Самый большой пойманный мною лещ

                Лещ – пресноводная рыба семейства карповых с плоским телом.
                Толковый словарь русского языка С.И.Ожегова.

                Лещ – рыба; оплеуха, затрещина.
                Толковый словарь живого великорусского языка В.И.Даля.


Сразу предупреждаю, что речь здесь пойдет не об оплеухе или затрещине, а о рыбе, и рассказ этот может быть интересен, в первую очередь, тем, кто является любителем рыбной ловли.

Летом 1964 года из Литвы я был переведен в Белоруссию. Стартовые площадки ракетного полка, в котором мне предстояло служить,  располагались в сосновых лесах южнее города Полоцка, а жилой городок -  у поселка Ветрино километрах в двадцати пяти  от Полоцка.

Место было чудесное - край  озёр и лесов. ДОСы были построены очень удачно - на взгорке у самого озера с названием Сёрдово. Выглянешь в окно – такая красотища: водная гладь озера, отражающееся в нём голубое небо, а вдали за озером – видны желтеющие нивы. Так что жили мы на природе, и для детей было тут полное раздолье.

Многие офицеры, да и некоторые офицерские жены увлекались рыбалкой.  Вечером, когда офицеры  после службы возвращались из леса, можно было видеть, как от причала одна за другой отчаливали лодки – это рыболовы спешили на вечернюю зорьку.

По прибытии я сразу же обеспокоился приобретением лодки. Купить её было негде, но мне повезло – нашелся один умелец, который и смастерил мне отличную лодку. Я её проконопатил, просмолил и покрасил в   голубой цвет.  Согласно ритуалу спуска корабля, следовало бы дать моей лодке имя и разбить о её борт бутылку шампанского, но я обошелся без ритуала – это же лодка, а не корабль.  Первое плавание совершил без пассажиров. Лодка шла легко и я в восторге запел:

Мы на лодочке катались
Золотистой, золотой.
Не гребли, а целовались,
Не качай, брат, головой.

Помните эту песенку? Она была мне знакома еще с довоенных времен. Кстати, существует предположение, что автором её слов и музыки являлся Великий князь Константин Константинович Романов.

Итак, лодка получилась легкой на ходу и, что тоже немаловажно, вместительной, мы с друзьями – четверо взрослых и трое детей – частенько плавали на ней к находившемуся  среди озера островку, где устраивали пикники. Но чаще всего лодка использовалась мною для рыбалки.

Снабжение продуктами в Белоруссии было намного хуже, чем в Литве, и скоро мы это ощутили. Но постепенно приспособились к местным условиям. Из села, находившегося в 7-8 км от городка, крестьянка приносила на продажу молоко, творог, сметану. Жена с ней познакомилась и у нас появилась своя молочница, всегда снабжавшая нас свежими, вкусными и недорогими молочными продуктами, приносила она и яйца, и кое-какие овощи. Нехватку мяса здесь, – в краю озёр, восполняло рыбное изобилие. Заимев лодку, я не мог не заниматься рыбалкой и без богатого улова  почти никогда не возвращался. Иногда жена составляла мне компанию. А вот десятилетнего сына Женю приучить к рыбалке не удалось – долго сидеть с удочкой у него не хватало терпения.

В нашем озере крупная рыба почему-то попадалась мне редко, хотя водились в ней и лещи, щука, линь, окунь и другая крупная рыба. Поставишь лодку где-нибудь в укромном месте, забросишь удочки и приговариваешь: "Ловись рыба большая и маленькая, а самая маленькая – ну чуть больше валенка". Но клюют в основном небольшие окуньки, плотва, красноперка, чаще подлещики. Вообще-то подлещики размером с ладонь и крупнее клевали очень хорошо, и за рыбалку можно было поймать не один десяток, а вот полновесные лещи мне не попадались. За лещами приходилось ходить на соседнее озеро Рудёнково, окружённое лесом , потому прозванное нами Лесным, где рыболовов было поменьше.  Об этом – дальше и пойдет разговор.

Там, на Лесном озере,  было у меня заветное местечко, на котором попадались крупные лещи. Ловил я их только на червя, червь на леща - самая уловистая насадка. Ловят и на опарыша, но опарыш занимает после червя  второе место. А  тесто, горох, и прочие насадки опытные рыбаки ставят на третье  место. На них крупный лещ тоже может клюнуть, но значительно реже, чем на насаженных на крючок пару-тройку жирных червей... Но я отвлёкся.

Обнаружил я это уловистое местечко совершенно случайно. А добраться до него было не так просто, и тем оно было привлекательно. К нему надо было сперва пройти  по воде, а потом по плавуну. Плавуном назывался толстый слой какой-то водной травы, ковром покрывавшей воду у берега. Этот ковер от берега и до открытой воды  простирался метров на десять. Был он настолько плотным, что выдерживал вес человека. Но идти по нему было страшно, он колыхался под ногами, и держать равновесие, чтобы не упасть,  было трудно. По этой причине не все решались на этот плавун ступать. А я, рискуя провалиться в воду, а там было довольно глубоко, решался – уж очень было заманчиво поймать леща.  За плавуном находилось оконце чистой воды, окруженное осокой и кувшинками. Вот в это оконце я и забрасывал удочки, вот там и попадались лещи. Какой-то рыбак из местных поставил на плавун у оконца ящик, и на него можно было присесть, чтобы  ловить рыбку с удобствами. Придти на это местечко надо было как можно раньше, на рассвете. Как говорят, на зорьке не встал – рыбалку потерял. Припозднишься, а там уже сидит кто-то из местных. Поворачивай назад или довольствуйся мелочью, поскольку ничего крупного, а я не раз пробовал, на других местах не поймаешь. А если придешь раньше других, переберешься по плавуну и займешь место, тут уж веди себя тихо, не спугни лещей. Ждешь – клевать начнут лещи? Сиди, молча, – не трещи.

Попадались там не только лещи. Как-то я поймал большого золотого красавца линя, на глазок весом не менее полутора-двух килограммов. Он несколько дней жил у нас в ванне. Поклёвка линя весьма оригинальна. Поплавок, до того времени неподвижный, вдруг закачается, потом замрёт и снова закачается, впечатление такое будто он был задет какой-то рыбешкой; затем поплавок начинает качаться сильнее, с перерывами, и это может продолжаться  несколько минут. Надо иметь выдержку и дождаться, когда поплавок пойдет в сторону, тогда и подсекать.

В другой раз мне  попалась там довольно крупная щука и не на живца, а на червя, что меня удивило.

Поклевка леща тоже очень  характерна. Лещ кладет поплавок, и такая лещовая поклевка объясняется тем, что лещ, взяв насадку со дна, для чего он должен или лечь на бок, или стать вертикально, хвостом кверху, принимает затем горизонтальное положение и поднимает грузило. От того что грузило поднято со дна, поплавок и ложится. Тут надо дождаться, когда поплавок  начнет погружаться в воду или пойдет в сторону, тогда и  подсекать. Во всяком случае, как только поплавок начал колебаться и принимает лежачее положение, надо быть готовым к подсечке. А когда вы подсекли и почувствовали тяжесть рыбы, не спеша выводите её на поверхность воды. Как только лещ достигнет поверхности, он ляжет на бок, и остается лишь подтянуть его поближе к себе, чтобы захватить  сачком.

Лещ – рыба осторожная, поймаешь одного-двух и можешь уходить – больше поклёвок не будет, он уже ушел с этого места.

Первый пойманный мною большой лещ имел желто-золотистый цвет чешуи. Я не мог на него налюбоваться, а чтобы рассмотреть поближе, достал его из садка и взял в руки, тут-то лещ, вильнув хвостом, и выскользнул у меня из рук, да  и был таков. Больше поклёвок леща в этот день не было, и в расстроенных чувствах я ушел домой.

Как свидетельствует в своей книге «Жизнь и ловля пресноводных рыб» Леонид Павлович Сабанеев, лещи обыкновенно имеют от 30 до 45 см длины, но изредка попадаются гиганты более 70 см в длину. Такие лещи имеют буровато-желтый цвет, и чешуя на них величиной с серебряный двугривенный.

Самый большой, пойманный мною лещ, имел длину от кончика хвоста до кончика носа 60 см и весил 3 кг 150 гр. И чешуя у него была бронзовой. Поймав его, я не стал ждать новых поклёвок, а сразу же направился домой. Лещ был у меня на кукане, кукан я держал в руке и  хвост леща доставал до самой земли Я гордо шествовал с лещом по городку, все встречные останавливались и интересовались, где я смог добыть такого красавца. Я рассказывал, но никто не верил, что лещ был пойман мною на удочку.

Первым делом я зашел в магазин, чтобы там взвесить леща, а уже дома измерил его длину. Ловили лещей и другие рыбаки, но таким большим, как у меня, никто похвастаться не мог.
 
Пойманных мною лещей жена запекала в тесте, и блюдо получалось отменного вкуса. Конечно, варили и уху. Рыбы на неё не жалели. Уху я варил сам, по-рыбацки, двойную, с добавлением водки, рыбаки знают, как такая уха варится. Ох, и вкусная получалась уха. Впрочем, настоящие рыбаки уху не едят – они ею закусывают.

Рыбалка, конечно, была на первом месте, но не забывал я и «тихую охоту». В здешних лесах она была более урожайной, чем в Литве. Грибов мы заготавливали много, засаливали целую 20-литровую посудину. Потчевали ими приезжавшую к нам из Таганрога тещу, она, родившаяся в Сибири и прожившая там большую часть своей  жизни, очень скучала по грибам в южном и безлесном Таганроге. А когда она от нас уезжала, давали ей солененьких грибков и  с собой, чтобы могли их отведать брат и сестра жены.

См.также: http://www.proza.ru/2011/11/29/662