Совенок

Алый диск уже почти скрылся за горизонт. С каменного обрыва вид открывался просто поразительный. Зелень где-то внизу и перевернутый черпак неба, на который словно опрокинули несколько ведер с краской. Или ягодными соками. Синий. Голубой, красный, фиолетовый. Редкие облака, явно не собирающиеся двигаться со своих мест. Пришили их туда что ли? А интересно, какого размера должна быть игла? И почему ниток не видно? Нет, лучше считать их сливками с тем же фруктовым соком, чем облаками. Стерх поднял взгляд на мать. Лицо мальчика светилось от счастья. Он обожал закаты. Было в них что-то еще непонятное детскому уму, но трогающее сердечко. Что именно он начал понимать много позже. Сейчас же просто наслаждался каждой бесценной секундой великолепного зрелища.
Легкое прикосновение… Это мать положила руку ему на плечо. На ее губах блуждала легкая улыбка.
- Пора, мой мальчик…
Сердце пропустило удар, секунда и забилось часто-часто. В животе все перевернулось от волнения. Сегодня ему предстоит нечто, чего он так давно ждал, и что до сей поры считалось запретным. До этого мать только на словах дала ему понять, что чувствуешь, когда обращаешься. И вот… настало.
Внутри все скрутилось в тугой узел – а вдруг не получится? Стерх шумно сглотнул и сделал глубокий вздох, как учили. Вдох-выдох. Там, где-то внутри него живет птица. Та необъяснимая вторая половинка его души, безмолвная, живущая инстинктами. Мальчику казалось, прошло не меньше часа, прежде чем он понял, что, наконец, нашел искомое.
Процесс преображения. Он был уж каким-то слишком резким. Вот он стоит и размеренно прогоняет воздух через легкие. Ничего не происходит. Резкая вспышка боли. Стерх распахнул глаза и мир предстал в совсем другом качестве. Испугаться было чего. Мальчик хотел вскрикнуть, но горло издало совершенно неясный, чужой звук. Если бы у него были колени, они бы обязательно подогнулись. Все в этом теле было настолько непривычным. Начиная с того что мир перестал быть красочным. Какие уж тут краски?? Глаза остро видящие вдали деревья отказались помогать, когда он в испуге повернул голову в сторону матери. Сплошное размытое пятно. Ничего. Его буквально затрясло. Что пошло не так? Почему?
Мягкое касание. И страхи схлынули так резко что Стерх обмяк. Она была рядом, она все понимала. Вместе со страхами ушло напряжение, все это время сковывающее совенка. И теперь. Он «видел ушами». Мать рассказывала, как это нужно делать. И теперь он «видел» ее. Большую сову, сидящую рядом, нежно укрывающую его крылом.
Касание исчезло, совенок выпрямился. Мать взмахнула крыльями и поднялась воздух. Выше, она казалась все меньше. Куда же ты?? Что мне делать?? Зато теперь он мог видеть ее лучше. Он видел как она кружит над ним, не сводит взгляда. И это придало отчаянной решимости. В полном смятении и поднимающейся панике Стерх нервно расправил крылья и сделал первый самый важный, резкий взмах. Тело рвануло вверх с такой готовностью, будто кто-то с силой подбросил мячик. Но тут, же пришла новая волна ужаса. А если я упаду??? Совенок часто заработал крыльями. Опомнился он только когда воздух переменился. Стал холоднее. Ветер усилился. Буквально через секунду перепуганного насмерть птенца завертело в особенно сильном воздушном потоке. Он уже перестал понимать, где земля, а где небо. Хотелось плакать. Где же мама?! Его швыряло из стороны в сторону, закручивало, подкидывало. Он чувствовал себя мячом в какой-то жестокой игре. Еще один подлый удар, прямо на спину. Но почему-то он упрямо тянул в одну сторону. Стерх снова отчаянно заработал крыльями. Куда??! Куда??!! Пронзительный крик над ухом. Мама! Уже не сопротивляясь позволить ей утащить себя вниз, подальше от вихрей верхнего неба.
Тяжесть пропала так же внезапно, как и появилась. Стерх поискал мать глазами, но увидел другим своим зрением. Она летела рядом. Взмахи ее крыльев были редкими, но мощными, больше планировала. Совенок чуть не заплакал от досады. Ведь сколько раз ему объясняли, как нужно летать. Сколько раз мама показывала ему на собственном примере, что он должен будет делать? А он, дурак. Все так перемещалось. Поглощенный стыдом и обидой на самого себя он и не заметил, что летит ровнее, что крылья двигаются, подчиняясь не голове, а древнему инстинкту и получается все лучше и лучше. Вспышка осознания и радости чуть не испортили все дело. Мальчик кое-как справился с собой, сосредоточившись на глубоком и размеренном дыхании. С этой минуты полет из кошмара превратился в сказку. Мать летела впереди, указывая путь, показывая простые приемы полета, поворотов. Жаль только что это чудо длилось так недолго. Уже совсем скоро они приземлились, и только коснувшись земли, Стерх понял насколько устал и потерял сознание. Как произошло обратное превращение он не запомнил. Так же как не помнил, в какой момент обморок плавно перетек в здоровый сон. А снился ему полет. Он больше и представить себе не мог жизни без всего этого. Без синего бескрайнего неба. Теплого и холодного, спокойного и бурного. Какое там море, когда есть куда лететь? Так хотелось повторить, почувствовать снова. Это прекрасное чувство свободы. Радость от игры с ветром. Восторг от того что он-таки смог. Его первый в жизни полет прошел нормально.