Солнечные брызги. Суворовский дуб и другое

Наш главный штурман ещё в Таллине внимательно изучил Крымские достопримечательности и выдавал нам информацию, мол, как, едем – не едем. Белая Скала значилась пунктом один в нашем маршруте, даже не по приоритетам – по близости к Чернополью, откуда стартовали в четверг 18 августа.
А вообще-то, о местных интересных местах вблизи нашего Дома Ангелов порассказано было за столом немало. Хозяйка, главный Ангел, бывшая морячка, колхозница и бывшая таллинка, начинала, а её дочка подхватывала. Чего только мы не узнали: рецепт чебуреков в действии, пирожки с ливером, особенности обоснования на работу в Англии, об изменении климата здешней местности от срытой наполовину горы вблизи, о ночном графике подачи воды по каким-то шлангам (вёдрами воду в корыта и бочонки таскали), о Белой Скале, Суворовском Дубе и о селе Александровка, около которого местный миллионер строит зоопарк.
Вот в этот зоопарк мы сначала и рванули. Начало пути было простым – открыли ворота, объявили Грею, что вернёмся, он помахал нам доверительно хвостом – и в путь!
До Александровки рукой подать – сначала прямо, потом налево, с лёгким сомнением, туда - не туда. Оказалось, надо километра полтора назад и вбок, к белым зданиям. А там стоят на страже два огромных льва. Сравнивая потом, показалось, что по качеству и, очевидно, стоимости ничуть не уступает тем, что у Воронцовского дворца. Уж делать, так делать! С размахом! Но дальше ворот нас не пустили. Мимо проносятся тяжёлые самосвалы, значит, и вправду ещё строят. Ничего, увидим зоопарк в следующий раз. Если этот следующий раз будет.
Что-то нас уже тут научило, что верить стоит не только справочникам, указателям и табличкам. Тем более, что к Суворовскому Дубу указателей нет. Повторить то, что нам объясняли, как проехать к дубу, не берусь. Пришлось убедиться, что автомобилисты и простые смертные воспринимают, а потом воплощают на практике полученную информацию совсем по-разному. Из объяснений мне казалось, что поворачивать направо надо раньше и совсем в другом месте, но мы ехали, как ехали и, в конечном итоге, последние триста метров проехали меж деревенских домов прямо в тупик. Дальше хода нет. И указателей тоже. Есть местные собаки, встретившие нас вполне дружелюбно, гуси, куры и несколько местных жителей вблизи. На наш вопрос про Суворовский Дуб отвечали вразнобой. Мы уже было собирались искать другие пути и цели, помня про неудачу с зоопарком, но тут появились добровольцы, Саша и Лена, пожалуй, одногодки, лет семи – восьми, может девяти. Я сравниваю их со своим восьмилетним внуком Аркашкой, очень похожи. Но тот во многом зависим от ритма города, дикого транспорта, городских расстояний, полных, в том числе, и неприятных неожиданностей. Его провожают и встречают, обращая внимание: на светофоры, непредсказуемость водителей, неадекватность некоторых подростков и криминал. Затурканные они, городские.
А тамошний Сашка сразу вызвался проводить, и Ленка с ним. И ничуть они не подумали, а стоит ли с нами? Видно решили, что стоит. Внушили мы им доверие. Честно говоря, совсем не приманивая и ничего не обещая.
По тропинке между двумя покосившимися заборами, мимо кур и развалившегося посередине тропинки беззаботного пса – к полю. А он, дуб, виден издалека, с показавшимся издали не очень толстым стволом и гигантской кроной сверху. Поле, или скорее луг, ничего тут не засеяно, перекопано в нескольких местах канавами. Как нам объяснил словоохотливый Сашка, чтобы туристы на внедорожниках не гоняли. Он всё знал. И про восемьсот летний возраст дуба, длину обхвата ствола, куда Суворов закопал своё оружие, и ещё что-то очень важное, что я забыл. Каюсь. Я даже про длину обхвата ствола не запомнил. Но наших трёх взрослых и двух детских раскинутых рук не хватило для измерения и трети обхвата. А ещё он профессионально запомнил лучшую точку для съёмки дуба в полную красу, и показал, куда не него можно залезть. И где залеченные раны дуба. И рассказывал, как с местными взрослыми доставали цемент и заливали дупло в основании одной из ветвей.
Да! Грош цена всяким охранным грамотам. Главная охрана – любовь и забота тех, кто хоть может совсем немного, но бережёт свой край делом, хотя бы бетонную подушку подправит, и канаву от бездумных вояжёров выроет. Пожалуй, не доросли мы ещё до одной из главных заповедей американских индейцев – думать о седьмом поколении после себя. Но о жизни на Земле мыслят люди, не обременённые богатством и властью, много больше тех, от кого ждём, кто действительно должен, да о своём долге и чести не помнит.
Вот! Научил нас Сашка, троих взрослых, что землю любят делами.
Конечно, полазили по дубу, полюбовались вволю, надышались дубовыми листьями и корой, запахом Крымской степи. А под самый конец экскурсии, почти прощаясь, Сашка и спрашивает: «А на Белую Скалу не хотите?»
- А что, разве тут можно проехать?

Теперь – марш-бросок до автомобиля, посадка в него уже впятером и… прямо на ту же тропинку, по которой только что вернулись от дуба. Вальяжный пёс, которого обходили гуськом сбоку, даже ухом не повёл. Пришлось нежно его уговаривать подвинуться с дороги, ведь обратно въезжать суда же.
Путь открыт. Впереди жёсткая почва с примятой колеёй, постепенно исчезающей. Как часто по ней ездят и на чём? Лишь проехав треть пути, поняли, в какую авантюру ввязались. Здесь ездят Сашка и Ленка на великах, изредка внедорожники и тяжёлые грузовики. Наш Жигуль видно им сродни, если всё-таки вылез к полуразрушенному мосту через речку. Наш Главный Разведчик осмотрел мост, постучал по нему ногами, определил места с отсутствующим настилом, сел за руль, и вывел наш броневик на дорогу вдоль Белой Скалы.
Тут только узнаёшь это место, излюбленное киношниками. Здесь скакали герои из «Бульвара Капуцинов» и доброго десятка других лент.
А нам – наверх. Так уж сразу решили, что на вершину не забираемся, для этого нужен изрядный крюк по дороге и ещё несколько часов. А нас ждёт ещё дорога вдаль и эта пещера, что зияет входом высоко над головой.
Сыпучая тропинка, иногда проскальзывающая в непросохших после дождя местах. Над головой сгущаются тучи и парят большие птицы. Орлы или коршуны, как говорит Сашка. Если ливанёт, толканием под раз-два-взяли явно не обойдётся. Но мы идём вверх. С непривычки кажется, что уклон градусов шестьдесят, может и так. Дыхание сбивается, вниз глядеть не хочется, только перед собой и вверх. А Сашка уже там, под высокими сводами, местами обвалившимися тут же, в пещере, или глыбами, лежащими где-то внизу под Белой Скалой. Хоть мы и решили, что сверху летают большие вороны, но перья, найденные между камнями, вороньи никак не напоминают. Несколько вспышек камеры. Читаем надписи на стенах и валунах. И путь вниз.
По ямам грунтовки, заполненным водой, едем с ожиданием, что сейчас, именно сейчас придётся лезть по колено в жижу и выталкивать машину до следующего приключения. Пронесло. Но на крышу, капот и бока автомобиля лучше не смотреть. И самое противное – грязь проступает снова и снова после того, как всё вылизано тряпками с чистой речной водой. Муть плывёт дальше по течению. А мы привозим уже почти родных Сашку и Ленку поближе к их домам, сажаем какую-то бабулю, «до магазина», и теперь – до трассы.
Сашка и Ленка машут нам вслед, недоумённо держа в руках остававшиеся у нас после завтрака печенинки, мол, а это зачем…
Жаль, не взяли адреса, чтобы переслать им фотки, на которых лезли в пещеру на Белой Скале, мыли машину, купались в запруде, улыбались в ветвях Суворовского Дуба.

Симферополь проскочили быстро. А потом не заметили указатель и возвращались к повороту к Ханскому Дворцу.
Дворец – слово обязывающее. Сразу возникают из памяти огромные залы в мраморе или малахите, картины Великих по стенам, размах и великолепие. Правда, где-то смутно пробивается вопрос, а как же они жили тут?
В Бахчисарае всё ясно. Здесь мылись в бане, тут решали государственные дела, здесь рожали детей, тут варили обед, оттуда сторожили дом, а здесь ложились насовсем в каменистую почву. А в гарем, оказывается, было трудно и почётно попасть даже не первой или второй женой. А знаменитый фонтан – совсем не фонтан, а скупые мужские слёзы, выжатые из камня могучей силой любви. И почему-то в орнаменте росписей спокойно светится Звезда Давида. И жили в Крыму бок о бок татары-мусульмане, татары-караимы, греки, армяне. Каждые со своим Богом.
Что-то протухло в нашем Датском королевстве, размером в Шарик.

К Успенскому скальному монастырю – вверх от Ханского Дворца по нормальной дорожке. Здесь даже авто и мотоциклы гоняют, подвозя в палатки товары для ненасытных туристов.
Я уже не смотрю на магнитики, бусы, платочки и всякое другое. Иду вверх, потому что иду. Монастырь, так монастырь.
А он открывается внезапно кельями в скалах, новостроящими зданиями в ущелье, храмом над высоченной лестницей и иконами на вертикальных обрывах горы. Как это там строилось на уровне пятого–седьмого этажей современных зданий без видимых возможностей влезть туда снаружи? Потом вопрос исчезает, но совсем не потому, что кто-то дал ответ.
В полутёмном зале церкви тишина, иконы, горящие свечи. Почему-то не отойти от лика Божьей Матери. Длинная тонкая свеча никак не держится в трубочке подсвечника, а исправные места для свеч заняты. Осторожно вкручиваю свечку в прямоугольный ящик с песком. Стою молча. Что-то происходит внутри. Отхожу и возвращаюсь. При выходе из церкви снимаю и аккуратно кладу в сундук огромный фартук, которым прикрывал короткие шорты. Ни у кого ничего не хочется спрашивать. Тихонько спускаюсь по лестнице на дорожку, ведущую дальше, в пещерный город Чуфут-Кале.

Ещё несколько десятков, или может быть, даже сотен метров вверх. Ворота с охранником, который не хочет нас впускать – до закрытия на ночь осталось всего ничего. Уговорили ровно на двадцать минут. Что увидишь за двадцать минут? Несколько ракурсов, немного вверх по скале, чуть вбок, ещё несколько снимков…
Потом спуск вниз по крутой тропинке, по камням, в сгущающихся сумерках. Мимо Успенского монастыря к автомашине, припаркованной где-то сбоку, впритирку к забору, вовсе не в месте официальной стоянки.
Хорошо бы теперь устроиться на ночь, но на горной дороге с одной стороны обрыв, а с другой – резкий подъём в гору или скалы. Догадались искать автозаправку. Вот и она, с огромной плоской площадкой поодаль от заправочных терминалов. Почти поругались с выскочившим работником, мол, платите деньги. А за что?
Хорошо утрамбованная автомобилями жесткая трава под ногами, кое-где колеи трейлеров. Штыри плохо входят в каменистый грунт по углам палатки. Устраиваемся на ночь под периодический рёв моторов тяжёлых грузовиков. Они где-то рядом.
Всё! Сон. Первый палаточный. Завтра снова в путь.


Август 2011,       Крым