Было два часа дня. Глава IV

- Постой! Куда ты?
Кэтрин обернулась к нему через плечо и мягко улыбнулась.
- Да так, просто дела. Я сегодня не смогу побыть с тобой.
Утро было отвратительным. День обещал быть не лучше. У Терренса опустились руки.
- Что, весь день?
- Прости. – Она пожала хрупкими плечами, на которых висел огромных размеров громоздкий рюкзак. – Так уж получилось. Завтра обязательно встретимся.
- Но…
Не успел он и два слова сказать, как его подругу уже уводила со школьного двора совершенно незнакомая ему девушка.
- А я-то думала, что ты уже на месте! Там все только тебя и ждут, Кит! Пошли быстрее, а то без нас все закончат…
- Это твоя подруга? – Терренс окинул незнакомку ошарашенным взглядом. Кэтрин смущенно кивнула.
- В общем, да. Знакомьтесь. Терренс, это…
- Реджина Филадельфия Гринвуд. – Девушка бордо подмигнула и подала ему свободную руку. – Но можно просто – Редж.
- Ну, вот и познакомились, - пробормотала Кэтрин, внимательно следя за реакцией друга. Терренс кивнул в ответ и пожал протянутую ладонь, не сводя глаз с новой знакомой. Реджина оказалась обладательницей ярко-зеленых глаз и вызывающе рыжих волос, стоящих дыбом у нее на голове. Терренс продолжал кивать, пока Кэтрин не прокашлялась и не отвлекла его от разглядывания буйной шевелюры ее подруги.
- Ну, мы, пожалуй, покинем эту скромную обитель, - быстро проговорила Реджина, вырывая свою руку из руки Терренса. Растянув улыбку во все тридцать два зуба, она поклонилась, снова схватила Кэтрин за руку и бесцеремонно потащила ее к выходу.
- Твой этот школьный друг какой-то… заторможенный, - тараторила на ходу Реджина, особо не стараясь понизить голос. – Смотри, Кит, не дружи с даунами!
- Не бойся, не дружу, - ответила Кэтрин намного тише, оборачиваясь к стоящему посреди опустевшего двора Терренсу. Тот продолжал смотреть на незнакомку с открытым ртом. Он почти два часа ждал Кэтрин после уроков, только чтобы проводить ее до дома. Получается, что все это было зря.
Через несколько минут начался грозовой ливень со штормовым ветром. Стиснув зубы, Терренс петлял между коттеджами, пытаясь сократить путь до дома. Когда в небе ударила первая молния, ему подумалось, что это был худший день в его жизни.


Прошла уже целая неделя, как Терренс не видел Кэтрин. Она не появлялась ни в школе, ни на улице, словно в воду канула. Будто она пропала или просто не выходит из дома. О болезни оповестили бы учителей, а они тоже ничего о ней не знали, так что догадок оставалось немного.
Они были неразлучны почти три года, если не считать тех двух недель на летних каникулах, когда Терренс уезжал в гости к Шерон, своей старшей сестре. Особого удовольствия от этой поездки он не получил, потому что все время только и делал, что помогал ее мужу перетаскивать мебель в новую квартиру на шестом этаже. Потом оказалось, что вся эта суматоха собралась из-за того, что Шерон ждала ребенка. С тех пор Терренс ни слова не проронил о поездках к каким-либо родственникам. Потом еще две недели он пролежал в больнице из-за травмы ноги. С той поры о футболе и о спорте вообще пришлось забыть.
В третий раз за неделю Терренс проходил мимо дома Кэтрин. Специально, конечно. И каждый раз в почтовом ящике лежало на одну газету больше. Значит, почту ее семья не проверяет. Значит, она могла уже уехать. От этой мысли у него опускались руки. Неужели все так и кончается?
Терренс огляделся по сторонам. В последнее время эта часть города пришла в запустение, и поблизости никого не было, поэтому в светлое время суток здесь невозможно было встретить живого человека. Кое-как осилив высокую ограду, он прокрался к покосившемуся старому коттеджу, в котором жила семья Кэтрин. Обшарив дом со всех сторон, Терренс хотел было проверить замок входной двери, но не успел. Дверь сама распахнулась, как по волшебству.
- Это ты?
Перед ним стояла девочка с увесистыми мешками в обеих руках. Девочка опустила мешки перед собой и, широко раскрыв от удивления глаза, рассматривала Терренса в упор. Ее длинные, всегда идеально лежащие на плечах светлые волосы теперь были растрепаны и торчали во все стороны. Не скрывая своего волнения, она приложила ладонь к приоткрытому рту. Терренс окинул ее тревожным взглядом и тихо, почти шепотом, произнес:
- Да, это я.
Молчание после этих слов продолжалось невыносимо долго. Кэтрин опустила глаза в землю и теребила подол платья, из которого уже давно выросла, прежде чем Терренс снова заговорил.
- Я думал, что… что ты уехала. И решил проверить…
- Мы уезжаем скоро, - пробормотала Кэтрин, так же глядя себе под ноги. Потом она продолжила, уже подняв взгляд:
- Может быть, уедем, а может, и нет. Тут все так запутанно… Слишком сложно.
- Так ты все это время была здесь? А почему тогда в школу не ходила?
Кэтрин болезненно сощурилась.
- Я же говорю. Слишком сложно. Мне нужно было остаться дома.
- Ну, а почему тогда…
- Терр, прошу, не надо больше вопросов. Просто кивни, если понял меня.
Терренс замолк. Так говорил отец, если на работе у него были проблемы, и он не мог оставаться дома на праздники или придти на важный футбольный матч. Так он обычно просил сына не вытягивать из него слова силой, потому что он и сам не знает, почему не может решить эту проблему. Просто она есть, и ничего тут не поделаешь. Терренс прикрыл глаза и с усилием кивнул.
- Хорошо. Я знала, что ты поймешь меня.
Облегчение на лице Кэтрин можно было бы сравнить со счастливой улыбкой, если бы ее потускневший взгляд не говорил о том, что ей очень плохо.
- Я могу помочь чем-нибудь?
Кэтрин замотала лохматой головой.
- Нет. Мне не нужна твоя помощь. Зря ты вообще пришел сюда. Если бы ты застал не меня, а кого-нибудь другого, тебе бы влетело по полное число. Не рискуй так больше.
- Да ладно. Я просто хочу помочь, а ты делай, что хочешь.
- Поверь, ты здесь ничем не сможешь мне помочь. Просто… это только наши дела, и о них лучше никому не знать, но… все равно спасибо, что зашел.
- А мешки? Они ведь тяжелые.
- Сама как-нибудь дотащу, тут недалеко совсем.
Кэтрин едва заметно улыбнулась и хрипло рассмеялась.
- Что, теперь мне подходит мое имя?
- А почему ты спрашиваешь?
- Ну… Я лохматая и злая. Как ведьма.
- А, ты об этом…
Терренс оглядел подругу с ног до головы и улыбнулся.
- Теперь подходит.
Теперь они смеялись вместе. Было непонятно, кто первый зашелся хохотом, но эта пауза избавила обоих от многих ненужных объяснений, которые принесли бы только лишние разочарования. Лучше смех, чем слезы.
- Ладно. Повеселились и хватит.
Кэтрин схватила свою ношу и сделала шаг из дома, но Терренс загородил ей путь.
- Ты уверена, что не хочешь ничего мне сказать?
- Боже мой, Терренс, можешь ты хоть раз принять все, как есть?
Кэтрин опустила мешки на землю и шумно вздохнула.
- Слушай меня внимательно. Ты – мой друг. Ты мой самый лучший и единственный друг на всем белом свете. И я очень хочу, чтобы все так и оставалось, как можно дольше. И я… - Кэтрин, все это время исподлобья смотревшая в глаза друга, сморгнула и на секунду отвела взгляд. – Я не смогла бы с тобой не попрощаться. Даже если бы мы сорвались с места среди ночи, а это вполне возможно сейчас. Но я здесь, и я говорю с тобой. И я не прощаюсь… пока.
Оба опустили глаза в землю. Затем Терренс отступил в сторону, освобождая проход. Кэтрин безмолвно кивнула и, подхватив мешки с пыльного порога, потащила свою ношу через двор. Ворота с оглушительным скрипом распахнулись, и тонкая фигура с огромными мешками за спиной исчезла за изгородью. Терренс выбежал на дорогу и провожал ее глазами до тех пор, пока она не растворилась где-то далеко.
К закату она так и не вернулась.

- Ох, ты уже пришел? Где тебя черти носили?
- Я гулял, мам.
- Знаю я, где ты гуляешь.
- Я ходил с Робином и Джесси на озеро.
- Нет, ты не ходил на озеро. Потому что Робин и Джесси и их родители вернулись с ипподрома три часа назад.
- Ты звонила им?
- Нет, я встретила их на улице. И ребята поинтересовались у меня, почему их друг так быстро ушел после уроков.
- И что ты им сказала?
- Ничего. Ты снова ходил к этой девочке?
- Ее зовут Кэтрин.
- Очаровательное имя. Но район, увы, не слишком благополучный.
- И что это меняет?
- Терренс, я хочу, чтобы ты перестал каждый день бегать на другой конец города и оставаться там до глубоких сумерек.
- Но она – моя подруга, мам!
- Ты никогда не умел выбирать друзей, так же, как и твой отец.
- У него нет друзей.
- Потому что они были ему не друзья. Настоящие друзья не должны исчезать также резко, как и появляются. А они все исчезли.
- Может, он просто не умел с ними общаться?
- Может, ты перестанешь спорить с матерью? Делай, что хочешь, а с этой минуты я запрещаю тебе уходить из дома больше, чем на четыре часа, и являться домой после шести часов вечера.
- Мам, мне уже не пять лет!
- Но и не восемнадцать тоже! Так что сейчас же отправляйся мыть руки. После ужина сразу за уроки. Я разговаривала с вашей учительницей по географии.
- Ну, мам!
- Живо!