Человек без паспорта

               
   Прошло уже почти два месяца со дня моего возвращения из Скандинавии, а я ещё ни одному человеку не призналась в том, что со мной там приключилось. Более того, я и сама о своём приключении забыла. Вот просто вычеркнула из памяти и всё.  А вчера, как нарыв, прорвало, вдруг вспомнила и чувствую – можно уже рассказать. Тем более, что теперь эта история стала казаться мне даже смешной, хотя таковой точно не была.
   В этот раз я отправлялась в путешествие  из Германии, от дяди, давно там проживающего. Собираясь в дорогу, я вдруг решила не брать с собою  заграничный паспорт паспорт (даркон). Предыдущий опыт показывал, что ни разу ни в одной поездке в составе тургруппы, он мне не понадобился. Вот я и подумала, чего его таскать безтолку, тем более, что у меня копия есть? Дома - то он сохраннее будет.  Выложила  документ из сумочки  и поехала с лёгким сердцем.
   И вот мы в Стокгольме. Всё просто прекрасно и даже великолепно. Гуляем, любуемся, радуемся. А вечером едем в порт,  чтобы  отправиться в суточный морской круиз на шикарном двенадцатипалубном судне. Я в предвкушении, потому как это моё первое морское путешествие. И вдруг в автобусе наш экскурсовод Ирина объявляет: «Приготовьте паспорта, они вам понадобятся при прохождении пограничного контроля». У меня сердце прямо ухнуло. «Ира, - говорю,-  а у меня паспорта нет». У Иры глаза на лоб поползли: «Почему?!». «Я его дома забыла». «Как?!» « Не знаю, - вру я, - но у меня копия есть».  А у самой от ужаса даже голова закружилась. Ира помолчала несколько минут, а потом и говорит: «Хорошо. Постарайтесь пройти в середине группы, между людей, авось пронесёт». И отвернулась. А я как-то сразу успокоилась. Ну, думаю, если она так спокойна, значит ничего страшного, прорвусь. Тем более, что у меня уже друзья образовались: бабушка, её  взрослый внук Вилли и пара студентов лингвистов – Полинка и Себастьян. Мы как-то все сразу понравились друг другу и подружились. Решили, что пойдём толпой, и они меня собой как-нибудь прикроют. Представляли, как это будет весело, и хохотали всю оставшуюся дорогу.
   В порту тоже было сначала весело. Пока мы не увидели, что никакой толпой мимо таможенника, проверяющего паспорта, пройти не удастся.
Тут я немного струхнула, но, придав себе беззаботный вид, решительно двинулась  в сторону охранника. Полицейский вежливо поздоровался, протянул руку, и я  вложила в неё мой жалкий листочек. «Что это?» - спросил он. 
   - Паспорт
   - Паспорт?!
   - Да.
   - У вас в стране такие паспорта?
   - Ну, не совсем, это копия.
   - Копия?! Почему копия?
   - Для безопасности.
   - Какой?
   - Паспорт могут украсть.
   - Кто?
   - Откуда мне знать. Его ещё потерять можно.
   - Мадам, у вас есть паспорт?
   - Вы держите его в руках.
   - Нет, это не документ, это просто бумажка. Я не могу вас пропустить!
   И тут мне стало страшно. Я поняла, что перспектива остаться одной в Стокгольме, буквально на улице, реальна до ужаса. Вся моя группа поддержки, одновременно со мной осознав эту перспективу, бросилась к нам и от страха заверещала одновременно на трёх языках. Вера стала уверять пограничника, что она отвечает за меня головой, а её голова очень даже заслуженная, у неё рабочего медицинского стажа  целых сорок лет и внук Вилли, который вот он, один из десяти лучших студентов Германии. Вилли согласно кивал головой, стоя рядом со своей бабушкой.  Но страж порядка был суров и неумолим.  Он стоял с отсутствующим выражением лица и смотрел поверх наших голов. Полинка бросилась за Ирой. Подошла Ира, и между ней и полицейским начался долгий и нудный спор, прерываемый время от времени вопросами ко мне:
   - У кого вы остановились в Германии?
   - У дяди.
   - Его адрес?
   - Мёнхингладбах.
   - Улица, дом?
   - Не знаю.
   - Телефон?
   - Не помню.
   - Отойдите, пожалуйста, в сторону, вы мешаете.
   Я была даже не в отчаянии, я просто была убита.
   И вдруг из служебных дверей  таможни вышел могучий афрошвед (надеюсь, это политкорректно?), явно более высокого чина, чем офицер на пропускном пункте.  И я бросилась к нему, уверенная в то, что он мне поможет. Не знаю почему, но тогда мне показалось, что иначе и быть не может. Несколько минут великан меня внимательно слушал, потом кивнул и, взяв мою копию, удалился.  Прошло минут десять, когда чернокожий офицер появился в сопровождении ещё двух  военных. Все они, минуя меня, подошли к Ире, задали ей несколько вопросов и разрешили мне пройти на корабль.  Я на ватных ногах прошла за разделительную ленту и вступила на эскалатор, разумеется, забыв свои вещи за  пограничным ограждением. Когда через несколько минут, опомнившись, я бросилась за ними вниз по лестнице, позущей вверх, принципиальный полицейский, сменив гнев на милость, нажал кнопку и с улыбкой остановил лестницу, а затем и поднял меня на ней же.
   Через сутки мы возвратились в порт. И тут, на выходе из здания порта, я увидела своего спасителя! Бросив сумки на попечение ребят, я немедленно бросилась к нему, перепрыгивая через лестницы эскалатора.
" Миленький! Спасибо! Ты самый лучший полицейский на свете!"- затараторила я, не  помня себя от радости. Таможенник поднял брови. Меня мимоходом удивило, что он слабо реагирует на мой восторг. Но, с другой стороны, всё-таки, здесь он норвежец и Осло вам не Африка! И я не стала заморачиваться этим мимолётным впечатлением холодности человека на службе. Передо мной стоял мой герой и я считала себя обязанной  хоть как-то его вознаградить. Через мгновение я встала на цыпочки и звонко чмокнула таможенника в  его в прохладную чёрную щёку. И тут в глазах огромного полицейского отразилась паника. Было видно, что он понятия не кто эта ненормальная с поцелуями.
   И тут раздался крик:
   - Это не тот!!! Ольга! Это не тот!
   Я оглянулась. Кричал Вили. Я медленно развернулась и более внимательно посмотрела на красавца. Неужели не тот? Теперь я видела: чернокожий парень, стоящий передо мной был, кажется, немного моложе моего спасителя, но рост, лицо, цвет кожи…  Смутившись и пролепетав родное "слиха", я бросилась обратно, боясь  оглянуться. Ребята  встретили меня дружным хохотом. Я, разумеется, смеялась тоже,  хотя конфуз  от этого  ляпа лежал на сердце неприятным камешком.
   На следующий день наш путь лежал в Осло. Я всю дорогу безмятежно любовалась красотами природы,  мелькающими за окном автобуса, и была совершенно счастлива. Так было до границы с Норвегией, пока наш автобус не остановили пограничники. Оказалось, что в связи с делом Брейвика теперь выборочно осматривались даже туристические автобусы, чего раньше никогда не было. Ира, не глядя на меня, тихо произнесла: «Приготовьте паспорта» и мне снова резко поплохело.  Природа Норвегии в этот момент показалась мне слишком суровой и мрачной. И, вдруг, пограничники передумали. У самого автобуса. Перекинувшись с нашим водителем парой фраз, они удовлетворённо кивнули, развернулись и  направились к следующей за нами машине. Оказалось, что наш автобус уже проверяли  в предыдущей поездке и в этот раз решили пропустить без досмотра. Градус настроения у меня опять немедленно подскочил, и весь следующий путь показался мне просто сказочно прекрасным.
   Больше эксцессов не было. Но память, видимо, блокировала эти воспоминания, как сильно травмирующие психику, на долгое время.
   Теперь,собираясь в  поездку, я, первым делом, кладу в сумочку  паспорт. Разумеется, всегда без надобности.