Срезы бытия продолжение

Тогда, может быть, «Я» - это наша эмоциональная сфера? Наши переживания, понятия о добре и зле (именно чувственные, а не интеллектуальные понятия) – все то, что составляет наш неповторимый личностный (пока еще не умственный) каркас. Правильно, это значительная личностная характеристика, но не «Я», мы можем представить себя вообще без эмоций, но само «Я» субъекта от этого не изменится. На протяжении жизни эмоциональная и личностная окрашенность часто сильно меняется, тем не менее, субъект остается тем же самым. Эмоции достаточно автономны, часто нам не подчиняются, иногда мы видим их как бы со стороны, оцениваем их, бываем ими довольны или недовольны, мечтаем о каких-то других, более светлых и радостных, как о каких-то приобретениях. Но ведь «Я» приобрести нельзя, субъект – это то, что, по меньшей мере, в этой жизни незыблемо. Следовательно, и эмоциональная сфера – то, что лишь накладывается на «Я» и его окрашивает. Тем более, что ум – гораздо более высокий принцип и людьми гораздо чаще ассоциируется с понятием  «Я», чем эмоции.
Но и этот принцип не удовлетворит нас при анализе, хоть и является наиболее управляемым из всех личностных аспектов. Кроме того, все же подразумевается некто управляющий, подчиняющий ум своей воле и использующий ум для своих целей, хотя и сам от него в немалой степени зависящий. Теперь, можно совсем лишиться ума и стать, в силу травмы или болезни полным идиотом, но «Я» или субъект по-прежнему остается, хоть и без своего главного инструмента. Так же и любое примитивное животное практически лишено ментального начала, но его субъективность налицо.
Может, это наша воля – произвольно управляющее начало? Это ближе к субъекту, но также лишь его инструмент, так как есть некоторые психические больные полностью лишенные этого качества, когда их ум и эмоции ведут себя неуправляемо, зависимые лишь от внешних условий, но сказать, что эти люди не субъекты – пожалуй, абсурдно. Тоже можно сказать о мудрости (потенциале знаний и опыта), совести и памяти – их можно лишиться, но «Я», при этом остается. Кроме того, субъект воспринимает их принадлежащими себе, когда эти потенциальные начала освещены сознанием. Значит в сознании есть еще один принцип, лишь в соединении с которым субъект ощущает принадлежность к себе того или иного чувства, мысли, образа, качества. Древние называли этот принцип Ахамкара, или принцип индивидуального эго. Действительно, этот принцип более всего удовлетворяет нашим требованиям, ведь, когда он не действует (бессознательное состояние или сон без сновидений), создается впечатление, что «Я»-субъект вообще отсутствует, и все же, это также не я, хоть доказать это и сложнее, чем во всех предыдущих случаях. Во-первых этот принцип зависим от внешних воздействий и не всегда управляется волей. И все же, в случае волевого управления Аханкарой, воля выступает как нечто первичное, подчиняющая этот принцип нуждам субъекта, то есть выступает в качестве передаточного звена от субъекта к Аханкаре, и будучи не самостоятельной и не «Я», как мы уже доказали, подразумевает нечто за ней, первичнее ее, а следовательно и Аханкары. А сказать, что воля – собственный инструмент Аханкары – нельзя, так как это уподобляется вытягиванию себя за волосы из болота, так как, чтобы действовать всегда необходимо отталкиваться от чего-то.
 В этом случае при глубоком сне или бессознательном состоянии, можно допустить, что Я-субъект остается, но лишенный всех внутренних  инструментов, и с помощью Аханкары пребывает отгороженным от мира, и себя, на материальном плане, как субъект, не проявляет. Это состояние можно сравнить с состоянием древа, где субъект как бы спит. И все же у нас отношение к дереву, как к субъекту, когда мы говорим – оно питается, оно выделяет кислород, оно что-то чувствует. Все это говорит о том, что в данном случае субъект еще не обзавелся внутренними инструментами, с помощью которых он мог бы ощутить себя, как субъект.
Что же такое истинное «Я»? Мы уже предположили, что «Я» нематериально, а следовательно, так как третьего не дано – оно идеально, то есть, по своей собственной природе божественно, но находится во власти своей же собственной иллюзии. Можно так же добавить, что это божественное в индивидуальном аспекте, или на санскрите – Атман, который по своей природе является единым с Брахманом или Параматманом – общим или космическим аспектом, но, будучи ограниченным собственной же иллюзией, находится как бы в рамках этой иллюзии.
Эти ограничения Шанкара называет «Упадхи» и так пишет о них в своем замечательном труде Атма Бодха. «Подобен пространству вездесущий владыка чувств, соединенный с различными упадхи: как различно оно, так и он является различным, как исчезает оно, так и он становится единым».
Но в этом случае Я-субъект есть у камня, океана, воздуха, солнца, пространства, у всего материального сущего. И если личностный аспект субъекта слитен по своей природе с общим аспектом субъекта, то можно сказать, что, познав свое истинное «Я» в его собственной природе, фактически став им и лишившись иллюзии, утверждающей: Я – чувства, Я – ум, Я – память, возникает возможность, избавившись от вуалирующего принципа Майи «Не я», стать субъектом всего сущего, ощутить свое Я во всем, понять, что кроме Я нет ничего, нет ничего отличного от Я, и, слившись с верховным принципом Сат-Чит-Ананда, стать Верховным Богом и Богом-Творцом, а, будучи Богом-Творцом – управителем вселенных.
К этому ведут все религиозные учения, к этому ведут все высшие Йоги и другие восточные системы. Разбор методов реализации Бога в себе не входит в задачи данной работы, так как об этом имеют право писать только великие учителя, сами реализовавшие Бога в себе, а если автор и имеет основание называться философом, то называться учителем у него нет никаких оснований.