Путь в темноте

 Когда летишь на скорости по ночной автостраде, мир кажется таким медленным.
Дождь, опять этот проклятый дождь. Как он надоел. Капли, падая на стекло, тут же скатываются, оставляя после себя шлейф в котором отражаются отблески молний. Под колесами километр за километром пролетает трасса М-10.
 Я уже не помню, зачем я решил поехать по стране, помню, что вошел в кабинет начальника и мне  сказали, что я уволен. Хм, плевать. Меня всегда бесили эти рамки.
Глоток крепкого спиртного, педаль в пол, странно, но почему я за последние три часа не видел ни одной машины? Вокруг сплошные леса. Скорость больше двухсот, как же это приятно.
 Мерседес, старенький, но как же приятно ощущение, что еду в кровати. Помню, продавец заломил за него цену в сто пятьдесят, сколько же лет назад это было? Наверно давно. И все же это не наш ширпотреб. Столько лет, а в нем так удобно. Он стоит еще больших денег.
Еще глоток. Лес кончился. Пошли бескрайние поля. Хм вдали горит костер. Дождь вроде кончился. Поравнялся с костром и ударил по тормозам. Выходя из машины, захватил плащ. Холодно. Кутаясь в него, задавал себе вопрос: зачем я здесь?
 Помню, проснулся рядом с ней. На будильнике три утра. Осень. Подошел к окну и отдернул штору. Темно… Фонари освещают пустынную улицу. Достал сигарету из помятой пачки, закурил. О чем же я тогда думал? Звезды.… Как же они далеко. Что я испытываю к ней… Любовь? Привязанность? Люблю, привязан. Надо разобраться в самом себе.
 Идя по направлению к костру, думал – галлюцинация. Девушка, танцует. Искры разлетаются вспышками, озаряя пространство вокруг себя. Бутылка виски, “Четыре розы”, милое название. Еще глоток, еще шаг к костру. Она темноволосая, стройная, высокая… Не могу различить лица, хотя стою почти в паре метров от нее… Глаза… Эти глаза, ощущение что они пробирают меня до костей, начинаю сильнее ежиться в плащ.
- Как вам погода? Сыро не находите ли? – я вошел в свет костра. Его всполохи отразились в ее глазах смотрящих прямо на меня.
- Если двигаться в такт дождю, то капли не попадут на тебя. – Она остановилась и присела с другой стороны костра, напротив меня. – Хотя тебя не беспокоит дождь.
- Вы не против, если я присяду рядом? – я опустился на примятую траву.
- Мир общий, сложно запретить человеку, что - либо сделать. – она засмеялась – Тем более, что ты уже сел. Что тебя завело в такое время в такую даль?
- Если я скажу что ищу себя. Вы поверите мне? – приложился к бутылке.
- Себя ищет каждый и не верить в это не возможно. – она улыбнулась, но кроме глаз я не мог рассмотреть ее лицо. Только сейчас заметил, что рядом с ней лежал серп.
- Можно мы перейдем на ты? – я поправил волосы, упавшие на лицо.
- Почему нет? Как твое имя? – она обхватила ноги руками и положила на колени голову.
- Матвей, а твое? – я протянул ей бутылку.
- Ну вот, а говоришь, что ты ищешь себя. Ты же знаешь, как тебя зовут, значит, ты нашелся. – Она задорно рассмеялась, я засмеялся в ответ.
 Маленький черный котенок, я уже не помню, когда он прибился к моему подъезду. У нас в доме не очень любили приблудных животных, но этот был такой забавный. Он пытался отгрызть мне палец, когда я подошел погладить его. Такой маленький, а такой смелый. Его судьба уже была решена. Спустя пару лет это котенок вырос и стал большим ленивым мордоворотом, который в легкую лишал любого спального места, если он видел себя на оном.
- И все же ты ушла от ответа. Как тебя зовут? – я бросил в костер окурок от сигареты.
- По-турецки мое имя будет звучать как Olum*, по-латвийски Nave*, но ты можешь не ломать язык и звать меня просто Оля. – она протянула мне свою руку, маленькую хрупкую и такую нежную, что сложно было поверить что она работает в поле. Я аккуратно пожал ее.
- Приятно познакомиться, Оля. Красивое имя. Ты местная. – я рукой обвел горизонт.
- Ну вообще тут не далеко город, а там куда ты показал ничего кроме болот нет. – она залилась озорным смехом.
- Оу, я здесь в первый раз. Эм, а что тебя занесло в такую погоду, в такое время и так далеко от города? Вроде как в жестоком мире живем.
- Я умею постоять за себя. – она скромно улыбнулась, наконец я увидел ее лицо. Ее красота закоротила мои мысли. Я понял, что такое, когда дух захватывает. Я не могу себе это объяснить. Но красивее я не видел, это точно.
Тысячи фонариков взмывающих в ночное небо. Грандиозное зрелище. Я попробовал себе представить увиденное на экране в мыслях. У меня не хватило фантазии.
- Ночь пошла на убыль. – Она протянула руки к огню. – Можешь меня подбросить? Тут не далеко.
- А ты не боишься меня? Может я маньяк? – Я ухмыльнулся.
- Я же уже сказала, что могу постоять за себя. – Она встала и отряхнула платье. – Ну что пойдем?
Она взяла серп и маленькую связку цветов и какой-то травы и пошла к машине. Я последний раз взглянул на костер. Странно с каждым ее шагом от него, костер как будто бы тух. Наверно это алкоголь. Я сделала последний глоток и бросил бутылку в костер. Поднявшись, я пошел следом. Ярко светила луна.
Детство – я не хочу его вспоминать, все, что я помню из него, это бег, нескончаемый бег. Бег от конфликтов в семье, бег от самого себя, бег от ударов. Возможно, я слишком часто убегал?
Я открыл багажник и помог ей положить туда связку и серп. Захлопнув, я только заметил, что Оля была босая, туфли она держала в руке. Сев за руль, я в последний раз глянул на костер. Он почти потух. Как же было приятно его живое тепло.
Мы мчали по трассе. До города было всего пару километров. Я не понял, что произошло. Страшный треск, скрежет я бьюсь лицом о руль. Чувствую кровь во рту. Теряю сознание. Все как во сне.
Сколько прошло времени я не знаю. Очнулся я в машине в кювете. Рядом ни кого не было. Я выбрался из машины. Каждое движение давалось с трудом. На дороге лежало распростертое тело женщины, она, что-то прижимала к груди. Светофор истошно мигал оранжевым огнем. Я бросился к женщине. Господи у нее на руках девочка лет пяти. Она вся в крови, я не могу различить ее ли это кровь или ее матери. Господи она выскочила на дорогу, прямо перед машиной. Я упал на колени рядом и схватил на руки ребенка. Она еле дышала, жар обжигал мне руки. Что делать? Я зашелся кашлем, отхаркивая кровь. Тяжело дышать. Я прижал ребенка к себе и начал бешено вращать головой в поисках чего-либо, что могло помочь. В двух ста метрах от меня , была аптека, там должен быть хоть кто то. Пустые улицы, как я их ненавижу. Безразличие. Боже помоги мне спаси дитя. Она не должна умереть. Я бросился вперед. Барабаню по железной двери. Черт!!! Тишина, они умерли там что ли! На помощь! Кто нибудь! Ударом ноги выбиваю витрину и врываюсь в аптеку. Сонная медсестра в ужасе смотрит на меня испуганным взглядом.
- ДУРА! Помоги! – она подбежала и подхватила на руки ребенка. Бросилась в подсобку.
Слышу треск телефонного диска. Сажусь на стул падаю головой в руки и начинаю молиться. Слезы в вперемешку с кровью падают на пол. Через пару минут слышу в дали вой сирен. Успеют. Все будет хорошо. Выхожу в разбитую витрину. Достаю из разорванного плаща помятую сигарету.
- Почему я смотрю на небо? Оля? Ты в порядке? – Пытаюсь понять, что происходит. Не чувствую тело, но легко встаю. Она стоит передо мной все такая же босая и красивая. В руках серп и маленький сноп.
- Что со мной? Оля? – делаю шаг к ней и понимаю, что не чувствую земли. Она кивает мне куда то за меня. Оборачиваюсь……….. И вижу себя. Я лежу все там же у разбитой витрины поломанная сигарета, раскрытые глаза. Вижу как подъезжают скорые, мимо проносится милиция. Двое врачей бросаются к аптеке. Им на встречу выскакивает медсестра с ребенком на руках. Видит меня лежащего на земле, отдергивается в сторону. Бежит на встречу врачам. Один берет дитя на руки и кидается к машине.
- Что с ним? – медсестра спрашивает у врача присевшего рядом со мной, подходя ближе.
- Он мертв. – Врач проводит рукой по глазам, опуская веки.
- Оля!!?? Что со мной??? Что с ребенком?
- Ты мертв, ты слышал его. – Она подошла ближе. – Пойдем со мной, за ребенка не бойся, ее время не пришло.
- Как это понимать? Да кто ты вообще такая?
- Ты просил господа спасти ребенка. Он услышал тебя. Но за это ты уйдешь за нее. На твой вопрос: кто я? – имя мне Смерть. И твое время кончилось. Ты отдал его ей. Или ты передумал?
Что я помню о жизни? Я всегда считал себя избранным. Много раз слышал от разных людей, что они, мол, многого добились. А через некоторое время они то кончали с собой, то скатывались ко дну. Одни хвастались женами, а сами приходя домой избивали их до полусмерти. Другие хвастались деньгами – но могли удавить любого за копейку.  Разве слова так важны? Разве все это так важно? Разве человека делают не поступки? Я всегда поступал по чести, так как мне подсказывало сердце.
- Что с ней будет? – я оглянулся на удаляющуюся скорую.
- Ее спасут, при аварии она почти не пострадала, люди скажут, что родилась в рубашке. Ее успеют вовремя довезти, пневмония отступит. Узнав о трагедии, ее отец бросит пить и будет всю свою жизнь заботиться о ней, виня себя в гибели ее матери. Но будет счастлив, глядя на нее, видя в ней ее мать. Что ты решаешь? Выжить самому или спасти ее? Решать тебе, мне без разницы кого забирать.
- А разве тут есть, о чем размышлять? Никчемное бренное существование, или жизнь полная счастья. Того, которого не было у меня. Просто пойдем отсюда.



*Из за проблемы с другими языками имена написаны английскими буквами. В оригинале Olum - над буквами О и U по 2 точки, Nave - над буквой А черта. Оба этих имени переводятся как Смерть.

Просьба для читателей: комментируйте пожалуйста, для того чтобы я мог улучшить манеру письма и исправить ошибки.