Последний оплот. главы vii-viii

VII

Главная площадь Ревиона оказалась намного больше, чем представлял ее себе Гелу. Округлой формы с огромным бронзовым памятником неизвестного юноше всадника она вмещала несколько тысяч человек. Сегодня здесь соберутся тысячи ревионцев, чтобы воочию увидеть ежегодное посвящение новобранцев в ряды армии Его Величества. Это было всегда захватывающее и театральное действие, целью которого было поднятие патриотического духа в новых, еще не окрепших телах, которым вскоре предстоит пройти все тяготы воинской службы.
Еще с раннего утра одетых в темно-синюю форму юношей выгнали на площадь для парадного построения. После того как несколько тысяч молодых ребят удалось разместить в несколько рядов и кое-как успокоить, генерал Серантес, высокий худощавый мужчина, мундир которого был увешен десятками блестящих в лучах солнца медалей, еще раз объяснил, что от них требуется во время посвящения. Потом он несколько раз объехал построение и удалился, направившись в сторону замка.
К полудню на площадь стали стекаться горожане. Они выстраивались чуть поодаль от военных рядов, также окружая бронзового всадника. Тем, кто жил в построенных близ площади домах, было намного проще: они либо удобно расположились на балконах, либо высунулись в распахнутые окна, чтобы не пропустить ни одной минуты посвящения.
Гелу стоял в первом ряду. Солнце ужасно пекло, и он то и дело, что вытирал рукавом выступавший на лбу пот. Такое количество молодых людей своего возраста он никогда не видел, и изнутри его распирало странное чувство, которое заставляло вертеть по сторонам головой, всматриваясь в их лица. Зачем он это делал, он и сам не знал, но остановиться не мог.
Винстон стоял неподалеку. Вытянувшись по струнке, он с улыбкой на лице рассматривал бронзовую статую, словно знал, в честь кого она возведена. Может, конечно, и знал. Гелу постоянно удивлялся «крепышу». Обычно люди его телосложения, его стиля жизни, как заметил Гелу, ничем больше не интересуются, как своей силой и оружием. Но Вин сильно отличался от них. За несколько дней, проведенных в военном городке, Гелу очень часто по вечерам видел его с книжкой в руках, погруженного в чтение. Иногда, заходя к нему в комнату, Гелу заставал Винстона за столом. Тот обложенный стопками книг и неизвестными юноше предметами, что-то чертил на огромном пожелтевшем куске пергамента. Но что именно никогда не говорил. А Гелу не сильно и интересовался. Каждый занимается тем, что ему по душе, и если Вину доставляет удовольствие проводить за книгами вечера, то это его выбор.
Солнце медленно катилось вверх. Шум, наполнивший площадь, не смокал ни на секунду. Тот там, то здесь раздавался веселый смех и крики. Ребятня осмеливалась шнырять между выстроенными рядами новобранцев и выбегать к бронзовому всаднику. Появились две колонны барабанщиков, которые выстроились вдоль дороги, ведущей к замку. Потом четверо здоровых мужиков выкатили две чернеющие пушки и оставили их поодаль от площади, направив стволы в воздух.
Гелу с удовольствием рассматривал, как копошатся вдалеке люди, как они бегают, толкаются, что-то кричат друг другу. Посвящение – дело не легкое, особенно для тех, кто его организует. Юноша улыбнулся. Столько людей работает, и все ради него, не для одного конечно, но и для него тоже.
Спустя час забарабанили барабанщики, выдавая быструю барабанную дробь. Началось. Гул, наполнявший главную столичную площадь, мгновенно растворился в воздухе. Шнырявшие повсюду дети исчезли и лишь тройка голубей, которых начавшееся театральное действие нисколько не интересовало, продолжало расхаживать по огромным белым камням, из которых была вымощена площадь.
Вскоре на площади появился генерал Серантес в сопровождении двух командиров. Верхом на конях они сделали один круг по площади, осматривая новобранцев, и остановились перед въездом на площадь, откуда, собственно говоря, и появились. Заговорил Серантес.
- Сегодня великий день для Ревиона и всей Антарии, - его голос эхом раздавался в узких улочках города. – Сегодня мы принимаем в армию Его Величества короля Артура Третьего новых, еще неокрепших и незакаленных в боях юнцов, чтобы спустя некоторое время сделать из них настоящих мужчин, защитников наших земель, приверженцев сил Света, готовых в любой момент отдать жизнь за независимость и процветание нашего королевства. Сегодня мы заложим в их души первые камни, из которых в будущем построим непобедимое войско. Именно этими ребятами в будущем мы будем гордиться, и будут гордиться их отцы и матери, именно их мы будем восхвалять и  возвышать, и, может быть, о некоторых из них наши барды сложат удивительные сказки и легенды, которые будут передаваться от поколения к поколению. Сейчас им страшно. Также было страшно и мне, когда много лет назад, я также стоял здесь, на этой площади, и не знал, что меня ждет впереди. Теперь я нисколько не жалею о том, что покинул свой дом и отправился на воинскую службу, хотя в тот момент, когда повозка увозила меня в неизвестность, я был готов рыдать как младенец.
Генерал замолчал, словно забыв текст, но по выражению его лица, можно было понять, что он о чем-то задумался. Спустя минуту, он поднял голову и вновь заговорил, чуть тише, чем прежде:
- Я хочу обратиться к тем, кто сейчас одет в темно-синие формы, формы посвящения, кто будет проходить этот старый как времена обряд, и для кого завтра начнется новая жизнь, пусть не такая сладкая, как им хотелось. Могу сказать вам одно: вы не пожалеете, что оказались здесь, в сердце нашего королевства, в Ревионе, вы не пожалеете о том, что завтра будете состоять на службе Его Величества короля Артура Третьего, а синяки и шрамы, спустя много лет, вы будете вспоминать с улыбкой на лице, как сейчас это делаем мы, - Серантес взглянул на двух командиров по бокам, и те утвердительно кивнули. После генерал повернулся к новобранцам и прокричал. – Слава Его Величеству!
- Слава Его Величеству, - тысячи голосов вторили ему.
Как только над площадью повисла тишина, послышалось хлопанье крыльев. Краем глаза Гелу заметил, как в воздух поднимается белый голубь. И тут время словно остановилось вокруг. Остались только он и белая птица, медленно исчезавшая в редких кучевых облаках. Щурясь от ярких солнечных лучей, Гелу провожал ее взглядом. Юноша знал, что на земле остались два, два черных голубя, не взлетевших, как это должно быть. Слова Вина молнией пронеслись в голове. Случиться что-то ужасное, но Гелу надеялся, что мудрецы тоже ошибаются.
Барабанная дробь заставила юношу вернуться. Он взглянул на Винстона. «Крепыш», видимо, тоже заметил знамение, отчего его лицо выглядело глубоко задумчивым. Неужели, то, что говорил Вин про голубей, действительно, правда. Как можно по этим глупым птицам что-то предсказать. Мозг отказывался понимать древние знамения, но сердце потихоньку начинало сжиматься.
- Друзья, - громкий голос оторвал Гелу от размышлений и приковал к высокой фигуре, начавшей речь. Это был Артур Третий. Высокий, крепкого телосложения, с густой черной бородой и длинными темными волосами, он производил впечатление сильного как телом, так и духом человека. Любое его движение выдавало в нем властного человека, способного на отчаянные поступки и решения. – Друзья, я хочу поприветствовать всех, кто собрался сегодня на этой площади, особенно этих молодчиков, - король окинул взглядом ряды новобранцев, - чтобы принять участие в одном из самых красочных и торжественных праздников нашего королевства. Сегодняшнее посвящение особенное. Оно совпало с «Днем Света», днем, когда энергия Света, преобладает на всех землях. Поэтому это посвящение благословили Боги и сам Свет.
Гелу не слишком понимал, о каком Свете, и о каком дне идет речь, поэтому часть речи он упустил. Его больше привлекла старческая фигура в белой мантии, торопившаяся к королю. Пробравшись сквозь толпу зевак, старик подошел к читавшему речь Артуру. «Наверное, важная персона, раз охрана даже не шелохнулась», - подумал Гелу.
- Извиняюсь, даже сегодня король не может не решать дел королевства, - Артур немного отошел в сторону. Над площадью побежал одобрительный гул. Жителям понравилось, что, несмотря на столь важный день, Артур все же не забывает о делах.
Спустя несколько минут старик исчез в толпе, а король вновь заговорил:
- Друзья, прискорбно вам сообщить, но дела заставляют меня покинуть вас. Не смотря на это, посвящение пройдет по всем правилам, которые требуют наши традиции, - он еще раз оглянул стройные ряды новобранцев и, развернувшись, направился в сторону замка.
- Слава Его Величеству, - пронеслось над площадью
Вновь послышался бой барабанов.

- Этого не может быть, кто мог вызвать «Огонь Феникса»? Ты же говорил, что все могущественные маги, знающие столь сильное заклинание, сейчас находятся в гильдии, - Артур стоял спиной к Архимагу, разглядывая продолжавшееся на площади действие.
- Память подвела меня, - Арантус говорил тихо, словно чувствуя свою вину. – Аганос…
- Аганос? – выкрикнул король и развернулся. В его глазах горела злость. – Аганос? Ты же утверждал, что старик давно мертв.
Арантус промолчал.
- Значит, Аганос жив. Как вы могли упустить такое. Что если он перешел на сторону Тьмы  и сейчас сжигает поселение за поселением?
- Это исключено, - Арантус откашлялся. – Аганос хоть и был изгнан из гильдии, но не за свою приверженность к черным наукам, а за любовь к экспериментам. Он никогда не пойдет на такой шаг. Да и врата Тьмы закрыты семью печатями. Вряд ли кому удастся снять все семь.
- Если старик все еще на стороне Света, что побудило использовать его «Огонь»? – Артур немного успокоился и сел за круглый стол, стоявший посреди помещения. Злость не была свойственна ему, хоть он и был чересчур вспыльчив.
- Это мы сейчас и пытаемся выяснить, но связь с Аганосом потеряна. Такое впечатление, что, вызвав «Огонь», он погиб. Если это так, то должно было случиться что-то действительно страшное, толкнувшее его на такой шаг.
Король молчал. Архимаг знал, что сейчас Артур пытается найти единственно верное решение, чтобы инцидент не стал достоянием гласности. Прошло минут десять, прежде чем он вновь заговорил:
- Арантус, любыми способами, если это возможно, установите связь со стариком и выясните, что произошло, а я пока пошлю гонца. Чует мое сердце неладное.
- Да Ваше Величество, - Архимаг поклонился и направился к выходу.
Обряд посвящения выглядел довольно глупо, как показалось Гелу: новобранец вставал на колени перед каким-то монахом, облаченным в серые одеяния, тот касался рукой его плеча и что-то шептал. Потом юноша целовал руку старика и, вставая, возвращался на место.
Один за другим новобранцы выходили из строя и отправлялись в центр. Очередь до Гелу еще не дошла, и он с удовольствием разглядывал ту часть аудитории, которая не относилась к простым горожанам Ревиона.
Среди облаченных в тяжелые доспехи командиров и седых стариков, тела которых были спрятаны за мантиями всевозможных цветов, юноша заметил светловолосую эльфийку, прятавшуюся в тени высокого дуба. Это была она: Аделаида, принцесса, девушка, которая разожгла в юноше неведомое ему ранее чувство. И сейчас это чувство вновь наполняло его сердце. Он не сводил с нее глаз, пытался запомнить ее черты лица, линии ее стройной фигуры, которые сильно выделялись в ее длинном светло-зеленом платье с глубоким вырезом на груди, манеры двигаться – все, абсолютно все, чтобы потом он мог по памяти восстановить ее портрет. Если бы Гелу умел рисовать, то каждый его портрет был бы посвящен ей, но, увы, природа не одарила его таким талантом, поэтому приходилось просто откладывать в памяти приятные картинки, которые он сейчас видел. Все это время она ни разу не посмотрела в его сторону. «И с какой стати ей смотреть сюда», - подумал Гелу. – «Таких как я здесь тысячи, многие их которых намного лучше. Взять даже Винстона. Силен, красив и образован. Она, скорее всего, посмотрит в его сторону, чем в мою. Да и помнит ли она меня?»
В этот момент ветер донес до Гелу, имя, сказанное старческим голосом. Пришло его время, и юноша направился в центр площади. Монах как-то по-отцовски взглянул на Гелу своими старческими глазами и тихо произнес:
- Встань на колени, сын мой.
Гелу опустился, чувствуя, как тысячи взоров устремлены в его сторону. Рука старика легла на плечо:
- Гелу Де Шак, властью, данной мне Его Величеством королем Артуром Третьим, нарекаю тебя учеником гвардейских войск и приверженцем Света. Отныне ты всегда и везде должен защищать невинных и беспомощных, бороться с порождениями Тьмы и нести в людские души учение Света. Ты должен не жалеть ни своих сил, не своей жизни, чтобы защитить королевство как от внешних врагов, посягающих на его независимость, так и от внутренних, вносящих раздор и смуту в правление Его Величества. Да прибудет с тобой Свет Гелу Де Шак.
Монах снял с плеча руку и протянул юноше. Гелу поцеловал ее и тихо произнес:
- Слава Его Величеству.

Вот уже целый час Арантус пытался установить связь с Аганосом, но все попытки заканчивались полным провалом. Никакого, даже самого маленького намека на то, что Аганос жив. Но Архимагу не давало покоя одно обстоятельство: когда умирает сильный маг, черные потоки энергии, несущие весть о смерти, касаются его разума, и он узнает об этом первым. Сейчас же их не было, а значит, была надежда, что волхв еще жив, хоть и не отвечает.
Архимаг погрузился в раздумья. Сейчас у него не было другого выхода, как спустить вниз и обратиться к Оракулу.

Над площадью прогремели выстрелы, и в воздухе вспыхнули тысячи разноцветных огней. Собравшаяся  толпа одобрительно взвыла. Официальная часть посвящения была закончена, медленно превращаясь в праздник. В специально отведенном для этого месте, где еще утром была возведена деревянная эстрада, началось театральное представление, собрав вокруг себя сотни желающих увидеть комедийную постановку о короле Артуре. Несколько магов развлекало детвору незатейливыми фокусами и заклинаниями. Ребятня визжала от восхищения и просила показать еще. Факиры и шпагоглотатели, вместе с прекрасными полуобнаженными танцовщицами расположились возле бронзового всадника. Здесь собралось, в основном, мужское население, чтобы посмотреть на заморских танцовщиц, которых специально пригласили для этого празднества.
Раздался еще один залп, и небо вновь озарилось десятками цветов.
- Нравится? – Винстон нашел Гелу на краю площади, где крупного размера торговец продавал невиданных тварей со всего цвета.
- Никогда не видел таких зверей, - словно не расслышав вопрос, ответил юноша.
- Сегодня у нас последний свободный денек. Нужно провести его, как можно лучше, - «крепыш» хлопнул Гелу по плечу. – Пойдем, посмотрим город, зайдем в таверну, выпьем по кружечки эля.
- Эля? – Гелу взглянул на улыбающегося Винстона.
- Ты ни разу в жизни не пил эль?
- Если честно, я даже не знаю, что это такое.
- Эх, пол жизни зря, ну ничего, пойдем, покажу.
И они направились прочь с площади, где празднование только начиналось, обещая закончиться к утру следующего дня.

Крутые ступеньку уводили Арантуса все глубже и глубже. Доступ в эту часть гильдии магов был разрешен только королю и Архимагу, и сейчас Арантус воспользовался своим правом. Голубой энергетический шар, висевший чуть впереди, тускло освещал грубые каменные ступеньки, но и этого света хватало, чтобы не споткнуться и не сломать здесь шею.
Оракул мог ответить лишь раз в году и лишь на один единственный вопрос, и сейчас направляясь в святую святых гильдии магов, Арантус решал, что для него знать важнее: жив ли Аганос или использовал ли он «Огонь», чтобы защитить границы Антарии.
Энергетический шар дрогнул и погас, оставив Архимага в кромешной тьме. Здесь, перед входом в покои Оракула, магические силы покидали Арантуса каждый раз, как только он отправлялся за ответами. Это было неприятное его телу и разуму чувство, но это была довольно маленькая плата за те знания, которые он здесь получал.
Арантус остановился. Он знал, что сейчас находится в покоях Оракула. И как всегда приходилось ждать, когда Оракул посетит его.
Теплый голубой свет появился далеко впереди, освещая длинную обнаженную фигуру женщины. Она смотрела на Архимага, словно изучая его. Все тело покрывали замысловатые узоры, длинные кудрявые волосы свисали до пояса, прикрывая грудь. Она левитировала. Оракул не умел ходить, могущественная сила, которая наполняла его тело, перемещала его по воздуху.
Архимаг чувствовал, как от Оракула исходят мощные потоки Света, обволакивают его и успокаивают поселившуюся в нем тревогу. Входить в обитель Оракула без волнения Арантус так и не научился, не смотря на то, что делает это давно не впервые.
Через мгновение, женщина медленно поплыла в сторону Архимага. Она была намного выше его. Голубые раскосые глаза всегда заглядывали в душу, а с тонких чуть бледных губ не сходила легкая улыбка. 
Женщина проплыла сбоку, коснувшись рукой старика.
- Что привело тебя в мою обитель Арантус? – ее голос звучал также мелодично как арфы, которые очень часто звучат во дворце.
- Великий Оракул, я пришел, чтобы узнать ответ, на терзающий мою душу вопрос. И только ты сможешь помочь мне.
- И ты не можешь найти его сам? – женщина находилась за спиной Архимага.
- Я пытался, но знания ускользают из моих рук.
Послышался легкий смех.
- Что ж Арантус, - Оракул выплыл из-за спины и остановился перед лицом Архимага. – Я отвечу на твой вопрос. Задавай, я слушаю.
- Великий Оракул, ответь, зачем Аганос использовал «Огонь Феникса»?
- Аганос, - в интонации Оракула не было никаких чувств. Он не мог ни бояться, ни ненавидеть, ни любить, ни злиться. Оракул не испытывал никаких чувств, и это было одной из отличительных черт высших существ.
Женщина поплыла прочь, удаляясь от Архимага. Где-то вдалеке она остановилась.
- Неужели ты думаешь, что один из самых великих магов Антарии перешел на сторону Тьмы?
А потом голубой свет погас также резко, как и появился, вновь оставив старика в кромешной темноте.

Таверна «Дикий Вепрь» находилась на окраине города. Здесь останавливались путешественники, путь которых пролегал через Ревион, и торговцы, прибывшие сюда, чтобы сбыть привезенные товары или закупить новые. Не брезгали сюда зайти и местные жители, решившие вечерком пропустить одну другую кружечку крепкого эля.
Запах табачного дыма резко ударил в нос Гелу, отчего он закашлял. Вин с улыбкой взглянул на юношу, этому парню еще многое предстоит повидать в жизни.
- Ничего, привыкнешь, - с ободрением произнес Винстон и осмотрелся. Сегодня в «Диком Вепре» не было свободных мест. И это было не удивительно, посвящение было для многих лишним поводом надраться до потери сознания.
- Подожди меня здесь, - обратился «крепыш» к Гелу. – Попробую найти для нас места.
Гелу кивнул в ответ.
Когда Винстон скрылся в толпе гудящих посетителей, юноша отошел в сторону, к небольшому полностью чем-то заляпанному окошку, сквозь которое свет с трудом попадал внутрь. Справа, за небольшим круглым столиком, спал худощавый мужчина, упав лицом, видимо, в содержимое своего желудка. Крупных размеров женщина в грязном, испачканном сарафане проворно бегала между столами, разнося кружки с элем. Иногда она отталкивала мешавших ей на пути посетителей и грязно ругалась, отчего некоторые в испуге шарахались от нее.
- Что такой герой забыл в столь убогом месте?
Маленькая горбатая старуха костлявой рукой дергала Гелу за рукав. Ее грязные слипшиеся волосы сосульками торчали в разные стороны, а морщинистое лицо, изуродованное мелкими шрамами, было покрыто огромными черными бородавками. От нее дурно пахло, и юноша попытался отойти от нее, но старуха оказалась намного сильнее, чем он думал.
- Ты не ответил, - маленькие глаза, не отрываясь, рассматривали юношеское лицо.
- Я не понимаю, о чем вы?
- Не понимаешь? – старуха дернула рукой, и теперь Гелу оказался с ней лицом к лицу. – Слушай меня мальчишка, придет время и тебе предстоит сделать огромный выбор, от которого будут зависеть жизни миллионов. Рядом не будет никого, кто сможет сделать его за тебя. Свет возложил на тебя огромную миссию, несмотря на твою трусость и ребячество. А Свет никогда не ошибается, запомни, никогда. Люди могут ошибиться, да что люди, даже Боги могут сделать ошибку, только не Свет. И когда наступит время, вспомни слова старой сумасшедшей старухи, они помогут тебе.
Хватка ослабла, и Гелу вырвался, отпрыгнув в сторону. Старуха еще раз взглянула на юношу маленькими глазками, скрытыми под тяжелыми бородавчатыми веками, и вышла прочь из таверны.
- Что-то случилось? – Винстон держал в руках две огромных кружки эля.
- Нет, вроде нет, - ответил Гелу, чувствуя, как в голове звоном раздаются слова старухи.
- Тогда пойдем и отметим наше посвящение, я нашел два местечка в другом конце. Не каждый день становишься учеником-гвардейцем Его Величества.
- Эта крепкая штука? – Гелу кивнул в сторону кружек.
- Крепче я еще не встречал, - улыбнулся Винстон и вновь направился в гудящую толпу посетителей. Гелу направился за ним.

Аделаида готовилась ко сну, когда услышала легкий шорох в темном углу комнаты.
- Кто здесь? – неуверенно спросила она.
- Не бойтесь меня принцесса, я не причиню вам зла, - от тени отделилась человеческая фигура.
- Стой на месте, - девушка бросилась к зеркалу и схватила небольшой кинжал. – Я позову охрану.
- Прошу, не надо, - голос незнакомца был тихим и мягким. – Я пришел поговорить.
- Покажись, только без резких движений, - Аделаида отошла к дальней стенке. – Предупреждаю, я отлично метаю кинжалы.
- Я знаю, - парировал незнакомец и вышел на свет.
Сердце принцессы бешено забилось в груди. Незнакомец. Тот самый, с большими голубыми глазами, спрятанными под прядью черных волос, в которых она увидела лишь глубокую печаль и ничего больше. Она уже хотела опустить кинжал, как вспомнила, что он хотел ограбить ее.
- Что тебе нужно? Пришел ограбить меня?
- Нет-нет, я пришел, чтобы ты выслушала меня и прошу дать мне хоть несколько минут.
- Почему я должна верить тебе?
- Я знаю, что это звучит странно, но ты для меня не последний человек, как и твой отец: король Аверий, - незнакомец вздохнул. – Меня зовут Дориан, не знаю, рассказывал тебе обо мне твой отец или нет, но очень давно, когда мне было всего шестнадцать, я был учеником в королевской страже. В ту ночь, когда заговорщики ворвались во дворец, я вместе со своим учителем были на посту. Я был возле покоев твоей матери, когда пятеро ворвались внутрь.
Мужчина замолчал. Девушка поняла, как тяжело даются ему эти слова, и с какой силой он выдавливает их из себя. Аделаида опустила кинжал и села на кровать.
- Но я, - продолжил Дориан, - я испугался и вместе того, чтобы ввязаться в бой с заговорщиками, я убежал и спрятался в саду. Всю ночь я провел там, а на утро, поняв, что запятнал себя позором, собрал свои вещи и ушел. Я знал, что мой учитель ищет меня, и что наказания я не понесу, но мысль о том, что я струсил и подвел не только своего учителя, но и самого Аверия не давала мне покоя. Некоторое время я жил в Сурготе, зарабатывая тем, что сопровождал торговые караваны. До меня доходили слухи, что учитель продолжает искать меня. Рано или поздно он разыскал бы меня. Не знаю, чтобы он сделал, но я решил, что мне будет лучше уехать, и я отправился в Антарию.
Дориан замолчал, наблюдая, как Аделаида не сводит с него глаз. В воздухе повисла нелепая тишина, которую вскоре нарушил женский голос:
- Мне рассказывали о тебе, но не папа. Хотя та история немного отличалась от твоей и заканчивалась тем, что тебя поймали и казнили.
- Не удивительно, королевский советник, человек довольно жестоких нравов, придал этой истории свой конец в назидание остальным ученикам.
- Значит это правда, - задумчиво произнесла девушка.
- Больше чем правда. Теперь тот день не оставляет меня в покое, являясь ко мне в ночных кошмарах. Я просыпаюсь по ночам в холодном поту. Иногда я вижу твою мать, она стоит возле меня и смотрит на меня с призрением. Я медленно схожу с ума. Узнав, что ты здесь, я пришел, чтобы просить прощения, как у тебя, так и у твоего отца, короля Аверия.
Дориан встал на колени. Аделаида, позабыв об опасности, бросилась к нему.
- Не стоит, встань, прошу, - девушка пыталась поднять тяжелое тело. – Ты ни в чем не виноват, если бы ты не сбежал, ты бы тоже погиб, ты ничем не мог помочь ей, ничем.
Мужчина поднялся. Аделаида взглянула ему в глаза. Дориан не врал, такой боли и печали девушка еще не видела ни в одних глазах. Ее сердце сжалось.
- Спасибо принцесса. Надеюсь однажды, я искуплю свои грехи.
С этими словами он вышел на балкон и исчез в накрывшей город ночи.


VIII

Артур сидел во главе стола, разглядывая как рассаживаются по местам члены «Совета Семи».
Гонцы со всего побережья Адейского моря приносили весть о дрейфующем мертвом флоте, внезапно появившемся на горизонте. С каждым днем таких сведений становилось все больше. Действовать сейчас Артур просто не мог. Его руки были связаны «Договором о спокойствии морской акватории», который был заключен еще его прадедом. Договор объявлял морские воды нейтральной территорией, запрещая вести в ней любые военные действия. Он был подписан всеми известными королевствами, и его нарушение могло повлечь за собой тяжелые последствия для Антарии. Но сидеть на месте и ждать, было смертельной ошибкой.
Последним в зале заседания появился Архимаг Арантус. Он аккуратно прикрыл дверь и направился к своему месту. Воцарилась тишина. Все ждали, когда заговорит Артур.
- Я думаю, все слышали новости о дрейфующем у наших берегов флоте, - не вставая, начал король. Он оглядел участников совета; они утвердительно кивали головой и о чем-то перешептывались. – Посланные разведчики сообщают о том, что все корабли находятся в непригодном для плавания состоянии. Если это так, то, скорее всего, здесь замешена магия.
Артур поднялся и вышел из-за стола:
- Тот, кто может удерживать столь значительной флот лишь силой магии, довольно могущественный, и, думаю, его цели не ограничиваются пустой демонстрацией силы.
- Мы не можем утверждать, что корабли держатся за счет магических сил, - заговорил Архимаг. – Это лишь предположение. Вспомните древнюю расу гномов, искусных мастеров, способных с помощью дерева и железа творить чудеса. А, как известно, их раса вообще не обладает магическими способностями.
- Если это не магия, то кто-то сильно превзошел мастерство гномов, - задумчиво произнес Артур.
- А что слышно от гномьих шпионов? – в разговор вмешался генерал Серантес.
- Абсолютно ничего, - ответил Оримар, ответственный за внешнюю политику Антарии. – Их королевство сейчас раздроблено междоусобицами…
- Гномы здесь абсолютно не причем, - прервал Оримара Артур. – За всю историю они никогда не начинали войну, да и воевали, если мне не изменяет память, лишь единожды, во времена Великой Войны, и только лишь потому, что у них не было другого выхода. Нет, я уверен, что их королевство не имеет никакого отношения к тому, что сейчас происходит.
- Тогда кто? – вновь заговорил Генерал. – Варвары? Минотавры? Или с ворот Тьмы были сняты печати?
Все взоры устремились к Архимагу. Даже Артур, все время стоявший спиной к столу, развернулся. Арантус не поднял головы, словно ничего не заметил и не почувствовал. Его руки были сложены друг на друга, а глаза прикрыты.
- Нет, - тихим голосом произнес старик. – Печати на месте, вчера мы проверяли их, на них не было даже и следа того, что их пытался кто-то снять. Не думаю, что кто-то захочет пережить еще раз тот ужас, но есть и другая сила…
Архимаг глубоко вздохнул.
- Как только я узнал о положении дел на побережье, - продолжил Арантус, - я отправил лучших учеников в запретные библиотеки искать хоть что-то, что могло помочь нам в разгадке этой тайны. Ученики сменяли друг друга, и работа продолжалась круглые сутки. Однажды ночью в комнату ко мне постучали. Это был один из учеников, он принес мне свиток. Дрожащими руками он передал мне его и удалился. Я открыл свиток. Это была одна из недостающих глав легендарной «Летописи времен». То, что я прочел там, повергло меня в ужас, который до сих пор не может покинуть мою душу.
Арантус вновь замолчал. Никто не осмеливался заговорить, пока Архимаг не закончил свой рассказ. Старик поднял голову и оглядел присутствующих, взоры которых до сих пор были устремлены в его сторону.
- Раз в тысячелетие, - опять заговорил Арантус, - с морских пучин поднимается неведомый флот, его армия призвана нести смерть и разрушения по всей земле. Ее войны сметают все, что встречается на их пути, не оставляя камень на камне. Их оружие не знает жалости, лишая жизни и старика, и младенца. Они откидывают цивилизации на многие века назад, уничтожая знания, накопленные столетиями. Войной они проходят по землям и вновь исчезают в морских пучинах.
- Так чего же мы ждем? – вскочил Серантес, ударив кулаком по столу. – Нужно собирать войска.
- Бесполезно, - парировал Арантус. – Есть одно но, которое делает их практически непобедимыми. Они невидимы обычному глазу.
- Невидимы? – удивился генерал, на мгновение замолчав. – Тогда нам ничего не остается, как нарушить договор, и уничтожить их флот. Нельзя сидеть на месте, нельзя.
- Поздно, - вновь Арантус разбил все надежды. – Вчера я спускался к Оракулу, чтобы узнать ответ на один терзающий меня вопрос. Вызванный недавно магом Аганосом «Огонь Феникса» не был причиной того, что волхв сошел с ума или перешел на сторону Тьмы. Война уже началась, и мы, к сожалению, пропустили ее начало.
Генерал сел, погрузившись в глубокие раздумья. Ни один из членов совета не решался высказаться, лишь Артур, вернувшись на свое место, решил осведомиться:
- Неужели нет способа победить?
- В найденной главе, - Архимаг поднял взгляд и посмотрел на короля, - упоминается мощный артефакт, заставляющий невидимое стать видимым, но это все, что мы нашли. Работы продолжаются, мы привлекли еще больше сил для поиска оставшихся глав «Летописи», но пока ничего.
- Что ж, видимо для Антарии начинаются тяжелые времена, - Артур вздохнул. – Народ посчитал нас достойными вести дела королевства, и теперь мы должны доказать ему, что он не ошибся.
- Но как? – Серантес удивленно взглянул на короля. – Если то, о чем говорит Арантус, правда, то у нас нет шансов.
- Непобедимых врагов не существует, - Артур откинулся на спинку. – В «Летописях» упоминается артефакт. Если его существование не миф, то мы найдем его, чего бы нам это не стоило.
Король немного помолчал, что-то обдумывая, а потом вновь вернулся к разговору:
- Арантус, привлеките все силы для поиска недостающих глав «Летописи», мне будет интересно все, что касается артефакта и информации, которая может нам помочь в борьбе с этим нежданным гостем.
Архимаг молчал.
- Серантес, все военные подразделения по всей Антарии привести в боевую готовность. Тренировки усилить до приближенных к реальному бою, не хочу, чтобы наши войска были не готовы.
- Будет сделано Ваше Величество, - отозвался генерал.
- И еще. Возьмите под контроль побережье Адейского моря. Ничего не должно ускользнуть от наших глаз. Оримар?
- Да, Ваше Величество.
- Хочу знать все, что происходит за границами нашего королевства: начиная от любой торговой сделки, заканчивая планами правителей.
Оримар поклонился.
- Думаю, пока это все, что мы можем предпринять.
В этот момент дверь с грохотом распахнулась, и в помещение вбежал худой мужчина в одежде королевской стражи:
- Ваше Величество, огонь, кто-то зажег сигнальный огонь.

Сигнальная часть дворца представляла собой башню с десятью выступами, покрытыми стеклянными куполами, защищающими их от капризов погоды. На каждом выступе располагалась металлическая чаша с особым видом зажигательной смеси, возле которой круглые сутки несли караул гвардейцы королевской стражи. Десять выступов соответствовали десяти направлениям, которые издавна были намечены основателями Антарии. Раньше каждая из десяти линий сигнальных башен заканчивались в одном из крупных городов королевства, но после Великой Войны, городов осталось лишь пять. Остальные восстанавливать не решили, восстановили лишь сигнальные башни, которые теперь исправно служили новым правителям.
Члены «Совета Семи» вышли из замка. Король Артур выдвинулся чуть вперед, рассматривая один из выступов, в котором на фоне почерневшего ночного неба ярко горел огромный огонь. Этот выступ был связан с башней в форте «Голубая Лагуна». Это могло означать только одно: слова Арантуса, как бы это не было печально, начинали подтверждаться.
Яркая вспышка ослепила наблюдающих. Зажегся второй огонь. Среди членов совета пробежался легкий шепот, усилившийся, когда вспыхнул третий.
Архимаг поравнялся с королем:
- Этого не может быть.
Артур молчал, разглядывая, как возгорается еще один сигнальный огонь. За ним вспыхнул еще один и еще. Творилось полное безумие, но оно означало, что Антария втягивается в одну из самых кровопролитных войн, которую когда-либо знал человеческий род. Король повернулся к старику:
- Видимо, древняя «Летопись» не лжет Арантус.
От этих слов у старика на лбу выступил холодный пот.
Зажглись еще три сигнальных огня. Артур развернулся и направился во дворец. Ждать больше не было смысла, он знал, что спустя какое-то мгновение зажжется последний огонь, и не ошибся. Началась война, война с врагом, о котором ни Артур, ни Арантус, ни кто-то другой ничего не знали. Но когда проиграна первая битва, рано складывать оружие. Этому отец учил Артура с раннего детства, и теперь сын, хорошо усвоивший уроки отца, сдаваться был не намерен.

Гелу лежал на кровати. Эль действительно оказался крепким, как и говорил Винстон, и теперь голова бешено кружилась. Только теперь юноша понял, какой шанс он упустил, чтобы раз и навсегда покинуть этот город. Но сейчас уже было поздно, о чем-то сожалеть. Нужно было хорошенько выспаться перед завтрашним днем. Завтра он приступит к выполнению намеченного им плана, и никто не сможет помешать ему. Юноша улыбнулся тем перспективам, которые открываются перед ним, когда он покинет это место. Первым делом он наймется в охрану какого-нибудь торгового каравана, чтобы навсегда покинуть Антарию, а дальше постарается найти дело, которое ему будет по душе, и которому он захочет посвятить всю свою жизнь. Печальным оставалось лишь одно: отец хотел, чтобы юноша стал военным и, узнав о его дезертирстве, будет сильно огорчен. Но у любой медали, как и у любого дела, есть две стороны, от этого никуда не денешься.
Гелу еще раз подумал о крепости выпитого эля, и, повернувшись на бок, закрыл глаза, чувствуя, как сон одолевает его.