежный голос. Я бы даже сказал ангельский.
Сейчас при свете ярких ламп, мне удалось ее рассмотреть. Рост примерно метр шестьдесят, зеленые глаза, черные, растрепанные волосы. Она была в легинсах и бежевом свитере, а на ногах – желтые носки с какими-то зверушками. Полное отсутствие косметики лишь подчеркивало ее естественную природную красоту. От нее нельзя было отвести глаз. Челюсть предательски начинала отвисать, но я успел взять себя в руки.
- Что ты! Что ты! Это я специально для тебя приготовил. И конфеты тоже! Угощайся, я пока сделаю еще кружечку. Чувствуй себя, как дома.
Она послушно села за стол и закинула в рот сразу две конфеты.
- Как твои имя?
- Ева, а ваше?
- Давай сразу на "ты". Меня зовут - Максвелл. Друзья называют меня Макс. Ты можешь выбрать любой из вариантов! - она кивнула. - Расскажи мне, Ева, как это тебя угораздило оказаться одной ночью на улице?
- У меня сегодня самый неудачный день в жизни. С самого утра у меня ничего не клеится.
Мои брови поднялись, как разводные мосты города святого Петра. Не только у меня не складывается паззл в день Святого Валентина.
- Я недавно переехала сюда. Студентка. Учусь в Техническом университете. Поступила сама, но у родителей не было денег платить за проживание, а общежитие получить оказалось не так просто. На первое время меня приютила девочка из группы, ее зовут Карла. Она сказала, что я могу пожить до тех пор, пока не устроюсь куда-нибудь на подработку, чтобы самой снимать жилье. Она показалась мне приятной, доброй, общительной. Но, в первый же день я увидела, как она колет себе что-то в вену. Я думала, может у нее проблемы со здоровье или еще что, но Карла оказалась наркоманкой. Это было ужасно. Дома постоянно были какие-то непонятные люди. Я старалась не выходить из комнаты. Иногда сидела там по несколько дней. Параллельно судорожно искала  работу, любую, лишь бы иметь небольшой заработок. И вот, счастье оказалось на моей стороне. Я нашла подработку, съехала оттуда, сняла себе отдельную комнату недалеко от университета и уже перевезла вещи. Но, вчера контора закрылась. Я пошла на первое попавшееся собеседование и прошла. Сказали сегодня выйти на работу, но автобус, в котором я ехала, сломался, из-за этого я опоздала на десять минут, и меня уволили...
Она так быстро говорила, что я не мог вставить даже слова. После каждого предложения Ева успевала отхлебнуть чай, чтобы слегка промочить горло.
- ... просто уволили, вышвырнули на улицу. Я пыталась объяснить ситуацию, но меня не захотели слушать и выставили за дверь. И затем же напали эти бандиты...  И тут ты! Я даже не могу представить, чем бы все закончилось.
Она взяла еще две конфеты, положила их в рот и запила все большим глотком чая.
- Ой, я наверно много говорю, да?
- Нет-нет, все в порядке. Может еще налить?
- Спасибо. Ты не подумай, я не хочу жаловаться, просто я так давно ни с кем не говорила. Все держу в себе. После Карлы я боюсь идти с кем-либо на контакт.
Я встал из-за стола и щелкнул кнопку на чайнике.
- А чем ты занимаешься? - Ева огляделась по сторонам. - Судя по твоим апартаментам, ты большой человек. Я и не думала, что таким, как ты есть дело до проблем обычных людей. Можно мне прогуляться?
Я кивнул. Ева выскочила из-за стола и пошла вдоль стены, рассматривать картины известных современных художников.
Снова эти стереотипы. Я старался не принимать это близко к сердцу, все-таки для семнадцати лет - простительно.
От нее веяло харизмой. Я смотрел на этот постепенно оживающий комочек радости и умилялся. В душу закралось странное чувство. Мне хотелось сделать все возможное, чтобы ей было хорошо. Я ловил себя на странной, необычной, новой мысли, но решил пока не сильно поддаваться внутренним порывам.
- Моя тетя - художник! - кричала она из другой комнаты. - Правда, ее картины выставлялись только в нашей местной библиотеке, но я все равно считаю, что, если их вывести в свет, успех не заставил бы себя ждать. О, а эту я видела! В интернете, правда. Это же Сэм Сетвилл, да? "Падение морали"?
- Ты права. Там подряд три его работы. Мы познакомились с ним на форуме молодых предпринимателей. Его сын презентовал инновационный проект по обработке дерева, а я как раз сидел в совете по принятию этих проектов. Казалось бы, как разошлись пути отца и сына, но нет, у них полное взаимопонимание.
- Ты знаком с Сэмом Сэтвиллом?? Если я расскажу об этом своей тете, она умрет от зависти! А что там? - она показала пальцем на закрытую дверь.
- Библиотека.
- Большая?
- Книг на тысячу, наверно.
- А можно глянуть? - непроизвольно сжав руки на груди, спросила Ева.
Я открыл дверь и впустил ее. Ева сначала впала в ступор. Ее глаза разбегались от количества стеллажей и полок. Внезапно, она сорвалась с места и начала бегать от книге к книге.
- Эдгар По!.. Достоевский!.. Жуль Верн!.. Мамочки! Дюма! Полное собрание сочинений!.. Какое богатство!
Я следил за каждым ее движением, ловил каждое слово. Мысль о том, что я влюбляюсь в девушку, которую знаю всего несколько часов, все удобней усаживалась на кресло моего сознания.
Нет, такого ведь не может быть?.. Но почему тогда она улыбается в ответ.
- Почему у тебя сложился такой стереотип?
- Какой? - она подошла ко мне, держа в руках "Бремя страстей человеческих" Сомерсета Моэма. Этот выбор меня обескуражил.  Мысль о том, что у меня есть к ней чувства, уверенно развалилась в кресле моего сознания и взвалила свои тощие ножки на журнальный столик. Где-то в соседней комнате в данный момент у меня на кровати лежал Моэмский "Театр".
- Что все люди с хорошим заработком – бесчувственные сволочи. Я, например, привык думать больше о других, чем о себе, заботиться. Меня интересуют духовные ценности, нежели материальные. Может, потому что рос я далеко не в богатой семье. Родители начинали с нуля и смогли скопить небольшой капитал, который потом дал толчок моему бизнесу. Для того, чтобы стать тем, кто я есть сейчас, я прошел долгий путь. Бывало даже ночевал на улице, или не было денег на еду. Пару лет назад я организовал благотворительный фонд, который помогает детям, больным раком. Раз в месяц я посещаю приюты для животных и дома престарелых. Но этого же не объяснишь таким молодым, как ты, девушкам. Вы, если видите парня с машиной, вас сразу же интересует, сможет ли он купить вам дорогущий купальник. С такими экземплярами я сталкивался последнее время. Им нужны были лишь мои деньги, и ничего больше.
- И ты считаешь, что одна из них?
- Я тебя совсем не знаю. Но, послушав историю твоей жизни, понаблюдав за тобой несколько часов, я могу сделать вывод, что ты немного отличаешься от тех, кто встречался мне ранее.
- Немного?
- Или много. Не знаю. Я даже не знаю, почему рассказываю тебе это. Может просто наболело. Ты ведь меня тоже ничего не знаешь обо мне. Совсем.
- Так расскажи.
- Если вкратце, то мне тридцать лет, у меня много увлечений и любимая работа, которая приносит мне не плохой доход. Семья, друзья, деловые партнеры. Можно сказать, что я счастлив, но, как видишь, я один, и дамы на горизонте пока не предвидится. Сегодня день Святого Валентина, а у меня на столе две бутылки пива и сушеная рыба. Разве так успешный молодой человек должен проводить этот день?
Ева бросила книгу на пол и кинулась меня обнимать. Она крепко сжала меня в своих маленьких ручках, закрыла глаза и положила голову на грудь.
- Что ты делаешь?
- Мама всегда так делает, когда у папы что-то не получается. А у меня никогда не было возможности проверить, работает ли это. Ну, как? Работает?
Мысль растеклась в кресле, попросила принести ей коньяка, нарезанный лимон и сигару. Она залпом осушила рюмку, закусила лимоном, подкурила и сделала первую затяжку.
- Если я тебе сейчас, кое-что скажу. Пообещай, что ты никуда не убежишь.
- Обещаю! - даже не отрывая глаз, наивно сказала она.
- У меня очень развит нюх на людей. Я могу прочувствовать их, прочесть как книгу, выявить предательство или ложь за километр, именно поэтому, как мне кажется, я и успешен в своем бизнесе. А ты... В тебе, как мне кажется, нет корысти, алчности, лицемерия и лжи. Ты как раз та, на ком...
В этот момент доме гаснет свет. Наверно, где-то авария из-за плохой погоды. Мы стояли, обнявшись в темноте.
- Погоди, я сейчас выясню, в чем дело.
Я вышел в подъезд, проверил пробки. С ними было все в порядке. Круглосуточный диспетчер не отвечал. Я выглянул в окно: во всем доме не было света, значит что-то серьезное.
- Макс, забери меня, пожалуйста, отсюда.
Вот же дурак. Оставил Еву в темноте посреди незнакомой квартиры.
- Иду!
Стараясь не снести ничего по пути, мы начали двигаться в сторону кухни: там в шкафу должны были лежать свечи. Через минуту мы уже сидели за столом, освещенным маленькими языками пламени.
Несколько часов мы беседовали о жизни. Я старался не касаться темы работы, поэтому мой рассказ был целиком о семье. Еще она узнала, как я обычно провожу выходные, что люблю рыбалку и Элтона Джона, а танцам предпочитаю игру в бильярд. Она спрашивала с кем из знаменитостей я еще знаком, а я не постеснялся прихвастнуть, что однажды пил виски с Мэрилином Мэнсоном, причем это было как раз после нашей встречи в одном из детских домов. Оказывается, он тоже их частенько посещает.
Ева, в свою очередь, поведала мне о родителях. Ее отец был фермером. Там, откуда она родом, у него было небольшое хозяйство. Хватало, чтобы прокормить семью и жить неплохо в условиях деревни, но обеспечить городскую жизнь дочке - нет. Мама Евы была скрипачка. В молодости она ездила по стране с концертами, но потом из-за страшной аварии больше не смогла играть. Тогда она переехала в деревню к своим родителям и там же встретила Артура (так зовут отца Евы), который и сделал ей предложение буквально через несколько дней после знакомства. Ева была поздним ребенком, но это никак не отражалось на их с родителями взаимопонимании. Она рассказала, что много лет занималась верховой ездой. У их соседей была конюшня, и в свободные часы она проводила с лошадьми, а сейчас об этом увлечении пришлось забыть.
Разговор был настолько продуктивным, что я и не заметил, как пролетело несколько часов. Ева сидела уже настолько близко, что наши коленки касались друг друга.
- Макс, а хочешь я тебе погадаю?
- Ты умеешь гадать?
- Да, по руке. Все считают мою бабушку по папиной линии сумасшедшей, и с ней почти никто не общается, кроме меня. Однажды я увидела, как она гадает соседке, и попросила научить меня. Это может показаться смешным и глупым, и если ты не хочешь, я не буду...
Не говоря ни слова, я протянул ей ладонь.
- Левую!
- Ой, прости, я же знаю, как надо, - рассмеялся я.
Она демонстративно закатила глаза, но продолжила изучать все неровности моей кожи.
- Тебе не кажется, что свечи делают этот процесс более мистичным? - не унимался я.
- Замолчи, пожалуйста, и закрой глаза!
- Хорошо, хорошо.
Я погрузился в темноту, а она в процесс. Ее маленькие ручки гладили мою ладонь. Пальцы двигались вдоль линий, рисуя непонятные фигуры. Это продолжалось несколько минут.
- Ничего не говори, просто кивай, - начала она. - Ты веришь в любовь с первого взгляда, так?
Я кивнул. Это действительно так.
- Пока ты учился в школе, у тебя были проблемы с образованием, но в университете ты все подтянул, так?
Я кивнул. И правда, я сильно заболел в выпускном классе. Воспаление легких. Сначала валялся в больнице, потом дома. Не мог нормально заниматься, в итоге завалил выпускные экзамены, из-за этого не поступил в тот университет, который хотел изначально. Но пообещал себе, что больше такого не повторится.
- Когда-то ты сильно любил, но что-то случилось, и после этого ты долгое время к себе никого не подпускал, так?
Я кивнул. В университете у меня была любовь. Первая, чистая, окрыляющая. Мы даже собирались пожениться, но за месяц до свадьбы я узнал, что она уже третий месяц изменяет мне с нашим преподавателем. Тогда я хотел покончить с собой, наглотался таблеток. Благо, внезапный приезд родителей спас меня. С тех пор не проходит и недели, чтобы мама не спросила, как у меня обстоят дела с девушками.
Я бы мог и дальше пребывать в своих воспоминаниях, но их прервал поцелуй. Легкий, робкий и быстрый. Ева едва коснулась моих губ своими и тут же отпрянула. Мысль, которая была уже в состоянии достаточного опьянения, аж поперхнулась очередной порцией коньяка.
- Прости, прости! Не знаю, что на меня нашло! - начала извиняться она.
Я открыл глаза и поймал ее взгляд на себе. Ева закрыла лицо ладонями и поджала колени к груди.
- Все в порядке, успокойся, - я попытался возразить ей.
- Господи.. Мне не стоило этого делать. Просто.. Может это и будет звучать глупо, но я тоже верю в любовь с первого взгляда. И, мне показалось сейчас, что я...
- Ева, я тоже хочу сказать тебе то же самое! - я потянулся и взял ее за руки. - Это покажется сейчас абсурдным, но я не хочу, чтобы ты уходила. Не уходи, пожалуйста! - я видел, как ее глаза округлялись. - Можем ли мы проводить с тобой все свободное время вместе? Я хочу засыпать и просыпаться с тобой. Я хочу чувствовать твое присутствие каждой клеточкой своего тела. Тебе не надо будет больше работать, ты сможешь спокойно учиться и вернуться к своим увлечениям. Я познакомлю тебя со своими родителями, друзьями. Ты сможешь перевезти родителей в город, если захочешь. Поможем твоей тетушке устроить выставку картин здесь. Я готов исполнять все твои мечты.
Так, мысли больше не наливать. Кажется, она переборщила с коньяком и может все испортить.
- Макс, это все, конечно, неожиданно. Мне приятно это слышать, но я не хочу ни от кого зависеть. Я не хочу переставать работать и положить все заботы о себе на твои плечи. Я тоже хочу принимать какие-то решения и быть полноценным членом общества.
- Хорошо! Хорошо, Ева! Как скажешь! - улыбнулся я. - Будет тебе работа, окей? Завтра же мы поедем ко мне в офис, и я сделаю тебя своим помощником. Будешь принимать решения и сможешь почувствовать себя полноценным членом общества.
Я выдохнул и потянулся к кружке с чаем.
- Да кем угодно, хоть курьером. Кстати, представляешь, - засмеялась она. - С этой должности меня сегодня как раз и уволили. Разбрасываются людьми, сволочи. Шарашкина контора! "LandMark", кажется, знаешь такую?
Я поперхнулся, разлив все на себя и Еву. Она вскочила и побежала к раковине.
- Сейчас-сейчас, я все вытру, где тут у тебя тряпочки? А вот, нашла.
Она вернулась обратно и начала протирать стол.
- Ева, мне нужно тебе кое-что сказать, - начал я.
- Говори, - не отрываясь от уборки, сказала она.
Я сглотнул комок в горле.
- В общем, это я тебя сегодня уволил.
- То есть, как - ты?
Ева остановилась и взглянула на меня, стараясь понять, шучу я или нет.
- "LandMark" - это моя фирма. И документы, которые ты сегодня должна была доставить, предназначались мне.
В воздухе повисла тишина. Ева рухнула на стул, устремила взгляд и не шевелилась. Не знаю, сколько бы это продолжалось, если бы не телефонный звонок. На экране высветилось «Эмма».
Я посмотрел на Еву, она сменила центр внимания.
- Только не говори, что это твоя сестра.
- Нет, это моя секретарша.
- Так что же ты не берешь трубку?
- Если я и возьму трубку, то лишь для того, чтобы сказать ей, чтобы она больше не звонила.
- Так сделай это.
- Я не могу вот так легко отказаться от сотрудника.
- А что же ты сделал сегодня утром? - злостно хихикнула Ева.
Я посмотрел на телефон, затем на нее, после снова на телефон и снял трубку.
- Да, алло.
- Алло, Макси, привет, - залепетала Эмма. - Слушай, я тут подумала. Я была сегодня слишком резкая, ты уж меня прости. Готова искупить свою вину. Через сколько мне приехать?
- Да ты тоже меня прости, Эмма, но... - я умоляюще посмотрел на Еву, она была непреклонна.
- ...с завтрашнего дня... - я взял ее за руку и прижал к груди. Она по-прежнему сидела с каменным лицом.
- ...у меня... - я прошевелил губами "пожалуйста" и поцеловал руку Евы. Каменная стена пала. Она улыбнулась и прошептала в ответ "я согласна".
- ...новая помощница. Я нашел более подходящего человека на эту должность, и в твоих услугах больше не нуждаюсь. Можешь искать себе новую работу.
На том конце трубки начались крики. Я сбросил вызов и посмотрел на Еву, она улыбалась. Свободная рука гладила меня по щеке.
- Надо ложиться спать. Завтра первый рабочий день. Я не хочу опаздывать.