Мне приходят письма из Музея

Я хочу рассказать вам о своём почтовом ящике. Не о том, что мокнет сейчас во дворе, напрасно дожидаясь свежей утренней почты – давным-давно уж как прекратила подписку на что бы то ни было. А ведь еще свежи ощущенья того, как – в приснившемся детстве - вытаскиваю из него кипу гладеньких, пахнущих свежей типографской краской газет,  и среди них – мой любимый еженедельный выпуск «Футбола» (да-да, не удивляйтесь, девочкой – я очень любила спорт) с очередным продолжением романа Гордона  эммм.. забыла как – «Вратари не такие как все».  Всем советую почитать. Свой стиль письма я взяла именно оттуда, проникшись духом этого удивительного, первого прочитанного мной романа. А первая любовь – она конечно на всю жизнь.  Даже если и бросило тебя тогда твоё детство, пусть и выплачивая жалкие алименты памятью, едва хватающие на то, чтобы не бросить всё и уйти куда глаза глядят.

Но я пока еще посижу в своей одинокой и не нужной-то и никому жизни. Я же хотела кому-то рассказать о своём почтовом ящике. О том, откуда выуживаю электронные письма, написанные электрониками. Так вот, тут собственно и не о чем таком говорить, мой адрес угадывают совсем немногие… Просто забавно так получилось, вот и решила продолжить свой готический смех буквами еще какого-то шрифта: заглядываю сегодня в почтовый ящик, а там, после дюжин и дюжин  писем от одного очень романтичного молодого парня, с которым так мило переписывались еще совсем недавно – приходит письмо из Музея. Ясно, что какой-то спам, но согласитесь, забавно поймать себя на мысли, что взамен прекратившихся  писем молодого человека (к слову – замужнего и с почти уже взрослой дочкой на руках)  - тебе начинают приходить письма уже из музея. Зовут на какую то выставку старинных скульптур… на литературную вечеринку, где всем рекомендуется облачить себя для лучшего антуража в старинные костюмы 19-го века. Нет, ну подумайте, какой там 19-й век, когда ты и в 21-м - по-прежнему одинока? И снова, и снова – новые приглашения, новые картины, обвитые паутинами и пахнущие многовековой пылью... Согласитесь, в этом есть что-то очень жестокое, что я, конечно же, заслужила.