Запись 21

    Морально-психологическая атмосфера в коллективе – пассивно-отвратительная.  С моей стороны была допущена некоторая ошибка в описании межличностных связей, что вызвано не в последнюю очередь неравнозначным влиянием акцепторов на практикантов. Требуется детальное составление портретов членов бригады.
   Тем не менее, хочу отметить, что совместный труд некоторым образом пошел на пользу, подтверждая знаменитый сомнительный тезис профессора Шанди- Мандинова  - «при терпенье у труда нет препятствий никогда». В данном случае он не совсем точен, но пока наиболее приближен к реалиям.
   Поэтому считаю, что «умывание рук» более чем преждевременно, в то время, когда их надо не покладать.
       
Комментарий: Ничего не получается. Силы хватает только контур не размыкать, а чтобы ещё и камни растить! Нет. В конце-то концов, я не материалист какой-то. Я – лекарь, а медицина наука эмпирическая. Нам так классная говорила…. Так что я – эмпирик.
               
               
Задел и охранная система.

     Шайт сосредотачивался, сосредотачивался и с удивлением словил себя на попытке представить, что бы на это сказало родное племя. Странно, какие отвлеченные мысли лезут в голову в самый ответственный момент концентрации усилий! Огр отогнал недостойные Горытики думы и оглянулся в поисках напарника.
     Горыч покинул место под зонтиком и вышагивал цаплей вдалеке. Снова, поди, к Валоре отправился. Выслуживаться.
    Характер комиксиста в последние три дня изменился. Сидел за столом  исключительно рядом с герцогиней и  разглагольствовал о перспективе, ракурсах и акцентах.  Самоуважение его взлетел до таких высот, что он посмел даже мадам Пай сказать «голубушка». Впрочем, только один раз. Получив от старухи хамское «И чего ж тебе надо, голубец», опомнился и фамильярности прекратил. Но это распространялось исключительно на мадам Пай, об остальных вытирал ноги с утра до вечера, как-то так выразился Луш – напарник Контроса. Луш временами говорил дельные вещи. Когда разбивались на пары,  решили его пристегнуть к Бабише, так как логично, что герцогиня будет помогать личному охраннику. Но ашур посмотрел на ведьму, вздохнул и сказал:
-Пусть девочки будут вместе.
    Валора, закусившая губу на счет своего телохранителя, с легкостью согласилась, и даже отсыпала комплементов по поводу сообразительности и дипломатизма, но Шайт-то видел, что настоящее признание и благодарность светились в глазенках Бабби.
    Вот и получилось, ему – Горыч, для прорисовки частей здания, которые возводил непосредственно огр, Контросу – Луш, Бабише – Валора, а Дрону – Домир.
     Ну, эти сошлись раньше, чем вся эта дерюга с парами организовалась. Как определил всё тот же Луш, они «узаконили отношения».
    Шайта разобрала досада. Он – самый сильный маг из четверки, самый могучий и титулованный, а со строительством недоразумение вышло. Шайт выкладывался на полную, творил самозабвенно, воссоздавая Горытику, а Дрон, которого вечно носило по лесам и долам – успевал больше. И это неофициальное лидерство бесило огра. Он мучился вопросом «почему», старался исподтишка подсмотреть и не понимал. А спросить было не у кого. Ровно и как узнать, каким образом его заставили возводить эту Горытику?
      В то шумное утро с кражами и визитами, они, по предложению Валоры, вывалили на воздух «остыть». Но берег был усеян трескучими тойгованами, и три почтительных дорохована, извиваясь и приседая предложили препроводить их «на место». Не скажешь же аборигенам, о которых в пылу взаимных оскорблений благополучно позабыли, мы тут купаться вышли. Пришлось препровождаться.
    За ночь ванны успели испещрить траншейками местность за лесом.  Бабиша, взглянув на это из поднебесья, определила: «Это что-то». Это «что-то»   было сожранным коггеванским архитектором планом. Что ж, ванны обещали восстановить, они обещание выполнили в масштабе один к одному.
-Давайте хотя бы  вид, что мы что-то делаем, - пробормотала Валора ни к кому конкретно не обращаясь. И так как никто не ответил, спросила у Шайта в лоб, откуда он начнет. Бывший лорд-маг ответил, что отсюда. Он очень не любил, когда ему приказывали, и ещё больше не любил, когда его ставили перед фактом и вынуждали. А тут именно приказывали и вынуждали. Поэтому, чтобы не посылать всех оптом далеко и надолго, предупредил:
-Понятия не имею, какие нужны финтифлюшки.
    Горыч, сообразив, что судьба Горытики решается прямо сейчас, с готовностью поддержал:
-Если отсюда, то через десять минут набросаю эскиз. Ты сколько сможешь охватить? Метра два? Три?
-Пять, - ляпнул Шайт. Этого показалось мало.
- Пятнадцать! – много.
- Десять. Да, десять, если там будут всякие твои красивости.
   Луш, заглядывая через плечо Горыча, с уважением заметил, что Шайт, как настоящий профессионал, выбрал самое сложное – главный фасад.
-Естественно, какой же ещё, - сквозь зубы процедил Шайт, мысленно называя себя перезрелым индюком…    
     И всё-таки, куда делся Горыч? Он не мог уйти к Валоре, так как голубоволосая сама рулила к нему легкой трусцой.
-У нас проблемка на участке Дрона. Пойдешь?
-У нас проблемки каждый вечер, - философски ответил Шайт и с места не сдвинулся. Раз у грымзла затык, значит, самое время рвануть и вырваться вперед, как и должно быть у бывшего лорд-мага и действующего госканцлера несуществующего герцогства.
     Дрон и Домир сложились в пару по принципу остатка, но скоро сошлись близко на почве охраны себя от куратора. Полдня грымлз доставал всех вопросами о собственной безопасности, а потом Домир его успокоил. Вот когда должны были заволноваться. Но никто не дернулся, заткнулся Дрон – и ладно. А через двое суток Валора, само собой  «случайно», хотя что у баб может быть случайного, заглянула к Домиру. Вот уж до всего есть дело! Но сработало её седьмое-восьмое-девятое чувство, и она туда вщемилась. Верещала так, что все повылазили из нор, хотя после трудового дня, и поднять себя с кровати было трудно-претрудно.
-Немедленно ликвидируй свой виварий, - вопила герцогиня, - Натащить полный дом змей! Ступить невозможно, что бы на гада не наступить.
-Ангус Фабрилис аурис, - сказал в оправлдание Домир, когда у дверей собрались все. -  что в переводе с древнеорочьего означает мохноухие змейки. Так я их назвал.
-Не трогай зюмзиков, - вклинился Дрон, - Это наша хранительная система.
-Зюмзик – здешнее название, - лекторским тоном пояснял Домир, хотя всем было  до фонаря как назывались ушастые змейки. Больше интересовало, что они тут делают. Но крылатого было не остановить, и без небольшой лекции о местной фауне не обошлось.
     Зюмзик – змейки с пушистыми ушками. Пол зюмзиков определялся по окрасу меха на ушах. Розовый – самец, желтый или белый – самка. Особи ядовиты, причем самки ядовитее самцов в разы. И привязчивы.
-Мы и тебе можем подбросить пару, - успокаивал Дрон. Но герцогиня от змей отказалась и потребовала хотя бы сократить численность до двух на брата.
   Оказалось, что горе-натуралисты уже пробовали относить лишних особей в лес, но те настойчиво возвращались. Этим, собственно, и была вызвана щедрость грымзла.
-А если они начнут плодиться? – спросил Луш, поправляя очки.
-О! – обрадовался вопросу Дрон, - Они офигеть как размножаются. Просто не успеваешь отвернуть, а их у тебя уже не четыре, а восемь! Берете? Недорого.
    Хорошо, что мадам Пай смогла ликвидировать выводок, оставив пару самцов серпентологам-любителям.
    А теперь на их участке что-то происходило. И ну их. У него-то всё в поряде!
     Шайт окинул взглядом площадку. В ландшафте ничего не изменилось и кроме траншейки, почти осыпавшейся, ничего не говорило о будущем грандиозном дворце. В тот далекий первый день начала возведения земля еле отозвалась легким эхом, а сил на было положено немало. И это им помогали коггеваны. Устойчивая связь появилась лишь к концу второго дня, и помощнички свалили. Сказали, что чего-то там не учли и теперь срочно надо бежать и учитывать. Смещение мантий, пластовый сдвиг, разломы коры. Вот чего придумали. Но обещали помогать снизу. Тойгов оставили, да какой от них прок.
    Шайт прищурился, высматривая противоположную точку - Контроса. Не нашел. М-да, увлеклись они с размерами.
    Шайт потянулся сам, размял шею влево-вправо до хруста, почесал кадык. Потер, разогревая, ладони. Где тут у нас эскиз? Сейчас наваяю.
    Сконцентрировал в кулаке силу, закрыл глаза, представил картинку, воссоздавая мысленно мельчайшие детали. Медленно, по ударам сердца, вошел в резонанс.  Не увеличивая темпа, медленно опустил руку, одновременно разворачивая ладонь. Как только кожа почувствовала песок, огра  шибануло и отбросило головой в взвяз, поэтому не увидел, как вдали треснула и осыпалась черная скала. Зато оценил мощность подземного гула. Даже дерево мелко затряслось.
    По лицу расплылась улыбка – знай наших!
    С двух сторон от места, где он колдовал, над песками проклюнулись серые камни – основание портальной арки. Теперь будут расти и шириться самостоятельно.  Можно переходить к следующему фрагменту, а тут пусть ваны понемногу вливают.
    Шайт любовно погладил камни. Всё таки он - первый, как и положено бывшему лорд-магу и госканцлеру. Затем глянул на лопнувшую скалу. Теперь понятно, про какие разломы говорили коггеваны! Не наши проблемы. А наши – вон – скандалят и саботируют. Теперь можно и сходить.


Маршруты, офбиохи и языковедение.

     На четвертую условно поляну они вывалили полуголые, без ковра и без скейтов.
-И чем дальше будем активировать ловушки, - не без интереса спросил Треник.
-Дальше придется кем-нибудь рискнуть. Этот герой впишет новую страницу в историю обнаружения и ликвидации ловушек. Добровольный самоубийца во имя великой цели. Длинно получилось. надо бы короче… Идущий на смерть подходит? – развел демагогию Харон.
-А почему ты у меня спрашиваешь? – заподозрила его в плохих мыслях Матилулу.
-Ты у нас единственная боевая единица. Больше рисковать некем, - не смутившись ни капли, пояснил пегас, - Пани Найчика – начальник, Шарм – единственный маг, Треник – озарение и наитие, а Марш оказался уникальным счетоводом. Как видишь, кроме тебя некому.
-А ты?
-А я – пленный. Меня нельзя.
   И по дружному молчанию членов экспедиции Матилулу поняла, мнение пегаса разделяли все. Почти все.
-Глупости, - строго сказала пани Найчика, - Никем мы рисковать не будем. Подождем.
-Чего?
     Это был правильный вопрос.
     Шарм в самом начале пути сказал, что после срабатывания ловушек ход открывается. В первый ход запустили скейт верхом, привязав к нему куртку Шарма и штаны Треника. Просвистевший лес арбалетных болтов показал, что соваться в ворота, без желания покончить жизнь самоубийством, не стоит. Зато за воротами зазеленело. Вышли на вторую зеленую проплешину. Лужайка была усеяна лоскутами одежды, а летающей доски в помине не было.
-Улетела, - сокрушался Марш.
     В следующую ловушку к синим воротам отправили скейт с рубахой Марша и брюками Шарма. Из огрызков одежды, по предложению Треника, связали веревку, что бы скейт не улетал совсем.
   Никто так и не заметил, что упало сверху, но летающая доска и одежда сгинули без следа, оставив на память обрывок корды. В третий ход с майкой Матилулу  и рубашкой Найчики отправили ковер. Марш долго держал его за хвост, установившись в створе, надеясь, что ловушка активируется, но ковер удастся спасти. Заставили отпустить, потому что нельзя же так стоять вечно. Заведующий хозяйством печально следил за полетом, пока имущество экспедиции не скрутило и не разорвало на мелкие ошметки.
    На четвертой лужайке вместо двух стояли сразу пять ворот. Нужные определили по маячившей вдали конечной цели - синим воротам.
-Мы на перекрестке, - задумчиво сказала пани Найчика, - Должен кто-нибудь пройти мимо.
-А если он не будет идти к синим воротам? – резонно заметил Треник.
-А тебе разница, куда идти? – раздраженно ответила Матилулу. Топ ей, конечно, был к лицу, но майки жалко.
-Странно, что у орка такой сложный алгоритм, - задумчиво бормотал Шарм.
-Может он ветер запускал? Шарм, ты умеешь пускать ветер? – предположил Харон.
    Маг-техник с достоинством ответил, что это любая собака может, поэтому пусть не отвлекают, пока он ищет связь.  Найчика похихикала, но сжалилась и объяснила Харону, что у них «гражданских», называется «ветры пускать».
-Я не это имел ввиду. Извращенцы, - почему-то обиделся пегас.
    Марш рассеяно заметил, что и на этих воротах стоит семнадцать.
-Что значит «на этих»? – оживился Треник.
-Да вот же. Сбоку. Синяя - семнадцать. И двенадцать - красная. А на первых стояла только семнадцать.
     Каждый посчитал своим долгом посмотреть на цифры. Треник даже лизнул. Попросил вспомнить, что было на вторых и третьих, которые они проходили.  Про другие спецкурьер ничего сказать не мог, так как был слишком занят изготовлением чучелок из одежды.
      Произвели детальное обследование.  Выяснилось следующее:  ворота, из которых они вышли, имели только одну цифру – семнадцать.  Следующие – пятнадцать, шестнадцать. Затем – ворота, в которые надо входить, а за ними – три, двенадцать, шестнадцать. И последние – три, пятнадцать.
-Если это код, - оживился Марш, - Я попробую его дешифровать.
-Сомневаюсь, что это код, - не согласился Шарм, процарапывая в  траве  схемку, - Больше похоже на номера маршрутов. И что это нам дает?
     Все согласились, что ничего.
-А мне здесь нравиться, - неожиданно заявила Матилулу, - Вот пролежу лет сто, а потом меня найдут и выведут сразу в будущее. 
     Шарм разочаровал. Сказал, что отсутствие времени в канале связи не значит его отсутствие в организме.
-Биологический таймер при включении сразу оттикает положенный срок.
   Тема весьма заинтересовала Треника:
-То есть, если мы проведем здесь в ожидании лет сто, выйдем, тут же обрастем бородой и сыграем в ящик? Я не согласен!
      Харон с Матилулу тоже не согласились.
-Что же получается, - ржал обиженно пегас, - Я через сто лет буду зомби? А через двести – ходячим скелетом?
         Больше напирали на то, что если механизм пролежит на чердаке век, то его можно достать оттуда, починить и будет работать, как миленький. На механизмы Шарм не знал, что ответить. Помог отец.
-Нечего путать органику с механикой. Там совершенно другие принципы старения и износа. Выйдешь ты через сто лет в место, где есть время, впадешь в кОму, за месяц состаришься и помрешь. Лучше ищите зависимость!
     Что за зависимость и где её искать уточнять не стали, а заткнулись и предались размышлениям. Все, кроме Харона, тот бухтел про время и вселенскую несправедливость. Чем он хуже механизма? Да ничем. Наоборот, лучше и красивее. И так все задумались, что не заметили из каких ворот выскреблось лохматое чудо в рубище и кандалах. Позвякивая цепями и придерживая руками ядро, подковылял к воротам «три-пятнадцать», постучал по правой стойке, по левой и хлопнул в ладоши. В воротах прошелестело, грымнуло, и они открылись, то есть пошел зеленый цвет.
-Товарищ! – очнулась Найчика.
    «Товарищ» дико озирнулся и ушмыгнул.
-Упустили, - пояснил Харон, глядя в закрывающийся ход, - Но мы можем повторить его финт! Стучите, как говориться, и обрящите. 
   Но стуки и хлопки ход двенадцать-семнадцать не открыли. А когда устали от этого занятия из ворот пятнадцать-шестнадцать выкатились два колобка в латах и с алебардами. Их кольчуги под бригантинами доходили до пят, отчего впечатление колобковости увеличивалось. Гладкие круглые лица можно было назвать добродушными, и вполне располагали к милой беседе и прочим сантиментам, но смущал их спутник - упитанная брылястая, длинноухая псина. Широкая мясистая грудь и призовые клыки напрочь убивали всякое панибратство. Нижние обвисшие веки не скрывали красные белки глаз,  создавая видимость кровожадности,  из  широкой пасти богато изливалась слюна.
-Товарищи, - робко окликнула колобков Найчика, косясь на пса, пока тот деловито обнюхивал каждого члена экспедиции.
     Хорошо, что пес не нашел их интересными и потрусил к воротам. 
-Маршрут, - неожиданно зычно гаркнул один из алебардистов, уперев в Найчику  древним оружием. Или не очень древним. Странная алебарда: наконечник - не традиционная пика, а весьма острое, срезанное под углом, дуло. И из него кисло пахло гарью!
      Насмотревшись на навершье топорика с крючьями, Найчика, отводя прицел от себя, рассеяно произнесла: «Семнадцатый».
-За время вашего отдыха Некто не проходил? Не видели? – продолжил странный допрос колобок.
-Э-э?..  Кто?... То есть, ВЫ кто?
   Парочка переглянулась.  Они были официальными представителями племени блюстителей ходов - Офбиохов.
-Офбиохи! – строго повторил за первым второй охранник, - Не путать с офлями! Они - Офицальные Лица. А мы – караул. Старший сержант Гамильон – начальник отряда быстрого реагирования! – соизволили наконец представиться один из них.
      В состав отряда быстрого реагирования кроме сержанта входили рядовой Гомол и оперативник – пес Гугул. В данный момент у них некоторым образом погоня за злостным нарушителем - рецидивистом.
-Не препятствовать! – рявкнул блюститель.
-А нам что делать? - встрял Треник.
     Офбиохи переглянулись.
-Следовать по маршруту!
- У нас одежда кончилась! – невнятно объяснил Треник причину задержки.
-У нас нет лишней одежды!
    Найчика поняла, что требуется прояснить ситуацию и начала рассказывать издали, когда их с поезда сняли. Гугул прервала рассказ на колдуне-изгое. Напротив ворот три-пятнадцать  сделал стойку и гавкнул.
-Есть след. Пошли, - сообщил очевидное  Гамильон.
-А мы?
-А вы – немедленно очистите ход! Если по возвращении вас увижу – оштрафую.
      Гомол был любезней сержанта и тихонько подсказал:
- На семнадцатом только один код!
     Но на вопрос «какой» отвечать или не захотел, или не успел.
-Они не стучали, - почесал затылок Марш, - Не туда пошли?
-Но хлопали, - отметила Матилулу
-То есть акустический эффект присутствует в любом случае. А коды доступа для прохождения маршрутов у каждого могут быть разные. Если семнадцать – номер маршрута, может и две первые шарады что-нибудь означали? Какое-то слово?... Один код для всего маршрута. Я же говорил, что орки не любят сложностей, - досадливо стукнул себя по коленке Шарм. 
    Харон радостно проржал, что он знал и верил. Всего делов - то  найти второй выход.
-А где первый?
-Дождаться офбиохов! – удивился несообразительности Марша пегас, - Они же обещали вернуться.
     Но Шарм сказал, что с их темпами погоня может затянуться на год- два:
-Пока они ещё на своих кривых ножках докатятся. Тот, в кандалах, намного шустрее. Лцчше попробуем код подобрать.
    Марш занялся вычислениями. Матилулу и Шарм – анаграммами и буквомиксами. Треник тоже морщил лоб. А потом подошел к воротам:
-ТропА, - хлоп!
    За воротами прогрохотало и зазеленело.
-Но как?.. – удивлялся Шарм.
      Треник пожал плечами. Проще простого!
-Если соединить первый слог первого слова и последний, получается «зовусь», а середину – «тропа». Зовусь тропа.
    Марш пошевелил губами и заметил, что «завус» никак не может быть «зовусь», а «трапа» пишется через «о».
-Да? – рассеянно вскинул брови Треник, - Тогда хорошо, что у меня по языку с литературой была оценка «бездарь».
      
   
Грибы и новые визиты.

      Ваны при рытье траншей по контурам Горытики гриб не тронули. Тики уже вырастил его почти на три метра.
      Когда Дрон с Домиром дошли до постройки попотикокля, не долго думая о концепциях и прочей лабуде (определение грымзла), отступив метров пять (на перспективу – предложение крылатого), гриб обогнули. Это нарушение узрел Горыч и поднял бучу - налетел коршуном с криками и истериками.
     Домир распластался по стенке гриба. Ничего не говорил, но подбородок к шее прижал и смотрел исподлобья на беснующегося архитектора. Чувствовал, что маловато его бесстрашного тельца, да нет больше. Рядом, резиною растянувшись в ширь, к стенке прилепился Тики и размерами Домиру не уступал.
     Дрон меланхолично сидел рядом, подпирая гриб, и не понимал из-за чего весь этот сыр-бор. Новую траншею рыл он. И сделал это довольно правильно. Какие у Горыча могут быть претензии? Причем тут опоры и точки?
     Подлетела Бабиша. Подошла Валора. Подбежали Контос и Луш. Все успокаивали Горыча. И чем больше они старались, тем больше распалялся старый дурень. Так считал Дрон.
-Меньше с ним носитесь, - крикнул он, - А не нравится, так пусть сам строит! Мы гриб рушить отказываемся.
     Горыч ещё немного потряс фирменной тростью, схватился за сердце, начал хватать ртом воздух, раскинул руки, выгнулся и плашмя рухнул.
-Бабби! Ты у нас, кажется, лекарь? – вспомнила Валора. - Сделай что-нибудь. 
-Но я… мы, - лепетала Бабиша, - С живыми никогда!
-Ладно,– покладисто согласился ашур. - Подождем, пока умрет.
    Бабиша мотала головой и пятилась.
-Смелее, девочка, - вдохновляла Валора.
    Ведьма решительно вскочила на метлу и умчалась.
-Странный метод, - подытожил Луш. - Придется самим. Если я ещё помню начальный курс боевой самообороны, то в таких случаях рекомендуют искусственное дыхание и непрямой массаж сердца. Пару вдохов в рот, и бац-бац-бац-бац вот тут, где сердце.
     Ни синюшные губы и мертвенно-серый цвет лица к искусственному дыханию не располагали.
-Я в рот не буду, - решительно сказала Валора, - Я - бац-бац-бац-бац.
    И чтобы никто данный выбор не оспорил, присела и энергично четыре раза давлинула. С удивлением почувствовала, как тепло, начиная от локтей перетекло в ладони. Без всякого участия голубоволосой, руки резко разогнулись,  посылая тычок-импульс, на который сердце художника отозвалось трепыханием. Второй импульс был со звуковым эффектом (работа Шайта). 
-Ой, - вскинула брови Валора сев на свои восемь юбок – последнее веяние герцогского гардероба. Так все аристократки носят! Или должны носить.
     Цвет лица Горыча на глазах менялся, сердце работало, но художник продолжал отдыхать на песке и, похоже, вставать не собирался.
-Громко получилось, - с уважением сказал Луш, раздвигая веки Горыча, - Может обморок? Ваше величество, помнится, вы чудесным образом эту болезнь лечили.
-Да, - припомнил Контрос, - Залуди ему пару оплеух.
-Что лудить? - бодро поинтересовался Шайт, и тут же перевел стрелки на себя, - Слышали,  как я залудил? Как у меня процесс-то пошел? Учитесь, дети.
   Валора несколько разочарованная тем,  что «бум» - это не её лечебные потуги, а строительство огра. Восхищенно распахнула глаза:
-Какой ты молодец, - и сразу поучительно, - Всем бы так. Горыч! - осторожно похлопала по щекам, - Горытика из земли полезла.
      Художник понял, что общее внимание переместилось на огра, и решил придти в себя:
-Ладно, пусть гриб остается. Я что-нибудь придумаю…
    Тут к ним спикировала Бабиша.
-А вот и скорая помощь, - указал на неё Луш, - Учитесь. Человек не растерялся, а оперативно смылся. Что принесло тебя назад, дитя мое.
     Оказалось, что с высоты ведьминского полета увидела она корабли.
-Не такие маленькие, как в прошлый раз, а во! какие, - руками рассказывала Бабиша.
-Это за тобой, - убежденно заявил Луш Валоре, - Надипломатничилась, тебе нам расхлебывай.
     Но голубоволосая сказала, что бы прекратили глупости болтать, а лучше сходили бы на экскурсию к камням Шайта набраться энтузиазма, раз уж они по дороге к берегу. А подложечкой - то засосало. Вдруг это наследный капитан второго ранга Пирс Пирсинг пятый разобрался в ситуации и приплыл за ней? Словно прочитав её мысли, Шайт на ушко сказал, что для герцогини капитан рангом не вышел.
-С чего ты придумал, будто я о нем думаю?
-А ты в зеркало посмотрись, - посоветовал огр.
    Около камней остановились.
-И это всё? – удивился Горыч.
-А ты на что рассчитывал? – ещё больше удивился Шайт, - Это тебе не дерево вырастить. Камень! Он растет миллиметров по пять в сутки, не больше.
   Луш прикинул:
-Закончим через тридцать лет и три года.
     Четыре трехмачтовых фрегата в бухту не зашли, болтались на рейде у входа. Но на берег уже вытянули шесть узких лодок. Гости на пляже устанавливали большой полотняный шатер и заканчивали натягивать тенты и ширмы.
-Они жить здесь собрались? – не понял маневра Дрон.
    Валора прищурилась, но разглядеть Пирс Пирссинга не смогла. Вообще никого не разглядела.
-Иди и узнай, что им надо, - приказал Шайт, - Мы прикроем.
-И чтобы не как в прошлый раз, -  напомнила Валора про волны и песчаные штыки.
-Очень на это рассчитываем, - приложил руку к сердцу Луш, - Вы уж, ваша величество, блюдиде там. Себя. Они – то палатку растянули. Предусмотрительные. А у нас с собой нет продуктов, и долго мы на скале не продержимся. Напоминаю, на случай, если вы вдруг решите  развлечься со всей командой.
     И что этому придурку ответить? Только и осталось, что задрать подбородок к небу и прошествовать на берег. Контрос потопал следом. Сперва, от злости, хотела отослать его назад, но потом подумала «пусть будет, мало – ли что». По пути к ним  присоединились два дорхована (откуда взялись?) и четыре тойга (эти кстати!).
      Караулиьщики «в прикрытии» как увидели, что герцогиня не одна, вместо страховки устроили допрос художнику. Видел он свет в конце тоннеля?
-Все видят!
     К сожалению, света Горыч не узрел. На него наседали, обвиняя в склерозе.
    Лишь Бабиша ревнивым глазом отслеживала Контроса, пока герцогиня-самозванка расшаркивалась с разодетым в пух и прах хлыщом. Камзол с галунами, ботфорты с пряжками, широкополая шляпа в перьях. Индюк расфуфыренный. Рядом с ним лаконичный Кон такой … обворожительный!
     Расфуфыренный индюк был, между прочим, известным на весь остров авантюристом, прожженным циником, блестящим интриганом, сердцеедом, пылким (по словам любовниц) любовником, заправским дуэлянтом и любителем тайных боев без правил, занимающим при дворе  соответствующую его талантам должность тайного советника королевы и министра иностранных дел. Узнав, что по заповедной земле коггеванов шляется бесхозная агрессивная герцогиня, сам напросился в разведку.
-Зачем тебе это? – ревниво вопрошала королева.
-Разве можно такие дела доверять посторонним? А вдруг это не просто самозванка, а шпионка с архипелага Минчиххиру?
   Манчиххиру (заветный ларец) давно заявляли свои права на безымянный клочок периодически затопляемой земли недалеко от Инчинкуш. По этому поводу время от времени разгорались захватнические жестокие войны, а дипломатические так и не прекращались никогда, ровно, как и взаимные набеги, и пиратские грабежи с разбоем.
-Привези её, - капризно подхватилась королева, - Хочу посмотреть.
       Тайного советника тоже разбирало любопытство. Что за шмара такая?
       Некоторый непорядок в гардеробе. Руки аккуратные, но не холеные. Точнее, не мягкие и пухлые. Полосатый корсет хорош, особенно лиф. Если вдохнет поглубже – можно будет увидеть соски.  Вполне презентабельно. Прическа затейливая, но простенькая. Во всем легкая небрежность… может, за этим будущее? Однозначно, прикид не местный, и уж тем более не Манчиххирский. Для шпионки она слишком неправильная. А волосы… Интересно, чем она их красит? Кто ж ты такая, таинственная незнакомка?
      Тайный советник загадочно молчал. Это был один из его принципов: кто первый заговорил – тот проиграл.
       Валора была разочарована. Не Пирс Пирссинг это. Более того, перед Валорой стояла мужская удлиненная копия Бабиши. Бледное лицо обрамляло каре из черных прямых волос. «Дебильная челочка, - минусовала Валора, - Но рангом повыше наследного капитана. Все равно, не мой тип».
    Она стояла прямая, как палка, и, очень надеялась, что величественная. Прижимала старательно лопатки к ребрам, выкатывая грудь, и мечтала, что бы скорее закончился этот кошмар. Знаний политеса и прочих условностей утонченного воспитания, почерпнутых из романтических пьесок и романов, не хватало, так что… «Стой и молчи, - приказывала себе Валора, - Молчишь – умнее кажешься». 
     Тайный советник королевы отвесил галантный поклон. Валора – легкий книксен без поклона.
«Хлыщ», - улыбнулась уголками губ Валора.
«Стерва, - в очередной раз подмел шляпой песок тайный советник, - Тем любопытней».
    Валора сдалась первой. Закатила глаза к небу, перевела взгляд на дорохованов:
-Мсье Анхор, мсье Мархоб, мне кажется, продолжать беседу не имеет смысла.  Пойдем, пожалуй.
    И уже на развороте Кону:
-Дружок, передай господину, что аудиенция окончена (как же ей нравилось говорить эти слова – аудиенция окончена).
    Тайный советник королевы с понимающей усмешкой смотрел в спину герцогини, если, конечно, она герцогиня. Попалась рыбка на крючок его обаяния и красоты!
-Ну, ты сам всё слышал, - вернул его в действительность голос Контроса. - Вали отсюда.
«А мальчишка недурен. Любовник или просто надеется»? – решал тайный советник, окончательно уверившись в победе, потому что герцогиня затормозила. Сейчас повернется и спросит что-нибудь приличествующее случаю: «Кто вы» или «Каким ветром»? И можно блистать дежурным юмором.
    Но у Валоры была проблема – камешек в туфле. Чтобы не портить впечатления от гордого ухода, старалась вытряхнуть незаметно в процессе движения, но ничего не получалось.
«Да какого беса? – от безысходности махнула рукой на моветон голубоволосая. - Буду я ещё перед ним церемониться»!
    Задрала юбки до колена (совершенно непозволительная наглость!), расшвыряла в сердцах обувь по берегу и пошла не оборачиваясь.
«Всё-таки, наверно, приблудная герцогиня», - глядя, как дорохованы подхватывают туфельки и спешат за женщиной, решил тайный советник. Такого чуда в его коллекции не было, так что визит можно было считать удачным. «Сейчас обернется. Сейчас-сейчас», - потирал (мысленно) руки. То, что юмором блистать не придется, он уже понял.
    И Валора обернулась в поисках своего телохранителя.
-Кон, оставь его. (в гору) Виконт! Вико-онт!
-Дрон, - стукнула грымзла по спине Бабиша. - Зовут.
-Чего изволите, ваше высочество! – подобострастно подхватил Дрон, изо всех сил делая вид, что давно слышал и внимательно страховал, а не спорил до хрипоты о загробной жизни.
-Гостей – вон!
-Что!?
-Гони взашей!
    К бесплатному развлечению присоединились все.
-Это называется «волна», - лекторским тоном сказал  Шайт.
   Шквалом сорвало часть тентов.
-Направленная была бы мощнее, - оправдывался огр, не совсем удовлетворенный результатом.  - Большой разброс.
-Что ты знаешь о разбросе? Смотри,  это называется «песочный веер, разящий как меч», - сопел Дрон, размахивая руками. От манипуляций по пляжу словно пронеслась тонкая длинная змейка, поднимая полупрозрачный слой песка. Напор был такой, что часть растяжек посрезало.
-Навык уходит, - сокрушался грымзл. - Не совсем веер получился.
-Совсем не веер, - поддакнул Луш. - Назовем это «песочный зигзаг, срезающий, как нож». У меня идея, кто первый собьет вымпел на мачте, тот и выиграл, - указывая на лоскут размером с носовой платок, полощущийся на длинном флагштоке. - Я бы предложил целиться в шляпу хмыря, но он улизнул. После вымпела займемся шатром.
      Тайного советника сдуло первом же порывом ветра, так как шквал он идентифицировал правильно. Не природного происхождения, как пить дать – магического, так что незачем на виду маячить. А шатер – то  не  простая матерчатая палатка, а непробиваемый бастион, походная крепость и надежное укрытие, поддерживаемое магией домашнего раба-чародея, которого тайный советник всегда держал при себе.
      Чародей не был слугой и уж тем более  другом.  Друзей тайный советник не имел в принципе, считая, что рядом должны быть исключительно враги. Раб был его вынужденной и необходимой тенью. Однажды подающий большие надежды начинающий великий политический деятель по прихоти спас некого мага, использовавшего запрещенные в королевстве заклинания. За подобные преступления обычно посылали на костер, но советнику импонировала идея использования всего запрещенного, и он выпросил помилование. Точнее предложил заменить сожжение рабством. «Так легче будет за ним понаблюдать». А затем чародей  спас хозяина от яда одной чересчур обидчивой бывшей любовницы. И не просто спас, а, используя запрещенные заклинания, довольно быстро свел  в могилу. С тех пор они  не разлучались. Их союз было крепче дружбы и сильнее родственных чувств. Они нуждались друг в друге, боялись и ненавидели одновременно. Без покровителя мага ждал костер, а советника без чудо-раба – быстрая и мучительная смерть, так как жаждущих его скорой кончины было в избытке и с каждым годом прибывало. Имелась и обоюдная выгода. Советник разрешал магу его сомнительные эксперименты, взамен имея возможность убирать слишком ретивых врагов самым таинственным образом.
- Ты слышал? Что скажешь? – спросил он у своего подшефного домашнего мага. - Ты думаешь о том же, о чем и я?
-Не знаю, о чем Вы думаете, а по мне так бежать надо. Быстро.
      Тайный советник королевы удивленно вскинул брови. Он прекрасно знал защиту шатра-палатки. Она спокойно выдерживала прямое попадание каменного пушечного ядра. Да и чугун её не пробивал. Сминать – сминал, а пробивать – увольте.
-Это не наша магия. Какая-то пещерная. У меня нет против неё блокады.
    Щуплый альбинос поправил круглые очёчки, не выпуская из рук саквояж с магическими причиндалами:
-Я не знаю, сколько продержится защита. Если она вообще есть.
   И в подтверждение его слов изящный, инкрустированный серебром, бамбуковый столик взлетел к потолку, нанизанный на песчаный штырь.
    Лицо тайного советника скривилось. Никто не имел права нанизывать его кофейные столики-бюро! 
-Планшет, папку с заготовками указов и чернильный карандаш.
   В папке хранились подписанные королевой бланки на все случаи жизни, от «казнить немедленно», до «прибыть во дворец». Именно «прибыть во дворец» он и схватил. В приглашении значилось «Вам ____ надлежит прибыть во дворец и предстать пред королевскими очами в____ через ___ дня. В случае неявки последуют незамедлительные меры». Минуту потратил на придумывание обращения. Первое, что пришло на ум «сука», но пришлось отказаться. Слишком коротко, могут не понять и обидится. «Мадам» - нет. «Таинственная герцогиня» - слишком романтично. «Неизвестная миледи, свалившаяся на голову» - длинно. «Ваше Высочество» - рука сама вывела витиеватые вензеля.
    А когда письмо-предписание уже было написано и скреплено королевской печатью, тайный советник понял: такое приглашение синеволосая тетка не примет. Порвет, сожрет, сожжет, но не примет.  Что это вдруг огонь не к месту вспомнился? Поднял глаза вверх. Занималась крыша палатки. Пока горела мишура и  украшения, но долго ли продержится крыша?
- Любопытно.
    Всунул нос капитан его флагманского корабля с сообщением, что все готово к отплытию.
-Стоит тряхнуть стариной, - улыбнулся тайный советник.
     И, словно рядом не летали валуны, и щебенка не выбивала дробь по стенкам, сел в любимое походное кресло, достал негорючий пергамент и принялся писать. Оказалось, что отвык писать длинные тексты! Поэтому иногда улыбался, временами досадливо морщился, грыз карандаш.
     Его личная тень – чародей, однажды избежавший костра, стоял рядом с видом безразличным и безмятежным. Наверно, решил, что раз уж сгореть, так лучше  героически и в компании. Или был уверен, что хозяин не позволит его, в смысле – себя, спалить?