Генеральский подарок

               

        Уже полгода мы, уральцы, служим «где – то на юге», среди бескрайней степи. Подружились с ребятами из других мест огромного Советского Союза, и эта дружба помогает каждому из нас переносить непривычные, отличные от домашних, тяготы армейской жизни. Жизни, в которой властвует неписанный закон командиров: «Не умеешь – научим, не хочешь – заставим».
        Рядовой Николай Ширинкин из нашего взвода – невысокий, худой – приехав сюда, долго не мог освоить спортивные снаряды, Дома ему было не до спорта: семья большая, родителям помогать надо было. Потому и пришлось сызмальства в колхозе трудиться, Сразу же после окончания войны с Германией.
        Бывало, командир отделения подсадит его на турник, солдат на нём повисит да поизвивается, как угорь на мелководье. И упражнение сделать не может, и спрыгнуть с турника боится – высоковато. Стыдно ему перед товарищами. А те смеются, колкие шуточки в его адрес отпускают по поводу его беспомощности, Сержант сжалится и снимет его с перекладины. И на брусья заберётся – умора над ним.
        - Ширинкин, из – за тебя наше отделение не только в батарее,  В дивизионе на последнем месте по физподготовке, - ругается сержант.
        А он, бедняга, голову опустит, молчит.
        И вот как – то командир отделений не выдержал и сказал:
        - Займусь–ка я с тобой тренировкой, после отбоя.
        И занялся. Да ещё  как серьёзно! И не только на турнике – на брусьях, кольцах и коне тоже. Изо дня в день! Прямо на глазах менялся наш Николай – бицепсы появились – волнистые, упругие. А сержант всё спуску ему не даёт, Плечи у парня расширились и сам вроде ростом выше стал.
        Теперь уже не было надобности его на турник поднимать. Подойдёт к нему, на кукорки присядет ,потом резко, пружинисто подскочит и не успеешь заметить когда он подтянется, взмахнёт выпрямленными ногами и безбоязненно оказывается на нём.
        Я от входной двери казармы наблюдаю за земляком. Разинув в скептических улыбках рты, у турника стоят солдаты – новобранцы. Колька , будто не замечая их, входит в роль неумёхи. Вот он струдом взбирается на перекладину, судорожно перебирает на ней руками, пытаясь выполнить лёгкое упражнение, но не может.
        Новобранцы смеются:
        - А ещё, как путёвый, запястья бинтами перетянул!
        Но Колька молча продолжает кривляния. И вдруг, совершив оборот на вытянутых руках, замирает над перекладиной ногами вверх.
        И в это мгновение от контрольно – пропускного пункта раздаётся мощный бас, при звучании которого всегда вибрировали стёкла казарменных окон:
        - Ча – асть, смирно! Товарищ генерал – майор, подскочил к старшему – проверяющему полковник Тудоров, заместитель  командира части.
        Тот, заметив застывшего над перекладиной солдата, движением руки прервал доклад встречающего и направился на спортплощадку.
        - Часть, вольно!
        Увидев подходившего к турнику генерала, Ширинкин растерялся. И – получилось случайно – выходя из стойки на руках, повернулся по инерции вокруг перекладины ещё раза два, а соскочив на землю, встал по стойке «смирно».
        Генерал подошёл к нему. Николай представился.
        - Пятой батареи второго дивизиона рядовой Ширинкин!
        - Молодец, рядовой Ширинкин! - улыбнулся генерал.-.Лихо «солнце» крутишь.
        Снял с руки часы и протянул их растерявшемуся солдату.
        - Колька, это тебе награда за твои терпение и труд, - радовались мы за товарища, и, что греха таить, по – хорошему завидовали ему.