Простое решение

У меня заболел живот. Что я только не пробовал: и холод на него клал, и грелку прикладывал, пил «боржоми», по случаю привезённый из Украины, и «нарзан», глотал таблетки – ничего не помогало. Тётя Маня, наша соседка, порекомендовала делать приседания. Сказала, что после этого кишечник снова заработает. Поприседал, а он не работает и болит, сволочь!

Пошёл к врачу. А куда деваться, если боль не проходит?

Доктор, тщедушная такая старушка, уложила меня на кушетку и давай мять живот сверху вниз и справа налево. Потом то же самое, только наоборот.

– Полегчало? – спрашивает.

– Нет, – говорю, – болит.

– Тогда я вам выпишу таблетки, будете принимать их три раза в день после еды.

– Так я есть не могу, – говорю ей. – Боли замучили. Что мне ваши таблетки?

Но взял рецепт и поплёлся в аптеку. А там провизор, девчушка такая улыбчивая, спрашивает:

– Что у вас болит?

– Живот, – говорю. – Сил нет терпеть.

– Так вам мазью нужно помазать, и боль пройдёт.

И даёт мне несколько разных тюбиков.

– Зачем так много? – спрашиваю.

– Если одна не поможет, мажьте другой.

Купил я в той аптеке таблетки и пять разных тюбиков мази. Пришёл домой и первым делом намазал живот мазью «Софья с пчелиным ядом». Лежу, жду, когда же полегчает?

Но легче не становилось, тогда я поверх той мази намазал леотоном. Потом пихтовым кремом… Но боль, сволочь, не утихала. И пошёл я снова к врачу.

Увидев меня, тщедушная старушка не послала меня за ширму, не уложила и не пощупала живот, а сразу же написала несколько направлений: в лабораторию для анализа кала на яйца глистов, на рентген грудной клетки, на консультацию к невропатологу, хирургу, урологу, проктологу, венерологу, оториноларингологу и окулисту.

– В организме всё взаимосвязано, – говорила старушка, – и только Бог знает, с чем могут быть связаны ваши боли.

– Но при чём здесь венеролог! – воскликнул я.

– Ну, что вы?! Разве не знаете, что сифилис может симулировать любые заболевания? У вас случайно сифилиса нет?

– Какой сифилис? Я с женой… забыл, как это делается…

– Ну что вы?! – повторила тщедушная старушка, подавая мне последнее направление – к ревматологу. – Знаю я вас, шалунишка!

Делать нечего. Пошёл я к хирургу.

Мужчина огромного роста и с неохватной талией долго мял мой живот, простукивал, прикладывал к нему ухо, потом долго оттирал его от мазей, которыми был намазан живот.

Закончив, хирург, больше похожий на мясника с рынка, у которого такие же волосатые руки, взглянул на меня и вдруг как рявкнет:

– Ни прободной язвы желудка, ни острого панкреатита, ни желчнокаменной болезни, ни заворота кишок, ни аппендицита я у вас не обнаружил!

– По поводу аппендицита меня оперировали лет десять назад, так что вы его обнаружить никак не могли… – попытался вставить я слово, но великан уже подавал мне своё заключение:

– Вам назначено много консультаций, так что торопитесь. Иначе за один день всех не обойдёте.

Рядом с кабинетом хирурга располагался окулист. Захожу. Меня просят закрыть левый глаз. Я говорю:

– У меня живот болит… А так – старческая дальнозоркость, начинающаяся катаракта…

Доктор взял указку и пошёл к таблице.

Прочёл я ему буквы, которые были там написаны. По его виду понял, что доктор остался доволен. Он сел за стол и стал писать. Потом на минуту отложил листок и, вдруг что-то вспомнив, снова начал писать. Я уже испугался, не забыл ли он обо мне?

– Простите, мне ещё нужно к оториноларингологу успеть.

Наконец, окулист внимательно перечитал заключение, расписался и подал мне лист, на котором мелким непонятным почерком было написано, что проведено полное обследование глазного дна, измерялось внутриглазное давление, и прочее, и прочее… Об этом, правда, я узнал у гинеколога, к которому зашёл по ошибке.

А живот мой, сволочь, болел и болел, и я уже не знал, что делать.

Оториноларинголог усадил меня в кресло и предложил открыть рот. Я хотел было сказать, что у меня болит живот, но мужчина с большим носом и длинными усами успокоил, заявив, что именно здесь и начинается живот. Честно говоря, я очень удивился этому, но рот открыл.

Доктор щёлкал блестящими инструментами, давил на корень языка и просил произнести букву «А-а-а». Наконец, окончив осмотр, изрёк, что в начале пищеварительной системы патологии он не находит и следует обратиться к проктологу, который должен дать заключение о конце пищеварительной системы.

Понимая всю сложность своего заболевания, я несмело спросил:

– А кто может сказать мне о состоянии середины пищеварительной системы?

Но доктор пожал плечами, провожая меня до двери. В кабинет входил следующий пациент.

Как издевался надо мною проктолог, мне и говорить не хотелось. Он заставил меня снять штаны при молоденькой сестричке. Потом, надев перчатку и смазав палец вазелином, лез туда, куда… словом, туда. Потом, неудовлетворённый результатами обследования, всунул туда же блестящую подзорную трубу и стал в неё смотреть, стараясь найти в безмолвном чёрном космосе источник моей боли, но, так и не сделав открытия, прекратил свои изыскания.

После проктолога сидеть мне было непросто, и в очереди к невропатологу я стоял.

Длинная как жердь невропатолог колола меня иголками и била молоточком по коленкам, водила перед глазами паркеровской ручкой. Но я на неё не обращал внимания. Подумаешь! Нашла чем хвастаться, у меня такая же. Это гулливершу сильно расстроило, и она решила дополнить исследования энцефалограммой. Правда, номерков в тот кабинет у неё уже не было, и она рекомендовала мне прийти к ней завтра.

К венерологу я попал перед самым закрытием поликлиники.

У кабинета его очередь, и все в той очереди молодые и незакомплексованные. Смотрят на меня с восхищением. Ну, мол, дед, ты даёшь! Молоток! Знай наших!

Когда, наконец, зашёл в кабинет, увидел, что врачом там – молоденькая смазливая девчонка лет двадцати пяти. Хотел было ретироваться, но услышал:

– Куда!? Назад! Марш за ширму и снимайте штаны!

Мне показалось, что и боль в животе прошла… но потом снова возникла и, кажется, даже усилилась.

Посмотрела меня эта блондинка, потрогала за все места. Не скрою: даже приятно было. Потом ушла, а я стою, жду, что же дальше будет? Я был уже готов ко всему.

– Вы чего там застряли? – слышу. – Надевайте штаны. Нет у вас сифилиса.

– Откуда вы знаете? – удивился я. – Целый день брожу по кабинетам, и никто ничего не находит! Ну, хоть что-нибудь у меня же должно быть! Ведь, говорят, бывает и третичный сифилис, когда поражаются внутренние органы и даже головной мозг. Говорят, у вождя мирового пролетариата был такой. Почему же у меня такого не может быть?!

– Нет у вас ничего, ни триппера, ни сифилиса. Впрочем, если вы очень хотите его получить, постойте немного ещё за ширмой, и я это вам организую.

Я быстро натянул штаны и, не дожидаясь результата консультации, выскочил из кабинета.

Слава Богу, сифилиса нет, жить можно!

Пришёл домой, не понимая, что же делать. Боль-то продолжается. А сантехник нашего ТСЖ, наконец, закончил ремонт санузла. Как только он ушёл, я помчался в туалет. И боль как рукой сняло! Вот теперь я взял себе за правило: прежде чем обращаться к врачам, иду в туалет!