Антитеррор на ЖД

Алекс Линкевич

ЖД-ИСТОРИИ
Особенности Антитеррора на железной дороге

- Что делать, начальник, скажи! – кричал инвалид, стараясь быть убедительным. Для этого он брызгал серо-зеленой слюной и заходился почти натуральной яростью. – Разбить зеркало, или сразу – разбиться самому?

«Надо же было так случиться, - подумал я с досадой. - Первый в смену клиент, и тот, черт, верует в глупые приметы!»

Кроме ярости в неприятном разговоре присутствовали и косые взгляды, бросаемые на меня исподтишка, и попытки прикинуться простоватым сельским дурачком, ничего не понимающим и потому – обиженным вдвойне. Были и прочие мульки, направленные, скорее, на то, чтобы проверить – насколько дурак я сам, насколько способен поверить ему, «понять и простить», как постоянно просит новый народный герой из сериала ТНТ Саша Бородач.

Про Бородача ничего не скажу, общаться вплотную и, так сказать, лично, не приходилось. А вот таких «убогих» мужичков я повидал за свою службу достаточно, и точно знал, что сельчане, или, проще говоря, крестьяне совсем не так просты, как может показаться. Хотя сами деревенские мужички и стараются казаться простоватыми и, даже – глуповатыми. Но наука говорит о другом.

Психологи, например, утверждали, что «первейшая жизненная задача крестьянина любой национальности – выжить. Выжить при любом политическом процессе и строе. Власть может смениться, а крестьяне останутся! Они вечны, как и сама земля! Они инстинктивно собирают абсолютно всю жизненную информацию, из которой делают быстрые и безошибочные выводы. Они наблюдательны от природы, обладают способностью быстро сопоставлять факты и мгновенно просчитывать ситуацию».
На допросах такие мужички очень артистичны – с честнейшим видом бьют себя в грудь: «Не участвовал, не был, не брал, не видел, не слышал, не знаю, не помню» и т.п.

Такого быть не может, утверждали учившие нас инструкторы – специально приглашенные военные психологи. Память крестьянина феноменальна, и в любом случае он располагает информацией, представляющей оперативный интерес.

Мужичок не понимал того, что в моем кабинете он оказался не просто так, что были в его отношении не только веские подозрения, но и точные обличающие данные. Не догадывался он и о том, что разговор наш непростой только начинался, а когда и где закончится – это большой вопрос даже для меня.

Делая вид, что внимательно его слушаю, я достал из верхнего ящика стола черную папку, на обложке которой мой предшественник нарисовал пиратский символ – череп на скрещенных костях. Детство, да и только. Но оно дорого обошлось Семену, так его звали. Крутил-вертел в руках он тонкого стекла ампулку из багажа такого же вот неизвестного пассажира. Лопнуло стекло, пассажира как ветром сдуло и никто не смог его потом описать, а Семена сожгли в специальной печи, «…во избежание нежелательных последствий».

Печальный факт, но действие предпринято было верное. А то, вон, в Марбурге, прошляпили, в свое, недоброе время, пожалели или не догадались сжечь умерших от неизвестной тогда лихорадки сотрудников лаборатории. Наши доблестные разведчики выкрали полуразложившиеся трупы и доставили некоторые фрагменты на Родину. Поработали секретные высокооплачиваемые микробиологи над ливером немецких коллег и теперь можно в любое время ожидать эпидемию в приговоренном к экзекуции районе земного шара.

Привычно пробегаю взглядом по дышащим тревогой строчкам верхних листков равнодушной бумаги, освежаю в памяти Информацию:
«Во время несения службы по охране объекта стратегического значения – Железнодорожного Вокзала станции «Н», сотрудникам… необходимо иметь следующие представления:
О тактике проведения диверсионно-террористических актов (ДТА)
Анализ материалов расследования совершенных… на объектах… показывает, что во всех известных случаях места совершения ДТА предварительно изучались террористами и их пособниками…
Типичные признаки подготовки к проведению террористических актов:
-видео и фотосъемка объекта;
-составление схем объекта и путей подхода к нему;
-поиск возможности приобретения, закупка или наличие взрывчатых веществ (их компонентов), средств взрывания, которые могут использоваться при изготовлении самодельных взрывных устройств (СВУ), а также штатных боеприпасов, включая артиллерийские, и оружия;
-приобретение партий электронных часов различных систем, приемников (пейджеров) и малогабаритных радиостанций;
-приобретение автомобилей распространенных моделей отечественного производства (ВАЗ-2101, 2103, 2106), в первую очередь подержанных, без нотариального оформления на право пользования;
-уклонение от переоформления приобретенных автомобилей в установленном порядке через РЭО ГИБДД;
-пренебрежительное отношение к техническому состоянию, а особенно внешнему виду приобретаемого автомобиля;
-установка на автомобилях дублирующих, вспомогательных и временных систем, вызывающих сомнение в их необходимости (топливных, электрооборудования);
-сбор, закупка различных металлических предметов (гаек, болтов, частей шариковых и роликовых подшипников и т.п.);
-оставление лицом или обнаружение в людных местах бесхозных пакетов, сумок, свертков;
-наличие на человеке спрятанных под одеждой предметов;
-высказывания намерений осуществить ДТА;
-попытки изменения внешности, в том числе с помощью грима, накладных усов, париков, повязок, частая, немотивированная смена верхней одежды, приобретение необходимых аксессуаров для изменения внешности;
-приобретение, наличие документов с разными установочными данными;
-предложение выполнить малозначимую работу за солидное вознаграждение: перегона машины, переноса пакета (мешка, свертка и т.д.), передача посылки, в том числе пассажирами железнодорожного или автомобильного транспорта».
Пока все понятно и знакомо, добавить нечего, надо принимать «к исполнению». Жаль, только, не к конкретному сегодняшнему случаю подходят эти советы. Ладно, читаю дальше:
«Арсенал методов, применяемых террористами для совершения ДТА очень широк:
-закладка самодельных взрывных устройств в автомобили, подвалы домов или квартиры;
-установка фугасов, закамуфлированных под элементы дорожного покрытия или ограждения;
-террористы-смертники, которые могут использоваться в качестве водителей транспортных средств, начиненных взрывчаткой, или сами могут быть носителями СВУ».

Тоже правильно, возразить нечего, дальше:
«Особенности поведения при проживании террористов на квартирах:
-проживают, практически не выходя из помещения (запрещено общаться с соседями, даже если они сами захотят вступить в контакт);
-в квартирах не заметны следы бытового пребывания, отсутствует музыка, звуки работающего телевизора, не слышны бытовые разговоры, звуки хозяйственной деятельности. Мусор могут выносить другие люди, которые приносят еду, или обитатели квартиры ночью;
-отсутствие косметики у женщин, кроме средств окрашивания волос».
А вот, читаю, еще один, так называемый, разведывательный признак:
«-наличие характерных продуктов питания, предназначенных специально для мусульман. В идеале смертник не должен питаться "нечистой" едой, продукты должны быть приобретены только в специальных местах».
Все это понятно, ведь ничего нового в способах и методах борьбы с террором, со времен египетских пирамид, еще не изобрели. Но причем тут мусульмане? Ведь население России, если говорить не о национальных республиках и бывших автономиях, из кого только не состоит! И многие могут предъявить свои счеты к власти и вспомнить былые, многовековой давности, обиды. Да те же ханты, землю которых вдоль и поперек прострочили нитками нефте- и газопроводов!
А сами русские? Тут даже и слова не нужны. Остается только развести руками – и так все понятно!

Сложность борьбы с терроризмом в России еще и в том, что удар приходится ожидать с любой стороны. Удар, исходящий из самой глубины общества и наносимый во всех направлениях, отразить очень трудно, практически невозможно. Истории государственных переворотов, в том числе, и последнего времени, в Африке, например, только подтверждают это.

Получается, что принцип отсеивания подозреваемых лиц, к поведению которых привлекается особое внимание, уже не действует. «Террористом» может оказаться любой гражданин России, в любое время. Причем – совершенно непредсказуемо. Внезапно, или спонтанно. Доведенный жизнью до абсолютного отчаяния и вне зависимости от национальности!

Транспортная полиция стоит на всех подходах к аэропортам и крупным ЖД-вокзалам заслоном непреклонным, непроницаемым. Выцеливает тяжелыми взглядами лиц «нерусской» национальности. Смуглых, кучерявых, черноглазых и одетых не по сезону. На интуицию и опыт полагаясь, сержанты и прапорщики приглашают к столу досмотра отдельные, совсем уже подозрительные личности с большими хозяйственными сумками в крупную клетку окрашенными.

У нас служба другая. Мы не полиция. Мы занимаемся предупреждением настоящих террористических актов, каждый из которых, в случае его осуществления, может вызвать последствия, сравнимые с десятком Хиросим.
 
Потому и смотрим мы с другим интересом и под иным углом на всех, входящих - приходящих на вокзал людей, вне зависимости от того, кучерявый человек или лысый, мужчина кавказской наружности, или простоволосая, голубоглазая женщина.

И для того, чтобы подозревать всех, без исключения, есть веские основания, по крайней мере – два.
Первое, это понимание того, что диверсия – прежде всего боевая работа. Она всегда имеет задачей ослабление мощи противника в войне. Другое дело террор. Его задача озадачить и запугать власть и гражданское население, а, напугав, заставить выполнить какие-то требования. Экономические, территориальные или политические, религиозного плана, в конце концов.

Отсюда - задача террориста – привлечь внимание к какой-то проблеме или вопросу. Его не результативность теракта заботит, а огласка. В наш век информация распространяется мгновенно и на любые расстояния. Заблудился грибник в лесу, унесло в море рыбаков на льдине или произошла драка между подростками в кафе – все становится достоянием гласности. Вся громадная страна вкушает негатив с экранов ведущих телеканалов.

Потому и не стоит искать машины набитые «под завязку» взрывчаткой. Достаточно помнить о колбе со спорами сибирской язвы, которую можно разбить в многолюдном месте, лучше – на ЖД вокзале или в аэропорту, чтобы носители разъехались, разлетелись в разные концы страны. Чтобы место заражения трудно, а зачастую – просто невозможно было вычислить или установить. А уж СМИ, которые и живут на слухах и сенсациях, с радостью будут умножать свои тиражи, рассказывая самые невероятные подробности, и доведут пассажиров до невроза и истерики. Как, впрочем, и встречающих – провожающих.

Прикинем в цифрах. Если из окна поезда, проходящего через центр крупного города, распылять споры сибирской язвы в течение даже 30 секунд, то в течение десяти дней будет выявлено до двадцати тысяч заболевших, причем четыре тысячи из них умрут и первые смерти начнутся с третьего дня.

Инфицирующая доза (ID 50) спор сибирской язвы для человека колеблется в пределах от 8000 до 10000 ед. Размер спор 1-2 мкм оказывается идеальным для аэрозольного использования. А в силу высокой стабильности спор не возникает проблем с их хранением и транспортировкой.

Возбудители сибирской язвы достаточно просто выделить из почвы в местах бывших скотомогильников, которых по стране раскидано десятки тысяч, это, практически, каждая деревня с разрушенными или запущенными фермами!

Есть у сибирской язвы «положительное» качество. Не передается она от человека к человеку, вот такая незаразная болезнь!

А если применить для этих целей не сибирскую язву, а натуральную оспу? С миллионами заболевших и умерших в мучениях людей! И еще - 1500 коллекций культур, которые достаточно просто приобрести и о которых страшно даже упоминать!

А, второе соображение, как говорят, и «козе понятно».
Золотой запас страны – это терпение людей. И терпение это подходит к концу. Особенно это заметно на таких объектах, как железнодорожные вокзалы, где люди, в ожидании своего поезда расслабляются и раскрываются, в уверенности, что их, часто берущие за самую душу рассказы, останутся анонимными.

Плюс главная особенность современного российского протестного движения – никто не вступает в Сопротивление, нет никаких списков, не проводятся собрания или подобные для политических партий обязательные мероприятия и т.п. Некого арестовывать или наказывать, значит – надо наказать всех? Тогда – кому? Кому по силам этот титанический труд?

Если спецслужбы не справляются с обеспечением безопасности граждан и государственных институтов, то привлекаются войска Росгвардии, а затем и армейские части. Все вместе они иногда добиваются успеха. Но, чаще – проигрывают. Хотя и прибегают к самым жестоким методам подавления. Ведь, война с народом – совсем не то, к чему готовится всякая армия.

И что делать? Что?

Мужичок за столом все ругался, часто упоминая чиновников и «охлигархов», а я его почти не слушал, задумавшись о своем. И общественном, конечно.

Вдруг до меня дошло! Информация! То же оружие, каким пользуются террористы. Надо написать книгу о самом страшном виде террора. Почти неизвестном и невидимом. О яростной тайной войне, которая ведется одним государством против другого, государствами против своего народа и фармацевтами против всего остального мира. Под фармацевтами, конечно, не аптекари подразумеваются, без обиды, пожалуйста!
Книгу – расследование. Книгу – предупреждение!
И назвать книгу как-нибудь отвлеченно, даже нейтрально, по отношению к описанной в ней проблеме.
«Башня», например.

И начать немедленно!

Пока еще не поздно!