Волчий вой

(Фрагмент одноименной повести)


       Волк и его новая подруга, полакомившись конем, сытые и довольные жизнью, резвились перед наступлением сумерек, как щенки.

       Волчица то сближалась с вожаком, игриво виляя хвостом и заглядывая ему  в глаза, то вдруг резко отпрыгивала в сторону, делая вид, что убегает. Волк поначалу соблюдал приличия и нормы поведения, установленные стаей для вожака, но вскоре, поддавшись настроению волчицы, включился в игру. Он легко настигал волчицу в беге и легонько покусывал ее в плечо или в загривок, а затем одним прыжком обходил ее, заставляя натыкаться грудью на его массивный корпус. Волчица ласково прижималась к нему несколько мгновений и, все повторялось сначала.

       Остальной мир перестал существовать для них – на всем белом безмолвии степи сейчас существовали только они – два диких, смертельно опасных зверя, которых увлекла и унесла ввысь извечная история притяжения всех живых существ к существам  противоположного пола.

       Так резвились они, позабыв обо всем, до той поры, пока багряный диск солнца, щедро брызнув на прощание червонного золота на заснеженную степь, не закатился за ближайший увал...
   
       И только, когда ночь накрыла своим темно – лиловым бархатом степь, и месяц показал свой серп из-за рваных туч, высеребрив густую шерсть на загривках волков, свершилось великое чудо любви!

       Волк нагнал волчицу в стремительном беге и остановил ее, схватив зубами за загривок. Волчица крутанулась под ним, взбив облачко снежной пыли, и поднырнула под вожака, разворачиваясь к нему задом, выгибая призывно спину, и он, довольно урча, мягко и нежно овладел ею. Волна блаженства захватила зверей и унесла их дикие души высоко-высоко... Они слились в экстазе сладострастия, и довольный волк, излив всю накопившуюся в его теле страсть в тело волчицы, совершил вдруг прыжок неимоверной высоты и радостно забегал вокруг своей избранницы.

       А она, впервые познав радость любви, стояла и с обожанием глядела на такого могучего, властного и жестокого зверя, который оказался таким нежным и ласковым по отношению к ней.

      Нарезав с десяток кругов вокруг волчицы и выразив, таким образом, свое упоение только что случившимся актом продолжения жизни, волк стрелой взлетел на курган, присел на задние лапы и, устремив к звездам свою широкую морду, вдруг протяжно завыл.

      Чувствуя, как от воя вожака мелкая дрожь пробивает все ее члены, горяча кровь и призывая к чему-то доселе непознанному и великому, волчица последовала за своим любимым и присоединила свой голос к его голосу.

      Теперь двухголосый волчий вой понесся далеко над степью, сливаясь в один, и пугая все живое своей мощью и леденящей безысходностью. Потому что не было в степи зверя, способного противостоять волку, и не было равного ему в уме и коварстве. Как не было равного и в жестокости.

      И кровь людская стыла от того жуткого воя, обещавшего, по старинным преданиям, людям разные напасти и беды…

      А волки, чувствуя неразрывное единение с природой – матерью всего сущего, и между собой все пели и пели свою песню. Бесконечную песню жизни, которая другим обитателям степи сулила только смерть – неотвратимую и беспощадную…
____________________________________________________