Просто игра...

Воспоминания... Мой 1996-й...

Блоггеры придумали себе игру, почему-то назвав это Флеш-моб. Один из участников задает всем участвующим задание, например, вспомнить, что случилось с ним в каком-то году, какие  происходили события. Название игры несколько не совпадает с акцией, описанной в Википедии, но если им так нравится, то пусть их.

Подруга попросила рассказать про один год моей жизни...

Любопытно.
Почему-то казалось, что я не могу вспомнить, что было на прошлой неделе, а тут надо освежить в памяти  целый год, когда я узнала, что у меня будет ребенок...
Особых воспоминаний казалось и нет, пока одно не потянуло за собой длиннющую цепь, воскресающую из памяти прямо по ходу...

Первое что вспомнилось - весь год, за исключением отпуска в деревне, я просидела за швейной машинкой в цехе своего "Чараўніка" и строчила, строчила... Преимущество высшего образования состоит в том, что после окончания института, когда все разваливается и трудно найти работу по специальности, инженер может работать хоть швеей, а вот швея инженером уже нет.

Шили мелкими партиями - простыньки бахилы, халаты, брюки, постельные комплекты, утюжили, складывали, попутно перебалтывались заглушая шум машин. Наверное, из-за этого у меня теперь громкий голос (но, для пения со сцены силы пока явно не хватает).

Как меня достало обсуждение всех этих сериалов – Изаура, просто Мария, Санта-Барбара" – О-о-о-! Кошмарная тошниловка всех этих дней. Нет, лет…

В Вильнюсе работу я так и не нашла. Везде одна канитель – не знаешь языка, не берут на работу, нет работы, не хватает денег, нет денег, не заплатишь за обучение языку. На предприятиях курсы организовывало руководство, но я после окончания БПИ так и не устроилась. Муж таки выкроил небольшую сумму из семейного бюджета на мои курсы литовского при Вильнюсском универе, но в Вильнюсе в те годы говорить на этом языке было сложно. Все собеседники, сделав круглые глаза, начинали переходить на русский. Никто не желал на-прягаться, чтобы понять, что я там калбекаю… Уж тем более ждать, пока я пойму собеседника и отвечу, долго подбирая слова.

После "революции" 1991 года в Летуве вообще жить не хотелось - работы не было, квартиры как таковой, наследника тоже, друзья и родные все в Минске... Вечное ощущение подвешенности в воздухе, когда не за что схватиться и никакой уверенности в завтрашнем дне. Может оно было по молодости и не опытности?. Ставшая совершенно чужой тогда порезанная на ломтики страна... После объявления о закрытии границ не хотелось потерять квартиру в Минске.

Муж сказал простыми и ясными словами: "Имей в виду, я принимаю литовское гражданство" (а что делать мне – я даже не была прописана там?..). Но сильнее всего доставала вечно шумная, грязная пыльная ул. Кауно. Комнатка в общаге-коммуналке НИИ РИПа с окнами на проезжую часть - все время один и тот же рев машин за окном, троллейбусы, норовящие "проехать по комнате", провода и столбы, покачивающиеся перед окном. Во снах я водила машину, просыпалась под их шум. Не помогла и третья рама установленная мужем. Однажды вышла на улицу, услышала усилившийся рев машины и буквально облилась "кипятком", который потек от макушки по позвоночнику до самых пяток. Это ощущение потом пугало все чаще и чаще. Понимала, что просто невроз, но еще больше понимала, что от него надо как-то избавиться. А он не желал проходить. И тогда я сбежала в родной город (всего 2 год заму-жества). Легко, в считанные недели нашла работу. Могла бы и инженером устроиться, но у них были такие мизерные зарплаты, что, как ни горько, пришлось отказаться…

Короче, я работала на фирме примерно 4-й год и каждый отпуск и почти каждые выходные и праздники каталась в Литву в гости к мужу.  Дел хватало везде - и дома (на Кауно), и в деревне – помочь собрать урожай, приготовить... Муж в мое отсутствие, присобрал денюжку и начал "строить" вместе с кооперативом учителей квартирку в Рудамине. Туда тоже надо было съездить - на стены и крышу дома глянуть.

В ту поездку в деревню я не осталась в хате прибираться и присматривать за детьми брАтовы. Еду на всю ораву я, конечно, приготовила - суп, оставила в печи вместе с традиционными сырничками и котлетками и пошла со всеми убирать бульбу…

Осень выдалась относительно тепленькая, решили спать в ядрине на сене (в хате душил кашлем дым сигарет – брат мужа курил чуть не всю ночь в постели). Затащили на сеновал одеяла, подушки, простыньку, расстелили на сене... Из щели у пола немного тянуло прохладой. Надела косынку на голову. Не выношу, когда голова мерзнет…За стеной наулице похрустывала, жуя траву лошадь, изредка позванивал цепью Боб, обиженный на выселение из родной будки. Но что было делать, еслион не пропускал ни одной местной кошки... Каждые 10 минут будил лаем?...

Почему-то каждый раз вспоминала только после проведенной ночи… Сколько спала тут в ядрыне, столько все время снился один и тот же черт… В последний раз прямо во сне взмолилась богу, чтобы убрал эту пачвару от меня… Не знаю какому, но со всей силой души, как умела. Отстал наконец. В то время я не знала, может это был дух, живущий тут как хозяин, в дом которого мы нагло вломились. Может надо было его как-то задобрить перед тем, как разлечься тут незваными гостями?.. Но, что было ожидать от дамочки с чистым благодаря пропагандировавшемуся атеизму сознанием и её супруга постоянно утверждающего, что все это выдумки бабок и попов (воскресная школа при костеле обернулась для него отрицанием)… Почему решила приходящего во снах и таскающего всю ночь по долам и весям мрачной неведомой реальности чертом обозвать?.. Не знаю... Само пришло откуда-то из памяти и сами решения принимались... Может стоило поблагодарить Минобразования и конкретно учителей литературы за знакомство с Гоголем с его Хутором близ Диканьки, Майской ночью и другими произведениями?.. Более утонченному знанию мешало то, что кроме русской литературы учила еще кучу других предметов и не достаточно хорошо запомнила все, что говорилось у писателя. Но для распознавания надоеды и мольбы мне хватило…

Короче, не то от того, что улеглись в другом месте, не то из-за прошлогодне-летних молений, но в эту ночь "черта" не было, и спалось на удивление приятно. Люблю свежесть с ароматом сена. Сны вдруг пошли фантастически приятные, живые... Ни одного теперь не вспомнить. Только ощущения…

Среди ночи вдруг проснулась и в полумраке, выплыли улетающие-удаляющиеся миндалевидные большие, но человеческие глаза. Две пары. Где-то в уголке не то памяти, не то сознания, который их уловил, они представились, как мужские (те что ближе) и почти за Его спиной женские. Лица терялись в тумане памяти. Темнеющие, тающие – не то темно-синие, не то уже карие удаляющиеся в глубины рябиновой осенней ночи глаза. Казалось, что они точно, как у мужа по форме, такие же "родственные". Но сколько в этих глазах было тепла, тихой нежности и любви!!! Еще за Их спинами "увидела" странное трубчатое зеленовато-желтое сплетение напоминающее грибы, которое заканчивалось коническим расширением...

И именно после этого полу-сна, полу-реальности у меня, наконец, появился малыш... Через 7 лет!

Уже в Минске после обнаружения задержки заскочила к двоюродной сестрице в клинику поболтать в перерывчик и "пожаловаться". Она на радостях скоренько потащила меня на УЗИ, после чего торжественно показала снимочек с едва заметным почти круглым еще 3 недельным пятнышком - доказательством присутствия новенького растущего человечка… Тут же позвонили потенциальной бабушке дабы обрадовать. Мама, от неожиданности за-быв про свои коронные нотации на темы "Зачем вам ребенок", "Жизнь тяжелая" и "Ребёнка на муки рожать" (эта бесила сильнее всех), по телефону принялась допрашивать сестрицу, а кто, какой он там?. На залп вопросов сестрица, хмыкнув, ответила: "Ну, кто-кто... Светловолосый мальчик с голубыми глазками" (как в воду глядела - но это я уже узнала позже).

Теперь, начиная с Сентября, я с нетерпением ждала, что можно будет, наконец, уйти с надоевшей до боли в коленках работы в декрет и отпуск по уходу за ребенком.
Раза 3 врачиха укладывала меня "на сохранение", чтобы дать отдохнуть от работы и давки в троллейбусах.

В первый раз попала в 8-ю больницу...

Скукотень!..
Единственно странное впечатление - наблюдать из окна больницы за медленно теряющим листву яблоневым садом со странно скрюченными черными стволами деревьев.

Странное место. Извитые, словно их долго терзали злые силы стволы яблонь, которые уже не прятала поредевшая листва. Не хотелось гулять тут.
Дым от подожженных куч затягивало в палату и без того душную – не открыть окна. После 10 утра хотелось поскорее свалить отсюда домой, хоть на выходные.

Еще помню, что по вторникам ни одной собаки из местного поселка у окон больницы не "паслось". Почему? Да, скорее всего потому, что в этот день на больничной кухне готовили соевое мясо – гуманитарную помощь голодающей Беларуси с Запада (запихнуть бы ее им обратно в самое любимое место!). Мясо напоминало резину, у которой и запаха мясного не осталось. Эти ломтики все, не сговариваясь, вышвыривали в окно. В помощь голодающим животинам. У тех в свою очередь пропадало чувство голода и с видом "Не очень то и хотелось" территорию сада живность покидала до следующего дня.

А еще завсегдатайки гинекологии между вычистками и прочими процедурами и опера-циями обожали бегать на лекции одного местного гинеколога. Многие уже в третий раз были рады услышать от него слова "Я бы ваших мужей подвешивал за яйца за то, что не могут элементарно помыться"... Но в этот раз они их не услышали. Наверное, тому гинекологу наконец то стало жалко мужчин (или сам оказался виновен?) ...

Когда прогуливалась по дорожке мимо сада, внимание привлекала одна приятно изогнутая яблонька, растущая у дороги - все время притягивала на нее влезть. С пузиком. Не лезла только от того, что ствол скользкий от дождей и грязный (сынок потом наверстал мной упущенное – редкое дерево во дворе похвастается тем, что не принимало его на свои ветви). Это еще больше генетиков уверило меня в том, что будет мальчик.

Генетики…
Самое неприятное было обращение к генетикам... Батька все время выдавал какие то постановления и приказы. С целью предотвращения рождения неполноценных детишек женским гинекологиям была сверху "спущена разнарядка" посылать всех на генетическое обследование. Отказавшимся грозились отказать в регистрации, пособии и прочих "приятных мелочах" (вот только в больнице не могли и в родах). Времена были финансово сложные, да и привычка становиться в строй и выполнять приказы партии и правительства еще была сильна. Собственно, что было сложного в том, чтобы сдать анализы крови?..
А оказалось... Оказалось, что не повезло тем, кто попал в т.н. категорию "подозреваемых" Т.е. у кого нашли, что по возрасту или в силу разных факторов (возраст родителей, отклонение каких-то показателей) они с большим процентом достоверности рискуют родить дауна или генетически больного человечка, тех посылали на "иголукалывание пуза" – анализ околоплодных вод.
Вся Америка и Европа являясь ответственными гражданами приходила и платила за процедуру, а наших несознательных мамочек-дурочек с воем и ревом тащили на нее за уши где уговорами, где запугиваниями. Млин, это тогда, когда у нас рожениц вообще веками не принято было пугать, чтобы потом не было худо с ребеночком!
Сотрудница Рита раньше меня побывала там. Рассказывала о первом впечатлении – у молоденькой беременной была сильная истерика - после анализа ее врач заставляла пойти на аборт. Дошло до того, что прибежала ее сестра близнец, незадолго до той родившая нормального здорового малыша. Совместно с папой и сестрой ребеночка "отбили", врачиха под подписку разрешила той рожать. Что было потом, не знали, но на Риту и через нее на меня впечатление это событие произвело неизгладимое.

Генетики не бабки повивальные, у них наука, дисеры и прочие научные исследования. Статистики, как протекала дальнейшая беременность, как рождались и развивались детки матерей, которые прошли через добровольно-принудительное обследование естественно никто не проводил и не будет проводить.
Уже намного позже мне сестра сказала, что, оказывается, у анализа околоплодных вод есть побочный эффект – преждевременные роды.
А тогда у дверей кабинета я сидела подкованная научными доказательствами (сестрица пришла лично побеседовать с направившей меня на обследование врачихой, побеседовала с генетиками и дала разъяснения, увы, не сказавших о побочных эффектах) и, наверное, единственная изо всех беременных под дверями не лила слезы, а болтала с сестрой и похихикивала.

На столе меня окружили аппаратурой. Что-то спрашивали, что-то отвечала. Немного поволновалась, чтобы ребеночку не устроили илоукалывание до срока. Одна из врачих хихикнула, вторая оскорбилась – они же на УЗИ смотрят, где малыш… Ничего особенного процесс не представил. Только помню препротивнейший скрип воткнутой в пузико иголки. Боли не было. После того, как окончили и выдворили меня полежать на койке в другой комнате, сынуля развозмущался и начал стучать кулачком именно в то самое место, куда воткнули иголку, чем меня разволновал. Судя по такту отстукивания был зол вмешательством в личное пространство. А я беспокоилась, чтобы ослабленное место не додырявил раньше времени. Мне для его успокоения как обычно предложили укольчик НоШпы…

После процедуры гарантированно велели запасаться голубой ленточкой.

Пора, пожалуй, остановить этот поток воспоминаний.
Избыток информации сильно затрудняет ее усвояемость.
И, в конце концов, 1996 год то кончился!..

Рождение будет в 1997 году и преждевременное – на целый месяц – со всякими вытекающими из него недоразвитиями нервной и дыхательной систем, рожистым воспалением, ударной для новорожденного дозой антибиотиков и прочими последующими из всего этого "удовольствиями" и разочарованиями в знаниях, а то и в адекватности наших врачей, про которые и вспоминать не хочется, но приходится. Но государство нас настолько сильно повязало с медициной, так опутало всякого рода справками и необходимостью обследований, проверок, что трудно выбраться из этого болота.
Дай вам боги сюда не попадать!