Радость в которую я укутан

Радость, в которую я укутан. Называется "Материальный мир".

За окном осень. Сухие листья, подобно листам фанеры, трутся друг о друга на ветру. Разве что - искры не высекают. Пока что. Пока что не высекают. И небо. Эти густые молчаливые облака. Как они напоминают сгустки кефира в моём стакане! Стою я тут, на маленькой осенней кухне, голышом, пью кефир. В ужасе смотрю в окно. Мрачная осень пришла в мой дом. Мои руки слегка подрагивают - я только что сделал 30 отжиманий и 6 подтягиваний. С этого я начинаю свои утра. Утры. Ахах.

А где-то там, далеко за тучами осенней листвы, в густой белой пелене, неспешно плывущей над рекой... Уже отсняли вторую часть фильма "Сайлент-Хилл" и занимаются монтажом. Они ****ь просто встают с утра, приходят на работу, и там начинают монтировать грёбанный фильм, ясно? А вечера они проводят в своих распроклятых домах в Калифорнии. Такие прозрачные кубические особняки, в которых сам Бог велел устраивать вечеринки каждый грёбаный дёнь. Кокаин, мать его, и пиво. И языки огня в камине, пожирающие груду поленьев. И чёртова громкая музыка, грохочущая на весь дом. А за окном, за этими прозрачными стенами - ночная Калифорния, вид с холма. Тысячи маленьких светящихся точек, словно, рассыпанные по земле звёзды. Словно, затаившиеся в ночной тьме светлячки. И этот особенный запах в воздухе. Под который так хорошо закурить сигару. Да, бля, особенный, мать его, запах. "Омэрика".

Благополучие, едрит его за ногу. Только знаешь что, Фрэнк? Я-то вот сижу сейчас и думаю об этих козлах. А они - там у себя в Калифорнии - нихрена обо мне не думают! Понимаешь, к чему я клоню? Они даже не знают, кто я, чёрт побери, такой.

Я сомневаюсь, что один из придурков после грёбаной вечеринки в стеклянном доме подзовёт своего похмельного дружка, даст ему бокал виски, мечтательно взглянет в туманное синее марево вдали (или это относится только к Атланте?) и скажет: Питер, там где-то есть парень, такой-то и такой-то, который стоит сейчас на занюханной кухне голышом и пьёт холодный кефир, глядя на осень в окне.

Нет, нихрена такого не будет, Фрэнк. Они сняли Сайлент-Хилл-2, и поэтому им на всё похеру.

Уверен, что если кто-нибудь подойдёт к ним и скажет: Такой-то и такой-то скончался (это я про себя), они просто выдадут в ответ: Да? А кто это такой? Ну и ладно.

Они просто развернутся и пойдут дальше по своим делам, попыхивая на ходу огрызком сигары.

Им же нужно снимать, мать их, Нового Человека Паука. Ещё бы!

И я сомневаюсь, Фрэнк, очень сомневаюсь, что кто-то из этих ублюдков, во время съёмок задрипанного паука (кстати, ты видел актёра, утверждённого на роль Паркера? Это просто смех какой-то!) скажет своему дружку, скажем, помощнику оператора: Томас, а что думает о нашем фильме такой-то и такой-то (это я про себя)?

Какое им дело до того, что я думаю об их вонючем фильме! Который обязательно посмотрю, когда он выйдет, конечно же.

Им дела нет до меня, Фрэнк! Никому нет дела до меня. Что я думаю, что я чувствую, как я живу.

Эта осень за окном загоняет в моё жилище тонны холодного воздуха, словно вкачивает его каким-то насосом. Придётся закрыть окно, пока усы и брови не покрылись инеем.

Нихрена у меня нет коньяка, понимаешь, Фрэнк? Я не сижу возле камина с пледом на ногах, не покуривают трубку, не потягиваю коньяк или вискарь, любуясь трижды растреклятой осенью в окне! Не беру в подмышки ракетки и не выхожу на маленький корт на заднем дворе играть в теннис со своими детьми.

Так что, оставь лучше меня. Оставь меня, Фрэнк. И дай мне просто пить мой грёбанный кефир.

(С.Х.Нацусимэ)