Находка 1 Димка-кладоискатель или Таинственная пуг

Игорь ЕГОРОВ

НАХОДКА

Историко-приключенческая повесть

Посвящаю светлой памяти

моего большого друга,

замечательного человека,

Сергея Григорьевича Фарманова





Глава 1. Димка-кладоискатель или Таинственная пуговица



– Коська, гони сюда! Дело есть! – закричал Димка, выглядывая из-за угла дома. Я круто повернул велосипед и, нырнув под натянутую бельевую верёвку, с разгону чуть не налетел на него.

– Какое дело? – спросил я, хотя знаю, что у Димки всегда к кому-нибудь есть «дело» и, наверняка, связанное с пиротехникой или кладом. Пиротехникой и кладами у нас многие занимаются во дворе.

– Слушай, Коська! Я знаю, где можно найти старинные монеты! – сказал он почти шёпотом, напирая на меня всей грудью в полосатой рубашке. Когда Чкипа (так ребята перевернули Димкину фамилию Пучкин) говорит о кладе, он становится прямо-таки наэлектризованным. Даже его чёлка ёжиком так и целилась в меня!

– А где? – я тоже невольно почти шёпотом спросил у него.

– Пошли со мной! Я знаю такое место! Закачаешься!.. А велосипед закати домой, он нам не нужен, только мешать будет, – тут же посоветовал Димка. Я послушался его, но потом пожалел. Родители нагрузили меня молочными бутылками и отправили в магазин.

– А, ерунда! По пути сдадим эти посудины, и дело в шляпе! – успокаивал меня Димка.

Пока шли, Димка без умолку рассказывал, как в прошлом году где-то у стены дома нашёл турецкие монеты, хотя, наверное, сроду их не видал, да и откуда им было взяться здесь, в Омске?! И всё-таки я чуть не забыл про бутылки. Хорошо, что ещё не проскочили «Молочный»!

Вскоре мы подошли к реке, точнее, туда, где Омка впадает в Иртыш, и по обрыву, скользя и падая, осыпая комки сухой глины, чуть не кувырком скатились к самой воде.

– Слушай, Димка, зачем ты меня сюда привёл? – спросил я, вытряхивая из кеда глину, уже почему-то заранее жалея о том, что согласился пойти с ним.

– Эх ты! Ничего не понимаешь! Вот здесь, около берега можно, знаешь, какие монеты найти! Их раньше здесь на счастье бросали! – и мой приятель сел на корточки, и горсти гальки полетели из воды на песок. – Мы их потом в музей отнесём! – радостно подмигнул мне Димка. Я тоже кинулся рыться у берега, но ничего, кроме какого-то заржавленного дверного крючка, там не нашёл.

Я плюнул на это дело и сел на песок, а Димка продолжает «мутить воду». Вдруг он как завопит:

– Нашёл, нашёл!!! – и показывает мне пятнадцатикопеечную монету тысяча девятьсот семьдесят пятого года рождения! Я чуть со смеху не подох.

– Ха! У меня дополна таких монет! – и я вытащил из кармана целую горсть пятнашек за бутылки. – А вот как раз одной и не хватает! – и, выхватив пятнашку у Димки, сделал ему «подножку». Димка не удержался и полетел в воду! Только брызги в разные стороны! Но так удачно плюхнулся, что только штанину замочил.

– Всё равно найду, по-настоящему! – обиделся он и давай опять месить гальку, как тесто.

А я занялся изучением собственной тени: уши как уши, хотя мне не нравятся мои уши: из-за этой стрижки, всё время топырятся, и что им надо! И плечи какие-то не очень-то...

От быстроты реки, сплошь облитой слепящими солнечными бликами, то и дело выскакивали и лопались прозрачные лиловые пузырьки. Я отыскал длинную щепку и нарисовал ею на песке циферблат. Жук-солдатик пересёк мой циферблат, я щепкой закрыл ему путь, но он, не долго думая, юркнул под ней и засеменил дальше по своим солдатским делам крохотными лапками.

Я воткнул щепку в середину циферблата. Мои солнечные часы показывали 12!

– Дим, уже 12, – простонал я, – мне же ещё за молоком!

И вдруг, стряхивая с покрасневших рук крупные капли воды, он вскочил с корточек и, вертя перед своим утиным носом пуговицу, принялся её внимательно разглядывать.

– Коська! Зырь! – во всё горло закричал Димка.

На ладони у него лежала странная пуговица с едва заметной насечкой и небольшим ушком.

– Димка, это, по-мо-о-ему, ла-а-данка! – догадался я, от неожиданности растягивая слова.

– Чего?

– Ну ладанка, не знаешь что ли, медальон раньше носили на шее! Дай посмотреть! – попросил я, сам чуть не вырывая у него из рук медальон. Мне не терпелось узнать, что там, внутри, но из-за ржавчины было непонятно, где же его створки?

– Тьфу ты, чёрт! – я уже злился, пытаясь открыть его. – На! Не могу! Чуть ноготь себе не сломал!

– Эх, ты! «Чуть ноготь себе не сломал!» – передразнил меня Димка. Но, даже сопя и кряхтя, он тоже не смог открыть медальон.

– Ладно, пошли домой, что-нибудь придумаем! – тут же нашёлся Димка.

– Выброси в речку! Всё равно какая-то чепуха, ничего стоящего! – махнул я рукой.

– Димка весь аж побагровел, будто его кипятком ошпарили.

– Ну уж нет, я не успокоюсь, пока не открою! А вдруг там тайна клада!

– Ха-ха-ха! Тоже мне кладоискатель! На той неделе ты тоже: «Клад, клад!» А потом оказалось, что я этот «клад» уже видел возле нашего мусорного ящика!

– Ну, ты, по уху захотел?! – и Димка, наскочив на меня, рукой захватил мне шею, и мы полетели с ним на песок.