Про бургеры и сериалы

Время расстреливали шестеро. Все были подтянуты, молоды, розовощеки в серых шинелях и блестящих черных сапогах.
Он стоял и плакал. Усы топорщились в разные стороны. Слезы собирались в лужу. Грязная куртка, разорвана при попытке пересечь границу на дельтаплане. Дельтаплан сбили и сожгли. Куртку изорвали собаками.
Вся эта идея с полетами на сомнительных летающих аппаратах не нравилась ему с самого начала, но заключенный Эпштейн все твердил про относительность и сбил таки с понталыку время, науськав его на "посмотреть" - действительно ли это так.
В полете все было поначалу хорошо. Относительно теории Эпштейна вообще замечательно. Его бубнеж все еще раздавался где-то в наушниках, но теперь из-за садившейся батарейки он был смешным и звучал тише.
Время убегал из этого относительно скучного мира с Эпштейном. Куда не знал сам, пока баллистическая ракета класса "Жизнь-Смерть" с космического корабля "Прогресс" не ударила в левое крыло, едва не зажарив голубя, уснувшего на правом.
Как долго продолжалось падение Время не знал. Зато как долго он стоял перед шестью парнями в шинелях он относительно мог посчитать. Черт бы побрал этого еврея Эпштейна.
- Все относительно, друг мой, - шептал его полубезумный голос, - даже вы. Поверьте!
Время верил. Сейчас, перед смертью очень сильно верил.
- Товсь! Пли!
Пули с оскаленными клыками и жадными глазами. Прилизанные парикмахерами и ухоженные парфюмерами понеслись к нему. Каждая хотела быть первой. Кто-то увлекся и в стену, кроша отбеленные зубы, кто-то в порванный воротник. Только одна - с генеральскими погонами - остановилась у лица растерянного и заплаканного Времени, посмотрела внимательно в глаза.
- Извини, брат. Относительно наших новых ценностей - тебе пора уходить. - И вгрызлось в кожу, заляпанную, как и куртка грязью.
Новое время подрастал и солдаты в серых шинелях - шестеро по моему - учили его всему, что должен знать порядочный гражданин, закармливая его бургерами и сериалами. Эпштейна расстреливали на следущий день, чтобы не путал молодого теориями.