Однажды я бродила по кладбищу и задумалась. Многие верят, что у каждого в мире существует вторая половинка, кто-то, созданный специально для него, поэтому ждут, мечтают и встрече и верят, что стоит лишь найти "своего" человека, то любовь никогда не покинет и будут они жить долго и счастливо. Но что, если твоя половинка умерла?
Ксанди любила кладбища. Вот любила – и все. Ей нравилась их тишина, которую дополнял лишь шелест листвы в вышине и пение птиц. Нравилась немноголюдность и возможность побыть наедине со своими мыслями. Нравилось медленно брести по аллеям, рассматривая надписи на памятниках и фотографии. Было интересно представлять этих людей. Как они жили, чем занимались, кого любили. Интересно и немного жутковато, ведь они так же как и она имели родителей, ходили в школу, о чем-то мечтали, чего-то добились, а теперь ушли в землю, оставив после себя лишь воспоминания в душах родных и скупые строчки на могильных плитах.
Обычно Ксанди не снимала с головы наушники, в которых звучала какая-нибудь радиостанция, но на кладбище неизменно выключала музыку и погружалась в задумчивые размышления о жизни и смерти. Ей казалось, что здесь, в покое и тишине, можно найти выход из любого, даже самого сложного, положения.
Сегодня Ксанди пришла на кладбище с подругой Лерой и имела перед собой ясную цель: девушки искали могилу Лериной бабушки. Лера точно знала, что родственница похоронена где-то здесь, но последний раз была на ее могиле пять лет назад и теперь пыталась отыскать место. К сожалению для Леры никаких ориентиров в ее памяти не сохранилось. Только «два поворота направо, потом сразу налево и там еще кусты должны расти». В результате подруги уже два часа искали указанные повороты и кусты, но пока безрезультатно. Но Ксанди не жаловалась, тем более что на этой, относительно новой, части кладбища она не была.
- Ксан, посмотри, какая красота! – окликнула Лера подружку, привлекая ее внимание к маленькому алтарю на одной из могил. Само надгробие было украшено каменными розам и смотрело с него лицо юной девушки возрастом чуть младше обеих подруг. – Семина Татьяна. И было ей… - Лера зашевелила губами, высчитывая: - пятнадцать лет и три месяца.
- Старикам роскошные памятники редко ставят, - прокомментировала Ксанди, доставая из кармана спички и зажигая свечу рядом с фотографией Семиной Татьяны.
- Ксан, ты куришь? Откуда спички?
- Не догадываешься? На сдачу дали.
- То-то я и удивилась, ты же у нас вся такая правильная…
Ксанди закатила глаза, всем своим видом демонстрируя усталость от подобных замечаний, но на подругу на обиделась. Лера подшучивала по-доброму и, что делать, если в ее глазах, да и в многих других, Ксанди действительно была просто святой? Не пила, не курила, ярко не красилась, за модными шмотками не гналась, с мальчиками по вечерам не тусила, сразу после уроков бежала домой. Ксанди жила вдвоем с мамой. Та весь день пропадала на работе и все хозяйство было на плечах ее дочери. В этом году Ксанди заканчивала колледж. У нее были подруги, увлечения, любящая мама… Правда, еще не было молодого человека, но ведь не все сразу.
- Сашка, я нашла ее! – завопила Лера на все кладбище и Ксанди поморщилась. Частично от столь шумного поведения, частично от произнесенного имени. Настоящим именем Ксанди было Александра Карнаулова. Против фамилии девушка ничего не имела, зато имя вызывало в ней жгучую неприязнь. Что за дурацкая мода называть девочек производными от мужских имен? Александра, Евгения, Валерия… К примеру тот же Саша может быть он, а может быть она. Быть «оно» Ксанди не хотела, поэтому с пяти лет называла себя «Санди», а в старших классах школы к ее прозвищу стали добавлять букву К, первую букву ее фамилии. Так и получилась Ксанди.
Лера склонилась над изрядно заросшим холмиком и принялась руками очищать надгробие. Ксанди неторопливо пошла к ней. В этой части кладбища могилы были натыканы так густо, что тропинок между ними не осталось – сплошные оградки – вот и приходилась через них перешагивать, а сами могилы обходить. Ксанди шла и автоматически скользила взглядом по памятникам. Какая-то старушка в платке, усатый мужчина, еще один мужчина, надгробие без фотографии, только имя и даты, парень – симпатичный, кстати, и совсем молодой, - женщина…
Ксанди затормозила так резко, что едва не упала и поспешно вернулась назад, к могиле молодого человека. Обычный гранитный памятник и фотография, не выгравированная на камне, а простая. Имя – Алешин Вадим. Даты жизни и смерти. И короткая надпись «Ты навсегда в нашем сердце». Ничего необычного. Ничего… Ничего…
Кроме фотографии.
Ксанди смотрела на нее и чувствовала, как начинает кружиться голова. Это был он.
Это была просто шутка. Глупое развлечение, чтобы провести время. Новогодние каникулы. Плохая погода. Ксанди сидела одна дома и тоскливо переключала каналы телевизора. Смотреть было совершенно нечего. На улице было холодно и уже стемнело, так что о прогулке и думать не стоило. Мама еще не вернулась с работы. В общем, тоска. Тогда-то ей и пришла в голову идея погадать. Как раз накануне Катя дала ей сборник старинных и новейших гаданий. Ксанди в такую чушь не верила, но Катя утверждала, что среди гаданий есть очень надежные, которые все-все расскажут и будущее откроют. Дескать, она сама гадала и все совпало и получилось.
Ксанди гадать не собиралась, но подружка сунула ей книгу почти насильно и теперь она валялась в сумке. В любом другом случае Ксанди про сборник и не вспомнила бы, но сейчас ей было совершенно нечем заняться, и она извлекла его на свет. Некоторые гадания были чудными и откровенно глупыми. Неужели кто-то действительно ходил в полночь на кладбище, закутавшись в белую льняную ткань, и сыпал пшено на могилу предков? Другие подкупали своей легкостью. А одно просто понравилося. Гадание на суженого. Какая девочка в 14 лет не мечтает узнать, кто будет ее возлюбленным? Ксанди во всяком случае мечтала, хотя и не признавалась в этом. Тем более что и гадание было простое: произведи несложные действия, положи под подушку зеркало и ложись спать. Подобных гаданий, обещающих увидеть возлюбленного во сне, была тьма-тьмущая, но Ксанди выбрала это.
Потом пришла с работы мама. Они разговаривали, пили на кухне чай и девочка совсем забыла про свою затею. Но, уже забираясь в постель, вдруг увидела сборник гаданий с закладкой на нужной странице и решительно потянулась за зеркалом.
В тот вечер Ксанди долго не могла заснуть. Все ворочалась в кровати, хотя обычно отключалась быстрее, чем голова коснется подушки. А когда все же заснула, то увидела чудесный сон, в котором были горы, голубое небо, быстрая река и незнакомый юноша, с которым они шли вдоль этой реки. Для чего-то им было нужно перебраться на тот берег и они искали мост, а когда не нашли, то парень взял Ксанди на руки и понес.
Это был прекрасный сон, яркий, захватывающий, и проснувшись, девочка долго не желала с ним расставаться, все лежала, прокручивая в голове каждый момент. Это был выходной, мама не работала, и Ксанди прямо из постели побежала к ней. Все-таки и гадание, и юноша ей приснился – разве может это быть простым совпадением?
Молодая и веселая Сашина мама с редким именем Виолетта с интересом выслушала дочку, согласилась, что, конечно, это не совпадение и сон был вещий, и рассказала о своем опыте гаданий.
- И ты видела во сне Дениса? – восхитилась Ксанди, имея в виду собственного отца, благополучно бросившего жену через два года после рождения дочки.
Виолетта смутилась.
- Говоря по правде, уже не помню.
- Надеюсь, что мой сон окажется вещим, - Ксанди села за кухонный стол и подперла щеки ладонями. – Тот парень был очень красивый. Вот бы встретить такого в жизни!
- Раз приснился – обязательно встретишь, - пообещала Виолетта, целуя дочь в темную макушку и тут же давая ей легкий подзатыльник: - А теперь живо умываться!
- Ну мам…
- И слышать ничего не хочу. Представь, появится твой сонный герой, а у тебя из зубов меньше половины останется. А все остальные выпадут.
Ксанди расхохоталась.
- Сонный герой! Совсем сонный! Интересно, чтобы разбудить, мне его целовать придется?
Ксанди весь день думала о своем сне, даже Кате позвонила и рассказала и вечером, ложась в постель, пожелала вновь увидеть того парня. И ее желание сбылось. Правда, обстановка была другая: замок, свечи и бал, - но парень тот же самый.
С момента гадания прошло уже почти три года, а сны со своим суженым Ксанди видела по-прежнему. Не каждую ночь, разумеется, но не меньше раза в месяц. События в снах были разные, обстановка – тоже, но парень один и тот же. Светловолосый, с чуть раскосыми глазами и узким подбородком. Правда, у Ксанди сложилось впечатление, что видит она его в разном возрасте. Иногда он казался ей ровесником, иногда – немного старше. Но в том, что это один и тот же человек, она не сомневалась.
И вот, пока Сашины подружки строили глазки одноклассникам и бегали на свидания, она тоже ходила на свидания, но… во сне. Ее герой был неизменно хорош, нежен и заботлив. Во сне он смотрел Ксанди в глаза, обнимал, носил на руках и страстно целовал. Они гуляли по городу, ели мороженое, катались на лошадях и много разговаривали. К сожалению, после пробуждения смысл разговоров Ксанди забывала, но точно знала, что они были приятными. К сожалению, вместе с содержанием бесед из памяти так же бесследно исчезало и имя ее таинственного возлюбленного, поэтому в разговоре с мамой и подругами Ксанди просто говорила «Он».
И, разумеется, Ксанди искала Его в реальности. Не отказывалась от новых знакомств, ходила на дискотеки и всегда была наготове. Ведь Он мог встретиться ей где угодно: в кино, магазине, на футбольном поле…
Будучи привлекательной девушкой, Ксанди пользовалась вниманием молодых людей. За ней ухаживали, ее приглашали на свидания, но девушка раз за разом отказывала всем кавалерам. Ей был не нужен просто хороший парень, ей был нужен Тот Самый парень. Живя в ожидании долгожданной встречи, Ксанди всегда была на высоте. Даже к мусорному баку с помойным ведром в руке она выходила опрятно одетая и причесанная.
Если Виолетту и смущало странное поведение дочери, она никак этого не показывала, свято веря в то, что «любовь и на печке найдет» и что Саша обязательно встретит своего суженого – из сна или другого юношу, - встретит, выйдет замуж и будет счастлива. А спешить в таком деле не стоит. Вот она в свое время поспешила и обожглась. Денис оказался слабохарактерным маменькиным сынком и сбежал, не выдержав трудностей. Одна была радость от отношений с ним – рождение дочери. Но Ксанди мать такой судьбы не желала. Лучше не торопиться, выбирать получше, быть осмотрительней, чтобы в конечном итоге связать свою жизнь с достойным человеком.
Так время и шло. До сегодняшнего дня.
- Ксанди! Ксанди! Ты в порядке! Очнись!
Голос Леры доносился как через вату и Саша не сразу поняла, что относится он к ней. Она сидела на земле, уставившись на надгробие, с фотографии которого на нее смотрел тот, кого она столько лет ждала. Художественным талантом и видением Ксанди не обладала, поэтому ни нарисовать, ни даже описать своего возлюбленного не могла. Смешно, но наутро она даже не могла точно сказать, какого цвета у него глаза и какой длины волосы. Но сейчас, увидев снимок, Ксанди моментально его узнала, будто в ее сердце был отпечаток, и запечатленный на фотографии образ идеально с ним совпал.
Его звали Вадим. Он родился в один год с ней, а умер четыре месяца назад. Ксанди смотрела на дату смерти и не могла поверить в то, что суженый из ее видений мертв.
- Ксанди, что с тобой? – в голос Леры слышался испуг. – Тебе плохо? Хочешь, «скорую» вызову? Только не молчи, скажи что-нибудь!
- Это он, - произнесла Саша, с удивлением чувствуя, как шевелятся губы. Казалось, ее тело само разговаривает, без согласования с мозгом.
- Кто «он»?
- Тот, кого я видела во сне. Мой суженый.
- Это он? Ты уверена? – Лера уставилась на фотографию. – Может, просто похож?
- Нет, это точно он.
- Знаешь что, пошли-ка домой. Ты не в себе. Тебе надо попить горячего молока или крепкого сладкого чая и станет лучше. А если ты еще и поспишь, то и вообще будет замечательно. Пошли, давай, вставай.
Лера практически силой заставила подругу подняться и повела к выходу из кладбища. Ксанди шла как во сне. Перед глазами все кружилось и лишь рука Леры не давала упасть. Она не помнила как пришла домой и упала на колени прямо в прихожей. Не помнила, как прибежала испуганная Виолетта и как Лера, заикаясь, рассказывала ей, что случилось. Не помнила, как захлебываясь пила успокоительное и рыдала на плече матери. Вообще не помнила ничего из остатка того дня.
С того злосчастного вечера прошло больше года. Ксанди благополучно закончила колледж и устроилась на работу в библиотеку. Казалось бы, какая нормальная девушка захочет работать в библиотеке?! Но Ксанди нравилось, тем более что учреждение было маленькое, и кроме нее в нем работала еще только одна женщина, по совместительству выполняющая обязанности заведующей. А Ксанди взяла на себя еще и уборку подведомственной территории. А что делать, если в чистом виде зарплата библиотекаря была столь мала, что приходилось соглашаться на дополнительные обязанности, лишь бы подзаработать? Ксанди по-прежнему жила вдвоем с мамой и ее зарплата была существенным вкладом в семейный бюджет.
Все остальное тоже было по-прежнему: уютные чаепития на старой кухне, полуночные разговоры по душам, встречи с подругами, походы в кино и театр… Изменилось только одно: ее суженый Ксанди больше ни разу не снился. И она больше не ходила на дискотеки и выглядывала его жадно по сторонам. Прошло время надежд, ярких нарядов и планов на будущее. Пока подруги заглядывались на свадебные платья, бегали на свидания и гадали «он или не он», Ксанди вела практически затворнический образ жизни. Дом-работа-дом. Иногда встречалась с девчонками, иногда ходила в кино, но и не думала заводить отношения с молодыми людьми.
Виолетту это тревожило, и она много раз заводила разговор на тему, что дальше так продолжаться не может. Все-таки дочь не подросток уже. Возраст за двадцать перевалил, вот-вот двадцать пять стукнет, а у нее не то что мужа нет, даже возлюбленного никогда не было. Ни поцелуев, ни романтических встреч, ни прогулок под луной. Ксанди даже любовные романы не читала, а из фильмов предпочитала ужасы и боевики.
Вот и сегодня она вновь собралась на кладбище.
- Саша, может, не пойдешь? Небо темное и дождь обещали.
- Возьму зонт, - Ксанди улыбнулась и присела, чтобы завязать шнурки на ботинках. – Хочу подышать свежим воздухом.
- Но не на кладбище же!
- А чем плохо кладбище? Тихо, малолюдно, птички поют – почти парк.
- Но это не парк.
- Почти парк. Можно ходить, размышлять и никто не потревожит.
- Саша, пожалуйста. Мне это не нравится. Ты молодая девушка и должна веселиться, ходить на свидания и танцы, флиртовать с мальчиками, мечтать о любви, а не сидеть около чужой могилы как какая-нибудь ведьма!
- Ведьма? Мам, ну ты превзошла саму себя! Ну надо же, ведьма!
Быстрый поцелуй, шаги на лестнице, грохот подъездной двери – и Ксанди ушла.
В автобусе Ксанди рассматривала из окна хмурое небо и думала, что это не дождевые, а скорее снеговые тучи. Все-таки ноябрь месяц уже, пора и первому снегу пойти. А там уж и Новый год не за горами.
Как будто угадав эти мысли, завибрировал телефон и Лера жизнерадостно вопросила:
- Ну, не надумала еще?
- И тебе тоже здравствуй.
- Да-да, здравствуй. Ну так что, рассчитывать на тебя?
- Лер, честно, не знаю.
- Ну как не знаю? Как не знаю? – возмутилась Валерия. – До Нового года остается всего ничего, а ты все раздумываешь!
- Полтора месяца еще, - Ксанди попыталась протереть грязное стекло, но видимость все равно была как в тумане.
- Всего полтора месяца! а ведь надо еще закупиться!
- Знаю, и обязательно дам ответ сразу, как только надумаю.
- Когда надумаешь, может быть уже поздно! Нет, все: я на тебя рассчитываю.
- Лера, я…
- И заношу в список, - продолжила девушка не обращая внимания на слабые возгласы подруги. – Это будет отличный праздник. Толя придет, Степан со своей, Анюта, Лена обещалась…
- Лена будет? – оживилась Ксанди. После того как их с Лерой бывшая одноклассница вышла замуж и погрязла в быте, встретиться с ней стало очень сложно.
- Во всяком случае, она обещала. А Семен обещал позвать своего одинокого друга.
- Лера… - укоризненно вздохнула Ксанди. – Ты опять?
- Не опять, а снова! У меня свадьба через две недели, а у тебя даже парня нет. Это неправильно.
- Ты же знаешь…
- Я все знаю, но ты все-таки не вдова! Хотя и вдовы повторно выходят замуж, а ты сидишь на этом кладбище, как ворона!
- Теперь я еще и ворона, - пробурчала Ксанди. – Мама обозвала ведьмой, ты – вороной. Что дальше?
- Не обижайся. Просто мы за тебя переживаем.
- И напрасно. Все, мне пора.
Увлеченная разговором с Лерой, Ксанди едва не проехала свою остановку. Выйдя из теплого салона, она поежилась от пронизывающего ветра и засунула руки в карманы куртки. Это мало помогло. Пришлось надеть перчатки и снова спрятать руки.
Осенью на кладбище мало посетителей, но в выходные люди все-таки приходят и продавцов искусственных цветов у ворот становится больше. Сегодня Ксанди насчитала восемь человек. Немало для такого холодного дня. Зимой бывали дни, когда цветами вообще не торговали. Какой смысл мерзнуть весь день, если от силы десять человек кладбище посетят, да и те мимо пройдут? Но сегодня торговля на удивление шла бойко.
Девушка кивнула паре знакомых продавщиц, у которых не единожды брала цветы, и вошла в ворота. Маршрут был давно известен и хорошо знаком. Долгие прогулки по кладбищу ушли в прошлое. Теперь Ксанди целенаправленно шла к «своей» могиле. Она навещала Вадима постоянно. Приносила цветы, убирала мусор. Обычно Ксанди приходила в будние дни, потому что боялась ненароком встретиться с родными своего суженого. А они бывали. Она определяла это по ухоженности могилы, по недавно покрашенной оградке, по посаженным цветам. Два года назад рядом с могилкой поставили деревянную скамеечку. Ксанди подолгу сидела на ней, разговаривала с Вадимом, рассказывала о своих делах, спрашивала совета, жаловалась на жизнь…
Но сегодня сидеть было холодно. Скамейка намокла и на ней лежал неизвестно откуда взявшийся кленовый лист, хотя клены поблизости не росли. Ксанди присела на корточки, смотря на фотографию.
- Привет. Соскучился? Прости, что так долго не приходила. Я болела. Сидела на работе в шарфе и с красным носом и пугала посетителей. Мария Львовна даже предложила мне взять больничный. А ты знаешь, что эту особу не так-то просто пронять, так что можешь представить, насколько печально я выглядела. Но сейчас со мной уже все в порядке… - Ксанди рассказывала так, будто Вадим не только слышит ее, но и отвечает и задает вопросы. Так ей было легче. – Я по тебе скучала. Кажется, мы не виделись целую вечность. – Девушка положила ладонь на памятник. Он был такой холодный, что это чувствовалось даже через шерстяную перчатку. – А только что звонила Лера. Зовет меня отмечать Новый год вместе с ней и остальными ребятами. Я согласилась. Конечно, я была бы счастлива пойти с тобой, но ты далеко, а я не смогла ей отказать…
Пошел снег. Первый в этом году. Он таял, не долетая до земли, и лишь две снежинки легли на куртку Ксанди. Но она их не заметила и все говорила и говорила.
После Новогодних праздников в жизни Ксанди наступил месяц затишья. В январе посетителей в библиотеке было еще меньше, чем обычно. К тому же топили так плохо, что Ксанди приходилось надевать на себя две кофты сразу, чтобы не дрожать от холода. За стойкой она сидела укутанная в сто одежек, как капуста. К счастью, замерзшие посетители не обращали на это внимания.
За январем пришел февраль. Это был самый тяжелый месяц в году, потому что на него приходились сразу две важные даты: 10-го – смерть Вадима и 14-го – день святого Валентина. Ехать на кладбище 10-го Ксанди не решилась, боясь встречи с родными своего любимого. Поехала 14-го, с «валентинкой» в кармане и букетом белых роз.
Кладбищенские дорожки были не расчищены, но по ним пролегали узкие тропки. Машина не проедет, но пешком пройти можно. Зима в этом году выдалась снежная и даже по городу было тяжело пробираться. Везде сугробы, сосульки висят, транспорт то и дело стоит в «пробках», а на днях выпавшее рекордное количество снега оборвало линию электропередач и весь район три часа обходился без света.
Зато с днями недели в этом году повезло. 14-е выпало на понедельник, который у Ксанди был выходным. Все остальные работали, и кладбище пустовало. Пока Ксанди шла от ворот к могиле, она не встретила ни одного человека. Даже работники кладбища куда-то подевались. Хорошо хоть дорожки расчистили. Хотя пробраться к могиле все равно пришлось по колено в снегу, спотыкаясь и придерживаясь за оградки.
Вадима недавно навещали. Хотя снег и засыпал могилу заново, но снега на ней было меньше, чем на других, а сверху лежали свежие цветы. Ксанди смахнула снег с фотографии и положила свой букет рядом с уже лежавшим.
- Прости, что не смогла придти десятого, но я работала. К тому же боялась столкнуться с твоими родителями. Зато смотри, что я тебе принесла. – Она достала «валентинку». – В городе творится какое-то безумие. Все бегают, суетятся, покупают цветы, открытки и подарки. Мне немного завидно смотреть на это. Но я знаю, что если бы ты был рядом, мы бы тоже куда-нибудь пошли. В кафе или ни каток.
Перед уходом Ксанди прикрепила «валентинку» к памятнику, одним концом зацепив за фотографию.
С приходом весны жизнь в городе оживились. Снег стаял невероятно быстро. Казалось, что еще вчера лежали сугробы, а сегодня от снега не осталось и следа, и девочки прыгали в классики на сухом асфальте. В детстве Ксанди очень любила эту игру, но за последние годы это был первый раз, когда она увидела на асфальте знакомый рисунок.
Это еще больше улучшило настроение. А с чего бы ему было быть плохим? Май, теплый вечер, конец рабочего дня, джинсовая куртка, надетая впервые в этом году, запах цветов, которые бабушки продают на углу. Ксанди приценилась – и совсем недорого. Идти домой не хотелось, и девушка как раз размышляла, куда можно отправиться, когда к остановке подошел седьмой автобус, в простонаречии называемый «кладбищенским» за то, что его маршрут начинался возле одного кладбища, а заканчивался у другого.
Сочтя это знаком судьбы, Ксанди решительно вошла в распахнувшиеся двери.
Было еще светло, и торговцы у ворот еще и не думали собирать свой товар. Да и на самом кладбище было непривычно многолюдно. Складывалось ощущение, будто все, не сумевшие навестить могилы умерших родственников на Пасху, занялись этим сегодня.
К счастью, у Вадима никого не было. «Валентинка» по-прежнему была засунута за снимок. За прошедшие месяцы она облезла и приобрела жалкий вид, однако родители Вадима не выкинули ее. Зато они покрасили оградку и скамейку.
Ксанди как всегда погладила фотографию, поздоровалась и начала рассказывать свои новости. У Леры проблемы с мужем, Лена ждет ребенка, в библиотеку привезли новые книги и среди них три красочно иллюстрированные энциклопедии.
Ксанди все говорила и говорила, а когда закончила, оказалось, что уже стемнело. Это было нехорошо. Уехать с кладбища было можно и в десять вечера, но все же находиться на здесь одной, в темноте, девушке было страшновато. Да и мама уже наверняка волновалась.
Торопливо попрощавшись с Вадимом, Ксанди встала и остолбенела. В пяти шагах от нее стоял человек. На глазах девушки он снял капюшон. Это был Вадим. Ксанди столько раз вглядывалась в снимок на памятнике, что теперь узнала бы это лицо из тысячи. Светлые прямые волосы, собранные в низкий хвост, чуть раскосые глаза, черный балахон, джинсы и рюкзак через плечо.
«Разве призраки ходят с рюкзаками?» - отрешенно подумала Ксанди, но тут незнакомец направился в ее сторону и нервы девушки не выдержали. Взвизгнув, она по-спринтерски перемахнула через две оградки и пустилась наутек. Было так страшно, что Ксанди неслась по темным аллеям практически наугад и не оглядываясь. На остановке стоял автобус. Еще больше прибавив скорость, хотя уже и так невыносимо кололо в боку и не хватало дыхания, девушка влетела в ярко освещенный салон. И лишь когда автобус тронулся, а к ней подошла кондуктор, сообразила, что забыла на кладбище сумку.
Выслушав сбивчивый рассказ дочери, Виолетта первым делом отправила ее на кухню и поставила чайник. И куда больше призрака ее расстроила потеря сумки. В ней был кошелек с небольшой суммой денег, книга и всякая мелочь. Хорошо хоть телефон Ксанди носила в кармане куртки.
- Не понимаю, причем тут сумка?! Мама, я видела привидение! – девушка никак не могла успокоиться и все еще дрожала от пережитого испуга.
Виолетта поставила перед дочерью чашку с чаем и заглянула в сковородку.
- Картошка еще горячая. Будешь?
- Не буду. Мне вообще кусок в горле не лезет. – Ксанди трясущимися руками взяла чашку и расплескала половину чая. – Мама, я видела привидение!
- Очень сомневаюсь. Подумай сама, какое привидение? – Виолетта вытерла пролитый чай. – Ты видела обычного человека.
- Это был Вадим!
- Тебе показалось в темноте. Однако с этого дня я запрещаю тебе ходить на кладбище.
- Мама!
- Во всяком случае, по ночам. Неизвестно кого там можно встретить. И бомжей, и психов, и извращенцев. А ты красивая молодая девушка. Еще неизвестно, кем был твой призрак. Может, маньяк какой-нибудь.
- Ты не веришь, что это был Вадим?
- Не верю. И меня куда больше волнует потеря сумки. Документов там не было? – Ксанди, чей рот был занят чаем, помотала головой. – Хоть это хорошо.
- Мам, давай завтра съездим на кладбище. Поищем сумку. Если это призрак, она ему не нужна.
- Саша, даже если этот мужчина в темноте не заметил твою сумку, мало вероятности, что она долежит там до вечера. Тем более завтра выходной. Посетителей на кладбище будет полно.
- Тогда давай поедем туда утром. А потом ты домой, я – на работу.
- Это ж во сколько ты предлагаешь встать, чтобы успеть?
- Час туда, час оттуда, полчаса на месте, на работу мне к десяти, значит, из дома нужно выйти не позднее семи тридцати.
- А встать и того раньше. – Виолетта укоризненно взглянула на дочь. – Я всю неделю поднималась ни свет, ни заря, а теперь получается, что мне даже в выходные отоспаться не суждено?
- В воскресенье отоспишься. И в субботу после возвращения с кладбища целый день будет. Ну пожалуйста, я боюсь ехать одна.
- Одна ты не поедешь. Ладно, так и быть, составлю тебе компанию.
Но, как и ожидала Виолетта, сумку они не нашли.
Испуганная встречей Ксанди неделю не ходила на кладбище, и хотя мама и подруги убедили ее, что никакого призрака не было, а видела она живого человека, девушке все равно было не по себе. Но не ездить к Вадиму совсем Ксанди не могла. Но в следующий раз организовала поездку днем. Могила была пуста: ни призрака, ни сумки. Только неподалеку копалась какая-то женщина, сажала на могиле цветы. Ее присутствие подействовало на Ксанди успокаивающе, и она привычно села на лавочку. Протерла фотографию, выкинула облезлую «валентинку».
Следующий визит тоже прошел благополучно. И еще один. Ксанди уже расслабилась и смеялась над своими глупыми страхами, как вновь встретилась с призраком.
На сей раз это случилось посреди дня, и девушка смогла хорошо его рассмотреть. Мама и остальные оказались правы: ничего потустороннего в этом молодом человеке не было. Ничего, кроме невероятного сходства с покойным Вадимом. Волосы были длиннее, глаза более зеленоватого оттенка, лицо чуть уже, а в остальном – полная копия.
- Привет. Ты Ксанди? – спросил призрак, не подходя, впрочем, ближе, боясь испугать девушку.
- Как ты узнал?
- На «валентинке» было написано.
Ксанди оглянулась на памятник, ища глазами «валентинку», совсем забыв, что выбросила ее. Потом посчитала нужным объяснить:
- Вообще-то меня зовут Карнаулова Александра, а Ксанди – это прозвище.
- Я так и понял. Можно я подойду?
- Да.
Парень двинулся к собеседнице, перебираясь через оградки и говоря на ходу:
- Меня зовут Кирилл. Можно Кир. Я младший брат Вадима. В нашу прошлую встречу ты так быстро убежала, что я не успел представиться. – При воспоминании об этом Ксанди покраснела. Ну и дура же она была! Совсем не подумала, что у Вадима может быть брат. Вот почему они так похожи! – Потом я еще несколько раз приходил, надеясь застать тебя и отдать сумку, но тебя не было.
- Я стала бывать здесь днем.
- Я так и понял.
Кирилл уже стоял напротив девушки, и она смогла беспрепятственно его рассмотреть, сравнивая с погибшим братом. И тут до нее дошло.
- Моя сумка у тебя?!
- Да. Ты забыла ее в прошлый раз. Внутри не было ничего, по чему было бы можно тебя найти, вот мне и пришлось ходить на кладбище как на работу, надеясь с тобой увидеться.
- Прости, я такая дура. Прошлый раз, увидев тебя в темноте, приняла за привидение и до смерти перепугалась.
- Я что, так похож на ожившего мертвеца? – немного обиделся Кирилл.
- Нет, совсем нет! Просто это я… такая впечатлительная.
- Не знал, что у Вадима была девушка.
Этого вопроса Ксанди подсознательно боялась. Действительно, кто она Вадиму? В жизни они ведь ни разу не встречались.
Кирилл истолковал ее молчание по-своему.
- Не хочешь говорить?
- Не то чтобы совсем не хочу. Просто пока не готова.
Наступило молчание. Ксанди думала, что бы еще сказать, а парень просто ее рассматривал, и от этого взгляда девушке становилось не по себе. Проблему решил неожиданно начавшийся дождь.
- Откуда? Ведь не передавали же! – воскликнула Ксанди с такой обидой, будто погода разочаровала ее в лучших чувствах.
Не успели молодые люди выбраться из хитросплетения могил на асфальтовую дорогу, как дождь превратился в настоящий ливень. Подходящих укрытий поблизости не было. Два одиноких дерева богатой листвой не радовали. А до ближайшей крыши надо было бежать аж к самому выходу с кладбища. Шагом дорога туда занимала минут двадцать. Бегом, конечно, быстрее. Но не настолько быстрее, чтобы не успеть промокнуть. А раз так, то чего спешить?
Эта мысль посетила Кирилла и Ксанди одновременно, потому что к выходу из кладбища они двинулись неспешным шагом, не обращая внимания на льющуюся с неба воду. Одежда и обувь моментально намокли. С волос текло. При каждом шаге хлюпало. Ксанди вытерла лицо рукой и посмотрела на Кирилла. У него на носу висела капля. Он стряхнул ее, мотнув головой. Не выдержав, Ксанди улыбнулась. Можно предположить, что она сама в этот момент выглядела не менее забавно, потому что парень, глядя на нее, тоже заулыбался.
Потом им пришлось пятнадцать минут ждать автобус. Ливень закончился так же внезапно, как и начался, но мокрая одежда холодила и неприятно липла к телу. Подрожав пять минут поодиночке, молодые люди придвинулись друг к другу и обнялись. Стало теплее.
Как выяснилось, до дома Кирилла было ехать с пересадкой и добираться больше часа, поэтому Ксанди предложила парню зайти к ней, погреться и обсушиться. То, что они знакомы всего ничего, мамы нет дома и в результате она окажется наедине с малознакомым человеком, ей в голову не пришло. Да и вообще Ксанди чувствовала себя как во сне. Юноша из ее ночных грез, дождливая погода, его руки, обнимающие ее за плечи, запах стирального порошка, источаемый его одеждой… Все это так напоминало сон, что девушке то и дело хотелось себя ущипнуть, чтобы убедиться в происходящем. И в то же время она боялась проснуться.
Дома Ксанди первым делом побежала ставить чайник.
- Тебе надо переодеться в сухое, а то заболеешь, - донеслось до Кирилла из кухни. – Я повешу твои вещи сушиться.
- Интересное предложение. А в чем я буду ходить, пока все будет сушиться? В трусах?
Кир стянул мокрый балахон и ради интереса его выжал. На пол полилась вода.
- В моей одежде. – Ксанди вышла из кухни и посмотрела на лужу. Кирилл наступил на нее, смутно понимая, что это дело не улучшит. Его носки были такие же мокрые, как и все остальное и оставляли на полу следы.
- Сомневаюсь, что она на меня натянется, - Кирилл, конечно, не был мускулистым качком, но все равно сомневался, что влезет в одежду стройной девушки.
- Все лучше, чем ходить в трусах…
- Тогда я вообще переодеваться не буду!
-… или заболеть воспалением легких.
Последний аргумент был железным.
Через пятнадцать минут выяснилось, что футболка и джинсы, принадлежащие худенькой девушка, вполне налезают на некрупного парня. Не идеал, конечно, но терпимо.
Пока одежда Кирилла сушилась, Ксанди налила горячего чая и достала печенье. В уютной обстановке разговаривать оказалось легче, чем на кладбище. Ксанди даже нашла в себе силы поведать о своих снах и месте Вадима в них.
- Получается, что в реальности вы никогда не встречались?
- Нет.
- Но ты уверена, что это он? Может, ошиблась? Я вот, к примеру, не всегда запоминаю кто или что мне снилось.
- Ты не понимаешь. Я видела этого парня на протяжении нескольких лет. Я бы его даже в темноте узнала. Но когда я нашла могилу, сны прекратились.
- Звучит странно.
- Знаю. Но говорю как есть. А ты… насколько младше Вадима?
- На три года.
- Расскажи мне о нем. Каким он был?
- Обычным.
Кирилл пожал плечами и потянулся за очередным печеньем. Откусил, облизал губы. Ксанди аж засмотрелась. В ее одежде и с распущенными волосами парень выглядел совсем по-домашнему и было смешно вспоминать, как она испугалась его при первой встрече. Кир заправил за ухо надоедливую прядь, и девушка заметила в его ухе несколько сережек. То ли шесть, то ли семь.
- Но все-таки. Чем он занимался? Что любил?
Кирилл снова пожал плечами.
- Ну,чем… Учился, работал в салоне сотовой связи. Собирался стать переводчиком. Изучал иностранные языки.
- Вы с ним не ладили?
- С чего ты взяла?
- Просто… у тебя голос такой… скучный, - Ксанди смутилась.
- Нет, нормально общались. Мы были разные, поэтому нам было нечего делить.
- А внешне очень похожи.
- Только внешне. Вообще Вадим «звездой» был.
- Как это?
- Первй во всем. Всегда в центре внимания. Хорошо учился, занимался спортом, играл на гитаре, говорил на трех иностранных языках. У него было много друзей. Девушки бегали. Родители обожали. Не человек, а ходячее совершенство.
- тебя это злило?
- Да нет. Говорю же, мы разные были. Вадим любил книги и ночные клубы, я – музыку. Он не представлял свою жизнь без шумных компаний, я ценил одиночество. Ему нравились машины, мне – мотоциклы.
- А девушка у него была? – Естественный, в общем-то, вопрос, но Ксанди смутилась, произнося его.
К счастью, Кирилл этого не заметил.
- Постоянной не было. Вадим не стремился к постоянным отношениям. Жил быстро, хотел все успеть, все попробовать. Не терпел никаких ограничений. А постоянных отношений без ограничений не бывает. Поэтому подолгу у него ни с кем не получалось.
Ксанди это почему-то обрадовало. Казалось бы, какая разница с кем встречался давно погибший парень, но девушке было приятно, что у него не было возлюбленной.
Прощаясь. Ксанди и Кир договорились о встрече. Кирилл обещал встретить ее завтра после работы и вернуть сумку, и девушка гадала, удалось бы им увидеться еще раз, если б не этот предлог.
С самого утра Ксанди места себе не находила от волнения. Встреча с Кириллом не свидание, но сам ее факт заставлял ее нервничать. А еще – впервые в жизни после гадания – ей хотелось кому-то понравится. Раньше, до известия о гибели Вадима, она жила в состоянии постоянного ожидания встречи с ним, для этого мига одевалась и причесывалась. Мнение остальных людей ее не волновало. Сегодня был первый раз, когда она хотела понравиться конкретному человеку.
Утром Ксанди долго стояла перед гардеробом, не зная, что выбрать, а потом весь день терзалась мыслью, что совершила ошибку. Надо было одеться иначе. Не джинсы, а короткую юбку – парни любят открытые ноги. И, возможно, стоило впервые в жизни накраситься. Выделить губы, подчеркнуть глаза, придать сияние коже. И уложить волосы. Но теперь в любом случае было поздно.
Когда Ксанди закрывала библиотеку, ее руки дрожали. Она полминуты стояла перед входной дверью, не в силах решиться толкнуть ее и выйти на улицу. А вдруг Кирилл не пришел? Возможно, дело было в его невероятном сходстве с Вадимом. Конечно, только этим девушка и могла объяснить свое странное состояние. Она пыталась настроить себя, что совсем не расстроится, если Кир забыл про их уговор. Внушала это себе как мантру и даже почти поверила в то, что он и правда не придет. Может быть поэтому, увидев его в десяти шагах от двери, на мгновение растерялась и жадно впилась глазамив лицо.
- Привет.
Кир подошел ближе, и девушке пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы оторвать от него взгляд.
- Привет. Сейчас, закрою.
Редкий случай: обычно непокорный замок повернулся от слабого нажатия.
- Я принес твою сумку. Вот она, в пакете.
- Спасибо.
Ксанди взяла пакет, даже не заглянув внутрь. Она до смерти боялась, что Кирилл скажет сейчас что-нибудь вроде «Ну ладно, я пошел» и мысленно искала предлоги, чтобы задержать его, как вдруг парень произнес:
- Не хочешь прогуляться?
Ксанди сглотнула. В горле внезапно пересохло, но при этот с души будто груз упал, и она кивнула.
Потом молодые люди бродили по парку и разговаривали. Удивительно, но в те моменты Ксанди почти не осознавала, что именно она говорит, о чем спрашивает, как отвечает. Главным было звучание голоса Кирилла, и девушка растворялась в нем. Как на автомате она переставляла ватные ноги, не ощущая вкуса ела мороженое, смеялась над шутками, а самой все время казалось, что это снова сон. Уже второй раз в обществе Кирилла Ксанди казалось, что она спит.
Вернувшись домой, девушка была как пьяная. Виолетта даже испугалась за ее здоровье.
- Ты точно хорошо себя чувствуешь? Голова не болит?
- Ничего не болит. Я люблю тебя.
Ксанди скрылась в своей комнате. Обычно она сразу включала компьютер и проигрыватель, но сегодня села у окна, чтобы в тишине вспомнить прошедшую прогулку и предаться тоске. Теперь ей казалось, что она необычайно глупо себя вела. Что надо было меньше улыбаться, говорить не о том и реагировать не так. Господи! Она завела беседу об инквизиции! На почти свидании! Кир наверняка решил, что она дура. Но все равно попросил ее телефон.
Виолетта наткнулась в коридоре на пакет и заглянула внутрь. Потерянную сумку дочери она узнала сразу и направилась за объяснениями. Ксанди медитировала на луну и не услышала ни стука в дверь, ни прихода матери.
- Ксанди, где ты нашла сумку?
- Мне ее вернули.
- Кто вернул? – Виолетта села на кровать, краем сознания отметив, что дочь сидит в темноте.
- Брат Вадима, Кирилл. Помнишь, я рассказывала про призрак на кладбище, а ты еще уверяла, что призраков не существует и это был обычный человек? Ты была права. Это и правда был не призрак, а Кирилл. Он очень похож на брата, просто копия, только младше, вот я и перепутала в темноте. Убежала, не дав ему ничего объяснить, и забыла сумку. А он потом две недели ходил на кладбище, надеясь вновь меня встретить.
- И вы встретились?
- Вчера. И я такой дурой себя почувствовала! Все моя богатая фантазия! Унеслась от него, не разбирая дороги! Представляю, какой идиоткой я выглядела в его глазах.
- А сегодня он тебе сумку вернул?
- Да. И мы гуляли по парку и разговаривали. И я снова чувствую себя последней тупицей. Я очень хотела ему понравиться, но, кажется, все испортила. Представляешь, я заговорила с ним об инквизиции!
- И как он на это отреагировал?
- Вроде, нормально. Но не мог же он тыкать в меня пальцем и кричать: «Ты дура!» Кирилл вежливый человек и не мог так поступить, но он точно так думал.
От отчаяния, прозвучавшего в голосе дочери, Виолетта улыбнулась. Как ей было знакомо это состояние. Любая женщина хоть раз переживала его. Да что там женщина! Любой человек, неважно какого пола, пытаясь понравиться объекту своего внимания, боялся выставить себя в глупом свете, сказать что-то не то или сделать. Но для Ксанди такая ситуация была внове и переживала она ее со всем пылом своей души.
- Тебе понравился этот юноша?
- Не знаю. Но он так похож на Вадима! Как две капли воды! То есть различия, конечно, есть, но незначительные. Наверное, именно поэтому меня так к нему тянет. И Кир взял номер моего телефона, но я не думаю, что он позвонит. Какой дурак будет звонить полоумной девице, которая сначала принимает его за призрака, а потом несет чушь об инквизиции?!
И Ксанди действительно так думала.
Но Кирилл позвонил. И еще раз. И еще. Они снова гуляли по парку, ели мороженое и болтали обо всем на свете. И на сей раз Ксанди ни словом не обмолвилась про инквизицию. А потом Кир пригласил ее в кафе, и они долго выбирали кофе, пирожные и десерты. Ассортимент был большой и попробовать сразу все было невозможно. Ксанди, наверное, и вообще бы не смогла остановиться на чем-то одном, если бы Кирилл не пообещал, что они обязательно придут в это кафе еще раз и закажут то, мимо чего пройдут сейчас.
Оказалось, что Кирилл любит сладкое, особенно шоколад, и Ксанди заворожено наблюдала, как он проводит языком по губам, слизывая шоколадную крошку. Она вообще много о нем узнала. Кир любил осень и дождь. Не любил слякоть и американские комедии. Учился в техникуме, но с будущей профессией еще не определился. Так, чтобы очень, ничего не нравилось. С настороженностью относился к блондинкам. Не любил резкие звуки. Мечтал поехать в Египет.
А еще Ксанди поняла, что у Кирилла не очень хорошие отношения с родителями. Однажды Кир пригласил девушку в гости, и она с удивлением увидела его комнату. Она была… странная.
- Мы с братом жили здесь вдвоем. Теперь я остался один, но мама не позволяет ничего здесь менять, будто Вадим ненадолго вышел и вот-вот должен вернуться. В шкафу по-прежнему висит его одежда, на полках стоят его книги и учебники, на стене висят постеры его любимых групп, и кровать осталась двухъярусная. Я как спал на втором ярусе, так и сплю до сих пор. Не то чтобы мне это не нравилось, просто… - Кирилл пожал плечами, не в силах подобрать слова.
- Странно это, - пришла Ксанди ему на помощь. – Будто ваши родители никак не могут Вадима отпустить.
- Да. Брата уже нет, но он все еще остается их любимцем. И теперь они обращают на меня внимания даже меньше, чем раньше.
Ксанди подумала, что это ужасно. Получается, что Кирилл потерял не только брата, но и родителей. Вадим и раньше был для него недостижимым идеалом, а уж теперь и подавно. А его родители, вместо того, чтобы сосредоточить всю любовь на оставшемся ребенке, предпочитают мертвого сына живому.
- Будешь кофе?
- Да, пожалуйста.
Оставшись одна, Ксанди принялась рассматривать комнату и, удивительно, но вещи Вадима интересовали ее в последнюю очередь. Еще месяц назад она бы все отдала, лишь бы узнать, каким человеком был ее суженый, чем он увлекался, что любил. Тогда визит в его комнату стал бы для нее чем-то вроде экскурсии в святыню. Сейчас же ее больше интересовал Кирилл. Удивительно, сколько могут сказать о владельце его вещи. Кожаный браслет с шипами, резинка для волос – Кир всегда завязывал волосы в низкий хвост – сборник зарубежной фантастики, светло-голубые джинсы, диски с любимыми группами… И везде, повсюду этот запах: нечто среднее между ароматом стирального порошка и чего-то еще. Чего-то неуловимого, чудесного, удивительного как сам Кир.
Заметив на полке фотоальбом, Ксанди потянулась к нему рукой, но тут же себя одернула. Однако соблазн был слишком велик, и чтобы не поддаться ему, девушка прошла на кухню.
- Кофе готов. Молоко?
- Да.
Ксанди села за стол и принялась наблюдать за парнем. Тот положил в чашки сахар, потом открыл холодильник. Придерживая ногой дверцу в открытом состоянии, налил молоко и захлопнул холодильник.
- Только к кофе ничего нет.
- Ничего и не нужно. Я не голодна. Лучше… Ты покажешь мне потом ваши с братом фотографии?
- Конечно. Но моих мало. Я не люблю фотографироваться. Зато снимков Вадима полно.
- У вас разные альбомы?
- Сначала был общий, но после смерти брата я завел отдельный.
- Но ты покажешь?
- Да.
Кирилл был прав, предупреждая, что у него немного снимков. Зато Вадим был звездой съемок. На этих, любительских фотографиях, он был совсем не такой как на той единственной, которую Ксанди видела на памятнике. Здесь он был более живой, открытый, яркий. Даже снимки уловили его красоту и обаяние. Ни одного неудачного кадра. С самого детства Вадим блистал. Из пухлого ребенка он превратился в чудесного подростка с гладкой кожей. Это у других ребят в этом возрасте прыщи, лишний вес и гормональная перестройка организма. Внешность Вадима была совершенна. С возрастом очарование детства сменилось очарованием юности, обещающей вот-вот перейти в мужественность. На всех снимках Вадим улыбался. Кое-где он был один, кое-где с друзьями или родителями. На нескольких снимках его запечатлели в обществе брата.
Переводя взгляд с одного лица на другое, Ксанди не могла не подумать, что на фоне брата Кирилл выглядит бледной тенью. Он был привлекателен сам по себе, но по сравнению с совершенством Вадима проигрывал. Казалось бы, те же черты лица, цвет волос и похожие фигуры, но один выглядел идеалом, а другой – его слабой копией. К тому же уже тогда Кирилл предпочитал бесформенную одежду черных цветов.
- Со временем твои вкусы не изменились. Ты по-прежнему любишь черный цвет.
- Заметила, да? – Кирилл смущенно улыбнулся.
- Трудно не заметить, что за все время нашего знакомства ты остаешься верен одному и тому же стилю: светло-голубые джинсы, черная майка или балахон. И ничего иного.
- Мне нравится эта одежда.
- Это я уже поняла.
А еще Ксанди вдруг осознала, что ей нравится Кирилл. Нравится сам по себе, а не как брат Вадима. И еще что ей хочется, чтобы он ее поцеловал. Во сне Ксанди целовалась десятки раз, но наяву этого не случалось ни разу. Девушка не единожды представала свой первый поцелуй, но лишь сейчас поняла, что хочет, чтобы он случился с Кириллом. Но нельзя же просто сказать понравившемуся парню: «Поцелуй меня, пожалуйста»! Сам же Кирилл никаких поползновений не предпринимал.
Виолетта смотрела новости, когда к ней подошла задумчивая дочь.
- Мам, мы можем поговорить?
- Конечно. Что-то случилось? – Женщина выключила телевизор и посмотрела на дочь, демонстрируя всем своим видом готовность выслушать и помочь. Однако вопрос Ксанди задала неожиданный.
- Ты помнишь свой первый поцелуй? Я имею в виду настоящий, а не в детском саду.
- Довольно смутно. Кажется, того мальчика звали Валера… - нет! Валентин! – мы встречались в девятом классе. Однажды он провожал меня до дома и поцеловал. А что, у тебя какие-то проблемы с твоим мальчиком?
Ксанди, сидевшая в кресле, подтянула колени к груди и уткнулась в них носом.
- Он не мой мальчик. Мне даже кажется, что он вообще во мне девушку не видит.
- Это как?
- Ну, как… Не берт за руку, не обнимает, не пытается поцеловать. – Ксанди откинулась на спинку кресла и одновременно с этим сложила ноги по-турецки. – Я спрашивала у девчонок и все они говорят, что это ненормально. Что когда ты нравишься парню, он это демонстрирует. Ухаживает, дарит цветы, касается рукой. Многие уже на первом свидании с поцелуями лезут, а то и большего хотят.
Ксанди жаловалась, но Виолетта испытала облегчение, узнав, что поклонник дочери не предлагает ей ничего непристойного и вообще ведет себя крайне прилично.
- А что он делает?
- Мы разговариваем. Обо всем. – Ксанди оживилась. – Кир обожает мотоциклы и у него дома куча тематических журналов. И терпеть не может футбол. И ему нравится Мирей Матье.
- Мирей Матье? – недоверчиво улыбнулась Виолетта.
- Да. Он говорит, что у нее потрясающий голос. Не то что у современных попсовых певичек.
- В этом он прав.
- И он любит сладкое, особенно шоколад. Кир считает, что шоколад – панацея ото всех беб, поэтому когда у него плохое настроение, он всегда покупает платку или две. Обычно горький с орешками. Мы несколько гуляли в парке и дважды ходили в кафе.
- Хороший признак. Думаю, если парню девушка не нравится, приглашать ее в парк и кафе он не станет.
- Вот и я так думаю! Но тогда почему он так себя ведет? Так, будто я не девушка, а только друг. Во сне он был совсем другим.
- Кажется, раньше ты была уверена, что во сне видела Вадима, - растерялась женщина.
- Я запуталась и уже ничего не знаю. Я до сих пор думаю, что во сне был Вадим. Но когда рядом Кирилл, я напрочь забываю про Вадима, и мне кажется, что все это время я ждала именно его.
- Дочка, да ты влюбилась! – хлопнула в ладоши сияющая Виолетта. – И наконец-то в живого парня, а не в фикцию и не в снимок на памятнике.
- Ну и чему ты радуешься? – Ксанди вновь подтянула колени к груди и спрятала в них лицо. – Киру-то я не интересна!
- Не будь в этом так уверена. То, что он не лезет к тебе с поцелуями в первую неделю знакомства, не значит, что ты ему неинтересна.
- А что это значит? То, что ему девушки вообще не нравятся? И мы уже больше недели знакомы.
Это было странно, но Ксанди действительно расстраивалась из-за странной порядочности Кирилла. Он ей нравился, и ей хотелось бы нравиться ему тоже. Но что делать, если парень ведет себя как юный пионер? Следовать совету Леры и флиртовать с Киром Ксанди не хотела. Играть волосами, как бы между прочим притрагиваться к руке и расстегивать верхние пуговички на блузке, которой у нее никогда не было, казалось ей недостойным.
На следующий день Ксанди вспомнила, что давно не была на кладбище. Они с Киром собирались вечером встретиться, но девушка позвонила и отменила прогулку, объяснив причину. И… Кирилл предложил составить ей компанию. Тут-то Ксанди и осознала горькую истину: как бы Кирилл к ней не относился, о любви речи не идет, потому что ни один влюбленный парень не только не станет сопровождать свою девушку на могилу к сопернику, но и вообще ее туда не отпустит.
И вот, когда Ксанди уже совершенно уверилась в том, что с Кириллом ей ничего, кроме дружбы, не светит, он ее поцеловал. Традиционно. При прощании. В подъезде. Причем так быстро, что девушка и понять не успела, что происходит, а когда сообразила, парня и след простыл.
В квартиру Ксанди вошла ошарашенная, прямо в уличной обуви прошла на кухню, взяла связку бананов и принялась методично их есть.
- Саша, ты вернулась? А то я слышала как хлопнула дверь, зову-зову, а никто не отзывается… - Посреди фразы Виолетта застыла на пороге кухни, с недоумением глядя на то как дочь очищает очередной банан, а рядом на столе лежит куча уже содранных шкурок. – Дочка, что с тобой?
Ксанди внимательно осмотрела очищенный банан и, не найдя в нем изъянов, откусила сразу половину.
- Кыр.. мы..ал.
- Что?
Ответа Виолетте пришлось ждать, потому что рот дочери был набит бананом и сказать что-либо внятно она была не в состоянии. Когда же банан благополучно провалился в желудок, девушка сказала:
- Мы с Киром ездили на кладбище, к Вадиму. А потом Кир меня поцеловал. Прямо в подъезде. И убежал.
- И ничего не сказал:
- Нет. – Ксанди осмотрела стол и убедилась, что бананы закончились. – Это был мой первый поцелуй, а я и понять ничего толком не успела. Раз – и его уже нет.
- Действительно странно. Слушай, а может, мальчик просто стесняется?
- Не знаю. Бананов больше нет?
- Нет.
- Жаль.
Ксанди и правда была расстроена. Она столько мечтала о первом поцелуе, представляла, как все случится, что будет неземное блаженство, дрожание колен, мурашки по коже, всепоглощающая страсть и что там еще пишут авторы любовных романов? А ничего не было! Легкое прикосновение к губам чужих губ – и все! Да еще и Кирилл сбежал! Испугался? Разочаровался? Вспомнил о важных делах? Даже не попрощался!
Вечером Кир прислал СМС-ку, в которой извинялся за поцелуй, просил его простить и выражал надежду остаться друзьями.
Ксанди не любила ходить вокруг да около, поэтому назначила встречу на следующий день у входа в парк. Кирилл пришел вовремя. С букетом роз. В сочетании с его кедами, джинсами, майкой и кожаными браслетами смотрелось это забавно.
- Не сердись на меня, ладно? – произнес он вместо приветствия, протягивая девушке букет. – Вот. Это тебе, в знак моего раскаяния.
- Очень мило. Только не мог бы ты объяснить, что на тебя нашло?
- Это сложно понять… Но я не хотел тебя обидеть.
- А обидел. Знаешь, нормальные люди так не поступают. Если я тебе не нравлюсь как девушка, то нечего и с поцелуями лезть. А то сначала целует, потом извиняется. Так недолго и комплекс неполноценности заработать!
Ксанди смерила смущенного парня возмущенным взглядом и, держа букет наперевес, направилась в парк. На мгновение мелькнула мысль на глазах у Кирилла выбросить цветы в мусорную урну – пусть знает! – но стало жалко. Не Кирилла, букет. До этого момента Ксанди никто цветов не дарил.
Однако ушла она недалеко. Шагов через десять Кир догнал Ксанди и пристроился сбоку.
- А-а-а… что ты имела в виду?
- Что? – на парня Ксанди не смотрела, вышагивала, как солдат на плацу.
- Я так понял, что… Ты скажи, если я ошибаюсь… Но мне показалось, что ты была… не против?
- Первого поцелуя?
- Он был у тебя… первый?
- Да, - зло отозвалась Ксанди, прибавляя шаг. Но Кирилл не отставал.
- Я не хотел тебя обидеть. Просто я думал, что… ну… ты не захочешь… - никогда раньше Ксанди не замечала за Киром косноязычия, но сейчас оно проявилось в полной мере, - со мной. Ты же… вроде, моего брата любишь… На кладбище к нему ходила и все такое. Вот я и подумал… Ты мне с первого взгляда понравилась, но я думал, что раз ты… ну, Вадима любишь, то я… как бы лишний.
Ксанди резко остановилась.
- Так, а теперь еще раз и нормально. А то я ничего не поняла.
Крилл вздохнул и почему-то оглянулся, будто их могут подслушать, а он этого боится.
- Ты мне нравишься. Очень. Я когда тебя первый раз увидел, ну там, на кладбище, сразу подумал, что ты очень красивая. И позавидовал Вадиму. Я ведь знал, что ты к нему ходишь. Видел цветы и «валентинку» и еще думал, какая же девушка так его любила, чтобы и спустя столько времени не забыть. А потом увидел тебя. И ты была такая…
- Дура. Приняла тебя за привидение и убежала.
- Красивая. И необычная. И… я же не знал про привидение. Подумал, что ты меня за маньяка в темноте приняла. – Кирилл неуверенно взглянул на девушку. – Ты мне сразу понравилась, но я думал, что ты любишь этого урода, вот и не надеялся ни на что. Просто общался. Еще и радовался, что не отшиваешь. А вчера не выдержал и… Ну, ты поняла. Я не хотел, честное слово! Просто не удержался. Точнее, хотел, но…
Кирилл окончательно запутался, но главное Ксанди уловила.
- То есть, я тебе нравлюсь, но ты ни на что не рассчитывал, потому что думал, что я влюблена в твоего брата?
- Кир кивнул.
- Да. А ты разве в него не влюблена?
Теперь настала пора Ксанди смутиться. Еще месяц назад она была уверена, что любит Вадима и что никогда и ни к кому не будет испытывать таких же чувств, но теперь весь ее мир перевернулся и оказалось, что она ничего – ровным счетом ничего! – не знает о любви. Все-таки вздыхать по суженому их сна или фотографии на памятнике и быть рядом с реальным парнем, не одно и то же.
- Я… не знаю… - Ксанди и правда не знала. Ей не с чем было сравнивать. – Я ведь ни с кем…
Тут на них едва не наехал велосипедист, потому что они стояли посреди дороги, загораживая проезд, и Ксанди напрочь забыла, что хотела сказать. Кирилл отвел ее в сторону, к свободной лавочке, и девушка вновь попыталась озвучить свои мысли.
- Раньше я ни с кем не встречалась и никого не любила. Сначала я ждала Вадима, потом узнала, что он умер. Я думала, что никогда в жизни больше никого не встречу, потому что мой суженый мертв. А потом я познакомилась с тобой.
- Я совсем на него не похож.
- Но ведь я Вадима по-настоящему и не знала.
- Он был… не очень хороший.
- Ты назвал его уродом.
- Когда?
- Только что.
Кирилл сгорбился на скамейке, уставившись в пол.
- Вадим был моим братом, и я любил его. Но он был… не очень хорошим человеком.
- Ты говорил, что вы нормально ладили.
- Ну как нормально. В детстве постоянно дрались, в подростковом возрасте он перестал меня замечать, смотрел сверху вниз. А я восхищался, и во всем старался подражать. Но это обычная ситуация. Старшие братья-сестры часто относятся к младшим с пренебрежением, а те их боготворят. Но потом мы оба выросли и оказалось, что делить нам нечего, настолько мы разные. Но как человек Вадим мне не нравился.
- Почему?
Кир нахмурил брови и опустил вниз уголки губ, что означало неведение.
- Если я начну перечислять, это будет похоже, будто я придираюсь или завидую. Родители так и думали.
- Я не твои родители.
- Это сложно объяснить… Вадим был высокомерным, считал себя лучше других, девчонок вообще ни во что не ставил. Ни с одной не встречался больше месяца. Называл их телками, дуррами и подстилками. Они с друзьями часто зависали в ночных клубах, клеили девчонок и соревновались, кому удастся быстрее уломать новую знакомую на секс. Так многие парни делают, но мне было неприятно. Я пару раз ходил с ними, но в чем прикол так и не понял. Учился Вадим и правда хорошо, но лишь потому, что был умным от природы. Знания легко ему давались. Напрягаться он не любил. Рефераты и курсовые за него писали многочисленные подружки или он скачивал их из интернета. К экзаменам никогда специально не готовился, но выплывал благодаря обаянию и подвешенному языку. Мог заболтать кого угодно. Я так не умею. Вадим нравился людям: вежливый, хорошо одетый, общительный – за это ему многое прощали и ставили хорошие оценки из симпатии.
- Разве это плохо?
- Я не говорю, что плохо. Просто… не знаю. Может, я и правда завидовал. Но мне Вадим не нравился, понимаешь? Не нравилось его отношение к жизни и к людям. Родители его обожали, старались выполнить любой каприз, а он принимал это как должное. Девушки бегали, а он вытирал о них ноги. Прости, тебе, наверное, неприятно это слышать, ведь ты его любишь.
Ксанди уставилась на ствол ближайшего дерева и медленно произнесла:
- Я уже ни в чем не уверена. Я любила парня из своего сна, а самого Вадима ведь и не знала. Можно сказать, что я любила не реального человека, а фотографию и свои фантазии о нем.
- Тогда спрошу другое. Как ты ко мне относишься?
Ксанди смутилась.
- Мне кажется, о таком не спрашивают.
- Но иначе как мне узнать, есть ли у меня шансы? Я хотел бы с тобой встречаться, но если ты по-прежнему сохнешь по Вадиму, то мне ничего не светит. Я не мог конкурировать с ним, когда он был жив, и тем более не смогу, когда он мертв. Тем более что ты уже наделила его всевозможными положительными качествами. Соперничать с вымышленным идеалом мне не под силу.
Ксанди молчала, не зная, что ответить. В снах и мечтах все было просто. И чувства, и поступки в них не вызывали сомнений, а в жизни попробуй разберись! В душе разброд и шатание, в голове пустота и звон как у спортсмена перед прыжком в воду, и страшно принять неверное решение. Только какое оно, верное?
Кирилл взял девушку за руку, вынуждая посмотреть на нее.
- Ксанди, ты мне очень нравишься, и я хотел бы с тобой встречаться. Я не Вадим и не герой твоего сна, но дай мне шанс. Ты ведь ничего не потеряешь, если попробуешь.
- Хорошо.
Ксанди положила букет, который держала на коленях, на скамейку, придвинулась к Киру, обняла его за талию и уткнулась носом в область шеи. Этот разговор отнял у него все силы. В голове будто комар звенел и почему-то было страшно. Но тут Ксанди почувствовала, что Кирилл ее обнимает и это было приятно. Горячее даже сквозь майку тело под ее ладонями, кружащий голову аромат порошка, легкое вздымание грудной клетки и пульсирующая под губами голубая жилка. А на заднем фоне шелест деревьев, голоса, велосипедный трезвон и детские крики.
Тем же вечером счастливая Ксанди разослала СМС-ки всем подружкам, оповещая, что наконец-то и у нее появился парень! С учетом того, что это был первый настоящий, а не выдуманный возлюбленный в ее жизни, сообщение произвело эффект разорвавшейся бомбы.
Ксанди казалось, что в тот вечер все кардинально изменилось. Ее жизнь разлетелась на куски и склеилась заново, явив миру новые грани. Казалось бы, Ксанди как и прежде ходила на работу, общалась с мамой, встречалась с подругами и Кирилл как и три недели назад ждал ее у дверей библиотеки. Они так же болтали, кормили в парке уток и слушали один плеер на двоих. Но Ксанди казалось, что она спит, потому что Кирилл был не просто хорошим парнем. Он был ЕЕ парнем. И это все меняло.
Теперь в разговоре с мамой и подругами Ксанди тоже могла небрежно бросить; «А мой Кирилл думает…» или «Мы с моим парнем…» Ей нравилось, как это звучит.
Ксанди испытывала совершеннейший восторг, не просто гуляя с Кириллом, а держа его за руку, целуя, обнимая. Она то и дело как бы невзначай дотрагивалась до него и бросала на окружающих торжествующие взгляды - видят ли они? Она ИМЕЕТ ПРАВО поправлять его одежду, класть голову на плечо, и целовать, потому что Кирилл ЕЕ ПАРЕНЬ. От этого словосочетания у Ксанди сладко замирало сердце.
Ксанди казалось, что ее прежняя одинокая жизнь, влюбленность в Вадима и походы на кладбище остались далеко позади и вообще все это происходило не с ней.
- Так на какой фильм вы идете? – спросила Виолетта, глядя как дочь крутится перед зеркалом.
- Жу-у-уткая мистика про при-и-израков, - провыла Ксанди, скорчив гримасу. – Посмотри, кулон подходит к сарафану?
- Подходит. И еще сережки бы хорошо надеть. Золотые капельки.
Ксанди достала указанное украшение, приложила к ушам.
- Ну как?
- Замечательно. Во сколько вернетесь?
- Сеанс закончится около десяти, но мы еще погуляем.
- Только пусть Кирилл тебя проводит.
- Конечно.
Ксанди крутанулась на пятках, косясь в зеркало. Пышная и легкая юбка взметнулась вверх, открыв ноги. Платье держалось на тонких лямках. Рукавов у него не было, и девушка на секунду задумалась, не надеть ли пару браслетов, чтобы руки не смотрелись так голо, но потом решила, что обвешиваться украшениями как новогодняя елка игрушками все же не стоит.
Звонок в дверь заставил девушку подпрыгнуть от неожиданности и тут же рассмеяться, закрывая рот ладонью.
- Все, мам, я пошла.
Ксанди открыла дверь и, не глядя на парня, бросила:
- Я сейчас.
Только неделю назад она купила новые босоножки и сегодня представился отличный случай, чтобы их обновить. Но в полумраке девушке никак не удавалось попасть металлическим штырьком в маленькие дырочки на лямках, и от этого она нервничала.
- Не спеши и все получится, - успокаивающим тоном произнесла Виолетта.
- Времени мало. До кинотеатра еще доехать надо, а транспорт сама знаешь, как ходит. Но Кир раньше придти не мог, у него были важные дела. Все, готово!
Ксанди поцеловала маму, легонько мазнув губами по щеке, и выскочила в коридор.
- Давай, Кир, а то опоздаем!
Ксанди сбежала по ступенькам и выскочила из подъезда. На улице она обернулась к своему спутнику и сразу заметила неладное. Кирилл хромал, а его нижняя губа была разбита.
- Ты подрался?
- Ну не упал же. Привет, Санди.
- Привет. С кем?
- С одним очень нехорошим человеком. И боюсь, на этом дело не закончится.
Идти в кино Ксанди резко расхотелось. Он уже достаточно близко знала Кирилла, чтобы выяснить, насколько он неконфликтен. Чтобы втянуть его в драку, надо было постараться.
- Санди, не тормози, иначе точно опоздаем.
- Может, не пойдем?
- А билеты?
- Ну-у-у, билеты… - девушка неопределенно пожала плечами.
- Ты же хотела увидеть этот фильм.
- Что-то настроения нет.
- И слушать ничего не хочу, - Кир взял девушку за руку и переплел свои пальцы с ее. – Мы пойдем в кино и ничто не сможет испортить нам удовольствия.
Ксанди подчинилась. Они даже к началу успели. И фильм оказался отличный, но ожидаемой радости сеанс не принес. Во время просмотра девушка то и дело бросала изучающие взгляды на своего спутника, но он казался полностью увлеченным фильмом. Ксанди же отвлечься от тревожных мыслей так и не смогла.
После сеанса Кирилл был молчалив и погружен в себя. Ксанди послушно шла рядом, бросая на него испуганные взгляды, и молчала. Минут через пятнадцать она легонько поцарапала подушечками пальцев ладонь парня. Потом, не дождавшись реакции, осмелилась прервать молчание.
- Кир, с кем ты подрался? Из-за чего?
- Давай отойдем куда-нибудь, и я все расскажу.
Вечер был теплый и народа на улице гуляло не меньше, чем днем. На площади у фонтанов все скамейки были заняты. Там играла музыка, было шумно и весело. Катались роллеры, обнимались влюбленные парочки, чинно сидели на лавочках пожилые дамы.
Кирилл и Ксанди прошли мимо работающих фонтанов и свернули в ближайшие двор, образованный четырьмя пятиэтажками. Дворик оказался на удивление чистым и тихим, сюда даже шум машин с проезжей части не долетал. Зато с лавочками было негусто. Молодым людям пришлось устроиться на качелях. Благо, ребятишек на детской площадке уже не было.
Качели относились к тому типу, который Ксанди любила: сиденья, прикрепленные к горизонтальной перекладине цепочками. В другой момент она точно не удержалась бы и покачалась, но сейчас было не до развлечений.
- Так что, Клэр, ты расскажешь, что тебя тревожит?
- Вчера мне позвонил некий Олег, представившийся другом Вадима. Сказал, что у него есть серьезный разговор. Сегодня мы встретились, и я узнал, что мой брат играл на автоматах. Иногда выигрывал, но чаще проигрывал. И что он взял у этого Олега в долг большую сумму денег. А теперь Олег хочет получить ее обратно.
- Но Вадим же умер.
- Олегу это без разницы.
- И он требует, чтобы заплатил ты?
- Не я конкретно. Мы. Наша семья. Но я не могу допустить, чтобы обо всем этом узнали родители. Если выяснится, что Вадим был игроком, это станет для них страшным ударом.
- Так, подожди. А Вадим точно брал у этого типа деньги? У него есть расписка?
- Ничего у него нет, кроме кулаков.
- Тогда, может, он обманывает? И почему он пришел за долгом так поздно? Вадима уже сколько нет в живых, больше двух лет?
- Вроде как Олег был в тюрьме. Отсидел три года. О смерти Вадима узнал от знакомых. Как освободился, сразу пошел к нам, - Кир отвечал коротко, как на допросе.
- А-а… Большой долг?
- Шестьсот тысяч. Для моей семьи это неподъемная сумма.
- Что ты собираешься делать?
- Не знаю. Но не хочу, чтобы эта информация дошла до родителей.
- Мне кажется, что сначала стоит выяснить, а брал ли Вадим в долг? Как я поняла, ты не знал, что он играл?
- Нет.
- Так может, этого и не было? Может, этот тип просто обманывает? Ты знаешь друзей Вадима?
- Кое-кого. Ты права. – Кирилл посмотрел на девушку с уважением. – Я завтра же попробую встретиться с кем-нибудь из них и все прояснить.
- Я пойду с тобой.
- Вот еще!
- Почему нет? Завтра у меня выходной. Кир, я одного тебя не оставлю.
- Да завтра-то мне ничего не будет грозить, - улыбнулся парень, вместе с качелями придвигаясь к девушке. – Это нормальные ребята. Я просто задам им пару вопросов и все.
- Раз никакой опасности нет, почему ты не хочешь, чтобы я тебя сопровождала?
- Не то чтобы не хочу… Просто зачем?
- Для компании. Все равно мне завтра делать нечего. Кир, пожалуйста.
Ксанди жалобно выпятила губы и посмотрела на парня несчастным взглядом. Вид у нее в такие моменты был комический и несчастный одновременно и на Кирилла действовал стопроцентно.
- Уговорила. Вымогательница!
Чем больше Ксанди узнавала настоящего Вадима, тем в большее разочарование приходила. После встречи с его друзьями сомнений в том, что Вадим увлекался азартными играми, не осталось. Оставалось лишь удивляться, как этого не замечали его родные. Зато его приятели рассказали много интересного. По-крупному Вадим не играл, но и на автоматах умудрялся за вечер спустить столько, что машину можно было купить. Периодически ему везло и он не только возвращал потраченное, но и оставался с наваром. Но в последние полгода удача от него отвернулась. Вадим верил, что черная полоса вот-вот закончится, но денег, чтобы продолжать игру, у него уже не было, а друзья занимать отказались. Тогда-то на горизонте и всплыл некий Олег Серебряков, одолживший Вадиму кругленькую сумму. Через два месяца кредитор попался на грабеже и отправился в места не столь отдаленные. Теперь было невозможно сказать, как Вадим планировал возвращать долг, но он умер и его проблемы свалились на плечи его семьи. Точнее, на плечи Кирилла.
Сидя у Кира на кухне, Ксанди в который раз призывала его обратиться в полицию или хотя бы все рассказать родителям, но парень был непреклонен. Заявлять в полицию он считал проявлением слабости, дескать, настоящий мужчина должен решать свои проблемы самостоятельно, не прибегая к помощи третьих лиц. А сообщать родителям по-прежнему отказывался, храня их нервы. Последнее злило Ксанди больше всего. С матерью и отцом Кира она уже была знакома и в жизни не видела столь отстраненных людей. Казалось, они выходили из своей раковины исключительно с целью высказать Кириллу свое неудовольствие, даже не стесняясь гостьи. В глазах родителей Кир был безалаберным, неблагодарным неудачником, от которого одни проблемы. Паршивая овца, одним словом.
Ксанди такое отношение безумно злило, но Кирилл его попросту игнорировал и родителей защищал. Дескать, они не понимают, что говорят, потому что все еще не оправились от горя. Вообще его сыновняя любовь была куда больше, чем его мать и отец, по мнению Ксанди, заслуживали. Вот и сейчас, вместо того, чтобы раскрыть им глаза на «обожаемого мальчика», Кир предпочитал пытаться решить проблему самостоятельно.
Из-за всего этого у Ксанди голова шла кругом. Так ни в чем не убедив Кирилла, она поплелась домой, терзаемая самыми плохими предчувствиями. Хорошо хоть Виолетта была дома и в очередной раз выслушала рассуждения и страхи дочери. Увы, но утешить девушку ей было нечем.
- Если этот мужик настоящий отморозок, а это, судя по всему, так и есть, Кириллу может угрожать серьезная опасность. Однажды его просто избили, но в другой раз и убить могут.
Ксанди содрогнулась и заткнула уши, будто это могло помочь. Но слова матери все не шли у нее из головы, совпадая с собственными страхами.
В пятницу днем Ксанди позвонила Киру, чтобы узнать, как дела, а заодно прочитать забавный анекдот, на который наткнулась в газете. Номер не отвечал. Такое и раньше случалось. Кирилл мог не услышать звонок, но потом обязательно перезванивал. В этот раз Ксанди ждала напрасно. Через час она позвонила снова и снова абонент был недоступен.
Ксанди едва доработала до конца смены. Кир как всегда должен был ее встретить, и девушка убеждала себя, что то, что он не отвечает на звонки, ничего не значит. Телефон мог просто разрядиться. Однако когда вечером Кирилл не пришел, Ксанди заволновалась по-настоящему. Она набирала номер парня снова и снова. Потом поехала к нему домой и долго звонила в дверь. Два часа просидела возле подъезда, дожидаясь, пока вернутся родители Кирилла или он сам. Когда сил на дежурство уже не осталось, вернулась домой и звонила снова и снова, уже на домашний. Примерно в девять вечера к телефону подошла Светлана Львовна, мама Кирилла, и сказала, что сына нет дома. Где он, она не знала. Ксанди попросила передать просьбу перезвонить ей, как только Кирилл появится. Она просидела в ожидании до часа ночи, но никто так и не позвонил.
Всю рабочую смену Ксанди просидела как на иголках. Ее так трясло, что это заметили даже посетители. Сразу после работы она вновь поехала к Кириллу домой, на сей раз с твердым намерением умереть на скамейке возле подъезда, но дождаться возвращения его родителей.
Первым появился Петр Александрович, подтянутый мужчина с военной выправкой. О том, где Кирилл, он не знал.
- Мне очень жаль, юная леди, но вчера Кирилл домой так и не вернулся.
- Неужели вы за него не волнуетесь?
- Кириллу не десять лет и это не первый раз, когда он не приходит ночевать.
Ксанди подумала, что если бы Петр Александрович знал об Олеге и долге, который он пытался получить у Кира, он бы был менее спокоен. Томясь ожиданием, девушка уже решила пойти против воли Кира и посвятить его родителей в эту неприятную историю. В конце концов, нервы Петра Александровича и Светланы Львовны жалко, но безопасность Кирилла дороже.
- Вы не волнуйтесь, девушка, вернется, никуда не денется.
Эта флегматичная фраза привела Ксанди в бешенство, и она уже была готова выпалить на Петра Александровича всю историю, как он отвлекся на телефонный звонок. Дабы не показаться невежливой, девушка отошла на пару шагов, но все равно прекрасно слышала разговор.
- Да, Светик? Что случилось? Когда? В каком состоянии? Сейчас буду. Почему?
Уже на второй фразу Ксанди поняла, что ее предчувствия оправдались. Сжав руки перед грудью, она подошла к побледневшему мужчине. Он уже закончил разговор, но так и держал телефон в вытянутой руке, не осознавая этого.
- Что с Киром?
На миг Ксанди показалось, что ее не услышали, но потом Петр Александрович произнес странно дрожащим голосом:
- Он в реанимации. Его серьезно избили. Света уже там. Говорит, что дело серьезно.
- Какая больница? – губы были будто чужие. Ксанди казалось, что она летит в черную воронку.
- Городская центральная. Первая «травма».
Выглядело так, будто мужчина в шоке и с трудом осознает происходящее. Краем сознания девушка помнила, что Петр Александрович тоже собирается ехать в больницу, так что логичнее будет поехать вместе, но она не могла ждать и минуты. Внутри все горело, заставляя двигаться, бежать, прыгать, делать что угодно, лишь бы действовать. Ксанди казалось, что боль в ее сердце так сильна, что не дает дышать. Боясь, что сейчас просто задохнется, девушка что было сил побежала к остановке. Автобуса не было, и она была готова нестись хоть бегом до самой больницы, лишь бы не стоять на месте, чувствуя, как утекают драгоценные минуты. Внутри все заледенело. Огонь ужаса перешел в лед отчаяния. Осталось лишь стремление: «Быстрее! Быстрее! Быстрее!»
Увидеть Кирилла Ксанди не позволили. Ей пришлось удовольствоваться оценкой «Состояние стабильно тяжелое». Алешиным сообщили больше, но Ксанди не нашла в себе сил, чтобы подойти к ним. Она сидела на лавке, уставившись невидящим взглядом в стену, покрашенную голубой краской. Ей снова казалось, что все происходящее – лишь сон. Но на сей раз это был кошмар. Тягучий, жуткий, от которого бешено колотится сердце. Ксанди уже видела подобные кошмары, в которых несчастье случалось с ее мамой или любимым, и каждый раз просыпалась, содрогаясь от рыданий, и потом долго не могла придти в себя. Но не сей раз все происходило наяву.
На ночь больница закрывалась, и Ксанди пришлось уйти. Хотя даже если бы она осталась, все равно ничем не могла бы помочь.
На улице было тепло, но девушка ежилась от холода. На то, чтобы добраться до дома, ушли последние силы. На открывание двери их уже не осталось. Ксанди достала ключи, но руки так тряслись, что связка со звоном упала на пол. Ксанди попыталась их подобрать и едва не упала. Внезапно закружилась голова. Грудь перехватило. Ксанди хрипло вдохнула и села прямо на грязный пол. Ключи лежали рядом с ее рукой, но девушка их не видела.
Услышав шум, на лестницу выглянула Виолетта. Вскрикнула, увидев дочь на полу, попыталась поднять.
- Сашенька, тебе плохо? Что случилось? Почему ты молчишь?
Ухватившись за руку матери, Ксанди с трудом встала.
- Дочка, что случилось? Врача вызвать?
- Со мной все в порядке. Кир в больнице. В реа… - грудь вновь сдавило, Ксанди обмякла и не упала лишь благодаря поддержке мамы.
- Не говори, ничего не говори. Давай дойдем до дивана, ты сядешь, выпьешь валерьяночки…
- Мама, Кир… - впервые за весь вечер девушка разрыдалась, да так отчаянно, что не смогла идти, и Виолетте пришлось буквально тащить ее на себе.
Мама Кирилла была удивительно красивой женщиной: невысокого роста, с шикарной фигурой и светлыми кудряшками, она напоминала ангела. Даже не ангела, а ангелочка. Фарфорового ангелочка. Но сейчас она казалась постаревшей лет на двадцать. За одну ночь лицо осунулась, под глазами залегли темные круги как от долгого плача, резко проступили морщины. Светлана Львовна сидела в приемном покое, бледная и потерянная. Вокруг суетились люди, звучали голоса, кипела жизнь, но ее остановившийся взгляд был устремлен в одну точку, будто женщина была в трансе.
Ксанди приблизилась и негромко сказала:
- Здравствуйте.
Светлана Львова подняла на нее потухшие глаза и, вдруг вскочив, крепко схватила за руку.
- Сашенька! Как же это случилось?! Мой мальчик… Мой Кирочка…
Девушка бережно усадила женщину обратно.
Ксанди весь день пила успокоительное, поэтому сейчас чувствовала себя на редкость уравновешенно. Голова была ясной, а мысли прозрачными как хрусталь. И это было хорошо, потому что мама Кирилла была не в себе и ей требовалась поддержка. Не было бы пользы, если бы и Ксанди начала биться в истерике. Кто-то из них двоих должен был сохранять выдержку.
- Как Кирилл? Есть новости?
- Ночью была остановка сердца, но сейчас все в порядке. Врачи уверяют, что его жизнь вне опасности, но я не верю… Он так сильно пострадал… Все что угодно может случиться.
- Это очень хорошая больница и хорошие врачи, а Кир… он… он очень вас любит и не посмеет… - Ксанди сжала губы. Успокоительно успокоительным, но произнести «умереть» она не смогла.
- Он говорил тебе это? Что любит нас?
- Много раз.
Светлана Львовна закрыла глаза и прерывисто вздохнула, сдерживая слезы и беря себя в руки. Потом сказала, все еще не поднимая ресниц:
- Я очень виновата перед ним. После того, как погиб Вадик, я замкнулась в своем горе. Это неправильно. Мать обязана всех своих детей любить одинаково, но я больше благоволила к Вадиму. Он наш первенец. Родился слабеньким, недоношенным. Все детство болел, простужался от малейшего сквозняка. Мы с мужем тряслись над ним. Кирилл же был более крепким, поэтому мы с мужем обращали на него меньше внимания. – Не думай, Саша, - женщина посмотрела на собеседницу и крепко сжала ее руку, - мы всегда любили Кирилла. Но Вадим казался мне более слабым и хрупким, поэтому ему я уделяла больше времени и, что греха таить, больше любила. Когда Вадик разбился, это было ужасно. Нет ничего хуже, чем похоронить ребенка. Я будто помешалась от горя. Но я никогда – никогда! – не думала, что лучше бы погиб Кирилл, а Вадим остался жить. Знаю, Кирюшенька подозревал меня в таких мыслях и однажды обвинил в этом в лицо, но я никогда такого не желала. Я просто не могла смириться со смертью старшего сына. А теперь я могу потерять и младшего…
- Кир не умрет.
- А ведь я даже не успела сказать, как он мне дорог. Если он уйдет, так и не услышав этих слов, думая, что я его не люблю…
- Этого не случится, - прервала Ксанди, испытывая непреодолимое желание потрясти женщину за плечи, чтобы она перестала говорить эти ужасные вещи. На мгновение она испугалась, что у Светланы Львовны начнется истерика. И, возможно, это бы произошло, если бы не появился Петр Александрович в сопровождении мужчины в форме. Внимание женщины тут же переключилось на последнего.
- Неужели вам так ничего и не удалось выяснить? Ведь мы же не в пустыне живем! Наверняка кто-то что-то видел! Тем более, все днем случилось.
- Живем-то мы не в пустыне, но свидетелей нападения пока не нашли.
- У него даже денег с собой не было. Только телефон. Неужели только из-за этого?..
- Вы не вспомнили: у вашего сына не было врагов?
- Нет-нет, Кирилл неконфликтный мальчик. Он даже в детском саду драться не любил и не ссорился ни с кем.
Ксанди вцепилась пальцами в колени. По вине Вадима у Кирилла был враг. Кир не хотел, чтобы об этом узнали родители, но теперь, когда на кону его жизнь, имеет ли она право молчать? Тем более что если эта страшная ситуация обойдется и Кирилл поправится, проблему это не решит. В следующий раз его могут и убить. А если не поправится, то… Нельзя же чтобы этот ублюдок так и остался безнаказанным! Последний довод решил дело.
Девушка встала.
- Простите… Я… хотела вам кое-что сказать. Кир не хотел, чтобы вы узнали, - Ксанди посмотрела на Светлану Львовну, перевела взгляд на ее мужа. – Я говорила ему, что ничем хорошим это не кончится, но он не хотел вас волноваться, пытался сам разобраться.
- Разобраться с чем? – спросил Петр Александрович.
- Некоторое время назад к Киру пришел человек. Я не знаю его фамилии, знаю только имя – Олег – и то, что недавно он освободился из тюрьмы. И потребовал денег. Несколько лет назад этот Олег дал Вадиму в долг большую сумму. Вы этого не знаете, и Кирилл не знал, но Вадим играл на автоматах. Иногда выигрывал, но чаще проигрывал. Он взял в долг у Олега, чтобы отыграться. Через некоторое время Олега посадили, а когда он освободился, он пришел за долгом. Вадима к тому времени уже не было в живых, и он стал требовать деньги у Кирилла. Я требовала, чтобы Кир рассказал об этом вам, но он не хотел вас тревожить.
- Господи, - Светлана Львовна побледнела, зачем-то встала, пошатнулась и муж усадил ее обратно. – Неужели это правда? Вадим… Этого не может быть…
- Мы сначала тоже так подумали. И поговорили с друзьями Вадима. Они все подтвердили. Несколько дней назад Олег и Кирилл подрались. У Кира еще губа была разбита.
- Я видел, - подтвердил Петр Львович. – Спросил, что случилось. Сын сказал, что подрался и что ничего страшного, со всеми бывает.
- Я думаю, что Кирилла Олег избил. Один или с кем-то.
- Как найти этого Олега?
- Не знаю. Но несколько дней назад мы с Киром обходили друзей Вадима, чтобы собрать информацию, и, возможно, они что-нибудь знают. В одной же компании были.
Полицейский спросил, не сможет ли Ксанди назвать адреса и имена. Адресов девушка не помнила, но уверила, что на месте найдет. Заручившись обещанием родителей Кира позвонить, если его состояние как-то изменится, она поехала в отделение.
Ксанди не была на кладбище уже два месяца, но за это время ничего не изменилось. Все та же облезшая, продуваемая всеми ветрами остановка, все те же продавщицы цветов, лохматые дворняги у ворот и вывеска «Ритуальные услуги».
У знакомой торговки Ксанди купила темно-бордовую розу.
Последний раз Ксанди была на кладбище с Кириллом. Сегодня пришла одна. Здесь ничего не изменилось: кусты неподалеку, деревянная скамеечка и памятник с фотографией. Могила немного заросла, сорняки почти загубили посаженные цветы. Ксанди положила розу на скамейку и занялась прополкой. Она выполняла эту работу много раз, даже перчатки и детскую тяпку принесли из дома. Когда на могиле не осталось ни одного сорняка, девушка положила к подножию памятника принесенный цветок.
Раньше Ксанди могла часами разговаривать с Вадимом, но сейчас слова не шли. И все же девушка попыталась:
- Прости, что так долго не приходила. Я была очень занята. Помнишь, ты брал деньги в долг у Олега Сенцова? Два месяца назад этот Олег пришел за своими деньгами и стал требовать их с Кирилла. Кирилл не хотел обращаться в полицию, а в результате его так избили, что он попал в реанимацию. Сейчас с ним уже все в порядке, а Олега и его дружков арестовали. Я написала на них заявление. А когда Кир очнулся, то подтвердил мои слова. Олегу так и не удалось доказать, что он действительно давал тебе в долг. Да это и неважно, потому что в любом случае он не имел права выбивать долг таким образом, да еще с совершенно невинного человека. Теперь Олега и его сообщников посадят за вымогательство и причинение тяжкого вреда здоровью. Я рада. Они это заслужили. Кир помирился с родителями. После твоей смерти они настолько погрузились в свое горе, что почти его не замечали, но когда Кирилл оказался в больнице, поняли, что могут потерять и второго сына. – Ксанди поправила розу и погладила памятник. – Я хотела сказать, что очень тебе признательна. Мы не были знакомы, но благодаря тебе я встретилась с Киром. Не знаю, может быть, во сне я видела именно его. Но это уже неважно. Сны мне больше не нужны, потому что у меня есть реальность. Сегодня Кирилла выписывают из больницы. Ради такого случая я даже отпросилась с работы. Я по-прежнему буду тебя навещать. Не так часто, как раньше, но все же мы не прощаемся. Я надеюсь, что ты счастлив, где бы сейчас не находился.
Ксанди поцеловала пальцы и приложила их к фотографии. Постояла в тишине еще минуту и пошла к дороге.
октябрь 20011-го года
Мы выбираем, нас выбирают
© Copyright: Дианэль, 2011
Свидетельство о публикации №211101801670
Свидетельство о публикации №211101801670
Рецензии