Сказка о крОтах и ветре

старец Марсалий поправил тюбетейку. Непонятно, почему он её постоянно носил, но сам ст. М утверждал: для того, чтобы точить когти и зубки. Мимо с грохотом пронеслась электричка. Ни один поезд МосКвАДа уже давно не останавливался на этой станции, не говоря уж о не появлявшихся миллионы лет на «Молодёжной» пассажирах.

ст. М поправил тюбетейку и нараспев прочитал окружавшим его полукрОтам-полуЛюдям:

 

[                я нне я

Не я выхожу на работу,

нет, не я писаю в снег.

И не я задыхаюсь в городе,

и не я покупаю хлеб.

   Нет, не я сижу с тобой рядом,

   нет, не я раздеваю тебя

   (И уж точно не я – взглядом).

   Ну, а в зеркале – точно не я.

         И не я пишу эти строки,

         «Где же ты?» - спросят глаза.

         Я скажу: «Полностью. Полностью!

         Всем собою люблю тебя!»

                ]

 

А сортирные сказочки с любовью от ст. М на ст. М. продолжались, и поэтому гражданин Кротов поправил тюбетеечку силой следующих слов:

 

Глубоко-глубоко, там, где темнота освещала собой безлюдные туннели Кротовьей норы и земной коры, жил господин Иринарх из могучего рода Вавиловых. И род этот имел истоки в начале начал, когда крОты не нашли ещё Солнца Истинного и жили высоко-высоко на поверхности. Но сказка о другом.

Жил господин Иринарх в большой роскошной норе, с огромными купальнями и загонами для диких крыс. Его прадед даже славился тем, что разводил диких крыс на деньги. Да порой и просто так любил кого-нибудь развести. На завтрак же господин Иринарх всегда ел только свежих жучков, на обед – только свежих червячков, а на ужин – только пил воду, ибо, как говорил он сам: порядочные крОты после восьми не кушают. ст. М же ему часто на это возражал: «Да, после восьми – не кушают, а после 12 – жрут в два рыла». ст. М, скажу я вам, всегда молол всякую ерунду, лишь бы языком чесать. Да ещё всячески беспредельничал.

И было в жизни у господина Иринарха всё упорядочено, всё под контролем: нора его находилась в самой беспросветной темноте, прямо как по ГОСТовским стандартам; в юности он, как и все добропорядочные крОты, копал норы; впоследствии активно участвовал в общественной жизни Кротовьих нор и даже слыл организатором скандального движения против алкоголизма среди мамонтов «Утопи вино в горе». В общем, нравился господину Иринарху порядок, и чтобы всё было в порядке, и чтобы везде был порядок; и сам он порядок любил, и других к порядку призывал. Но сколько ни пытался он упорядочить весь мир, никак не выходило это сделать несчастному, но очень могучему крОту. Он ведь даже в политику собирался пойти, но, будучи мудрым крОтом, вовремя одумался.

Но вот совсем никак не поддавался контролю господина Иринарха ветер. Всё дул и дул в разные стороны, и постоянно без толку (я, пожалуй, забыл сказать, что толк и смысл Вавилов ценил наравне с порядком). Всемогущий крот на ветер и кричал, и ногами топал, и манифесты писал, и санкции выписывал (даже пару раз на снегу – было дело!), и в госучреждения жалобы подавал, и правоохранительные органы задействовал, но ничто и никто не могли ему помочь. Ветер продолжал бессовестно, бесполезно и бессмысленно дуть во все щели и норы. Что ещё оставалось делать господину Иринарху? От ужаса порою перед взором его открывались мрачные картины хаотичного мира, какой ему виделся без вездесущего и непрерывного контроля. И тогда он с тоской обнимал своих любимых диких крыс* и грустно вздыхал в глубине своей норы.

И вот господин Иринарх уже отчаялся было как-либо обуздать своенравную стихию, как однажды ст. М напомнил ему о Кротовьей природе Ша и показал путь крОтов к Шабарумбе Единой.

И когда предстало пред крОтом Вавиловым Единое Ша, всплеснул тот руками и воскликнул: «О, Ша, единое в каждом мгновении мира воплощенного, подскажи, как обуздать непосильный ветер, который без всякого дела слоняется по бесконечным коридорам Кротовьей норы? Как позволить насладиться беспокойной стихии осмысленной жизнью?»

И отвечала Шабарумба: «С любым существом и явлением, с любой стихией и материей, существующими в природе Ша, можно найти один язык – достаточно лишь освободить Ша**!»

Но, как объяснил господину Иринарху ст. М, это не так-то просто было сделать незамысловатому (хоть и порядочному, но не задумывающемуся о вечной природе Ша!) крОту. «Для того, чтобы освободить кого-то, надо и самому обрести свободу,» - причмокивал он. Поэтому ст. М приоткрыл дверь к Истинному Солнцу крОтов для господина Вавилова и стал учить его свободе. Скоро дело делается, да не скоро сказка сказывается. Ведь выучился могучий крот всем этим премудростям давным-давно, а я всё ещё сижу и рассказываю. Поэтому стоит отклониться от темы.

Бывало, сидят ст. М и новоиспечённый мудрец Иринарх за чашечкой чая, прихлёбывают из пиал да ведут бесконечные, как ветер, беседы за всё на свете.

«- Послушай, Иринарх, - вздыхает ст. М, - на что тебе сдался весь этот смысл? Посмотри на меня: вся жизнь – сплошная бессмыслица, теории – бред бредом, да и сам я слоняюсь по необъятным просторам вселенной без всякого толку под ручку с абсурдом…»

«- Беда с тобой, беда…» - Бормочет Иринарх из рода Вавиловых.

«- … но ведь мне и не нужен никакой смысл! – Всплескивает чаем в руках ст. М. – И без него неплохо живу, а подчас – и получше тех, кто со смыслом. Вот и подумай, для чего ветру какой-то толк нужен?! Что он с ним будет делать?»

«- Как же, как же, старец Марсалий?! Всю жизнь я искал во всём смысл и везде его находил, - оживлённо шепчет господин Иринарх. - Всё ведь происходит не просто так. Что-то крОтами делается, что-то Господом, что-то Единой Ша и природой-матерью. И ведь всё не просто так! Всё с каким-то умыслом. Вот, скажешь мне, для чего крОты ослепли? И отвечу я: для того, чтобы в темноте душевной суметь показать остальным существам путь к Солнцу Истинному. А спросишь, для чего мы землю-матушку вечно копаем? И отвечу я: для того, чтобы новое находить в каждом следующем повороте. И во всём что нас окружает есть некий умысел, какое-то провидение Ша. Но вот в ветре нет ничего подобного. Сколько я не бился, не сумел узреть миссии этой стихии. Потому и решил для себя, что коли он не сам свой смысл найдёт, то я ему в этом помогу».

«- Так быть может, - вопрошает ст. М, - умысел ветра в том, чтобы ты его освободил, а заодно и собой занялся, себя сделал свободным?»

«- Быть может и так, может и так», - бубнит Вавилов.

На том они и порешили. И с тех пор мудрец Иринарх всё усерднее и усерднее прилагал усилия к освобождению себя, оставил свою роскошную нору, познакомился с единым дико-крысиным сознанием, через которое мог контролировать их разведение, молился много, медитировал, упорядочил мысли свои, желания бестолковые, держал в узде все движения и порывы необузданной кротовьей натуры. Двумя словами, Шагал в Ша. На что ст. М только одобрительно причмокивал: « Ну, что же,. Иисус говаривал, что легче пройти верблюду в игольное ушко, чем богатому попасть к вратам райским. Эдак получается, что к Ша может придти каждый?!***» И восхищённо поводил усатой мордочкой из стороны в сторону.

И в одну из Великих тёмных Ночей ощутил мудрец Иринарх Ша в себе, и пропали для него границы сознания, и над иллюзорным и воплощенным миром стал контроль его безграничным. Но тут надо совсем уйти в сторону от повествования и рассказать о том, что…

В то же время, когда ст. М показал беспокойному крОту пути Ша, к дону Хуану из древнего рода Кудеяровых пришёл кочевник Аристарх из могучего рода Вавиловых, младший брат на тот момент будущего мудреца Иринарха. Молодой Аристарх был полной противоположностью своему брату: с рождения любил свободу, ни к чему не привязывался, ни от кого ничего не требовал, да и шатался беспорядочно по своей жизни, оберегаемый старшим господином Вавиловым. И не нужна ему была ни нора роскошная, ни крысы дикие, ни норы, не политика, а нужно было счастье (за это его, как известно, считали сумасшедшим, но сильно не обижались, всерьёз не воспринимали и всё прощали****). И счастье для него значило – быть свободным, как ветер, ибо больше всего любил он именно ветер, беспечный и необузданный. А тут как раз мудрые крОты ему и намекнули пойти к дону Хуану, ибо тот знал дорогу к этому самому счастью.

И пришёл кочевник Аристарх к дону Хуану, и показал ему тот, как открывается дверь к себе, Ша, и открыл ему дорогу к свободе, выдав билет и усадив на поезд долгой работы над собой. Ибо истинно гласят летописи Безымянных: «Путь у каждого свой, но ведут они все к одной точке – бесконечной и чистой Любви Ша, как бы вы её не называли. Ибо всё едино в Ша».

Наконец, спустя долгие тёмные ночи Кротовьей Норы подошло ученичество кочевника Вавилова у дона Хуана к концу. И в одно смехотворное мгновение раскрыл он свободу в себе, Шагнул к Ша глубинному и решил подставить себя потокам пронизывающего всё ветра, дабы подарить эту свободу миру проявленному. Так переродился он из кочевника в знахаря Аристарха…

А теперь следует вернуться к повествованию. Так-с. Как по мановению невидимой дирижёрской палочки Ша два брата из могучего рода Вавиловых шагнули единовременно в темноту бесчисленных кротовьих туннелей и, говоря с ветром на одном языке, слились с ним, дабы исполнить свои цели».

 

Электронные часы у входа на станцию показывали 4 часа утра. ст. М бесстыже клевал носом и продолжал бубнить сказку во сне, превращая её в нечленораздельное стародурское ругательство. Внучата заволновались.

«- А что же дальше, дедуль?» - пискнула робкая крОтка и отпрянула назад, дабы не рассердить заснувшего рассказчика.

Но ст. М, как ни в чём не бывало, тряхнул головой, поправив съехавшую тюбетейку, приоткрыл один глаз и протянул: «Ох, внучата… Что было дальше – трудно рассказать даже на стародурском языке. Хотя я попробую и на нормальном человеческом.

 

И вот оба крОта слились с ветром. Сначала их разбросало по всем возможным реальностям, мирам и вселенным. Затем они сумели собраться воедино, и тогда обнаружили, что из двух индивидуальных крОтов с их различными взглядами на жизнь и социальными позициями собраться в одно сознание очень даже проблематично. Тогда узрели образ и услышали они голос Шабарумбы Единой: «Каждый из Ша добился того, чего намеревался достичь. И каждый из Ша подарил ветру свободу: свободу беспечную и свободу упорядоченную. Ибо каждый, движущийся к Ша, прав, и путь Идущего к Ша истинен. Но всё едино в Шабарумбе. И каждому воздастся по намерению».

Как в дальнейшем вспоминали крОты, знахарь Аристарх и мудрец Иринарх, став Единым Ветром, пронеслись беснующимся вихрем по всем Кротовьим норам и с торжествующими завываниями вырвались на поверхность матушки-земли. И, наполнив собой весь мир под голубым небом, даровали они Мозаичной Реальности Вавилон, упорядоченный и созданный под строжайшим контролем Иринарха и названный в честь могучего кротовьего рода, и Поля Беспредела, сотворённые беспечной и необузданной волей Аристарха и раскинувшиеся за границами Вавилона. С тех пор, отринув свою подземную природу, братья-крОты остались Единым Ветром и парили, царили на поверхности. А спустя какое-то время пришли из-под земли крОты-каннибалы из рода Барсиковых и наполнили собой мир под небом. И стали называться людьми. А потом расселились – кто в Вавилоне, кто в Полях Беспредела, - и создали Старую и Новую Дуры. Затем и языки свои сформировали, и столпотворения. Но эта история совсем о другом.

Некоторые крОты-старожилы поговаривают*****, что Ветер-Иринарх так и остался надчеловеческой сущностью, управляющей и контролирующей ЫТУН 24ю, МосКвАД, Кротовьи норы и Вавилон. И когда, как они считают, вам в лицо дует суровый ветер, или с пути сбивает, или наставительно шумит в листве или мусоре – это Иринарх всё пытается упорядочить весь мир, старается всему придать смысл и ограждает вас от бесполезных метаний. К счастью, постЛюди настолько беспечны, что даже не замечают, как каждый вечер Ветер-Мудрец обходит свои владения, за всеми наблюдает, всё видит, всё понимает и всему ищет объяснение. И уж если он не находит в чём-то умысел или провидение, то держитесь крепче за собственные стулья, шляпы и образы жизней… Да, он действительно очень строг. Не знаю, нравится ли это ему до сих пор.

А вот Ветер-Аристарх, обретя свободу Себя, дарил её и другим - тем, кто этого желал. Ищущему надо было лишь выйти из своего ада, Вавилона или Кротовьей Норы в Поля Беспредела и услышать там зов Ветра-Знахаря. И того, кто услышит, он приведёт к Ша. У жителей окраин Вавилона есть поверье, что Аристарх является покровителем блаженных, путешественников и мудрецов. Поэтому, если вы собрались в какое бы то ни было путешествие, а вас ласкает мягкий и беспечный ветер, знайте – Знахарь на вашей стороне. Его касания всегда приятны и ненавязчивы; в ветвях деревьев слышится его шелестящий смех. Аристарх всё прощает и дарует свободу.

Хотя дон Хуан мне рассказывал, что, будучи всё таким же необузданным, Ветер-Аристарх в своих беспорядочных связях с людскими самками заимел детей, одним из которых был Сафар Аристархович, очередное перерождение ст. М. «До чего же безобразны подчас игры Ша!» - как говорил сам ст. М по этому поводу (при этом нервно хихикал и шумно сопел).

Есть ли во всём этом смысл, нет ли – вопрос к Иринарху, а я не берусь говорить ничего определённого. Идущие к Ша во всех жизненных ситуациях говорят: «Пути Ша бесконечны, как ветер». Значение этих слов у каждого своё. Это, я думаю, не надо пояснять».

 

ст. М сладко зевнул и, причмокивая, уронил голову на грудь, отчего несчастная тюбетейка окончательно упала на перрон и укатилась из поля видимости. Куда, спрашивается? Наверное, в Поля Беспредела. Часы тем временем показывали 6:01, но утро не спешило наступать.

«- Дедуль, - кротко спросила крОтка, которая и в первый раз потревожила нерадивого рассказчика и которой, по-видимому, всё сходило с рук, - а сквозняк – это Иринарх, или Аристарх?»

ст. М зябко повел усами, окинул внучат мутным взглядом и устало пробурчал:

«- Это… это… - и собравшись с ускользающими мыслями, продолжил:- Это ни то и ни сё. Это такая противная штука. Про него я как-нибудь в другой раз расскажу…»

И так как поправлять уже было нечего, ст. М, провалившись в глубокий зимний сон, вышел из ума. Выходил он всегда через дверь, и двери были у него сногсшибательными, так как их можно открыть только хорошим ударом ноги. Но об этом уж точно в другой раз. Ведь он уже спит.

 

P.S.: Доброе утро, Мир!



* Как говорил Михаил Сергеич Мамонтов: «****ь горчицу!», то есть хуже этого могла быть только ебля с горчицей.

** Принимая во внимание особенности речи Единой Шабарумбы, стоит пояснить, что в данном случае имеется в виду «освободить его/её», т.е. стихию, явление, материю или существо. {С уважением, ред.}

*** Но мы-то с вами помним, как судился Ситтхартха Гаутама с Иисусом Христом по поводу столь резко высказанных слов в адрес богачей.{ред.}

**** Хотя из других источников следует, что у кочевника Аристарха из рода Вавиловых даже имелись последователи в его позиционировании себя, как искателя вечной свободы.

***** Но мы-то понимаем, что дуализм – признак человеческого мышления. Ша – едино во всех проявлениях. {ред.}