Ногинск

На полпути от Москвы до Петушков

В 1968 году в августе я был в командировке в Ногинске. На воинском полигоне на где-то окраине мы налаживали огромную - в несколько залов - ЭВМ «Весна» минского производства. И вот я опять здесь, в командировке от редакции газеты «Империя».

Молодое бабье лето, лучшее время в наших широтах. Прошло три десятилетия, один год и (так досыпают семечек) один месяц - как ужасно, несговорчиво и опрометчиво бежит время, предельно эгоистичная сволочь, надо бы людям с ним что-то сделать. (Говорят, что есть некие атомы времени. Хотя иные ученые утверждают, что никакого такого времени нет, это фикция, а есть лишь длительность процессов. Идиоты, да и только. Те и те.) Что же изменилось? Город на Клязьме изменился мало, где пообветшал, где подкрасился, типичный классический представитель «России малых городов». Изменился лишь я сам, тоже пообветшал, но - побольше, город бы меня не узнал как я его. А может, так оно и есть? Эгрегор Ногинска смотрит на меня и пытается вспомнить, где он мог меня видеть!

В том юном августе 1968-го были введены советские войска в Чехословакию. Помнится, в том же году помимо «пражской весны» были и «левые» беспорядки в Париже, антимоскальские «Дзяды» Мицкевича в Варшаве. Запад в очередной раз проверял социализм на «идеологическую вшивость». Мы - низкооплачиваемые инженера на полигоне том - возмущались безобразным поведением советских властей, но так, - на уровне «междусобойчика». Поехали после работы что называлось «в город», и за бутылкой-второй-третьей водки на троих же и несчитанных «прицепных» кружек пива пришли к невнятному, нечленораздельному консенсусу, после чего тема «пражской весны» была исчерпана. Советская власть была нами не то прощена, не то мы и забыли о ней думать. Эх, как молоды мы были и какую чушь ужасную несли! Сейчас бы те войска, да в Россию ввести! Погонять бы кремлёвскую сволоту! Я не сентиментален, но точно, что цветы бы принёс!

В Ногинске (бывшем Богородске, а ещё раньше - селе Рогожино) всё как у всех в стране. Предприятия стоят, за редким исключением (мясомолочный и чулочный комбинаты), то же и в соседних городах - Электростали (бывшее Затишье), Электрогорске (бывшая Электропередача) и других таких же «электро» и «металло»-городах. Всё как у всех. Похоже, Россия умирает «за компанию» с самой собой. Но всё же не похоже ни на затишье перед бурей, ни на кладбищенскую тишину. Работы нет, но люди кое-как перебиваются. Цены чуть-чуть ниже, чем в Москве или такие же. Это вызывает недовольство, в Москве ведь зарплаты и пенсии выше.

Москвичей в стране вновь и вновь не любят. Раньше Москву ненавидели за колбасу и мясо - приходилось тащиться туда за продуктами. Помню, жаловались женщины из одного «ящика» в Электростали (я был там в командировке годами двумя позже) на свою долю и мужей ненасытных: «Каждую субботу, как проклятой, приходится в Москву мотаться за колбасой! Не может он, видите ли, без колбасы!» Не было тогда проблемы денег, проблемы работы. На 120 рублей запросто питалась месяц семья из четырех человек. Помните, картошка - 10 копеек, капуста - 11коп., свекла - 12коп., рыба (мойва, килька) 40 коп, хек, треска, камбала, ледяная и др. около 70 коп., мясо - 2руб. 10 коп. Анекдот - то, что происходит с нами. Но скверный, страшный. Тогда - в СССР - каждый тридцатый житель был москвич (300 млн./10 млн.). Сейчас, наверное, каждый десятый (140 млн./14млн.)! По населению - это ведь что-то масштаба Болгарии. Малая Россия, по типу Малого Народа. И регионы очень не любят нас, мерзавцев и паразитов.

Накануне в Ногинске был праздник - День Города, он совпал с московским одноименным шабашем. Но пьяных здесь не было. Мэр Ногинска мастер спорта Владимир Лаптев запретил продажу спиртного, что, правда, вызвало недовольство среди местных пьяниц, им пришлось срочно и безотлагательно искать самогон. Люди уже отвыкли от советского «культурного» обычая - шакалить, высунув язык, бегать в поисках спиртного. Здесь ещё гонят «патриархальный» самогон! Глубинка, Расея. Но вообще-то, в 1950-60-е годы, когда слова «наркотик» многие у нас не знали, даже алкоголиков в Ногинске было, может быть, трое на весь город, причем все от них отворачивались. Сейчас «квасит» и «ширяется» уже молодежь, это не считая детской токсикомании.

Как мне рассказали, главу ногинского района В.Лаптева очень любят местные бабули. Он часто выступает по телевидению и ругает последними словами все те городские службы, которые «не доработали» или проштрафились. Ногинчане, или богородцы (то и то одинаково смешно) по-русски очень приветливы и разговорчивы. Только вот на рынке продавец газет был поначалу несловоохотлив, и даже отогнал меня от прилавка, я загораживал его и без того не покупающийся товар - «Мир новостей», «Скандалы» и какие-то эротически оформленные сборники кроссвордов. Рядом торговали семечками молодая женщина из Днепропетровска - там ей было совсем плохо. Ее семечки покупали, а его газеты - нет.

И вообще, покупающего народу на рынке мало, как и в магазинах. По приезде я сразу купил на вокзале местную прессу и разговорился с киоскершой, она мне рассказала, что получает 500 рублей, но живет она вдвоем с ребенком, и питаются они почти одними макаронами. Нищих, в основном старушек, я потом насчитал на улицах шестерых, и еще одного мужика, но судя по мощной корке во все лицо от «асфальтовой болезни» это был алкогольный деградант.

Асфальт в городе такой же как и 1968 году - плохонький. Трамваи ходят, по-моему, те же самые, я наверняка в них ездил. Правда, нищих тогда не было. В маленьких городах, наверное, труднее быть нищим - тебя многие знают по прошлому, а это ужасно, это предельное унижение. У всех ногинских нищенок опущенные вниз лица и более согбенный вид, чем у московских и - у тех это занятие ближе к работе, потом же анонимность, а здесь именно ожидание подаяния от людей добрых, у которых у самих-то не особо звенит или шуршит в кармане. Не то, что раньше: «одна звенеть не будет, а две звенят не так!»

Появились на всех перекрестках голубые вывески с названиями улиц и номерами домов, очень удобные, как указатели городов на развязках автострад. Система застройки здесь такая же, как в Нью-Йорке, правда, я в нем не был, но читал - там взаимно перпендикулярные «авеню» и «стрит». Только тут у нас названия другие: улицы Советская, Красноармейская, III Интернационала. До авеню еще не докатились, но это дело времени. Будут и у нас шопы на стритах и в словарях.

В 1968 году я, помню, несбыточно (секретный допуск!) мечтал поехать в Америку. У меня был приятель, который говорил, что ему бы съездить бы туда бы месяца бы на два, посмотреть как живут люди, и помирать тогда не страшно. Господи, какие же мы идиоты! Как же поздно мы умнеем, до такой степени задним-презадним умом мы крепки, да и то не очень, что даже нет возможности спохватиться, - поздно, аут, звиздец. Что-то типа - «и последней его мыслью было, как же страшно его уделали!». Сейчас я поехал бы в США лишь с целью плюнуть на эту дьявольскую землю, геенну неоновую. Но у меня нет финансовой возможности даже к родне на Украину съездить, повидаться, быть может, и напоследок, время вон оно какое нехорошее - в двух даже смыслах (и само по себе, и то, что сейчас в мире творится).

Местная газета с «промосковским» названием «Волхонка» проводит фотоконкурс «Самая красивая девушка Ногинска», в каждом номере печатаются портреты наших действительно самых красивых в мире девушек. Волхонка - это приток Клязьмы, название в честь каких-то живших там графьев с такой фамилией. Программы телевидения в газетах здесь не чета «шестизарядным» московским, здесь почти все программы - и 31 канал, и REN TV, и СТС, ну и само собой ТВ Ногинск.

У продавца были глаза с пронзительным взглядом, а еще него была буханка черного круглого (самого дешевого - я до того смотрел цены) хлеба и пакет кефира. Ел он жадно, дважды пролил кефир себе на грудь, но не заметил. Хлеб сначала резал, потом стал ломать - «аппетит приходит во время еды», затем опять резать, выравнивая до полбуханки. После этого он стал весёлый и словоохотливый. Это было типичное опьянение! Я подумал, что он принял «стакашку», но когда? Потом вспомнил, что точно так же пьянели от обычной еды постоянно голодающие племена остяков и вогулов. Читал раньше у Мамина-Сибиряка о подобных страшных вещах. И вот впервые довелось увидеть это наяву.

Пьяный («хлебный алкоголик?») продавец сказал, он теперь не 48-ый в очереди за пенсией, а всего лишь восьмой. Там какая-то сложная система записи и переписи очереди, так раньше у нас за мебельными и кухонными гарнитурами, за холодильниками записывались, где-то через полгода можно было купить. А теперь - пенсию вот можно получить с меньшим запаздыванием, всего лишь в два-три месяца. Пенсия у него 380 рублей, а вот только что за кефир и буханку хлеба отдал 11руб.80коп. Потом, видимо, обвиняя в пенсионном безобразии власти, сказал, что Тяжлову с таким его басом только в церковном хоре петь, а не губернаторствовать. Перейдя далее по восходящей на кремлёвские власти, продавец заявил, что они фашисты, потом подумал и уточнил, что они хуже фашистов, те бы такого с народом не сделали. Это спорно - что бы нам устроили Гитлеры Геринговичи, но по сути он прав - «семейники» намного хуже фашистов. Тамошняя группировка что-то навроде циклопов-людоедов или, в лучшем случае, стаи бешеных гиен.

На обратном пути у меня оказался попутчик, со мной разговорился некий ногинский мужик, лет сорока, которому в милиции год назад ни за что, ни про что перебили ноги, и он получает пенсию 150 рублей, а на работу и здоровому теперь не устроиться, так что вот подбирает и приворовывает цветные металлы. Телефонные и электрические кабели, правда, он не режет, как это делают многие, но вот открутить «по-чеховски» где чего - это да, помнят руки технические навыки, он раньше работал на заводе наладчиком станков с ЧПУ. Милиция его пока не поймала, а то и позвоночник бы, он уверен, перебили.

Раньше был приемный пункт в Ногинске, но теперь его нет, тот же глава района В.Лаптев три года назад, после постановления губернатора А.Тяжлова «О порядке осуществления деятельности по заготовке, переработке и реализации лома цветных и черных металлов на территории Московской области», запретил их в целях борьбы с «цветной лихорадкой» по его выражению - массовыми хищениями цветных металлов, и по телевизору сильно ругался на «медеискателей».

От Богородска до станции Салтыковской, где есть такой «антитяжловский» приемный пункт цветмета, ехать на электричке ровно один час.