Сам себе музыкант

Бывали состояния, и даже благостные полосы в его жизни, когда он был сам себе Моцарт: состояния солнечной влюбленности, даже и не конкретно в кого-то, хотя такая конкретность лишь обостряла, а необыкновенные состояния предвосхищения любви, впитывания, кажется, из самого воздуха одухотворения, ощущения восторга, радости от любой малости; состояния, в которых, видимо, и должен человек творить всё, что угодно и самую жизнь, в том числе, не просто продолжаясь в потомстве, а вселяя радостные лучи во всё, к чему касается и плотью и душой…

А бывали состояния, когда он бывал сам себе Сальери: состояния, когда наполняющая доселе любовь, вдруг растворялась, как утренний туман, и эта влезающая нагло нелюбовь злорадно производила на свет уродцев: зависть к себе несбывшемуся, именно которая и мешает хоть чему-то сбыться; обожание себя, высусоленное из жалости к себе, которое мешает другим любить нас, дружить с нами и даже мешает естественной любви к себе помогать обрести почву под ногами, отрастить крылья; тупое самовосхваление: слепую и пустую комплиментарность себе, которая кажется в такие моменты тонким ходом, спасительной соломинкой, а по сути – медвежьей услугой, анестезией души тогда, когда именно боль может поднять на ноги, породить движение, а не холостое топтание на месте...

И самое худшее в состояниях себя-Сальери было то, что саму эту подлую нелюбовь можно разглядеть только из себя-Моцарта…