Бабочка и башня

     Уединённая вершина не балует разнообразием: кругом только камни и бесконечное, пустынное небо. Даже других гор нет поблизости. Долины внизу большую часть времени затянуты призрачной дымкой и высокая обитель походит на остров, затерянный в туманном море. Одинокий остров и никого вокруг, если не считать железных солдат. И ветра. Изматывая душу, ветреная погода сопутствует здесь и долгой зиме и короткому лету, превращая жизнь хранителя в испытание на  стойкость.
    Впрочем, ко всему можно привыкнуть, особенно если нет времени на жалобы и скуку. У Ника – человека с вершины – хватало забот: он вёл наблюдения и расчёты;  делал ремонт и заменял приборы в башне; шлифовал своё боевое искусство, встречал редких гостей и думал о судьбах империи Света. Дни проходили за днями, а здесь мало что менялось. Только иногда его охватывала непонятная тоска, но отшельник быстро справлялся с нею.

    Этот год не походил на другие: после бурной и ненастной весны, сразу, за один день, наступило необычно  тихое и тёплое лето. А дня через два-три разморенный теплом Ник заметил странную гостью – радужную бабочку. Собственно, ничего особенного в ней не было, и бабочка ничем не выделялась среди своих подруг – такая же маленькая, с тёмным брюшком и пёстрыми крыльями. Спускаясь иногда вниз, горец видел множество подобных ей, но ни одна из обитательниц низины прежде не забиралась так высоко. Каким чудом она попала наверх, Ник не ведал, а сама бабочка рассказать не могла.
    Бедняжка была столь прекрасна и безобидна, что Ник пожалел её и не стал убивать. Для сурового стража это было неожиданно, но что-то должно меняться – даже на вершине горы. Несколько дней Ник следил за ней, потом попытался унести вниз, но не сумел – маленькое существо оказалось упрямо, и он оставил эти попытки.
    Бабочка удивительно легко прижилась на новом месте. Она поселилась в расщелине между камней и стала по-хозяйски обследовать доставшуюся ей территорию. Чем питалась загадочная гостья было непонятно. Время от времени хранитель подкармливал её сладким сиропом, и бабочка принимала угощение, если человек не садился слишком близко. Она осторожно погружала хоботок в сироп и пила, глядя на хранителя умными глазами, словно понимая что-то недоступное ему. На вершине мало ярких красок и Ник мог бы часами разглядывать крылатую красавицу, если бы не работа. Ему чудилось, что в ней есть некая тайна, которая роднит бабочку с прекрасной женщиной или с мудрым отшельником.
     Насколько радужная гостья была хрупка и невесома, настолько башня громадна и величественна. Казалось, что своими размерами она подавляет вершину горы и когда бабочка, облетая вокруг неё, поднималась всё выше, маленькая летунья  становилась незаметной, словно пылинка… порой Нику казалось, что путешественница уже улетела в небо, завершив своё непонятное паломничество, но та никак не могла достичь цели, раз за разом срываясь вниз.  А может у неё и не было никакой цели. Устало трепеща крылышками, бабочка опускалась к облюбованной расщелине, чтобы после недолгого отдыха продолжить бесплодные попытки. В упрямстве эфемерного создания было что-то необъяснимое, нелогичное, как и всё, что творилось в скоротечном мире у подножия  горы.
     В отличие от этого суетного мельтешения, башня была воплощением незыблемости и мощи. Широкое основание словно вырастало из тела горы и казалось, ничто не способно сдвинуть её с места.  Годы и столетия, бури, и редкие нашествия разбивались о каменные рёбра великанши, будто речная пена, и пропадали, не оставляя следа. Ей было более тысячи лет, но время почти не потревожило массивные плиты стен, и только истёртые хранителями ступени напоминали о возрасте строения. Снаружи каменная твердыня выглядела угрюмо и дико – огромная, грубо сработанная, почти без окон. Скорее каменный обелиск, чем высотное здание. Внутри всё было иначе – высокие светлые помещения заполненные приборами и обзорными экранами; оружейные комнаты и пушечные казематы. Порталы для приёма светомирцев путешествующих сквозь время и многое другое. Башня была и неподвижной крепостью и кораблём, странствующим по волнам времени; форпостом империи Света, выдвинутым вглубь неспокойной периферии, и научной лабораторией, организованной так, чтобы с ней мог управляться один человек.
     Она строилась не для удобства проживающих, но за тысячу лет хранители сумели превратить её в островок изящества и уюта – времени у них было в достатке.  По сравнению с теми, кто жил здесь прежде, Ник пробыл на вершине недолго – всего сто лет.  Но за это время он так свыкся с ней, что башня как будто стала его второй натурой. Иногда ему даже казалось, что она живая. Особенно в те дни, когда ветер, забиваясь во все выбоины и щели, заставлял башню «говорить» - хранителю чудилось, что  она рассказывает ему длинные истории о своём прошлом.
                ***
      Башня вряд ли продержалась бы так долго, если б обитатели иллюзорных мирков  догадывались о её истинном назначении. Там внизу, о ней думали, как о прибежище отшельников, в котором  нет никакой ценности. А поскольку гора была очень крута, а хранители пользовались дурной славой, редко кто отваживался потревожить их покой. Только иногда, раз в двадцать-тридцать лет из долины появлялся очередной искатель подвигов, которого железные солдаты методично сбрасывали вниз. Дважды за время его дежурства на гору поднимались паломники, невесть, что возомнившие о ней.  Ник отправил их вслед за героями.  Хранитель вовсе не был жесток и просто выполнял свой долг. Да и мог ли он испытывать жалость ко всем этим эфемерным созданиям, чья жизнь была кратким мигом, а существование – исковерканным отражением реальности? Он старался не думать о том, что когда-то сам жил среди таких эфемеров…
      Во всякой мощи скрыта какая-нибудь слабость. Орудия башни не могли работать в непосредственной близости от неё самой – иначе вершина подверглась бы трансформации.  Поэтому ближняя охрана ложилась на плечи самого хранителя и железных солдат. Каждый из предшественников Ника имел собственные козыри в общении с подгорным миром: одному больше нравились дипломатические интриги,  другому – магия. Ник предпочитал полагаться на воинское искусство, которое за время пребывания на вершине довёл до известной степени совершенства. Нанося периодические визиты вниз, он либо поддерживал, либо устранял очередного царька, без особого труда контролируя ситуацию. Варвары отчаянно боялись Ника, но этого было мало и время от времени приходилось наводить среди них порядок. Однажды ему пришлось убить более ста человек. Точнее – эфемеров… за холодную безжалостность и мёртвую хватку его прозвали Волком, и Ник был доволен этим прозвищем.
Несмотря на злую славу, прежде Ник нередко спускался с горы, чтобы побродить по призрачным лесам или пообщаться с эфемерными женщинами. В последние годы служба оставляла ему всё меньше свободного времени, и этим летом весь подгорный мир сосредоточился для него в залётной бабочке. Других, нежелательных гостей, к счастью не было.
       Башни стояли по всей границе Счастливой империи, обороняя временные пределы Светомира от опасных флуктуаций. Увы, неприступных крепостей не бывает, и хотя эти сведения считались секретными, большинство хранителей знали, что некоторые из башен уже разрушены, а кое-где границы даже отодвинуты назад. Наверно, это было признаком упадка, но что мог поделать  с надвигающимся кризисом рядовой защитник границы? – только добросовестно исполнять свой долг.
       И хотя Ник был не просто стражем времени, но своего рода стратегом, инженером временных битв, он имел намного больше влияния вокруг самой горы, чем в столице светоносной империи. Здесь, у себя, хранитель мог менять ход развития целых миров, ломая и создавая заново судьбы эфемерных людей, а там – был простой пешкой в бесконечно запутанной стратегии руководства. 
       Но, несмотря на все тяготы и огорчения, Ник любил свою работу. Он чувствовал себя магом и кудесником, творящим вселенные, исцеляющим Время.
       Время… Одно из названий изнанки мира, неотделимой сущности вещей.
       Многие люди полагают, что прошлое, будущее и настоящее неизменны и подобны каменным ступеням, по которым, при известной сноровке, можно двигаться и вверх и вниз.  Другие считают, что времени, как такового, нет вообще. На самом же деле, это зыбкая, вечно текущая и изменчивая субстанция. Просто каждый раз, просыпаясь с новым «прошлым» или «будущим», его обитатели не осознают перемены, и только очень наблюдательное существо может почувствовать изменения.
      Время. В хроноскопе оно представало перед Ником как сложный, многомерный и многокрасочный рисунок, структура которого непрерывно менялась. В центре изображения находился почти неизменный кристалл империи Света – золотой улей, островок вечно счастливого бытия. По краям – периферия, уходящая в  Ничто…
      Задача Ника состояла в том, чтобы поддерживать нужный баланс сил на своём участке и препятствовать расползанию пятен виртуальности в сторону внутренних областей. Когда это было необходимо, он имел право на решительное воздействие. Это требовало скрупулёзных расчётов и постоянного наблюдения за хитросплетениями временных нитей.  Только после тщательной подготовки в дело вступали мощные «хронопушки» из башни.
В последние месяцы Ника очень беспокоил сизый сгусток, уверенно растущий вне досягаемости башенных орудий.  Возможно, там вызревала новая империя Тьмы. Ник даже пытался вынести одну из пушек за пределы горы, но опасный нарост был плотно прикрыт коричневыми прядями обычных времён, разрушение которых грозило серьёзными опасностями.
Другие стражи не смогли ему помочь.  Если бы столичные власти согласились на небольшую военную экспедицию, всё могло решиться гораздо проще, но реляции Ника оставались без ответа. Тогда неугомонный  хранитель начал просчитывать обходной манёвр, собираясь воздействовать на опасный сгусток через соседние временные фрагменты. Подготовкой  этого хитрого действия он и занимался большую часть  лета, пока не получил известие о помолвке леди Элитры.  Узнав об этом, Ник впервые ощутил свой возраст. Сразу заныли старые раны, расхотелось работать…
      Внешне он воспринял новость спокойно, но внутри у него словно всё оборвалось. Несколько дней отшельник отчаянно хандрил, а потом ещё больше погрузился в работу и постепенно смирился с потерей. Ежедневные долгие прогулки с этажа на этаж настроили Ника на философский лад. В конце концов, человек с виртуальным прошлым и не мог на что-то рассчитывать. Элитра была представителем высшей расы – создатели империи Света всегда казались Нику похожими на богов…
      В башне было несколько портретов девушки. Узнав о помолвке, Ник спрятал их все, но образ Совершенной неотступно стоял перед его глазами, напоминая о несбывшемся. Наверно это глупо, но влюблённый долго надеялся на чудо. Конечно, у них не могло быть детей, но Лит могла стать его женой или хотя бы любовницей. О том что такое возможно, хранитель знал не понаслышке: много лет назад у него были близкие отношения с женщиной из Светомира – леди Миксиллой. Всё было возможно, и всё он испортил сам. За годы знакомства с Элитрой (а та появилась в башне ещё ребёнком), Ник так и не сделал решительного шага, ожидая неизвестно чего. Смешно, но человек, управляющий судьбами нескольких миров, не смог навести порядка в собственной. По мере того, как Литти  взрослела, они виделись всё реже и реже, а потом на горизонте появился лорд Гриир… Выбор Элитры удивил Ника, ведь раньше она отзывалась о будущем женихе с большой иронией. Впрочем, мужчине никогда не понять женской логики.
       Возможно, обитателю вершины следовало с меньшим рвением относиться к службе, но всякий раз, когда Ник собирался посетить Светомир и встретиться с девушкой, центр находил ему срочное дело, и у него не хватало мужества отказаться. Теперь он жалел об этом.
       Несмотря на усердный труд, осенью стражем овладело чувство безысходности, словно недолгое лето унесло с собой последнюю надежду. В этом году сырой западный ветер, против обыкновения задержался на целый месяц, а вместе с ним задержалось и тепло. Обычно в такое время года над горой кружил первый снег, а теперь дождь сменялся туманом, и не виделось им конца. Тёплая погода не принесла хранителю никакой радости. Он даже заболел, чего с ним давно не случалось. Нику стало совсем одиноко, и даже бабочка куда-то запропастилась. Её давно пора было уснуть, но эфемерная гостья благополучно пережила всё лето и начало осени. Когда похолодало, Ник хотел занести её в помещение, но бабочка пропала, а потом ему некогда было искать беглянку.
      В довершение всего из Центра прибыла группа проверки во главе с пресловутым лордом Грииром. Вместе с ним появилась и Элитра. Всё складывалось как нельзя хуже.

                ***

      Группа проверки с большим сомнением восприняла доводы стража. Совершенные держали себя необычайно холодно, и весь день изводили его мелочными придирками и каверзными вопросами, словно хотели уличить в воровстве. Это было хуже поспешной помолвки леди Элитры. Ник чувствовал, что от него хотят избавиться. «Империя обречена» - устало подумал он, оставшись один. Гости уже давно улеглись спать, но проверяемый всё никак не мог успокоиться и вышел подышать свежим воздухом.
      Ветер почти стих. Вершину окутал нездоровый туман, в котором метались странные тени, но усталый хранитель не обратил на них никакого внимания. Он так и не успел закончить мысленный диалог – катастрофа случилась слишком быстро. Хитрые чужаки тщательно подготовили нападение: железные солдаты погибли на своих постах, светомирцы захвачены в своих постелях, а Ник – бесславно оглушён  у входа.
      Всё было так неожиданно – после ста лет ожидания. То, что вчера казалось незыблемым и прочным, сегодня рушилось на глазах. Ника бросили около железных солдат, в стороне от других  пленников. Ниже по склону стояли несколько яйцеобразных кораблей-папеласов, на которых прибыли налётчики.  Ник сразу узнал их – такие строили во временах, расположенных неподалёку от его разрушенного дарками дома. В мире, который давно прекратил своё существование в вихре виртуальных изменений… если только и мир, и дом не сохранились в виде версии в одном из временных тупиков. Но Нику не нужны были версии – он любил оригинал и долго хранил в душе ненависть к разрушителям.
      Прислонившись спиной к куче железа и положив связанные руки на колени, Ник стал ждать. Чужие сновали между башней и кораблями, переругиваясь на алде. Когда-то страж знал этот язык и. приложив некоторые усилия,  мог бы вычислить их исходную точку, но теперь это не имело смысла – представление стремительно двигалось к финалу.  Спустя минут сорок чужаки собрались около него. Один из алданов запнулся о пленника и нагнулся, разглядывая стража. Обитатель виртуального мира выглядел вполне по-человечески и был очень молод. На вид – совсем мальчишка.
      - Так это ты… и есть Волк? – спросил юнец с ноткой восхищения в голосе.
      Ник равнодушно пожал плечами.  И в этот момент случилось ужасное.
      Словно с десяток разноцветных молний ударил в башню. Гору закачало. В уши ворвался непередаваемый грохот. Нехотя, как живая. Башня дёрнулась, замерев на мгновение, и стала распадаться на части. Кажется Ник закричал от ужаса, но этого никто не мог услышать. Огромные каменные глыбы с тяжким гулом рушились, скатываясь вниз, и вскоре на месте величественного строения остался жалкий огрызок. Среди обломков башни вспыхнул пожар. Хранитель сумел обуздать свои чувства, но в момент взрыва ему показалось, что его собственное тело разорвалось на куски.
      При свете пожара он стал искать глазами Элитру, но не смог её найти.
      Неожиданно взгляд Ника наткнулся на бабочку: отброшенная взрывом, она была ещё жива и кружила на одном месте, волоча по земле перебитое крылышко. Волна странного чувства всколыхнулась в человеке, и он наклонился вперёд, пытаясь помочь ей, но видимо не рассчитал силы движения и невольно придавил раненную малышку. Надломленное крыло сразу отвалилось и Ник не смог сдержать горестного возгласа. Чужаки обернулись на его вскрик.
      - О, вот и наша разведчица! – они подошли ближе и восторженно сгрудились вокруг бабочки.
     Самый старший из них присел на корточки и бережно положил насекомое на ладонь. Из надлома посыпались мелкие колёсики и шестерёнки – механизм недовольно пошевелил усиками.
      - Смотрите: она ещё работает! – восхитился кто-то из толпы.
     Нику показалось, что его ударили каменным обломком. Коварство чужаков потрясло стража больше, чем жестокое разрушение башни. Собственная слепота показалась ему ужасной – хранитель пожалел, что до сих пор жив.
      - Маленькая бабочка победила башню демонов! – засмеялся один из чужаков, и эта фраза вывела Ника из себя:
      - Сами вы демоны! – в бессильной ярости прошептал он.
      Его услышали.
      - Мы люди, – спокойно ответил старый алдан – а демоны твои хозяева. Смотри, - он взялся за горло ближайшего из убитых светомирцев и, сделав надрез ножом, дёрнул посильнее.
     Одно потрясение следовало за другим – прекрасное, исполненное мудрости лицо совершенного оказалось маской и после недолгой возни снялось, обнаружив под собой уродливую физиономию дарка. В грубой руке варвара тонкая ткань быстро растаяла, оставив после себя облачко золотистых искр. Ник узнал форлат, магию четвёртой ступени.
Открывшаяся истина была столь ужасна, что Ник сразу не смог в неё поверить. Он потребовал, чтобы его развязали, и  алданы, немного поколебавшись, выполнили просьбу пленника. Они направили на него своё диковинное оружие, неотступно следя за каждым шагом. Впрочем, Ник и не думал о побеге. Он несколько раз ощупал голову дарка – возможность подделки пришлось исключить сразу:  несмотря на свою хитрость, эти люди не работали с тонкими магическими энергиями.
       Несколько минут он молчал, не в силах отвести взгляда от ужасного лица. Много лет назад Ник пытался отыскать злобных разрушителей своего дома, но те словно в воду канули. И обнаружились в самый неподходящий момент… Оказывается, все эти годы ему просто морочили голову. Подобного идиотизма невозможно себе представить – его нужно пережить. Ник сначала дико расхохотался, а потом заплакал. Враги ждали, что он будет делать дальше.
       Теперь всё становилось на свои места. Стало понятно, почему его не хотели отпускать в Центр; исчезновение Миксиллы, поведение Элитры и прочие мелочи. На самом деле, никакого Светомира не было.  По крайней мере, в том виде, который ему внушался. Всё оказалось обманом – сто лет были потрачены зря. Когда-то Ник слышал, что дарки не могут работать со временем, используя для этой цели людей – и вот сам оказался одним из этих несчастных. Смешно.
       Обманутый страж приблизился к живым даркам и сорвал маску с одного из них. Разоблачённый недовольно дёрнулся и пробормотал какое-то проклятие. Следующим был лорд Гриир. Глаза руководителя группы проверки не изменились, но прекрасное, холёное лицо превратилось в морщинистую морду. Безгубый рот скривился в ехидной ухмылке, и это окончательно разъярило  Ника – старая ненависть вспыхнула в нём с новой силой. Черепа дарков слабее человеческих, а руки хранителя за сто лет приобрели крепость железа. Уродливый насмешник умер быстрее, чем успел это осознать. Покончив с ним, мститель не успокоился до тех пор, пока не уничтожил всех дарков.
       Чужаки в ужасе отшатнулись от него.
       - За что ты их так, Волк? – спросили они.
       Ник коротко объяснил.
       - Ты будешь им мстить?
       - Не знаю, - устало отозвался убийца.
       Странная апатия овладела им. Нику больше ничего не хотелось, словно короткий приступ ярости лишил хранителя последних сил.
       Посовещавшись, алданы не стали его трогать, хотя постоянно бросали в сторону пленника насторожённые взгляды. Видимо опасаясь возмездия со стороны империи, чужаки поторопились оставить растерзанную вершину. Когда все собрались у папеласов, прозвучал голос:
      - А что будем делать с Волком?
      - Ничего! – пренебрежительно отмахнулся предводитель – пусть начинает  собственную охоту на дарков. Если захочет.
      После этого пришельцы сели в свои машины и улетели. Ник безучастно наблюдал за их отлётом – теперь он сомневался во всём: в империи, в чужаках, в самом себе.
Всю ночь хранитель бродил по вершине, словно потерянный, натыкаясь на каменные глыбы и тела железных солдат. Бедняга не чувствовал ни голода, ни холода и всё пытался стереть с ладоней липкую жидкость – кровь дарков. Несмотря на дождь это никак не удавалось ему.
Нападающие зря торопились – возмездия не наступило. Ник ненадолго забылся сном только под самое утро. Пробудило его удивительное безмолвие: шёл мелкий, беззвучный дождик и ни один звук не нарушал тишины – ветра не было, дарки все были мертвы, а механизмы башни не работали.  Никогда ещё он не был так оглушительно одинок. Некоторое время Ник думал, что оглох, пока не понял, что слышать просто нечего. Звук собственных шагов показался ему гулким и безжизненным.
      Оставаться на горе дольше не имело смысла, и хранитель стал собираться в дорогу. Это не заняло много времени. Закинув на спину меч и дорожный мешок, Ник оглянулся назад: вершина была мертва и казалась совершенно чужой, будто и не он провёл здесь столько лет. «Айе», - вздохнул уходящий и начал спускаться вниз.
     Долины были затянуты туманом – теперь, когда всё незыблемое и реальное в его жизни рухнуло, отшельнику предстояло окунуться в пучину зыбкого подгорного бытия.
                ***

      Впервые за время службы Ник лишился левитационной пластины и вынужден был спускаться в долину пешком. Дорога заняла несколько дней, и уже  на второй из них путник столкнулся с имперцем. Одежда беглеца успела превратиться в лохмотья, но спутать беглеца с жителем подгорных долин было невозможно. Дарк тоже узнал его. Узнал и бросился бежать, едва завидев лицо стража. Перепуганное существо неслось, не разбирая дороги, цепляясь за ветки и падая, пока не застряло в густом кустарнике. Усталой походкой Ник приблизился к жертве и вдруг понял, что перед ним леди Элитра, переодетая в мужское платье.
Правда, леди её трудно было назвать. Маска ещё оставалась на лице Лит. Но от страха девушка/монстр потеряла всю свою прежнюю привлекательность: глаза обезумели, черты исказились, изо рта стекала струйка слюны. Несчастная тихонько выла, пытаясь вжаться в землю. Бывшая возлюбленная представляла собой столь жалкое зрелище, что гордый мститель никак не мог заставить себя её убить. Потоптавшись рядом с ней, он разочарованно плюнул в лицо даркини  и побрёл прочь.
        Довольно скоро Ник понял, что больше не хочет никого убивать. Это было неожиданно. Он явственно ощутил, что в книге его судьбы перевёрнута ещё одна страница. Чуть позже, повинуясь странному импульсу, путешественник снял и отбросил в сторону тяжёлый меч. Идти стало намного легче.
        Казалось, что с переменой настроения меняется и мир вокруг него. Там, наверху, была глубокая осень, а здесь деревья одели свои золотые и красные наряды – человек с горы успел забыть, что осенний лес может быть так прекрасен. В траве ещё можно было заметить пёстрых бабочек, а кое-где слышались голоса птиц. Ник остановился, прислушиваясь. Потом взглянул назад и увидел, что вершина почти не видна в тумане. Она казалась призрачной и нереальной – подобно сну. Что-то оттаяло в душе вчерашнего отшельника. Его внутренние часы вернулись к жизни, отмеряя убыстряющееся время.  Это не огорчило Ника: «пора возвращаться к реальной жизни», –  сказал он сам себе и бодро зашагал в долину.

2000 г