Подводные камни Неожиданность Часть 3

Степа же Степанович в это время таял от счастья. И было от чего: судьба, словно,  сыр катала в масле – высокопрофессиональное задание, взаимная любовь, бесконфликтные отношения. Степан наполнялся Татьяной. Он хотел знать про неё как можно больше.
   - Моя мама работала в редакции литературного журнала корректором, а потом и редактором. Она научила меня говорить, высказываться. Со временем я поняла, что способность гладко высказаться – большое искусство и очень немногие это умеют. Вот ты умеешь и с тобой легко. Когда мы общаемся, нет никаких двусмысленностей  и никакого напряжения.
   Я, даже, пользовалась маминым статусом и опубликовала несколько своих стихотворений.
   А расскажи, почему ты остался один? Если это можно мне рассказывать.
   - Моя жена решила со мной развестись. Мы давно разведены. Она не выдержала, я её не любил, и жил с ней ради сына. Сына я очень люблю.
   История очень плохая. Можно даже сказать, откровенно подлая. Я отдыхал здесь летом. Молодой, счастливый, только дипломировался. Развлекался «по полной», на всю катушку. Знакомился с девчонками, искал лёгких  отношений и находил их. Так и с ней познакомился, и мы развлекались несколько дней. Я и не думал, обременять себя серьёзными отношениями.
   Вернулся домой, начал устраиваться, искать работу. Вдруг меня арестовывают – она написала заявление, что я её изнасиловал. Всё чин чинарём, экспертиза подтвердила. Следак быстро закрыл дело, оправдаться мне было нечем.
   И тут меня  зовут  на свидание. Оказалось, приехали её родители. Мать всплеснула руками, увидев меня,  и начала убеждать при мне мужа забрать заявление из дела, чтобы освободить и снять обвинения.
   Это потом, постепенно, я понял, какой это был «развод», а тогда ни о чём другом не мечтал, как выбраться оттуда на свободу.
   И тут такая возможность!
   Меня быстро выпустили. Дело уже шло к зиме. Через какое-то время я пришёл в себя и решил поехать сюда и найти её.
   Так и сделал. Встретил её и увидел, что она беременна, от меня.
   История выглядела так, что о беременности узнали родители и, якобы, боясь гнева отца, она оправдалась тем, что я её изнасиловал.
   Папик раскрутил обвинение, меня двигали к суду и расправе, а маме она призналась, что никакого изнасилования не было, что от моей красоты у неё поехала крыша и она забыла о предохранении. Более того, она бы с удовольствием стала моей женой, потому что у меня еще и характер хороший.
   Ну, про жену и признания, это мне потом было преподнесено, когда я клюнул на перспективу стать отцом. Я верил и верил, и ничего не видел, кроме её живота, и в голове ничего не было, кроме ответственности – отцовского инстинкта.
   Так мы и врали друг другу про любовь. Так и прожили несколько лет. Постепенно, голова моя стала проясняться.
   Полное озарение наступило тогда, когда меня стали подталкивать «в постель» к одной богатой жиличке-курортнице.
   А, забыл сказать, вся семья занималась гостиничным делом, а потом – бизнесом. А здесь, на курорте, все так и воспитаны, что желание клиента-отдыхающего надо удовлетворить.
   Тесть подъехал ко мне с пустяшным вопросом, а потом выложил суть. Гостья наша платила за номер хорошие деньги и вполне могла жить в другом пансионате. Каждый пансионат старается быть готовым удовлетворить капризы клиентов, чтобы те не съезжали.
   Я отказал, конечно, решил, что это не серьёзно – разговор двух мужчин. Но потом на меня начала давить тёща!
   После отказа ей, моя семейная жизнь стала, как бы пообразней выразиться, закругляться.
   Сначала образовалась «риска», потом трещина и через два года жена принесла мне повестку в суд на развод.
   Парню моему уже было двенадцать, и я посчитал, что при любых обстоятельствах не потеряю его, поэтому и пошёл на разрыв.
   Я остался здесь жить, потому что очень приспособился. У меня было второе образование и хорошие данные, чтоб нормально жить и работать.
   Вот такая история.
   
  Любовь и диалоги. Степан и Татьяна впитывали душу, друг друга, как впитывали тела в страсти.

   - А мой отец – скульптор. Всегда тяготел к гигантскому ваянию. Даже изучил архитектуру, чтобы делать свои громадные скульптуры и монументы. А, когда правительственные заказы иссякли, его, через некоторое время, пригласили на восток заниматься реставрацией храмов. Он так и живёт там до сих пор. Мама моя рано умерла…
   Папа научил меня изобретать. Сам был изобретатель: сочетание необходимости реализовать свой замысел в скульптуре и глубокие знания силовых принципов несущих способностей разных типов конструкций, рождали у него идеи, и он оформлял их в изобретения.
   В изобретательском деле есть свои приёмы, помогающие рождать идеи.
   Отец рано заметил во мне способность быстро менять подходы в решении задач, которые постоянно подбрасывает жизнь. Он предложил мне развить мою врождённую способность не оставаться в плену, или под гипнозом сложившегося мнения о той или иной ситуации. Я согласилась и с радостью выполняла задания.
   Учиться я решила на механика. А, когда стала работать по специальности, отец помог мне освоить технику оформления заявок на изобретения.
   Так и получилось, что несколько моих идей были использованы, и это позволило получить большое финансирование нашего направления.
   Но и легло в основу моего развода с мужем. Став во главе производства, он начал заноситься. В конечном итоге, он убедил себя, что он единственная ключевая фигура во всём деле. Это повлекло изменение характера.
   Я, в какой-то момент, уже не могла жить с ним – я была полностью отстранена. В деле участвовать меня не пускал, дома мог и не появляться, потому что на работе всё было приспособлено для жизни там. Даже для секса существовали несколько девчат на каких-то должностях.
   Хотя, больше всего мне было обидно отчуждение от дела.
   Я развелась и уволилась. Начала всё с начала и на новой работе мои способности быстро «раскусили». Теперь, видишь, опять большое финансирование направления, в основе которого лежат некоторые мои идеи.
   А самая большая награда – это встреча тебя…

   - А мои родители были электронщиками. Занимались обслуживанием ЭВМ. У отца был талант ремонтировать и отлаживать процессоры, сердце машины. Мама технику обслуживала, ЦэПэУшки, считыватели…
   Сейчас это никому не нужно.
   Я по их следам и окончил институт по электронике. А уже всё рухнуло, появились персональные компьютеры, и мы отстали в этой области навсегда.
   Поэтому я и пошёл получать второе образование. Здесь, на курорте, электронщик никому не нужен. Правда, с компьютером я обращаюсь легко.
   А способность кропотливо разбираться в принципиальных схемах плавно перетекло в мою вторую профессию – экономиста.

   Как тут не забыть о течении времени, о приближающемся расставании.
   Но счастливая пора вся вытекла. Задание было успешно выполнено. Престижная командировка по защите проекта была успешной.
   Вот и наступил день отъезда домой и долгое расставание с Татьяной
   Строились наивные планы, что разлука будет не долгой. Отпуск, естественно, они проведут вместе. Любовь бессмертна, счастье – бесконечно.
   Запас этого самого счастья был у Степана Степановича так велик, что он и приехал домой, и месяца два жил спокойно и ритмично.
   Душой он постоянно был с Татьяной, а реальную разлуку практически не замечал. Появившееся свободное время, Степан проводил опять с друзьями.
   Еще со студенческих времён повелось, что друзья собирались в кафе на краю города по субботам в полдень. Существовала негласная традиция, если ты занят – то не приходишь. Но всегда получалось, что ни разу в кафе пришедший не оставался в одиночестве. Друзья в городе имели разные занятия, и к субботе всегда скапливалось необходимость в общении, обмене новостями, мнениями.
   К часу дня друзья решали, как провести вечер и выходили из кафе.
   Только сейчас друзья, договорившись, выходили, а Степан оставался. Он не участвовал в развлечениях, как раньше. Ему хватало просто беседы с друзьями. Он проводил в кафе еще немного времени и уходил домой.
   Осень кончалась, и впереди ожидали тоскливые зимние месяцы.
   По плану подготовка к реконструкции, когда требуется участие Татьяны на месте, а, значит, её приезда к Степану, намечалась только в апреле.
   С приближением зимы усиливалась и тоска Степан Степановича.
   Виталик, одногруппник и самый близкий из всей компании друзей, давно заметил эту подавленность и, наконец, придумал, как помочь другу. Он позвонил Ляле, тоже их со Степаном одногруппнице – привет-привет,.. сто лет, погода, давно не виделись. И вот:
   - На Степана больно смотреть. На наши встречи он только приходит, ни в чем не участвует, просиживает в кафе. А как он на работе?
   - Так же плохо. По понедельникам мешки под глазами. Старается не показывать виду, но я-то знаю, что он на грани срыва.
   - В следующую субботу у Саши, ты помнишь его? день рождения. Будем отмечать. Может, ты придёшь к нам? Я задержусь, они там несколько рюмок пропустят, а потом заявлюсь с тобой, вроде как, встретил тебя, и пригласил. Ты же была влюблена в него в институте, но тогда он был женат. Придешь?
   - Не знаю… Я позвоню тебе…
   Ляля таки пришла на праздник к друзьям. Интрига выглядела так естественно, что мужчины решили позвать и своих жен.
   Поздравления и развлечения шли весёлым фейерверком. Пришедшие дамы усилили искренность в общем настроении компании. Степан Степанович тоже начал оттаивать, и улыбка его приобретала всё больше и больше естественный вид.
   Ляля, каким-то непостижимым образом, оказалась рядом за праздничным столом. Виталик, приведший её, казалось, переключился на другую микро компанию среди общего веселья. Степан стал ухаживать за Лялей – подлить в бокал вина, положить салатика, потанцевать, чтоб дама не скучала.
   Ближе к завершению вечеринки музыканты объявили белый танец, вальс. Ляля, как дама, восхищённая ухаживаниями своего кавалера, пригласила Степана, протянув ему руку. Степан взял её в свою, чтобы увлечь на площадку, но на секунду замешкался, удивлённо глядя на Лялину миниатюрную кисть, утонувшую в его ладони.
   Танец они провели блестяще.
   Для хорошего вальса требуется место, и очень скоро некоторые пары остановились и с восхищением наблюдали, как они вдохновенно танцуют. Когда смолкла музыка, прозвучали аплодисменты.
   Во время хорошо проведённого танца между партнёрами проскакивают какие-то волнующие чувства.
   Ляля почти сразу же стала собираться домой. Степан вызвался её проводить. Распрощавшись с друзьями, они ушли.
   Часть пути вспоминали эпизоды вечера, хохотали. Постепенно, возбуждение улеглось.
   Вдруг Степан взял Лялину руку, замедлил шаг и вовсе остановился. Он внимательно рассматривал её ладошку в своей. Ляля, по началу удивилась, вдруг что-то, но проследив его взгляд, замерла.
   - Миниатюрная ладонь
     Мужской рукой защищена.
     Он сохранит её покой… - пробормотал Степан. Замешкался, подбирая рифму. –
     Согреет, по пути ведя.
   Повернулся и повёл дальше, продолжая держать за руку:
   - И вместе со своим теплом
     Он щедро высвободит нежность.
     А поднести ладонь к губам
     Ему поможет ласки смелость.
   - Я уже дома, - шёпотом перебила его Ляля, не пряча, а восхищённо глядя в глаза. И в момент, который только она почувствовала, выскользнула из объятий, которые сомкнулись бы в следующее мгновенье.
   - Пока, - и вошла за дверь подъезда.