МОНСТРЫ РЕАЛЬНОСТИ.
«SILENCE IS THE ENEMY
AGAINST YOUR URGENCY
SO RALLY UP THE DEMONS OF YOUR SOUL»
GREEN DAY.
ПОСВЯЩАЕТСЯ Э. У.
ХОРОШИЙ ПАРЕНЬ, ПРИДУМАВШИЙ СЛОВО ТРЕМС, ЗНАЕТ, О КОМ Я ГОВОРЮ. ИМЕННО ЕМУ Я ПОСВЯЩАЮ БЛАГОДАРНОСТЬ. И ЭТУ КНИГУ. ТАК ЧТО...
БОГИНЯ. АФРИКА.
АВТОРСКОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ.
МНЕ ЕСТЬ ЧТО ВАМ РАССКАЗАТЬ.
ЭТО РОМАН В РОМАНЕ – ЗДЕСЬ ПОМЕЩЕНЫ ЧЕРНОВЫЕ ЗАПИСИ МОЕГО ХОРОШЕГО ДРУГА. ОН ЯВЛЯЕТСЯ АВТОРОМ РОМАНА «МЕРТВОЕ СОЛНЦЕ». ЭТОТ РОМАН НЕ БЫЛ ИЗДАН. ПОЧЕМУ – ДУМАЮ, ДОГАДАЕТЕСЬ САМИ, ЕСЛИ ВАМ ХВАТИТ СИЛ НЕ ЗАСНУТЬ ОТ СКУКИ НАД ЭТОЙ КНИЖКОЙ. САМ РОМАН «МОНСТРЫ РЕАЛЬНОСТИ» - НЕ БОЛЕЕ ЧЕМ ВЫДУМКА, ОСНОВАННАЯ НА РЕАЛЬНЫХ СОБЫТИЯХ. КОНЕЧНО ЖЕ, НИЧЕГО ПРАВДИВОГО В ЭТОЙ КНИГЕ НЕТ И БЫТЬ НЕ МОЖЕТ.
ДУМАЮ... Я ВСЕ СКАЗАЛ. ЕСЛИ НЕ МОЖЕТЕ ЧИТАТЬ РОМАН В РОМАНЕ – НЕ ЧИТАЙТЕ. ОДНАКО, ТОГДА НЕ ИМЕЕТ СМЫСЛ ЧИТАТЬ ВООБЩЕ ЭТУ КНИГУ.
«МЕРТВОЕ СОЛНЦЕ» ОТЛИЧНО ОТОБРАЖАЕТ СОСТОЯНИЕ УМА И ПСИХИКИ СВОЕГО АВТОРА.
ИТАК, ПОЗВОЛЬТЕ ПРЕДСТАВИТЬ – ДЖО СПРИНГС.
ГЛАВА 1. ДВИЖЕНИЕ ПЛАНЕТ ОПРЕДЕЛЯЕТСЯ СОСТОЯНИЕМ НЕПРЕДСКАЗУЕМЫХ ГОЛОВ.
Джо Спрингс сидел за своим массивным столом из мореного дуба и крутил в руках подаренные отцом четки. Аромат сандала примешивался к чему-то тухлому. Носки – возможно. Если допустить то да, это носки. И еще кое-что. Быть может...
Джо заглянул под стол – да нет, кот, вроде, не нагадил... и чем тогда пахнет? Это с кухни? Мама как раз готовит есть...
«Отлично. Только не ляпни этого при матери, а то она тебя убьет»
Не может все в жизни быть шоколадно. И правильно – раз он и писатель, раз он и удачливый писатель, то все остальное не очень. В армию не пошел – и то слава Господу. Помогла старая травма. Переломы на ноге – сначала кости срослись не так, потом их снова ломали. Джо передернуло. В восемнадцать лет, неудачно поскользнуться – и в девятнадцать пожинать плоды этого происшествия.
Джо до сих пор ходил с костылями.
«Эх, ты, Джо... какой ты к черту Джо!»
Это было его ненастоящее имя – настоящее он использовал в общении, а это как псевдоним. Ну и в общении с собой.
«А четки- то дешевые... стоят рублей двадцать, не больше. Ну тридцать – край самый. Зато пахнут...» - Джо отложил четки.
Джо с трудом поднялся на ноги, опершись о стол. Взял костыли, привычным движением засунул их подмышки, и оперся всем телом на них.
Странная была его жизнь... с детства мечтатель, до четырнадцати лет он так и не познакомился с девушкой. После просмотра каждого фильма он представлял себя на месте главных героев... фантазировал, много читал, махал игрушечными мечами... писать начал с десяти лет. Про пиратов. Первая неудача – принялся сразу за большие формы. Ему твердили, однако он предпочитал погружаться в свои спасительные мечты.
Боялся смотреть фильмы ужасов. Боялся всего чего можно бояться. Фантазия играла с ним, заставляя проявлять худшие стороны его характера. Он был параноиком, он представлял себя Богом... он точно был болен. Серьезно.
Спасался в мечтах. Жизнь текла мимо, и он тоже шел мимо. Глядя по сторонам, только глядя, подчерпывая что можно... ему говорили: бред, в жизни так не бывает. Но кому видна жизнь? Наблюдателю? Или жильцу этой жизни...
Штукатурка все равно одинакова с обеих сторон.
Джо Спрингс поднялся из-за стола и пошел к двери. Потянул за ручку, немного поднажал и вышел.
«Еще эта лестница... спускаться еще»
Их семья жила в деревне, в хуторке на отшибе. Они недавно переехали сюда. Помог Джо, написавший первую книжку. И напечатавший ее.
Книжка была так себе. Дерьмо дерьмом. И пока Джо в это дерьмо не ткнули носом, он витал в облаках. После того как ткнули – снова ушел в себя, и пока еще ничего больше не написал. Зато денег на постройку дома хватило.
Поскользнувшийся Джо остался жить дома – ну как такого в общагу? К университету готовиться надо... но пока не сдал экзаменов. Да и не готовился. Совсем.
Дом состоял из двух этажей. На втором – спальня Джо и родителей. Внизу детская, кухня, печь, туалет.
Джо спускался и поднимался по лестнице раз десять на дню. Разрабатывать ногу – занятие не из приятных. Особенно – для немного свихнувшегося на почве книжек парня.
Джо самому себя было очень жалко. Еще бы – ему девятнадцать, скоро уже двадцать (школу закончил в восемнадцать и не попал под призыв только из-за несчастного случая), он вроде как пишет, только больше ничего не получается. В университет не поступил, да и вряд ли поступит – не готовиться “помогала” природная лень. Оставалось два варианта: писать или оставаться дома на положении рабочего, потом идти в этот проклятый университет, учиться на черт знает кого... и работать.
Или бежать – как третий вариант. «С такой ногой далеко не убежишь...»
Или писать...
Джо спустился по лестнице и зашел на кухню.
- Это на ужин?
- Нет, на завтра. До ужина не приготовиться.
Джо понятливо кивнул и прошествовал в туалет. Запер дверь, приставил костыли к стене, оперся на ручку двери и уселся на унитаз. Нога отозвалась тупой болью. Как молотком – бум. Джо уже привык. «Наверное, никогда не пройдет. Буду с тросточкой ходить»
Несмотря на внутреннюю замкнутость Джо был неплохим приятелем и иногда даже... отзывчивым. К нему нужен был особый подход – как к ребенку. Он любил когда его чешут за ушком, гладят, говорят теплые слова... несмотря на неудачное положение, Джо чувствовал себя хорошо. Он был то оптимистом, то пессимистом... он никогда не придерживался одной точки зрения. Податливый материал, он с легкостью соглашался, что белое есть красное, а красное есть горькое... пластилин, одним словом. У него никогда не было своего мнения – он предпочитал вставать на любую сторону. Единственное, в чем он был неколебим – это в том, что мечты лучше этого мира.
Однако сознание считало иначе. Мозг хотел жизни – настоящей, не эфемерной. А Джо сам дать этой жизни не мог.
И у мозга появился собственный план...
Джо на мгновение показалось, будто он задремал. «Ну и мысли в голову лезут. Хоть что-нибудь нормальное, так нет, у меня совершенная паранойя – мой мозг собирается восстать против меня»
Каждый день повторял предыдущий – Джо вставал, делал по мере своих сил зарядку, выходил на свежий воздух, смотрел на взошедшее солнце, потом заходил обратно домой... завтракал, играл с сестрой. Читал, смотрел фильмы. Помогал по дому как мог – помыть посуду, убрать с пола все вещи, выйти на улицу и посмотреть за гуляющей сестрой... поколоть дрова. Это была та работа, которую Джо мог делать. Самым сложным из всего списка было поколоть дрова. Правая нога уставала поддерживать вес тела после второго полена, а левая отзывалась ноющей болью. «Калека. Негодный калека... мне можно работать только мозгом... если я смогу его заставить работать». Вечером снова читать, иногда, ради интереса – полазать по Интернету. Вечером наверх... включить телевизор – сначала так, чтобы весь этаж трясся, потом, когда родители или сестра ложатся – тихо. И, прислушиваясь к разговорам, думать...
Лень. Отрешенность от всего мира. Трусость – везде, от отношении до элементарной боязни темноты. Нерешительность. Наивность. Податливость, податливость полная – вот лишь часть пороков, которые были у него.
Из хороших сторон – да совсем немного. Героизм в экстренных ситуациях (правда, если это было связано с самим Джонатаном – болезнь или что подобное – Джо ложился “помирати”). Добросовестность – ну тоже понятие относительное. Безынициативность – к порокам тоже можно отнести, но зачем включать матери компьютер и открывать почту если она хотела отдохнуть?! Да-а... хорошего немного.
«Такой вот был Джо Спрингс...»
Джо встал с сидушки унитаза, взял костыли, смыл и вышел. Определить его желание не составляло труда – он ничего не хотел. «Иди и поруби дрова. Будет тебе развлечение»
«А мне лень» - ответил внутренний голос.
Голос появился с одиннадцати. Джо понимал, что это он сам с собой говорит, но все равно было приятно...
Необщительность Джо не добавила ему друзей. Приятели, с которыми он предпочитал общаться, ну, может, раз-другой в неделю. И все. Приятели, друзья, товарищи – все это было временно. Предательство, оскорбление, пренебрежение – зачем нужны такие друзья? Верность, преданность – это есть и у собак. Идеальных людей не бывает, но Джо нужен был идеальный друг. И – о счастье! – Джо нашел такого друга. В лице самого себя.
Общение с собой доставляло массу удовольствия. Любые темы, недоступные для рассказов родителям и товарищам, соученикам и т.д. и т.п. Любые выражения – и не надо объяснять значение этой фразы по сто раз. Сокровенные тайны, поверенные самому себе – никогда тебя не выдадут! Друг внутри желал только добра, но не был преданным псом. Джо мог часами спорить сам с собой относительно различных вопросов, не приходя к выводу. Умозаключения, строящиеся на основе собственного воображения. Неудивительно, что на контрольной по алгебре в девятом классе, когда Джо заржал в голос, его приняли за полного придурка и выпроводили из класса. Воображение придумывало великолепные ситуации... подставы, приколы... все это Джо осуществлял в одиночку. Если не считать самого себя внутри себя. В печали Джо находил утешение в себе, в радости делил ее напополам с другом внутри... друг не имел никаких комментариев к Джонатану как к таковому. Зато имел комментарии ко всему остальному. Внутренний голос молчал когда следовало, не задавал глупых вопросов... лучший друг.
Он не имел своего вида, не имел своего характера... они все делили пополам. Друзья навек. Джо не мог потерять этого друга по определению... поэтому одиночество стало для него лучшим местом в жизни. Потому что он был не одинок.
В настоящей жизни, не иллюзорной, Джо имел приятелей. Они общались с ним, он общался с ними. Но это было не то. Конечно, интересно говорить с человеком, который не занялся сексом с девушкой, потому что ему было лень, а потом обсуждать это с собственным разумом. Обсуждать...
С одиннадцати лет они были вместе – Джо и его собеседник. К шестнадцати отношения достигли апофеоза. Джо и разум сумели РАЗДЕЛИТЬСЯ. Теперь разум мог существовать отдельно. Не в другом теле – нет, в этом же. Просто когда Джо сидел на уроке и слушал учителя, внутри у него кипело нечто... воображение работало на полную мощность. Работало в разнообразных направлениях... а затем излагало мысли Джонатану.
Воображение ожило и стало не просто частью от целого. Оно стало самостоятельной частью от целого.
Правда, иногда Джо отключал его. Это было особенно важно. Джо знал – слишком погрузишься в фантазии, и тебя вырвут из них, и ты станешь слоняться в поисках фантазий наяву... грезы имели право окутать его. И не имели.
«Пойдем рубить дрова?!»
«Ладно, пошли... дрова ему рубить. Тебе нечего делать? Придумать для тебя занятие?»
«Если можно»
«А когда было нельзя?» - справедливо спросил внутренний голос.
«Никогда. Пошли... надо бы одеться»
«Сейчас лето, идиот! Во что одеться?!»
«Носки»
«Ах да... которые воняют!»
Джо вновь поднялся наверх, достал из деревянного шкафа вчерашние скомканные носки и принялся одевать их на ноги.
Дом был сделан в русском стиле “кантри”. За несколько лет до того как переехать мама Джонатана увлеклась декупажем – простым способом расписывать вещи. Мама Джо и придумала, что стены в доме можно будет покрыть холстом и рисовать на них что угодно.
Комната Джо была сплошь покрыта этим самым холстом. Абстрактное искусство так и перло отовсюду.
Потолок украшали сюжеты из «Гарри Поттера». Джо хотел резные фигуры, но получил только коллаж. Но сделан коллаж был красиво. Сбоку – со стороны входной двери – затейливые завитушки, складывающиеся сразу в две переплетающиеся надписи: «Жизнь игра» и «Жизнь не игрушка».
Со стороны окна – искусно сделанная трава, цветы, само окно как вход в кроличью нору. На стене, напротив которой кровать – пусто. Там еще должно было что-нибудь появиться. На полу – плитка, а на ней – нарисованные обломки камня...
«Люди ходят по страданию»
«Это точно. Вот и ты ходишь по страданию. Кстати, как твоя нога?»
Джо усмехнулся шуточке и встал. Закрыл шкаф и оглядел свою комнату.
Массив стола у окна. Стул – старый, синий, изгибающийся. Компьютер – нетбук и ноутбук, стоят рядом, а остальная часть стола завалена бесполезными вещами. Тетрадки, ручки, фантики, наушники, зажигалка... черная сумка на столе. В ней – куча мелочи и памятные вещи.
«Сколько у тебя денег на счету в банке?»
«Около пяти тысяч долларов... наверное»
«Хватит на машину?»
- Угу. На игрушечную, – буркнул Джо вслух и пошел опять спускаться вниз.
«Не опять а снова. Ступенька номер три, так, четвертая... не опирайся на левую ногу! Инвалид несчастный»
«Не я один такой»
«И с этим неуклюжим я живу! За что, Господи!?»
- Эх... да, - Джо наступил на скрипучий пол первого этажа, бодро дошагал до двери и там остановился перевести дух.
«Сейчас три часа дня. Спать ляжем пораньше – я сегодня устал»
«Не ты один» - съязвил Джо.
Он обулся, вышел на улицу и вдохнул аромат лета.
«Чем пахнет?»
«Ты уже сегодня задавал этот вопрос. Не знаю... не разбираюсь в запахах. Чем-то прохладным»
«Шутканул. Пошли уже... дрова колоть»
Джо дошел до сарая, остановился, аккуратно приставил костыли к стене и взял топор. Благо, топор был нетяжелый, да и бревнышко стояло на огромном пеньке...
«Как на заказ. Только не отхвати себе ногу. А то будешь полным идиотом и инвалидом»
Топор поднялся над обреченным бойцом и опустился вниз. Крак! – и застрял внутри пня.
«Отлично. Сейчас ты, по глупости своей, поднимешь его, нога подломиться и ты вместе с топором и бревном плюхнешься на грязную мокрую траву»
«Ну конечно» - Джо поднял бревно, водрузил на плечо и...
Нога подломилась – правая не выдержала веса тела и деревяшки. Левая нога прямым столбом встала в земле, и Джо закричал от боли. Тело подкосилось, Джо не устоял на визжащей ноге и упал. Бревно опрокинулось на его руку и сломало кость. Топор вышел из дерева и, разорвав кожу на боку Джонатана, вонзился в уже окровавленную зеленую траву.
Джо тяжело дышал. Видение прошло быстро – мелькнуло стрелой в полете. Джо дрожал от страха... воображение работало на полную мощность.
«Все хорошо... успокойся» - шептало взбудораженное сознание. Джо опустил бревно на пенек и облокотился о стену. Его слегка подташнивало – из глотки рвалось нечто, плескалось, подкатывало и отступало. Ноги дрожали, да и весь Джо дрожал. Руки его тряслись, когда он схватился за костыли и оперся на них. Нога ныла под тяжестью. Джо умудрился-таки наступить на нее сильнее, чем следует.
И на сцену вновь вышло подсознание.
«Блин... чуть не вляпались. Да, серьезно у нас тут... пошли отлежимся»
Джо хрипло выдохнул прохладный воздух и зашел в дом.
- Будешь обедать?! – окликнула его мама.
- Нет, я... к себе, – сказал Джо, ковыляя к гостиной.
На первом этаже гостиная стояла как бы отдельно от всех комнат – в правом углу, рядом с лестницей. Джо зашел туда и лег на диван. Его колотило, зубы постукивали друг о друга неровной дробью... дыхание прерывалось...
«Это всего лишь фантазия. Успокойся. Все нормально. Лежи и отдыхай... вечером посмотрим какое-нибудь успокоительное»
«Например?» - голос Джо внутри самого себя сорвался на нервный крик.
«Спокойно. Найдем... придумаем. Какой-нибудь сериал»
Джо судорожно сглотнул и прикрыл глаза. Грудь его, закованная в футболку, поднималась и опускалась, сначала неровно, потом мерно... он не спал – он думал. Успокаивался, медленно успокаивался, глубоко дышал: вдох-выдох, вдох...- выдох...
«Ну вот и отлично. А теперь на кухню. Пора нам подкрепиться»
Джо поднялся с дивана, дохромал с костылями до кухни и уселся на резной стул.
- Борщч? – спросил он, стараясь держаться уверенно.
Мама в ответ кивнула и налила в глубокую синюю тарелку супа.
«Да не дрожи ты! Все нормально, все прошло»
Джо поел, поставил тарелку в раковину и пошел наверх. Читать.
Вечер наступил незаметно. В комнате стемнело. Джо включил лампу и продолжил чтение. Он еще раз спустился вниз – на обратном пути нога заныла. Джо поднялся, плюхнулся на кровать и взглянул на небо цвета кобальта.
«Еще один скучный день подошел к концу»
Он включил телевизор, пощелкал по каналам. Ничего. Поставил диск, включил, наверное, в сотый раз телевизор, поменял настройки – и наслаждался «Властелином Колец» на английском.
Он не заметил как уснул. Телевизор играл недолго – отец выключил его, потушил свет в комнате и закрыл дверь.
Джо спал...
Он сидел перед компьютером. Мягкое кресло, а он утопал в нем. Ноги не скованы обычной болью. Ему даже приятно... он сгибает левую ногу, потом правую, потом обе...
Оборачивается на шум цвета камня... перед ним стоит человек (человек?) в желтом плаще. Цвет навевает тоску. Страх. Отвращение.
- Зачем ты здесь, – говорит существо в желтом плаще; слова как бы проходят сквозь толщу сна и врываются в мозг, и прочно укореняется там – так гриб-паразит укрепляется на стволе обреченного дерева.
- Я нужен здесь. Я пишу новую книгу, – отвечает Джонатан.
- Новая книга. Как новая книга может быть написана. Ты не можешь написать новую книгу. У тебя нет новой книги. Ты бездарный человек со сломанной судьбой. Человек со сломанной судьбой не может написать книгу, – говорит человек в желтом плаще; слова впечатываются в память – так впечатываются годы в кожу человека.
- Я пишу новую книгу. Я должен ее написать. Иначе я погибну.
- Иначе ты погибнешь. Как ты можешь погибнуть. Новая книга не будет написана. Новая книга не будет написана потому что ты проиграл. Разум протестует против этого. Твое воображение откажет тебе. Ты не сможешь написать новую книгу потому что ты проиграл. Потому что твой разум не потерпит кого-то еще в тебе. Книга есть существо. Твое страдание не сделает эту книгу, – говорит монстр в желтом плаще; слова намывают мысли – так море намывает на берег гладкие подводные камни.
- Я напишу ее. Мой разум не сделает этого. Он не даст мне умереть. Я сделаю книгу! – отвечает Джо.
- Ты сделаешь книгу. А что если я, – разум в желтом плаще бросается вперед тигром, наносящим смертельный удар,– если я заставлю тебя забыть о книге?
- Мое воображение...
- Ты ошибаешься. Это МОЕ воображение. Это все, – безымянный в желтом плаще обводит комнату рукой – так показывают картины в галерее. – Это все мое. Ты проиграл. Отныне ты – есть я. Ты сам себе враг... а я, безымянный, буду преследовать тебя до конца... до смерти. Прощай.
- Нет! – и Джо опрокидывается в темную пропасть. Он падает в темноту... и видит – сверху тянутся лучи... лучи солнца. Он в отчаянии хватается за них...
И Джо Спрингс просыпается.
«Господи... что со мной?!»
Подсознание молчит. Ни слова – звенящая тишина внутри... а снаружи – ярко светит утреннее весеннее солнце, пробивается лучами в окно...
Молчит подсознание. Звенящая тишина внутри – ни слова – и молчит, молчит...
«Где ты? Пожалуйста... пожалуйста...»
Но оно покинуло Джонатана.
«Нет... стой! Вернись! Пожалуйста!»
Маленький ребенок в теле. Болит нога стучащей сердцем болью... маленький ребенок плачет – ушло волшебство. «Вернись» - и нет ответа.
И только два слова просятся в потерянный разум, стучат как боль в ноге, отстукивают: тук-тук, я пришел, тук-тук...
И только два слова.
«Неужели это... солнце? Это... мертвое солнце...»
Джо Спрингс лежал на кровати, бессмысленно пялился в потолок...
«Неужто... мне выбрать придется: или вернуть себя... или... что?»
И услужливо подсказывает воображение – солнце. Мертвое солнце.
ГЛАВА 2. КАЖДЫЙ РАЗ БЕЖАТЬ ЗА ПАЛКОЙ НУЖНО ЕСЛИ КРОВЬ ТЕЧЕТ.
И услужливо подсказывает воображение – солнце. Мертвое солнце.
Джо смотрел в окно. Постепенно светлело. Джо плакал – одинокая слезинка скатилась по розовой щеке и исчезла в уголке губ.
Джо вспоминал – это было как будто вчера.
Первое сентября. Ему два месяца назад исполнилось одиннадцать. Он просыпается в квартире. Слишком рано – глаза слипаются... ехать долго. Джо надевает школьную форму, берет букет из вазы. Отряхивает от воды, любовно поднимает рюкзак: тогда ему еще нравилось возвращаться в школу. Выходит на улицу с отцом. Садится в машину, кладет букет рядом. Звук мотора... потом – тишина. В голове раздается голос: «Я – твой ангел-хранитель»
Сон не идет. Разговор льется рекой, бурным водопадом. Джо не помнил из этого разговора ничего.
Ангел-хранитель преображался. Сначала стал наставником – голос его звучал с убеждением и добротой. Маленький мальчик поверил голосу. Потом голос стал другом: болтал без умолку, веселил... скрашивал часы одиночества в классе самоподготовки. Джо там делал уроки. Тогда еще не Джо. Нет, тогда просто человек. Мальчик.
Голос появился и стал говорить... и будущий Джо поверил. Голос показывал образы – и Джо вновь верил. Так фантазии обретали истинную форму. Но лишь в мозгу. А потом Джо начал писать.
Сначала неловко. Простыми фразами, без диалогов. Главами по полстраницы в длину. Потом – уже по-другому. С неким сюжетом, с оформлением диалогов. Используя различные приемы речи. Но это были лишь пробы пера... все, что Джо делал до шестнадцати, было подготовкой. С каждым разом продвигаясь дальше и дальше, не останавливаясь на месте, двигаясь вперед. Джо писал.
Писал и рассказы. Какие угодно: и из головы, и про свою жизнь... Джо писал про все. Джо писал, руководствуясь личным проводником в мир воображения. Тем, кто называл себя ангелом-хранителем, тем, кто называл себя самим собой... тем, кто не открывал своего имени.
“Эдуард Джейсон, двадцатилетний мужчина, вышел из метро и вздохнул полной грудью. Наконец-то свобода! «Но, – остановил себя Эдуард, – это только начало». У него были большие планы на будущее.”
Четырнадцать лет – вот возраст, когда на свет появился первый герой, первый НАСТОЯЩИЙ герой. Честолюбивый Эдуард Джейсон со знатными амбициями. Первый герой – но он так и не стал участвовать в настоящей драме.
Иногда Джо задумывался об участи Эдуарда... герой менялся на глазах. Возраст его уменьшался, характер его изменялся... как менялся и сам Джо.
А еще...
Еще был один.
«И он пришел к нему во сне»
“У Эдуарда получился очень странный сон. Он выбрался на берег, схватился за сук, подтянулся и встал на ноги. На песчаном пляже стоял столб. На столбе сидел стервятник. Он смотрел на Эдуарда глубокими зелеными глазами. Они выражали тысячелетнюю мудрость.
- Кто ты?
- Я? – сказал стервятник – Я... меня зовут...”
«Как его зовут... хотя сейчас это уже не важно» - и Джо полностью погрузился в воспоминания...
(Не важно? Господи, Джо, как же ты...)
Светлый класс. Голос нашептывает на ухо: Джо должен нарисовать могилу рыцаря, храброго рыцаря, бьющегося со злом. Джо рисует... рыцарь преклонил колени перед крестом, перед могилой... в руках у него меч. Джо раскрашивает небо в серые тона... учительница забирает у него листок и показывает всему классу:
- И что это такое! Почему бы тебе не нарисовать радугу?
- Я рисую что думаю, – Джо чуть не плачет от расстройства. Его рисунок отобрали! А он еще не закончил его...
- Очень плохо. Я поговорю с твоими родителями на эту тему, – и бросает листок на свой стол...
Кадр сменяется. Он среди детей – они поступают в кадетский корпус. Уже поступили. Теперь он в составе пятого класса “a”. Ему немного не по себе. Он без родителей, среди чужих... он садится к окну и смотрит в него не отрываясь. Голос шепчет успокаивающие слова... листья шелестят на летнем ветерке.
- Привет, – раздается голос слева. Джо нехотя отворачивается и выныривает из своих грез...
- Привет, – отвечает он мальчику с большой родинкой на левой щеке.
- Я Ярослав, – говорит мальчик с родинкой. – А ты кто такой?
- Я... меня зовут... – и обрыв. Провал. «Здесь нет моего имени. Тогда где же...»
Кадр следующий. Джо бредет по дороге. Заворачивает за корпус. Обычно здесь курят старшеклассники, но сейчас никого нет. Джо говорит сам с собой...
«Карась... кле-евая фамилия у нашего майора»
«Да, прикольная. Мне даже нравиться. Но вот сам он по себе... он вас будет дрючить на строевой. Очень уж класс... неравный. И слишком шумный»
«Не ты один это заметил»
«Мой тебе совет: подружись с кем-нибудь. Будет легче. А получается, что у тебя друзей нету...»
«Ага. С этими... я не хочу. Я поговорил разок с этим Ярославом – так он решил, будто мы друзья навек. И пошел болтать. Как же он много болтает. Лучше с этим Минашкиным. Он хоть не пристает с дурацкими идеями. Но тоже – жадюга такая... а еще и пиявка эта...»
«Изливаешь на меня всю свою злость... мне тебя правда жаль. Много неприятного... найди человека который бы подошел по всем твоим критериям. Поговори еще с кем-нибудь. Хорошо?»
«Да, да... поговорю»...
И снова обрываются ведения далеких лет... школьные годы. Не только школьные... кадетские годы.
Кадр.
Джо сидит в классе. В шестом классе. Минашкина перевели в параллельный класс. Рядом с Джо сидит еще один кадет... Джо разговаривает с ним.
- Привет.
- Угу, привет, – отвечает сосед по парте. У него телосложение борца. Он и станет самбистом. Правда, сам он об этом еще не знает – Я Иванов. Данила.
- У тебя полное имя Даниил?
- Нет, Данила! – резко, как раненое животное. – Я Данила.
- Хорошо. У меня брата зовут Данила.
- Классно...
Кадры летят птицами в осень...
- Смотрите, у него голова как дынька! – жирдяй с заднего ряда захлебывается во весь голос. Откуда детям знать, что он потом станет жалким уборщиком осенней листвы... пока что они все равны.
«Не обращай на него внимания, малыш. Он просто глупый толстый... толстая тварь. Оставь попытки разобраться с ним. Он получит свое»
Кадр. Камера... мотор!
«Второе сентября... Классная игра»
- Ха, Иванов, видать, совсем окочурился. Летом только и делал что играл?! – Джо усмехается внутри и снаружи. Ну смешно ведь. И Иванов смеется...
- Да, клево.
- Не отвлекайтесь! – резкий визг учительницы поверг бы наземь боевого слона из армии Ганнибала.
И замолкают два буяна на задней парте.
Светлые школьные годы... вероятно. Частично. И большей частью темные. Друг не может быть идеальным... если это не собственное alter ego.
«Каждому свое малыш. Кому-то одеяла и подушки... а кому-то душераздирающая мелодия, вызывающая слезы на глазах. Каждому свое мой мальчик. Прости меня за все...»
« И ты тоже»
И снова кадр.
- А что это ты все время пишешь? – спрашивает Данила Иванов, заглядывая через плечо.
- Ничего, – отвечает Джо, пряча тетрадку в сумку.
- Зубрила, зубрила! – кричат дети.
И еще одна смена кадра.
Hundertvierzehn… Hundertаfunfzehn.
«Ты читаешь номера страниц учебника по отдельности. По слогам. Совсем поехал»
«Я просто их прокрутил. Сто четырнадцать, сто пятнадцать...»
- Давайте посмотрим на верхний глагол вот в этом столбце и определим, сильный он или слабый...
«В этом кабинете есть хоть что-то интересное?»
«Осмотрись. Кроме шкафов с книжками на немецком ничего нет»
«Помнишь учительницу из пятого класса?»
«Да. Очень хорошая была учительница... она уехала куда-то»
Джо положил руки на учебники, на них голову и предавался воспоминаниям.
«Для тебя все это китайская грамота. Или как заклинание: партицип цвай!»
Джо прислушался:
- ... дается haber oder sein и Partizip II...
«Это точно. Заклинания. Хах!» - Джо подавил смешок. Учительница неодобрительно глянула на него и продолжила:
- Можете работать. Приступайте.
«Блин. И что делать?»
«Потерпи, парень, звонок через несколько минут»
«Как ты узнал?»
« У меня в запасе есть твои биологические часы»
И звонок звенит. Джо выходит из класса и направляется к подоконнику. «Писать, парень?»
«Угу» - отвечает Джо своему второму «Я».
И снова изменяется картинка... кино показывается внутренним разумом.
Он стоит среди фигур – преобладают темные цвета. Он одет в защитного цвета костюм, черные берцы на ногах, кепка на голове... бушлат. От бушлата несет легкой сыростью. За плечом – сумка, в которой обычно носят сменную обувь. Изображение «команданте Че» поблескивает от мокрого света фонаря; блики света отлетают теннисными мячиками от серо-серебряной картинки на сумке.
Запах... запах дезодоранта, притупляется о ночной воздух и сыро... веет сыростью от луж на асфальте. Или, все-таки, от толстого, как кожа слона, бушлата?
Джо Спрингс – уже Джо Спрингс – молчит. Пшеничная тишина облегает его, опускаясь на ночную станцию. Джо говорит. Спокойно, мерно, сам с собой. Отдохновенно. Холодок пробирается под одежду и приятными мурашками устраивает гонки по телу.
Автобус подъезжает – фары освещают толпу людей. Подъезжает бесшумно. Толпа сдвигается и поднимается в автобус. Джо занимает место у окна, и вот – уютное кресло с немного опущенной спинкой, плеер, наушники. И включается музыка. Окно, темнота. Проносятся мимо тени. Дружелюбный голос внутри предлагает картины, сюжеты, варианты развития... фантазия работает на полную мощность. Да разве это работа?
Темно. Пять часов утра. Листья взмывают из-под колес облаками и опадают обратно на землю, чтобы вновь взлететь вслед за очередной машиной. Капли дождя находят себе пристань и ночлег в лужах...
Джо засыпает. Ему снится удивительный сон... он просыпается, и сна уже нет...
Он приближается к пункту назначения с разной скоростью перемещения... Выглядывают с хмурого горизонта первые лучики солнца, бросаются на землю... успокаивает.
Картина сменяется. Старая пленка. Картина недвижимая, безмолвная. До момента. Комната: четыре кровати, шкаф, четыре стула, три тумбочки. Один градусник над кроватью в середине комнаты. Аскетическая обстановка. Одна тумбочка на двоих – на Джо рассчитано не было, поэтому приходиться делить тумбу с...
«С товарищем» - услужливо подсказывает разум, воображение.
«Ага, конечно. С товарищем» - зло думает Джо. Небо в окне окрашивается в яркие голубые тона... солнце поднимается над облаками, пробиваясь сквозь небо... свет в окне.
В комнате еще темно; солнечный свет не заливает через обширное окно спартанскую обстановку. Не заливает желтизной, теплотой... Впереди великая, титаническая синева неба, и солнце, как золотой парус, развевается на ветру... циклопическая синева, зачерпнутая ладонью. Исполинская стена – небо грез, фантазий, выдумок...
«Как и ты. Впереди небо – впереди грандиозное небо, однако ты здесь. Здесь, в этой маленькой убогой комнатушке бытия»... Голос в благоговении замирает. Любование контрастом между темной комнатой в постепенно уменьшающихся призраках, и между светло-голубым, почти лазурным небом. «Это жизнь. И это простор мечтаний. Человек не выходит за пределы... а ты выходишь. И получаешь неземную радость»
«От общения с тобой? Да, получаю» - соглашается Джо.
«И тишина...»
Но нет. Ненадолго эта тишина.
Дверь открывается, резко, и звуки... врываются, крушат, уничтожают, ломают, громят. Взрывают тишину. Вплетаются в звуки действия бессмысленные обрывки фраз... они повисают в разом затвердевшем воздухе. В подсознание и мечты зарывается Джо Спрингс. Спасительные воздушные замки с охраной и воинами.
«И вот Джо Спрингс снова в этом аааааду!»
«Слишком много людей. Я в опасности. Ненавижу... и боюсь»
«... и начинается еще одна проклятая неделя Джооооо Спрингса!»
И – кадр.
- Чертова макака! – очередной кадет заходит в класс и грохает свой учебник по английскому об стол – Тварь. Всем двойки, сволочь... чтоб ее зомби сожрали...
- На кол таких сажать надо, – поддерживает часть класса очередного несчастного.
«Они так злятся. Все это временно. Потом благодарить будут»
«Ну у нас хоть нормальный учитель английского»
«Только немного приколист»
«Это не страшно»
Кадр.
- И... хээээд-шот! – ладонь летит в голову одного из сидящих за первой партой и – БАМ!
- Блин... – парень за первой партой тыкается носом в учебник и закрывает затылок руками.
«Хорошо хоть с тобой подобное прекратилось»
«Ну и что? Все равно внутри лучше... лучше мыслить, говорить с тобой чем с этими»
«Возможно ты и прав. Ладно. Если со мной лучше... то говори со мной»
Кадр.
Класс самоподготовки. Все двадцать три кадета сидят за партами. Часы над дверью – три часа дня. Перед классом стоит старичок с интересной лысиной на голове и вещает. Говорит он громко, прихрюкивая на букву “г” и шепелявя. Говор у него украинский, какой надо.
- Здравствуйте. Меня зовут Хеннадий Степанович. Фамилия у меня певучая мелодичная вся такая-растакая красивая – Заика. Родился в 1946 ходу сразу после войны на Украине на Дону так что я – донской казак, да. Кто посчитает тот считает, и узнает сколько мне лет. Школу закончил с золотой медалью пошел в военное ракетное училище и его закончил с золотой медалью. Был молодцом все умел все знал был лучшим на своем курсе. Потом был старшим сержантом над хруппами руководил парадами ходил как старший шеренх, мои шеренхи были лучшими за все время моей работы старшим сержантом.
- Самохвал, – послышалось из класса тихо.
«Кто-то из твоих одноклассников научился читать твои мысли»
«Ну конечно. Тогда я... розетка, если эти идиоты мысли уже читают»
- ...И тогда генерал мне говорит: «А иди ты к нам учить!» Я ему: «Не, не мое это» по мне так это не мое. Так что вот я и остался на полигоне. Но ненадолхо, Советский Союз распадался и я перешел в учительское. В Киеве мне работы не нашлось так что отправили меня в Москву в Таманскую дивизию. Потом я перешел в МХУ стал учить журналистов-муралистов, всяких разных-мимозных...
«Совсем старичок поехал. Как он говорил – биологический и физический возраст? Ну-ну»
- Извините, можно в увольнение, – голос из класса. Недовольный голос...
- Зин момент. Так вот...
- А мне на дзюдо...
- Мне к замполиту пять минут назад надо было!
Поднимается ропот... и сквозь это, как в дыму: «А нам в библиотеку. За Хемингуэем»
«Это точно»
И – кадр.
Нет... черт... пропадает кадр, как будто и не было его вовсе... пропадает, уходит в никуда. Исчезает. И все.
И вот Джо Спрингс лежит на кровати и смотрит на восходящее солнце... он потерял друга... он потерял своего друга. Джо готов умереть, чтобы вернуть свое второе «Я»... но не может. И... только Мертвое солнце заглядывает в окно.
И Джо снова уходит в мечты...
С четырнадцати лет он заинтересовался онлайн-играми. Джо сидел за компьютером постоянно... это мешало писательству. В онлайн-игры играли многие его одноклассники... Джо преодолевал виртуальные препятствия, уменьшая разговоры с самим собой. Полностью уходя в игру.
А потом воображение взяло верх над пристрастием к игре. И Джо отказался от этого. Хотя и не без труда.
Он много вложил в игру, однако сумел выйти из нее...
«Вот и отлично»
Голос покидал его на время игры... Джо не готов был заплатить такую цену. Но заплатил.
«За новый роман... Господи, верни мне эту жизнь! Прошу! Я откажусь от солнца... от мертвого солнца»
Джо отлично знал, что не сумеет отказаться.
О поднялся с кровати будто в трансе. Его шатало. Он плакал... он не видел будущего. Alter ego покинуло его. Джо умер. Умерла его часть...
Он сел за компьютер. Нога нещадно болела, но Джо преодолевал боль, страх. Он смотрел на чистый лист и не мог ничего сказать... молчание было кругом. Блаженная тишина превратилась в тишину зловещую. Джо смотрел на чистый компьютерный лист и не мог ничего написать.
«Потому что воображение, бывшее со мной всегда... ушло. Ушло и больше не вернется. Господи Боже... за что?»
Но и этот вопрос остался без ответа.
Джо обмяк в синем кресле. Ноутбук сочувствующе смотрел на него. Джо не мог более писать. Потому что Джо погиб. Внутри погиб. Его воображение, всегда такое живое, угасло, ушло... умерло.
Сломалось. Погибло. Джо был опустошенным сосудом. Теперь в нем ничего не было. Кроме... мертвого солнца.
«Новый роман имеет название, но не имеет сути... я погиб. И во всем виноват...»
Существо в желтом плаще из сна привиделось ему как фантом, как монстр реальности... он умирал. Джо умирал...
Нет. Не умирал. Он уже умер.
Джо сидел за компьютером... и ничего не видел перед собой.
А в окно смотрело мертвое солнце.
ГЛАВА 3. БРАТЬ МОГУ НО НЕ МОГУ И СЕНСАЦИЯ ФИЛЬМА ЕСТЬ МОЕ ОПРАВДАНИЕ.
А в окно смотрело мертвое солнце.
Джо поднялся, опершись о стол. Джо взял костыли и пошел вниз.
Ему следовало заставить себя вернуться к нормальной жизни, даже если...
«Если мое второе “я” покинуло меня навсегда»
И вновь – как назло – воспоминания.
- Джо...
«Ну подойди к ней. Вы ведь друзья? Так чего ты стесняешься? Раз она знает твое второе имя...»
«Нет» - Джо покачивался на ногах, стоя в вагоне метро. Как назло. Здесь же была одна из его бывших одноклассниц.
«Подойди, не бойся»
«Нет! Я... мне вообще пора выходить!»
«Подойди и поговори с ней. Все равно не убежишь. Мы только что отъехали от остановки, а она уже близко. А ты в конце вагона. Подойди и поговори с ней»
«Ладно» - Джо натянул на лицо улыбку, достойную американца из Голливуда, и подошел к звавшей его девушке.
- Привет, Джо, – сказала она.
- Угхму, – поздоровался Джо.
«Да ты просто издеваешься! Поговори с ней! Не надо мычать, не корова»
- Привет, – сказал Джо.
- Ты меня помнишь?
- Угу. («Хватит я сказал! Прекрати мычать!»). Мы из одного класса были... в четвертом классе.
- Правильно. А мое имя? – девушка состроила гримасу.
- Э-ээээ, Лиза, верно?
- Лера. Жаль, что ты не помнишь.
- Ну, кхм, это вроде как давно было, – Джо глупо усмехнулся. «Идиот, чтож ты делаешь! Хватит валять дурака! Говори с ней нормально!»
- Да, давно. Мы с тобой танцевали...
- Угу. («Коровка сказала муууууу»). Танцевали. Мы первое место заняли?
- Да, среди всей школы. А ты... повзрослел, – сказала Лера.
«Ух ты! Она заметила! Вот блин, а! Как она только догадалась!»
- Ты тоже.
- На какой ты выходишь?
- Следующая у нас... какая... “Курская”, угу, не, не выхожу... “Курская”.
- Ты стал знаменитым,– не вопрос, утверждение.
«Это точно! Звезда прямо. Особенно после твоей бредятины»
«Это ты мне помогал ее писать» - огрызнулся Джо, продолжая бегать глазами по вагону.
- Ты написал книгу... так вот что ты делал за передней партой.
- Угу. («Нет, ну это уже не смешно!»)
- Понятно... а у тебя есть... девушка?
«Отрицательно мотаем головой и говорим: «Нет, а у тебя?»
- Нет, а у... – Джо запнулся. «Это ты! Ты! Ты тварь, ты только что попытался разрушить мои новые...»
«Новые что? Не всегда меня надо слушать. Я пошутить хотел. Только не говори “ты свободна?”, ок?»
- А ты сво... кхм, ты, у тебя есть парень?
- Неа. Может встретимся сегодня...
«Скажи ей что ты готов прямо сейчас»
«Я...»
«Говори, тупица, а то ты упустишь свой шанс!»
- Может, прямо сейчас? Или ты торопишься?
- Нет, – Лера прямо-таки расцвела. – Давай сейчас.
«Молодец! Моло...»
Воспоминание оборвалось о жестокую струну бытия. Джо уставился в зеркало. Тупо уставился и смотрел... он видел перед собой красные воспаленные глаза, соломенный вихрь волос...
«Было? Или не было? Какое воспоминание является работой моего воображения? Воображение? Да какое у тебя его больше... нет? Да? Нет?... это все желтый он... кто виноват... кто виноват – мысли невпопад, мне бы рэп читать да ведь только я не...
Умею?»
Зубная паста, щетка... звук воды, плещущейся о раковину (скалы), о раковину... пена, нет, не пена...(морская пена!) и выплевывание ее изо рта...
«Джо, мой мальчик... и ты теперь один, совсем один... ты потерял друга, единственного друга. Лучшего друга и ты...»
Солнце. Мертвое солнце.
Джо умылся и прошел в кухню. Никого нету... вот и хорошо. Вот и славно, если никого нет...
«Яйца пашот?» - сам себя спрашивает Джо и сам отвечает – «Да, мне яйца пашот пожалуйста!»
Он все еще надеется, хотя и знает, что это бесполезно...
Надежда умирает последней.
Джо сделал себе завтрак и вышел на улицу. Еще вчера он рубил здесь дрова... рубил не один. А вот сейчас...
Он зашел обратно – прихрамывая, зашел обратно, опираясь на костыли. Никогда он еще не чувствовал себя потерянным. А сейчас чувствовал.
Родители поднялись. Встала сестра. Джо решил не привлекать к себе внимания... он забрался наверх и сел на кровать. Делать ничего не хотелось. Он уставился в одну точку...
Alter ego значило для него жизнь. Он потерял не просто друга... он потерял собственное воображение.
Он сломался внутри. Он ничего не писал более года... этот день, когда воображение за ненадобностью атрофировалось, должен был настать. И он настал.
«Человек в желтом плаще... он был вестником этой беды. Он был бедой сам... он был вестником бури. Я потерял, он получил... будь он проклят!»
Джо сбросил со стола книгу. Она раскрылась, и лежала на полу, как издохшая собака... Джо поднял ее и перевернул. Закрыл, поставил на место. «Нет... не надо. Я ничего не смогу сделать. Мне жаль. Мне так...»
В дверь постучались. Обычно это льстило Джо Спрингсу. Обычно. Но не сейчас.
- Войдите, – устало сказал он. Дверь открылась, и в комнату вошла мама.
- Джо, мы... сейчас лето и мы собираемся к бабушке с дедушкой в Рязань. На три недели.
- Угу, я помню... ты говорила. Когда?
- Сегодня после обеда поедем. Ты с нами или останешься здесь? Если здесь, то мы тебя оставим, не вопрос... ты с нами поедешь?
- Нет, я здесь.
- Может, все-таки лучше с нами? Смотри, мы там отдыхать будем...
- Нет. Я здесь. «Буду переживать горечь утраты», - последнее Джо подумал. Ему не было весело... ему хотелось плакать.
- Хорошо. Мы купим тебе продуктов... да и сам если что дойдешь. Нога уже не болит?
- Чуть-чуть.
- Если что – сразу звони. И телефон держи при себе. Понял!? Звони!
- Хорошо, – сказал Джо а сам подумал: «Если я повешусь то тогда точно буду держать телефон при себе»
Это все было пустое... пустые слова сумасшедшего.
Он сидел у себя целый день. Внизу собирались родители, бегала сестра... бегал кот.
Джо любил этого кота, но некогда не пускал его к себе в комнату. Кот мог заходить куда вздумается... кроме комнаты Джо Спрингса.
«Но он заходит. Когда я не вижу»
Кот был черный и маленький. Котенок. Родители за “примерное поведение” оставили его на месяц дома. После этого он должен был отправиться на улицу и жить там. А пока он гулял по дому.
Джо любил этого кота, но... боялся. Да, боялся. Что-то странное было в этой животине... Джо боялся его.
Родители собрались, попрощались и сели в машину. Взвизгнул мотор, машина тронулась и поехала. Джо смотрел вслед из окна... когда родители уехали, Джо вдруг понял – он дома ОДИН. Совсем, если не считать кота. А второе “я” больше не с ним...
Джо не в силах был сдержать слезы. Он включил телевизор, но его монотонное бормотание не заменяло истинных звуков жизни... жизни Джо. Писатель больше не слышал звука работающего воображение, сладкого звука... Джо потерял его. Иногда воображение, слишком сильное, завладевало разумом Джо... это же самое воображение создало для Джо роман. Первый и единственный.
«Мертвое солнце? Да понятия я не имею что это значит!»
Джо сидел, тупо уставившись в одну точку... за окном было светло. Была зеленая трава. Были деревья, деревья с шелестящими листьями на ветках... Джо сидел в ступоре, уставившись в одну точку.
«Совсем один? Страх вместе с тобой...»
Шорох. Еще... «Чертов кот... чертов шорох!»
Джо сделал телевизор погромче и спустился вниз. Ничего не изменилось – кот лежит на стуле, спит... «Уже большой. Скоро будет на улице»
Джо вышел на улицу, опираясь на костыли. Ему было немного холодно и больно. «Нога. Болит нога. Нога... ничего, скоро я уже перейду на палку. Буду ходить с тростью»
Джо пошел по траве. Тапки неровно сидели на его ногах... «Домой приду помою. Не хочу переодевать ботинки»
Джо шел навстречу ветерку, летнему ветерку... «Господи, если ты слышишь меня... верни мне моего друга. Верни... Господи, прошу»
Джо шел по глиняной дорожке и плакал. Опираясь на костыли, он переставлял ноги... ему было больно.
«Господи, вернись... Боже, прошу... вернись»
Но никто не отвечал на призывы Джонатана. Отныне он был один... или нет?
Он шел вперед, прямо, потом он развернулся назад... листья оплакивали его утрату... он шел обратно к дому, к забору, к калитке... калитка скрипнула и поддалась. Джо вошел внутрь... посмотрел на топор... даже такое воспоминание терзало душу. Джо готов был вернуться назад во времени. Если бы ему позволили.
Он зашел в дом. Звук от телевизора слегка напугал его. Джо взял себя в руки. «Успокойся. Прекрати бояться каждого шороха! Отныне ты один! Значит... ты и будешь делать все один»
Джонатан, полный неколебимой решимости заняться делом, поднялся наверх. На пятой ступеньке его нога соскользнула, и он ударился. Вскрикнул от резкой боли, поморщился. Тупая боль тоже усилилась. «Чертово... дерьмо» - подумал Джо и сказал вслух:
- Дерьмо...ах, как же больно.
Сквозь стиснутые зубы неслись вздохи, вздохи... тяжкое дыхание, прерывистое. Джо держался одной рукой за стену, другой за перила...он подтянулся на деревяшке и встал на здоровую ногу.
- Собачии какашки – сказал он и засмеялся. Натянуто, натужено засмеялся, потом полностью оперся на костыли и сделал еще шаг вверх – Я скормлю это дерьмо... скормлю...
Он так и не придумал, кому скормит дерьмо. Он зашел в свою комнату и присел на кровать. Нога нещадно болела. Болела внутри, как бы под прессом... на ноге был гипс. «Его снимать через месяц... чертова нога, угораздило же...»
Он сел за ноутбук. Включил музыку на магнитофоне. Она его не вдохновляла... она только мешала ему думать. Но он думал не о романе... он думал о своей будущей жизни. Ему предстояло пройти через многое чтобы найти еще друзей.
Он сидел, тупо уставившись в экран. Спустя десять минут экран потемнел. Джо щелкнул мышкой и экран вновь просветлел.
Он открыл документ и написал: Мертвое солнце. Роман. Поставил точку и задумался. Потом преодолел себя и начал писать: “Он сидел за своим рабочим столом и строчил в блокноте. Блокнот был синим, с цветочком посередине. Однако его это не... дерьмо, сволочь, фигня, хренатень брааа бред!!!!!”
Потом он стер написанное и начал заново. Ничего не вышло. Опять.
Он ожесточенно вгрызся в карандаш. Он грыз его изо всех сил, разгрызал, добираясь до грифеля... «Ох дерьмо, дерьмо, дерьмо!»
Он оттолкнулся от стола и бросил карандаш в стенку. Взял со стола тетрадку и ее бросил в стенку.
- Дерьмо!!! – проревел он, как будто не знал другого слова.
Он поднял с пола гантельку и долбанул ее об пол. Осталась маленькая вмятина. Он уронил гантель и заплакал. Ему было страшно... ему было плохо... веселая музыка невпопад играла на магнитофоне. А Джо уткнулся лицом в ладони, покрытые мозолями от перекладины, и глухо стонал. На экране светились черные буковки: Мертвое солнце.
Джо поднял голову и ударил кулаком об стол. Стол затрясся. Лампа немного сдвинулась налево. Джо мрачно посмотрел на нее и снова ударил. Еще один карандаш, лежавший на столе, покатился к краю и упал.
«Дееееееерьмооооооооо!»
Джо сидел в кресле и смотрел на ненавистный стол. «Зачем я купил его? Он херовый... я сожгу его!»
Часы пробили девять вечера. «Уже? Как то быс...»
Джо смотрел на стол... и вдруг...
Как свет в конце туннеля забрезжило воображение. Далекое, близкое... включилось, завело мотор, заработало: дрынь-дрынь-друфффф-дрыыынь, дрыыыыыыыыынь. И заработал вместе с ним Джо. Он поднял голову, посмотрел в окно и заорал:
- Да, дерьмо! Получай, дерьмо! ДААААААААААА! ДААА, сука, получай, дерьмо собачее! Да, никто не сможет лишить меня этого... да, Господи боже, спасибо, пасибо, спасибо ГОСПОДИ! – крик ярости перешел в рыдания...
Ибо второе “я”, alter ego Джо Спрингса... вернулось.
«А вот и я»
«Где...» – вопрос был прерван.Сознание затопили картинки... «Все потом. Сначала работа... гони, малыш. Раздави это дерьмо»
«Я не знаю что...»
«Я знаю. Это не просто, но... пиши»
И Джо послушно написал: Глава 1. Жить значит умирать.
Так начались двадцать дней и ночей Джо Спрингса. Двадцать ПРОКЛЯТЫХ дней и ночей Джо Спрингса.
ГЛАВА 4. ЗНАЙ СВОЕГО ВРАГА, И СОЖГИ ЧУЧЕЛО СВОЕЙ КОШКИ.
Глава 1. Жить значит умирать.
Белый, ослепляющий свет, свист ветра. Ощущение полета, и падение в никуда.
Ледяная, соленая, склизкая вода хлынула вокруг, и сомкнулась над его головой, и поглотила его внутрь себя. Дыхание перехватило, рот открылся в отчаянно-неслышном крике, и захлебнулся.
Вода была всюду, и ощущение полета уже прервалось в густой, ледяной бане.
Он не чувствовал себя, своего тела, он не знал, сколько раз в этой бесконечности куском железа он уходил под воду, и он не мог даже предположить, сколько бесконечностей в этой секунде он умирал.
Миг растянулся на века, и стал короче, чем это вообще было возможно.
Множество раз за эти секунды он стоял на грани между смертью и смертью, и ничто не могло помочь ему, и никак он не мог избавиться от этого.
Был лишь один способ.
Рука поднимается над бушующими волнами, и скорченными от холода пальцами выбрасывает вперед тело.
Рывок – и он уже вне власти волн, и он уже плывет, вспоминая забытые навыки. Бросок – и он уже во власти самого себя.
Впереди виднеется берег, нет, не берег, скала, одинокая скала в море, в бесконечной круговерти стихии, скала, на которой он может найти покой. Это огромная рука, вздымающаяся над морем на высоту почти триста футов, это огромный выщербленный волнами столб, на конце которого находиться площадка с пятью пальцами, скрюченными, на которых отыскивают свое прибежище чайки.
Воды вздымаются над ним, утаскивая его вниз, но он сопротивляется, и, наконец, вода выбрасывает его тело на скользкие камни.
Человек хватается за камень, и его вновь скрывает под собой волна.
Но он держится, и его тело остается на месте.
Через минуту он позволяет себе шевельнуться, и вот он уже сидит, трясясь от холода, и понимает, что оставаться на скале нельзя.
Нет смысла.
Остается одно.
Надо ползти вверх.
Иначе первый же порыв ветра, первая волна столкнет его обратно.
В бушующую бездну.
Он не боится высоты.
Почти.
И он ползет наверх.
Вода бушует внизу, тщетно пытаясь дотянуться до беглеца, но лишь разбивается о безмолвный массив камня, грозясь отомстить существу, бросившему вызов водной стихии.
Первое время деревянные от холода пальцы скользят по влажным камням, грозясь отпуститься в любой момент, и человек отчаянно пытается удержаться. Со временем он привыкает, и перестает постоянно терять равновесие.
Дважды он срывается вниз, и повисает над ревущей водяной пропастью, а ветер, смеясь ему в лицо, бьет беспощадно по всему телу, стараясь изо всех сил сбросить добычу вниз.
Первый раз человек выцарапывает удачу, но второй раз обе руки отрываются от скал, и человек остается стоять, лишь прижимаясь к камню, на одних ногах, желающих соскользнуть вниз, и ощупывает руками шероховатую поверхность, тщетно пытаясь найти опору для рук.
Ветер сбивает его с толку, принося брызги, но человек уже находит опору, переносит на нее вес тела...
Правда, это его не спасает.
Ветер выбивает камень у него из-под ног, и человек отчаянно повисает на одной руке, что неумолимо скользит к краю.
За миг до падения он перехватывается другой и рывком подтягивается.
Вверх.
Он не прополз даже половины пути, а уже невероятно устал.
Прямо перед ним замаячило углубление. Он залез туда, поглубже, и, свернувшись калачиком, заснул.
У него не было снов. В Междумирье вообще нет снов.
И никогда не было.
Проснулся он полумертвым от холода. Ужасно хотелось воды; пить, но ее нигде не было. Оставалось ползти наверх.
Так человек преодолел оставшийся путь и без сил упал на каменную ладонь.
Преодолев себя, он встал и направился на поиски еды и воды.
Выпив яйцо чайки, он вновь упал.
Он не знал, что тянуло его наверх. Здесь не было жизни, не было воды, не было надежды на спасение. Но он залез сюда.
Наконец он встал и подошел к краю бездонной пропасти.
Внизу клокотала, неистовствовала, свирепствовала вода. Человек смотрел на нее, и знал, что рано или поздно он спрыгнет вниз.
Нет. Не спрыгнет. Или, может...
Оставался один вопрос.
Когда?
Он поскальзывается на камнях, нелепо взмахивая руками, обрывая мысль, и падает вниз, увлекаемый судьбой в пучину вод.
Он падает
Океан принимает его тело ласково, нежно, как ребенка...
Он умирает.
А его бессмертная душа уже летела к дальним краям, еще не зная, что может вновь вернуться в тело.
Сотворить тело.
Впереди неторопливо, возвышенным шагом выступала земля, вырисовываясь тенью изрезанных, иссеченных скалистых берегов, и душа возликовала. Едва коснувшись края земли, она упала на колени и, вновь становясь телом, низко опустила голову.
Дыша ароматом моря и травы, человек ликовал. Его грела сама мысль о том, что он остался жив. И, ко всему прочему – бессмертен.
И только светлая тень заслонила ему солнце.
- Встань, человек. Я желаю видеть твои глаза, – повелительно сказала светлая тень, заслонившая ледяное солнце.
Человек поднялся с земли, и устало выпрямился. Ощущения улетучились – он чувствовал себя невероятно опустошенным.
Перед ним стояла Смерть.
Огромный белый тигр грациозно и неторопливо перекатывался на лапах, и говорил. Человек ничуть не удивился. Он ведь знал, что это Смерть.
- Ты знаешь кто я, и, если это так, расскажи мне кто ты.
Человек погрузился в молчание. Ощущение опустошенности не прошло – оно продлилось за ним черной полосой страха.
Человек понял, что упустил нечто главное.
- Я не ведаю кто я, – проговорил он, и белый тигр яростно улыбнулся.
- Значит, ты будешь безымянным, ибо недостоин помнить свое имя, и для тебя останется один выход – искать имя. А иначе ты так и останешься существом, но не человеком.
- Однако где мне искать себя?
- Ты найдешь. Я покажу тебе, безымянный, чего ты достоин на самом деле, – тигр величественно протянул лапу к океану, и из толщи воды начала подниматься нечто невероятно огромное.
Сначала это была рука, воздетая вверх, со скрюченными пальцами, затем, осыпаясь брызгами соленой воды, вышла из пучины голова, туловище, вторая рука...
Перед безымянным стоял он сам, возвышаясь над Миром между Мирами, и верх статуи терялся среди бледных облаков.
- Это ты, это будешь ты, властный, великолепный, но только если пройдешь через все, через что вообще возможно пройти человеку. А теперь, безымянный, иди и ищи свое имя. А когда найдешь – о, тогда я сама приду к тебе. И мы вновь поговорим
- Постой, Смерть. А если я не хочу того, что ты показала мне?
Смерть остановилась.
- Раз не хочешь... Это твое дело.
- Я хочу иного.
- Чего? – насмешливо спросила Смерть.
Безымянный замолчал, глубоко задумавшись. Спустя несколько минут Смерть прервала молчание:
- Ты не знаешь чего хочешь. Иди, безымянный, и ищи свое имя. Быть может, тебе повезет. Я приду к тебе. Приду, когда ты найдешь свое имя.
И Смерть исчезла, и безымянный направился вдаль, следуя за зеленой дорожкой травы вдаль.
Статуя великана таяла в морском тумане, расплываясь миражом Междумирья. Статуя, которой никогда не было, исчезала. Так должно было быть.
Смерть показала Магу проложенный путь. И он отправился по нему... чтобы найти себя.
Смерть и сама не понимала, чего она хотела от безымянного.
Ей нужен был свой человек в Мире между Мирами.
«Потому что если смертные узнают об этом мире...»
Безымянный шел вдаль, волоча ноги по траве.
Вскоре трава сменилась бескрайней пустыней.
«Так чего же я хочу?»
Безымянный не знал точно, чего он хочет.
Так что пока безымянный искал свое имя в пустыне Мира между Мирами, находя лишь миражи...
Безымянный шел навстречу своей Судьбе.
Что была для него предрешена.
Пустыня простиралась далеко, невероятно далеко, и в то же время была невероятно маленькой безымянный мог брести по ней вечно в поисках своего имени. Но Смерть благоволила ему.
Пустыня простиралась вокруг, как память об океане, которые еще не отступил от своей добычи. Пустыня готовилась забрать безымянного в свои лапы навсегда, но было в этом существе что-то, что удерживало пустыню.
Он был жив.
Пока не получил свое имя.
Пустыня простиралась вокруг, пустыня была полностью противоречащей океану, как противоречат друг другу земля и вода, но тем не менее каждая из них не хотела отпускать добычу. Они хотели жрать.
Обе стихии, вода и земля, стихии, через которые безымянный обязан был пройти, чтобы получить все, чего желал.
Пустыня. Золотистые холодные барханы – ведь над этими песками есть только одно солнце, и не может быть другого.
И над этой пустыней нависает мертвое солнце.
Шероховатый на ощупь ветер, несущий ледяной песок, который забивается в рот, в нос, в глаза... В этой пустыне нет жизни, нет воды.
Пустыня. Бескрайняя пустыня Мира между Мирами. И по ней бредет человек. Человек без прошлого. Человек без настоящего. Человек без будущего.
По пустыне бредет безымянный.
Вот он падает... но снова встает, не оборачиваясь назад, не собираясь вспоминать, видеть то, что было...
А позади него лежит тело, которое медленно заносят пески Мира между Мирами...
Безымянный бредет по пустыне.
Но тогда... тогда это не человек. Это просто существо мужского пола, одетое в холщовую рубаху, иссохшую от ветра пустыни, в холщовые штаны, идущее по ледяному песку пустыни. Существо уже привыкло к холоду, бесконечному пути без отдыха и без воды. Просто существо – никто не может сказать, живое оно или мертвое, потому что никого нет рядом.
Безымянный бесцельно бредет по пустыне.
Ему совершенно наплевать, что ждет его впереди – он все равно будет идти, утратив разум и чувства. Он безымянный. Он никто. И все же...
Он взбирается на барханы, спускается с них, идет все дальше и дальше, идет, и идет, и...
Он поднимается на огромный песчаный холм и вглядывается вдаль.
Перед ним простирается оазис.
Что это – мираж или настоящее озеро.
Для этого нужно дойти до цели.
И безымянный делает первый шаг.
Ровно через сто шагов он понимает, что перед ним настоящий оазис.
Вздох вырывается из его груди – просто сухой воздух, без каких-либо эмоций.
Вздох существа, которому ничего не надо. Вздох существа, что потерял самого себя. Потерял где-то в уголках разума.
Смерть могла оставить его таким – но безымянный не нужен был ей калекой. Зачем портить пушечное мясо? Пусть подучиться – может, ему повезет, и он вытянет счастливый билет.
В данном случае это значило, что он умрет.
Безымянный сошел в оазис – и сразу увидел жилища, дым, людей, скот...
Навстречу безымянному шли люди. Он тоже шел к ним, и они расступались, потому что он был чужой среди чужих...
Хотя никто из них не знал своего настоящего имени. И они тоже были безымянными. У них просто было название. Наименование... как у вещи.
Безымянный подошел к воде и упал на колени. Пить ему не хотелось – и это больше всего пугало.
Он безразлично поднес губы к воде, и вода отступилась от него.
Вода не хотела знать безымянного.
Он с трудом поднялся с колен и отвернулся от воды. Путь назад ему перегородили люди. Один из них выступил вперед и сказал:
- Иди прочь, чужак. Мы не твое племя. Уходи живым пока не погиб.
- Я разыскиваю свое имя, – ответил безымянный.
- Здесь нет тех. Кто знает твое имя тех нет. Уходи.
- Тогда дайте уйти,– сказал безымянный.
- Уходи, чужак. Вода расступиться перед тобой. Пути назад тебе нет. Ты идти вперед, безымянный. Только вперед.
- Куда? – спросил безымянный.
- На самый край Мира. Где заканчивается солнце. Ты найдешь имя.
- Благодарю, – сказал безымянный.
- Не нужны благодарности, чужак. Уходи.
- Вот и славно, – безымянный развернулся и сделал первый шаг.
Вода расступилась перед ним, а песок создал своего рода мостик... и безымянный перешел озеро.
В конце пути он обернулся, дабы увидеть свои деяния, свое прошлое... Но на том берегу стояли только люди.
Только бессмертные.
Как только безымянный сошел на твердь... вода сомкнулась и скрыла его от глаз всех людей на другой стороне.
Вскоре они разошлись по своим делам.
Мертвое солнце величественно вставало на западе, освещая ледяными жезлами бредущего на восток безымянного.
Она пришла к нему задолго до появления безымянного. Он умирал от тоски, уныния и безнадежности в Мире между Мирами. Его бедная, измучавшаяся душа металась в границах тела, и жаждала одного – окончательной смерти. Ухода в тень.
И вот она пришла к нему, как к старому знакомому, чтобы переговорить по душам.
- Здравствуй, отшельник. Как тебя зовут?
- Я не имею права помнить я потерял его сотни лет назад, когда согласился стать бессмертным, – отшельник поднял голову, устало глядя на Смерть. Она стояла, засунув руки в джинсы, и на старика глядели два внимательных голубых глаза.
- Да, ты потерял имя так, как и многие другие. Я не могу просто так вернуть его тебе – ты должен заслужить это имя. Для тебя есть работенка. Исполнение ее даст тебе некоторые преимущества.
В глазах отшельника появилась искорка, и тут же погасла. Он потерял все, и цепляться за пустые обещания не имело смысла. Ему оставалось только достойно умереть. И тем не менее...
- Продолжай, Смерть я слушаю тебя, – пробормотал он.
- Если ты согласишься, я дам тебе пять сотен лет полной свободы от ошибки того, кого называют Прародителем человечества. А это значит... – сказала Смерть; ее губы разошлись в улыбке.
- Что я стану просто бессмертным, – прошептал старик, и его пальцы медленно поползли к орудию.
- А, да ведь ты знаешь эту легенду! – сказала Смерть; отшельник кивнул. Теперь его взгляд выражал раболепный ужас перед могуществом Смерти. Нет, это был уже не японский самурай, каким он был с самого начала. Он стал бессмертным, и потерял право называться не только самураем, но и человеком вообще. Он уже не хотел достойно умереть.
Он хотел жить любой ценой.
Вот до чего довело бесстрашного в прошлой жизни японца бессмертие.
- Раз ты знаешь эту легенду, – величаво улыбнулась Смерть. – Значит, ты знаешь, что я предлагаю тебе. Ты останешься бессмертным зато свободным! И ближайшие пять сотен лет, начиная с этого дня, ты будешь человеком. Но я вижу, ты не очень хочешь. Это совершенно твое дело, и я... могу уйти... если хочешь.
Отшельник кулем повалился ей в ноги:
- Пожалуйста! Я все сделаю умоляю я готов я все сделаю! – верещал старик. Смерть улыбнулась и рассказала отшельнику все, что он должен будет сделать.
Мужчина наставлял старика. Случайный прохожий мог подумать, зачем одевать в пустыню джинсы, однако не было здесь случайных прохожих.
Уходя, она сказала:
- Я дам тебе знак. Научи его всему, что знаешь. Прощай, бессмертный!
Отшельник получил то, о чем могло только мечтать любое существо Мира между Мирами. Он стал бессмертным, свободным от уз проклятия. Да. Он получил что хотел.
Теперь он был счастливым, но лишь тварью счастливой, а не человеком.
И никогда, никогда больше он не получит права называться человеком. Даже живым существом этого старика уже нельзя было назвать.
Теперь он был бездушным орудием, бездушной тварью в лапах Смерти.
Правда, сам он об этом даже не подозревал. Или...
Он шел по пустыне. Безымянный шел по пустыне.
Перед ним была точка.
Эта точка увеличивалась и увеличивалась, и, наконец, превратилась в одинокую фигурку старика, сидящего на камне.
Старик, сидящий на камне, поднял голову и посмотрел на безымянного. Глаз у него не было. На пришедшего смотрели пустые глазницы.
- Мертвое солнце выжгло холодом мои глаза мои бедные руки иссохли стали подобны песку что лежит у моих бедных ног... Убей меня безымянный странник и я отплачу тебе за это, сполна.
- Почему ты хочешь этого?
- Я отдался на волю стихиям. Они сделали меня таким. Я не достоин жить. Но если хочешь я могу жить ради того чтобы учить тебя тому чего ты не знаешь.
- Ты совершенно прав, называя меня безымянным.
- Да... – просипел старик. Он с огромным трудом разжал пальцы, и меч выпал из его рук на ледяной песок.
Безымянный поднял меч. Сталь блестела холодом, и на ней вырисовывался замысловатыми росчерками линий символ бессмертия – журавль, и, даже когда очертания птицы окрасились в красный свет крови, холод все равно струился по ее жилам, стремясь дорваться до самой сути бессмертия.
Мало кто знал имя этого меча – эта святыня не должна была покидать храма, в котором лежала... но покинула. Этот меч был предназначен косить траву.
Ибо само солнце подарило его первому императору.
Тело отшельника медленно съехало с камня и опрокинулось на песок. На устах слепца застыла тонкая улыбка.
Перед безымянным лежал труп. Но безымянный ничуть не удивился, когда кто-то похлопал его сзади по плечу и сказал:
- Пойдем. Находиться рядом с трупом тем более со своим. Мне неприятно.
Безымянный вернул старику меч, и молча поклонился.
- Нет нет это я должен кланяться тебе. Как твое имя? – спросил старик.
- У меня нет имени. Смерть отправила меня искать его, и я ищу... Ты можешь знать мое имя?
Старик долго вглядывался в черты лица безымянного, но не мог ничего сказать.
- Знать... Мне не дано сейчас увидеть твое имя. О нем нам с тобой скажут стихии. Две из них ты уже преодолел: воду и землю. Теперь ты должен пройти сквозь огонь и воздух возможно, тогда я смогу сказать тебе как тебя зовут в этом проклятом мире бессмертных.
- Тогда мне нечего здесь делать – я должен идти и проходить сквозь воздух и огонь. Может быть, мы еще встретимся, а пока... я должен идти.
- Нет. Останься. Я чувствую приближение бури которая... является частью стихии воздуха. Пройдя через бурю ты пройдешь через воздух и останется только пламя.
- Хорошо, старик. Я останусь, и дождусь бури – смиренно сказал безымянный.
Он остался, и вот...
Безымянный вместе с отшельником шел вдаль.
Смерть смотрела на них с высоты птичьего полета.
Две фигурки шли по песку, и за ними следовала цепочка следов, и не следовала. Бессмертные не оставляли следов...
Бессмертные были тенями.
Две фигурки шли на восток. К восходящему солнцу.
Которое уже заканчивало свой день.
Буря, которую устроила Смерть, шла к ним, сметая все на своем пути.
Они шли ровно три дня и три ночи, не останавливаясь, шли вперед и вперед, навстречу буре...
Естественно, ведь они были бессмертными. Сейчас они просто стояли на грани между ничем и ничем. Обыденное состояние каждого бессмертного.
Только на четвертый день они сделали привал.
Старик сел на песок и закрыл глаза. Безымянный ходил вокруг него. Спустя час отшельник не выдержал и сказал:
- Перестань ходить. Сядь расскажи мне все что помнишь о себе.
- Я ничего не помню, – безымянный присел на корточки и сцепил пальцы рук в замок.
- Правильно. Так и должно быть. Ты забыл свое имя и ты забыл свою жизнь. Но привычки они остались с тобой. Почему ты сцепил руки в замок?
- Я... – безымянный подумал и расцепил руки. Сидеть стало неудобнее – казалось, что руки сами хотят сомкнуться обратно, тянуться друг к другу...
- Вот видишь? Это осталось еще с твоей прошлой жизни с той жизни на Земле... Значит ты и так можешь вспомнить все – старику доставляло удовольствие просто говорить о том, что он знает. Он чувствовал све превосходство над другим...
- Да, но... это ведь мышечная память. А так просто взять и вспомнить, я не могу.
- Постарайся.
- Легко сказать.
- Да в этом ты прав – сказал отшельник, и они оба замолчали. Потом безымянный вдруг сказал:
- Странно... ко мне вернулись некоторые чувства. Я понял, что могу пить, но не очень хочу. Я могу есть, я могу...
- Это молодец! – старик подскочил и бодро заходил по холодному песку. – Если это правда к тебе начали возвращаться человеческие чувства и...
Старик внезапно остановился и покачнулся. Безымянный встал...
На них надвигалась буря.
Две маленькие фигурки глядели вдаль, где на линии горизонта начала появляться еще одна линия. Ветер вздымал песок, обрушивая многовековые барханы в никуда. Такой бури еще не знала эта безмолвная пустыня. Песок, словно огромные волны цунами, поднимался над землей, выше, в сотни раз выше человеческого роста. Ветер гнал песок с невероятной скоростью, завивая его в маленькие ураганчики посреди огромной стены. Непроницаемой стены.
Вся ее мощь неслась прямо на две маленькие фигурки.
Выжить было невозможно.
Безымянный ровно смотрел на идущую волну песка.
- Мы уже не успеем убежать, – напомнил старик немного плаксиво. Безымянный кивнул и сцепил руки в замок.
Грохот и рев достигал его ушей. Безымянный протянул руку к старику, и тот вложил в нее меч.
Безымянный сжал меч и ровным шагом направился вперед...
Меч был призван косить траву. Однако он был не только мечом. Он был великим японским мечом, прямым... против бури.
Волна летит ему навстречу, но он не желает останавливаться. Его меч опущен. Глаза его орлиным взором пронзают песок и ветер, за которыми стоит только Смерть. Он знает чего хочет теперь и чего хотел всегда.
Он хочет победить Смерть. Или...
Буря несется на безымянного, она все ближе и ближе...
Меч поднимается над головой карающей дланью, и бросает ветер тонны песка в немыслимую атаку на маленькое существо, осмелившуюся бросить вызов стихии воздуха...
И меч мерно опускается на бестелесный воздух.
Мощнейший удар сотрясает Мир между Мирами...
И буря...
И буря угасает.
Безымянный стоял с опущенным мечом. Он знал кто он. За его плечами развивался на ветру желтый плащ... безымянный знал кто он.
Просто еще не мог открыть этого миру.
Он победил ветер. Победил воздух. Низвергнул его так, как до этого сбросил с пьедестала воду и землю.
У него осталось последнее испытание.
Ему остался огонь.
И безымянный поднял глаза.
Но это были уже не его глаза.
Это были глаза человека, который почти нашел свое имя.
Жестокие глаза мертвеца.
Глаза утопленника.
Меч воткнулся в землю... и безымянный сцепил руки в замок.
Он развернулся и медленно пошел назад, чеканя шаг. Он шел вперед...
А позади него в воздух взлетала бесплотная Смерть. И улыбалась.
Уже очень скоро придет время, когда безымянный получит имя.
Старик шел навстречу безымянному.
Они встретились, старик развернулся и они пошли вдаль.
Меч, блестя узорами в лучах холодного солнца, остался стоять посреди пустыни. «Меч императора Дзимму... великий меч, капли крови с которого создали острова Японии... кровь дракона»
Он ждал своего часа. Как ждал его безымянн...
Так начались двадцать проклятых дней и ночей Джо Спрингса.
Он писал. Воображение диктовало строку за строкой, из ниоткуда появлялись новые и новые слова, предложения... описания. Все это появлялось на странице, и... Джо остановился. С минуту он сидел будто в ступоре, а затем пальцы забарабанили по клавиатуре, заплясали... воображение вновь заработало.
«Кто он?»
«Мертвец из другого мира. Не из нашего мира. Он в желтом плаще вечность. Мы должны создать его, прорисовать, сделать НАСТОЯЩИМ и убить... тогда мы сможем его убить»
Пальцы летали по клавиатуре...стук-стук, перестук... Джо Спрингс писал свой новый роман.
Он ждал своего часа. Как ждал его безымянный.
Они снова шли под ледяным солнцем Мира между Мирами. Теперь они чаще останавливались, садились на песок. Прохладный воздух окутывал их в свои одеяла.
Безымянный начал кое-что вспоминать. Но это просто были обрывки, и вряд ли они имели хоть какое-то отношение к действительности.
Однажды вечером они сидели и говорили о буре, которую победил безымянный.
Старику очень хотелось узнать, как это безымянный уничтожил бурю. Он выспрашивал и выспрашивал, как вдруг резко остановился, поднял вверх палец, принюхался и сказал:
- Идет гроза. Обычно в этой пустыне нет гроз но бывают настоящие ураганы. Нам надо найти укрытие или отдаться на молнии, погибнуть и вновь возродиться.
- Этого не потребуется. Я уничтожу грозу, как ранее уничтожил бурю.
- Это не ты победил бурю это Смерть помогла тебе. Не ты один...
- Это сделал я!
- Нет безымянный, – старик вздохнул. – Не ты. Тебе не победить грозу. Возможно ты и выступишь против нее. Но Смерть изменчива как Удача.
- Смерть благоволит мне, – сказал безымянный и вскочил. – Откуда придет гроза?!
- Когда-то я был таким же амби... абми... амбициозным и я хотел получить многое... я – это ты и я пережил многое, чтобы наконец понять что никогда не случается чего хочешь... все контролирует темная энергия и глупец тот кто считает иначе. Все уже предрешено.
Безымянный не слушал. Он пошел к холму...
- Опомнись безымянный! Прекрати сядь!
- Старик, – зашипел безымянный, оборачиваясь. – Это уже мое дело, и я сам знаю, что мне надо!
- Хорошо. Но я тебя предупредил.
Безымянный кивнул и отправился к грозе.
Но чистое небо, с которого смотрело мертвым глазом солнце, даже не допускало мысли о дожде. Безымянный взобрался на песчаный холм и вгляделся в даль.
Старик смотрел на одинокую фигуру. Когда-то он был храбрым самураем, но перед лицом выбора он струсил.
«Из двух путей всегда выбирай тот, который ведет к смерти»
Старик-японец преступил этот закон. Он позорно выбрал бессмертие, и стал недостоин имени самурая.
Проходили бесконечные годы, и старик пришел в пустыню Мира между Мирами. Ему хватило глупости переступить порог бесконечной пустыни, но не хватило воли и разума, чтобы выбраться.
Он жил в этой пустыне невероятно давно.
А однажды к нему пришла Смерть и предложила свободу взамен на одно легкое дело.
Кроме свободы от греха Прачеловека, Смерть предложила еще и возможность на десять лет ровно после выполнения задания выйти в Мир между Мирами из бесконечной пустыни. А кроме того, еще и разрешила просто так бывать в городе, пока проходит обучение безымянного.
И старик, захлебываясь в слезах благодарности, согласился.
И вот к узкоглазому японцу пришел безымянный.
Смерть пообещала дать знак и сказать отшельнику имя.
Но когда?
Это волновало старика больше всего.
А еще отшельника невероятно волновал безымянный.
Потому что старик чувствовал на острие взгляда этого существа только Смерть.
Сейчас он смотрел в спину самонадеянному бессмертному, и точно знал, что просто так эта гроза, этот ливень для него не пройдет.
Безымянный получит многое.
Даже слишком.
Он получит имя. А это значило, что у него будет шанс исправить свою ошибку, и выбрать нечто другое. Он не просто получит имя. Он вспомнит имя с Земли.
И только тогда, когда он вновь забудет имя, Смерть сможет вздохнуть с облегчением.
Японец не понимал одного: зачем же тогда Смерти надо говорить имя?
Гроза появилась из ниоткуда.
Солнце исчезло. Мгновенно. Небеса раскрылись, образовывая огромную по своему диаметру воронку, и завыли страшными раскатами грома, и оттуда блестнули первые цепи молний, готовясь сыграть монструозную мелодию небес.
Воронка раскрылась прямо над безымянным, и оттуда хлынул ливень. Существо под проливным дождем мгновенно вымокло. Раскаты грома швыряли, разили наповал, но безымянный твердо держался на ногах.
Ветер пошел в атаку вместе с песком – мокрый песок поднимался и твердой землей обрушивался на дерзкое существо, которое позволило себе бросить вызов стихиям.
Земля, вода, воздух слились воедино, чтобы разорвать глупца, который осмелился бросить им вызов, который сумел победить их поодиночке.
Тройной удар безымянный уже не выдержал. Он упал на колени, и песок тотчас накинулся на него, стремясь засыпать наглеца. Ветер, крепчая, не давал человеку встать, а капли дождя, как гвозди, прибивали его к земле.
Ураган становился все сильнее и сильнее, человека скрыла пелена дождя и земли, и тут...
Безымянный поднялся.
Ветер резал его тело острыми порывами, дождь рвал одежду четкими каплями, а песок тигром старался свалить существо на землю.
Но безымянный не поддавался.
И вот, когда воздух вода и земля окружили безымянного, из воронки ударила единственная молния.
Ударила прямой белой палкой в центр круговорота, и тогда Смерть, наконец, нашептала безымянному все, что хотела.
Лишь одну фразу:
- Помни, безымянный: жить значит умирать, сотни раз умирать, и каждая смерть должна быть уроком жизни... а иначе все бессмысленно.
И молния врезалась в его тело раскаленной иглой.
Он знал свое имя.
Этот краткий миг...
Он перестал быть безымянным.
Они сидели со стариком, глядя на темный закат.
- Я могу прочитать твое имя – сказал отшельник.
Смерть глядела за этой сценой издали, и кивала в такт словам японца.
- Говори, старик, – с некоторым душевным волнением прошептал безымянный.
«Да Смерть, твоя власть совершенно безгранична» - подумал японец. Естественно, она не стала называть настоящего имени этого существа.
«Только название как и у всякой полезной вещи... вещи»
- Говори, – прошептал безымянный.
И, пока старик говорил, складывая звуки в буквы, а буквы в слова, безымянный умер, родился заново и получил имя.
Имя человека
Имя бессмертного.
- Тебя зовут Маг, – сказал отшельник.
Смерть последний раз удовлетворенно кивнула и ушла, превратившись в песок.
А Маг... Маг сцепил руки в замок. А за его спиной ветер поднял над песком желтый изорванный плащ.
Джо Спрингс остановился и посмотрел на сделанное. Он был доволен. Он написал достаточно... он начал мертвое солнце.
«Где ты был?» - спросил, наконец, Джонатан у своего alter ego.
«Позже. Сейчас три часа ночи. Ляг поспи»
«А ты обещаешь...»
«Я все расскажу тебе. Только отдохнем... ложись»
Джо Спрингс перелез со стула на кровать, лег, накрылся одеялом. Глаза слипались от усталости... Джо выиграл главный приз, и теперь хотел поспать... он выключил телевизор, болтавший без умолку, и уснул. Ночью ему не снилось ничего.
ГЛАВА 5. А Я СПОЮ ВАМ СВОЙ РЕКВИЕМ ПО... ЗАДНИЦЕ!
Ночью ему не снилось ничего.
«Господи... моя бедная башка...» - Джо оттолкнул от себя черный комок шерсти, оказавшийся котом, и приоткрыл глаза.
У него сильно болела голова. «Черт... блин... ну и ночка»
«Это точно, малыш. Не надо было тебя перегружать. Извини»
- Тварь... как болит башка, – сказал Джо тихо и приподнялся на кровати. Он сел и огляделся.
«Сколько я спал?»
«Часы над шкафом»
«Гу. Сейчас двенадцать? Как душно... не выношу духоты. Надо открыть...» - Джо слез с кровати на стул, подкатился к окну и открыл две створки разом. В комнату хлынул прохладный воздух...
«Он тоже теплый. Ты просто не замечаешь»
«Хорошо посвежее стало... голова чуток прошла»
Джо поднял костыли с пола (ночью, видно, они упали, а Джо не заметил) и, опираясь на них, встал на ноги. Голова немного кружилась. Джо сделал несколько шагов и пошел в ванную.
Где-то в кармане шорт пиликнул телефон. Джо достал его и посмотрел на экран.
У вас три непринятых вызова: мама, мама, папа. Сообщений: четыре.
«Отлично. Ты без меня даже не удосужился позвонить родителям и спросить, доехали они или нет»
«Расскажи что произошло»
«Умираешь от любопытства? Умойся, потом все расскажу»
Джо спустился по лестнице – ноги не желали слушаться – и вошел в ванную. Мельком глянул в зеркало, а потом буквально присосался к нему.
«Мда, совсем плохо. Голову помой – она выглядит у тебя как гнездо вороны, или другой какой бешеной птицы»
Джо включил воду в раковине, подставил голову под струю прохладной воды и совсем расслабился. «Ну так хоть не очень болит... нече, щас пройдет»
Джо вылил на волосы шампунь и вспенил его. Помыл волосы, нащупал полотенце и нечаянно наступил на больную ногу. «Идиот!» Джо выровнялся и, опершись всей массой тела на костыли, принялся вытирать голову. «Хорошо шкафчик не так сильно выступает. А то мыл бы голову в унитазе»
Джо вытер голову, умылся и пошел на кухню, горланя песню:
- Ла-лала, лала-лала, вот такая вот фигня, ла-лалалалаллллаааа!
Настроение у него было приподнятое. Голова вроде прошла, сам он был доволен вчерашним днем. Вечером. Вчерашним вечером. Он сел за стол и уставился в одну точку. Следовало расспросить alter ego как можно подробнее.
«И что у нас там?»
«Он пришел ночью и схватило меня. Я отбивался, но он уволок меня черт знает куда... я отбивался честно. Он спрятал меня в темном ящике... там я и услышал, кто он.он говорил с кем-то... Джо, меня хотели оклеветать. Я твое воображение. Он сказал тебе кто я на самом деле. Но это ложь. Он пытался настроить меня против тебя... или тебя против меня. Но мы с тобой оказались сильнее. Я вырвался из плена и пришел сюда. Я многое узнал о Маге... никто не ведает его настоящего имени. Он бессмертная тварь, он всегда ходит в этом старом рваном желтом плаще. Он монстр. Мертвое солнце – вот наше оружие против него»
«Мертвое солнце?»
«Создай роман. Напиши роман о том, как погибло существо в желтом плаще. не ты один хочешь избавиться от монстра. Я тоже хочу»
«Ты расскажешь мне про него?»
«Я расскажу все. Я помогу тебе создать людей, которые смогут убить его. Книжных героев, в смысле. Мы убьем его. Да ведь?»
«Да»
«Что там прислали за эсэмэски?»
«Сейчас» - Джо выудил из кармана телефон, прокрутил его в руке и снял блокировку.
- Сейчас посмотрим – сказал он вслух и огляделся. Его вдруг пробрал смех. «Нет, ну не бред, а? Я сказал это вслух. Ладно, читаю»
Первые три были от матери: 1) Не забудь покормить животных .2) Ответь на звонки. 3) Все норм?
«Странно, обычно она так не волнуется»
«Парень, у тебя сломана одна нога и ты ходишь с костылями. Плюс дома один остался. Позвони родителя, не нервируй»
Джо набрал номер матери и, дождавшись гудка, сбросил.
«Ага, своих денежек тратить не хочешь? Поня...» - мысль оборвал телефонный звонок. Телефон завибрировал, лежа на скатерти. «Не забудь еще звук включить. Ты, как и твоя мама, вечно телефон забываешь в разных местах»
«Советчик нашелся. Лучше бы рассказал, как мне Мага победить»
«Расскажу. Трубку возьми!»
Джо поднял телефон и приставил к уху:
- Да?
- Алло, Джо, все нормально?
- Да, я завтрак... готовлю.
- Чего не звонишь?
- Да я вчера спать лег... не слышал звонка.
- Отвечай пожалуйста на них. Я тоже волнуюсь
- Угу. Как доехали? – Джо почесал переносицу холодной рукой.
- Нормально. Сестра твоя вон, буянит.
- Угу. Я, может, еще сегодня вечерком позвоню.
- Животных покормить не забудь.
- Я помню, – сказал Джо и отключился. «А ты начал панику устраивать»
«Животных покорми»
- Они все издеваются, – пробормотал Джо, вставая на костыли.
Он подошел к плите, поднял кошачий корм и насыпал немного в блюдечко в углу. Ему было немного неудобно наклоняться, но он это сделал. Затем он вышел в коридор, одел ботинки и открыл дверь.
«Черт! После вчерашней прогулки я не помыл...» - Джонатан обернулся и застонал. По коридору тянулась цепочка следов: от лестницы, к лестнице, на кухню, с кухни, в большой зал, из большого зала, в туалет и из туалета... следы виднелись и на лестнице. «Черт... как я это буду мыть? И почему я этого раньше не заметил!»
Джо зло толкнул тапочки с грязной подошвой под стойку с обувью и направился на улицу.
Собака молчала – она почти всегда молчала, изредка бросаясь на дверь своей клетки. Молча. Джо подошел ко входу. Собака, девочка – ее звали Ночь – уже прыгала у дверцы и виляла хвостом. Джо поставил корм на землю и открыл дверцу, прижавшись к клетке – собака, упитанная тварь, вполне могла сбить его с ног, а в его нынешнем положении это значило “будет очень больно, мужик”. Собака выскочила из клетки и набросилась на Джо, радостно повизгивая и виляя хвостом как лопастью вертолета.
- Да, я тебя тоже очень рад видеть, скотинка, – сказал Джо, отталкивая от себя собаку. Наконец животина успокоилась и отправилась гулять по участку. Джо схватился покрепче за костыли и вошел в клетку. Занес с собой пакет корма, высыпал его одной рукой в глубокую миску, проверил наличие воды и вышел. «Пусть собака погуляет» - решил он и зашел в дом.
Он взглянул на дела ног своих и вздохнул. «Чертова хренатень» - вяло подумал он и, сняв ботинки, прошел в ванную. Ему предстояло совершить подвиг – помыть полы внизу и наверху.
- Дерьмо, – сказал он им намочил тряпку. Обычно он так много не ругался, но сейчас был особый случай.
Он нацепил тряпку на швабру и принялся вытирать следы в ванной. Вскоре от глины и земли не осталось и следа. Джо прополоскал тряпку и продолжил уборку в коридоре.
Мимо прошествовал черный кот, презрительно следя зелеными изумрудными глазами за Джонатаном. Джо оперся на швабру и посмотрел на кота. Тот остановился.
«Врежь ему. У него слишком веселый вид»
- Пшел вон, гад, пока я тебя не пришиб – безо всякой злобы сказал Джо. Кот еще с секунду смотрел на Джо, величественно повернул голову и удалился.
«Нормально! Он меня понял!?»
«Да, стран... оооооо, странно!» - второе “я” развеселилось. Джо тоже хихикнул и продолжил свою уборку.
Было неудобно. Джо приходилось держаться на костылях и вытирать полы. Руки болели от напряжения, но Джо собирался убрать первый этаж.
На кухне следов было меньше. В зале почти никаких. Коридор чистый... лестницу Джо протер сначала мокрой, затем сухой тряпкой. Ему не улыбалось поскользнуться еще разок и, на этот раз, свернуть себе шею.
«Или разбить голову»
«Ты главное не показывай. Говори сколько влезет... когда писать будем?»
«Доуберешь – напишем что-нибудь»
«Угу» - согласился Джонатан.
Он поднялся наверх со шваброй. Это было нелегко – вместо костыля пришлось опираться на швабру. Джо поднялся, одной тряпкой, не меняя, вытер следы на втором этаже. «И все. Писать»
Он зашел в комнату, сел за компьютер, включил его... и огляделся.
- Чего-то не хватает, – сказал он вслух. Комната ответила ему гробовым молчанием. Ответило воображение:
«Чего тебе может не хватать? Разве что... да ну! Ты ведь бросил!»
Но Джо уже понимал, чего ему хочется.
«Пиво. Алкоголь. Верный спутник писателя. Ох, блин...»
Джо поднялся, опираясь на костыли. Заболела нога – здоровая, правая, заболела. Болели руки от долгой натуги. Но Джо обреченно встал и пошел в магазин.
Он загнал собаку в клетку и вышел на уже упомянутую глиняную дорожку.
Похромав по дороге километр, Джо остановился у здания с надписью “Круглосуточно: 24 часа”. Внутрь магазина вела лесенка. «И здесь лестница... бред»
Джо поднялся и вошел в темное помещение. Комнатушку освещал неровный свет лампочки, висящей сверху. В холодильниках за прилавками красовались разные напитки, в одном из шкафчиков стояли чипсы, как солдаты... орешки, сухарики и остальная подобная дребедень висела на крючках, вбитых в стену рядом с холодильником.
«Негустой выбор» - оценил Джо. К прилавку из дальнего помещения подошла толстая женщина с густо намалеванными глазами и осведомилась:
- Чего надо?
- Пиво, – ответил Джо.
- Какое? – спросила продавщица, поворачиваясь к холодильнику. Из дальней комнатки к ней вышел местный пьяница и гокнул:
- Хох! Клиентики поперли?
Толстая продавщица не удосужила его своим вниманием.
- Светлое?
- Нет, – Джо поморщился. – Темное. Kozel, если есть.
- Правильно, чо мочу то пить! – гоготнул пьяница. Джо криво улыбнулся ему в ответ.
- В бутылках. Осталось четыре штучки. Давать?
- Угу. Еще пакет и чипсы.
Продавщица кивнула. Пьяница вышел из-за прилавка, смотря на ноги Джо.
- А чой... случилось? – спросил он.
- Перелом ноги. Вот в гипсе хожу, – Джо слегка приподнял левую ногу, которая до бедра была укутана в гипс.
- А-а... мож, с пакетом помочь?
- Правильно, помоги парню, не шатайся по магазину, – сказала продавщица; кажется, это был первый раз на памяти Джо, когда она не говорила односложными предложениями. Наконец она собрала в пакет несколько бутылок, три пачки чипсов, колу (Джо точно помнил – колу он не просил, но чего зря отказываться, верно?) и отдала пакет пьянице.
- Пошмакали – сказал тот и вышел на улицу. Джо с трудом спустился по лестнице и пошел вслед за пьяницей. Тот остановился, дождался Джонатана и пошел с ним в ногу.
- Меня Васей звать, – сказал он.
«Дядя Вася не молчи, дядя Вася покричи» - отреагировал поток сознания. Джо едва заметно, уголками губ ,усмехнулся.
- Очень приятно. Спасибо, что, – Джо носом показал на пакет, – помогаете.
- Да я чо, я ничо. Я помочь не могу штоль? – “дядя Вася” характерно причокивал, как будто наступал ногой в грязь и выдергивал ее оттуда.
- Можете, – ответил Джо; ему не очень хотелось продолжать разговор, однако вежливость, хитро ухмыляясь, заставляла.
- Во и про то же.
Наступило молчание. Джо шел вперед, наслаждаясь запахами и ощущениями...
«Не украдет?» - тревожно спрашивало сознание, но Джо предпочитал доверять подобным людям.
«Хоть и быдло, но честное»
«Ага. Я так и вижу заголовок: “Известный писатель похищен алкоголиком и продавщицей!” Вот это я понимаю пресса!»
Джо на миг представил – он в комнатушке, привязан веревками к батарее, с которой в последние лет сто пыль не вытирали... продавщица звонит по мобильнику и предлагает писателя за выкуп. День спустя – спецназ скрутил незадачливых похитителей, поднимает Джо на ноги, отдает костыли, пакет со всем содержимым и отправляет домой.
«Да, неплохо. Мне особо нравиться скорость, с какой спецназ сработал. День, целый день! Да от Москвы на машине два часа от силы ехать. Вооруженная группа... одного местного держиморды хватило бы»
Где-то пели птички. Джо переставлял ноги аккуратно, осторожно, поглядывая на спутника. Тот смотрел по сторонам и тоже наслаждался видами.
Они шли под сенью деревьев. Солнце легко грело Джо спину. Было пять часов вечера.
«За сегодня я выдую весь запас алкоголя. Завтра снова отправлюсь в магазин»
«А преодолеть себя никак?»
«Нет. Я не могу без него писать...»
«В детстве мог»
«Угу. До шестнадцати. А потом никак без баночки пива»
«Да, особенно на природе. Или в заброшенном домике. От родителей прятался. Придурок...»
Джо шагал по дороге. Вот появилась на горизонте крыша... Джо зашагал чуть быстрее:
- Нам сюда.
- Ага, – ответил “дядя Вася”.
Джо протянул руку к пакету – он и не собирался пускать этого человека домой.
- Спасибо, – сказал он.
- Все? А так это этот дом... держите, – пьяница протянул пакет Джонатану.
- Может, вам... ну, в смысле...
- Да не, не надо. Пасибо, – сказал пьяница и пошел обратно.
«Он догадался, что я хочу предложить ему денег?»
«По-моему, он подумал о банке пива»
Джо закинул бутылки и колу в холодильник. Чипсы оставил на столе... со вздохом достал первую бутылку из холодильника, (и зачем засовывал?) взял пачку из пакета и поднялся наверх. Было немного неудобно, но Джо справился.
Он упал за компьютер и посмотрел в окно. Тихо, светло, жарко... открытое окно впускало пение птиц и завывание теплого ветра.
Джо открыл документ, щелкнул крышкой пива, глотнул... «ну хотя бы не моча»
И принялся за работу.
Пиво струилось по его жилам... превращаясь во вторую главу.
Глава 2. Жизнь как она есть.
Для Пола Балкэртана понедельник всегда был хорошим днем. Еще бы – в понедельник в баре было мало народу, почти никого. Это было приятно – ведь проходили последние деньки, когда Пол мог спокойно спать до одиннадцати. Вставать, приходить в бар, работать, возвращаться домой и ложиться спать в двенадцать часов. Сплошное блаженство – при условии, что Пол вообще мог отказаться от этой работы, ведь его дочь, молодая состоятельная леди, недавно предложила родителям дом на Канарских островах. Родители (вот неблагодарные!) отказались.
- Ты ведь знаешь, что мы с мамой не любим перемены, – сказал тогда Пол своей дочери. – Мы останемся доживать свои дни в Статгарте.
Так и случилось.
Шел ноябрь – теплый, пока еще, месяц. Листья медленно и печально опадали с деревьев. Изредка выпадали слабые дожди – они усеивали улицы разнообразными лужицами, по которым пробегал спокойный ветерок.
В такой дождливый понедельник Пол Балкэртан проснулся с приятными мыслями и неприятной болью в спине. « Нужно уже менять эту кровать-развалюху на что-нибудь другое» - думал он, надевая штаны и спускаясь вниз.
Полу было пятьдесят пять лет – неплохой возраст для ничегонеделанья. Пол прожил интересную жизнь и не желал другой. В двадцать лет он получал высшее образование (инженер) и учился водить все, что ездит по земле. В тридцать женился на Ким, вместе с которой они поехали в кругосветное путешествие – благо, тогда на это хватало денег. Примерно в это же время у него родилась единственная дочка, сейчас устроившая свой бизнес в Англии вместе с мужем.
В сорок Пол нашел свое настоящее призвание – бармен. И устроился на работу в бар.
В сорок восемь Пол Балкэртан решил никогда не уезжать из Статгарта (разве что по всему штату Арканзас) – из места, где он родился и жил.
Где он был бы счастлив умереть.
Пол зашелся в приступе кашля, который желал сбить его с ног. Но мужчина, с успехом победив в этой борьбе, направился в ванную – умываться.
Завтракать Пол Балкэртан любил медленно, церемонно. Вот и сейчас – он выпил чашку чая, отставил ее в сторону, вытер губы платком, встал и пошел одеваться.
Распорядок дня был расписан четко – с утра на работу, вечером уборка, стирка, и, что случалось редко, готовка.
Ким спала до десяти утра, уходила в парикмахерскую, где работала с незапамятных времен, и приходила к шести вечера. Пол давал жене отдохнуть, делая домашние дела, а Ким готовила вкусный ужин.
Так они и жили – в небольшом коттедже с бледной крышей и зарешеченными окнами. Спальня, кухня, коридор и детская – первый этаж. Туалет и ванная на втором, там же – шкафы с книгами, идущие вдоль стен.
В детской Пол устроил себе кабинет – приходил туда посмотреть телевизор и отдохнуть после работы.
Жизнь их текла спокойно и размеренно, и ничто не нарушало ее.
Пол Балкэртан вышел на улицу и поежился от внезапно налетевшего ветерка.
До бара было рукой подать: сто метров вперед по Кинг-стрит, потом направо и вот перед вами бар.
Плохонькое здание с вывеской из дуба, где был нарисован человек с кружкой пива и рыбой в другой руке. Именно такая вывеска была на первом в Статгарте пабе, а потом по наследству перешла сюда.
Внутри – кафельный пол, пластиковый столы со стульями, барная стойка, стеллажи со стаканами, с бутылками, освещение немного хромает, зато у одной из стен стоит большой домашний кинотеатр.
В бар приходили, чтобы пообщаться за кружкой пива, посмотреть телевизор или просто посидеть и выпить чего-нибудь бодрящего.
Владелец этого заведения появлялся в Статгарте только раз, когда покупал это здание. Это было еще до появления Пола Балкэртана здесь.
Кроме него в баре работали уборщица–старуха (злобное создание) и парень девятнадцати лет. Парня звали Мэтт.
- Эй, Мэтт, возьми мою куртку! – крикнул Пол, вступая в здание с черного хода. Парень уныло подошел к Полу, забрал у него куртку и повесил ее на небольшой крючок, вбитый в дверь, через которую можно было пройти на кухню. Хотя кухня – одно название; здесь стояли принадлежности для уборки, и диван, на котором в свободное от работы время иногда спал Пол Балкэртан.
Пол подошел к барной стойке, взял чистый граненый стакан и налил в него воды. Выпил, поставил на стойку, и всмотрелся в грани...
Когда-то давно Пол Балкэртан замкнул круг своей жизни. Он стал человеком, который ненавидит всякие перемены. Но это далось очень нелегко. Пол фактически совершил над собой насилие – из души общества он стал одиночкой. Это было невыносимо тяжело, но Пол требовал от себя замкнутости. Тем более что он был не против общества. Нет... просто однажды он понял, что если не научиться жить без людей, ограничив круг общения самыми близкими, то он просто умрет.
Тем более - замкнутость давала великолепные преимущества. Пол Балкэртан почти ни от кого не зависел; мог заниматься тем, чем ему вздумается; заводил связи, которые в любой момент мог разорвать. Пол построил домик, но домик был карточный, и от легкого дуновения ветерка он мог разрушиться. Так что Пол боялся уезжать из Статгарта. Изменения порождали изменения... а Пол Балкэртан ужасно боялся потерять то, что с таким трудом приобрел.
Единственное, что он потерял – это кусочек человечности.
Такова была цена его замкнутости.
Стакан обхватили пальцы-сосиски, и передвинули его. Пол недовольно поднялся и сказал твердым, могучим басом:
- И чего тебе здесь нужно, Ричард? –
Грузная туша водрузилась на стул и изрыгнула из себя неожиданно мелодичный голос:
- Я пришел за колой.
- Сходи в магазин, – пробурчал Пол и принес ледяную банку. – Там дешевле будет
- Нее, скоро здесь будет футбол. Не имею права его пропускать.
- Футбол через два часа.
- Зато мне будет с кем поболтать, – сказал Ричард.
Пол Балкэртан не мог противостоять добродушию этого человека. Все молчаливые барьеры разрушались перед Ричардом, едва завидев его широкую улыбку, в ужасе бежали от его незлобивости. Пол немного боялся этого человека, который мог развалить его внутренний мир, и снова вовлечь в окружение людей, заставить стать центром притяжения. Но он научился кое-что противопоставлять Ричарду. Ледяное безразличие и зрелый эгоцентризм превращали доброту Ричарда почти в ничто. Изредка Пол говорил сам себе, что это отвратительно. Но такие моменты быстро забывались. А если висели над душой, Пол отгонял их очень просто: “Он жирный свин, и не хочет меняться”.
Это помогало.
Но редко.
Прошло два часа – Пол дал Ричарду еще две колы, и в бар начали собираться люди – хоть и был рабочий день, но посетителей все равно было много. Они заходили, усаживались на пластиковые стулья и заказывали себе выпивку. Мэтт носился между ними, как ракета, и раздавал коктейли, пиво, коньяк, любые напитки, которые заказывали посетители бара, изредка подбегая к бару за новой порцией алкоголя.
Пол покойно смотрел на это людское стадо, хмуря свои кустистые брови. Он был мужчиной внушительного телосложения, могучий, как бык, но имеющий четкий, математический ум. Черные волосы, аккуратно подстриженные, торчали, словно иголки ежа. Черные глаза-жуки смотрели в одну точку, и, когда Полу нужно было посмотреть вбок, он поворачивал голову и смотрел. Глаза его всегда оставались недвижимы, только изредка он величаво, медленно, неторопливо ворочал их внутри глазниц. Но это были редкие случаи. Всем своим видом Пол выражал довольство, равнодушие и флегматичность.
Этого было достаточно для его образа сильного, умного, и чрезвычайно спокойного человека. Все знали, что он добр – все также знали, что он это скрывает. И ему не раз задавали вопрос: “Зачем?”
Но он, пользуясь своей общеизвестной замкнутостью, не отвечал на такие щекотливые вопросы.
- Хэй, Пол, врубай! – донеслось из зала, и Пол включил телевизор.
Сам он на время матча отключился от криков болельщиков, шума телевизора и собственных мыслей, полностью погрузившись в создание коктейлей и различных напитков.
Это ему нравилось – творить напитки, смешивать, колдовать над стаканом, и, после добавления нескольких ингредиентов, после исполнения всех инструкций, получать прекрасный напиток, и видеть, как люди по-настоящему наслаждаются твоей работой.
Домой он вернулся в восемь. Сегодня его сменил другой бармен, немного раньше, чем Пол рассчитывал. Но это все равно было приятно.
Жена уже спала. Пол поужинал, и тоже улегся спать.
Все его дни текли подобно этому, и ничто не меняло их порядок.
Разве что людей в баре всегда было разное количество. Да и футбол показывали не каждый день.
Этой ночью ему снился бар, Ричард и футбол.
Наутро он проснулся совсем разбитым. Слава Богу, что в баре почти не было посетителей. В среду людей тоже не было. И в четверг...
Ричард заглянул в пятницу.
- Ну что? Как делишки? – спросил он, усаживаясь на пластиковый стул.
- Нормально, – ответил Пол, методично протирая стакан.
- Я тут подумал, и решил спортом заняться, – сказал Ричард; глаза у него горели поганым энтузиазмом, который затухает после первого применения.
- Я слышу это сотый раз, и пока не вижу результата, – сказал Пол, осторожно ставя стакан на место и беря с полки следующий.
- Ничего! Результат будет! – сказал Ричард, соскочил со стула и понесся вскачь – Подожди месяц, и я верну себе былую форму!
- Давай-давай, – Пол подернул плечами, и поставил стакан обратно на полку. Ни на одном из его стаканов нельзя было найти следы от пальцев, а уж тем более – остатки какого-нибудь напитка. Этого от своих подчиненных Пол требовал жестко. Нет, он не был чистюлей – загляните к нему домой, он мог не убирать там месяц! Просто он знал, что в его творениях все должно быть идеально.
Он не боялся экспериментировать.
Он знал, что это изменения... Но, черт возьми, он ведь не фанатик какой-нибудь! Просто серьезные изменения приводят к еще большим изменениям...
Ричард держался ровно неделю. Он даже не побил свой прошлый рекорд – одиннадцать дней.
Прошла неделя, и в следующую пятницу Пол с грустью наблюдал за Ричардом, выливающим в себя третий стакан колы.
«Как всегда» - подумал Пол и зашелся в разрывающем кашле.
В это время в бар зашел полицейский в форме и заказал себе водки.
- Дежурство закончилось? – полюбопытствовал Пол. Полицейский кивнул, выпил, положил деньги на стойку и вышел.
- Слишком их много здесь развелось, ты не находишь? – сказал Ричард.
- Да, ты прав. У нас ведь теперь новый шериф. Он уже заходил сюда, позавчера... Заказывал “Лонг-Айленд айс ти”, а потом еще и попросил повторить. По-моему, он только его и пьет.
Ричард кивнул головой и углубился в раздумья.
- Значит, теперь у тебя здесь коп-бар, так? – спросил он. Пол посмотрел на него как на идиота:
- Сам ты коп-бар, – и снова закашлялся; ноги его слегка подогнулись, но не могло это свалить крупного быка. Каким был Пол.
- Бессмысленное оскорбление, – сказал Ричард...
Шериф пришел на следующий день. Он заказал “Лонг-Айленд айс ти” и сказал:
- Ух, тяжелая будет зима.
- Почему? – полюбопытствовал Пол; шериф устало махнул рукой и ответил:
- Снега и так слишком много. Если снегопады продолжаться... Плохо будет всем. Кстати, я Чарли, – шериф протянул руку, Пол пожал ее и представился:
- Пол Балкэртан.
- Очень приятно. Я еще буду заходить к тебе. И кстати, добавляй, пожалуйста, больше апельсинового сока, – сказал шериф и вышел. Пол пожал плечами, закашлялся, но запомнил просьбу нового знакомого.
Спустя неделю началась настоящая зима, совсем не свойственная для Статгарта – снежная, холодная, с гололедом и сосульками на крышах домов.
Пол, некогда учившийся профессионально водить наземный транспорт, предложил Чарли свою помощь.
- Потом. Такой случай еще представиться, а ты не торопись.
- Ок, – сказал Пол и подлил в стакан Чарли апельсинового сока.
Было шестое декабря.
Вечером Пол Балкэртан смотрел телевизор у себя дома. В новостях рассказывали о бесконечных авариях, заторах, пробках, которые принесла зима.
Ночью Полу приснился автобус, кучи людей внутри него, и снег.
Красный снег.
Это был сон... в который Пол Балкэртан провалился полностью и без остатка.
Джо Спрингс тупо смотрел на экрана своего ноутбука.
«Это что вот такое сейчас было?»
«Парень, это твой этот... прота.... прота... про... черт-теж его взял, как эта хренатень называется!»
«Протагонист. А зачем он?»
«Кто бессмертного Мага мочить будет? Он сам упадет, разобьет себе голову и его бессмертие вдруг не сработает»
«Угу. Понятно»
Джо закрыл ноутбук и устало посмотрел в окно.
ГЛАВА 6. СООТВЕТСТВИЕ ПОРОЖДАЕТ ОПИСАНИЕ ЧУДОВИЩ ИЗ ЧУЖИХ СНОВ.
Джо закрыл ноутбук и устало посмотрел в окно.
«Наступила темнота – не ходи за ворота!»
Три пустые бутылки пива перекрывали обзор. Окно уже давно было закрыто, только из форточки доносились ночные звуки леса. Пустая пачка чипсов валялась на подоконнике. Очертания деревьев за окном угадывались слегка...
«Отлично. Еще несколько страниц есть... сейчас допишем?»
« Ага, разбежался. А спать кто...» - шорох позади, где-то на лестнице, заставил Джо резко развернуться. Воображение замолкло, спряталось в глубины сознания, чтобы не показывать картины чудовищ, монстров... в темноте, которая начиналась за светлой комнатой, никого не было.
«Включи телик» - сказало второе “Я”. Джо, не отворачиваясь от прохода, нащупал на столе пульт и направил его на телевизор. Несколько томительных секунд ожидания, страх... и телевизор заговорил.
«Новости» - отметило подсознание. Джо аккуратно встал, на костылях прошествовал к выходу из комнаты и включил свет на лестнице и в спальне родителей. «Так спокойней»
Он упал на кровать и посмотрел на время. «Девять двенадцать... нормально»
Сутки назад он начал “Мертвое солнце” . Ему было хорошо... и немного страшно.
«Ложись спать» - велел разум. Да, Джо всегда тянуло в сон после писанины.
Он лег, скинул с себя футболку, вылез из шорт, извиваясь как уж, и сбросил их на пол. «Свет кто выключать будет?»
Джо поднялся, опираясь на стенку, выключил свет и снова повалился на кровать. Нога отдалась непослушной болью, и лицо Джонатана искривила гримаса.
Он посмотрел телевизор, затем выключил его и, повернувшись на бок, медленно принялся засыпать.
Шорох позади него. Джо резко обернулся, и нога недовольно скрипнула болью. Ничего. Джо полностью повернулся к двери лицом и закрыл глаза. «Засыпай, идиот. Там ничего нету»
Джо почти провалился в обьятия сна... и снова шорох. От неожиданности Джо дернул здоровой правой ногой и резко открыл глаза. Ему показалось, будто какая-то тень прошмыгнула под кровать... «кот? Господи, лишь бы это был кот, Боже...»
Воображение не слушалось. Оно рисовало... рисовало все возможное и невозможное. И тихо шептало: «Засыпай, Джо, засыпай, спи, спи, Джо...»
И Джо, наконец, уснул.
Он проснулся еще ночью. «Сколько времени? Черт... не видно»
Шорох. Скребущийся шорох к Джонатану... к нему что-то ползет... «Господи» - дыхание перехватывает мерзкая рука страха, темноты... холодный пот остается на подушке, впитывается... и снова «скреб-скреб-скреб»... некстати вспомнился Фредди с его когтистой перчаткой... «нет, ну бред ведь... это кот». Скреб-скреб-скреб. Насмехается... и темная тень выползает из-под кровати.
Джо хрипит. Падает с кровати, бежит по дороге, стоит на месте – и несется за ним звук: скреб-скреб-скреб-скреб-скреб-СКРЕБ-СКРЕБ!!!
И Джо падает...
И звук... Скреб! – торжествующе визжит и...
СКРЕБ.
Джо проснулся в холодном поту. Страх сковывал его движения... из-под кровати доносились эти страшные звуки – СКРЕБ-СКРЕБ-СКРЕБ!!!
Джо заглядывает под кровать... темное, темное, все темное-темное и... рука? Коготь? Лапа с когтем?
Скреб-скреб – приглашающе звучит. И... Скреб.
Джо просыпается.
В окно заглядывает солнце. Светлые лучи заглядывают в окно... ласково, тепло бегая по лицу Джонатана.
У него болит нога, его мысли в замешательстве.
«Это все твое воображение. Успокойся...»
Но воображение не желает успокаиваться. Оно желает одного.
Оно желает СКРЕБ.
Джо сел на кровати.
«Что это было?»
«Кошмар, не более того»
«Я спал?»
«Да, ты спал. Тебе надо отдохнуть. Это все...»
«Это все Маг, да?»
«Да»
- Дерьмо, – прошептал Джонатан. – И я должен его убить?
«Да. И как можно быстрее»
«Пора забрасывать туда Пола»
Джо слез с кровати и придвинулся к компьютеру.
«Может, сначала умоемся?»
«Нет времени» - Джо, одержимый мыслью о победе, о главной победе, уже ушел в роман... но его без алкоголя и без завтрака надолго не хватило.
- Слишком много мне в последнее время стало сниться снов, ты не находишь? – спросил Пол Балкэртан у своей жены. Она заворочалась и не ответила.
Прошла ночь, темная ночь со сновидениями – и наступило седьмое декабря.
Днем Чарли зашел снова. За последний месяц он стал часто появляться в баре, и они с Полом много разговаривали. Так случилось и в этот раз – речь зашла о Боге.
- Ты веришь в Бога, Пол? –
- Все зависит от того, что ты под этим подразумеваешь, – тема была очень щекотливая; Пол Балкэртан вел свои мысли извилистым путем слов, и даже лишний предлог мог стоить дружбы. Для начала Полу нужно было выяснить позицию Чарли.
- Я верю в Господа Иисуса Христа, в Спасителя, который умер за грехи наши! – сказал Чарли, и легкие нотки фанатизма пробежали в его голосе; Пол кивнул и углубился в раздумья. Оттуда его выдернул Чарли.
- А как считаешь ты?
- Я верю в Бога... как в высшую силу, которая следит за нами сверху, – тщательно подбирая слова, ответил Пол.
- Значит, ты считаешь, что Христос – лишь пророк?
- Слушай, я не хочу затрагивать эти темы... – начал было Пол, но Чарли, соскочив со стула, взревел:
- А я хочу! Господь есть – только христианский Бог, и он один является истинным! Остальные учения ложны, и наступит момент, когда Господь покарает заблудших овец!
- Я считаю иначе, и ты не имеешь права менять мое мнение только из-за того, что твоя религия говорит так. Бога, каким мы его знаем, придумал человек, а люди, как известно, эгоисты, – спокойно сказал Пол
- Да!? Тогда во что веришь ты, Пол Балкэртан? –
- Я верю только в себя! – отрезал Пол.
Чарли побледнел, рыкнул, оттолкнул от себя стакан и вылетел вон. Пол посмотрел ему вслед и спокойно сказал:
- Можно было и допить.
Конечно, на краткий миг он потерял свою холодность и безразличность, но очень быстро восстановил их.
Пол вновь был неуязвим.
Но мысль о Боге продолжала преследовать его.
Чтобы хоть как-то отвлечься, он налил себе ледяной воды и выпил. Холод прошелся по телу, и увяз внутри крючьями кошачьих лап.
Свет играл на гранях стакана, проходя сквозь капли воды и изменяясь...
Наступило восьмое декабря, и Чарли пришел в бар снова. Он и Пол общались как ни в чем не бывало, но тонкая грань льда осталась между ними.
Ее не могло растопить холодное зимнее солнце.
Холодное солнце.
Только ли холодное?
***
Десятое декабря наступило медленно, неспешно, переваливаясь с ноги на ногу. Ночью шел снег – шел смелым, твердым, чеканя шаг и отбивая барабанную дробь. Он укрыл дороги толстым слоем грязно-серого одеяла, и не хотел сдавать свои позиции.
До утра снег продолжал парад, но со вступлением на сцену Солнца в морозном воздухе остались лишь одинокие и уже совсем не бравые солдатики, печально опадающие вниз...
Ясная погода сделала свое – люди проснулись бодрыми, свежими, готовыми к новому дню. Для снега утро стало чередой катастроф – он растаял, превратившись в бесконечно тянущиеся по городу лужи.
День наступил внезапно, взмахивая жезлом и превращая воду в толстый слой льда. Солнце исчезло за рябой дымкой, небо, подернутое туманом, превратилось в грязное, цвета глины, месиво, а гололед, словно государь, поднялся над тусклым городом и безраздельно принялся...
Джо остановился. В животе заурчало.
- Иди-ка поешь, – сказал он сам себе, встал и пошел умываться и завтракать.
После завтрака он покормил животных и, взяв последнюю бутылку пива, колу и чипсы, поднялся наверх.
Продолжать работать.
Несколько мгновений – и он вновь внутри бумаги.
...и безраздельно принялся хозяйничать. Он устанавливался в самых неприятных местах: на перекрестках, крутых поворотах, больших свободных трассах. Гололед играл людскими жизнями, зная, что если он захочет, то из его лап и лап Смерти не уйдет никто.
Погода властно играла человеческими судьбами, и этот день должен был запомниться Статгарту надолго.
Пол Балкэртан сидел в баре один. Последние несколько дней посетителей не было вообще, и он отпустил Мэтта и старуху-уборщицу по домам. Пол сидел и думал о своей жизни.
Да, она нравилась ему – такая, какая она есть. Но Полу Балкэртану не давал покоя страх, недавно поселившийся в его душе.
Пол Балкэртан считал, что он занимается не тем, чем нужно.
Менять жизнь было уже поздно. Или...
Ричард Девенпорт сидел дома один, и смотрел телевизор.
Чарли Фельтон бегал по всему городу, разбирая пробки, предотвращая аварии, противостоя гололеду.
Тем не менее, вскоре машины запрудили почти все улицы города, и жители северной окраины при всем желании не смогли бы доехать до южной окраины Статгарта.
Вечер наступил... по-разному для каждого из них.
Для Пола вечер остался таким же, как день: он сидел в пустом баре и думал.
Для Ричарда вечер был таким же, как день: он сидел дома и смотрел телевизор.
Для Чарли вечер являлся таким же, как день: он разбирался с пробками, а потом читал скучнейший отчет о дневных происшествиях.
Но вот – каждый из них решил изменить ход событий.
Чарли решил, что настала очередь Пола исполнить данное обещание и помочь с перевозкой людей. Так что он оставил отчет и отправился в бар.
Ричард обнаружил, что ему очень хочется выпить коктейля, и пошел в бар.
А Пол Балкэртан понял, что он хочет изменить свою жизнь.
Почему – этого никто не мог сказать.
Кроме...
Было восемь часов вечера.
В это время на другом конце города, на огромном расстоянии от бара водитель грузовика купил себе шестую бутылку пива, и, пошатываясь, побрел к своему грузовику. Обычно он так не напивался, но сейчас все само шло в руки – в магазин как раз привезли уцененное пиво.
Этой ночью он, конечно, не собирался садиться за руль.
Пол Балкэртан, не ожидая посетителей, повесил на дверь бара табличку “Бар закрыт”, и сел выпить чашку горячего кофе перед уходом.
Наливая себе кипятка, он закашлялся и подумал: «Надо будет сходить к доктору»
Вьюга, разбушевавшаяся в Статгарте, сорвала табличку с двери бара и унесла ее в ночь.
Первым в бар вошел Ричард.
- О, Пол! Как хорошо, что ты здесь! Сделай мне коктейль! – счастливо сказал он, едва войдя в бар. Пол кивнул головой и сказал:
- Я сделаю, и сразу пойдем по домам, ок?
- А ты сделаешь?
- Да, сделаю, – спокойно сказал Пол и принялся за коктейль.
В это время в бар зашел Чарли.
- Привет.
- О, и ты пришел, – без особой радости отметил Пол.
- Да, я пришел за одолжением. Сможешь перевезти партию людей по домам?
- По пробкам? – со скепсисом спросил Пол.
- Нет. По пустым дорогам. Мы разобрали пробки, но люди все равно ждут автобуса... никто из квалифицированных водителей не отважиться ездить в такую погоду.
- Тогда почему ты решил, что я захочу тебе помочь?
- Ну, – Чарли подумал и выпалил. – Мы ведь друзья.
Пол Балкэртан резко обернулся, внимательно посмотрел на Чарли и кивнул головой.
- Ладно, – сказал он. – Я помогу тебе.
Ричард получил свой коктейль и отправился домой.
Было девять часов вечера
На другом конце Статгарта водитель грузовика выдул восьмую бутылку, и завалился на переднее сидение, сладко похрапывая.
Пол с Чарли закрыли бар и отправились в автопарк.
Они пришли туда в девять тридцать вечера.
Директор автопарка, подрагивая от холода, в буквальном смысле вытащенный из постели, сопровождал Пола и Чарли. Когда он узнал о цели происшествия, он провел их к ближайшему автобусу и, отдав ключи, немедленно смылся.
- Надо бы его осмотреть – сказал Пол, но Чарли махнул рукой и заявил:
- У нас нет времени.
- Ничего. Для этого время найдется –
- Нет, Пол, не найдется! Давай, полезай в автобус и отвози меня в часть –
- Ладно, – сдался Пол и сел за руль.
Ложась в кровать и сладко позевывая, директор автопарка вдруг вспомнил, что именно у этого автобуса шины были не вполне... исправные. «Всесезонка, но...» Вряд ли это можно было бы заметить невооруженным глазом, но... «Надо бы им сказать...» - подумал директор, но едва голова его коснулась подушки, он уплыл в объятья сна...
Печально.
На другом конце города, в грузовике, водитель проснулся и, не отдавая себе отчета в своих действиях, сел за руль.
Пол Балкэртан загрузил первую (и последнюю) партию людей и вышел на мороз – осмотреть машину. Его оторвали от этого занятия чрезвычайно грубо:
- Эй! Поехали уже! – крикнул кто-то из автобуса. Пол осмотрел колеса, залез в кабину и поехал вперед.
Грузовик со спящим человеком внутри вилял, вольготно чувствуя себя на пустынной дороге.
Пол ехал ему навстречу.
Пол Балкэртан повернул налево, но его занесло. Миг – автобус остановился, Пол Балкэртан посмотрел назад, проверяя, что с людьми, закашлялся, обернулся...
И через лобовое стекло Пол видит грузовик.
Удар огромной силы сотрясает тихую, безлюдную улицу. Две громадины сталкиваются, превращаясь в груды металлолома, в кровь, в разорванные куски мяса...
Автобус поворачивает налево, но его заносит и выносит на противоположную полосу. По ней, виляя, мчится грузовик.
У Пола Балкэртана был шанс. Минимальный. Но был.
Ах, если бы он повернул еще чуть влево и проехал чуть дальше...
Но это все ложь. И...
И взрыв разрывает последнюю надежду.
Было много трупов.
Очень много.
Но среди них не было Пола Балкэртана.
Он так и не успел поменять свою кровать-развалюху на что-нибудь другое.
Глава 3. Перепутье.
Длинный, молочной белизны туннель окружал единственное живое существо, которое лежало, съежившись, на полу.
Медленно и неохотно начали вырисовываться черты существа. С каждым штрихом становилось ясно, что это человек.
Обрели форму мускулистые руки, разведенные в разные стороны наподобие креста. Проявилось лицо, обрамленное угольно-черными волосами с небольшой проседью. Проступили и черты лица, подернутые дымкой отчужденности и спокойствия. Каждая черточка всего его тела объявилась и заявила свои права на место нахождения.
На человеке была надета легкая зеленая футболка с баскетбольным кольцом посередине, синие спортивные штаны, белые носки и кроссовки.
Посветлело – теперь из сероватой картинки туннель превратился в бледную действительность.
Человек, лежащий на полу туннеля, открыл глаза.
Такова была его первая мысль: открыть глаза. Он сделал это огромным усилием мысли, но все же сделал.
«Я умер?» - подумал Пол Балкэртан и ответил на этот вопрос сам:
«Да. Я умер. Я в Раю?»
«Ага, размечтался, атеист проклятый» - съязвил внутренний голос – « Ты в Чистилище. Лежи и жди Судного дня!»
Догадка казалась наиболее верной.
«Да, в аду мне гореть, это точно» - подумал Пол Балкэртан и попытался усмехнуться. Не получилось.
Тогда он попытался встать. Но, едва он подумал о том, как это сделать, ему в голову пришла другая мысль.
Ужасающая мысль.
«Я что, не дышу!?»
От этой мысли озноб пробрал его тело. Пол силился вдохнуть, но не мог.
«Какой бред!»
Тогда он попытался пошевелить пальцами рук.
«Двигайся, большой палец!» - приказал он сам себе, и большой палец правой руки едва заметно двинулся.
«Так, хорошо. Теперь я все-таки хочу вдохнуть!»
Нет.
«Ладно, тогда хотя бы рукой пошевелить»
А вот это получилось. Правая рука дернулась, будто в конвульсии, но приподнялась. Пол сделал усилие и перебросил ее назад. По инерции его перевернуло на спину.
«Супер! Теперь надо закрыть и открыть глаза»
Пол сделал это усилием своего мозга. Глаза медленно закрылись и медленно открылись.
«Хорошо, что на Земле все это делается на автомате»
Пол снова закрыл и открыл глаза. Отработанные до автоматизма движения возвращались к нему, и вскоре Пол уже спокойно моргал, даже не думая о том, что он делает.
Следовало вдохнуть. Но легкие не требовали воздуха. Пол не ощущал в нем потребности.
«Как это непривычно» - подумал он, шутя. Сдержанность и не думала покидать его. Пол все еще оставался флегматиком.
В любой ситуации.
«Надо встать»
Пол перевернулся на живот и подставил коленки под себя. Поза была чрезвычайно неудобной, но вы сами попробуйте с помощь мыслей совершать простые движения!
Пол изменил позу и встал на одно колено.
«Так, работаем дальше»
Пол выпрямился. Теперь он стоял на колене, будто рыцарь из старых детских сказок.
«Тело вперед... Ногу левую вверх!» - скомандовал Пол. Совершил это действие и стал заваливаться вперед.
«Выпрямись!» - да, Пол удержался на ногах. И стоял прямо.
«Шагнем? Поехали!»
Пол поднял правую ногу и стал заваливаться вбок.
«Ставь ногу! Ногу ставь, идиот проклятый!»
Бум – это Пол Балкэртан свалился на пол туннеля, даже не успев сгруппироваться. Было больно.
«Ну хоть это хорошо»
Джо Спрингс смотрел на экран компьютера.
«Мое пиво и кола закончились. Что мне делать?»
«Главу доработай. Потом пойдем за пивом» - слишком обреченно сказало второе “Я”.
Передохнув, Пол заставил себя перевернуться на спину. Что-то хрустнуло, и Пол огромным глотком вобрал в себя воздух.
Ледяной воздух прорвался сквозь оболочку, и, обжигая легкие, побежал по телу бодряще-убийственной лавой.
«Выдохни!»
И снова: вдох-выдох, дыхание выравнивается, и Пол начинает дышать спокойно. Безотчетно.
С воздухом ему захотелось есть и пить.
С воздухом в мозг пришло понимание: вопросы, докучающие Полу, скоро прорвутся сквозь границы, поставленные Волей, и заставят человека искать ответы.
Но где их искать?
Пол Балкэртан несколько раз пытался встать, но неизменно падал.
«Поползли?» - спросил он у самого себя, встал на четвереньки и медленно пополз.
Через некоторое время он ускорился, и стал ползти почти автоматически.
«Человек – тот же робот»
Наконец он встал на ноги.
- Надо же! А я думал, что ты будешь лежать на полу и думать, как несправедливо обошлась с тобой жизнь – раздался насмешливый голос позади Пола. Он обернулся и, не удержавшись на ногах, упал.
- Неуклюжий ты, – констатировал голос. Пол Балкэртан посмотрел на существо, которому принадлежал голос, и, так как он еще не мог заставить себя говорить, то промычал что-то невразумительное.
Перед ним стоял подросток в джинсах и рубашке с короткими рукавами. Лицо его было настолько обыкновенно, что его даже нельзя было бы запомнить. При всем желании.
И можно было запомнить на века.
Подросток прохаживался по туннелю взад-вперед, и говорил почти без умолку.
- Ну скажи что-нибудь, а то ты все молчишь и молчишь.
В ответ: невразумительное мычание.
- Ты немой? – с иронией в голосе поинтересовался мальчик.
Вместо ответа: звуки, похожие на “Гы-гы”
- Нет, ты не немой. А, ладно, все равно мне все это надоело! – вдруг воскликнул подросток и превратился в мужчину, похожего на Чарли – тонкий, вытянутый в трубочку...
- Вставай, Пол Балкэртан. Поболтаем, – сказал мужчина. Пол встал и попытался что-то сказать, но из его рта вырвались лишь невразумительные звуки.
- Скажи что-нибудь, – велел мужчина. Пол помотал головой.
- Давай, давай, пробуй!
Пол поднатужился... и произнес несколько слов:
- Кто ты... такой?
- Эх, человек! Ты должен сначала просто научится разговаривать, а потом задавать вопросы – сказал мужчина. Но Пол уже не слушал. Его прорвало.
- Кто ты? Где я? Я умер?
- На последний вопрос ты можешь ответить и сам, – заметил мужчина. Пол кивнул, постарался успокоиться, и когда к нему вернулась способность спокойно все воспринимать, он начал рассуждать.
- Я попал в аварию и очутился здесь. Значит, я умер.
- Несомненно,– подтвердил мужчина.
- Но я дышу, двигаюсь... Значит, нельзя точно сказать, умер я или нет.
- Несомненно, – повторил мужчина тем же тоном.
- Но ведь это полный бред.
- Несомненно – сказал мужчина, и они с Полом очутились на огромном лугу, с маленькой травкой, напоминающей английские газоны, и двумя асфальтированными дорогами. Они образовывали угол девяносто градусов, и прямо посреди этого угла стоял Пол Балкэртан и мужчина.
- И где мы? – спросил Пол; происходящие походило на безумие, и Полу даже стало казаться, что его разыгрывают.
- Я могу сообщить тебе одно. Скоро прибудет мой, скажем так, партнер. Вместе с ним мы разъясним тебе ситуацию, и ответим на многие вопросы, которые волнуют тебя. Сейчас мы, как видишь, находимся на Перекрестке. Эта информация очень важна для тебя, так как вскоре ты узнаешь, что мы хотим тебе предложить.
- И ты хочешь, чтобы я спокойно посидел! – взорвался Пол Балкэртан, но тут же справился со своими чувствами и замолк.
Через минуту он вновь заговорил:
- Я хочу есть и пить .
- Придется потерпеть. Сядь на травку, посиди.
Пол Балкэртан последовал этому совету, хотя у него было жгучее желание встать и свернуть мужчине шею. «И, кстати...»
- И, кстати, как тебя... вас зовут? – спросил Пол.
- Потерпи. Мой партнер уже близко, скоро я тебе все объясню.
Пол последовал и этому совету, решив углубиться в собственные мысли.
Но ему не дали этого сделать.
Из правой тропы к Полу шла обыкновенная женщина.
Пол обернулся – слева к нему шел обыкновенный мужчина.
За пять шагов оба они остановились и вместе произнесли:
- Перекресток, – и спустя пять секунд подошли к Полу Балкэртану еще ближе.
- Кто вы? – спросил он; Фигуры, безликие Фигуры с сотнею лиц подошли к нему, и ответил на поставленный вопрос мужчина.
- Я Бог. Она Смерть.
- Бог? И Смерть? Но вроде вы разные... в смысле, что Смерть это вроде конец, а Бог... вы не равны – выдавил из себя Пол.
- Каждому свое, Пол Балкэртан, и нам решать, равны мы или нет. Да, я Бог, но не такой, каким его придумали люди. Я другой. И звать меня можно как захочешь, так, как тебе удобно. Можешь – светлой материей, можешь – добрым дяденькой. Если ты пришел сюда, чтобы искать ответы на вопросы, то мы пришли для другого. Как ты думаешь, мы с тобой равнозначные фигуры?
- Удружил, – огрызнулся Пол. Несмотря на всю его флегматичность, ситуация уже начинала бесить его. – Давайте, отвечайте на вопросы и расскажите наконец, зачем я здесь нахожусь, и где я!
- Расскажем, не волнуйся. Я Смерть, – бросила женщина; Полу не потребовалось доказательств, он и так видел в пустых глазах огонь разрушительной энергии.
- Я искренне верю вам, но желаю услышать ответы на многие вопросы, – свой голос Пол слышал будто издалека.
- Я уже слышал твои вопросы, – сказал Бог. – Я знаю на них ответы.
- Так говори! – сказал Пол; бессмысленная тянучка уже начала бесить его.
- Сначала мой вопрос. Происходящее не кажется тебе сном? Или чем-то ненормальным?
Вопрос был в самую точку: Пол Балкэртан понял, что его совершенно ничего не беспокоит, как будто он умирал и встречался с Богом и Смертью каждый день.
- Задолбали. Нет, все достаточно естественно.
- Твоя идея работает, – бросил Бог своей партнерше и объяснил Полу. – Обычно все падают перед нами на колени и просят отправить их в Рай или замаливают грехи. Сначала это было приятно... Но стало уже порядком надоедать. Поэтому приходиться выкручиваться.
- Так где я!?
- Ты стоишь на Перекрестке. У тебя две дороги: вправо и влево. Каждый из нас постарается предложить свой путь. Свой вариант развития событий. Первым скажу я.
Сначала объясню свое поведение – я прикалывался над тобой там, в белом туннеле. Люблю я это дело. Не часто ведь встречаюсь с людьми... Даже с мертвыми. А уж с полуживыми, так и вообще раз в году.
- Даже не удивляюсь тому, что Бог прикалывается, – вставил Пол.
- У тебя есть два пути. Один путь – это возможность вернуться назад, на Землю, и остаться жить прежней жизнью.
- Но у тебя есть и второй путь, – мягко продолжила Смерть; голос ее походил на карканье ворона. – Ты можешь стать бессмертным существом.
- На Земле?
- Нет, нет, не на Земле. Я могу провести тебя в мир бессмертных. Там живут все те, кто получил бессмертие.
- Э-э, значит, что я буду там один как душа?
- Физическое тело. Которое не может умереть.
- А разве бессмертие не есть одиночество?
- Кому как, Пол, – сказал Господь. – Кому как.
- Каждый год один из семи миллиардов людей, живущих и умирающих, попадает на Перепутье. Здесь он выбирает тропу, по которой пройдет дальше. Каждому свое, и мы не имеем права решать за тебя. Но, раз решившись, ты уже не сможешь изменить это.
- Я забуду о том, что у меня был выбор? – спросил Пол.
- Нет. Не забудешь. Это проклятие для тебя – проклятие для всех людей помнить то, что у тебя был выбор, и, возможно... ты выбрал неправильно.
- Каков будет твой Выбор? – почти сладострастно спросила Смерть. По телу Пола пробежала мелкая дрожь...
И он осел на траву.
- Мне надо подумать, – сказал он.
- Думай, – разрешил Бог. – Времени у нас предостаточно.
- Ты не ответил на мой последний вопрос, – напомнил Пол. – Я жив или мертв?
- А вот это будет целиком и полностью зависеть от твоего Решения. Так ты будешь и жить бессмертным... каждому свое, – сказала Смерть. И Пол начал лихорадочно обдумывать ходы.
Он не знал чего хочет. Он не знал сколько времени прошло, пока к нему в голову не пришла еще одна мысль. Слишком навязчивая мысль.
«Должен быть и третий путь»
Едва эта мысль прозвучала в мозгу... Бог нервно сглотнул, а Смерть чуть подалась вперед, будто собираясь что-то сказать Полу. Господь Бог ожег ее предостерегающим взглядом. И Смерть остановилась.
- Я точно не смогу изменить своего решения?
- Нет. К сожалению, ты, как и многие, не понимаешь важности этого Решения. Нельзя его недооценивать.
- Но и переоценивать не следует, – заметил Пол. Смерть только криво усмехнулась.
Наконец Пол Балкэртан сумел прогнать все посторонние мысли, и заняться поставленной задачей.
Его воля натолкнулась на слишком твердую преграду. Сейчас он, как никогда, тщательно просчитывал каждый вариант. Но ум его был в полном замешательстве, ибо он не знал ничего, совершенно никакой информации о бессмертии. Тогда...
Тогда Пол Балкэртан отринул разум и волю, и отдался интуиции.
Но и интуиция подвела его гробовым молчанием.
Пол Балкэртан остался один. Даже животные инстинкты – и те молчали.
Пол остался один на один с величайшим Выбором во всей истории человечества.
Это было очень страшно.
Он не знал, что делает.
Но делал.
- Я выбираю второй вариант, – сказал он бесцветным, дрожащим голосом; вся его сущность боролась против этого, но он знал, что не может более оставаться здесь.
- Бессмертие? – спросил Бог; Пол, превозмогая тяжесть, внезапно навалившуюся на него, кивнул.
Миг...
И Смерть расхохоталась.
Бог развернулся к ней всем корпусом и проревел:
- Не сметь!
- А я посмею! – продолжала хохотать Смерть, но затем она успокоилась и, взяв безвольного Пола за руку, сказала:
- Идем, Пол.
- Да, – ответил он. – Идем.
И они исчезли.
Она летела в никуда... и хохотала.
Каждому свое. И Пол Балкэртан уже сделал свой Выбор.
Каждому свое.
«Честно? Я задолбался. Устал. Давай закончим и сходим за пивом»
«Гу» - ответило alter ego.
В этот момент во входную дверь постучались.
ГЛАВА 7. ОСНОВЫ БЕЗОПАСНОСТИ ЖИЗНЕДЕЯТЕЛЬНОСТИ: РУБИТЬ ТАКИХ КОЗЛОВ НАДО!
В этот момент во входную дверь постучались.
- Откройте!
«Отлично, сосед пожаловал. Припаши его за пивом сбегать»
Джо спустился вниз. На последней ступеньке костыль соскользнул, но Джо повезло – костыль встал на пол, уперся в него. Джо дошел до двери, повозился с замком и открыл ее.
- Привет, – сказал он пятнадцатилетнему парню.
- Привет, – поздоровался тот. – Меня родаки попросили прийти спросить может чего надо.
- Да... ты сможешь принести пива?
Сосед уставился на Джо как на сумасшедшего:
- Мне пива никто не продаст.
- Нехорошо отмазываться, – сказал Джо, – ты с друганами тут сам сколько пил? Сейчас найду деньги. Принеси... какое будет. Лучше темное... короче, какое будет. Бутылок шесть... «эй, а тебе не много?» ... да, шесть. Еще колу, там, чипсы...
- Ну ладно – сказал сосед.
Джо развернулся к куртке и принялся рыскать по карманам своей куртки:
- Сейчас... тысяча, – Джо смял бумажку и протянул ее соседу. – Все. Гуляй.
Парень взял деньги и вышел.
«Может, ты сейчас допишешь-таки главу?»
«Получу пиво – допишу»
«Эх ты, наркоман несчастный... вечно тебе что-то надо. Собаку выпусти погулять»
Джо так и сделал.
Сам он сел на крыльцо и прикрыл глаза. Ему хотелось спать... «только и делаю, что пишу и сплю. Может, сегодня что-нибудь интересное на ужин сварганим? Ради разнообразия»
«Можно. Придумывать сам будешь. Сколько времени? Позвони маме»
«Клево, столько советов сразу... с чего бы начать?»
«С мамы. А время можно посмотреть на телефоне»
Джо достал телефон, крутанул его в ладони и посмотрел на часы. «Обалдеть! Три дня! Три часа дня! А как же обед...»
«Жрешь и спиииишь! – пропело подсознание. – И пишешь»
«Чертова...» - Джо набрал телефон матери. Послышались короткие гудки.
- И с кем это она там болтает? – спросил у плотного горячего летнего воздуха Джо.
«Гу»
«Ты растерял весь свой словарный запас?»
«Да, вроде того. Видишь, растерял, весь запас словарный растерял!»
«Ха-ха. Где смеяться?»
«После буквы “Р”, да, это буква “Р”, как тигр – рррррр!»
Калитка скрипнула. «О боже, как банально... калитка скрипнула». На участок зашел сосед с пакетом, с весомым пакетом.
- Я все принес – сказал он. Джо молча взял, получил сдачу, отдал часть обратно, распрощался с соседом и загнал собаку в вольер.
- Запомни, псина, на чужих надо лаять! Лаять, а не бегать хрен знает где! – Джо облил собаку водой из шланга (и наказание, и жарко ведь – почему бы и нет?) и зашел в дом.
«Он принес мне восемь бутылок, нормально?»
Скинул ботинки, резво поднялся наверх, – насколько можно резво подниматься на костылях, этих палках искалеченного идиота, – открыл первую банку пива и...
«Ну нет, ну почему!» - телефон зазвонил в самый неподходящий момент.
- Да, – сказал Джо, выслушал двухминутный разговор как со стороны, выключил телефон (ничто мне не помешает, ха-ха-ха!!!) и окунулся в пустую белую страницу. Это был черновик... настоящий черновик.
Черновик его второго романа.
Сосулька оторвалась и, жалобно звякнув, свалила Эдуарда Джейсона на холодную землю. Он умер сразу – сердце дало отбой после касания льдины.
Очнулся в переходе метро – отовсюду шли люди, плыли, будто расплывчатые пятна, и нельзя было понять, кто есть кто. Везде мелькали пестрые одежды, двигались, летели в никуда, и говорили, говорили...
- Эдуард Персиваль Джейсон, пройдите, пожалуйста, на боковую, там вас ждут преступники из черно-белого дома, пройдите на боковую, пройдите, пройдите... – слова из ниоткуда затихали, пятна становились все более расплывчатыми, и вскоре Эдуард стоял посреди мелкой комнатушки.
Бессмысленно вздорное нагромождение вещей, столбы исписанной зелеными чернилами бумаги, разномастные, ошеломляющие непонятностью ковры на полу, на стенах, всюду... портрет Кинг-Конга в малиновом пиджаке с распятием на груди, обрамленный большими пластмассовыми прищепками, три синих люстры, поднимающиеся из пола...
«Что это?» - думал Эдуард, разглядывая маленькую необъятную комнату. Его изумлению и непониманию не было предела.
У стены стоял стол, а за столом сидел человек. Он склонил свою голову вниз. Его волосы стояли дыбом. Из ушей свешивались серьги, длинные, водно-прохладного цвета. Он сидел и калякал на столе карандашом. Вдруг карандаш сломался напополам. Человек и не заметил этого – он продолжал что-то чертить, вырисовывая замысловатые фигурки и кружочки.
- Это бардак, – сказал человек. – Это вот такое называется бардак.
Эдуард не нашел ничего более умного, чем спросить:
- А почему здесь портрет Кинг-Конга?
Человек отвлекся и отбросил карандаш. Теперь он нервно покусывал ногти и поглядывал на Эдуарда.
- Думай сам это все связано с тобой, думай сам думай сам, – бормотал человечек, а потом поднялся и дал Эдуарду пачку сигарет. – Говори, вот твой телефон, вот звони звони звони...
Эдуард взял пачку и открыл ее. Оттуда выползла устрица и недовольно закрякала лягушачьим голосом:
- Это все что-то значит для тебя, для многих.
Перед ним стояли два маленьких полосатых (розовая и фиолетовая полоски) слоника.
- Есть два выбора. Или бессмертие – или жизнь на земле. Выбирать тебе, – сказали слоники, и все завертелось, закружилось.
- Я... я что, обкурился?
- Ты умер. Но это одно и то же.
Он выбрал бессмертие.
Почти бессознательно.
Слоники исчезли.
Эдуард вновь смотрел на человека за столом.
- Чем нарисован портрет? – неожиданно для самого себя спросил он. Человечек ответил мягким голоском:
- Пастелью и маслом, ваш высочество, хи-хи.
- Что эти вещи значат для меня? – спросил Эдуард, и на этот раз человек ледяным, каменным голосом из могилы ответил, чеканя слова:
- Для тебя – все. Для всех – все. Иди, Эдуард. Твой путь, твой выбор... Между тем он давно в небесах предрешен... – и голос затих.
Эдуард пришел в мир бессмертных.
«Между тем он давно... в небесах предрешен...»
Для Эдуарда Джейсона эти вещи что-то значили. Для Эдуарда Джейсона само наименование личной Судьбы что-то значило. Для Эдуарда Джейсона важен был путь, по которому он должен был идти.
Он шел по пути бессмертия.
«Теперь остался еще один герой нашего времени – Маг»
«И его тоже?»
«Да. И его тоже»
И шипит только что открытая бутылка колы.
Он видел вокруг себя белую ткань воды. Она оплетала его снизу, и ноги его не чувствовали совершенно ничего.
Он видел вокруг себя непроницаемую воду.
А по этой воде... к нему шел Господь.
Бог подошел к нему на расстояние немногим меньше пяти шагов и ровным голосом, будто озвучивая приговор, сказал:
- Ты получишь выбор. У тебя есть два варианта – бессмертие в другом мире. И жизнь на Земле.
Сзади подошла Смерть. Она тоже без труда шла по воде...
А он не мог поднять ногу.
- Каков будет твой выбор? – спросила она.
Он не ответил. Он думал.
- Где лучше? – спросил он. – В мире бессмертных или на Земле?
- Не важно, где тебе будет лучше. Важно, к чему ты стремишься, и на что ты готов ради этого, – сказал Господь.
- Где лучше? – спросил он, проигнорировав ответ Бога.
- Это тебе решать. – ответила Смерть.
- Но как я могу решить, даже не зная, чего мне ждать в мире бессмертных.
- Придется немного подумать, – сказал Бог.
- Я могу задавать вопросы?
- Нет. Хотя можешь, но чем больше вопросов задашь и чем больше ответов получишь, тем дальше отойдешь от истинного пути.
- Какого?
- Это решать тебе.
- Только две стези?
- Да.
- А есть... третий путь?
Подавляющее волю молчание. Наконец Господь ответил:
- Да. Он есть.
- Я могу выбрать его?
- Можешь, – как будто радостно.
- Тогда я выбираю третий вариант.
- Но, чтобы пройти к третьему варианту, ты должен принять один из этих двух выборов. Которые мы предложили тебе изначально. И, пройдя по бесконечно долгому пути, у тебя вновь будет выбор.
- Между чем и чем?
- Сначала добейся возможности выбирать, а потом спрашивай.
- Тогда... Я выбираю бессмертие. У меня будет время для подготовки к пути.
- Конечно будет, – прошептала Смерть и укутала его в свой плащ...
И вечность раскрыла перед человеком свои объятия.
Так он попал в Мир между Мирами.
Так он забыл... и снова вспомнил свое имя. Но настоящим ли было это имя?
На этот вопрос могла ответить только Смерть.
А так он оставался бессмертным Магом.
Безымянным Магом.
Магом.
«А теперь что?»
«Отправляем в бой Пола. Его нужно столкнуть с Магом... сделать их врагами»
Глава 4. Начало новой жизни.
Пол летел в никуда.
Его тело разрывало на части. Голова стремилась вверх, тело оставалось на месте, ноги тянуло вниз, а руки раскинулись наподобие креста.
Он не летел.
Он стоял на месте.
Это продолжалось бесконечно долго и проходило почти мгновенно.
Он упал на снег. И холод пронзил всю его сущность.
Он смотрел в светлое, равнодушное небо, озаренное неярким солнцем. Свет утопал в белизне, и нигде не было следов ни то что человека, но даже зверя.
Пол Балкэртан лежал на опушке хладного леса, старинного леса. Деревья полукругом нависали над ним, безмолвно шевеля пустыми ветками, не нарушая застывшей, ледяной тишины, царившей в этом месте. Мир бессмертных встретил Пола Балкэртана невозмутимостью и покоем, стылым, гнетущим чувством безнадежности, беспросветности, и...
И бессменным страхом.
Пол приподнялся на локте. Он чувствовал себя непереносимо гадко – эмоции и чувства нахлынули только сейчас, и Пол Балкэртан понял, КАКОЙ выбор он сейчас сделал.
Выбор всей жизни.
Он сам предрек свою Судьбу.
Назойливые мысли окружили его со всех сторон, и хладнокровие его мигом исчезло в этом заброшенном месте, где беспокойные, смятенные вопросы прорвали тюрьму разума и потребовали для себя ответов. В голове у него творился страшный бардак.
«Почему я в своей старой одежде? Кто придумал этот чертов Выбор? Есть ли здесь еще люди, где здесь туалет, где найти одежду, что...»
Вопросы донимали его без конца. Пол не знал, что с ними делать, но вскочил на ноги и...
Ужасно холодный ветер ожег его лицо, бросил на землю и нарушил тишину, превратив ее в какофонию звуков.
Пол Балкэртан, пошатываясь, встал, и пошел против ветра, закрывая лицо рукой, и немилосердно резал лицо его жесткий снег, обжигая стужей, и ничто не могло его остановить на пути к уничтожению.
Пол Балкэртан шел прямо, ничего не видя перед собой, и везде был только холод.
Он шел... а за ним не оставалось следов. Первозданно чистый снег лежал везде, и ничто не трогало сдержанность его.
Пол, обретя бессмертие, потерял право называться человеком.
И не было у него права на вечную жизнь.
Ибо у него было право на вечную смерть.
Ибо в безмолвной пустыне нет места бытию.
И все, что было в этом мире бессмертных, было миражом.
Пол Балкэртан пал на невесомо-железный снег, пал на колени пред стихией, что обрушила на него ужасающие-молниеносный удар, что свалил его на мерзлую землю... и в этот миг Пол Балкэртан услышал далекий голос. Это был именно этот миг, и это был другой миг.
- Кто это? Новенький?
- Возможно... – последовал ответ, и Пол провалился во тьму.
Ему было невероятно больно. Он не знал, сколько пролежал на снегу – он знал, что не может быть жив...
Да он и не был.
Он был бессмертным.
Пол Балкэртан очнулся в деревянном домике. Он смотрел на резной потолок, украшенный затейливыми нитями, переплетающимися линиями, превращающимися в...
«Сюжеты из Гарри Поттера?!»
Это было удивительно. Пол сел на кровати, потянулся и встал.
Небольшая комнатка с длинной, широкой кроватью, продолговатый письменный стол, оружие на стенах, прикроватная тумбочка – обстановка спартанская, ничего не скажешь. Никакой роскоши – даже постельное белье полностью белое, жесткая подушка... Больше здесь ничего и не было.
На тумбочке – комплект одежды: носки, форма (зеленая, полевая, от штанов до куртки). Под кроватью – тапки и высокие ботинки.
Пол оделся, нанизал на ноги тапочки, и вышел из комнаты.
Справа была такая же комната. Совершенно та же обстановка – разве что на тумбочке вместо одежды лежал огромный отполированный до блестящей белизны клык.
« Сантиметров восемнадцать» - прикинул Пол – «Такой может быть только у одного существа на планете»
В детстве Пол Балкэртан увлекался динозаврами. Он почти ничего не запомнил с того времени – разве что некоторые отрывочные факты, гипотезы...
Одно он помнил точно – этот клык мог принадлежать только тирранозавру.
«Интересно, он ископаемый?»
Пол Балкэртан спустился вниз по деревянной лестнице, и вошел в кухню.
Там, к нему спиной, сидел человек.
- Э-э, простите? – Пол дотронулся до плеча сидящего, и тот резко повернулся:
- А, проснулся, видать... хочешь есть?
- Ну, если можно...
- Да ты не стесняйся, присаживайся. Чай будешь?
Пол присел и утвердительно кивнул:
- Как вас зовут?
- Марк, и называй меня на ты. Ну, наверное Марк – точно сказать не могу.
- Не понял, – сказал Пол
- А чего тут понимать... с лимоном?
- Нет. И без сахара.
- Тяжелый случай, – чайник в руках Марка проделал путь до стола, плеснул кипятка в темную прозрачную чашку – А чего без сахара?
- Да я так всегда пью. А ты... ты не пояснишь мне, где я нахожусь?
- Объясню, не боись. Ты будешь яичницу? Или лучше сварить яйца, просто больше ничего нет, – Марк развел руки в стороны, показывая, чего ничего у него нет.
- Как тебе удобнее. Так ты расскажешь мне про то место, где я нахожусь? – Пол Балкэртан сел
- Расскажу, не нуди. И кстати, тебе крупно вообще везет, что я говорю по-английски, – сковородка зашипела на медленном огне, постреливая невидимыми крупинками масла.
- По-английски?
- Это мир бессмертных. Называется Мир между Мирами, потому что ничего умнее люди придумать не могли. Мир между Мирами – потому что вроде как мир между жизнью на земле и окончательной смертью. Мир бессмертных – это такая задница... но ты привыкнешь. А в конце концов – все равно сдохнешь. А вот и твоя яичница. Наслаждайся, мужик... пока еще не сошел с ума от скуки.
Так началась новая жизнь Пола Балкэртана в Мире между Мирами.
Пол узнал, что Мир между Мирами представлял собою невероятный парадокс, который сам строил, и сам же уничтожал все законы физики, все мыслимые и немыслимые границы, нарушая и не нарушая их; это был величественный бред, порожденный разумом сумасшедшего гения; нонсенс, носящийся во времени и в пространстве, где все было ничем и ничто было всем, и где все было всем, и ничто было ничем.
Он узнал, что мир бессмертных состоит из нескольких зон – летней, зимней (где жил Марк), весенней и осенней. На юге Мира между Мирами простиралась ледяная пустыня, а за ней – соляное море. Пол сначала не понял... но потом, когда увидел фотографию, до него дошло.
Бездыханные, безжизненные просторы, сплошь из кристаллов соли, некоторые из которых поднимались над этой застывшей равниной. В этом море соли не жил никто... кроме Смерти.
Смерть была везде.
Она была и на севере – и в великом океане, и в огромной песчаной пустыне, где застревали многие из жителей Мира между Мирами, и не могли выбраться.
Она была и в зоне весны, где находились самые высокие горы Мира между Мирами, и место, где обреталась сама Смерть.
Она была и между всеми зонами, в самой середине, между четырех ворот, которые отделяли зону от столицы Мира между Мирами, над которым всегда должен был властвовать король, что определила Смерть.
Она была везде – и каждый житель Мира между Мирами мог похвастаться, что ему приходилось ехать в машине со Смертью, выпивать со Смертью, или играть со Смертью на бильярде...
Она создала Мир между Мирами – и никто не знал, с чего начинался этот мир. Кто-то говорил, что Мир между Мирами был создан в одно и то же время с Землей, с зарождением жизни на Земле. Кто-то сказывал старую легенду, давнишний миф, в котором повествовалось о рождении Мира между Мирами.
И сотворил Бог небо и землю – и, на шестой день, сотворил он человека, которого поставил над всеми тварями. И сотворил он Адама, праотца человечества.
Прошли сотни лет, и Адам умер.
И попал в первый выбор.
Он настолько привык к бессмертию за время своей жизни на Земле, что без колебаний согласился на предложение Смерти. А она – она сказала, что мира бессмертных не существует, и ей не из чего создавать Мир между Мирами. Тогда Адам принес с Земли неживые камни, и смерть пообещала, что бессмертные в Мире между Мирами будут подобны холодным, безжизненным камням. Но люди не были приспособлены для такой жизни, и, поэтому, не получили подлинного бессмертия.
Они могли уйти в окончательную смерть. Никто не мог сказать, что это такое – никто не уходил туда, откуда не возвращаются. Возможно, кто-то и уходил... но некому было об этом рассказать.
Была и промежуточная ступень – то, что бессмертные называли тенью. Каждый раз, когда кто-то вызывал Смерть, желая уйти в последний предел, она предлагала – или окончательный уход, или тень. И... бессмертные трусы всегда выбирали тень.
Вы не представляете, КАК бессмертные боялись смерти.
Пол Балкэртан погиб в Статгарте десятого декабря. Тогда же он появился в Мире между Мирами, где началась его новая жизнь.
Первые дни он обустраивался – передвинул мебель, получил у Марка несколько разных комплектов одежды, побрился и принялся вновь создавать коктейли. Это было страстью его прошлой жизни – и теперь стало целью нынешней.
- Тебе как больше идет – с бородкой или без? – спросил у него Марк.
- С ней.
- Тогда не брейся. А то получиться, что не вырастет у тебя потом.
- Да ладно, – отмахнулся Пол и побрился. Через несколько дней у него вновь выросла борода.
- Странно... ведь в Мире между Мирами ничего не растет, – прокомментировал Марк. – Хотя черт его знает...
Марк объяснил Полу, что в Мире между Мирами ему не выжить без одержимости. Если он не будет одержим чем-нибудь, что будет занимать все его время полностью, то он проиграет. И... настанет момент, когда он сам захочет покинуть Мир между Мирами.
А для этого был только один способ.
Уход в тень.
Или...
Или не один?
Пока что Пол Балкэртан не хотел возвращаться домой. Ему пока еще нравилось здесь. Это было не совсем естественно для бессмертного.
Бессмертного ли?
На третий день Марк, выпив очередную внушительно-изрядную порцию алкоголя, поведал Полу о том, почему Смерть есть Смерть, а Бог есть Бог.
- Ты главное пойми, – начал он, слегка вздрагивая от звуков собственного голоса. – То, что ты видел там, наверху, – Марк ткнул пальцем в потолок и продолжил, – это только часть от целого. Там, наверху были не Смерть и Бог, а... ну, как бы это так тебе скзать... персоны, в общем то. То есть ты там видел только ипостась, ну, персону. Бог и Смерть – это обличие, картинка. А так, в общем то, у них нет лица. Это то же самое, ну если тебе они пришли в образе свиньи и свиньи – и попробуй угадай кто из них кто. Нет, конечно, тот, что бессмертие предлагает и настаивает на этом – это Смерть, темная энергия. А Бог... ну, аватаров много, как в древней Индии, там у Шивы... нет... не помню, короче, там аватара – это персонификация... Во как. Так и здесь.
- Может, тебе поспать? – с опасением и недружелюбием предложил Пол.
- Зачем... будто я выпивши. Принеси пистолет из комнаты, из большой, и иди к себе. Я тут малость протрезвею...
- Не надо пистолет, – спокойно сказал Пол; он не встречался в своей жизни с в доску пьяными, так, маленько... но он предполагал, чего делать точно не надо – не надо будоражить.
- Я бессмертен, – твердо и тихо произнес Марк; хмель, казалось, выветрился из его головы напрочь. – Принеси мне пистолет из большой комнаты, пожалуйста.
Пол Балкэртан, признав разумным этот довод, кивнул и принес пистолет.
«Интересно, кто будет оттирать его мозги с пола?» - мелькнула мысль, но тут же померкла...
Как меркнет свеча на ветру.
В Мире между Мирами было все для людей – всевозможные удовольствия, неправдоподобные и правдоподобные забавы, допустимые и недопустимые развлечения...
И можно было не убирать за гостями, не отмывать посуду от остатков отменных блюд, не заниматься готовкой этих самых блюд...
Смерть создала рабов жителям Мира между Мирами. Маленькие, невзрачные, они будто были сформированы для ненависти, и жители мира бессмертных редко прибегали к их помощи, предпочитая все делать самим.
Пол Балкэртан уже встречал такого раба. Он встретил его в свой второй день новой жизни в Мире между Мирами – случайно увидел внизу деревянной березовой лестницы. Карликовое создание глядело на Пола пустыми глазенками, в которых светилось раболепие и пустота. Сначала Полу захотелось снять со стены оружие, любое, какое попадется, и зарубить, зарезать, расстрелять, каким бы то ни было способом прикончить эту дрянь, размазать эту скотину по полу, уничтожить, нет – истребить эту мразь, что стояла на лестнице и пялилось на него своими тупыми мерзкими дерьмовыми глазенками. Никогда еще Пол Балкэртан, по природе своей невероятно спокойный флегматик, не испытывал такого явного приступа ярости, омерзения и ненависти. В глубине сознания он понимал, что это существо, эта гадкая сволочь – эта гадкая сволочь не достойна этого, но и этот уголок его мозга знал, что это существо – ПЛОХО! Не зло, нет, никак не зло, это просто ужасно ПЛОХО, невыносимо ПЛОХО, и это ПЛОХО надо убрать вон, незамедлительно, быстро, немедленно!
Пол Балкэртан крикнул на существо, замахнулся первым, что попалось под руку, и оно, это гребанное... исчезло – но остался неприятный, ПЛОХОЙ осадок, и Пол долго не мог от него избавиться.
Такого отвращения он не испытывал никогда. Даже Смерть казалась ему ХОРОШЕЙ, после того, как он встретил эту тварь.
Пол и не догадывался, насколько он прав.
Ведь темная энергия, темная материя, вещество, которое бессмертные называли Смертью... было достаточно темным, чтобы понимать, что свет и тьма суть одно...
Но вот что одно – добро или зло – этого не знал никто.
Кроме...
Это было уже не важно.
И Пол Балкэртан отлично слышал всхлипывающий поцелуй пули.
«Мда, хороший у Пола наставничек получился. Прямо-таки... это мы с тобой его с дяди Васи списали, верно?»
«Угу. Давай, подсознание, в атаку – я прикончил третью бутылку и намерен повторить этот подвиг»
Пол Балкэртан скучал. Теперь подобное состояние начало посещать его довольно часто. Он не знал, как избавиться от этого уныния – он знал только, что ему ничего не хочется. Когда-то, на Земле, он мог часами заниматься скучными делами, и это ему даже нравилось... Но в Мире между Мирами он мог браться за любое, пусть самое интересное занятие – и бросать его спустя каких-то жалких нескольких минут.
Пол Балкэртан скучал. Ныне не оставляло его подобное состояние, и он не знал, что можно поделать с этой тоской.
Он делал коктейли, самые замысловатые, необычайно сложные в изготовлении, но процесс его уже не радовал. Его накрыла беспомощность, никчемность. У него не было НАСТОЯЩЕЙ цели – лишь мелкие, повседневные заботы остались с ним, и, неторопливо, зная, что некуда деться жертве, подтачивали изнутри его волю к жизни.
У каждого живого бессмертного создания в Мире между Мирами была некая... высшая цель. Кто-то мог довольствоваться малым – Марк собирал редкие оловянные и железные фигурки... Кому-то и правда нужна была возвышенная, священная цель...
- Я хочу... победить Смерть – прошипела темная фигура оскалом оборотной стороны мертвого солнца...
У Пола Балкэртана цели не было. Он еще не знал, что это состояние гибельно...
Шло двадцать пятое декабря. Со дня смерти Пола прошло пятнадцать дней.
Марк изредка уходил из дома, и почти всегда возвращался к вечеру.
За ужином они с Полом много говорили – в основном Марк. Он объяснял, каковы законы мира бессмертных, как происходят здесь различные события... рассказывал все, что знал, про Мир между Мирами.
Так было и этим вечером. Марк монотонно рассказывал Полу про свои встречи с темной энергией:
- ... Бывает такое – сидишь в баре, пьешь водку с товарищами по несчастью, а тут подсаживается такая бука, вроде как человек, ан нет – Смерть. Мне нравиться – она подсаживается, болтает, спокойненько так, а ты сидишь и думаешь: «А не идти бы тебе...» - и точные адреса, чтоб по дороге не потерялась. Да вот после десяти минут таких посиделок хорошо тебе становиться... а она не злоупотребляет. Зато – похвастаться можно, что с самой темной энергией алкоколь распивал. Да... если бы было где хвастаться.
Пол Балкэртан поедал нехитрый ужин, и слушал вполуха разглагольствования Марка. Они были ему совершенно неинтересны, но Пол отлично знал, что иногда Марк может сказать нечто дельное...
- А на новый год отправимся с тобой в столицу.
Пол вопросительно поднял брови, и Марк поспешил пояснить:
- Ну, мне надо в город, да и тебя надо познакомить с кем-нибудь... Знаешь, у меня король в приятелях... – это было сказано озабоченно, даже немного напугано, но Пол Балкэртан все равно и сразу поверил в это, и сразу поперхнулся гречкой. Марк стукнул его по плечу (зачем?) и продолжил:
- Король нынешний в приятелях состоит... звучит не очень, но это так. Я тебя с ним познакомлю – он мастер в смысле кто что должен делать чтоб не сдохнуть от скуки. Он тебе найдет цель. Да он и сам по себе мужик неплохой...
Так и наступило тридцать первое декабря. Пол Балкэртан лежал на своей лаконичной кровати, и считал мух. Муха была одна, и она противным визгом старого мотора дребезжала под потолком. Однажды муха присела на рукоять декоративного кинжала, поболтала мелкими ножками, а потом снова взлетела в воздух черным контуром затюканного самолета. Спустя некоторое количество временного луча она решила, что эта жизнь для нее слишком хренова, и серьезно плюхнулась на деревянный пол. Теперь Пол Балкэртан наблюдал за трупом мухи, но тот не подавал никаких признаков жизни. Наконец Полу это вконец надоело, и он, облачившись в первую попавшуюся под руку одежонку, спустился вниз.
Марк не ждал его внизу – он сидел за столом (в принципе, как всегда) и пожирал малые дозы алкоголя в безмерных количествах.
- Нам пора? – спросил Пол.
- Пора... куда нам пора, – сказал Марк в ответ.
- В столицу, – в ответ тяжкий вздох, скрип стула, Марк воздвигает себя на ноги и отправляется наверх.
- Ложись на кровать. Сделаю тебе укольчик.
- Укольчик? – Пол поднялся вслед за Марком (и зачем спускался?)
- Ну не задавай глупых вопросов.
Пол лег на кровать, повернул руку, и прикрыл глаза.
Укольчик, тянет в сон...
Она пришла в образе лягушки (любит она это дело) и приказала ему убить короля Мира между Мирами. Да, он понимал, зачем ему это нужно.
- Я получу то, что желаю?
- Да. Скоро придет твое время, – сказала она и назначила точную дату убийства...
Тридцать первое декабря.
Пол Балкэртан стоял на влажной, рыхлой, заснеженной земле. Его немного шатало. Он не совсем понимал, где он, и как он здесь оказался. Рядом с ним стоял Марк.
Они находились на невысоком холмике, с любопытством высовывающимся из-под земли. Впереди маячила тень ворот – ворота стояли посреди смешения зеленого поля и снежной долины, стояли гордо, неприступно, и сверкали на солнце красным ветхим кирпичом. Граница зимы и весны проходила точно по этим воротам – они обозначали конец любой из зон, и начало пригорода столицы.
А сама столица пока что виднелась неясным, размытым водой снимком фотографа-любителя.
Они шли к громадине ворот – две фигурки, маленькие фигурки... Пол Балкэртан шел к воротам, и глаза ему били лучи мертвого солнца.
Они очутились у ворот и прошли через то место, где должна была стоять дверь – но не было двери под арочным полукружьем ворот, и Пол с Марком беспрепятственно прошли вперед.
Теперь столица открылась Полу своим отвратительным великолепием мегаполиса, огромного города с высочайшими небоскребами, огромными, пустыми домами...
Город находился на равнине, на некогда зеленой равнине. Он возвышался небоскребами с зеркальными стеклами – они, подобно кристаллическим ячейкам монитора, отражали свет солнца. С высоты птичьего полета материнская плата рисунком улиц и домов навевала грусть и меланхолию... было светло, и света не было. Столица Мира между Мирами встречала гостей ощерившейся в наполовину беззубом оскале клавиатурой.
Все дома были пусты, и лишь в некоторых зажигался робкий огонек света, зажигался и гас, не смея соперничать с ледяным солнцем.
Город бессмертных был мертв.
И выше всего... выше всего стоял огромный сухой дворец. Строгость его поражала воображение, отражала суть бессмертия, и солнце. И отражала мертвое солнце.
Черный провал в бездне голодных глазниц – таков был дворец короля Мира между Мирами
Черные окна не могли загородить от солнца... и в многочисленных комнатах дворца бессмертных крылась одна-единственная комната, в которую не попадало не единого луча.
И никто никогда не попадал в эту комнату. Ибо она была, и ее не было.
Эта комната отражала бессмысленную надежду бежать...
Но от темной энергии скрыться было нельзя.
Пол Балкэртан смотрел на громадину столицы Мира между Мирами и понимал, что жить здесь он точно не хочет.
Марк подошел к пустой машине, стоявшей на обочине дороги, ведущей в город, удовлетворительно кивнул, сел. Пол подошел к машине и заглянул внутрь.
- Это твоя? –
- Нет. Но, брат, в мире бессмертных действует правило – все мое твое. Так что садись, и погнали на базу –
Пол сел в машину, и они тронулись.
Марк порылся в бардачке, достал измятую газетку и, расстелив ее на руле, принялся внимательно читать.
- А... мы не врежемся, – сухо сказал Пол.
- Ниче. Врежемся – дальше подем пешком.
Пол кивнул и, сложив руки на груди, прикрыл глаза.
- Не чавкай, – сказал он. Марк гукнул и отложил невесть откуда взявшийся сэндвич.
Они въехали в столицу Мира между Мирами, виляя по двум полосам сразу. Навстречу им несколько раз попадались такие же виляющие машины, а водители, сидевшие за рулем, или добивали последнюю бутылку виски, или трепались по мобильнику и что-нибудь ели.
Марк изредка поднимал голову от газеты и смотрел на дорогу, сверяясь со своим мозгом – с лучшим из навигаторов.
Они резко остановились. Пола бросило вперед, он, растопырив пальцы рук, больно ударился ими о лобовое стекло.
- Приехали – сказал Марк, засунул в рот остатки сэндвича и вышел из машины.
Они вошли в небольшой магазинчик, Марк включил там свет и позвал:
- Эй, Регби! –
Из-за стойки выползла старушка, и осведомилась:
- Чой приперся?
- Подкинули мои игрушки? – Марк облокотился на прилавок
- А... ты за этой хренью... да, мне принес черный какой-то. Дракон – тебе подойдет?
- А чего он умеет? – спросил Марк
- Трепаться он умеет! Он изогнутый весь на бок смотрит, у него крылья это... сгинаются
- Не сломанный?
- Те пойдет. Щас принесу, – и старуха удалилась внутрь магазина.
Во время этого разговора Пол осматривал помещение. Он знал, как мог бы это описать словами – хлам, валяется в кучах, как...
- Держи, – старуха поставила на прилавок статую дракончика с боевым оскалом на морде. Марк бережно взял фигурку и спрятал в сумочку на поясе – Пол заметил ее только сейчас.
- Нихай – ответил Марк, и вышел. Пол вышел вслед за ним. Старуха поглядела им вслед, и тоже скрылась с глаз.
Они сидели в небольшой кафешке недалеко от дворца. Марк заказал себе латте, и откинулся в кресло.
- У тебя есть вопросы. Валяй, я отвечу по мере своих сил
- Почему ты ведешь себя так... несерьезно? Как будто придуриваешься... Ты ведь бессмертный... –
- Так в этом то и есть суть ответа! – Марк резко наклонился через стол, и зашептал. – Я бессмертен. Есть люди, которые отдают себя бессмертной холодности камня,
- Вам не помешают личные отношения с королем? А вдруг ты решишь завязать с ним дружбу...
- Нет. У меня нет ни с кем тут личных отношений. Я уничтожу его, – и ледяной оскал улыбки отвращения
, а есть те, кто притворяется, будто ничего не изменилось. Таков я. Мне это нужно, чтобы жить в Мире между Мирами. Так... – Марк откинулся обратно в синее кресло – Так, кто-нибудь притащит мне мой латте?!
Пол понимающе кивнул и выпил воды.
После кафешки они отправились во дворец.
Центральная площадь и правда была центральной – она находилась посередине столице, и в ее центре высился каменный обелиск.
Говорили, что в этом обелиске есть тот самый камень, что принес Адам Смерти, и из которого был создан Мир между Мирами. Но никто и не догадывался, что, возможно, эта легенда права... права полностью и безраздельно.
Марк стукнул в огромную дверь. Ему ответили на удивление быстро – в воротах распахнулась маленькая калиточка, и они вошли внутрь.
«Вход для собак и кошек» - подумал Пол.
Они шли по длинным пустым залам, пересекали коридоры, проходили комнаты, а впереди и позади них хлопала очередная и очередная дверь...
Направо, налево, длинный коридор, крутая лестница, развилка – на ней прямо, вновь лестница, оборот – и снова прямо, шаг за шагом, налево, направо, направо, направо, дубовая дверь, пустой зал, вновь направо, направо, налево, и – тронный зал.
«Обычный зал»
В конце зала – трон, золотой трон, с всякими украшениями...
На троне сидит король.
О, нет. Не сидит. Он повернут спиной к вошедшим, в руках у него ножик, и он пытается достать из спинки трона большой изумруд.
Когда дверь захлопывается, король вздрагивает и резко поворачивается кругом.
- Ой, да, король захотел спереть камешек на память, – король убирает нож за спину, и идет к Марку. – Все мы здесь не вечны.
- Привет.
- И тебе того же. А кто это?
- Пол Балкэртан, – Пол протягивает руку, и король радостно трясет ее.
- Ты новенький? – Пол утвердительно кивает.
- Марк, ты ведь не зря его привел? – король берет Марка за локоть и отводит в сторонку. – И зачем он мне здесь?
- Ну, ты ведь неплохо определяешь, чем ему заняться, чтоб со скуки не того.
- Ладно. Но потом вы свалите. Хотя я, конечно, рад, рад тебя видеть!
Король подходит к Полу Балкэртану и смотрит в его глаза.
- Сколько тебе лет? Было на Земле сколько лет?
- Пятьдесят пять, – говорит Пол.
- Да... странно, – говорит король. – Очень странно...
- Что странно? – спрашивает Пол и заходиться в приступе ужасающего кашля.
И наступает тишина.
Он не видит, как оседает на пол Марк... как резко поворачивается король, метает посох, тот раскрывается в полете, выхватывает из-за пояса автомат, проходиться очередью – и падает на мозаику, заливая ее своей кровью.
Пол видит лишь труп, темную фигуру, освещаемую мертвым солнцем, взмах желтого плаща – и падает вниз. Затылок прожигает боль, и последней его мыслью, кричащей мыслью в мозгу есть – «я ведь бессмертен...»
И он умирает.
И желтый плащ отпечатывается в его мозгу кровавой печатью. Этого Пол Балкэртан не забудет... никогда.
«Вот и все! Я их столкнул! А теперь – выпьем!» - Джо допил четвертую бутылку и бросил ее в угол комнаты. Он закончил четвертую главу.
ГЛАВА 8. «ЧТО-ТО У МЕНЯ МОТОРЧИК БАРАХЛИТ. А, НЕТ – ЭТО ГОРШОЧЕК НЕ ВАРИТ!»
Он закончил четвертую главу.
Джо Спрингс откатился от компьютера и поглядел на потолок. Оттуда молча взирал на него мальчик со шрамом и в очках. «Закончил, ла-ла-ла, закончил...»
«Ты закончил только четвертую главу, успокойся. Иди лучше покупайся...»
«С такой ногой?»
«Мда, ты прав. С такой ногой можно к черту в зад... не дальше»
«А помнишь в прошлом году мы ходили на пруд? Ну, когда еще...»
Тишина. Нет, не тишина – звуки есть кругом, и они летают... картина все обретает и обретает смысл: бубнит, бубнит, бу-бу-бу, бу-бу-бу. Сначала – просто дорога вьется меж цветов; люпин растет на обочине. Дорога – высохшая, сухая грязь. Остановившаяся во времени грязь.
Джо идет по дороге, вдыхает аромат поля, лета. Кругом светло, жарко. Справа – корова, жует траву меланхолично... «А Джо идет купаться!» - как в мультике про Нильса. Шаг, шаг, шаг, быстро – солнце припекает голову, но никакого жара не чувствуется...
«Это все твое воображение не верь Джо! Этого не было в восемнадцать ты сломал ногу весной и летом еле ходил с тростью которая сейчас стоит в прихожей дожидаясь своего часа Джо это все ложь, не верь... это все воображение Джо...»
Кепка на голове – небольшая, белая кепка. Майка открывает руки, по которым бегут извилистые змейки вен, шорты, волосатые ноги хоббита... расслабленная полуулыбка на лице: «А Джо идет купаться!» Шаг за шагом, поворот, сандалии на ноге, ползают, они чуть расстегнуты, и ползают по ноге как жуки... Джо идет по высокой густой траве, она ласково обнимает его... запах леса, запах меда – пасека совсем недалеко, запах свежего меда, травы, душистая...
«Трава душистая, Джо, трава душит, душит, ДУШИТ...»
Калитка. Железная калитка со стальным замком, ключ скрипит в замке – надпись на столбе: “Частная территория. Посторонним вход воспрещен”, но Джо ведь не посторонний, нет, он местный, и пруд. Чистый пруд, внизу бьют свежие холодные ключи, солнце ласково обогревает воду, Джо обходит пруд кругом...
«Это все воображение Джо фантазия потому что и в семнадцать лет ты не ходил на тот пруд купаться а в шестнадцать тебя еще здесь не было ты лишь дважды отдыхал здесь но никакой пасеки просто быть не...»
Джо обходит пруд кругом, спускается к воде, на песок – песок чистый, тенью деревьев прикрыт песок, и на нем уже расстелен плед, не плед – полотенце, сухой чистый песок под сенью берез, бело-черных берез (Джо здесь все ненастоящее ДЖО!!!) и листья шевелит редкий ветер, и благословенная тишина, и ничего кругом, и вода... прохладная, в жаркий день вода волшебная, принимает Джо внутрь, он заходит в воду и плывет...
«Джо ты никогда там не был один ты всегда ходил с родителями однажды ты там порезал стопу о камень на берегу там не чистый песок боже мой Джо ОЧНИСЬ!»
И вот он плывет по прохладной воде, и солнце светит ему голову, и в нос бьет аромат трав, бьет, (Джо он тебя ЗАДУШИТ Джо!) и Джо Спрингс плывет по озеру, о, как это прекрасно... под водой ледяные ключи, Джо опускает голову под воду, волосы мгновенно намокают (Господи нет Джо что ты делаешь неееет НЕЕЕЕТ!) Джо уходит с головой под воду, к ледяному слою и...
«Это твоя фантазия Джо помни это твоя фантазия ты дома на костылях господи да оно утянет тебя под воду боже вылези Джо пожалу...»
И выдох. Пузырьки поднимаются к поверхности, а здесь, внутри, блаженная тишина и...
«ИДИОТ господи вылези дебил вылезай ВЫЛЕЗАЙ ДЖО БЫСТРЕЕ ВЫЛЕЗАЙ...»
И покой. Здесь тишина и покой... Джо выныривает из воды освеженным, живым. Настоящим... ему хорошо, прохладно. Солнце светит в густом, чистом небе, синем, голубом небе. Благословенная тишина... покой. Джо ложится на полотенце в тени и смотрит на листья, что легко шелестят под порывами свежего летнего ветерка.
«Тогда, Джо, к тебе пришло вдохновение. Ты создал рассказ...» - говорит alter ego.
«нет Джо не верь этого не было никогда Джона...»
Вдохновение налетело. Пришло свежим ветерком...Джо достал тетрадь и писал при свете солнца, вдохновляемый жизнью. Насыщая рассказ красками жизни, он жил сам тоже... ему было очень хорошо. Написав две страницы, Джо подходит к турнику, подтягивается под солнцем десять раз... и идет обратно в воду.
«Придурок не смей ты знаешь чем это закончится ДЖОНАТАН!»
И Джо заходит в воду вновь. Выплывает на середину прудика... задерживает дыхание, закрывает глаза, погружается под воду... все уходит – запахи, вкусы, звуки, остается вода, вакуумная вода... вода, отрезанная от всего мира. И только звук... звук?
«Дебил нееееет нееет Джо нееет идиот вылези неееееЕЕЕТ!!!»
Звук приближается, хватает Джо за ногу, тянет вниз, ко дну, вниз, лодыжке уже холодно, кругом ключи, он рвется вверх, а снизу слышится мерзкий гогот и мысли несутся в воспеленном мозгу, нету больше воздуха на ноге сомкнулись жадные лапы страха и звук СКРЕБ-СКРЕБ! он приглашает вниз под воду Джо извивается как змей в тисках смерти, открывает глаза. Смотрит вниз в пелену водной толщеи и видит...
«Идиот!!!» – сознание выталкивает Джонатана из воспоминаний. Он сидит в кресле, тяжело дышит...
Джо Спрингс тяжело дышал и смотрел на стену. Вырисовывались причудливые узоры букв... «Жизнь – игра». Игра со Смертью? «Господи Боже мой ЧТО ЭТО БЫЛО ЗА ХЕРНЯ!!!???»
Джо сидел и смотрел в узоры букв. «Жизнь – не игрушка»
«Что было?» - спросил он. Ему ответило его второе “Я”:
«Джо, ты не задремал... это были как будто фантазии наяву. Маг, или что это там, сводит тебя с ума...»
«Дерьмо, ГОСПОДИ, ДЕРЬМО!!!»
- Успокойся! – крикнул Джо сам на себя. Эхо прогулялось по дому и исчезло. Джо снова сидел один... «Успокойся. Это полный бред. Это фантазия, не больше. Спокойней»
Джо огляделся. «Черт возьми, да уже ночь! Я, видно, совсем заработался... я за седня дофига написал. Продолжим завтра? Если все будет норм?»
- Успокойся – повторил Джо – Все нормально. Это просто фантазия. Успокойся.
Джо улегся на кровать. Нога тупо болела. Джо закрыл глаза... на этот раз он провалился в сон мгновенно. Он слишком устал, чтобы что-то делать.
Ему снились неведомые сны...
Глава 5. Тайна
Он стоял перед ним на коленях, дрожащий, покрытый холодным потом, и мысли с невероятной скоростью летали у него в мозгу. Ничто не напоминало о произошедшем. Ну... почти.
Эдуард всеми силами старался не глядеть на труп, лежащий буквально в шаге от него. А еще он старался не думать о том чей это труп.
Но непокорные мысли все равно ввинчивались в голову, не давая отстраниться, и Эдуард понимал, что рано или поздно придется признать – тело лежит рядом не просто так.
«Ведь это мое тело» - всколыхнулась мысль, и Эдуарда вырвало. Маг статуей нависал над ним, и меч в его руках блестел кровавой луною, и серебристый бессмертный журавль скалился, глядя на Эдуарда...
Молчание. Тишина. Только тяжело дышит король, и понимает, что этот случай радикально изменил его мир. Всю его сущность. Теперь он бессмертен. Но понимание дается нестерпимо нелегко, потому что это понимание того, что отныне ты будешь в каждую свою смерть, во все свое бессмертие вспоминать обезглавленное, залитое кровью тело.
Отвратительно и неизъяснимо жутко.
О, теперь от этого вряд ли можно будет избавиться!
Эдуард медленно, пошатываясь, встал. Его знобило. Он отошел от Мага и прислонился к дереву, дыша, словно загнанная лошадь. Маг безучастно, равнодушно, безразлично смотрел на него, всем своим видом давая понять, что ничего не изменит, ничего не объяснит Эдуарду.
«Ты должен сам все понять» - читалось в его взгляде.
Но Эдуард не желал понимать все сам.
- Что со мной случилось? – спросил он. Маг нехотя убрал меч за спину и принялся разъяснять:
- Я надеялся, что ты сам дойдешь до этого... Подумай, что с тобой случилось.
- У меня нет сил думать! Попробуй просто спокойно взять и объяснить, или ты не можешь?! – Эдуард бросился в словесную атаку, едва успокоившись, но Маг повелительным движением прервал его.
- Конечно, я понимаю, что ты сейчас поражен произошедшим, но это не значит, что ты не можешь думать, и не надо мне грубить. Ты не первый, не второй, и даже не последний бессмертный, который прошел подобное. Постарайся адекватно воспринять ситуацию сам, потому что я не всегда буду рядом, и не всегда будет человек, способный тебе пояснить, что к чему. Учись, король, – с издевкой произнес Маг.
- Не желаю! – выкрикнул Эдуард; Маг невозмутимо кивнул головой и сказал:
- Дело твое, – и отстранился от короля, намереваясь забрать лежащее на земле оружие, и испариться в невесомом, пахнущим лилиями ночном воздухе.
Эдуард окликнул его практически сразу.
- Подожди, – король отделился от дерева и подошел к Магу. Тот ждал продолжения, не оборачиваясь.
- Я не могу. Мне нужен человек, который сможет понять меня, – Эдуард смотрел на Мага.
- Привыкай.
- Но может ты мне хотя бы... поможешь? – с надеждой спросил Эдуард. Маг повернулся к нему с каменным лицом, и выплюнул из себя короткое “Может быть”.
- Спасибо, – расслабился Эдуард. Маг железной хваткой взял короля за руку и повел его вглубь сада.
Вокруг были запахи – причудливые цветочные запахи, носящиеся в воздухе, аромат травы, запах свежевскопанной земли... но это были ненастоящие запахи . Все здесь пахло бессмертием, все здесь пахло смертью. Цветы были будто спрыснуты духами, трава была как вата, облитая зеленой краской и покрытая дурнопахнущим лаком...
А свежевскопанная земля разила могильным холодом и смрадом разложения.
Пока они шли, Маг объяснял королю, в чем состоит бессмертие.
- Я понимаю, тебе хочется знать, что есть бессмертие. Это совершенно естественно. У каждого человека свое представление об этом. Надеюсь, ты уже знаешь историю о том, как Адам принес Смерти камни с Земли, из которых и был создан Мир между Мирами, потому что в противном случае я не собираюсь отвечать на твои глупые вопросы, – Эдуард хотел что-то сказать, но Маг раздраженно закусил верхнюю губу и, оборвав невысказанную мысль короля, продолжил. - Изначально Мир между Мирами создавался для бессмертных существ, и Отец Человечества придумал так, как ты сейчас можешь видеть. Твое тело умирает, душа остается, и претворяет себя в тело. Но... бессмертные подобны бесчувственным камням. У бессмертного нет смысла существования – только если он сам найдет в себе силы просто жить в этом мире... ничто не доставляет бессмертным удовольствия.
Адам придумал страшную кару для себя и многих. Смерть способствовала этому. Наше бессмертие состоит в посмертном существовании, и, рано или поздно, ты потеряешь смысл жизни, а это самое страшное, что возможно.
У тебя ведь и сейчас нет смысла существования. Я, конечно, могу предложить тебе собирать бабочек, могу предложить заниматься образованием монстров Смерти, могу предложить тебе гоняться за удовольствиями... Список можно продолжать до бесконечности. Я хочу предложить тебе одно. Одно – единственное.
- Что? – спросил король, и Маг остановился в тени угрюмых деревьев, и спросил жутковато-воздушным шепотом:
- Насколько ты доверяешь мне, Эдуард? Сможешь ли ты довериться мне, располагая частицами информации сам и после всего, что расскажу я тебе? Я увижу твою реакцию, и решу сам... Слишком много людей знали бы все мои мысли, если бы я доверял каждому. Я умею проверять людей.
- Ты можешь поверить мне! Нет, правда!
- Сначала послушай что я тебе скажу, а потом и решишь – улыбнулся Маг.
- Слишком много выборов – пробурчал Эдуард и взглянул на Мага. Тот кровожадно оскалился и кивнул головой... естественно, он не собирался рассказывать все.
К каждому жителю Мира между Мирами хоть раз приходила Смерть. Побеседовать, послушать жалобы. Самой пожаловаться. Это было вполне в порядке вещей, и. в каком бы обличии Смерть ни приходила, всегда можно было узнать ее. А ведь Смерть могла быть и не узнанной. Любой дурак понимал это. Поэтому бессмертные не могли точно сказать, кто беседует с ними – бессмертный... или сама Смерть.
Так что ничто не было тайной для Смерти.
Ничего нельзя было утаить, если только не довериться кому-то одному.
К Магу Смерть приходила много раз. Последний – во время убийства короля, и за несколько дней до этого...
Она пришла в образе лягушки (любит она это дело) и приказала Магу убить короля Междумирья. Маг понимал, зачем ему это нужно.
- Я получу то, что желаю?
- Да, Маг. Скоро придет твое время, – сказала Смерть и назначила точную дату убийства...
В великолепии тронного зала крылась ужасная правда о Мире между Мирами, но никто не мог ее извлечь оттуда. Бесконечное множество королей от Адама и до Эдуарда сидели на троне, и понимали, что не имеют никакой власти над бессмертными. В мраморных резных колоннах прятались от света правды события, ужаснее которых измыслить с королями ничего невозможно. Здесь свергли первого короля Адама, здесь пытали следующего за ним государя, обваривая его ноги кипятком и выворачивая наизнанку уши только для того, чтобы узнать, где сокрыто завещание, и уничтожить его, здесь рубились бессмертные и монстры дабы повеселить безумного короля, чье тело после битвы подвесили вверх ногами и жарили на медленном огне, и из самого большого окна тронного зала выстрелила пушка, ознаменовавшая конец эпохи абсолютизма, размывая кровавые обломки человеческой души, обрывая власть. Но власть, хоть у нее и не было нитей управления, осталась.
Но все это были цветочки по сравнению с тем, что произошло со сто пятьдесят седьмым королем Мира между Мирами. Его не просто заставили отречься от престола. Его заставили уйти в мир теней.
Это было страшно. Возможно... Александр Македонский того заслужил.
Кто знает...
Смерть не раскрывала своих планов никому. Включая Мага.
Она просто отдавала ему приказания.
Зашаг, прыжок, выстрел. Незнакомый бессмертный, что стоит к нему спиной, падает. Второй бессмертный заходиться в приступе ужасающего кашля. В Мага летит трость короля, превращаясь в копье на лету, затем очередь... все это совершенно бесполезно.
Маг убил всех. Включая неизвестного ему бессмертного, что докашлял и успел даже развернуться. Но уже мертвый.
«Новичок» - презрительно думал Маг. Настоящий бессмертный, если бы захотел уйти, дал бы себя убить, а потом исчез и больше не появлялся. Или совершил бы самоубийство.
У убийства во дворце были свои преимущества – так как здесь убивали королей, то бессмертным запрещалось перерождаться в пределах тронного зала.
Маг стоял у изголовья трупа и держал в руках завещание. Завещание, которое было составлено королем Мира между Мирами на случай убийства. Завещание помогал писать Маг. Это тоже было заданием Смерти.
Маг намеревался уходить...
Его окликнула Смерть.
Ленивым шагом к Магу шла прекрасная девушка в цветочном платье. Маг обернулся к ней и спросил:
- Что-то еще? Я собирался идти и искать тебя, – ложь получилась не очень. Маг произнес это слишком быстро и не совсем тщательно выговаривая слова.
- Ты не за этим уходил из зала так стремительно, зная, что я буду здесь. Ты пытался – попытка, кстати, была совершенно глупая, не смог бы ты от меня скрыться – ты пытался меня шантажировать уничтожением завещания. Тогда бы ты стал королем, я бы подослала убийц... ты бы проиграл.
- Я не проигрываю, Смерть – отрезал Маг. Девушка шелестящей походкой осеннего листа подошла к нему и сказала:
- Если я захочу, Маг... ты проиграешь. И уйдешь в мир теней, или дальше...
- Твои обещания, видимо, ничего не стоят. Сложная штука доверие – особенно это относится к тебе.
- Маг... ты пытался сбежать у меня из-под носа, это не удалось. Я могу не доверять тебе. А сое недоверие приводит дальше тени.
- Дальше нет ничего.
- Да. Дальше только Смерть.
Маг дрогнул. Темные зрачки девушки, слепленные из черной краски пластилина, иссохли, глаза вывалились из глазниц и покатились по полу, а тело начало разлагаться прямо на глазах, и гной полез отовсюду, из всех пор ее тела, и она превратилась в жидкую массу, из которой выползали большие трупные мухи, и нападали обратно на эту массу.
Смерть стояла позади Мага. Теперь – в образе убитого короля с раной в груди. Мага передернуло от увиденного, он отвернулся от медленно расползающейся массы и, отойдя подальше, спросил у Смерти:
- Что еще я должен буду сделать, чтобы получить долгожданное? Ведь ты за этим сюда пришла. Дать мне очередное задание.
- Новый король скоро прибудет. Сделай так, чтобы у меня были основания уничтожить его. Как только невинная жертва уйдет в тень... Ты станешь свободен.
- Зачем тебе это надо?
- Это надо тебе, Маг. Невинный агнец нападет на меня, проиграет, но на Мир между Мирами обрушиться такая буря, которую вряд ли кто-то переживет... Но ты уже будешь далеко... отдай мне душу одного бессмертного, и я приведу тебя к точке возврата. Или...
- Как мне это сделать? Как мне заставить бессмертного перешагнуть грань между бессмертием и окончательным падением в тень? – спросил Маг, не дав Смерти договорить.
- Это ты придумаешь сам.
- А ты исполнишь свое обещание?
- Это будет зависеть от качества выполненной работы, Маг, – сказала Смерть и исчезла.
Маг ушел из дворца, перешагнув через труп, лежавший у выхода.
Он был готов лгать новому королю. Новый король должен был быть, согласно завещанию, только что появившимся в мире бессмертных. Завещание вступало в силу через десять дней после смерти короля.
Это было, по земному счету, десятое января.
Эдуард появился в Мире между Мирами восьмого числа.
Он проснулся королем.
Маг знал это. Если бы он был обычным человеком, он бы, возможно, посочувствовал королю. Отменил бы свое решение и помог бы Эдуарду.
Но он был бессмертным.
И чувствам не было места в Мире между Мирами.
Правда, на одно мгновение Маг почувствовал стыд, но немедленно подавил в себе эмоции. «У меня будет еще много времени, чтобы внимательно обдумать свои мысли и чувства. А пока надо забыть обо всем, и продумать план до конца»
Маг занялся делом – основательно подготовился к прибытию нового короля, придумал собственную версию о просьбе Смерти, и решил, что будет способен вести двойную игру. В любом варианте он бы выиграл.
Но план развалился почти сразу. Так что Магу пришлось импровизировать.
Король прибыл восьмого числа в царскую опочивальню. Маг еще не разу там не бывал, и поэтому решил сам зайти к Эдуарду.
Кроваво-красный балдахин, темного цвета шторы, телевизор в стене, мистический красноватый свет из ламп – прошлый король любил красно-черные тональности цвета.
Маг спал до девяти утра (ему нравилось долго спать), потом встал и отправился в царскую опочивальню.
Маг вошел туда в тот самый момент, как король приподнялся на кровати...
Ему снились неведомые сны...
Он поднялся с утра, в десять, сделал себе кофе, крепкий, терпкий кофе с крутым кипятком, и поднялся наверх – работать. Это стоило ему больших усилий.
Он плюхнулся на кровать и хлебнул кофе. Тепло растеклось по нему... на улице было прохладно – пошел осенний дождь. «В середине лета. Бред»
Джо написал немного и собирался продолжать.
- Знаешь, а ведь они делают этот выбор совершенно интуитивно.
- Да? – Смерть щелкнула по носу фигурку дракона и повернулась в сторону говорившего.
- Да. Я вот как это заметил: они оба умерли от сердечного приступа; первый - перед аварией, второй перед тем, как сосулька упала. Раны из жизни остаются в мире бессмертных и в переходе.
- Но у них ран не было, – закончила Смерть.
- Да. Не было. Чуть-чуть. И интуиция подсказала обоим, что возвращаться нельзя, или будет смерть.
- У них не было возможности выкрутиться? – спросила Смерть
- Нет. Не было.
- Если ты так уверен... Ну вот и славненько, – и последняя часть этой фразы потонула в бесконечной полноте небытия...
Эдуард приподнялся на кровати и взглянул на вошедшего к нему мужчину.
На вид ему было лет тридцать – вряд ли больше. Его короткие русые волосы, едва доходившие до шеи, немного вились. Острый взгляд сокола пронзал насквозь, но не пробирал. Эдуард сразу представил себе строгого учителя, который хочет, чтобы его боялись, но его только уважают... Правда, было в этом человеке нечто такое, что никак не шло в сравнение с учителем.
Он был мертв.
Тускловатый цвет темно-синих глаз, бледное, совершенно неживое лицо...
«Как будто утопленник» - подумал Эдуард.
Мужчина развернулся всем корпусом, величаво подошел к окну, и отдернул темные шторы со странными пятнами.
Холодный свет солнца залил опочивальню. Эдуард поежился, и закутался в одеяло. Мужчина подошел к кровати и сдернул одеяло.
- Вставай и одевайся – резкий и скрипучий голос, свистящий шепот в ночи – мерзкий баритон на много октав ниже.
Эдуард лежал в своей старой пижаме, которая едва налезала на него.
- Оденься – произнес мужчина сталью в баритоне, и ткнул пальцем в полузаметный шкаф у дальней стены.
Эдуард покорно вылез из кровати, взял первую попавшуюся под руку одежду, и зашел в неприметную дверь слева от главного входа.
Нащупав выключатель, он включил свет и пробежал глазами помещение. «Туалет» - подумал он и принялся одеваться.
Переодевшись, он вышел из туалета обратно в спальню. На столе стоял нетбук, светившийся глазом синего экрана. Эдуард подошел к нему и прочитал:
«Ты король. Объяснять ничего не буду. Спускайся вниз, завтракай, и приходи к главным дворцовым вратам»
Лучик мертвого солнца медленно и осторожно прокрался в дом, стоявший на заснеженной опушке леса.
Первый лучик холодного солнца заглянул в окно, и тут же спрятался обратно – ему было любопытно, но немного страшно. Лучик выглянул снова, присмотрелся и прошел сквозь пелену стекла.
Он пробежался по вещичкам, на которые опустилась ночная пыль, и устремился в небольшую комнату.
Там, на кровати, лежал человек.
Лучик солнца не обратил на него никакого внимания – он уже привык к бессмертным созданиям.
Так что он просто пробежался по телу и отправился дальше.
А человек от холода, внезапно пронзившего его тело, проснулся. «Чертово солнце!» - подумал он и завернулся в одеяло, чтобы хоть как-то спастись от мороза.
Но солнце уже освещало комнату, и Полу Балкэртану пришлось встать и одеться.
Он не сумел приказать себе не думать, и поэтому мысли уже культурно встали в очередь, чтобы затребовать ответов и объяснений.
Пол Балкэртан спустился вниз, зашел в ванную, и закрыл за собой дверь.
Через десять минут он вышел и отправился на кухню.
Там сидел Марк.
- Доброе утро, Пол. Нормально себя чувствуешь? – спросил Марк, и, дождавшись кивка от своего гостя, продолжил. – А я уж собирался без тебя – мне срочно надо в ближайший город, там новую партейку фигурок завезли ... Ты проснулся, и я решил тебя дождаться. Пойдешь со мной?
- Нет, я... – слова застряли в горле; Пол Балкэртан вспомнил, что случилось совсем недавно, буквально день назад.
- Ты бессмертен, Пол. Привыкай. Скоро ты сам научишься умирать и возрождаться там, где ты хочешь. В этом и состоит твое бессмертие.
- А что это было... там?
- Во дворце? Да, очередной переворот – старого короля убивают, новый встает на престол. Не знаю, кому это нужно было – давно уже короля свергают только новички, которым хочется взять власть в свои руки. А теперь... ладно, проехали. Он тебя убил, но бессмертные не умирают. Самое интересное, что ты перенесся сюда. Я тебе, конечно помог немного... Ладно, а теперь к делам насущным: еще недели две поживешь у меня, а потом переселишься в летнюю зону, там есть свободные коттеджи. Еда, если че, в холодильнике. Все, бывай, – Марк поднялся из-за стола и выбежал на улицу, где ревела метель. Он отошел от дома, огляделся, и там выстрелил в упор в висок.
Это было не вполне нормально для Земли.
Но вполне заурядно в мире бессмертных.
Пол Балкэртан выстрела не услышал.
«Как-то слишком быстро я пообвыкся в этом новом мире»
Есть ему совсем не хотелось, поэтому он поднялся наверх и лег в кровать.
«Ничего не хочется»
Пол Балкэртан еще не знал, что это странное состояние для него вечно.
И для того, чтобы не сойти с ума, Полу нужна была цель. Цель, которой он посветит все свое бессмертие без конца, пока не сойдет с ума.
Он долго думал над предсмертными словами короля... они должны были к чему-то вести.
К чему?
У Марка цель была уже давно – он стремился собирать редкие оловянные, бронзовые, золотые, серебряные фигурки воинов, устраивать между ними настоящие баталии, создавая для них замки, крепости, орудия...
У Эдуарда цель появилась только что – он желал победы над Смертью, которая позволила бы ему вернуться обратно на Землю, домой.
У Мага тоже была цель – только никто не знал, что это за цель. Это было его тайной.
А у Пола Балкэртана цели не было. Так что он начал загнивать изнутри.
Джо Спрингс остановился, перевел дух и посмотрел в окно. Который раз за последние дни.
ГЛАВА 9. СЛОВАМИ ИЗ ПЛАНА СОЗДАВАЯ СЕБЕ ПРОБЛЕМЫ.
Джо Спрингс остановился, перевел дух и посмотрел в окно. Который раз за последние дни.
Дождь закончился, и капли блестели на траве, примятой к влажной земле. Листья, отяжелевшие от влаги, не барахтались утопающими на ветру. Дождь закончился. И закончился Джо.
«Я все равно пока ничего не напишу» - подумал он и с трудом поднялся.
«Иди поешь» – посоветовал ему его незримый друг.
- Да, надо поесть, – сказал Джо и схватился за костыли. Передвигаясь, он дошел до лестницы и перевел дух. «А если я упаду?» - мелькнула мысль.
- А если я пропаду, – сказал вслух Джо. Это придало ему сил, и он принялся аккуратно спускаться вниз.
«Все обошлось благополучно!!!» - отметило alter ego.
Джо зашел на кухню и осмотрелся. «Чего я хочу?» Не найдя ответа на этот вопрос, Джо взял из холодильника пива, арахис и отправился на улицу.
Он одел сандалии, оперся на костыли, и вышел на улицу.
«Свежо» - подумал он. Солнце еще не выглянуло из-за темных бегущих вдаль облаков, поэтому на улице было темно. Мокрая трава приятно обхватывала и тотчас отпускала ноги Джо. Пахло приятной сыростью. Собака молча смотрела на Джонатана.
- Извини, псина, но сейчас я тебя не смогу выпустить, – сказал Джо. – Я сейчас пойду гулять, а потом приду и выпущу тебя. Ок?
Собака что-то проскулила в ответ. Кот вспрыгнул на подоконник на кухне и следил за Джонатаном. Джо подмигнул ему:
- Если прыгнешь на стол – я тебя кастрирую.
Кот прижался носом к стеклу в ответ. Москитная сетка расчерчивала его лицо прикольными квадратиками.
- Прикольно, – сказал Джо и заковылял к калитке. Забор обвивал мокрый плющ. Джо открыл калитку и вышел на глиняную дорогу. «Ну нет, сейчас мне не к магазину. Я в лес». Джо пересек дорожку, немного испачкав костыли и правую ногу, и ступил на траву. Вытерев костыли, он продолжил свое путешествие, наслаждаясь покоем.
После дождя лес звенел. Капельки, хрупкие капельки оставались крошечными зданиями на листьях и ветках. Стоило тряхнуть ветку дерева, как с нее, подобно спичкам, выстроенным в сложную фигуру, посыпались бы капли дождя. Лес представлял собой целую планету; на одном дереве умещалась целая страна, а на одной ветке – целый город хрупких алмазно-прозрачных капель. Джо шел под сенью этих разных стран, шелестя травой под ногами, на которых, подобно утренней росе, осталась вода после дождика. Это был первый дождь за последние несколько недель, и Джо по-детски ему радовался.
Он переступал костылями, упирая их в землю подобно столбам, он держал их крепко, он буквально втыкал их в землю, чтобы влажная почва внезапно не ушла у него из под ног. Джонатана окружали звуки лес – щебетали птички, пел ветер в вышине могучих стволом, сбрасывая на землю здания-капли...
Джо шел по свежему летнему лесу, насыщаясь запахом зелени. Он остановился и прислонился к дубу. Кора промочила его футболку, но Джо как будто этого не заметил. Он оперся на правую ногу, а костылем дотронулся до ветки прямо над собой. С ветки, с листьев бросились вниз парашютисты без парашютов, и упали на голову Джо, за шиворот, на грудь. Джо прикрыл глаза и глубоко вдохнул пряный воздух.
Ему было хорошо.
«Да, иногда я люблю побыть в одиночестве» - подумал он.
«Не ты один» - заявило alter ego.
«Да... как приятно стоять вот так под деревьями, когда вокруг так хорошо...»
«Негусто у тебя с прилагательными»
«Не отвлекай пожалуйста. Я хочу спокойно постоять под деревьями, насытиться, согреться под лучами солнца, сесть на крыльцо и подумать... ради таких волшебных моментов, можно сказать, я и живу»
«Мы с тобой живем»
«Точно. Еще очень хорошо посмотреть на звезды в ночном темном космическом небе, запрокинуть голову, полежать на траве, поваляться ни о чем не думая, посмотреть на облака, плывущие по небу...»
«В такие моменты приходит творческое вдохновение»
«Разве оно мне сейчас нужно? Роман пока, тьфу-тьфу-тьфу, идет нормально, даже отлично...»
«Нужно. Когда есть вдохновение человек пишет, рисует... создает лучшие вещи»
«Долго не мог найти обобщающее слово? Еще можно сказать творит. Созидает»
«Угу. Как Бог»
«Точно. Как Бог»
Джо смотрел ввысь. Темные облака разошлись, открыв солнце. «Это солнце...»
«Думаю, завтра оно будет жарить. Завтра нужно будет отказаться от переходов по улице, или сократить их до минимума»
«Мой личный термометр. И метеоролог»
«Все услуги от компании apple. Слышал, у них недавно глава умер... как его... создатель всех эти ай-понтов. Не помнишь?»
«Вроде Стив Джобс. Точно не помню, но вроде так»
«Он самый. А ты так и будешь здесь стоять под солнцем?»
- Еще погуляю и пойду домой – сказал Джо, огляделся испуганно и засмеялся. «Это выглядит со стороны как бред»
«Да ты сам полностью бред. Говоришь сам с собой... совсем с катушек сьехал»
Джо оттолкнулся от дерева и оперся на костыли.
- Поперли, – сказал он.
Солнце светило ему в спину. Кусты и деревья он огибал...
Хрусть.
Джо резко обернулся. Нога застонала. Джо не обратил на нее внимания. Он напряженно всматривался в чащу леса... «Там треснула ветка. Только что треснула ветка. Я слышал»
Ничего нет. «У меня опять начались поганые глюки?»
«Все может быть, парень. Давай убираться отсюда»
Джо бодро зашагал вперед на костылях, попутно оглядываясь назад и кругом. Теперь в лесу царила не блаженная тишина, а зловещая... «Оно затаилось. Оно следит за тобой... беги, кролик!»
Джо неудачно поставил костыль на влажную траву и он соскользнул, поехал вперед, увлекая Джо за собой... Джо Спрингс падал, нечто настигало его сзади и... костыль уперся в дерево, в толстый ствол дерева. Джо с трудом выпрямился и махом огляделся. Никого. Он посмотрел на своего спасителя – это был могучий ясень. Джо помнил это дерево – оно всегда ему нравилось, служило отправной точкой – отсюда до дороги было метров сто... Сейчас дерево вызывало в память отвратительные узлы, скрюченные, ждущие своего часа... монстры. Джо оперся на костыль и пошел дальше.
«Не оглядывайся. Не бойся, трус»
Хрусть.
Джо не оглядывался. Он шел прямо, ускорял шаг, страх ползал в нем разбуженным червяком...
«Не бойся, трусливая скотина»
Джо поскользнулся, выпрямился и пошел дальше... «Все нормально, сзади ничего нет...»
Хрусть.
- Чертова дрянь! – Джо взорвался. Он повернулся к безмолвному лесу и крикнул:
- Хэй, тварь! Та где там, а, мразь!
Никакого ответа. Солнце не освещает эту сцену. Оно как будто на самом заднем плане...
- Дерьмо, – Джо смачно харкнул на влажную землю, как будто это она была виновата. – Дерьмо
Джо вышел на дорогу и последний раз посмотрел на лес. Листья колыхались на ветру. Джо выдохнул и пошел к дому.
Собака встретила его лаем. Джо мельком глянул – вода еще есть – и прошел в дом, обтирая грязь с сандалий и костылей об траву.
Он достал так и не открытую на прогулке банку пива. Открыл, глотнул... «А что если» - идея подобно молнии озарила его разум, и Джо Спрингс опрометью бросился наверх. Дробный перестук костылей... Джо упал за компьютер, включил его и начал... писать.
«Ты король. Объяснять ничего не буду. Спускайся вниз, завтракай, и приходи к главным дворцовым вратам»
- Да уж, что тут проще, – Эдуард захлопнул нетбук и вышел из комнаты. Это казалось сном... если бы не жесткий холод лучей яркого солнца. Вниз вела круговая лестница, прямо из спальни. Прежде, чем начать спускаться, Эдуард снял со стены маленький нож – вдруг понадобиться? Кто его знает...
«Ты просто строишь из себя крутого героя попавшего в сказку»
Шаги гулко отдавались в темноте, которую изредка прорезал свет от факелов. «Склеп» - подумал Эдуард, и его передернуло – «Черт, я замурован в склепе»
Шаги гулко отдавались в темноте, и редкие лампы факелов уже перестали рассеивать тьму. Эдуард шел на ощупь, оскальзываясь на мокрых ступенях... Где то мерно капала вода и звук падения отбивал ритмы в голове Эдуарда. Вскоре шаги перестали звучать, и осталась только безмерная вода, и бесконечно стучащие ритмы... Эдуард готов был сойти с ума, потому что в том мире, откуда он пришел, просто физически не могло быть подобного.
Ибо в каждой разбивающейся на осколки воспоминаний капле была Смерть.
И Эдуарду стало по-настоящему страшно. Такого панического страха он не чувствовал никогда.
Ноги рванулись вперед, разгоряченный разум представлял себе немыслимые картины, и на каждом шагу Эдуард оглядывался обратно во тьму, зная, что за ним кто-то бежит, и это есть сам его Великолепное Высочество Ужас...
Ноги скользили по ступеням, и вот Эдуард упал, вскрикнул...
Он выкатился в тронный зал и распластался на мозаичном полу. Он поднялся, собираясь и дальше бежать от темноты...
Но в окна зала уже проистекал яркий свет невозмутимого солнца.
Над Эдуардом Джейсоном нависал мужчина, что встретил его в опочивальне.
- Встань, – сухо приказал он. – И в следующий раз смотри, пожалуйста, под ноги!
Эдуард поднялся и кивнул:
- Просто там было темно, и я...
- Темно? Факелы освещают этот проход вечно, потому что в них горит огонь, зажженный самой Смертью. Они никогда не гаснут – сказал мужчина.
Эдуард развернулся к проходу, и замер. Факелы горели ярким белым пламенем, и освещали всю лестницу до самого верха.
«Но ведь... Она должна быть гораздо больше, я бежал и, и огонь, и...» - мысли растерянно метались в голове, кружились, вертелись в безумном танце, отбивая ногами в такт неведомой музыке...
- Я первый советник прошлого короля. Теперь король ты. Я смогу рассказать тебе многое. Идем, завтра церемония. Нужно подготовиться, – и первый советник отправился в неприметную дверь позади трона из красного дерева, щедро обитого золотом и драгоценностями.
«Бред какой-то»
Пока они шли, Эдуарду так и хотелось задать несколько волнующих его вопросов. Но он решил немного потерпеть – вероятней всего, они идут именно за ответами.
Они вошли в светлое помещение. Первый советник захлопнул дверь, и включил лампу, висевшую над письменным столом. Стало еще светлее.
- Зачем лампа? Вроде, и так светло, – сказал Эдуард; первый советник не ответил.
Эдуард присел на ближайшие стул. Первый советник придвинул кресло и опустился в него, собрав пальцы рук в замок.
- Ты хочешь услышать ответы на многие вопросы. Я отвечу на некоторые из них, введу тебя в курс дела. Ты знаешь, куда ты попал?
Эдуард отрицательно помотал головой.
- Ты очень нелюбопытный. Ты принял Мир между Мирами и имя короля как свое собственное, хотя это не так.
- Я любопытный! Слишком быстро все происходит, я даже не успеваю осознать, что происходит, – ответил Эдуард.
- Адаптируйся. Будет время, когда тебе самому придется искать ответы на вопросы, когда некому будет рассказать тебе. Но пока я смогу кое-что тебе объяснить... Конечно, только при условии, что ты примешь это как данность, и не будешь задавать лишних вопросов. Ты есть король Мира между Мирами. Я – твой первый советник. После завтрашней коронации ты узнаешь, зачем нужен здесь ты и я. Пока просто постарайся принять это как должное, но имей в виду: я слежу за каждым твоим шагом, король. Иди к себе – все это было произнесено с таким равнодушием, что Эдуард решил, будто это розыгрыш. Но слишком бесчувственное и мертвое лицо утопленника было у первого советника.
- Как вас зовут? – спросил Эдуард. Мужчина расцепил руки, подошел к окну и всмотрелся вдаль.
- Узнаешь. Когда я скажу, – ответил первый советник нового короля Мира между Мирами...
Эдуард пришел к себе в комнату, и завалился спать. Проспав час, он решил обследовать свое новое место жительства.
Одной из самых важных находок был телевизор. Потом – компьютер и коробка с разными дисками, игры, фильмы, обучающие программы.
Эдуард взял диск «Властелин Колец» (остальные фильмы были слишком старые, на видеокассетах, еще черно-белые) и включил.
До него дошло только через десять минут после начала фильма.
«Властелин Колец» на японском? Вот бред! Смотря для кого – для меня точно» - наконец Эдуард поменял настройки и завалился в кровать.
Через полчаса он опять спал.
Проснувшись к обеду, Эдуард машинально отметил, что телевизор еще работает. «Черт, надо выключить, скоро придут родители» - подумал он...
И содрогнулся.
Родители не придут уже никогда. Эдуард в мире бессмертных... А родители остались там. На Земле. Бабах – и нету. Осознание...
Осознание намочило подушку. Он плакал. Подушка намокла от слез, и Эдуард проклинал свою беспечность. Он не имел права забывать о родителях! Как...
Слишком все ненастоящее было на перекрестке между выборами...
Он не должен был забывать очевидных вещей!
Но забыл. Или его заставили... «Нет! Нет, я хочу домой!»
И теперь у Эдуарда появилась самая главная цель.
Он хотел вернуться обратно.
Обратно на Землю.
Коронация была назначена на следующий день.
Всю ночь будущий король плакал.
Весь следующий день происходил как во сне. Эдуард встал в восемь утра. В девять пришли слуги – маленькие, безликие, походящие на человека создания. Это были существа, созданные Смертью для исполнения различных нужд бессмертных. Но люди неохотно прибегали к помощи этих существ – они доверяли им только самые тяжелые и мелкие работы, например, выращивание хлеба или уборку дома. Все остальные дела, вроде стрижки, создания интересных костюмов или приготовления еды, бессмертные предпочитали делать сами.
Слишком уж неестественными были создания Смерти.
Эдуард выслал слуг вон и принялся выбирать из предложенной одежды то, в чем ему хотелось быть на церемонии.
Все это было слишком отдаленно... нереально. Эдуард как в тумане надел джинсы, черно-белую рубашку с короткими рукавами и синие носки с черными кроссовками.
Когда он вышел из комнаты, на лестнице его ждал первый советник.
- Идем, Эдуард. Церемония будет недолгая, минут пять, а потом все закончится – теплее, чем вчера. Но Эдуарду было плевать.
- Хорошо. После церемонии я пойду к себе,– безразлично ответил Эдуард.
- Что-то... случилось? – выдавил из себя мужчина; видно было, что это доставило ему огромные неудобства.
- Нет, ничего.
- И все-таки? – первый советник выдохнул это из себя, как грязь
- Я не хочу на церемонию. Я хочу вернуться обратно домой! – Эдуард выдернул руку, за которую взял его первый советник, и пошел к себе.
Он не успел захлопнуть дверь. Мужчина подставил носок ботинка, и дверь, жалобно скрипнув, покачиваясь, отползла назад. «За что меня так» - скрип будто гоголевский, у старосветских помещиков – но по-другому скрипит.
- Подожди, король. Я могу тебе помочь вернуться обратно.
- Как, интересно? Будешь говорить загадками? Как ты это любишь! – сказал Эдуард.
- Идем. Отстоишь церемонию, будешь свободен.
- Я не пойду на эту собачью церемонию! – крикнул Эдуард, однако первый советник, видимо, даже не заметил этого:
- Я расскажу тебе о Мире между Мирами, и о том, как можно будет выбраться отсюда, – сказал первый советник.
- Да! Если ты знаешь, то почему сам до сих пор не вернулся?
Первый советник дернул руку к поясу, но остановился:
- Для этого есть множество причин... Здесь все бессмертны. Я не могу доверять всем... но я могу поверить. Так ты идешь на церемонию? Или хочешь проплакать все оставшееся время до Судного дня, после которого все мы попадем в ад?
- Если я схожу на церемонию, ты поможешь мне выбраться? – спросил Эдуард.
- При условии, что никто не дает никаких гарантий? Помогу. Как смогу, – первый советник развернулся, колыхнул воздух желтым плащом, и направился к двери. – Так ты собираешься идти, или мне придется отменить многовековой ритуал? Я это могу устроить.
-А что это за ритуал?
- Чистая формальность, и ничего больше. Идем?
Эдуард помедлил и кивнул ...
- Прошлый король Мира между Мирами в завещании указал, что назначает своим преемником нового бессмертного. Никто не имеет право обсуждать последнюю волю короля. Если кто-то хочет изменить волю короля – он имеет право убить его преемника, и законным образом занять трон. Приветствуйте нового короля Мира между Мирами – Эдуарда Джейсона.
Слова первого советника разнеслись по залу. Никто не отреагировал. Тогда первый советник свернул бумагу, бросил ее на пол и сказал:
- Церемония окончена. Можете идти развлекаться, если, конечно, вы еще можете это делать.
Зал разразился редкими, задавленными возгласами, и народ устремился к выходу.
Первый советник и новый король выскользнули из зала через неприметную дверь...
- Как оптимистично.
- Да, этого жителям Мира между Мирами не занимать, – прошептал первый советник.
Они стояли друг напротив друга, с обнаженными мечами, словно призраки ушедшего времени. Король держал меч неуклюже, ему было тяжело... он не совсем понимал, зачем первый советник заставил его прийти сюда, зачем заставил взять меч в руки...
Внешняя тишина и темнота давила отовсюду, и один из них хищно улыбался другому.
Свет мертвой луны, свет обратной стороны солнца элегантно облегал площадку, увитую плющом, лозами винограда, вьющимися под ногами, запутывая существа в единую паутину, сплетая их нитями мойр, окутывая их страданием, болью, яростью, ненавистью, бессмысленностью бытия и небытия...
- Я покажу тебе, король, на что ты способен. Я помогу тебе исполнить твою мечту – тихо сказала тень, и из складок ярко-желтого, почти бесцветного в тени мертвого солнца плаща извлекла узкую полоску стали.
- Как тебя зовут? – спросил король; тень напротив него улыбнулась, и прошептала:
- Ты уверен, что хочешь это знать?
- Да. Как тебя зовут?
- Тогда, если ты уверен... готов ли ты идти до конца?
- Да. Готов
Тень улыбнулась вновь.
- Меня зовут Маг.
Меч хлестнул в свете темной луны, прерывая жизнь, чиркнул огненным росчерком пламени символа бессмертия на серебристом лезвии...
И король умер.
Его обезглавленное тело упало на въющийся по земле плющ, а усеченная глава укатилась в тень...
Король умер.
И вновь возродился.
Будто птица феникс.
Только этой птичке Смерть давно подрезала крылышки.
Они шли по темным аллеям парка.
- Так чего ты хочешь? – спросил король у Мага. Тот ответил сразу:
- Я, как и ты, хочу вернуться обратно на Землю. Смерть предложила мне такой вариант за то, что мы сможем доказать Господу, будто Мир между Мирами лучше Земли. Сделать это невозможно. И вряд ли темная энергия исполнит свое обещание. Я хочу предложить тебе другой вариант. Я хочу предложить тебе... победить Смерть –
- То есть? – не понял Эдуард.
- Детали я расскажу тебе во время подготовки. А пока просто скажи – хочешь ли ты вернуться обратно? – спросил Маг.
- Не совсем понимаю, как я могу тебе сказать такие слова, даже не представляя себе, что имеется в виду под словами «победить Смерть»
- То есть ты не готов пойти на все, чтобы убраться из этой гнилой помойной ямы?
- Я готов на все, но... я должен знать, к чему мне надо стремиться – сказал Эдуард.
- Ладно. Объясню. Если ты хочешь возвратиться обратно, ты должен или добиться этого у Смерти, или стать сильнее нее. Это невозможно. Оба варианта невыполнимы. Но Смерть, как и любое живое существо, можно одолеть в борьбе, низвергнуть в самую бездну мрака. Убить. А значит, если уничтожить ее, то жители Мира между Мирами могут вернуться на Землю. больше не будет никаких рамок. Каждый человек станет Владыкой Смерти. И среди них – ты и я,
- Но убить Смерть... Это даже звучит глупо!
- Да-а? А стать Богом? А попросить у Смерти вырваться из ее лап? Это разумнее? Есть другие варианты
- Но как победить Смерть?
- У меня есть план. Придет время, Эдуард, и ты все узнаешь.
- Но это ведь может кому-то навредить...
- Ничего. Будем решать проблемы по мере их возникновения. Максимум, что мы сможем получить плохого от победы над Смертью – это обрушение основ мироздания, не больше. Но, думаю, это невозможно. Мы ведь просто уничтожим Смерть, а не темную материю.
- Хорошо, Маг. Тогда я подумаю над твоим предложением.
- Вот и славно. Но об этом не должен знать никто, никто, кроме меня и тебя. А иначе...
- Я постараюсь оставить все это в тайне.
- Нет, ты сохранишь это в тайне, а в противном случае нам придется быстренько спасаться бегством и залечь где-нибудь в глубине океана Мира между Мирами, потому что месть Смерти будет ужасной, ужаснее которой сложно придумать.
- Клянусь оставить это в секрете – сказал Эдуард.
- Отлично. Мы пришли, король. Я задержу тебя еще на несколько мгновений
Они подошли к двум огромным муравейникам. Они, словно маленькие холмы, возвышались над газоном, и кишели жителями. В одном из них активно копошились черные муравьи, а из другого изредка выглядывали красные муравьи. Странно, но по размеру они были все совершенно одинаковые.
- Вроде красные должны быть больше, – осторожно начал Эдуард, но Маг перебил его:
- Не в этом дело. Смотри, король, и любуйся на это великую битву бессмертных муравьев!
Красные муравьи выползали из муравейника, и строились в огромные коробки двадцать на двадцать. Маршем, держа идеально ровный строй, они шли вперед. Позади них, будто из ниоткуда, ползли огромные жуки-носороги, короеды, пауки, бесчисленное множество других насекомых... черви выползали из под земли, и отправлялись на бой, и над этой величественной армией летела армада комаров, мошек, мух, шмелей, шершней, слепней, ос, пчел, стрекоз...
Рыжие муравьи за считанные минуты вырыли широкий канал от маленького прудика в далеком конце газона и до жилища черных муравьев, и пустили по нему воду. Вода проносилась по земле, и била в стены муравейника. Каждый шаг войска красных муравьев сопровождался невероятным грохотом – это из леса вылетали, выползали, шли на битву все новые и новые насекомые, и устремлялись на небольшой оплот черных муравьев, и исполинская армия готова была обрушиться на беззащитных тварей, оставшихся одних.
- Все эти существа бессмертны, и все они объединились против горстки черных муравьев, засевших в замке. А командует ими главная матка. А теперь представь, король – если бы черные муравьи были бы смертны, то битва была бы проиграна обязательно, и на земле не осталось бы муравьев с черным панцирем. Ты хотел бы помочь им?
- Да. Хотел.
- Тогда что надо сделать, король?
- Надо... – у Эдуарда перехватило дух, но он все же произнес эти слова. – Нам надо победить Смерть.
Красные муравьи и их соратники окружили муравейник.
И начали штурм.
Упали первые трупы, но тут же как из ниоткуда появились новые, с той и другой стороны.
Ринулись в бой комары, все летучие насекомые, ударили сплоченным панцирем разные жуки, пауки отправились в атаку, и вот вода выхлестнулась из канала прямо на муравейник. Черные муравьи гибли, и все насекомые применяли весь свой арсенал, чтобы уничтожить противников.
Они наваливались на муравейник разноцветной волной, и погребли под собой землю.
И только два черных муравья стояли на самой вершине муравейника, и бились с огромной массой, погибая и возрождаясь на том же самом месте.
Эдуард знал, что надо было сделать, чтобы остановить бойню.
С минуту он любовался сражением... а потом поднял камень и бросил его в центр красного муравейника.
Попадание было невероятно точным.
Матка погибла.
Эдуард видел ее тело... она лежала в самом центре разрушенного муравейника.
Матка погибла... и вновь возродилась.
И наступление не застопорилось...
- Что это значит?
- Это значит что Смерти уже нет, но она все равно есть. И муравьи бьются до конца, пока не устанут от этой вечной бойни. А когда устанут – смогут вернуться обратно...
После этих слов Мага наступила тишина...
И Эдуард Джейсон, король Мира между Мирами, развернулся и ушел..
Муравьиная битва завершилась. На поле брани слетались птицы.
Эдуард сделал свой выбор. Теперь он точно знал, что шанс вернуться есть. Поэтому он решил успокоиться и отправиться на вечеринку в честь самого себя.
На вечеринке было не очень много народу, но Эдуард все равно веселился. Как мог.
А на поле брани птицы устроили славный пир.
***
Смерть торжественно поднималась над Миром между Мирами. Поднималась темной тенью, невидимой, но вполне ощутимой, поднималась всею темною энергией которая была во Вселенной... Смерть поднималась над зелеными холмами в холодное небо, все ближе и ближе к мертвому солнцу.
Смерть хохотала. Черным, ужасным, бесконечно громким смехом, отголоски которого слышали все и не слышал никто. Смерть была великой темной энергией, которой не было названия нигде, и было везде. Смерть просто была, и это имя ей было по нраву.
Она была чистым темным разумом, и она получала все от всего.
У Смерти был план. Гениально простой план.
Авантюра обещала быть веселой и опасной. Вероятность проиграть была огромной.
Такой же была вероятность победить.
Но не победа была нужна темной энергии. Ей нужна была сама игра. Ей был нужен виртуозно раскрученный план, который может привести трех счастливчиков, которых она выбрала, к правильному концу
Она взлетала все выше и выше, смех ее разносился все дальше и дальше, обрушая основы мироздания и воссоздавая их вновь.
Такова была темная энергия в самой себе.
Смерть торжественно поднималась над Миром между Мирами.
Маг не подвел ее – естественно, новый король узнал малую толику того, что произошло на самом деле. Но ум Мага очень беспокоил Смерть.
И невероятно радовал.
Смерть могла одним махом разрушить планы Мага.
Но она не стала этого делать.
Ведь и у Смерти тоже была своя Тайна.
И никто не мог знать, не мог представлять себе, что это за Тайна, и что она значит для Мира между Мирами. Наступало время перемен.
У Смерти тоже была своя Тайна. Ее не знал никто.
Кроме...
Джо Спрингс заснул прямо в кресле. Собака в вольере села и завыла на луну.
Начинался еще один день.
ГЛАВА 10. МЫ С ГЛЮКАНОМ ХОДИМ ПАРОЙ, ОТГАДАЙ КТО – АЛКОГОЛЬ!
Начинался еще один день.
Начинался еще один чертов день.
Джо превзошел сам себя. Он приготовил себе завтрак.
Он открыл в себе пристрастие к кулинарии где-то в восьмом классе. Это было вроде мимолетное увлечение, когда все меняется сотни раз на дню... Джо экспериментировал. Варил виноград, жарил виноград, добавлял в яичницу несусветные ингредиенты, варил борщ со множеством отступлений... это осталось у него и к юности. Поэтому Джо спустился вниз с утра и приготовил себе яичницу из пяти яиц – он не обедал и не ужинал вчера, и сейчас был страшно голоден.
Яичницу с сыром, натертой редиской и кусочками колбасы. Аромат поплыл по кухне, и Джонатану пришлось ретироваться из помещения. Иначе он бы просто умер: захлебнулся бы в слюнях.
Немного побаливала спина – заснул он в очень неудобной позе. Ему ничего не снилось на этот раз. Он просто спал, провалился...
И теперь он наслаждался завтраком, попивая крепкий зеленый чай без сахара. «Да, наслаждаешься. Прямо как Пол Балкэртан, точно?»
«Мда, типо того» - ответил Джо; ему не слишком хотелось с кем-либо сейчас общаться.
Он потянулся, встал и принялся разминать затекшую спину. Он пытался прогнать тупую боль... Он полностью оперся на костыли, наклонился назад, вперед...
«Так лучше, да лучше»
Джо бросил тарелку в раковину. «О блин, как посуды-то много... дерьмо, и как я это буду мыть... ладно. Потом»
Это был день проблем. Домашних мелких проблем. Джо уже видел симптомы, видел, чувствовал... ему следовало отдохнуть от этого.
Он поднялся наверх и сел за комп.
Глава 6. Идущий по воде
Она сидела рядом с ним, от скуки барабаня пальцами по столу.
Он рассказывал ей про свою прошлую жизнь, про свои мечты, про свою смерть...
Она делала вид, что слушает, а сама глядела на него пронзительными черными глазами, полными отвращения, неудовольствия, и безразличия. Любой бессмертный вам подтвердит – это было обыденное выражения жителя Мира между Мирами.
Ей было плевать на этого парня. Он даже представить себе не мог, что пережила она и что предстоит ему.
«Смерть – это начало»
Нынешнее утро выдалось солнечным, и она проснулась от ледяного прикосновения лучика света. «Бессмертным не нужно спать» - каждое утро одна и та же мысль, но как приятно оставлять от того мира хотя бы привычки...
Бессмертные могут не спать. Могут не есть. Могут не пить. Они живут за счет себя и своего бессмертия. Они не–мертвые.
Удовольствия – да завались! Ничего делать не надо, за них все сделают рабы Смерти...
Рай, а не жизнь. Как ведь приятно выпить прекрасно выдержанного вина сидя в креслице, изредка посматривая в телевизор, и знать, что по одному твоему щелчку монстры, лишь слегка походящие на человека, сделают все что пожелаешь...
Рай.
Особенно если учесть, что сами бессмертные прозвали свой мир пыточной камерой, или последней каторгой.
«Потерянный рай»
Она знала это – те двести лет, что находилась здесь. Точно она не помнила, сколько времени прошло, но...
Она поднялась с кровати и посмотрела на пустынные улицы.
«У каждого из нас свое понятие о времени»
Это было вполне нормально. Спешить все равно некуда.
Это в первое время она уходила, бежала куда глаза глядят, договаривалась о чем-то, искала приключений на свою голову...
Ну а сейчас...
Она оделась и вышла на улицу.
Зачем она оделась? Это никому не нужное лишнее время, бесконечное время.
Но это дает гарантию того, что ты проживешь еще несколько секунд и не сдашься.
Сначала всего хотелось.
Но потом...
Она пробовала самые изощренные способы самоубийства, она ела самую экзотическую кухню, она взбиралась на высочайшие горы, она опускалась в глубочайшие бездны, она гналась за всеми удовольствиями разом...
Как и любой житель Мира между Мирами, она делала это до тех пор, пока все ей не надоело.
Она поняла, в чем прелесть настоящей земной жизни. Прелесть была в опасности... в возможности умереть.
А здесь смерть шла об руку с каждым. Вне зависимости от возраста, пола, значения.
Нет, жизнь не проходила мимо. Просто Смерть была рядом, и это она толкала, на, казалось бы, безумные поступки.
Предубеждение – это страшно. «Пусть хоть в этот раз я упаду и разобью себе голову, бессмертие – ну пусть не сработает! Ну пожалуйста!». Хотя отлично понимаешь, что останешься здесь.
Но все равно разбиваешь себе голову, ломаешь шею, топишься, сгораешь...
Но никто и ничто не горит так хорошо, как горит твое сердце.
Твоя душа.
Ей, как и всем остальным, хотелось кликнуть Смерть... и сказать:
- Ну, Смерть, давай, забирай меня отсюда! Я уйду в конец, и никто меня не остановит. Давай, Смерть. Забирай!
Боль... легкая, бессмертные уже привыкли к боли... и понимаешь, что не хочешь умирать. И за миг, за тысячную долю до того, как нож коснется груди, ты останавливаешь время и уходишь в мир теней.
Потому что нет таких глупцов, которые согласятся умереть окончательно.
Ибо мир теней наполнен теми, кто пожелал умереть, но побоялся довести дело до конца.
Вы даже не представляете, как бессмертные страшатся смерти.
Нет, не темной энергии. Просто Смерти. Умирания.
Она представляла. И боялась. И не смела даже думать о том, чтобы вызвать Смерть и сказать ей эти слова.
Духов видели все. Все те, кто умел пользоваться бессмертием на полную.
Бессмертные могли для себя останавливать время и растягивать его, и делать в нем что угодно. Но они были лишь тенями для остальных бессмертных. Но они видели тени ушедших на грань. Тени трусов.
И клялись себе, что не станут подобными им.
Ложь.
Да, это была ложь. Для всех.
Кроме одного.
Но кто он – этот один?
Этого не знал уже никто.
Кроме Смерти, конечно же.
Она ходила по городу до вечера, и набрела на дворец, откуда слышалась музыка и голоса.
Она зашла туда – просто, ради интереса узнать, каков новый Король Мира между Мирами.
«О, вот и он» - машинально отметила она, завидев издали короля Эдуарда.
Король тоже заметил ее. Сначала он красовался, как петушок, распустив разноцветный гребень, а потом вспомнил наконец, что в Мире между Мирами не важно, какой у тебя статус. Потому что получить можно было все. Бесплатно. Тогда король смутился, и подошел к ней бочком, как будто опасаясь, что она его сейчас укусит. Она ждала, не говоря ни слова. А он, запинаясь, выдавил из себя:
- Можно тебя... пригласить тебя на танец? – и густо покраснел.
Она благосклонно кивнула и холодным голосом сказала:
- Что, и имя не спросишь?
- Как... тебя зовут?
- Лиза. Может быть, это мое настоящее имя – странно, но с этим парнем она чувствовала себя лучше, легче... бессмертие не угнетало ее. Бессмертие становилось для нее сноснымю «Надо будет к нему прилипнуть» - подумала она. И разрешила отвести себя на площадку.
Никто не обращал на них внимания, когда они, дотанцевав, выскользнули из дворца в темноту парка.
В темноту.
- Отвратительно, – резюмировал Маг, наблюдая за тщетными попытками Эдуарда попасть в мишень из винтовки.
- Меня никто не учил, – огрызнулся Эдуард. Маг благосклонно кивнул и с издевкой протянул:
- Это не значит, что после трех дней тренировок у тебя не должно получаться попасть в центр мишени, или хотя бы около него. Мазила. Обычные дети после посещения тира в пятый раз уже могут попасть куда хотят или около того –
- А такой вот я необычный! Я вообще не понимаю, зачем мне это! – воскликнул Эдуард и отложил винтовку.
- Мне просто очень хочется, чтобы ты научился сражаться так, как я того хочу.
- Почему как ты хочешь!?
- А как иначе? Будешь полагаться на свое бессмертие? Полагайся. Но настанет время, когда ты перестанешь быть бессмертным, и вернешься в тот бренный мир. Тогда что?
- В том мире, где я жил, можно было обойтись без этого, – вновь огрызнулся король, и медленно попятился к выходу. Маг извлек из складок своего необъятного плаща кинжал и начал крутить его в руке. Пальцы спокойно перебирали орудие, но Эдуард отлично знал, что это спокойствие мнимое.
В любой момент Маг мог сорвать с цепи руку и метнуть нож в Эдуарда.
Такое уже было несколько раз. В последний раз Эдуард сумел увернуться от ножа, но Маг опережал его почти на три шага – едва Эдуард отскочил от летящего в него оружия, как учитель сделал шаг вперед, и вынул пистолет.
Это было бесполезно.
Зато за последнее время Эдуард научился полностью контролировать свою душу после смерти, и перемещаться куда он сам захочет.
Маг назвал это “Астральными путешествиями”
Но оказалось, что это не все, что умеют бессмертные. Маг показал Эдуарду, как можно становиться невидимым.
Эдуард увидел это и стал потрясающе опасаться. Не за себя... за возможность возвращения.
Ведь любой мог быть везде. А увидеть невидимку – это даже звучало как абсурд. Как и победить Смерть.
Но Маг обещал научить Эдуарда этому.
Само обучение началось две недели назад.
Первую неделю Маг посвятил выходам из тела. Он и научил Эдуарда выходить из тела, и совершать астральные путешествия с последующим превращением в тело.
Вот этого Эдуард попросту не понимал.
- Как душа может превратиться в осязаемое тело?
Маг ответил молчанием. Король допускал, что Маг попросту не знал.
И был прав.
Неделю назад учитель привел ученика в подвалы дворца – огромные, длинные, извилистые коридоры, в которых пахло плесенью и разложением, небольшие, тусклые комнаты, в которых таились жирные мерзкие твари из мира насекомых, животных...
В этих коридорах легко можно было заблудиться. Многие дороги вели в никуда... но Маг знал эти подвалы.
Маг думал, что знал их.
В них таился невероятный ужас.
Эдуард стал королем Мира между Мирами, но на словах. На самом деле он совершенно не заботился о государстве (которого не было), а жил собственной жизнью.
Эдуард уже задавал вопрос “Зачем?”, и получил на него ответ.
- Ты думаешь, что победить смерть так просто? Щелкнул пальцами, и все? Нет, даже Господь Бог вряд ли смог это сделать... а ты, я... только при очень серьезном, при невероятном везении. И скорее всего мы проиграем. Вероятность победы равна минус тысяче... – Маг стоял спиной к королю и смотрел на багровое небо заката.
- Но тогда... если даже пытаться бессмысленно... – начал Эдуард.
- Нет. Не бессмысленно. Вероятность исчезающе мала. Возможность есть. Все можно уничтожить – и Смерть в том числе, а значит надо действовать – сказал Маг.
- А что будет если мы проиграем?
- Ты даже не успеешь понять, что мы проиграли. Мы исчезнем... и останутся только наши мечи, - сказал Маг.
- Мечи? Но а зачем мне учиться владеть мечом, если есть более современное оружие? – спросил Эдуард. Маг повернулся к нему и прохладно ответил:
- Вряд ли у нас будет оружие, кроме меча. Я расскажу тебе план, и ты поймешь, почему нам придется положиться в основном на холодное оружие. Мы будем играть по правилам Смерти... тебе нужно пройти путь Меча, чтобы воистину попытаться победить Смерть. Ну и еще потому, что я больше привык орудовать мечом, холодным оружием, и не очень люблю все это новомодные средства для уничтожения ближнего своего. Поэтому я научу тебя пользоваться всем арсеналом. Пригодиться.
Эти слова воодушевили Эдуарда.
Но ненадолго.
Он не привык преодолевать трудности. Трудности пугали его...
А особенно пугала его возможность проиграть.
Его страшили возможные последствия.
Он боялся. Боялся смерти, потому что она была непонятна ему. Он не мог представить себе, что там, во тьме. Как и все люди. Он трепетал перед неизвестностью.
Что там, за смертью? За чертой? Он не понимал. Не мог вообразить себе.
И поэтому неизъяснимо боялся.
Все жители Мира между Мирами трепетали перед вероятностью уйти в конец. Они боялись гораздо больше, нежели на Земле... каждый человек на Земле боялся смерти, понимая, что она неизбежна... А здесь смерти можно было избежать. Так что страх усиливался в сотни раз.
Бессмертные страшились, что перед ними вдруг снова встанет Выбор. И они выберут неправильно.
Прецеденты были.
Теперь Эдуард все чаще задавался вопросом: “А оно мне надо?”, и все меньше ужасался этой мысли. Странно, но родители, дом, школа, весь настоящий мир медленно уходил из его сознания, казался все более и более далеким, каким-то блеклым, нереальным...
А Мир между Мирами не на миг не давал отдохнуть. Эдуарду казалось, что он бежит бесконечный кросс к своей постели, потом падает, и вот – вновь бегом, вперед, быстрее, рывками, вперед, скорее, скоро финишная прямая – и бежать до этой прямой сотни километров.
Это могло продолжаться бесконечно.
А еще Эдуард понял, что глубоко ошибался по поводу королей, царей, и других им подобных. Нет, Эдуард, конечно, знал, что ему придется что-то делать, но когда узнал о самостоятельности любого бессмертного и негласных законах, то совсем расслабился. И зря...
Первое прошение ему принес благородного вида старичок. Эдуард даже сначала не понял, что от него требуется. Только потом до него дошло, чего хочет старичок (у него, кстати, не было правой руки).
Старик просил короля подписать некоторые документы и утвердить право на собственность. Эдуард, когда понял, чего хочет посетитель, чуть не расхохотался. Ну зачем бессмертному утверждать права на собственность, если все, что хочешь, можно получить даром, даже не поднимаясь с постели! Но старичок упорно настаивал на своем. Наконец ему это надоело, и он вынул из кармана раскладной ножик. Эдуард отлично знал, чем все это может закончиться. И поэтому поспешно подписал нужные бумаги и выпроводил довольного старичка за дверь.
Он не очень любил умирать в мире бессмертных.
Маг после этого визита установил специальные дни приема посетителей.
А однажды произошел очень несуразный случай. Нормальный для Мира между Мирами – глупейший для Земли.
Ботинки болтались на ногах короля, как тряпки. Они не понимали, зачем безмозглый человек выбрал именно их. Ведь если есть нормальная обувь, зачем носить кеды?
Хотя им, тем не менее, было лестно.
Они болтались, болтались, а потом вдруг остановились. Потом встали и прошествовали чуть вперед – это король шел к Магу и вдруг остановился.
Поскольку за Магом в тронный зал вошел еще один бессмертный.
Кедами было наплевать на то, что делает хозяин – они безропотно исполняли его волю, не более.
Маг представил вошедшего и уселся в темном углу.
Наступила тусклая тишина. Эдуард разглядывал посетителя, тот разглядывал его кеды...
Потом он начал что-то излагать. Подошел к королю, показал какие-то бумаги...
А затем произошел удар.
Очень быстро. Просто очень быстро. Но Маг все равно был в сотню раз.
Орудие убийства еще не выпорхнуло из кармана посетителя, а Маг уже перерезал ему глотку. Посетитель всхлипнул, повалился на пол, и выстрелил из-за открытых дверей.
Маг поймал пулю и крикнул:
- Играй по правилам!
- А он тебя не просил его защищать! - посетитель нехотя кивнул и вышел из зала.
Эдуард так ничего и не понял. Он стоял с полуоткрытым ртом и тупо пялился вслед убийце.
- Привыкай. Таких много. Всем хочется посидеть на троне, – Маг бросил пулю на пол и воззрился на царапину на своих пальцах. – Теряю хватку.
- А зачем ты, ты его впустил?
- Он хотел что-то попросить... а ты должен понять, что нам надо поторопиться – Маг слизнул капельку крови и поморщился.
- Да я вроде как... не против поторопиться, – отшутился Эдуард; его трясло. – Только ты больше так не шути.
- Хорошо. Пойду промою ранку – и Маг удалился.
«Чистюля хренов!» - Эдуард все никак не мог отойти от произошедшего.Весь план мог пойти коту под хвост из-за этого... и тогда бы Эдуард не смог бы увидеть своих родителей. Он знал, что Маг не дал бы ему умереть...
Это дало Эдуарду силы. Он вновь принялся обучаться у Мага, но все равно помнил о возможном проигрыше.
Зато после этого случая Маг пояснил ему свой план.
На следующий день кеды оказались под кроватью. Но они привыкли к подобному обращению. Про них забывали. Может, про них забывать не следовало.
Какая к черту разница! Все равно кеды навсегда останутся пылиться под кроватью. А может, все-таки...
Мелочи делают вещи такими совершенными...
Маг объяснил Эдуарду план во всех подробностях. И предложил переложить обязанности короля на другое лицо.
Так что король поймал первого попавшего под руку сановника (обычно они разгуливали по дворцу и занимались ничегонеделанием) и поручил ему разбираться во всех подобных случаях.
Теперь к королю ходил только Маг и Лиза.
Эдуард сдружился с ней. Часто по вечерам, когда Маг уходил спать, они бродили по дремучим аллеям, и говорили друг с другом.
Эдуарду это просто нравилось. Он не преследовал никаких корыстных целей... в отличии от своей спутницы.
Она желала все время быть рядом с королем, потому что от него исходила настоящая, живая сила... Да, несомненно, он умер, но еще и не успел стать истинным бессмертным – неживым монстром без чувств, кроме ненависти.
Такой была Лиза... До тех пор, пока не встретила Эдуарда.
Она была вампиром, а он был ее донором. И даже не подозревал об этом.
Среди жителей Мира между Мирами таких вампиров было много. Они искали “свежей крови”, они искали новеньких и становились их друзьями. И пили, пили их как источник, выпивая все до основания.
Создавая тем самым новых вампиров.
Это был лишь образ, но точный образ. В основном вампирами становились те, кому уже нечего терять.
Те, у которых не было цели в бессмертном существовании.
Эдуард пока еще не иссяк. А Маг... а Маг считал, что это неплохое испытание для короля, желающего победить Смерть. Он был не против.
Может, он ошибался.
Сам Эдуард себе в удовольствии быть выпитым не отказывал. Ему нравилось быть рядом с Лизой, ему нравилось говорить с ней... он жил.
Вторую неделю Маг посвятил тренировкам скорости, силы, ловкости...
Он научил Эдуарда растягивать время, сжимать его... Это позволило королю за один день освоить винтовку и автомат, и прожить этот самый день как один миг.
Зато вечер и ночь Эдуард растянул на сорок часов.
Король даже не подозревал, что Лиза растягивает вечера на вечности.
Эдуард терял невероятно много.
На следующий день Эдуард снова взялся за винтовку.
С самого утра он был не в духе, да и Маг вел себя странно – разрешил отдохнуть после первых двух выстрелов и предложил сегодня не заниматься. Но Эдуард настоял на своем.
И вот теперь он стоял у двери и ждал, когда кинжал сорвется с пальцев Мага и пронзит его тело.
Хотя король Мира между Мирами еще не совсем привык к бессмертию, и не очень любил умирать.
Маг улыбнулся, и кинжал вонзился в пол. Маг улыбнулся еще шире, но это была гадливая, пронзительно-садистская улыбка. Жестокая улыбка Мага.
Эдуард приоткрыл дверь и выскользнул в коридор. А когда дверь захлопнулась, вдруг стало невероятно темно.
Это уже было с Эдуардом... Он не боялся темноты, но... в этой темноте была Смерть. И Эдуард не знал точно, чего он боится.
Ему очень захотелось войти обратно в светлую комнату, с выцветшей надписью над дверью «Тир», и снова встать рядом с Магом и тренироваться...
Эдуард на ощупь принялся искать железную ручку. Пальцы безуспешно шарили по известняку, крошили его, дрожали, дрожали, но не находили ручки...
И тогда... о да, Эдуарду вновь стало страшно. Потому что из темноты на него взирала безглазая, прислушивалась безухая, и принюхивалась безносая... Смерть.
Ее рот, которого не было, кривился в жадной гримасе власти, готовый поглощать все живое и неживое.
Она была везде.
Бежать было некуда.
Да и неоткуда.
Эдуард даже не предполагал, куда идти. И не мог знать о том, что эти подвалы, да и весь Мир между Мирами, был выстроен не для людей... В этих лабиринтах жил весь Ужас всех миров и времен.
У лабиринта был вход... но не было выхода.
Эдуарду оставалось только умереть.
Но и смерть вряд ли успокоила бы его. Он не мог заставить себя достать раскладной ножик и перерезать глотку потому, что Ужас уже поселился в его душе.
Эдуард боялся умереть и больше не возродиться.
И этот страх гнал его в никуда.
Эдуард бросился бежать.
Нервный стук ботинок по каменным плиткам, глухие удары, бесконечные повороты, тупики, и Ужас, который гнался за ним по пятам.
Ужас был везде.
В страхе Эдуард оглянулся, снова повернулся, ударился об стену, и вновь бросился бежать. Прерывистое дыхание летело, король бежал, оскальзываясь на мокром и склизком...
Это напомнило ему лестницу в его первый день... Но теперь все будет иначе. Он сумеет противостоять панике, охватившей его.
Вот он останавливается, переходит на медленный шаг, нервно озирается по сторонам, нашаривая пальцами стены, совсем останавливается, нервно сглатывает и поворачивается на звук.
Что-то капает... вода капает с низкого потолка, капает – кап-кап, кап-кап, и вслед за ней удары, грохот гул, прерывистое дыхание, хрипы, морозные воздух, вырывающийся изо рта... Все это не один шум, все это разная тишина. Отвратительная, мерзкая, гнетущая, темная, жадная тишина...
И он нарушает эту тишину.
Гулкий удар сердца, хруст камня в руке, и стук, еще, еще... камень разваливается, превращаясь в песок, и король снова громко дышит, а когда останавливается... то понимает.
Это дышит не он. Это дышит Ужас позади него.
Гнетущая тишина взрывается страхом. Света нет, ждать его неоткуда. Непроглядная тьма, незрячие руки, шарящие по стенам, по полу, и все это невероятно окутано страхом.
Неизвестности. Страхом неизвестности.
Король достает ножик.
Король не видит совершенно ничего. Он мог бы с таким же успехом закрыть глаза. У него остается слух, чувство осязания, обоняние. Но и они подводят его к черте.
Ему хочется вонзить нож себе в горло, покончить с этим безумием, но страх так просто не выпускает из своих сетей.
Страх сводит с ума... И безумие доводит до храбрости, давая новые силы.
- Выходи, дрянь! – голос подводит, но раздается среди мелкого шума, как гром, и нарастает, нарастает... – Выходи, тварь! Я прикончу тебя, выходи, трусливая мразь, выходи и бейся, дрянь, я...
И из темноты идет звук, который окончательно добивает короля. Мерзкий, отвратительный, гадливый, звук.
- Зачем? – простой вопрос прерывает понимание, швыряет на пол и...
А из темноты выходит Смерть.
Показывается твердый шаг... мерный отзвук ножен по бедру, издевательски-легкий шелест джинсов, отсвет пронзительно-синего пламени из лампы, бледное лицо утопленника...
Перед Эдуардом стоит, выпрямившись в полный рост, Маг.
- И зачем ты кричал? – спросил Маг. Эдуард, надувшись, смотрел на Мага и молчал. Неровный свет пламени играл на стенах. Тени отступили, спрятались, чтобы посмеяться над доверчивым королем.
Но Эдуард точно знал, что за ним была Смерть. Что Смерть была везде. Что это не происки Мага и не его раздробленное воображение. Эдуард готов был поклясться и даже после тяжелейших пыток утверждать эту истину.
Маг недолго насмехался над королем.
Ему стоило только посмотреть в глаза Эдуарда, совместить несколько кусочков этой мозаики, как ему все стало понятно.
- Здесь была Смерть? – спросил Маг.
- Нет. Я просто очень сильно испугался и... – Эдуард не успел закончить предложение. Маг очутился рядом с ним, схватил его за футболку и приблизил хищный оскал глаз к лицу короля.
- Почему ты решил, что это Смерть?
- Просто... уже это было один раз и я сказал тебе, когда факелы на лестнице погасли... – лепетал Эдуард.
- Ты был уверен в том что это Смерть? – Маг прижал короля к влажной стенке
- Да, я...
- Почему! Отвечай!
- Я, я... Отпусти меня, Маг! – Маг нехотя отпустил короля, и сказал:
- Если ты был уверен в том что это Смерть... наши дела плохи. Она везде. Всюду. Нам не скрыться от нее. Ее должны отвлечь.
- Кто? Как?
- Не важно. Те, кто долго здесь живут, знают, когда Смерть точно находиться в Мире между Мирами. У меня есть один знакомый... как только она исчезнет – уйдем и мы. Я объясню тебе, чем ты займешься. А пока... старайся не ходить один. У тебя есть подружка. Или со мной... уходим, Эдуард. Лучше, конечно, все-таки, не встречаться с этой Лизой...
- Нет! Я хочу встречаться! Я... – Эдуард принялся возражать, но Маг его не слушал. Он выхватил из руки короля нож и вонзил его в сердце мальчика.
Король умер, захлебываясь в крови.
Положив труп Эдуарда на пол, Маг огляделся и сказал, обращаясь к черной пустоте:
- Смерть... почему тебе так нравиться пугать мальчишку?
Ответ прошел сквозь толщину стен и донесся до Мага тугим, коричневатым шепотом:
- Я должна заставить вас действовать быстрее. Это и твоя задача тоже. Завтра уедете отсюда. Я приведу человека, который поможет вам разработать более детальный план
- У нас и так есть план, – пробормотал Маг.
- Слишком рискованно то, что ты собираешься делать. Эдуард может разгадать твой замысел. Все-таки ты не умеешь создавать нормальные планы. Лох.
Маг неодобрительно фыркнул в ответ, блеснул сталью ножа и умер.
Смерть знала что делала. Маг не доверял никому, тем более Смерти. Он не протестовал. Если Смерть захочет прислать еще одного бессмертного, то бесполезно с ней спорить. Но бессмертного ведь можно будет проверить... Или удалить.
Это Маг и сделает.
Джо остановился. «Великолепно. Эдуард у меня просто овца на бойню – режь не хочу. Готовая жертва. Дерьмо полное»
Телефон зазвонил неожиданно. Джо вздрогнул:
-И кто бы это мог быть? – спросил он и сам испугался звука своего голоса, разносящегося по дому.
«Мама или папа, никто больше тебе обычно не звонит»
Джо поднял телефон и посмотрел на номер звонившего.
«Черт знает кто»
«Возьми трубку и узнаешь» - проворчал внутренний голос.
«Уверен?»
«Не трусь, Джо. Если что – скажешь, ошиблись номером. Ок? Бери трубку»
Джо нажал на зеленую кнопку, поднес аппарат к уху и сказал:
- Да?
- Алло. Привет, – голос в трубке казался знакомым, отдаленно знакомым.
- Привет – сказал Джо; он вспоминал, старательно и мучительно, кому же этот голос принадлежит.
- Интересно, ты меня еще помнишь, или ужо забыл? – хитро спросил голос.
- Помню.– непринужденно ответил Джо; вранье было его стезей. «Ты только не завирайся» - напомнил разум.
- Хорошо, и как меня зовут.
- Твое имя... Иванов Данила, ты ученик, в смысле, бывший ученик 11 класса “а” в Преображенском кадетском... корпусе, – отчеканил Джо; он знал ответ. Просто никак не мог вспомнить этот голос с крапинками доброты и силы.
- Отлично!
- А ты чего звонишь?
- Я так... у нас скоро будет встреча выпускников, числа двадцатого... августа.
- Отлично, но я, скорее всего, не приеду. Я... ну, у меня нога.
- Ничего. Если не приедешь мы тебя довезем. Да ладно тебе! До августа ты вылечишь уже свою ногу!
«Да, вылечишь, если не загремишь во время отсутствия родителей по этой гребаной лестнице»
- Наверное вылечусь.
- Ну и супер. А вообще предлагаю как-нить встретиться в городе, перекусить как в средней школе. В Ростиксе, там, не знаю.
- Я не против.
- Можно даже завтра, если ты свободен.
- Ну, да; можно, я сам доеду – отвечает Джо; с ноги его гипс уже давно сняли и он сидит в комнате, разговаривает по телефону...
«Что ты мелешь! У тебя нога, Джо у тебя но...»
- Завтра, часов в двенадцать.
- Ок, я буду. До завтра?
- До завтра.
- Пока – сказал Иванов Данила и отключился.
Джо Спрингс положил трубку...
«Что из этого было РЕАЛЬНЫМ, Джо? Вспомни?»
«Не знаю, я...»
Ничего нет. Пустота... и в этой пустоте невозможно уже определить, что было правдой, а что являлось ложью.
Джо Спрингс уставился в эту пустоту...
ГЛАВА 11. А ЧТО ЕСЛИ ВСЕ ЭТО СТИМУЛ ДЛЯ КРОССА?
Джо Спрингс уставился в эту пустоту...
«Бред полный. Ничего не понимаю. Я его пригласил? В смысле, он меня пригласил на обед в Ростиксе, так? И я согласился... он меня пригласил завтра?»
«Да. Джо, завтра, он пригласил тебя назавтра» - нетерпеливо ответило второе “Я”.
«Точно?»
«Ты перестал мне доверять? С каких это пор?»
«Извини. Я просто весь какой-то... встревоженный. После этого сна, озеро, там и в лесу когда я...»
«Понимаю. Все норм, Джонни»
- Все норм, – повторил Джо и выдохнул. В груди образовалась пустота, которую Джо медленно заполнил воздухом.
За окном темнело. Джо спустился вниз, насыпал кошке еды, сделал собаке пельмени, и, пока они остывали, помыл посуду. «Черт, я же вроде почти не жру, чо ж так этой фигни много!?»
Пельмени остыли. Джо достал со дна раковины ложку и пошел на улицу.
Стемнело. Летняя ночь отзывалась криками птиц (чаек, ха!) и потрескиванием насекомых. Джо открыл вольер и зашел туда.
- Тащи миску, псина – сказал он. Собака, вот умное животное, взяла миску в зубы и покорно поставила ее у ног Джонатана.
- Молодец, псина, – Джо оперся о стенку и потрепал собаку за ухом. Она радостно взвизгнула и принялась прыгать на Джонатана и облизывать его с головы до ног.
- Ну все, псина, все, хорошая собака, хорошая собака, да, да, хорошая псина – Джо положил собаке пельменей вместе с бульоном и поспешно ретировался из вольера.
«Вот и псинку покормили»
«Гу»
Джо подошел к дому, опираясь на клюки. Он поставил ковшик и посмотрел в летнюю ночь.
Что-то тревожило его. Кусты у забора в углу привлекали его взгляд... там что-то сидело. Глаза существа повернулись к Джонатану... и блеснули темными изумрудами.
- Это кошка, – сказал Джо. – И чего я так испугался?
«А кто твари разрешил выйти?»
«Фиг ее знает. И вообще... она, интересно, где гадит?»
- Ну тварь, – Джо погрозил кошке кулаком. – Не дай Боже найду дерьмо дома! Будешь в сарае ночи и дни коротать, сволочь.
Джо заспешил домой.
Не найдя места, где бы кошка могла нагадить («Ну завтра на улице поищу»), Джо отправился наверх. «Еще немного попишем – и спатеньки, завтра мне ехать... или не ехать?»
«Ехать» - ответило alter ego.
И Джо опять нырнул в мир фантастики.
Они лазали по крыше замка. Наклоненная под углом сорок пять градусов, эта крыша была довольно-таки скользкая. На ней не за что было уцепиться.
Лиза выползла из небольшого люка на северной стороне и огляделась. Вокруг простирался огромный город, который с четырех сторон окружали времена года. Она подтянулась на руках и встала на четвереньки. На самом верху виднелся флагшток – Лиза доползла до него, ухватилась и встала на ноги.
Эдуард выглянул из люка. Он не боялся высоты в прошлой жизни, но стоило ему немного приподняться на руках, как он задрожал от страха.
Он представлял себе, какой может быть вид сверху, и даже побаивался. Но, раз Лиза спокойно вылезла из люка и даже встала на ноги.
У Эдуарда закружилась голова. Руки задрожали, но он подавил страх. Он рванулся верхи вылез.
И тут же заскользил по черепице.
Хватаясь руками за края люка, судорожно вздрагивая от каждого порыва ветра, ловя ртом разряженный воздух, он закрыл глаза и не смотрел вниз... но ощущал под ногами разверзнутую пропасть.
Ему было плевать, что подумает Лиза. Ему вообще было плевать, кто что подумает. Он держался изо всех сил, хрипел, пытаясь найти опору для ног и заползти обратно...
Лиза смотрела на него сверху вниз. Она не боялась такой смерти – когда можно будет снова возродиться, мыслью взлететь над Миром между Мирами...
Эдуард еще не привык к бессмертию. Это было хорошо для Лизы. Чем дольше король будет привыкать к своему новому состоянию, тем дольше он сможет оставаться для нее идеальным донором.
Иногда Лизу колола уже полумертвая совесть, но бессмертная не слушала. Она должна была выпить из этого мальчишки все соки, пока он не превратиться в подобного ей вампира.
Но в таком случае король стал бы для нее самой просто опасен. Ведь это она его таким сделала. А пока...
Пока Лиза боялась только одного человека.
Это был Маг.
Он мог отнять у нее Эдуарда.
И, вероятнее всего, Лиза больше не смогла бы найти человека, который позволил бы ей себя выпить.
Это значило одно.
Уход в тень.
Странно, но кроме привязанности змей к перевариваемому ею кролику Лиза чувствовала еще и какие-то совершенно отдельные эмоции.
Это было странно.
Она испытывала к Эдуарду что-то вроде жалости и...
«Нет. Только не это»
Что-то вроде дружбы? Или любви? Или...
В этот момент доска, за которую держался Эдуард, начала медленно и неотвратимо отрываться.
Лиза рванулась вперед, удачно попала ногами в люк и схватила руку Эдуарда Джейсона.
Доска сдвинулась еще чуть-чуть. Эдуард подтянулся и встал в люк.
- А сразу нельзя было мне помочь? – дрожа от страха и злости, сказал он.
Лиза ничего не ответила. О да, теперь ей было страшно. Она совершила непоправимую глупость.
Она влюбилась в этого придурка!
Это было опасно для нее как для вампира... для нее как для бессмертной...
Но... Эдуард правда нравился ей.
Возможно, она и смогла бы отдалиться от него. Если бы захотела.
А Лизе эти отношения начали нравиться.
- Извини, – сказала она и потупилась. Эдуард обнял ее... ей было хорошо.
Вечером они смотрели на закат с южного балкона, который выходил из обширного зала.
Лиза объяснила Эдуарду, почему солнце встает и садиться в разных местах. Это было довольно просто...
Ведь Мир между Мирами являлся бесконечным бредом, парадоксом, не поддающимся логике. Никакой. Даже самой извращенной. Это был парадокс всемогущества – место, созданное Богом, где не действовала его сила
Они смотрели на закат. Лизе было невероятно хорошо – рядом с ней стоял Эдуард. Медленно до понимания бессмертной доходило, что все меняется.
Ее жизнь в Мире между Мирами будто стала проще, насыщенней...
Это была иллюзия. Потому что едва Эдуард Джейсон отдалялся от нее, Лиза тут же еще более остро начинала ощущать одиночество, скуку... безнадежность, разъедающую ее изнутри.
Они смотрели на закат.
Эдуард знал, что он чувствует к Лизе. Он любил ее. Сначала он решил, будто его любовь не вписывается, ибо бессмертные не должны были любить. Но узнав о взаимности...
Эдуард понимал – ему придется выбирать между своей новой подругой... и своими родителями.
Эта проблема терзала его мысли, постоянно напоминая, что Эдуард Джейсон еще не решил ее. Эта проблема рвала его на части, рвала зло и жестоко. Эдуард не ведал на что решиться. Он готовился победить Смерть, вернуться обратно, но и не забывал о Лизе. Их отношения крепли с каждым днем. Эдуард не представлял себе, чем это могло закончиться.
Это говорило об одном.
Что нынешний король Мира между Мирами еще не до конца знал своих подчиненных.
Лиза не собиралась просто так отпускать Эдуарда.
К счастью, был еще один человек, который представлял себе, чем могут закончиться отношения Эдуарда и Лизы.
Маг отлично понимал –дальше продолжаться эта любовь не может. Иначе Маг не смог бы получить то, чего так страстно желал все эти четыреста восемьдесят шесть лет.
У Эдуарда, конечно, был выбор, но его без конца подгоняли, шептали, какой выбор будет правильнее... Эдуард уже решил. Он еще не сказал Лизе о своем решении... он все откладывал на потом.
Потом наступало. Эдуард продолжал наслаждаться жизнью. А Лиза могла лишиться многого, однако не видела этого, как слепцы не видят мира вокруг них.
Эдуард и Лиза смотрели на закат.
- Ты меня любишь? – спросила Лиза; солнце неторопливо окрашивалось в бордовый цвет, садясь за далекие северные горы.
Эдуард помедлил и кивнул. Он не мог остаться без Лизы... еще неизвестно, когда Маг заставит его сорваться с места и ринуться в какую-нибудь из зон, чтобы выполнить... что? Маг не удосужился пояснить Эдуарду, зачем им надо срываться. А Эдуарду все меньше хотелось верить этому человеку.
Маг очень настораживал. Подлез, предложил победить Смерть, не давая совершенно никаких гарантий... Эдуард ему верил. Этот бессмертный был прирожденным лидером. Но предпочитал действовать в одиночку.
Эдуард слишком сильно верил в свою удачу и свои способности. Он предположить не мог, что Маг выбрал его как овцу на убой, а не как партнера. Ведь если бы Маг выбирал бы партнера...
Он выбрал бы самого себя.
Или Господа Бога.
Эдуард кивнул и взглянул на уходящее солнце. Ему было очень хорошо. Так хорошо ему было только на Земле.
Еще когда он был жив.
Он взглянул на Лизу. Она не выглядела на свои тринадцать... чуток постарше.
На четырнадцать.
Эдуарду очень не хотелось расставаться с Лизой. Он выжидал до последнего.
Зря.
Всегда людям приходилось чем-то жертвовать ради чего-то другого. Эдуард выбрал свою конечную цель, и готов был идти до победы. Но для того, чтобы добиться этой самой победы, ему стоило всего лишь бросить Лизу.
Тогда она перестала бы быть препятствием на его пути.
Эдуард не хотел ничем жертвовать.
И он не умел.
Смерть собиралась использовать это...
Но как?
Этого не мог предугадать никто.
Кроме Мага.
Который, кстати, не собирался гадать. Он был абсолютно уверен, что сейчас все помыслы Смерти направлены на ее основную задачу. Маг не знал, на какую, но... Он даже и помыслить не мог, что каждое деяние темной материи не является частью хитроумных изворотов мозга. Каждое деяние Смерти следовало... разным целям.
Маг не желал глубоко вникать в эту грязь – у него своих проблем было предостаточно.
Маг и не подозревал, что только увеличивает свои проблемы, откладывая разрешение некоторых задач на неопределенное время.
Эдуард смотрел на Лизу. Ему было хорошо.
Смерть собиралась действовать.
Скоро, возможно, уже завтра, Маг совершит что-то хорошее для себя – предупредит Эдуарда, когда они покидают столицу. Значит, Эдуард успеет порвать с Лизой.
Смерть намеревалась действовать быстро.
Мертвое солнце опустилось за северные горы, и последним огненно-красным лучом осветило Мир между Мирами.
Этот миг остановился...
Пол Балкэртан собирал свои вещи – несколько футболок, джинсы, брюки, носки, трусы; зубную щетку... немногое из того, что он получил за месячное пребывание в Мире между Мирами.
Эдуард смотрел на Лизу и думал, какая же она красивая, как блестят ее русые волосы в последнем свете холодного солнца.
Лиза смотрела на последний луч уходящего солнца. Ей было очень хорошо. Она могла растянуть этот миг... но нет. Пусть он пройдет так, как он должен пройти.
Маг смотрел на мертвое солнце.
Он точно знал, что за этим солнцем скрывается что-то, чего нет нигде... и что есть всюду.
Темная материя в ее бесконечных видах, персонификациях... Смерть была лишь одной из масок...
Темная энергия есть... и ее нет.
Это было совершенно естественно.
Маг смотрел на Мертвое солнце.
Мертвое солнце уходило за северные горы.
Последний луч прорвал время, пространство, массу... и исчез в последнем миге уходящего дня.
Джо закрыл ноутбук. «Так то лучше. Всяко лучше чем...»
«Чем что?»
«Забыли, забудь»
«Ладно. Будем ложиться спать?»
«А сейчас у нас... черт, двенадцать ночи!»
«Нам завтра рано вставать Джо! Пошли спать!»
- Сначала пива, – сказал Джо и направился вниз. Достал из холодильника несколько бутылок, суп и разогрел его себе.
«Суп с пивом. Просто блеск, да?!»
«Я его буду пить потом. Суп. Гороховый суп. Отлично. Хлеб, интересно, остался?»
«А ты посмотри в хлебнице»
Джо заглянул в хлебницу и выудил из нее два куска черного хлеба. «Сделаю их в микроволновке с сыром»
«Дерьмо?»
«Как ты мог забыть, дружок, людям нравится дерьмо! Или ты не вынес урока из своего первого романчика?»
«Просто сейчас издательства ничего нормального не печатают. Одно дерьмо. В России точно дерьмо только печатают»
«Боишься, твою новую книжку не примут?»
«Нет. Ты просто подумай – я пишу эту книгу чтобы избавится от Мага. Блеск, да?»
«Угу»
«И самое интересное, что...»
Шорох. Шорох позади в темноте коридора. Джо быстро посмотрел туда и сказал:
- Хэй, кто здесь?
Нет ответа.
«Мне показалось?»
«Надеюсь»
- Никого нет! – крикнул Джо. Дом, пустой дом отозвался ему молчанием.
«Черт, да ведь я здесь один» - вдруг подумал Джо.
«Некстати ты это»
«Может, родителям позвонить?»
«Ты трус. Зачем тебе это? В темноте никого нет. Это как боятся кого-то при солнечном свете. Бред полный»
«Вроде...а у родителей сейчас ночь?»
«Нет! Нет, что ты! Они ведь в Рязани, а там сейчас двенадцать дня! Какая ночь! Они ведь на оборотной стороне земного шара! Какая ночь, ты чо!?»
«Успокоился? Все, давай обратно»
«Сьешь суп, девочка. И пойдем. И не забудь кастрюльку в холодильник поставить!»
«Мда, дружок»
«Я ведь тебе пытаюсь лучше сделать, идиот ты эдакий!»
Шорох. Снова. Джо садится лицом к двери и быстро ест.
«Не боись ты... это кошка скорее всего»
«Скорее всего!?»
«Выйди и посмотри»
«если что нам удирать на палочках и закорючках»
«Тогда не смотри. Тебе все равно наверх подниматься»
«Включи там музыку тогда, если тебе страшно»
«Угу. Включу»
Джо поел, бросил тарелку в раковину и пошел наверх, захватив с собой две бутылки пива.
Шорох. Теперь – как и в первую ночь – СКРЕБ, СКРЕБ-СКРЕБ.
(Приглашение)
Джо обернулся и разозлился:
- Да плевать я хотел! Жри, если так надо! Я тебе не трус! Не буду каждый раз оборачиваться, дерьмо ты собачее!
«Джо не совсем понимал чего он боится...»
«Заткнись, шмяга»
«Жестокое оскорбление»
Джо прошествовал наверх и включил музыку на ноуте.
«Что будем слушать?»
«Есть выбор?»
«Есть. TOTO, Oasis, Green day, Rammstein...»
«Негусто»
«Плевать я хотел. Еще можно Гребня врубить»
«Кхе-кхе-кхе»
«Это ты типо сейчас наехал?»
«Включи спокойное, умиротворенное...»
- Значит, оазис, – сказал Джо, открыл папку “Музыка” и включил “Wonderwall”.
«Так лучше»
«Надо погромче сделать, а то она... тихая»
Джо врубил колонки почти на полную. Музыка разлеталась по дому, оживляя его...
И Джо сел писать.
Правда, на этот раз он писал недолго и немного.
- Маг!
Маг обернулся к Эдуарду, состроив страдающую гримасу.
- Чего тебе?
- Когда мы собираемся уезжать? – спросил Эдуард, садясь на трон – он почти не сидел сегодня, и ноги гудели от напряженных занятий
- Скоро, – лаконично ответил Маг.
- Насколько скоро? Я имею право знать.
- Как только так сразу, Эдуард. Я сообщу тебе...
- Я должен еще известить Лизу, – прервал его король.
- Что? – Маг презрительно сощурился, и фыркнул. – Она с нами не поедет.
Эдуард рывком поднялся с трона и сказал твердым, как кремень, голосом:
- Она поедет! Ей нужно знать, что мы с тобой затеваем. Она тоже вернется обратно на Землю! Так я решил!
- Нет, Эдуард, она останется здесь, – Маг насмешливо поклонился и развернулся к королю спиной.
- Она поедет с нами! – взвизгнул Эдуард. – Она поедет с нами!
- Ты хочешь, чтобы Смерть узнала о наших планах? В Мире между Мирами нельзя доверять никому! И еще – ты давал клятву!
- И тебе тоже? Тоже нельзя верить?
- Да. И мне тоже. Я дал тебе шанс, а ты хочешь потерять его ради... ради бессмертной девчонки-вампирши! Всем нам приходиться чем-то жертвовать!
- Нет! Она поедет с нами, иначе... иначе я тебя лишу шанса вернуться назад!
- И как же?
- Я все расскажу Смерти! – выпалил Эдуард; Маг побледнел и усмехнулся:
- Да ты повзрослел... она уничтожит сначала тебя, а потом меня.
- Ничего, я придумаю, как свалить все на тебя! – огрызнулся Эдуард.
- А сам ты? Как ты вернешься на Землю?
- Найду способ!
- Ты отлично знаешь, что я могу сделать то же самое, и Смерть прикончит тебя быстрее, чем ты успеешь что-либо вякнуть! Кто первый настукачит...
- Я хочу ехать с Лизой!
- Нет, – отчетливо сказал Маг; ему пререкания порядком надоели. – Она с нами не поедет. Иначе я откажусь от участия... хм, в проекте.
- Она...
- Кто тебе дороже, король? – Маг усмехнулся. – Кто? Бессмертная, сосущая твою кровь, твою энергию... или твои родители?
- Они уже не увидят меня в живых! Я умер, и Смерть невозможно победить! – сказал Эдуард; на его щеке появилась слезинка, стертая рукавом водолазки.
- Нет. Победить Смерть можно. И тогда... мертвые поднимутся из могил, – сказал Маг.
- И наступит хаос!
- Да. Если кто-то другой не захочет сменить Смерть на ее посту.
- Да!? И кто же... – Эдуард осекся. Маг глядел на него с нескрываемой гадливой улыбкой.
- Так... вот зачем... – Эдуарда пробирала дрожь. – Ты хочешь стать темной энергией?
- Догадливый ты. Мы отправляемся сегодня ночью. Без Лизы.
- Ты вернешь моих родителей? – вырвалось у Эдуарда; Маг кивнул и улыбнулся:
- И не только их... – прошипел он, и, развернувшись, вышел из зала, оставив Эдуарда в одиночестве.
- Вставай. Поднимайся, Эдуард. Нам пора уходить, – Маг тряс короля за плечо. Эдуард буркнул во сне и перевернулся на другой бок.
- Подъе-ем! – сказал Маг. Эдуард нехотя приоткрыл глаза и мутным голосом спросил:
- Чего... зачем?
- Нам пора.
- Куда? Маг, дай поспать, а, – Эдуард закрыл глаза. Тогда Маг отошел от него и включил свет настольной лампы.
Лампа, направленная специально на Эдуарда, ударила его жестким, ярким светом по глазам. Эдуард поглубже зарылся в одеяло, но Маг исхитрился выдернуть у короля одеяло.
- Ты спишь в пижаме? – иронично осведомился Маг.
- Я привык, – пробурчал Эдуард. – Зачем ты меня в такую рань... а-а, поднял?
Эдуард еле давил зевок.
- Смерть ушла. Нам тоже пора исчезнуть.
- Исчезнуть? Как исчезнуть? – Эдуард мгновенно проснулся. – Не, я сейчас не могу. Здесь ведь Лиза... а, мы возьмем Лизу с собой? – он забыл содержание вчерашней беседы – ему вообще просто хотелось спать, и больше ничего.
- Обойдешься, – ответил Маг. – Одевайся быстрее. У нас не так много времени на разговоры. Смерть в отлучке... но ненадолго. Скоро она вернется в Мир между Мирами – за нами ведь нужен особый присмотр... но мы уже обернемся туда и обратно.
- Почему нельзя здесь, если...
- Нынешние стены могут выдать нас. Что тут смешного? Это ведь Мир Смерти... нам пора уходить, король.
Эдуард наспех собрал вещи и отправился вслед за Магом.
Они сели в темную машину. В ночной тишине рыкнул мотор, и они поехали вперед.
Вон из города.
Маг сделал глупость.
Смерть сознательно подталкивала его к этому... Но Маг все равно сделал глупость по собственному разумению.
Хотя сам еще не знал о том, что сделал.
Они ехали быстро, и Эдуард вскоре заснул.
Лиза беспокойно ворочалась во сне. Она спала у себя... ей снился сон, будто бы у нее похитили Эдуарда, и уничтожили его. А потом пришел некто в бледно-розовом плаще, и предложил сделку: мол, за Эдуарда можно отомстить. Но для этого придется пожертвовать своим бессмертием.
Лиза согласилась. Фигура кивнула и, гадко улыбнувшись, исчезла.
Проснувшись утром, Лиза вдруг вспомнила, что бессмертные в Мире между Мирами не могут видеть снов. А еще она вспомнила, как во сне называла фигуру в отвратительном бледно-розовом плаще.
Холодок пробежал по спине бессмертной.
Она отлично знала, что это была за тварь.
Но еще она отлично знала, что Эдуард сейчас спит у себя в королевской опочивальне. И никто его не украл...
Она пришла во дворец в девять часов утра.
В девять часов двенадцать минут она вошла в спальню Эдуарда.
А потом... наступил сплошной кошмар.
Она убеждала себя в том, что Эдуард сейчас занят, он ест, или...
Она готова была перевернуть весь дворец вверх дном, но найти Эдуарда.
Ее взгляд остановился на прикроватной тумбочке...
“Он уехал в долгое путешествие” – гласила записка.
Когда-то давно Лиза уже видела этот почерк. Он врезался ей в память – неровный буквы, четкие, строгие, безо всяких прикрас...
Человек, писавший эти строки, торопился.
Но Лиза знала, что этому бессмертному было куда торопиться.
Лиза взяла записку... и изорвала ее в клочья.
Бессмертный, написавший эти строки, поплатится.
Жестоко поплатится.
- Наконец-то Маг получит по заслугам, - прошептала Лиза.
Смерть была довольна.
Еще бы. Подделать почерк было проще простого...
Маг получит за свою халатность.
Если доживет, конечно.
Джо остановился.
«Отлично, за эту ночь я скорее всего закончу эту главу»
«Нет, тебе надо спать!»
«Зачем?»
«А что ты будешь делать!? Завтра тебе с утра в город!»
(Или нет?)
«Ладно, лягу сейчас спать. Мне нужно хоть голову помыть...»
«С утра помоешь»
«Да, могу с утра»
Джо выключил компьютер, свет в коридоре и на лестнице, и упал на кровать.
- Завтра будет новый день, – сказал он изображению дракона на потолке. Дракон согласно улыбался белозубо-огненной улыбкой.
Он повернулся на бок и уснул.
Он проснулся еще ночью. Рассвет пробивался сквозь шторы... шторы? Джо медленно встал с постели, опираясь на костыли, отдернул шторы (шторы?) и посмотрел в окно.
Все будто вымерло. Ничего не было кругом... пустота. Никаких растений – сухая земля, выжженная земля... и звук только один звук позади него...
Джо оборачивается...
- АААААААААААААА – звук так и не вылетает из его рта.
Перед Джонатаном стоит монстр...
(Скреб. Не так ли?)
И Джо вновь просыпается.
Темнота... на часах – два ночи.
«Это что было...»
- Почему мне так страшно? – спросил Джо у безмолвной темноты. И она... она ему ответила.
«Потому что ты есть свое воображение... и недаром ты слышишь этот звук»
- Какой...
(Скреб)
...звук? Какой звук? – спрашивает Джо.
«Это не важно... ты знаешь этот звук... ты страшишся, не так ли?»
- Это бред!(но ведь Мертвое солнце тоже бред и ты один знаешь что этот бред что-то значит...)
- Я не боюсь!
«правда... не боишся... я покажу тебе... страх»
И Джо в темноте ночной смотрит на зеркало. Зеркало напротив его кровати.
«Откуда... Господи!»
«Оно несет в себе страх... страх – это ты» - говорит темнота.
Джо хватает гантельку с пола и метает ее в зеркало.
Стекло разбивается вдребезги... из осколков вылезает он сам.
«ДЖО НЕ ВЕРЬ НИКОМУ ИДИОТ ПРИДУРОК НЕ ВЕРЬ ЭТО ВРАНЬЕ!»
Еще один голос...
«Тебе страшно, Джонатан?»
« НЕ ВЕРЬ НЕ ВЕРЬ НЕ ВЕРЬ НЕВЕРЬНЕВЕРЬНЕВЕРЬНЕВЕРЬ!!!»
Я знаю только одно.
(Скреб)
Этот звук издаю...
«ДЖОНАТАН!»
«Ничего нигде и никогда... я твой страх»
И темнота дождем налетает на него.
И – СТРАХ
«НЕ ВЕРЬ ДЕБИЛ НЕТ ЭТОВСЕВРАНЬЕНИЧЕМУНЕВЕ...»
(закрыть скобку, Джо? Пусть темнота закроет скобку... твой страх в тебе... ты не знаешь чего ты боишся)
«Другие бы посмеялись над твоими страхами, но ты трус...»
«Каждому свое»
- Разве можно доверять человеку в желтом плаще?
(Скреб)
- А почему нельзя доверять человеку в желтом плаще?
- Вопрос не в доверии...
«о нет, Джонатан, вопрос в доверии... ты потерял себя. Потерял свое имя... как тебя зовут!»
«Это не важно, Джо. Помни, тебе есть на кого положится»
(Скреб)
«Я не подведу тебя»
«ДЖОООООООООААААААНТААААНННННН!»
(скреб)
«Нет, он был прав. Ты плачешь... ты сразаешся с воображаемым врагом!»
«Я тебе помогу»
«Ты бьешь воображаемую тварь»
«Мы сами знаем что нам делать...»
- Это...
«Это ты создал монстра. Это не я монстр. Это ты. Ты монстр»
- Монстра Нет!
(скреб)
«Страх есть, монстра нет... есть только один монстр»
«ДЖОНЕВЕРЬНИКОМУКРОМЕСБЯ!!!»
«О нет. Их много...»
- пожалуйста! – Джо падает... падает в пасть монстра... (монстры. Их много. Они уничтожат тебя... они...)
Джо проснулся в холодном поту.
Рассвет мягко провел по его щеке лучом, соскользнул и метнулся дальше...
К следующей части.
ГЛАВА 12. А ТЫ ЛЮБИШЬ БАСКЕТ-КРЫСУ ИЗ “КЭЙ-ЭФ-СИ?”
К следующей части.
Пол Балкэртан собирал вещи.
Марк разрешил ему пожить сколько нужно будет у себя, но Пол не хотел злоупотреблять гостеприимством этого бессмертного.
Он хотел жить один.
Так что он собирался переселяться.
Недавно Марк нарисовал ему на клочке бумаги приблизительное расположение жилища, которое подошло бы Полу. Конечно, Пол мог остаться в зоне зимы и жить недалеко от дома Марка... но ему не хотелось, постоянно смотря на белый снег, вспоминать страшную аварию, благодаря которой он оказался в этой...
Марк интересно пояснял. Единственное, чего хотелось Полу Балкэртану за все время объяснения – это упасть на деревянный пол и как следует похохотать.
- Вот, смотри – Марк ткнул карандашом в точку на карте и для верности нарисовал звезду – Это мой дом. Рядом с ним, ну, здесь недалеко, озеро. Оно никогда не отмерзает, и там стоит замок. Ты будешь обретаться где-то... здесь. Ну как хочешь. Найди себе там домик...
Марк ткнул карандашом в верхний угол зоны лета и нарисовал там кружок с крестом.
Полу очень хотелось посмеяться, но он сдерживался.
Затем Марк нарисовал что-то вроде кривой линии в правом верхнем углу листка и подписал: “Обитель Смерти”.
- Здесь обычно проживает Смерть, – сказал он. – Если, конечно, она в это время находиться в Мире между Мирами. Там ее можно найти. Есть в Мире между Мирами люди, которые могут вычислять местонахождение Смерти...
Пол сдержанно кивнул.
- Вот столица, – Марк показал карандашом на овал в самом центре карты.
- Столица? – спросил Пол
- Да, мы с тобой там были! – Марк подписал название и отчеркнул ровную стрелку к овалу. – Все, больше я не собираюсь тебе ничего объяснять. Сам поймешь. Дорога тут близкая... для бессмертных. Когда поедешь?
- Да... прямо сейчас и поеду. В смысле – отправлюсь.
За последнее время Пол Балкэртан научился использовать свое бессмертие на полную. Это ему нравилось...
Все равно он пока еще не нашел себе цель.
И ему казалось, что это было бы совершенно необязательно.
Он даже не представлял себе, чем это могло обернуться.
Он собрал вещи, лег на кровать, взял их в руки и раскусил ампулу с ядом, которую положил в рот, еще собирая вещи.
Осколки стекла легко оцарапали ему горло... и мысль Пола Балкэртана взлетела над Миром между Мирами.
Ему следовало отправляться дальше.
Он полетел, бесплотный, бестелесный...
Он возник в своем доме и сразу принялся обставлять все по-своему.
Вечером, когда Пол совсем умаялся, к нему пришли два маленьких существа... два монстра Смерти.
Теперь Пол Балкэртан был их хозяином.
Он предложил им убираться вон – предложил резко, без своего обычного спокойствия. Они сразу начали бесить его... Пол Балкэртан при всем желании не мог бы сказать, почему он так отреагировал.
Чудовища ушли, оставив Пола Балкэртана одного.
Никто не знал где они живут, чем питаются... Бессмертные предпочитали не видеть этих тварей. Неприятно, когда рядом с тобой постоянно маячат существа, который подчиняются одной лишь Смерти. Они вызывали какое-то гадливое отвращение...
Пол Балкэртан поселился в маленьком доме с высоким потолком, без второго этажа, и с огромным количеством различных ковров, малая часть которых висела по всему дому.
Было немного душно... но к такому Пол Балкэртан привык.
Ведь от головной боли можно было избавиться разом – выстрелил и все. Готов.
Пол Балкэртан жил один... и, так как делать ему было нечего, начал испытывать свое бессмертие на прочность...
Это быстро надоедало. Это быстро приедалось.
В то время как Пол Балкэртан переехал в новый дом, Маг и Эдуард мчались на машине по пустынной дороге, направляясь в “летнюю резиденцию” первого советника короля.
Эта самая резиденция находилась неподалеку от дома Пола Балкэртана.
Они приехали рано утром – солнце уже поднималось над Миром между Мирами, освещая его своими холодными лучами. Эдуард все еще спал, так что Маг оставил его в машине и отправился в особняк.
Трехэтажный дом их белого камня, напоминающий крепость, железные ворота с искусно выплавленными рисунками, огромный зеркально-чистый бассейн с прохладной водой, теннисные корты, небольшое поле для гольфа позади дома – Маг привык жить как аристократ, и не мог отказать себе в этом. Но в то же время Маг был еще и бессмертным...
Он давно не получал от подобных мелочей удовольствия.
Но все равно любил великолепие.
Главной его драгоценностью внутри особняка была комната из чистого серебра – это был подарок Смерти за многолетнее терпение.
Но Магу было нужно другое.
Но Магу нужно другое.
Он подходит к бассейну и смотрит в прозрачную, волнующуюся, словно ткань на ветру, воду. Затем он закрывает глаза... сцепляет руки в замок...
И делает один шаг вперед.
В этот момент просыпается Эдуард Джейсон.
Он смотрит на резные ворота, видит очертания фигуры Мага...
И замирает.
Маг...
Маг идет по воде.
Джо сидит в Ростиксе.
Он зашел сюда пятнадцать минут назад, и теперь ждет своего единственного школьного друга – Иванова Данилу, бывшего кадета-преображенца.
«Да, это звание остается до конца жизни, избавится от него невозможно» - думает Джо и усмехается.
Желто-серые преобладающие цвета. Запах курицы, запах жареной курицы. Вокруг люди, много людей и все говорят... Джо сидит с двумя порциями «баскет-дуэт» и охраняет стол. Вот к нему подходят двое и говорит один из них, белобрысый:
- Здесь не занято?
- Занято, – отвечает Джо; для подобных встреч и разговоров у него есть особый стиль – погрубее с незнакомцами, попроще со знакомыми.
- А вы что, ждете кого-то? – белобрысый, видимо, решает-таки продолжить разговор. Вот только Джо, к сожалению, болтать с ним не намерен.
- Не ваше дело – отвечает Джо.
«Правильно, так его, парень. Теперь хук справа, ну, давай!»
- Почему?! – искренне изумляется белобрысый.
Джо со скучающим выражением лица отводит глаза в сторону и говорит:
- Он что, не понял? Я ведь его попросил убраться куда подальше, но он видимо не понял... ох, тупость-тупость...
- Чего?
- Валите, – отвечает Джо, и замечает в дверях обширную фигуру своего друга. Изящным аристократическим движением подняв руку, он призывает своего приятеля.
- Ну привет – говорит он, когда его друг садится напротив.
Двое претендовавших на стол мигом ретировались, едва завидев фигуру друга Джонатана. Это был крепкий шкаф с жесткими мышцами. Джо отлично знал с кем можно сравнить его друга.\
«Федор Емельяненко. Правда, у того выражение лица слишком доброе» - усмехается alter ego.
Иванов Данила. Его нельзя было просто назвать шкафом – это было бы оскорбительно. Шкаф по определению тупой... «да, Иванов тянет на очень тактичный и достаточно умный шкаф».
«Первый шкаф среди всех шкафов»
«Неплохо»
- И тебе привет.
- По телефону у тебя голос жестче – говорит Джо.
- Да, есть немного. Сам то как?-
- Нормально. Я взял нам по пиву, по коле, и по баскету. Как в старые добрые. Только тогда было без пива.
- Ты пристрастился к этой желтой моче?
- Есть немного ,– говорит Джо и достает картошку фри.
- У меня все отлично. Я в этом... на юридическом, как и хотел.
- До сих пор тренируешься, я смотрю – говорит Джо, показывая на мышцы, бугрящиеся под курткой.
- Да. Твой юморок я помню – умнее чем остальные. Зато никто тебя не понимал.
- Хм. Ты прав. Что еще с тобой такого... а кстати, помнишь, как мы в шестом классе поспорили,что я к одиннадцатому не стану знаменитым?
- Помню,а на что мы спорили?
- На конфетку.
- Точно! – Иванов вскакивает. – Я сейчас вернуся.
- Стой! Ты потом... ладно.
Джо смотрит вслед своему другу и начинает меланхолично поедать картошку и курицу. Его подсознание отмечает каждый жест сидящих вокруг. Ему кажется, что все взгляды направлены на него, каждое случайное слово, вылетевшее из чужих уст, относится к нему...
«Успокойся, Джо. Да кому ты сейчас нужен, кроме твоего одноклассника?» - спрашивает alter ego.
«Ты ведь прав, черт возьми. Никому. Напоминай мне об этом почаще, ок?»
«Обязательно»
Иванов возвращается быстро – в руке он держит чупа-чупс.
- Конфет не было. Держи, – и Иванов протягивает руку с “сосалкой”. Джо берет ее и бросает в карман.
- Теперь давай пообщаемся нормально. Мне не очень нравится, когда ты взлетаешь с места и рвешься черт знает куда.
- Ладно. О чем ты хочешь поговорить?
- преимущественно о тебе. У меня ничего нового – нога зажила, я теперь с палкой...
«Дебил ты дома это все твое вообра...»
... хожу. Так то все отлично...
- Ну, у меня тоже неплохо. Я учусь на этом юридическом...
- Сложно?
- Нормально. Подет. Тренируюсь...
- Много хоть тренируешься?
«Вопрос, конечно, в тему»
«К твоему сведению, я сижу напротив будущего чемпиона мира в М1»
«О нет. Это работает твое...
«Воображение, Джо! Это работает твое...»
...подсознание. То есть я»
- Да, каждый день.
- Помню как ты в девятом бегал по двенадцать кругов вокруг корпуса.
- Шесть километров. Да, было дело.
- А сейчас? Уже не можешь так?
- Да я предпочитаю бассейн. Дыхалка прямо так реально развивается...
- Люблю бассейны.
- Я хожу, он рядом с университетом. Там и качалка, и бассейн, все радости жизни. А ты? Подтягиваешься все еще небось?
- Типа того. Я последнее время ногам больше внимания уделяю. У меня после травмы ноги не ходят.
- Ты куда собираешься поступать?
- Не знаю еще. Что-нибудь связанное с историей религий... это мне больше идет.
- А писательство? Или ты забросил?
- У меня затык. Пробка. Писать не могу... идей никаких нет. Я в жопе.
- Да. Может быть. Не знаю... у меня все пока нормально, слава Богу.
- Ты продолжаешь читать Библию?
- Каждый вечер время уделяю.
- И как?
- Хорошо, прямо-таки приятно...
- Это главное. Что интересного расскажешь еще?
- Тебе все мало? Я уже был на соревнованиях... слыхал, весной прошли по самбо?
- Ну...да, – отвечает Джо, – где-то слышал.
- Ниче ты не слышал. Я тебя после корпуса как облупленного знаю.
- Кхм, да. Вот чем он был плох.
- Это ты загнул. В корпусе, по-моему, все дерьмово было.
- Угу. Строевая...
- Или как полкаш заставлял в наряде стоять а не сидеть...
- Угу. Он меня однажды отчитал за это, пообещал меня заживо сгноить в этих нарядах, а вечером уже все забыл.
- Ха-ха! – ржет Иванов. – Я и обзывания помню.
- Ой, вот только сейчас не надо... помню я как у тебя истерика была.
- Да. Истерика прямо жесткая... но ведь реально ржачно было.
- Помнишь Дэниса?
- Ага. Не в курсе, что с ним?
- Не знаю...
- Давно это все... было... даже какая-то... как это чувство...
- Ностальгия.
- Точно. Ностальгия.
- А Головкин? Он ведь тоже с тобой в юридический пошел.
- Ну да. Он со мной и на самбо ходит.
- и как?
- Ну... учится он точно лучше, чем бьется. Он на самбо ходит...
- Ради мордобоя?
- Угу.
- А ты ради высшей цели?
- Ага, – расцветает Иванов.
- Понятненько.
«И что именно тебе понятненько?»
«То, что он, как обычно, достаточно целеустремлен. Во всяком случае, сдаваться он не собирается»
- Я знаю что с остальными парнями.
- Ну?
- Краб пошел в пограничников, Токарь переводчик...
- Дупло еще не пристрелили?
- Ха! Ха-а-ха! – Иванов ржет. – Точно, его ведь пристрелить должны были.
- Я точно знаю про тебя и Головкина, а больше...
- Паша на физику поступил... Борис на этого... врача.
- Думаешь, продержится там долго?
- Не знаю...
- По моему он больше хирург. Он не может врачом нормальным стать... а вот хирургом – да.
- Скажи, ты до сих пор Клинику смотришь?
- Да, бывает. Недавно пересмотрел “Мизери” по Кингу.
- Ага, помню, как в девятом классе рассказывал про это. Ты прочитал “Игра Джеральда”?
- Название выучил. Я то думал всегда будешь говорить: «Ну, эту книжку про бабу, которую наручниками к кровати, и вокруг ее дома маньяк...»
- Не. Так ты прочитал.
- Неа. Не хочу.
- Ты помнишь Анжелу?
- Ага. «Хээээдшот!»
- Точно. Ржачно было. Мое пиво закончилось пойду возьму себе Спрайта. Будешь доедать курицу?
- Я размышляю над этим вопросом. Иди, пока очереди нету.
Иванов снимается с места. Джо потягивается...
«Идиот это все твое...»
«Подсознание?»
«Ау. Я тебя слушаю»
«Что ты думаешь?»
«Ты счастлив, когда просто так нормально общаетесь»
«Это главное»
«Тебе еще нужно подумать будешь ли ты курицу»
«Я напряженно думаю»
Джо смотрит на быстро редеющую очередь. Иванов берет Спрайт, еще один Спрайт, кетчуп и два бутерброда.
- Раз ты проставлялся с баскетом, я притащил бутеры.
- Пасибо.
- Че нового расскажешь?
- Да ничего. У меня все нормально... пока.
- Все у тебя только нормально и нормально...
- Не становись похожим на мою маму бабушку, моего папу дедушку и так далее. Они постоянно так говорят.
- Ну ты просто ниче же не рассказываешь.
- Такой вот я весь из себя скрытный. У меня все скучно... это у тебя так хорошо все... у меня не очень. «Мне скучно бес...»
- И что дальше?
- А ты не знаешь?
- Не, это... Пушкин?
- Угу. Я его в детстве учил. «Мне скучно бес... что делать, Фауст, таков вам положен удел...»
- Пушкин.
- Сказал все одним словом?
- Ну да. Пушкин ведь.
- А ведь ты прав, черт тебя...
- Прав... жалко так. Вроде до конца хотели из корпуса уйти... а теперь.
- Угу. Как жизнь разбросала... неприятно.
На несколько минут оба погружаются в молчание.
- Знаешь... ты точно не придешь на встречу выпускников?
- А почему в августе?
- Да больше половины в августе свободны... а ты как?
- А что я... я приду. Постараюсь.
«Насколько тонка грань между реальностью... и бредом?»
«Это не важно, Маг. Главное только то что ты знаешь... все остальное вранье»
- Я тут недавно Поттера последнего пересмотрел... – начинает Иванов.
- И как?
- Ну... я не слишком сентиментален. Правильно. Да... но вот такое чувство меня проняло... ушедшее детство. Вот оно. Мне плакать хотелось... прямо так... не знаю. Есть ведь вроде нормальные фильмы, прямо такие драмы, на которых хочешь не хочешь, все равно заплачешь... а здесь... вроде просто фильм. И как...
- Ушедшее детство.
- Да. Детство...
«Ушедшее в никуда»
«В никуда... ты так в этом уверен, Маг?»
«Ты так в этом уверен, Джо?»
«Нет. Я не...»
- Проняло меня, короче.
- Такое бывает. Иногда...
- Да. Бывает.
- Угу.
И они оба вновь погружаются в молчание.
«Ах, как же давно это было... и как будто вчера»
«Времени нету, Джо. Есть только часы... не более»
«Угу»
- И все-таки последняя сцена где они на вокзале фиговая.
- Согласен, – говорит Джо.
- О чем бы еще тебе рассказать...
- Ты хорошо учишься?
- Нормально. По идее ничего сложного...
- Ты в корпус приезжал?
- Да, было дело. Сразу после окончания, на следующий год. А ты?
- Угу. Было разок... я закончил в семнадцать и в армию не пошел только потому, что попал в институт. Мне там надоело. Вот в восемнадцать поскользнулся...
- То есть ты чуть-чуть учился?
- На переводчика. Но беззубый не со мной. Он в какой-то другой... заднице мира.
- Беззубый Токарь. Детский разум...
- По-моему, мы все хоть немного повзрослели.
- Это да...
- Ты с кем-нибудь встречаешься?
- А ты?
- Нет.
- Я встречаюсь... с одной девчонкой. Прикольная. Мы на одном курсе. Она прикольная.
- Это я уже понял.
- То есть ты чисто дома сидишь? И не скучно тебе?
- Нормально.
- Сьешь сейчас чупик.
- А чо так?
- Чтобы ты потом не пришел и не сказал, что я тебе конфету не давал.
- Хитрая, сволочь.
- Есть немного.
- Когда последний раз в Ростиксе был?
- Позавчера.
- и нравится тебе это дерьмо жрать...
- Я же с компанией...
- Угу... помнишь в седьмом классе... в седьмом, если не ошибаюсь. Кип ин тач.
- А, да, да помню. Кип ин тач!
- Кип ин тач...
- Да ты потише... вокруг ведь люди...
- Да, точно, – Джо смеется.
«Много людей вокруг»
- Вот твой чупик, – Джо достает из кармана чупа-чупс и открывает его.
- Да я пошутил.
- Пошутииил!
- Как Дупло в восьмом.
- Или еще вот: дзюдоо!
- Ага, помню. Дмитрич хороший был учитель...
- Он до сих пор в корпусе?
- Когда последний раз с ним общался еще был там.
- Это когда было?
- Полгода назад.
- Ты бы хоть звонил ему... зря он тебя, что ли, на соревнования возил...
- Катал прямо. Но это и хорошо. Я сейчас в секции... там клево.
- Ты надолго вырвался?
- Не, я скоро пойду, – говорит Иванов.
- Понятно. Че слушаешь?
- Рэпчик.
- А, ну как всегда.
- А ты? Все на этих наркоманах?
- Угу.
- Ладно, пора мне. Пойду...
- Если чего нового узнаешь про одноклассников, звони.
- Ты в контакте когда последний раз был?
- Года три назад.
- Зайди зарегайся, найди меня. Попериписываешься.
- Угу.
- Все, я сваливаю. Пока.
- Мы еще встретимся... – Джо машет рукой и смеется. Иванов уходит.
«Во всяком случае...»
- Во всяком случае я очень на это надеюсь, – тихо говорит Джо Спрингс. Он доедает курицу, допивает свой Спрайт и уходит, пытаясь раскусить твердый чупа-чупс.
Джо сидел на кровати.
«Уверен что это так?»
«Не совсем»
«Значит, это ложь»
Джо Спрингс сидел на кровати.
«Джо, успокойся. Ты в автобусе, едешь домой. Рядом с тобой стоит бутылка “Лаймон фреш”, чипсы, в сумке лежит большой “Пикник”... в уши вставлены наушники, и ты слушаешь музыку... тебе хорошо»
«Нет, Джо. Ты в руинах»
«Ты слушаешь музыку, мимо проносятся картины... скоро ты прибудешь домой и будешь писать. Как всегда»
«Это ложь. Ты сидишь на кровати у себя дома. У тебя немного болит нога, левая, травмированная. Твое воображение рисует тебе...»
«...рисует тебе картины настоящего, реального»
«Нет, Джо. Реален только ты»
«Джо, реален ты... и все кругом тебя реально»
«И меня нет. Я лишь голос твоей чести... единственного, что осталось у тебя незамутненным. А в остальном... ты в руинах»
«Джо... поверь мне. Я твое второе “Я”. Ничего более кругом. Только ты, я и все реально. Остальное...»
«Ты потерял все. Остался я. Ты один на один с самим собой... вот оно, самое страшное. Ты в руинах»
«Это ложь. Ты не в руинах... тебе не надо биться со мной. Я тебе друг. Ты ведь помнишь меня, Джо?»
«В твоих силах лишь продолжать борьбу. Бейся»
«А что если это голос Мага? Существа, которое жаждет заполучить тебя, твой разум... Джонатан, ты не веришь мне, не так ли?»
«Ты в руинах»
И Джо Спрингс уснул.
И Джо Спрингс засыпает...
Он сидел перед компьютером. Мягкое кресло, а он утопал в нем. Ноги не скованы обычной болью. Ему даже приятно... он сгибает левую ногу, потом правую, потом обе...
Он обернулся на шум цвета зимы... перед ним стоял человек (человек?) в желтом плаще. Желтый цвет навевал неприязнь, непонимание, тоску...
На этот раз Джо не дал ему заговорить первым.
- Это ты, Маг. Ты все-таки пришел... чтобы умереть.
- Это ты, Джо. Это ты, Джо, и я пришел с вестью, – сказал Маг в желтом плаще; звук его голоса был подобен звуку утреннего душа, льющегося с небес на землю.
- Я убью тебя, Маг. Мне не нужна твоя весть. Я все знаю и так... я создал тебя. Я тебя и уничтожу.
- Джо. Джо Спрингс. Джо Спрингс не в твоих силах победить меня... и победить смерть, – сказал Маг в желтом плаще; звук его голоса был подобен коричневому желудю, падающему вниз с могучего дуба.
- В моих. Вы лишь мои персонажи... и я могу убить вас хоть сейчас.
- Нет. Нет, Джонатан. Нет, Джонатан, не можешь. Твои силы. Твои силы иссякли. Теперь ты проиграл. Ты в руинах, – сказал Маг в желтом плаще; звук его голоса был подобен мертвенно-бледной стали топора, отсекающего головы на бойне.
- Маг!
- Джо Спрингс, твой роман ничто. Ты проиграл, и признай поражение. А лучше – узри своего врага. Узри и прими бой с тем, кто нашел тебя... ты найдешь своего врага. Ты узнаешь своего врага, – сказал Маг в желтом плаще; звук его голоса был подобен толстым пальцам, сомкнувшимся на шее старика.
- Я знаю моего врага!
- Нет. Нет, не знаешь. Ты считаешь, что твой враг – молчание. И ты не можешь более молчать... словом своим ты убьешь меня и всех кругом. Но молчание не враг. Ты сплотил демонов, Джонатан. Ты сплотил демонов своей души – но ради чего? Ради победы надо мной? Я не есть зло... я есть его вестник – сказал Маг в желтом плаще; звук его голоса был подобен капели пламени дождя из огненных небесных камней...
- Ты мой враг!
- Нет, Джонатан. Ты сам себе враг. Уничтожь свое второе “Я” и я дам тебе написать роман. Но если ты не сделаешь этого... ты падешь под ударами собственного топора. Ты в руинах, Джо. У тебя не осталось ничего... кроме чести. Это твое последнее оружие. Ты боишься признать врага, посмотреть ему в глаза... вся твоя честь – ничто, если ты не сумеешь увидеть истинного врага – сказал Маг в желтом плаще.
- Маг! – воскликнул Джонатан, и упал вниз... в отчаянии он ухватился за лучи солнца, протянутые к нему.
И Джо Спрингс проснулся в своей постели.
Но в автобусе... он не проснулся.
«Что...»
И вновь молчание.
«Неужто... оно покинуло меня вновь?»
Джо лежала на кровати, смотрел на восходящее солнце... и думал.
ГЛАВА 13. ПОДНИМИТЕ ВАШИ РУКИ ВВЕРХ. И ПРОДОЛЖАЙТЕ БОРЬБУ.
К следующей части.
Глава 7. Бросок тигра
Маг шел по воде.
Шел плавно, неспешно, сцепив перед собой руки в замок, смотря жестким взглядом прямо, и пронзительно улыбался.
Пальцы, извиваясь, словно змеи, укрепляли и упрочивали замок рук. Плавно летели по воде ноги, двигаясь ровно, неторопливо, аккуратно.
Маг пересекал двадцатиметровый бассейн пешком. Эдуард смотрел на это... и зловещая мысль закрадывалась в его сознание.
«Маг есть не совсем то, за что выдает себя»
Возможно, это и было правдой...
Маг пересек бассейн и вошел в дом, так и не замочив ноги.
Эдуард попытался закрыть отвисшую нижнюю челюсть, но это получилось не сразу.
Он был поражен.
Он вылез из машины и подошел к бассейну. Прозрачная вода, отметка на бортике, обозначающая, что здесь два с половиной метра глубина... Все как обычно.
Эдуард попробовал воду рукой – прохладная. Само то в жаркий солнечный день, которых, по видимому, в зоне лета не бывает.
Может, стоит снять ботинки? Хотя Маг шел в них... и даже не запачкал бассейн!
Может, он летел?
Нет, он именно шел! Переставляя ноги, шел вперед, как по асфальту...
Эдуард глубоко вздохнул и поставил ногу на воду.
«Тверже, чем я думал» - усмехнулся Эдуард и перенес вес тела на эту ногу.
Затем он поднял правую... и поставил ее на воду тоже.
Еще шаг...
- Было бы странно, если бы у тебя не получилось, – громко сказал Маг. Он уже успел зайти в дом и переодеться – теперь на нем были шорты и белая майка, темные очки. А еще он направлял на Эдуарда арбалет.
- Почему надо обязательно меня убивать? – спросил Эдуард.
- Чтобы ты научился ценить собственную жизнь. Когда мы выйдем из этого вечного круга, ты перестанешь быть бессмертным. Но будешь помнить, каково это... Не давай себя убить. Договорились?
- А если ты попадешь, я бассейн не запачкаю?
- Риторический вопрос, – усмехнулся Маг и выстрелил.
В этот самый миг Эдуард, заранее предугадав поведение Мага, ухнул под воду.
Она оказалась холодней, чем он предполагал.
Арбалетный болт пролетел над его головой буквально в сантиметре. Одежда мгновенно стала мокрой и тяжелой. Эдуарда будто тянуло под воду.
«Черт! Да меня ведь и правда тянет под воду!» - в панике подумал он и принялся усиленно грести руками. Вода обволакивала его...
Паника охватила короля. Воздух как будто ушел из легких... Эдуарду невероятно захотелось вдохнуть. Он отлично понимал, что нельзя этого делать...
Он рвался вверх, взбивая ногами воду, выталкивая себя руками...
Эдуард выпустил остатки воздуха. Маленькие пузырьки поплыли вверх... И Эдуард рванулся за ними.
Он выплыл из воды, глотнул воздух, широко раскрыв рот, и его потянуло обратно под воду.
Он всплыл и второй раз, вновь успел сделать только два глубоких вдоха, и опять ушел под воду.
Сил на третий раз уже не было.
Тогда Эдуард принялся рыться в карманах, панически ощупывать пояс...
Нож соскользнул из пальцев в глубину. Эдуард направился за ним, но его притянуло к отверстию, на крышке которого были пластмассовые дырки...
Сюда затягивала его вода. «Насос! Выключить!»
Нож оказался невероятно близко... его тоже тянуло к дыре. Эдуард схватился за нож, и тут насос выключился. Эдуард рывком поднялся наверх... и насос включился снова.
А Эдуард от неожиданности – ему казалось, что кто-то схватил его за ногу и рванул вниз с огромной скорость – Эдуард выпустил нож и вдохнул.
Глубоко вдохнул.
Нечеловеческим усилием он вырвался вверх, открыл рот, но вода уже влилась в его легкие раскаленным ядом.
Эдуард закашлялся, ушел под воду...
И сознание его померкло.
Он стоял и смотрел на свой труп. Королю не нравилось, что Маг так легко разбрасывается его жизнями.
- Молодец, – похвалил его Маг и похлопал по плечу. – Пытался выбраться. Скоро придут рабы Смерти и уберут здесь все... Воду они и так каждый день меняют.
Эдуард молча кивнул и ушел в огромный дом-дворец Мага.
Сам Маг знал, зачем он это делает.
Чтобы помучить мальчишку... и чтобы подготовить его к грядущему разочарованию.
«Главное – выплыть живым. И не важно, сколько существ пострадает из-за этого... Главное – достичь цели. И иногда ради достижения этой цели можно и умереть»
Эдуард не был готов умереть ради достижения своей цели.
А Маг...
Маг еще не решил, стоит ли игра свеч.
Эдуарду дом Мага показался огромным.
Девять комнат, кухня, столовая четыре входа, покрытая серебром лестница: все это было в трех этажах резиденции Мага.
На самом деле Маг не любил такое количество бесполезных комнат, роскошных предметов... Просто какое-то время подобные вещи доставляли ему наслаждение, мимолетное, но все же...
Наслаждение.
Эдуарду понравилось роскошество и великолепие дворца Мага... Но, тем не менее, быстро надоело.
Это было естественно. Он все больше и больше становился бессмертным.
Нутром Эдуард понимал это, но боялся себе признаться.
Он сел смотреть телевизор, но тот ему быстро наскучил.
Он отправился в спортзал, но только побродил там и печально повздыхал.
Эдуард Джейсон сыграл в гольф, в теннис, в баскетбол, в футбол, играл на бильярде... все это прошло за полчаса.
Король Мира между Мирами делал все, что хотел. Правда, теперь хотел он первые две-три минуты.
А потом все надоедало.
Эдуард искупался в бассейне, разбил большой зал первого этажа, потом немного подремонтировал его...
Все это было неинтересно, все это было противно...
Вечером Эдуард ужинал с Магом.
Они обсуждали насущные проблемы.
Эдуард осторожно пытался вызнать, насколько Маг зол на него за разбитую гостиную комнату.
Оказалось, что совершенно не зол.
- Ты бессмертный. Ты можешь делать все, что захочется, чтобы получить удовольствие... на миг. Это будет с тобой до конца.
- Нет, я просто... просто все попробовал и... – оправдывался Эдуард.
- Как тебя зовут? – перебил его Маг. Эдуард в изумлении посмотрел на Мага, и ответил:
- Эдуард Джейсон.
- Твое второе имя?
- М-м, Персиваль, – ответил Эдуард, немного задумавшись.
- Твой год рождения?
Эдуард захотел победно усмехнуться в ответ, но улыбка никак не тянулась на его лицо. Просто потому что он вдруг понял, что не помнит своего года рождения... даты рождения...
Маг пристально смотрел на Эдуарда. Наконец он понимающе кивнул и встал из-за стола.
- Посуду в раковину, – сумрачно отозвалось эхо из темноты дома.
Пораженный услышанным король остался сидеть на месте.
Действовать надо было быстро. Возможно, скоро он забудет не только дату рождения, но и то, что он когда-то жил на Земле, и...
Своих родителей.
Смутные воспоминания останутся, но вряд ли они удовлетворят измучавшееся воображение.
Эдуард становился бессмертным.
От этой напасти было одно лекарство: возвращение на Землю.
А значит, надо было...
Маг заранее все просчитал. Он знал, что рано или поздно Эдуард согласиться Победить Смерть.
Эдуард был не против.
Хотя и не знал всей правды.
Ложь Мага была вполне себе правдоподобной, однако Эдуард понимал, что Маг чего-то недоговаривает. Почему? На этот вопрос Эдуард не знал ответа.
И не намеревался искать.
Он свято верил, что Маг даст ему то, что он хочет. Это было бы справедливо, если бы они победили Смерть. Ведь Эдуард просит немногого...
А самому Магу это нужно куда больше, чем ему.
Надежда на возвращение к родителям поддерживала Эдуарда. Но надежда... она готова была рухнуть под слоем фактов, теорий, гипотез... суждений о том, почему и как нельзя победить Смерть. Так что королю Мира между Мирами оставалось одно – удержать эти понятия, не дать им прорваться на волю и разрушить сладкие грезы...
Но рано или поздно дамба сокрушится под жестким натиском волны, и Эдуард поймет, что победить Смерть нельзя в принципе, и швырнет свою цель под ноги, и растопчет ее в пыль. Поэтому Маг решил действовать еще быстрее.
Быстрее, чем Эдуард остановиться и откажется от притязаний на возвращение домой.
Маг должен был совершить бросок тигра.
Поэтому Маг и привез сюда Эдуарда: чтобы показать, как отвратительна жизнь бессмертного в Мире между Мирами. И еще потому, что Смерти зачем-то надо было видеть здесь Мага.
«Интересно, когда Смерть в конце концов пришлет человека, которого мне обещала? И зачем она его пришлет?» - думал Маг, засыпая.
Мертвое солнце подняло Пола Балкэртана рано. Он умылся, позавтракал, и пошел гулять по окрестностям.
Недалеко от своего дома он нашел небольшое озеро. Искупался, и пошел домой.
Делать было совершенно нечего. Пол некоторое время слонялся по дому, потом поел, поспал...
Идея пришла к нему в голову после сна. Безумная идея. Идея, которая могла прийти в голову только душевнобольному... или бессмертному.
Пол Балкэртан залез на крышу своего невысокого дома, и достал нож для разделки мяса. Тишина... и Пол Балкэртан посмотрел вниз.
Пол Балкэртан смотрит вниз. Дом небольшой, едва тянет на три-четыре метра... Но все зависит от того, как падать.
Пол Балкэртан приближает тесак к шее, проводит легонько, и на коже появляется разрез.
Еще несколько мыслей мелькают в мозгу, и тесак врезается в шею, пожирая куски мяса, вены, разрывая тонкий слой кожи, поглощая мышцы...
И тело Пола Балкэртана падает вниз.
Пол получил от этого мимолетное удовольствие, а потом решил получать его еще, еще...
Он вешался. Он стрелялся. Он сгорал в ярком пламени огня, щедро полив свое тело бензином. Он пил различные смеси таблеток, закидывал их горстями в рот... он топил себя в ванной, в унитазе... Он убивал себя, и все ему было мало этого, и он продолжал уничтожать себя.
Пол Балкэртан становился настоящим бессмертным.
Быстро.
Через три дня после переезда Пол Балкэртан прогуливался по чаще леса, в раздумье прокручивая в руках небольшую ветку.
Они столкнулись случайно – деревья стояли почти вплотную друг к другу, и приходилось иногда протискиваться между стволами.
Они вылезли с разных сторон поляны, и, идя по ней, друг друга не видели.
Они столкнулись на середине этой поляны, и застыли в изумлении.
Пол нарушил молчание первым:
- Здравствуй, – сказал он.
- Здравствуй... те, – сказал Эдуард Джейсон и неловко протянул Полу руку – Я, то есть, меня зовут Эдуард. Кажется, – последнее заставлял его добавлять Маг. Эдуард был не против. Вечерняя беседа с учителем доказала ему многое.
- А я Пол. Пол Балкэртан. Ты где-то здесь живешь? – Пол пожал протянутую ему руку и сделал вид, что внимательно оглядывает окрестности.
- Да, я... я гулял...
- Ты недавно в Мире между Мирами, так? – напрямую спросил Пол; он с самого начала заметил, что парень какой-то слишком живой, слишком... радостный, целеустремленный, что ли?
- Да, а ты, вы? – Эдуарду было немного неловко, он не знал, как ему общаться с этим бессмертным. Пол внушал ему доверие, но... как то так. Эдуард не мог объяснить, что это было за ощущение.
- Я с прошлого года... а где ты жил в прошлой жизни на Земле? И называй меня на «ты».
- В Нью-Йорке, на меня сосулька упала. Было даже как то не больно...
- Мне тоже было не очень больно. Скорее всего разрыв сердца... а иначе я бы тут ходил весь покореженный.
- А у меня...
- То же самое, видимо. Если нет повреждений на теле. Прогуляемся? –
Длинная, извилистая нить разговора спокойно вилась по их пути, пока они шли к дому Мага. Пол рассказал Эдуарду про свою прошлую жизнь, Эдуард тоже рассказал... что помнил.
Они шли по лесу. Тропики – зона лета состояла из тропических лесов. Полу и Эдуарду приходилось пробираться сквозь заросли. Они говорили, стараясь сгладить неловкость.
- Я не очень люблю общество. Наверное, поэтому и выбрал Мир между Мирами. Здесь мало людей, и можно отдохнуть. Я индивидуалист. Хотя пара-тройка приятелей еще никому не мешала, не находишь?
- Да, я тоже так думаю, – Эдуард боролся с лианами, в которых запутались его ноги. – Я тоже не люблю... джунгли... А почему тебе не нравиться жизнь без людей? Клево ведь когда есть круг общения.
- Кому как, – сказал Пол, отодвинул руками очередные заросли черт знает чего и вошел в них. Под ногами смачно хлюпнуло – Блин! Болото.
- Мы наверное потерялись, – сказал Эдуард.
- На крайний случай мы – крак – и полетим – Пол Балкэртан провел рукой по горлу и закашлялся.
- А почему ты кашляешь?
- Не знаю, – Пол сплюнул на грязь под ногами. – Не знаю. Это с Земли.
На некоторое время наступила тишина. Затем Эдуард спросил:
- А какие причины были?
- Для чего?
- Ты отошел от общества. Почему?
- Не важно. Вряд ли я смогу сказать их тебе... кажется, мы пришли. Это твой?
Они подошли к огромному дворцу. Пол удивился, но не подал виду.
- Это не мой дом, – принялся оправдываться Эдуард, однако Пол только отмахнулся. Он не завидовал. Он мог получить такой же, если бы захотел, однако он не хотел.
- Здесь живет первый советник короля, и я с ним.
- Ты король?
- Там так получилось...
- Я видел смерть прошлого короля.
- Когда?
- На новый год. Я отправился в столицу к нему, и его при мне убили.
- Кто?
- Не знаю. А что за первый советник?
- Да так, – Эдуард махнул рукой.
- Он дома? – спросил Пол; на самом деле это его не очень интересовало, но из вежливости...
- Да, должен быть.
Они шли в огромный особняк. Эдуард направился искать Мага, предоставив Пола самому себе.
Пол огляделся. Стены из известняка давили взгляд, высокие потолки, наоборот, как будто возвышали... Пол снял обувь и прошел в огромную гостиную.
В гостиной было темно – сюда почти не проникал свет мертвого солнца. Пол Балкэртан сел на диван...
Маг сидит на диване. К нему подходит белая кошка с разноцветным хвостом. Маг запахнут в плед отвратительно-земляного цвета, и он пьет кофе из маленькой кофейной чашке.
- Тебе холодно? – спрашивает кошка. Маг кивает и отвечает ей:
- Да. Я никак не могу привыкнуть к мертвому солнцу... хоть один раз погреться под лучами настоящего солнца...
Кошка кивает головой, и отвечает:
-Возможно, у тебя получиться. Но, Маг, сейчас речь не об этом.
- Я внимательно тебя слушаю, – говорит Маг.
- Тебя хочет видеть твой старый учитель. Его время истекло.
- Меня? – Маг удивлен; он не видел учителя с тех пор, как ушел из пустыни...
- Да. Ты его последняя просьба.
- И что? Ты предлагаешь мне срываться, лететь к этому безумному старику, и выслушивать его жалобы? А потом рассказать, что ему стоит умереть окончательно?
- Да. Там я тебе... кое-что объясню.
- Не понимаю, почему нельзя этого сделать сейчас и здесь.
- Ты – последняя просьба, – напоминает кошка.
- Ага, а ты, темная энергия, исполнительница желаний.
- Маг...
- Ладно. Я отправляюсь сейчас, – Маг поднимается с дивана, накидывает свой желтый плащ, и уходит из дома. Смерть исчезает.
Пол Балкэртан поднялся с дивана, и вышел из гостиной.
Он прошелся по нескольким открытым комнатам, и обнаружил запертую дверь. Пол Балкэртан подергал ручку, и дверь нехотя, со скрипом, поддалась.
Пол Балкэртан вошел в комнату, и охнул. Серебряные стены отсвечивали от золотого потолка. Прозрачное стекло на полу обнаруживало под ногами воду... глубокую пропасть, наполненную синей водой, которая колыхалась под ногами...
Пол Балкэртан сделал еще шаг, и обнаружил, что стекло под его ногами стоит нетвердо... Стекло плавает, но его куски настолько огромны, что не переворачиваются даже если на них наступить... Льдины из чистого стекла.
Пол наступает на следующую льдину, и в серебряной стене открывается проем. Пол Балкэртан подходит ближе...
И его обрывает голос Эдуарда:
- Мага нигде нет. А это... это его серебряная комната?!
Пол кивает головой, даже не понимая, о чем говорит с ним Эдуард...
Проем все ближе, ближе...
И Пол Балкэртан входит в него.
Комната. Самая обычная комната с телевизором, массажным креслом, с запасом пива в холодильнике, с чипсами в глубоком блюде...
Что-то заставляет Пола сделать еще шаг. И он кое-что начинает понимать... Понимать, зачем он находиться в этом месте сейчас...
В жизни на земле у него были цели, но при отдаленном рассмотрении они казались такими незначительными... и сейчас у него нет цели. Пол Балкэртан блуждает по самым отдаленным коридорам бессмертия, не зная, чего он, собственно хочет.
«Это подсказка... для меня. Что это должно означать?»
И на ум ему приходят последние слова прошлого короля мира бессмертных.
«Странно»
И пусть мысли сейчас рвутся на куски, Пол понимает, что у него наконец есть реальная цель. Раз у него нет возможности и желания вернуться обратно, значит, надо постараться устроить настоящую жизнь так, как ему хочется...
И пусть серебряная комната служит ему в этом напоминанием.
Он выходит из серебряной комнаты.
Пол Балкэртан вышел из серебряной комнаты. Эдуард последовал за ним. Король Мира между Мирами не совсем понял, что произошло... Вроде бы Пол Балкэртан зашел в серебряную комнату, углубился внутрь, и исчез под сводами... А потом вновь появился оттуда, и вышел, так ничего и не сказав.
- Эй, Пол!
Пол Балкэртан остановился, обернулся и сказал:
- Я тебя слушаю.
- Мага, ну, первого советника, нет, так что... я не знаю, куда он делся...
- Ты не хочешь оставаться один в этом большом доме, так?
- Да, мне немного страшно, – признался сильно сконфуженный Эдуард; ему было неловко в этом признаваться, но он чувствовал, что может доверять этому бессмертному.
- Хорошо. Я останусь здесь, на время.
Эдуард робко улыбнулся и провел Пола в столовую.
- Зачем ты звал меня, старик?
Старик поднял голову, и улыбнулся остатками зубов.
- Маг... ты пришел... я ждал тебя.
- Зачем ты звал меня, старик. Я не слишком сентиментален – говори как есть, – повторил Маг; создавалось впечатление, что ему было совершенно неинтересно, зачем его позвал старый учитель.
- Я хотел насладиться моментом... и кое-что тебе сказать.
Мертвое солнце бледными лучами освещало желтый плащ Мага, и изрытое бессмертием лицо старика. Узкие глаза щелками смотрели на Мага... время этих глаз подходило к концу.
- Ты не всему меня научил?
- Да. Я расскажу тебя страшную тайну... если ты спасешь меня.
- Что? – Магу показалось, что он ослышался. – Ты хочешь, чтобы я спас тебя от ухода в тень?
Старик подобострастно кивнул. Маг покачал головой, и с лицемерным пониманием, с ложной жалостью, с омерзительной, тошнотворной, мерзкой, поганой, фальшивой улыбкой обнажил бледные зубы. И медленно, с удовольствием, присущим лишь злой, бездушной , черствой, сухой, холодной твари, имя которой бессмертный, ответил:
- Нет, старик. Ты научил меня всему, что знал. Всему, что мне следовало знать. Я не люблю оставлять следы своего пребывания...
И издевательская ухмылка полезла на лицо Мага. Он повернулся, и чеканным, отчетливым шагом направился вон.
Отшельник ловкой, но умирающей рысью рванулся к Магу, и схватил его за ноги, и повалил на холодный, жесткий песок. В ярости Маг вырвал из рук отшельника желтый плащ, и разъяренной коброй вскочил на землю, и, оскалившись, прошипел лютым зверем старику:
- Я ухожу, и ты не в силах мне помешать. Жди свою Смерть, старик, и помни, что я бессмертный, а значит – бессердечный. У меня остался только холодный разум, ибо все эмоции ушли, бросив меня одного сражаться со Смертью... бороться за достижение своей цели!
Старик привстал на коленях, и чуть не плача, бросился к ногам Мага.
Маг... Маг отшвырнул его ногой, поднял голову, и сказал:
- Прощай, старик. Ты пытался выпросить у меня подаяние... ничто нельзя заслужить просто так!
И тут отшельник разрыдался.
Маг отвернулся, сцепил руки в нерушимый замок, и твердо отправился вдаль.
И вслед ему несся вопль умирающего животного, существа, которое утратило честь носить имя “человек”.
Маг достал из складок плаща нож, и пронзил им свою грудь.
Мысль вознеслась над Миром между Мирами, сцепив руки в оглушительно невозмутимый замок ярости, ненависти, и проклятой, гадливой, брезгливой улыбки Мага.
Старик смотрел на тело Мага. Мысль его ученика уже уносилась вдаль... и не видела, как из мертвого солнца вышла Смерть.
Отшельник смотрит вслед Магу... и говорит тихим, но твердым голосом:
- Я готов, Смерть.
Она подходит к нему невесомой тенью... и встает тем, кого он всегда боялся увидеть. Старик смотрит на лицо Смерти...
- Да воздастся тебе... старик, ты и сам знаешь, что получишь...
- И за что получу, – шепчет старик и подбирает нож.
- Уходи в тень... со мной.
Однако холодная кровь бессмертного не может растопить ледяной огонь мертвого солнца.
В последний раз старик видит восход мертвого солнца над Миром между Мирами.
И Смерть обняла старика, и они ушли...
Дальше тени.
И в последний раз над ним светит безжизненное солнце.
- Старик... – прошептала Смерть. – Для тебя еще не все закончено. Все только начинается...
И Смерть забрала его, и унесла в мертвое солнце.
Старик ушел в мир теней.
Солнце озаряло пустыню холодными лучами.
Оно знало все.
Эдуард проснулся и вышел на веранду.
Там уже сидел Пол Балкэртан и пил кофе. Аромат плыл по воздуху, таял в утреннем тумане, оседал на покрытую росой траву...
Эдуард подсел к нему... и его прорвало. Буквально прорвало. Детская потребность – посвятить в тайну кого-нибудь еще. Чертова потребность...
Он не знал, почему решил довериться этому бессмертному. Но он рассказал все. До конца.
- Зачем ты рассказываешь мне это? – спросил Пол.
- Мне нужна помощь. Я не очень верю Магу, но он обещал вернуть меня домой. Мне нужен друг на которого я смогу положиться.
- Хорошо. Я помогу тебе.
- Спасибо, – сказал Эдуард.
Теперь и Пол знал, чего хочет Эдуард. Он не удивился, когда услышал, что можно победить смерть. Ему не очень хотелось возвращаться обратно на землю...
Но победа над Смертью означала возможность стать просто бессмертным... И получать от этого удовольствие.
Пол был согласен с Эдуардом. Он молча обдумывал, насколько план хорош...
- Пол?
- Да?
- Расскажи мне, почему ты отказался от общества. Просто ты первый бессмертный, который не хочет вернуться к своему выбору... что удерживает тебя здесь? Ты холостяк?
- У меня есть жена, есть дочь. Но я не хочу вернуться обратно.
- Почему ты стал таким?
- Это не важно. Это моя жизнь, и я...
- Пол, я доверился тебе, – упомянул Эдуард. – Почему бы тебе не сделать то же самое?
- Хорошо, – Пол отставил чашку в сторону. – Я расскажу тебе все.
«Рассказать правду... или» - приступ кашля прервал течение мыслей. Пол изрыгал из себя кашель... украдкой он взглянул на Эдуарда. За внешней вежливостью мальчика скрывалось нечто, похожее на отвращение... отвращение к Полу.
«Я старик. Он молод. Старость и болезни противны ему... он хочет отодвинуться от меня. Ему гадко... нет, правды не должен знать никто. Ложь во спасение – да будет так»
Кашель прошел. Пол Балкэртан распрямился, и, тщательно подбирая слова, сказал:
- В школе я был изгоем. Я не мог завести, мм, нормальные отношения с одноклассниками. Это сделало меня недоверчивым, ранимым... я поклялся что этого не узнает никто. Но сейчас знает жена и ты... ты стал мне другом. Я помогу тебе вернуться обратно. Договорились?
- Угу, - сказал Эдуард – Я постараюсь больше не поднимать этой темы.
Пол Балкэртан выяснил некоторые детали плана, узнал, кто продумывал этот план... Что-то показалось ему непонятным, но он сбросил все это на свое незнание Мира между Мирами...
Но черное подозрение оставалось в нем. Его было совсем чуть-чуть, но оно было, и грызло Пола, не давая ему покоя...
Оставалось дожидаться Мага.
Первый советник короля вернулся вечером.
Он сухо поздоровался с Полом, с Эдуардом, скинул желтый плащ, и, усевшись на диван, скрестил руки в замок.
- Здравствуй, – поздоровался Пол. Маг легко кивнул головой и ответил:
- Как вы... встретились? – его глаза сузились; в каждом жесте сквозило недоверие. «Смерть прислала его... он должен уйти»
- В лесу. Эдуард рассказал мне о вашей задумке. Если можно, я буду участвовать...
Маг бросил быстрый взгляд на короля и кивнул головой. «Чертов идиот! Зачем! Глупец... ребенок! Нельзя было посвящать его во все тайны!»
- Я хотел прояснить некоторые детали плана.
Маг старался отвечать односложными предложениями, ничего не уточняя и ничего не говоря.
Пол, как смог, выяснил подробности плана... и удалился к себе.
По дороге домой он понял, что Эдуард стал ему дорог. Возможно, это был единственный бессмертный, который стал ему другом в чуждом мире... Пол должен был полностью обезопасить Эдуарда.
Для этого... надо было просто спросить.
У кого? На этот вопрос Пол Балкэртан отлично знал ответ. Риск был велик, но...
Чем-то не нравился ему Маг. Полу очень хотелось схватить Эдуарда, и бежать без оглядки, сломя голову, но лишь бы удрать от Мага...
Ведь где-то он уже видел этот желтый плащ.
И вопросы можно было задать или Магу... или Смерти.
Не выводя из тени Эдуарда.
Пол знал где искать Смерть. Эдуард клятвенно пообещал, что они не двинуться с места, пока Пол не придет к ним домой, или не пришлет весточку.
Эдуард пообещал... однако у Мага было на этот счет другое мнение.
Пол Балкэртан вернулся домой и нашел на карте Мира между Мирами, нарисованной Марком, обитель Смерти.
Едва он достал нож...
- И ты веришь этому бессмертному! – возмущенный Маг ткнул пальцем в дверь, через которую пять минут назад вышел Пол.
- Да, я верю. Он только недавно стал бессмертным.
- Да ты что, правда! А может, он тебе наврал! Откуда тебе знать! – Маг в бешенстве расхаживал по гостиной.
- Я... я верю ему!
- Бессмертным нельзя доверять! Зачем ты рассказал ему про наш план? – Маг пнул какую-то безделушку, и та покатилась по полу.
Эдуард не нашелся что ответить.
- Нельзя верить бессмертным, я талдычу тебе это последние дня три!
- Значит тебе тоже нельзя доверять! Или доверие – это когда можно верить только тебе? Слишком сложная тогда эта фигня! –
- Да. Но ты поверил мне, когда я рассказал тебе правду, и предложил победить смерть. Ты согласился, хотя фактически не знал, кто я такой. Мы уже проходили это.
- Значит, мне нельзя тебе верить? И кстати, это ты разрешил ему участвовать в нашем деле!
- Если бы я его погнал, он бы все рассказал Смерти и получил бы с этого выгоду. А так он просто задействован в нашем деле! А значит он тоже получит...
- То есть ты ему не веришь?
- Хах, конечно нет! Но если ты веришь мне... мы зашли слишком далеко. Отступать некуда. И, раз ты полагаешься на этого Пола... значит, полагаюсь и я. Но... не до конца. Никому нельзя верить в Мире между Мирами.
- Хорошо. Но ему доверяю.
- Дело твое. Собирайся. Мы уходим – и прежде, чем Эдуард успел возразить, Маг вышел из комнаты.
Маг помнил, как он убил прошлого короля... и в этот момент всплывало в памяти совершенно незнакомое лицо. Незнакомое... до настоящего момента.
Теперь Маг знал, кого он убил в королевском зале тридцать первого декабря.
Смерть красиво подстроила это... она не надеялась на случай.
Она сама творила историю. «Скотина... тварь!»
Джо сидел на кровати. Его окружало молчание.
«Что вся эта хренатень означала?»
Молчание. Просто нет ответа... Джо знал, что его alter ego еще вернется. Но пока он был один, и мог подумать.
«Маг пришел с вестью... черт, да это всего лишь сон! Я переутомился, я плохо спал, я... устал очень сильно УСТАЛ! Вот и все объяснение. Маг мне просто приснился, а то что он наговорил... он мой враг! И я должен его победить, уничтожить, разметать, а не слушать его излияния!»
Джо вспомнил слова Мага – они пришли из этого чертового сна...
“Ты сам себе враг”
«Нет, бредятина. Как я могу быть сам себе врагом...» - Джо глянул на стенку прямо перед собой. Напротив кровати. Она не была ничем заполнена... а во сне здесь было зеркало.
«Уничтожь сам себя? Это невозможный идиотизм... как? Я...»
“Уничтожь свое второе Я...”
«Жопа» – подумал Джо.
ГЛАВА 14. В ДЖАЗЕ ТОЛЬКО... ДЕВУШКИ? У-У-У-У!
«Жопа» – подумал Джо.
Он соскользнул с кровати, поднял клюки и, опираясь на них, пошел вниз.
Он спустился вниз и только здесь обнаружил, что идет в одних трусах.
«Чертеж тебя... блин» - Джо врезал костылем по двери туалета и отправился обратно наверх.
Одевшись, он спустился вниз и посмотрел на себя в зеркало.
«Лучше чем ожидалось»
У Джо немного побаливала голова. Он умылся и вышел в коридор.
«Надо открыть окна»
Странно, но Джо не чувствовал себя потерянным. Наоборот, без alter ego ему было даже хорошо... он наслаждался этим кратким моментом свободы. И впервые ему на ум пришло, что «Мертвое солнце» не так важно, интересно. Что «Мертвое солнце» это не роман, а, скорее, просто нагромождение историй. Рассказанных с одной целью историй – уничтожить Мага.
Джо впервые задумался, можно ли повернуть историю вспять и изменить роль Мага.
Ему следовало хотя бы попробовать.
Он выпил кофе и съел булочку. Она была суховата. Джо помыл посуду и отправился кормить зверей.
Все время он размышлял, как можно изменить историю Мага. Его не тревожили видения. Он был спокоен.
Ветер пел в листве. Солнце светило, падая на землю яркими лучиками. У Джонатана Спрингса не было никакого настроения. Ему не было плохо; ему не было хорошо. Он просто думал.
И все больше приходил к выводу, что Маг не так плох, как казалось изначально.
Он сел за компьютер и принялся за работу.
«и как мне обставить все это?» - спрашивал себя Джонатан.
У него была идея... только одна идея.
«Победить Смерть. Блестяще. И пусть все катится к чертям собачьим. Но сначала они должны отправится на войну»
И Джо вновь погрузился в Мир между Мирами, который ему совсем не импонировал.
Едва он достал нож...
Она держала его за запястье мертвой хваткой утопающего, не давая ножу опуститься, и вызвать очередной приступ смерти.
Темная энергия держала его за руку.
- Не надо, Пол. Тебе нужна была я...
- Интересно. С какого момента Смерть спускается к жалким людишкам, чтобы выслушать их жалобы? – Пол попытался отшутиться.
Неудачно.
- Ты знал о третьем пути. Поэтому я пришла, – Смерть одернула рубашку, и присела за стол.
- С какого момента Смерть стала ходить в розовом? – с иронией поинтересовался Пол; его трясло от страха, но он не собирался этого показывать.
- Я пришла поговорить с тобой.
- Как со стилистом?
- Чего ты боишься? Ты уже умирал. Это не так страшно, правда ведь? – Смерть смотрела на него снизу вверх бездонными пропастями глаз. Пол должен был задать несколько вопросов... А она должна ответить на них. План Мага обещал рассыпаться с минуты на минуту, но Смерть отлично знала, что Маг выполнит ее поручение. А еще она знала, что бессмертный Маг вел двойную игру.
Это ее не слишком сильно волновало.
Пол присел на стул. Смерть не смотрела на него... Пол никак не мог заставить себя задать первый вопрос. Честно говоря, он даже не помнил, что хотел спросить...
Выдавив из себя первое «гхм», он наконец смог заговорить.
- Я... у меня есть несколько вопросов касательно третьего пути, и... ну, я задам вопросы, ты услышишь...
- Ближе к теме. Озвучь все сразу, я тебе сразу и отвечу... чтобы не задерживать надолго.
- Что такое третий путь? Как можно по нему пройти?
- Задавай сразу остальные вопросы, и я отвечу на них.
- Лучше я буду делать так... как это удобно мне.
- Дело твое, – Смерть пожала плечами (Пол подавил внезапно возникший истерический хохот – Смерть пожала плечами!) и принялась рассказывать:
- Никто не объяснит тебе точно, что такое третий путь, кроме того, кто прошел его до конца. Давно, еще когда не было мира, не было вселенной, мне и Богу, темной и светлой энергии, дали возможность выбора между тремя путями. Каждый из нас достаточно смутно представлял себе, что это за пути. Это было сложное решение, потому что нас было двое, и перед глазами каждый раз стоял бы пример того, чего мы могли достичь, если бы выбрали нечто другое. Я избрала разрушение. Я стала темной материей. Бог предпочел Создание, и стал светлой материей. Мы дополняли друг друга, и каждый из нас мог что-то одно... Господь созидал миры, а я губила их. Но однажды он сотворил почти совершенный мир, и я не решилась его уничтожить. Мы вместе были в этом мире, когда там появились люди. Господь решил испытать людей. Он спускал на землю камни, фрукты, создал Рай, в котором люди были бессмертны, и изгнал людей оттуда... он испытывал людей всеми возможными способами, он хотел, чтобы они стали совершенными...тогда я предложила ему создать мир, который будут населять одни бессмертные. Он согласился, и сделал это.
- Но ведь Мир между Мирами создала... ты, темная энергия! –
- Да. Это так. Это правда. Но это же и ложь. Все достаточно относительно, настолько, насколько и абсолютно. Он создал Мир между Мирами. Он предложил Адаму выбор. Адам принес с земли горсть камней. Так начала твориться история мира бессмертных тварей.
- Э-э, я слышал, это ты создала Мир между Мирами, это ты предложила Адаму выбор...
- Какая разница? Это не так важно, чтобы обсуждать это всерьез... это то, до чего может дойти любой человек, – сказала Смерть и дернула рубашку. Пуговица на воротнике расстегнулась, обнажив толстую, мясистую шею.
-До чего?
- Говорят, истина – это то, что тебе кажется правильным... – Смерть встала, раскинула руки, и вместо деревянной стены перед ней оказалась панорама лета... мертвое солнце на чистейшем голубом небе... и линия горизонта за морем зеленых джунглей.
- Кто говорит?
- Истина... хотя это не настолько важно, насколько можно считать, – сказала Смерть. Она глядела на солнце...
- Я не выношу, когда говорят загадками – угрожающе начал Пол; однако, голос подвел его, и он будто выдавил из себя эту фразу...
Так невероятно прелестна была красноватая линия горизонта, так немыслимо обворожительно было объятое огненными лучами солнце, так невообразимо чарующе была светло-зеленая пленка леса...
Так фантастически смотрелась на этом фоне грандиозная, исполинская, титаническая фигура воплощения темной материи.
Так потрясающе была там Смерть.
Пол смотрел на эту фигуру сзади, зная, что никогда больше он не увидит ничего красивее этого... они будто вознеслись над Миром между Мирами...
И в этот момент Смерть повернулась к нему, и сказала:
- Никто не знает, что это за третий путь... известно только, что существу, которое решилось пройти по третьему пути, нужно будет преодолеть многое... Включая собственную смерть.
- А... я смогу пройти по этому пути? – спросил Пол. Смерть оценивающе взглянула на него:
- Возможно. На этот вопрос однозначного ответа нет... ты ведь хотел еще что-то спросить?
- А что ты поручала королю Мира между Мирами? Ну, показать Богу что этот мир лучше... улучшить его. Ты давала такое задание королю Мира между Мирами?
- Нет. А с чего ты взял? – будто удивилась Смерть; затаенная улыбка мелькнула и угасла. «Ах, Маг, Маг...»
- Это не важно.
- Скорее всего, это развлекается кто-то из бессмертных...
- Понятно. Думаю, мне пора... – Пол встал со стула.
- Не торопись. У тебя есть еще вопрос... я отвечу на него, и ты сможешь идти по своим делам.
- Как можно вернуться на Землю?
- И ты туда же. Я думала, что ты хочешь другого...
- Я хочу другого.
- Чего?
- Не важно, – Пол мотнул головой. – Все, мне пора.
- Тогда зачем тебе ответ на этот вопрос?
- Я... мне нужно идти, – Пол Балкэртан сделал осторожный шаг вперед.
- Тебе придется поспешить.
- Что? – Полу показалось, будто он ослышался – Куда мне спешить?
- Пол Балкэртан, Эдуард Джейсон, король Мира между Мирами, и его первый советник, Маг, сейчас находятся по пути на войну. После начала нашего с тобой разговора прошла как минимум неделя... сейчас король и Маг отъезжают из столицы в зону зимы, и тебе придется поторопиться, если ты еще хочешь увидеть Эдуарда Джейсона. Живым, – Смерть повернулась к Полу, ухмыльнулась, и исчезла.
Мгновение Пол сидел в бездействии...
А потом он буквально сорвался с места.
Потому что понял истинный замысел Мага.
«Эдуард в опасности... Нет!» - эта мысль мелькнула, и отправилась в столицу Мира между Мирами.
Пол Балкэртан летел туда... зная, что уже безнадежно опоздал.
Партия началась, правда, игроки не совсем поняли, что она началась
И первый ход сделал Маг. Вроде бы простой офицер... но он сделал ход ферзем. Мастерский ход.
А Пол Балкэртан отчаянно стремился сделать свой ход.
Но катастрофически не успевал.
Представление началось без него.
«Чтож, Маг... бросок тигра удался на славу»
Началась игра на опережение.
Джо остановился.
«Я закончил. Теперь пора начинать войну»
Едва эта мысль пришла ему в голову... он рухнул в никуда.
Джо Спрингс идет по улице.
Вдоль дороги рядками стоят дома. В некоторых горит свет, в других – нет. Джо идет по улице спокойно, неспешно. Он направляется к самому дальнему дому в этой аллее.
Он проходит к последнему дому – бело-серого цвета, с железными воротами. Заходит с парадного входа, снимает ботинки и открывает дверь.
Дверь ведет в коридор, который теряется между гостиной, ванной и, кухней и проходом в три спальни. В гостиной веселье в самом разгаре. Кто –то замечает Джо и кричит:
- О, очередной подошел... ребят, где жрачка!?
- На столе, – Джо сбрасывает сумку в угол коридора и входит в большую и ярко освещенную гостиную.
Здесь собралось около двадцати человек. Джо замечает Иванова среди всех и протискивается к нему. Иванов отводит его в сторонку.
- Вот этот сюрприз. Мы, помнишь, в одиннадцатом договаривались встретится после выпускного, поотжигать... вот короче, и встретились.
- Угу – отвечает Джо.
- Да расслабься ты! Все нормально. Здесь куча девчонок. Иди, танцуй.
- У меня писать лучше получается, чем девчонок кадрить.
- А, не, я то не против. Давай, подойду к даме и скажу: «Здрасте, тута мой друг боится к вам подойти и потанцевать. Я бы не советовал вам с ним танцевать, а то... он...»
- Ты прищемил язык? Истории рассказывать – это не твое.
- Они западут на твой кошелек!
- Угу. Западут.
- Поищи себе девчонку! Давай! – и Иванов толкает Джонатана в самую кучу. Джо выкарабкивается из кучи, достает стул, подвернувшийся под руку и, встав на него, громко говорит:
- Вырубите долбиловку! ВЫРУБИТЕ!
Музыка (вряд ли отбивание ритма можно назвать музыкой) выключается. Джо выпрямляется на стуле и говорит:
- Есть здесь девушки, у которых нет парней?
Джо рассчитывает на то, что все уже достаточно пьяные, чтобы его поддержать. Так и есть – несколько рук поднимаются вверх, кто-то визжит, и Джо наводит тишину одним взмахом руки.
«Они тебя внимательно слушают. Они достаточно пьяны, чтобы уважать тебя»
«Ой, спасибочки»
- Короче, мне нужна пара.
Тишина. Иванов комментирует:
- Писатель девятнадцати лет ищет себе подруж... – голос его тонет в визгах девчонок.
«Они западут на твой кошелек» - говорит alter ego.
«А-а, плагиатишь... понятно»
Джо спрыгивает со стула...
«Идиот, у тебя ведь нога!»
... и берет под руку одну из девчонок.
- Пойдем – говорит Джо и уволакивает ее в спальню.
В спальне никого нет. Джо сажает девчонку на кровать и говорит:
- Если ты не против... я сейчас принесу еды и крепких алкогольных напитков. И мы поболтаем.
- О, а ты не хочешь...
- Я даже не знаю твоего имени, – прерывает ее Джо и выходит из комнаты. Он подходит к Иванову и спрашивает:
- Где ключ от этой спальни?
- Все ключи на столе. А ты уже с девчонкой будешь...
- Только об этом и думаете. Я, в отличии от некоторых, с девчонками умею дружить.
«Да, давай останемся просто друзьями»
«Заткнись скотина» – говорит Джо своему подсознанию. Говорит беззлобно, мягко.
Он проходит к столу, сметает оттуда тарелку с фруктами, берет первыую попавшуюся полную бутылку и отправляется к спальне.
Девчонка сидит на кровати.
«В просрации сидит»
«Заткнись. Хотя шутка прикольная, да...»
- Держи. Больше пока вроде...
- Это мартини. Принеси еще сок апельсиновый.
- Угу – Джо срывается с места и вновь выходит в открытое плавание по бушующему морю. И возвращается оттуда с ценной добычей.
Он запирает дверь, разливает мартини по бокалам и откусывает кусок яблока.
- Фрукты. То есть на столе были только фрукты.
- Вроде бы...
- Ладно, проехали – девчонка облокачивается на стену.
- Как тебя зовут? – спрашивает Джо.
- Л...
- Стой, дай-ка угадаю...
«Лиза? Вот совпадение-то...»
- Лиза?
- Лох. Лана.
- А... красивое имя.
- Ты это всем девушкам говоришь?
- Нет, только тем у кого красивое имя...
- Значит всем.
«Пусть она говорит о себе. Много говорит»
«Угу»
- Расскажи... о себе.
- Первый раз вижу парня, который просит рассказать “все о себе”, а не сразу приступает к делу.
- Правда?
- Боже, конечно нет! Вы постоянно бродите вокруг да около, выжидаете, хотя дичь уже, можно сказать, лежит перед вами распотрошенная, разве что не жареная. Чего ты добиваешся? Чтобы мне стало скучно и я смылась?
- Ну... вообще-то да.
- Ага. У тебя проблемы с общением с девушками.
- Угу. Немножко, – Джо показывает пальцами сколько немножко и догрызает яблоко.
- Понятно. И что ты... что мы будем делать?
- Предлагаю пойти погулять.
- Чтобы все, что я выпила за этот вечер, выветрилось и я стала совершенно трезвой и неприступной?
«Ты моя чудная, неприступная стена...»
«У тебя нет голоса»
«Э-э-э – это у НАС нет голоса»
«Хм. Ты прав. У нас нет голоса»
- Угу.
- Прелесть просто. Ну пошли, – Лана соскальзывает с кровати и открывает окно.
- Через окно?
- Ну да. Иначе меня подружки поймают. И ты, ловелас-недоучка, останешься ни с чем.
- Тебе только в театре и место, – бормочет Джо и вылезает через окно. Ноги его касаются холодной земли.
- Мои ботинки там.
- Мои тоже, нытик. Пошли... чем быстрее тем лучше.
Они оба вылезают из окна, пробегают к парадному входу и забирают свою обувь. А Джо – еще и сумку.
- Пошли гулять по темным аллеям.
Они выходят за забор и бредут по аллее, освещаемой тусклыми фонарями.
«ДЖО!!!»
- А тебя как зовут?
- Друзья называют меня Джо. Джо Спрингс.
- А, ты... да, я видела твою книжку в книжном. Какая-то фантастика...
- Угу.
- А как твое настоящее имя?
- А зачем оно... тебя?
- На всякий случай.
- Лучше называй меня Джо.
- Прекрасно. Я иду с парнем, который не хочет называть своего имени, но собирается стать моим парнем. Это ведь глупо. Ты мог бы его назвать. Если я захочу – я ведь узнаю.
- Угу. Но ты вряд ли захочешь...
- Я не очень люблю таинственность. Меня она серьезно бесит. Слушай, а ты, часом, не маньяк?
- Обалдеть. Я бы на твоем месте мне бы этого не говорил.
- Я кандидатка в покойнички?
- Нет. Я не маньяк.
- Ну так скажи как тебя зовут.
- У-у, – Джо мотает головой. – Так... я на секунду ретируюсь...
- При мне можешь ругаться матом.
- Обычно я не делаю этого при девушках.
- А, отлично.
- Я... короче, я поссать, – Джо отходит в темноту и расстегивает ширинку.
- Это не мат, – Лана постепенно отходит дальше, вдыхая свежий ночной воздух.
- Ничего... – Джо возвращается на исходную позицию – справа от девушки.
- Так ты маньяк?
- Тебе не надоела эта тема?
- А что еще обсуждать?
- Можно... как у тебя... жизнь... идет?
- Неплохо. А у тебя?
«Говори о ней!»
- Нормально. Ты сейчас с кем-нибудь встречаешься?
«Отличный вопрос! Отличный! Я просто плачу от твоего неумения поддержать разговор с противоположным полом»
«Тогда помоги мне!»
«Как? Воспользоваться твоим обаянием и затащить ее в постель? Ты мог сделать это пять минут назад. Я не понимаю чего ты добиваешься!»
«Честно говоря я тоже»
- Да, встречаюсь. Вот прямо сейчас иду и пишу эс-эм-эску, чтобы нас встретили на той стороне аллеи, надавали тебе по морде и увезли черт знает куда.
- Ага, понятно. У тебя очень черный юмор.
- А у тебя очень плаксивый голос.
- О! Я наконец понял к какому отряду ты относишься! Отряд стерв, царство женщин.
- Тебе два по биологии.
- Я уже закончил школу.
- У тебя меньше четверки по математике и всему, с ней связанного.
- Да, я гуманитарий.
- В моем мозгу эту звучит как: “Да, я лох”
- А ты на математическом.
- Да.
- Это все мое везение.
- Да, правильно. Ты вывел меня из комнаты, и я на правах грифа набросилась тебя клевать.
- Гарпия.
- Сейчас получишь каблуком в пах.
- Ты не понимаешь что делаешь. Ты стерва, а значит, я могу общаться с тобой как с мужчиной. Ты сама выбрала такой путь общения.
- Много слов, мало информации.
(Прямо как в романе «Мертвое солнце», да ведь, Джонни?)
- Это мой порок.
- У, ты чувствуешь себя уверенней?
- Угу, есть немного.
- Ты знаешь другие слова кроме “угу”?
- Еще я знаю слово “заткнись” и “иди в задницу”.
- Как грубо.
- Угу.
- Я ведь могу рассердится.
- Как ни странно я тоже это умею, ух ты!
- Противостояние?
- «И обрел он в ее лице злейшего врага!»
- Слишком умный. Тебя неинтересно чморить.
- Я просто тебе не по зубам, детка.
- Нет, ты просто УЖЕ чмо.
- Ты меня сейчас прямо в сердце ранила.
- Извини. Могу только поплакать на твоем надгробии. Лет через шестьдесят, когда буду думать о собственной смерти.
- мы перешли просто к взаимным оскорблениям.
- Тормоз, я делаю это уже... минут пять.
- Как у тебя там с математикой?
- Я химик.
- Прости... ты же сказала что связано с математикой! Что ты на математическом!
- Да, химия и математика связаны.
- Я отойду на секунду, буквально на... секунду, – Джо направляется к ближайшему дереву.
- А что ты будешь делать? – спрашивает Лана; кажется, за весь вечер она впервые в замешательстве.
- Я... да я сейчас... на секунду – Джо подходит к дереву и начинает бится головой о сухую
(как булка, что ты съел на завтраке)
...кору. – За что, Господи ты Боже мой!? За что!?
Он останавливается, переводит дух и продолжает. Отбив кусок коры, он подходит к Лане.
- Все мозги выбил?
- Я ненавижу химию.
- А я ее обожаю. Мы просто прекрасно дополняем друг друга.
- Ну да. Просто отлично дополняем! За что мне такие муки, ну за что!?
- Расслабься и получай удовольствие.
- Я смотрю ты разом подобрела, – огрызается Джо.
- Гав-гав.
- Чего?
- Ты похож на шавку, которая брешет из угла.
- А ты толстая как слон
- Неправда! – говорит Лана; в голосе ее звучит стальная нотка, но она теряется...
- Не может быть, я нашел твое слабое место!
- Если кому-нибудь скажешь, я зарою тебя у себ в саду и...
- Можешь не продолжать. Нет, ну как я... с первого раза попал!
- Зткнись!
- Чего?
- Заткнись!
- Я думаю над этим... нет.
- Тогда я обратно.
- Иди – говорит Джо.
«Идиот догони ее и поцелуй или еще что-нибудь! Быстрее дебил!» - вопит alter ego.
Джо сры...
Джо сорвался с места.
Видение растаяло; второе “Я” вернулось.
Джо не собирался сдаваться без боя...
Однако у подсознания были на то свои планы.
Джо Спрингс не должен был вылезти из мира сладких грез... потому что так хотел его враг.
Если, конечно, этот враг вообще был.
ГЛАВА 15. А МОЖНО МНЕ НЕ ГОВОРИТЬ “АМИНЬ”?
Если, конечно, этот враг вообще был.
Глава 8. Война
Они вернулись в столицу.
Эдуард отказывался начинать войну со Смертью до тех пор, пока Пол Балкэртан не вернется. Маг вырвал его из зоны лета... Эдуард все меньше верил ему. Но из последних сил держался за свои убеждения.
А Маг... Маг ужасно боялся, что Эдуард догадается, или, хуже того, уже догадался и сейчас заключает свой контракт со Смертью.
Маг ускорил процесс, так что неделю спустя отбытие из дворца первого советника началась война. Всю эту неделю Маг работал за десятерых, на износ, понимая, что Эдуард не может быть настолько глуп...
Чтобы не понять.
Рано или поздно до него дойдет, что все недоговорки Мага, все указующие стрелки – все это ведет только к одному человеку.
К Магу.
И поэтому Маг обязан был загрузить Эдуарда по уши работой.
А в замке в это время распоряжалась Смерть.
- Как нельзя никого пропускать? - опешила Лиза; она стояла у массивных ворот, ведущих во дворец, и из неприметной дверки в этих воротах говорила с начальником охраны.
- Так. Никого велено не пускать, – проговорил начальник стражи; он и сам был немного ошарашен приказом, исходившем сверху.
Во дворце жило больше людей, чем во всей столице, и все они исполняли какие-то символические обязанности.
Десятник расхохотался, когда услышал про приказ сверху. Нет, ну бред полный – король приказывает выставить стражу перед дворцом и никого не впускать. Стражник долго ржал как лошадь, а потом решил, интереса ради, исполнить приказ.
Ведь если кто-то захочет пробраться во дворец, то он спокойно это сделает – умрет, а потом материализуется внутри.
Эта уверенность пошатнулась, когда во дворец решила пробраться эта девица. Стражник своими глазами видел, как в воздухе над стеной претворилась в тело эта девчушка, и упала вниз. Она, видимо, так и не смогла пролететь внутрь мыслью.
Начальник стражи охренел – по-другому нельзя было сказать. Он приоткрыл дверь, и теперь выслушивал жалобы этой... Лизы, что ли?
- Впустите меня во дворец! – настойчиво сказала она.
- Слушайте, я бы с радостью, так нельзя ведь, – стражник очумело смотрел на девчонку. Как это бессмертная мысль не смогла пролететь над стеной!?
- Олигофрен ты бессмертный! Тебе чо, кто приказывать может?
- Да... а ты вообще не наезжай! Захочу и пущу! – десятник (у него в команде было только десяток раздолбаев, вот и десятник) разозлился, но не на девчонку. На тех, кто сверху, ему приказы отдает.
- Пропустишь?
- Заходь, – он открыл дверь, и отстранился, пропуская даму.
Лиза сделала шаг вперед, и наткнулась на твердую стену.
- Что за... – она вновь попыталась пройти, но не могла – перед ней была прозрачная стенка!
- Это что... значит, Бабай бухло не принесет, – севшим враз голосом сказал начальник стражи. – Чтоб тебя!
В это время на горизонте нарисовался тот самый Бабай – огромный детина с рыжей бородой, с виду – сущий викинг. В руках он тащил пакет с звенящими бутылками.
Он подошел к воротам, и легонько отстранил Лизу медведеобразной лапой:
- Я тут протолкнусь, – пробубнил он и спокойно вошел в дверь, слегка наклонившись – двухметровый вход-выход был для него немного низковат.
Лиза взвизгнула, и тоже шагнула вперед – и вновь напоролась на камень.
- Извините. Но, видимо, нельзя совсем, раз такие меры, – сказал растерянный, но довольный десятник. «Водка! Бухло! Бабай принес бухло!» - надрывался разум единой мыслью.
- Да... кто отдал приказ!?
- Не знаю, сверху пришел... – десятник явно предвкушал будущую пирушку.
- Чья подпись!
- Короля и первого советника.
- Мага?
- Да. Мага. А разве другой есть?
- Дрянь, – процедила сквозь зубы Лиза и ушла.
Лиза знала, что Магу совершенно не нужна она.
Но она начала смутно догадываться, зачем ему Эдуард...
И понимать ту тайну Мага, которую он скрывал долгие годы.
«Он появился здесь триста лет назад – крутился у подножия трона. Однажды стал королем. Был свергнут... он как будто к чему-то готовился...»
Она обязана была вызволить Эдуарда из лап Мага.
Но сначала ей нужно было найти оружие против Мага.
«Маг... это его имя? Маг... но у бессмертных нет имени! А имеющий имя... да вернется назад»
Она была на верном пути. У нее было оружие против Мага.
Эдуард зашивался.
Он постоянно был занят – бегал по разным поручениям Мага, проверял какие-то списки, тренировался, заучивал местность наизусть, совершенствовался во всех видах оружия...
Редко у него появлялась свободная минутка, чтобы поговорить с Магом.
Эдуард долго ждал возвращения Пола Балкэртана. Но вот прошла уже почти целая неделя, а Пол еще не появлялся.
Эдуарду хотелось верить, что у Пола была серьезная причина задержаться в зоне лета.
С каждой минутой он меньше верил Полу и Магу.
Он не хотел начинать войну без Пола, но понимал, что промедление в этот раз подобно Смерти. Он понимал, что внутри уже готов на многое. И уже решил начать войну.
На третий день он сообщил это Магу.
- Думаю, нам надо начинать.
- То есть ты решился?
Эдуард кивнул. Маг удовлетворился этим ответом и направился... черт его знает, куда он направился.
В столице собирались бессмертные
У Эдуарда почти не оставалось времени на раздумья – лишь изредка ему доставались свободные часы, в которые он сворачивался калачиком перед телевизором, ожидая, что Маг нагрянет и приставит к очередной работе.
Эдуард не собирался жаловаться – упаси Господь, он отлично понимал, что это нужно для возвращения домой.
Просто в эти свободные минуты у него уже не было сил думать.
И вечером он, вконец измотанный, падал на кровать и засыпал.
И речи быть не могло о свиданиях с Лизой.
Да он и не думал о ней в последнее время. Почти.
А неделя неумолимо близилась к концу.
Наступило воскресенье.
Маг поднял Эдуарда в страшную рань и вывел в тронный зал со словами:
- Их около четырех сотен... неплохо для Мира между Мирами.
Разнообразного вида бессмертные столпились в тронном зале. Несколько из них заняли трон. Один так наклонился вниз через открытое окно, что по всем законам мироздания уже должен был лет сто как выпасть.
Маг обвел взглядом эту разношерстную братию, и громко сказал:
- Сегодня мы выдвигаемся к зоне зимы. Вы хотели повоевать, и мы устроим вам это. Будет вам веселье в ледяном замке –
- Эй, мужик! – крикнул один из сидящих на троне. – А лед под нами не треснет?
- Если ты сядешь на него своей жирной задницей! – заржал кто-то в зале.
-Ах ты тварь! Я тебе башку проломлю! – в зале началась потасовка. Эдуард рванул вперед, собираясь остановить бессмертных...
- Остынь, король. Тебе понадобятся силы для другого – Маг крепко держа короля за руку. Спустя несколько минут в зале стало на несколько трупов больше, но зато все успокоились.
- На чем отправимся?
- На глупый вопрос глупый ответ – сказал Маг и достал ножик. В зале хмыкнул какой-то бессмертный, и Маг пронзил свою шею кинжалом.
Эдуард повторил это действо, и взлетел мыслью над Миром между Мирами.
Лиза отчаянно спешила к нему.
Она видела мысль, которая представляла собой Эдуарда, и рвалась к ней, стремилась рассказать о предательстве Мага, остановить...
И вновь ее что-то остановило.
Она будто билась об незримую стенку, и это бесило ее.
Она не могла добраться до Эдуарда!
И в бессильной ярости разъяренной дьяволицы она рухнула вниз. «Нет! Эдуард!» - и все.
Мысль, которая представляла собой Эдуарда Джейсона, летела вдаль.
- Замок на льду? – Эдуард смотрел на огромное озеро, по краям покрытое легким ночным снежком, и ему очень хотелось уйти куда подальше. – Это не замок, это... больше похоже на огромный торговый центр!
Озеро расстилалось голубизной льда, и вкруг него стояли сосны, замерзшие, покрытые вечным снегом.
Эдуард тщетно пытался согреть руки, которые даже в двух перчатках ужасно мерзли, и смотрел на “замок”. Он даже начал опасаться, в своем ли уме Маг.
Здание и правда напоминало торговый центр – автостоянка, два четырехэтажных здания, выцветшие вывески... было, правда, одно существенное отличие – высокая башня, напоминающая Эйфелеву, меньше, конечно, чем Эйфелева, но такой же конструкции.
«Шрам на лице Парижа»
Эдуард только поражался – ну как можно оборонять это чудо!?
Точнее, это чудовище!?
Нет, ну как?
Эдуарду оставалось только поражаться “находчивости” Мага.
О чем он не забыл ему напомнить.
- Великолепное место для битвы со Смертью – Маг стоял в отдалении и смотрел не на озеро, а на лес, обступающий замерзшую воду со всех сторон, как окружают охотники загнанного зверя.
- А мы не здесь будем биться – заметил Маг, ткнул пальцев в небо, и продолжил – Смерть, как я тебе уже говорил, можно победить одним способом...
Смерть можно было победить одним интересным способом. Она постоянно находилась в мире людей, чтобы вовремя забирать души умерших; она почти постоянно находилась в Мире между Мирами, в своей обители; и еще она проводила большую часть своего времени где-то.
План был прост – чем больше разъединяется Смерть, тем меньше внимания она уделяет каждой из своих сущностей.
Поэтому Маг решил рискнуть – он организовал войну со Смертью, мотивировав это тем, что бессмертным тоже надо забавляться, а воевать друг с другом – не, не тянет. Смерть согласилась, и сейчас готовила отправить свои легионы в атаку на этот замок на льду.
На этот торговый центр на льду.
Толщина льда превышала четыре метра – учитывая, что температура была здесь постоянной (-32 градуса по Фаренгейту), то замок вполне мог выстоять на льду.
Это было даже интересно.
И Маг обещал красивый конец...
Правда, в первый день Эдуард задал очень глупый вопрос – а не будет ли это многотонное сооружение скользить?
- Конечно будет! – язвительно ответил Маг – Конечно будет! Ведь простояло тысячу лет в условиях вечной мерзлоты и постоянной температуры, почему бы и нет? Конечно, эта махина будет скользить, и еще как будет. А потом провалиться под толстейший слой льда и пойдет ко дну!
Маг с издевательской улыбкой похлопал в ладоши, попрыгал как зайчик, резко изменился в лице и сказал:
- Ну ты и придурок, – и удалился к себе.
Так что Эдуард старался не задавать глупых вопросов.
Пока что.
Так как Смерть, разъединяясь, теряет часть силы, Маг решил разъединить ее на максимальное количество частей. Он послал к обители Смерти доверенного бессмертного, который должен был общаться с ней все то время, пока идет битва. Смерть решила лично прийти и посмотреть на это шоу, и, поэтому, просто обязана была разъединиться.
Маг сделал все, чтобы сократить силы Смерти.
Все остальное зависело от мастерства Мага и умения Эдуарда.
Король, на самом деле, не представлял себе, что случиться, когда они выйдут на бой со Смертью. Но спрашивать не решился – помнил о намерении не задавать глупых вопросов.
Штурм замка был назначен на понедельник.
Эдуард поежился от холода – ветер пробирал его насквозь, даже под теплейшей одеждой. Магу, казалось, было без разницы – что адское пламя... что такой адский холод.
Они обустраивались в темном торговом центре.
Эдуард осторожно скользил по ледяному полу – ему казалось, что тот сейчас треснет.
Все внутри было как в торговом центре. Застывшие змеи эскалаторов, замерзшие герметичные коробки лифтов, окаменевшие потухшие листья вывесок, почерневшие буквы, темные помещения, ответвления от коридора, словно жилы в давно закоченевшем организме.
Темнота обволакивала мерзкой слизью, и Эдуард чувствовал этот отвратительный запах – замерзшей, давно разложившейся мертвечины...
Маг шел вслед за Эдуардом.
Он точно знал, что где-то здесь...
- Эй, король! – Эдуард откликнулся на зов, и пошел вслед за Магом.
- Вот и наши склады оружия – довольный Маг ткнул пальцем в замерзшие ящики – Надо будет, чтоб все здесь собрались. И придумать, как открыть эту...да, замки замерзшие.
Эдуард и не заметил, как прошел еще один день в Мире между Мирами.
Они спали на третьем этаже – развели костер, грелись. А потом поставили палатки – их чуть подморозило, но это было не страшно.
В них было тепло.
Ночью Эдуард не мог заснуть – он все думал о предстоящей битве.
- Тебе страшно, король? – тихо спросил Маг; в его голосе на этот раз не было ничего, кроме понимания.
- Да, есть немного.
- Это хорошо. Излишняя самоуверенность в случае неудачи может привести к потере боевого духа. А ты ведь не собираешься сдаваться?
- Нет, – Эдуард развернулся к Магу. – А что мне делать, если мы проиграем?
- Не знаю. Мы уйдем в мир теней... но у меня есть для тебя дельный совет: если Смерть отправит тебя в мир теней, постарайся пройти дальше.
- Дальше? –
- В окончательную Смерть. Никто не ходил туда, ну а те, кто ходил, не возвращались. Вероятно, это байки – то, что там, после тени, окончательная Смерть. Если мы проиграем – надо будет уходить туда. Ты ведь знаешь, как бессмертные бояться Смерти, – Маг ухмыльнулся.
- Да. Знаю – прошептал Эдуард.
- Вот и отлично. А теперь спать. Завтра будет очень тяжелый день, – Маг отвернулся на другой бок, и Эдуард последовал его примеру.
Но он так и не мог заснуть.
И, только когда до рассвета оставалось два часа, он провалился в объятья всепоглощающего сна.
Следующий день встретил их тишиной.
Мнимой.
Птицы не кричали в отдалении. Лес замолк. Люди поминутно оглядывали блеклую белую территорию вокруг замка, удостоверялись, что они еще на ногах. Лед молчал под ногами бессмертных. И только сверху доносилось гудение нескольких самолетов – Маг назначил их крутиться около замка.
Эдуард не выспался. Ему было холодно. Он наскоро позавтракал лапшой, покривлялся (да, этакую гадость – да с утра!) и отправился в штаб квартиру.
Она находилась в лифте, который стоял между третьим и вторым этажами. Сначала Эдуард долго жал на кнопку; затем он решил попытаться раскрыть внешние двери сам. Потом до него дошло, как можно попасть в лифт.
Так что он наскоро убил себя, и мыслью метнулся в кабину лифта.
Там его уже ждал Маг.
- Битва начнется в двенадцать. Смерть прибудет к десяти –
- А сейчас... сколько времени? –
- Девять ровно. У нас есть еще час. Пойдем, проведу тебя по позициям, расскажу, кто где будет стоять – это важно – Маг встал и оправил плащ.
Они летали по позициям минут тридцать – Маг подробно объяснил, где и почему должен стоять Эдуард, откуда (предположительно) начнется наступление...
- Тебе – здесь – Маг поставил Эдуарда на крышу торгового центра, прямо позади башни – Если это место будет занято, ну, там монстры будут, или еще чего – на башне, на самой верхней воон той узенькой площадке с железными перилами, вон видишь – она слева выступает. На самый верх не подымайся – там едва три человека уместятся, да и бессмертные там будут... по моему сигналу превращаешься в мысль и направляешься за мной. Наступление – с юга, но это еще неизвестно. И следи за Смертью, она займет лучшие зрительские места.
- Не понял, какие лучшие места?
- На небе ее ищи. Оттуда будет видно все.
- Отлично. А... оружие?
- Ящики размолотили. Оружие немного подмерзло, но это не страшно. Я же сказал – придется положиться на меч и на себя, – хмыкнул Маг. – Скоро прибудет Смерть. Она сначала предложит всем нам уход в тень... это займет недолгое время. Будут, конечно, и те, кто захочет уйти... наша задача их отговорить.
- Отговорить?
- Ритуал. Бессмертные бояться Смерти, не любят ей угождать. Бессмертные должны знать, за что им бороться. Они будут бороться за души тех, кто выбрал тень.
Эдуард кивнул.
- Супер. Сколько осталось?
- Ты спросил четвертый раз за пять минут, тебе еще не надоело? Сейчас девять сорок одна. Смерть не опаздывает. Она приходит ровно в срок –
Эдуард обреченно кивнул. За последний час его уверенность в себе таяло, как масло под жадным паром. Ему было страшно. Несколько раз ему хотелось плюнуть на все, сбежать, уйти... Он заметно подрагивал, и нетвердо стоял на ногах – у страха, как говориться, глаза велики...
Эдуард боялся, но изо всех сил старался не поддаваться слабости.
Смерть глядела на него и смеялась. Мальчик боялся смерти, исчезновения...
Бессмертные глупцы не понимали, что им бояться нечего. Они уже умирали один раз, и предстали перед Выбором...
Глупцы.
Смерть знала, что выручить можно не всех, и не многих... но были те, кого она вела к цели упрямо и настойчиво.
Она приближалась к озеру.
Она приближала за собой величайшие события.
Пол Балкэртан появился в столице в девять пятьдесят пять – он появился на главной площади, и бегом направился ко входу во дворец.
- Хэй! – он постучал, стараясь не терять самообладания, которое изо всех сил вопило: “Быстрее, Пол! Торопись! Быстрее! Тревога!”
Ему открыл здоровый рыжий детина.
- Да? Зачем стучались?
- Я к королю Мира между Мирами
- Наниматься пришли? Так поздно уже, они ушли
- Куда? – Полу Балкэртану яростно хотелось сломать вещь, любую, психануть, разнести все к чертям собачьим!
- Я не знаю. Они решили позабавляться. Мой начальник знает, куда – нам отдали приказ, чтоб до одиннадцати тридцати сидели, потом отправлялись.
- Позовите вашего начальника!
- Не могу. Он к войне готовиться...
- Как... к какой войне? Уже? Да блин! – и Пол в бессильной ненависти пнул ближайшую мусорку.
- Если хотите, я попрошу, и вы вместе с нами в одиннадцать полетите
- Хорошо, только можно быстрее...
- Да сократите время и все, – удивился бугай. – Чего там думать?
- Точно. Спас-сибо – Пол Балкэртан поспешил откланяться и сел на скамейку под тенью ворот.
«Идиот! Потребуй пройти к начальнику стражи!»
«Спокойно, Пол. Ты все успеешь»
Он закрыл глаза, собираясь сжать время...
-Его привлек шум у ворот.
- Как улетели? Уже? Куда?! – девчонка лет четырнадцати ломилась в ворота, а стражник растолковывал ей, что к чему.
Попытки остались бесплодны, и девчонка уселась на скамейку рядом с Полом.
- А вы к кому? – спросил Пол.
Девчонка мельком пробежалась по нему глазами, и ответила:
- Я к Эдуарду Джейсону. Он король...
- А он тебе зачем?
- Его предали, – сказала девчонка. Пол Балкэртан резко сел прямо и спросил:
- Маг?
Девчонка посмотрела на него с интересом:
- Да. Маг. А вы...
Пол протянул ей руку:
- Меня зовут Пол. Я друг Эдуарда, и мне бы очень хотелось ему помочь.
- Очень хорошо. Я Лиза.
И две руки скрепились в рукопожатии.
Ровно в десять часов на поле боя прибыла Смерть.
Мужчина в футболке и в бриджах шел по снегу. Ему не было холодно – Смерть не испытывала холода.
Он шел к замку, шел тяжелой поступью судьбы...
Он вышел на озеро – и перед ним, как по команде, построились четыреста девяносто два бессмертных, готовых сражаться, и услаждать свою жажду крови.
Среди них только двое нужны были Смерти.
Эдуард смотрел на подходившего к ним мужчину, и его пробирал животный страх. Он знал, что не должен был бояться...
Но у него не было сил не бояться Смерти.
Мужчина остановился и обвел строй бессмертных взглядом. Коряво улыбнулся, и сказал:
- Итак! Вы пришли сюда, чтобы биться. Кто-то из вас, наверняка, хочет, чтобы это был его последний бой. Мои условия таковы – я разрешу вам уйти в тень после седьмой смерти на поле боя. Вы должны будете биться как герои, дабы оставить о себе великую память. Кто готов выйти вперед, и уйти в тень? Или, быть может, есть бессмертный, который хочет уйти в окончательную Смерть?
Молчание было ответом темной энергии.
Прошло несколько тягостных мгновений, прежде чем из строя вышли пятеро бессмертных.
Едва они отошли на десять шагов от строя...
Строй повалил за ними.
Раздались возгласы, выкрики, тех, кто вышел, звали обратно...
Эдуард сделал это бездумно.
- Стойте! Остановитесь! – грянул он над замерзшим озером. Толпа остановилась, и Эдуард сказал:
- Дайте им умереть!
Смерть благосклонно взглянула на Эдуарда, легко кивнула головой, и подошла к пятерым избранным.
Она махнула рукой – и невидимая нить легла на чела пятерых, избравших тень.
- Ровно семь смертей... помните, и умрите, как подобает героям.
Пятеро вернулись в строй.
- Веди свое войско в замок, король – в голосе Смерти сквозило уважение – Битва вскоре начнется... «Да, Эдуард. Я не ожидала от тебя такого... ты будешь вознагражден»
- Уже одиннадцать сорок, а они никак не выйдут! – Пол ударил кулаком по скамейке и прорычал – Надо пойти и поторопить.
Он постучался в ворота. На этот раз ему открыл десятник:
- Мы сейчас выходим, пять минут. Пожалуйста, пять минут, – и захлопнул дверь.
Спустя пять минут десять стражников в полном боевом облачении вышли из ворот.
- Вам надо одеться. Мы отправляемся в зону зимы.
Пол Балкэртан и Лиза отправились искать одежду и оружие.
Это заняло еще десять минут...
И ровно в двенадцать мысль Пола Балкэртана взвилась в воздух взмыленным конем, и ринулась в зону зимы.
«Быстрее... быстрее»
Но Маг, как всегда, опередил Пола Балкэртана на один ход.
Ибо сражение уже началось.
«Нет... я не прощу тебе если Эдуард погибнет!» - кричал разум. Пол Балкэртан летел вызволять своего друга из беды...
Разум никогда ему этого не простит. Уж в Мире между Мирами – точно.
Смерть смотрела на замок сверху.
Она сидела на летающем кресле, накрывшись теплым пледом, и ела попкорн пригоршнями, и он сыпался из ее рук вниз, но не убывал.
Смерть жаждала зрелища.
Эдуарду было не по себе – он отлично видел парящую в воздухе фигуру Смерти, и видел, как попкорн сыпется на лед.
Он поймал себя на мысли, что хочет есть. «Не вовремя ты, мысля» - подумал он. Его пальцы отчаянно перебирали крючок автомата, выбивая на нем замысловатые такты холода.
Эдуарда клонило в сон.
До начала месилова оставалась одна минута, а войско Смерти все не появлялось...
Эдуард слегка задремал...
Его разбудило тиканье часов. Казалось, весь мир замолк, чтобы услышать этот звук...
И тут часы замолкли.
Время остановилось в яркой панике...
Потому что на горизонте, на севере, появилась темная линия.
Медленно Эдуард повернул голову...
И узрел.
Темная линия расширялась. На них двигалась бесформенная тьма. Всесокрушающая тьма.
Безмолвная стена плача, темная, безжизненная, она неумолимо двигалась вперед, поглощая и не поглощая...
Эта волна шла вперед неторопливо, как подходит к умирающему Смерть.
Волна шла...
Волна приближалась...
Краем глаза Эдуард отметил, как Маг выстрелил себе в висок, и оказался рядом со Смертью, и горячо зашептал ей на ухо.
Смерть благосклонно кивнула и щелкнула пальцами.
Ничего не изменилось – волна шла, шла вперед, и вот она ближе...
Маг встал рядом с королем.
- Не забудь – по моему сигналу уходим! – сказал Маг, и погладил рукоятку меча.
Темная тень подходила ближе титанической стеной.
Тень должна была заслонить мертвое солнце...
Но этого не произошло.
Тень ступила на лед. Она не рухнула вниз... она ступила на лед, и пошла дальше...
Вот осталось преодолеть жалких триста метров... двести пятьдесят...
Эдуард отвлекся – высоко в воздухе летели двенадцать мыслей, и вот они резко пошли на снижение...
Темной стене осталось преодолеть сто метров...
Мысли спикировали вниз, и людьми упали на каменную крышу замка.
Эдуард внимательно смотрел на них...
Вот из-за спин воинов вышли две фигуры, как будто знакомые...
Пятьдесят метров...
Это были... да ведь это же!
И Маг дергает Эдуарда за рукав.
Король оборачивается.
До стены из тени остаются жалкие двадцать метров. Эдуард видит лица...
Он вопит от ужаса. Когда понимает, чьи это лица.
На него пялится из темноты он сам.
И темнота захлестывает его молниеносным броском кобры.
Он давиться собственным криком.
Он подавился собственным криком.
И умер.
Смерть встала на ноги на воздухе и расхохоталась.
Волна лиц захлестнула замок. Для каждого это были разные лица...
Темная волна сотрясла башню, и отдельными столикими фигурами поползла вверх.
А на верху, на самой верхней площадке этой башни, стояли двое бессмертных и яростно сражались.
Фигуры выныривали отовсюду. Рыжий бугай с топором рассекал их в капусту, но понимал, что сзади его могут рассечь самого...
Он достал пистолет, и, не глядя, выстрелил за спину.
- Эй, ты! – требовательная рука опускается на плечо рыжего. – Ты меня убил!
- Извини, – ответил бугай и оттолкнул от себя уже мертвого бессмертного – Ниче, ты еще возродишься.
И в следующий миг волна захлестнула и башню.
И отступила назад.
Эдуард Джейсон стоял на том же самом месте. Он умер, и возродился. Перед ним была стена из лиц... из нее выпрыгивали черные люди, и мчались с оружием в руках в бой.
Они поднимались на крышу, штурмовали двери, забрасывали наверх лестницы...
Эдуард огляделся вокруг себя, и увидел лишь незнакомые лица.
А потом он увидел Мага.
Во всем совеем великолепие, в ярко-желтом плаще, твердой поступью войны, скрепив руки замком, Маг шел вперед, и на устах его застыла издевательская ухмылка.
Из плаща он достал пистолет и убил первого попавшегося под руку врага.
Маг был великолепен.
Черных фигур становилось все больше и больше – больше трех тысяч, больше четырех тысяч, они шли в бой, пять тысяч, шесть...
Их убивали, а они воевали. Они стреляли из таких же призрачных пушек, разнообразных орудий, забрасывая укрепления бессмертных бомбами, ядрами, гранатами – всем, что взрывается. А бессмертные веселились...
Все.
Кроме четырех.
Эдуард Джейсон старался удержать позицию, и лихорадочно искал глазами Мага.
Вокруг крепости мыслями летали множество бессмертных, выбирая самые страшные места, и отправлялись туда – в бойню.
Пол Балкэртан искал Эдуарда. Сначала внутри, отбиваясь от нападающих теней, потом снаружи, наверху...
Ядра свистели резью в ушах – шла битва, бессмертные умирали и вновь воскрешались, уничтожая картонных солдат, шли в бой со смехом, с радостью...
Эту радость давала Смерть.
И лишь четверо не получали радости от этой бойни.
Лиза элегантно рубила всех, кто попадался на ее пути – бессмертные, тени... ей было без разницы, она стремилась дорваться до Эдуарда, и бежать...
Вокруг кишело сражение – как муравьи, на маленький черный замок бессмертных сползались десятки тысяч картонных людей без лица, столикие существа...
Смерть хохотала наверху, роняя попкорн на свое войско, и следила за кровавой резней, и смеялась, облизывая жирные от масла пальцы.
Маг аккуратно, точно, экономно, не тратя времени на лишние удары, уничтожал противника.
Он тоже искал Эдуарда, но пока не мог до него добраться.
Миг...
И все очистилось.
Все бумажные солдаты исчезли, влились обратно во тьму, и тьма нависла над замком.
Маг сжал в кармане пульт – небольшой. С одной кнопкой.
Они увидели Эдуарда почти одновременно – Маг увидел первым, крикнул ему:
- Нам пора! – и Эдуарда окликнула Лиза.
- Эд!
- Эдуард! – Пол Балкэртан пробирался к Эдуарду. На миг король остановился, и тут темнота начала падать.
Она смела Лизу, забрав ее в себя. Пол успел только крикнуть:
- Берегись! – и его тоже смело вон.
Наступила буря тьмы, она приближалась к Эдуарду...
- Уходим! – крикнул ему Маг.
И до Эдуарда дошло.
Маг...
Маг обманывает его?
Такова была мысль Лизы, которая рвалась в бой...
И буря обрушилась на Эдуарда, увлекая его за собой.
Эдуард захотел вырваться...
Но мысль уже несла его в обитель Смерти.
И Маг нажал на кнопку.
Сверху появилась точка... точка отсчета... точка обмана... уже ушли все бессмертные, захотевшие отправиться в тень. Уже умерли...
И Мага тоже поглотила темнота.
Точка увеличилась в размерах...
«Неплохо, Маг. Красиво. Тогда пусть и мои фигуры стоят на земле, как и твои»
Точка превратилась в бомбу...
Черные фигуры встали на землю, все – до единого, ринулись в бой...
И пять килотонн упали на лед перед входом в замок.
Удар...
Взрыв...
БАБАХ – как обычно пишут в комиксах...
Да, большой бабах!
Лед ломается под адскими температурами, под насевшей на него массой...
И замок грандиозно, объятый огнем, исчезает подо льдом. «Хрусть – и нету...»
Армия Смерти тоже исчезает, тонет, гибнет... но армии у Смерти нет. У нее есть маленький отрядик... и одна миллиардная часть этого отрядика погибла – и вновь возродилась.
«Неплохо Маг. Великолепно, Маг...»
Маг не летел за Эдуардом.
Смерть вернула его на место, заставив забыть, где должен был быть Эдуард.
Зато...
За Эдуардом летел Пол Балкэртан. «Вперед... осталось одно – победить Смерть»
Джо Спрингс ужинал.
Он сделал себе тарелку макарон, щедро полил их оливковым маслом и обложил по периметру тарелки сосисками. Он ужинал, наслаждаясь едой.
Его alter ego вернулось. Джо имел одну неприятную сторону характера – податливость. И эта податливость подвела его на этот раз.
Он все еще верил словам Мага – ведь было так легко убедится в их правдивости. Но второе “Я” пришло и расставило все по своим местам.
Джо Спрингс отдал своему подсознанию возможность работать дальше... но Джо понимал, что рано или поздно ему придется встретимся со своим врагом лицом к лицу. Но пока... Джо был не готов. Он трусил. Ужасно трусил.
«ДЖО ИДИОТ СРАЖАЙСЯ!» - мысль трубила в мозгу, однако Джонатан не внимал ей... он ужинал.
Он ужинал.
ГЛАВА 16. ИПОСТАСЬ №1 ПРОЙДИТЕ К РЕГИСТРАЦИОННОЙ СТОЙКЕ.
Он ужинал.
Он писал.
Глава 9. Господь.
Эдуард Джейсон летел в никуда.
Он не знал, почему летел в противоположную сторону; он чувствовал себя рыбой, запутавшейся в чьих-то сетях.
У него не оставалось выбора – он нем мог исчезнуть из сетей. Он был мыслью.
Оставалась одна надежда – что Маг отправляется вместе с ним.
Но и она потихоньку гасла.
Вдруг его полет прервался, и началось падение – стремительное падение вниз...
Эдуард Джейсон падал.
Он увидел песок, обрыв...
Пропасть.
И шлепнулся на пыльную землю.
Он встал и отряхнулся от налипшей пыли. Рядом с ним лежал меч и круглый щит. Маг учил его обращаться и с тем, и с другим.
Эдуард взял оружие, и огляделся.
Он стоял на краю обрыва – Эдуард не хотел даже заглядывать вниз. Вокруг росли мелкие кустики, и только один, в отдалении, был хоть немного больше остальных.
В десяти метрах от края пропасти стоял пластиковый стол с зонтиком, и стулья. На столе не было ничего, кроме напитков – нечто коричневое было налито в стаканы.
За столом сидела Смерть.
- Эдуард Джейсон... Ты пришел сюда не просто так. Зачем ты пришел сюда? – Смерть крутила в пальцах монетку, и приветливо улыбалась – Садись, и расскажи мне, зачем ты пришел.
Эдуард сел за стол, не зная, с чего начать. Он ведь сюда пришел не разговаривать...
Смерть начала первой:
- Ты пришел сюда, чтобы уничтожить меня. Но ты боишься этого... Как ты думаешь, Эдуард, Смерть может простить тебя?
- Я не за этим пришел, – сказал Эдуард; она надеялся на твердость своего голоса, но то подвел его.
- А за чем?
- Я...
- За моей головой. А как иначе – ты ведь разрабатывал этот план с Магом, а он предпочитает не оставлять лишних свидетелей.
- Он обещал мне...
- Обещал, обещал, – передразнила его Смерть. – Я тоже могу обещать многое. Маг предал тебя – смирись! – торжественно сказала Смерть.
- Он мой друг!
- Тогда я – Микки Маус. Пойми, что Маг с самого начала не собирался победить Смерть, меня. Сейчас я расскажу тебе план Мага, каким он должен был выглядеть в его понимании.
Ты приходишь в Мир между Мирами восьмого января. За несколько дней до этого я приказала Магу прикончит прошлого короля – на его место должен был встать ты, глупый, несмышленый человечек, который понятия не имеет о коварстве бессмертных. К тому же – ты вырос в атмосфере любви и тепла, не ходил в школу до одиннадцати лет. И вот ты явился в Мир между Мирами, запуганный щеночек, который поверил первому проходимцу, пообещавшему вернуть тебя назад. Это произошло – все достаточно гладко, если не считать, что я захотела немножко поиграть – я столкнула Мага с Полом Балкэртаном. Пойми, мне скучно... и я решила как-то себя развлечь. Вечность – это надолго... А жизнь людишек в нашем понимании, в понимании богов, ничего не стоит. Так что я начала играть.
Это было прикольно.
Маг и Пол столкнулись – и запомнили друг друга. Они должны будут встретиться еще раз... Позже.
Ты появился в Мире между Мирами восьмого числа – и Маг сразу предложил тебе учиться, чтобы победить меня... такой наивный...
План Мага был пустышкой, он не успел его как следует продумать. И ему мешали обстоятельства.
Я изо всех сил напоминала ему о том, что ты в любой момент можешь разрушить его шаткий дом. Маг проигрывал во времени... если бы твоя смерть была нужна ему одному, я бы с радостью раскрыла тебе план Мага...
Но он вел тебя на жертвенный алтарь по моему приказу. Конечно, он вел двойную игру – в случае твоей победы он смог бы стать свободным. Однако шанса низвергнуть Смерть у тебя не было. Не единого.
- Зачем ты рассказываешь мне все это?
- Ты должен знать все. Перед смертью, – темная энергия усмехнулась. – Ты должен знать о предательстве Мага... Пол Балкэртан отомстит за тебя – нет, попытается отомстить. Сразу после твоего убийства я объявлю Миру между Мирами, что ты, бессмертный, покушался на меня... И в течении двенадцати часов все бессмертные станут смертными. У них останутся все способности... Пол будет искать Мага. Он найдет его, и они схлестнуться в битве из-за тебя... как ты думаешь, кто падет в этой битве?
- Пол, – прошептал Эдуард; его мучила жажда, но он не смел прикоснуться к стакану с напитком. Он еще не до конца осознал, что происходит. Он был будто в трансе...
- Да. И вновь останется один Маг... Маг предал тебя. Маг убьет твоего друга... И Маг убьет тебя.
- Маг?
Смерть кивнула головой и показала рукой в сторону:
- А вот и Маг...
К ним шел человек в желтом плаще, сложив руки в замок... но Эдуард знал – это не Маг.
- Это... ты, Смерть? – Эдуард был поражен. Он еще не понял, что проиграл.
- Да. Это я.
- Тогда для кого этот маскарад?
- Для твоего дружка. Для Пола Балкэртана. Сейчас он лежит вон за тем дальним кустом, и приходит в себя... А ты будешь сражаться с Магом. Или со мной... и я уничтожу тебя. Но прежде... в ночь перед битвой Маг сказал тебе нечто важное... если ты сможешь дойти до конца, то ты победишь Смерть, – темная энергия, вихрем усмехаясь, взлетела в никуда...
И Маг сделал шаг вперед и обнажил меч.
За самым дальним кустом произошло шевеление...
Пол Балкэртан приподнялся на локте – он отчетливо слышал, как Смерть что-то говорила Эдуарду... слова начали складываться в осмысленные предложения...
- Ты попытался уничтожить меня, Эдуард, – говорила Смерть, – за это ты будешь жестоко наказан. Маг предал тебя... и он должен тебя уничтожить.
Послышались глухие шаги, звякнул меч, и Эдуард всхлипнул.
- Гадкая тварь... я верил тебе!
Молчание в ответ...
Пол Балкэртан осторожно выглядывает из куста, и видит: Эдуард держит в руках щит и меч, а напротив него стоит Маг, доставая из ножен свой меч. Эдуард в бешенстве бросается на Мага, но тот свободно блокирует удар, и отсекает часть щита Эдуарда. Удар, замах, Эдуард еле уходит от меча, и меч вновь врубается в щит.
Через три удара щит отлетает в сторону – Эдуард больше не может им пользоваться. Пол Балкэртан лихорадочно ищет оружие, но рядом с ним только кинжал... какое есть – оружие.
Пол Балкэртан вскакивает на ноги и бросается в бой.
В этот миг... меч Мага пронзает Эдуарда, и ведет тело к пропасти, и резко вынимает меч из тела. Эдуард взмахивает руками... и падает в пропасть.
Меч пронзил его тело. Эдуард увидел Пола, захотел предостеречь его... но изо рта вместо слов полилась красная, соленая кровь... И Смерть склонилась над Эдуардом:
- Ты проиграл. Твое бессмертие... оно больше не действует. Пол Балкэртан слышал то, что он хотел... он видел, как тебя убил Маг. Теперь мне осталось спросить одно – ты пойдешь в тень... или дойдешь до конца?
Эдуард взглянул на нее мутными глазами... и Смерть прочла в них ответ:
- Хорошо. Главное – ты умер как герой. Ты не боишься Смерти. Прощай, король. Возможно, мы еще встретимся, – и с этими словами поддельный Маг вытащил меч из его тела. Опора ушла у Эдуарда из-под ног, и он рухнул в пропасть.
То есть Пол видел, как он рухнул. А на самом деле Эдуард остановил время, и стал тенью...
Он ушел в Мир теней.
Король Мира между Мирами умер.
И теперь только он и Смерть знали ответ на вопрос, пойдет ли Эдуард в тень... или уйдет в окончательную смерть.
Пол Балкэртан с криком всадил кинжал в ключицу Мага, тот заревел раненым медведем и сбросил Пола Балкэртана вниз.
Пол на ужасное мгновение застыл над пропастью, а потом окровавленная рукоятка кинжала выскользнула у него из рук, оставив лезвие в ране поддельного Мага, и Пол повалился в пропасть.
Пальцы царапнули замшевый воздух, опрокинулись, и крик Пола Балкэртана стал лишь приходящим эхом...
Смерть была довольна.
Все шло по ее плану.
Пол Балкэртан не просто так падал...
Смерть должна была продолжать игру.
Ибо один из участников уже близок к цели.
Кукла падала вниз.
Пристальным светом зажглась лампа, и свет противно ударил в глаза плетью. Наручники оплетали запястье холодными, острыми змеями, и ниспадали на лицо темные волосы, некогда подстриженные аккуратным ежиком.
Холодный пот струями водопада тек по лбу, каплями западая в кустистые джунгли бровей. Тишину разрывал кашель... и строчила ручка по плотной ткани бумаги, бежала и бежала, создавая слова...
Шорох ветра за обитым решетками окном – глазом в другой мир. Шепот листьев...
И постукивание костяшек пальцев по столу.
Человек зажмуривается, и лампа отворачивается, чтобы посмотреть на пустую бледно-рыхлую стенку...
Человек открывает глаза-жуки, и поворачивает голову за лампой, потом в другую сторону...
Перед ним сидит человек с ручкой в руках.
Человек с ручкой откладывает свои письменные принадлежности в сторону, и молча, с укоризной смотрит на Пола Балкэртана.
- Зачем пожаловали? – вопрос, вероятно, не требует ответа... да Пол Балкэртан вроде и не отвечает...
- Мда... тишина в ответ – это неплохо, но вы должны сказать... а иначе на суде будете без оправданий – слово можно использовать не только против, но и за.
- Эдуард мертв, – прошептал Пол Балкэртан.
- Мальчик? Не беспокойся, о нем позаботиться Смерть. А вот что мне делать с тобой... ума не приложу, – Бог встал и прошелся по камере, меряя ее мелкими шажочками... – Не знаю даже, что с тобой делать. Ты пока еще неплохой материал...
Пол Балкэртан молча сидел и ждал продолжения.
- Он убил Эдуарда. Это я виноват, – прошептал Пол.
Бог кивнул в ответ:
- Да, убил. Но смерть, как ты выяснил, это тоже начало. Или тебя не устраивает такое начало?
- Смерть... эта тварь приказала убить Эдуарда. Она вершит зло... а ты не в силах помешать ей... я виноват.
- Зло? Скажи, Пол – убить самку тигра, которая нападает на тебя есть зло?
- Для кого... как.
- А убить самку тигра у которой есть детеныши, которые погибнут без нее? Убить ради шкуры?
- Если ты не знаешь, что творишь, если ты не можешь это осознать...
- Незнание не довод. Это высказывание Сенеки относится к нашей сегодняшней теме... Добра и зла нет, они слиты воедино... – Бог взял ручку и неуклюже нарисовал какой-то знак. – Вот она, суть зла и добра. Инь и ян, женское и мужское начало, жизни и смерть, они сливаются воедино и в каждом есть частичка другого... но есть и еще кое-что. Добра и зла нет. Есть только нечто... добро и зло переливаются друг в друга, и поэтому добро есть зло, а зло есть добро... и добро есть добро, и зло есть зло. Так что... не важно, кто отдал приказ – это все равно был я, Бог. Я един в трех лицах, если следовать христианской концепции – хорошо, значит, я един в трех лицах. Если следовать исламу – я единая сущность, единственное, что реально, я Бог, а все остальное лишь мое творение... пусть будет так. Ты можешь называть меня как хочешь, хоть капитан Кенгуру, но я все равно останусь тем, кто я есть – Созидателем. Я могу разлететься на сотни сущностей, я и темная и светлая энергия, и... меня нет. Это невероятно, но так оно и есть. Если Бог представляет из себя и зло и добро, и если зла и добра нет, но, тем не менее, они есть... значит и Бога нет. И он все равно имеется в наличии. Такова жизнь. Я в одном лице и Созидатель и Разрушитель... Бог и Смерть.
- Это...
- Это я отдал приказ уничтожить Эдуарда Джейсона. И я сделал это не потому, что я такой нехороший – нет, ни в коем случае. Просто мне... скучно.
- Скучно? – Пол Балкэртан поражался – Скучно? И... и ты убил моего друга потому что тебе скучно?!
- Не суди меня в рамках человека. Вы сильно ограничены, люди, и это правильно, а иначе вы друг друга просто перережете. Посмотри на Мир между Мирами: людям стоило только дать бессмертие, и всякие моральные устои мигом обрушились в никуда... Вот ваши ограничения. Мне не нужны мертвые. Мне нужны живые.
- Но... тогда зачем тебе я? Я и так мертвый!
- Да. И, тем не менее, живой.
- Я... я жив?
- Да.
Пол Балкэртан со стоном опустил голову:
- Бред... я сейчас сойду с ума.
- Не сойдешь.
- Эдуард... его можно вернуть?
- С того света живыми не возвращаются.
- Значит... он не мог вернуться обратно?
- Нет. Мне жаль.
- А... третий путь...
- Он не для тебя, Пол Балкэртан.
- Я не понимаю. Зачем тогда Смерть рассказывала мне про него?
- Третий путь не для тебя. Произошла ужасная ошибка, Пол, – на этот раз взгляд Бога выражал искреннее сострадание. – Мы недоглядели... это ужаснейшая ошибка, Пол. Прости нас.
- За что? – в душу Пола стали закрадываться смутные сомнения. Ему было страшно. Он не знал, почему...
Ему было страшно.
- Ты...
- Что случилось?
- Тогда, в аварии... ты ехал на него, и чуть-чуть повернул руль... он врезался. Погибли все, и... кроме одного. Ты остался жив. Ранен, страшно ранен, но жив. Тебя вытащили из завалов без признаков жизни – ты был в коме... Ты предстал перед выбором... и выбрал неправильно.
В тот момент, когда ты очнулся в Мире между Мирами... врачи нашли у тебя еле заметный пульс. Ты был в коме. Прости, Пол... но ты в коме. Если бы ты выбрал правильно, ты вернулся бы на Землю... и врачи смогли бы вылечить твой рак.
- Что? Рак...
- Рак легких. Стадия... ты мог бы выжить, жить дальше... прости нас, Пол. Произошла ужасная ошибка... Ты сидишь сейчас здесь, падаешь в пропасть в Мире между Мирами. А на Земле тебя медленно поглощает рак. Он не остановился. Скоро наступит время, когда ты умрешь от рака легких. Извини, Пол. Тебе нужно идти... идти на Землю. Ты должен вернуться, чтобы предотвратить свою смерть. Если ты этого не сделаешь, то выпадешь из цикла перерождений... останешься никем. Не сможешь умереть. Тебе нужно вернуться на Землю... и, если сделать ничего нельзя, то ты должен там умереть. Пол, у тебя мало времени... твои часы неумолимо движутся к краю. Пол... иди на Землю.
- Прости, я наверное... Не расслышал... Я умер?
- Да. Мне жаль.
- Значит, я умер...
- Да. Это стадия принятия горя... стадия отрицания.
- Но я не хочу возвращаться... если я там умру от рака легких, то здесь останусь свободным... я хочу жить в Мире между Мирами.
- Пол... если ты не умрешь на Земле вместе со своим телом, тогда ты... выпадешь из цикла. Тебя выбросят как ненужную деталь, и ты будешь... нигде. Смерть предпочтительнее. Будь сильным. Сумей умереть, а я смогу вернуть Эдуарда Джейсона... будь уверен, я сделаю это. Пойми, твоя смерть не принесет никому пользы, но не принесет и вреда. Пол... если ты откажешься умереть – многие падут. Нарушиться равновесие миров... не было гвоздя – подкова пропала...
- Не было подковы – лошадь захромала, – хриплым шепотом произнес Пол Балкэртан. – Лошадь захромала – командир убит, конница разбита, армия бежит, враг вступает в город, пленных не щадя, оттого...
- Оттого, что в кузнице не было гвоздя. Мне жаль. Пол, мне очень жаль.
- Да-а... значит, я должен умереть...
- Прошу прощения, Пол. Мне очень жаль.
- Да что может знать о жалости... бездушное существо! – Пол Балкэртан разорвал наручники, словно они были бумажными, и вскочил на ноги. В его темных глазах светилась ненависть, неверие... неприятие. Гнев. – Я человек, создание Божие, и я должен почитать своего Бога как отца... Иди к черту, дрянь! Ты не можешь знать, какие чувства испытывает человек, которого поставили перед выбором: смерть и смерть! Я... задолбался играть в ваши игры! Я отказываюсь участвовать в этом собачьем театре! Верни меня в Мир между Мирами, и оставьте меня в покое! Я не собираюсь подыхать из-за того, что у меня нет другого выхода! Я найду его!
- Извини, Пол. Но на этот раз у тебя нет выбора. Только смерть, или ты вылетишь из системы, которая надломиться после твоей неудачи... Слабые творят историю, разрушая ее. Если ты слаб, то ты дашь системе погибнуть. У тебя просто нет выбора... иначе я заставлю тебя это сделать!
- А, вот как ты, свинья, заговорила! Заставишь? А ты попробуй! Я те так заставлю, что мало не покажется! У каждого есть свободный выбор!
- Да. Но если это не смогу сделать я... то я скажу обо всем жителям Мира между Мирами. Нажалуюсь на тебя, такого нехорошего... Тогда люди сами уничтожат тебя, отнесут на руках на Землю... это твой выбор. Но помни – выбирать придется в ближайшее время. Если ты сбежишь... ты потеряешь все. У тебя еще есть шанс продолжить ту жизнь...
- Нет, – Пол безвольно свалился в кресло. – Шанса больше нет.
Тишина окутала их болезнетворным коконом... она сострадала, как могла.
Бог осторожно сел напротив Пола и сказал:
- Шанс есть всегда.
Пол поднял на него взгляд, пронизанный безнадежностью, и хрупко кивнул.
- Прости меня, Пол Балкэртан. Я не имею права ставить меня перед таким выбором.
- Ты прав, Бог. Ты не должен был меня ставить перед таким выбором. Я должен что-то решить. Ты сможешь вернуть Эдуарда?
- Да...
- Ты вернешь его сейчас?
- Нет. После твоей смерти. Но, клянусь всеми мирами, я это сделаю. Клятва Бога нерушима... Он вернется домой.
- Но ты говорил, что с того света не возвращаются...
- Я сделаю что смогу, – сказал Бог
- Хорошо, – Пол кивнул головой и произнес. – А теперь я хочу кое-что сделать.
- Говори.
- Я не пойду сейчас обратно. У меня есть еще одно дело в Мире между Мирами... я хочу вернуться туда.
«Потому что Эдуард Джейсон погиб из-за меня»
- Хорошо. Когда дело будет сделано... просто позови Смерть. Она принесет тебя сюда.
- Спасибо, – Пол Балкэртан кивнул и встал. – А куда мне сейчас?
- Иди куда хочешь, и дорога приведет тебя к твоей цели.
- И... у меня есть последний вопрос.
- Задавай. Я должен буду ответить на него.
- Где и когда... умер Эдуард Джейсон?
- Он умер восьмого января в девять двадцать утра, в Нью-Йорке. Он шел домой. На него упала огромная сосулька и раздробила ему голову. За миг до этого он умер от болевого шока. Если его побрить налысо, то в голове у него будет небольшая дырочка. Это то, что успела наделать сосулька ДО его смерти.
- Отлично. Ну... я пошел.
И Пол Балкэртан направился обратно в Мир между Мирами.
У него было еще одно дело.
Ему было страшно... вы не представляете, как бессмертные бояться смерти.
Он шел обратно.
Он бежал обратно.
Он трусливо бежал от своей судьбы.
Не понимая, что все уже давно предрешено.
Пол Балкэртан шел выполнять одно маленькое дельце.
- Ты сказал ему что с того света не возвращаются? И зачем ты его обманул?
- Смерть... я сказал что с того света не возвращаются живыми.
- А-а... молодец. А вот я не умею следить за своими словами. Да, Господь?
И Пол Балкэртан бежал.
Бежал вновь.
Пустыня Мира между Мирами приняла его с распростертыми объятиями. Пол мог затеряться здесь на века...
Но Смерть знала, где его искать.
Она пришла – Пол Балкэртан сидел на песке и рисовал кружки палочкой.
- Пол, – сказала Смерть. – Что ты рисуешь?
- Кружки, – ответил Пол.
- Ты прошел дальше многих по пути созерцания. Но это не твой путь.
- Почему?
- Ты знаешь ответ.
- Я боюсь.
- Это правильно. Если бы ты не боялся, ты бы не смог нормально оценивать ситуацию.
- Я боюсь.
- Пол, всем людям свойственно бояться. Не верь тем, кто говорит, что он не боится.
- Я говорю не об этом.
- Пол...
- Я и так знаю что я Пол. Как мне заставить себя пойти вперед?
- Пол... я могу сказать, что ты выживешь, несмотря ни на что. Но это ложь. Ты все равно умрешь... зато умрешь не напрасно.
- Я не хочу умирать.
- Понятно.
- И что тебе понятно? – палочка вычерчивала на песке кружки.
- Ты не понимаешь за что стоит умирать?
- Нет. Я понимаю что не из-за чего умирать.
- Ты считаешь мир не достоин твоей смерти?
- Да.
- Зря, Пол. Мир достоин многого...
- Я так не считаю.
- У тебя нет другого выбора.
- Выбор есть всегда.
- Ложь. Ты пересмотрел слишком много американских фильмов. Ложь у людей в крови.
- Я не могу доверять тебе.
- Жаль. Тогда мне придется заставить тебя.
- Дай мне один час. Ровно час... и я смогу принять это решение.
- Хорошо – сказала Смерть и испарилась.
Пол Балкэртан снова бежал. Он затерялся в пустыне...
Но от Смерти не так просто было сбежать.
Он подняла его ввысь... и он исчез из Мира между Мирами.
Пустыня колесом завертелась, превращаясь в размытую дождем линию солнца...
И Пол Балкэртан исчез из Мира между Мирами.
Больше он там не появиться.
Никогда.
***
Он стоял перед ними... Бог безучастно смотрел на него...
И Пол Балкэртан плакал.
Он и предположить не мог, что он такой трус. Он не хотел умирать... и это не бессмертие сделало его таким.
Это он сам сотворил себя.
Когда-то он считал себя сильным перед лицом смерти... когда смерть была далеко, он не боялся ее, но сейчас.
Он не мог гордо поднять голову и пойти навстречу судьбе.
Он трусил.
И не мог преодолеть себя.
Это было выше всех его сил.
- Пол Балкэртан, ты должен идти.
- Нет... Я не могу.
- Встань, – сказал Бог. Пол Балкэртан встал.
- Я не хочу умирать.
- Этого требуем не мы... это нужно не нам. Это нужно тебе. Если сейчас ты уйдешь на Землю, то у тебя будет четыре дня. А потом ты умрешь.
- Я...
- Будь сильным, Пол, – сказала Смерть
- Нет. Я не хочу. Верните меня обратно! – Пол по-детски топнул ногой.
- Это была наша ошибка... прости, Пол. Но ты должен спускаться к рассветной влаге, чтобы понять нас... прости, Пол.
- Нет! Как я могу простить вас, существ, которые обрекли меня?! – Пол Балкэртан лежал на полу, свернувшись в позе зародыша.
- Будь сильным!
- Я не могу!
- Пол...
- Я не могу!
- Пол... ты должен.
Время течет подобно талой воде... неторопливо...
- Хорошо, – Пол сделал глубокий вдох. – Я буду сильным.
И он выхватил нож.
Туман.
Предрассветный туман, стелящийся по земле.
И Пол воткнул нож в фигуру Бога. Но в фигуру – и только.
И пал.
- Так что...
Он лежал на полу, свернувшись калачиком – жалкий осколок жизни.
- Мы поможем тебе, Пол, – Бог дал ему руку...
- Не стоит утруждать себя, Господь, – огрызнулся Пол. – Я возьму сам.
Господь кивнул и Пол Балкэртан встал.
Он выпрямился во весь рост... и пошел.
Ноги его не дрожали – он вновь шел прямо, спокойно, неколебимо... шел каменным столпом мироздания.
Для него все закончилось... и началось.
А Господь смотрел ему вслед... и улыбался коварной улыбкой Мага.
Он ехал в автобусе.
Люди что-то говорили...
Его занесло – он развернулся и выехал навстречу грузовику.
Он чуть повернул руль направо... дал газу...
И оглушающий хруст человеческой плоти проник в его сознание.
Он успел.
Успели закричать люди... брызнула кровь, разорвав бренную оболочку, осколки металла внесли свою лепту в эту кровавую дань Смерти...
И раздался взрыв.
Пол Балкэртан сидел на водительском кресле, и молчал. Смерть витала в этих краях... он выжил.
Огонь жрал ненасытно, добавляя в себя пепел, жареные шматы мяса... он доедал оставшиеся следы пира металла и дерьма.
Пол Балкэртан понял, что жив... и закашлялся.
И упал без сознания.
Он не умер... он остался жить.
Было десятое декабря две тысячи десятого года.
И все еще только начиналось.
ГЛАВА 17. ПИСЬМО ДЖО СПРИНГСА, АДРЕСОВАННОЕ ЕМУ САМОМУ.
Меня зовут Джо Спрингс и мне есть что рассказать вам.
Джо остановился, воровато огляделся и продолжил писать.
Меня зовут Джо Спрингс и мне есть что вам рассказать.
Я не знаю как начать это письмо, однако начну... все-таки начну.
Мне страшно. В последние дни много чего произошло... я терял нить событий и возвращался к ним. Мне есть о чем рассказать... самому себе. Это письмо не предназначено для чужих ушей, глаз... оно предназначено лишь для меня.
Не буду излишне драматизировать события. Да, у меня серьезные проблемы с психикой, однако не все так плохо, как может показаться на первый раз. Да, я не способен полностью и точно описать свое состояние... но я постараюсь.
Сейчас мне девятнадцать лет. В детстве, однажды в детстве я познакомился с одним... существом. Оно назвалось вторым “Я”, или, сначала – моим ангелом-хранителем. Я поверил ему, и мы стали хорошими друзьями. Оно защищало меня, радовало меня в часы одиночества; стало моим искренним другом, настоящим, без маски... не было никаких подделок. Настоящий мир не был пригоден для меня, и я до сих пор не знаю, как сумел выжить в страшные для меня времена. А, хотя нет, знаю – мне помогало мое «alter ego». Мой друг.
Итак, я выжил. Я ушел глубоко в грезы, и получил возможность изливать их на бумаге. Мое умение писать совершенствовалось, мое воображение оттачивалось. Я с легкостью стал проводить параллели между мыслимым и немыслимым... создавать невероятные образы, пресекая все законы. Не было конца моему воображению – оно принимало в себя все, будь то хорошее, плохое... я оттачивал мастерство подобно клинку, оттачиваемому в кузне. Я мог творить, созидать... я чувствовал себя величайшим из всех. Я чувствовал себя Творцом.
Мои излияния не понять тому, кто не прошел через огонь творчества. Это бедные люди, лишенные счастья. Недолгое время я был одним из них.
Я считал, что результат не настолько важен, как сам процесс... люди стремятся к результату, и получают его вместе с мигом удовлетворения... получать удовлетворение, нет, величайшую радость от работы – вот моя стезя. Я шел по ней, и в этом мне помогало воистину неистощимое воображение.
В какой-то момент я перестал доверять своему второму “Я”. Оно подводило меня... я превращался в законченного шизофреника.
Я потребовал отпустить меня. И был очень удивлен, когда меня и ВПРАВДУ отпустили. Alter ego ушло, и вместе с ним ушло вдохновение... я перестал писать, и с каждым днем я все более и более терял себя. Я был зависим от моего подсознания, воображения. Это было моим наркотиком. Я перестал писать – я будто перестал жить настоящей жизнью.
Я попросил мое воображение вернуться. Я знал, что оно, вероятнее всего, на мой призыв не ответит. И вот – не оправдались мои опасения. Во второй раз второе “Я” доказало – оно имеет право являться моим другом.
Оно убедило меня. Оно показало мне картины, подтверждающие нашу дружбу. Это были воспоминания вперемешку с галлюцинациями.
Тогда я еще не знал, насколько это опасно.
Простите... я много чего написал здесь. Да, признаю, я не должен был вам столько рассказывать... но я писатель. Моя профессия – говорить правду. Это неправда. Последнюю страницу, написанную до этой, можно перечеркнуть... так я, пожалуй, и сделаю.
У меня немного времени. Я перестану тянуть струну – мне есть что ВАЖНОГО рассказать.
Со временем alter ego стало уметь отъединятся от меня. Клянусь, это могли быть галлюцинации, но, скорее всего, так и было. Нас стало двое в одном теле. Я не имел права претендовать... это может показаться что из области фантастики, но это не так! НЕ ТАК!!! Это правда. Прошу вас поверить мне это правда...
Нас стало двое. Оно потребовало свои права на это тело. ЕМУ стало мало той части меня. Ему захотелось меня всего.
Да, я шизофреник. Да, я писатель с больной фантазией и я наверное все это выдумал и...
(Джо, ты так ничего и не понял? Ты создаешь истории, придумываешь их, прорабатываешь до мелочей... твое сознание невероятно взбудоражено. Джо, все что ты считаешь правдой есть выдумка... мне жаль, Джо, очень жаль, что ты потерял грань между реальностью и фантазией. Мне очень жаль)
...и все это только работа моего воображения... но если и так – прежде, чем я попаду в психушку, мне следует развеять эти химеры. Я облегчу себе задачу. Очень облегчу.
Но прежде... мне нужен план чтобы уничтожить свое второе “Я”.
Это не совсем верно. Я являюсь не его частью... я это он, мы неразделимы. Мы не сможем жить друг без друга.
Он так и не понял, кто главный злодей в этой истории. Это Маг. Да, Маг. Как это ни банально... он мразь. Он тварь. Он вестник зла. Вестник Смерти. Он должен погибнуть... потому что в противном случае Джо попытается уничтожить меня.
Я его воображение. Я его alter ego… я часть его жизни. Он не сможет без меня. Потому что он погибнет. Ему не победить Мага. Одному.
Мой враг – это я сам. Мое второе “Я”. Маг... Маг он... он...
Он должен мне помочь. Одному мне не победить себя. Я вынужден просить помощи у Мага. Но как это сделать... если он всего лишь герой моих романов. По этому поводу у меня есть кое-какие соображения.
1. Маг просто обязан помочь мне. Иначе, если погибну я, погибнет и он.
2. Я создатель Мага. Хоть я и описал его как последнюю сволочь... он должен быть мне благодарен.
3. Он натолкнул меня на этот путь битв. И ему предстоит помогать мне.
(Идиот ты, Джонатан. Все это происходит в твоем воображении... ты способен заставить Мага сражаться на своей стороне. А можешь уничтожить alter ego только подумав об этом... но ты предпочитаешь думать, что все кругом тебя – это реальность. Однако это не так. Ты сам усложняешь себе жизнь... идиот)
Мы не можем точно предполагать, как кто-либо отреагирует на наши слова... или на чужие слова.
Джонатан сделал меня врагом. Чтож – я ему враг. Но начну я, пожалуй, с лакомого кусочка.
Начну с Мага.
Я мог бы и не доверять Магу... на то есть свои причины – ведь он, все же, предал Эдуарда... откуда я могу знать, не предаст ли он меня?
(Слепцы... восстаньте ото сна вашего воображения.
Вам не жить в этом проклятом мире.
Вам остается только молиться)
Каждому свое. Мне следует попытаться переубедить Джонатана Спрингса. Мне следует изменить его. Иначе он падет. А если он падет... я стану властелином над его телом.
(Маски долой!)
Никому и никогда. Никто не узнает этого. Я псих, черт, я полный псих! Я стремлюсь победить свое воображение... что мне сделать, чтобы отойти от этого?
(Трусливый дебил. Все что я могу сказать. Разводят тут демагогию... нет бы сразу вцепиться друг другу в глотки. А они болтают... в худших традициях Голливуда)
Его уверенность улетучивается с каждым прожитым мгновением... он проиграет. Потому что не стремится победить.
(Маски долой!)
Это точно. Мне нужно уничтожить его... и подвести “Мертвое солнце” к логическому завершению.
(Ну наконец-то Боже мой НАКОНЕЦ-ТО ОНИ СОБИРАЮТСЯ ЧТО-ТО ДЕЛАТЬ КАК ОНИ ЗАДОЛБАЛИ БОЛТАТЬ!!!)
Джо Спрингс сходил с ума.
ГЛАВА 18. ИПОСТАСЬ №2 ПРОЙДИТЕ ТАМОЖЕННЫЙ КОНТРОЛЬ!
Джо Спрингс сходил с ума.
И, как следствие, писал он не совсем гладко. Ну, чуть-чуть.
Глава 10. Путешествие в ад.
- И снова здравствуй, Маг, – почти сладострастно прошептала Смерть.
Они стояли на краю океана, взирая со скал на кричащих чаек, перекрывающих своими криками шум океана. Волны разбивались о скалистые берега, которые, казалось, были нарисованы сумасшедшим художником. Зеленоватая вода с треском крушила скалы, и отступала назад, не в силах потревожить спокойствие камня.
Мертвое солнце светило в спину Магу, обжигая его ледяными лучами трупного света.
Смерть стояла рядом с ним и глядела вдаль незрячими глазницами старика – учителя Мага. Ей было невыносимо смешно видеть перед собой человека, который доверился ей, и которого она предала.
- Ты проиграл, Маг. Признай поражение. Или ты предпочтешь бороться до конца?
Маг не ответил. Он глядел на волны, и в душе его закипал такой гнев, которого еще никогда не было в нем. Он целиком и полностью отдался ему.
- Нет, Маг. Ты проиграл – смирись.
- После всего пережитого ты бросаешь меня, Смерть... ты давала клятву.
- Клятва Смерти не стоит ничего, – возразила Смерть. – Я давала клятву исполнить то, что ты хочешь, правда хочешь. Но ты не знаешь чего хочешь. Поэтому я бросаю тебя на амбразуры – ты должен осознать себя... Иначе ты проиграешь.
- Я знаю чего хочу.
- Нет, Маг. Ты предполагаешь... у тебя нет истинной цели.
- Я хочу победить Смерть, – и Маг достал из плаща кинжал. – Это мизерикордия... кинжал милосердия. Милосердие – вот что несет эта вещь. А тебе недостает милосердия...
- Тебе не удаться победить Смерть. Это невозможно.
- Говори что хочешь... но я сделаю свое дело.
- Ты хочешь обрушить основы? Хочешь, чтобы пошатнулись веками, тысячелетиями вкапываемые столпы? Ты уничтожишь меня, да... но и сам низвергнешься в такие вершины глубочайшего ада... Ты проиграл. Лучшее, чего ты можешь добиться – это получить от меня крупинку того, чего желал. Не надо, Маг.
- Ты трусишь... это правильно.
- Нет, Маг. Ты не представляешь оборот событий. Сдавайся.
- Обломись, – и Маг вонзил мизерикордию в тело темной энергии.
Смерть отпрянула – в ее сердце был вонзен кинжал. Она с удивлением посмотрела на рукоятку... и умерла.
Просто упала на землю...
- Думал, она должна умереть как погромче – сказал Маг; он очень нервничал, и потирал правую руку – И что теперь?
Молчание – мертвое солнце светит нестерпимым светом холодного солнца.
Тишина.
Дикая, невообразимая. Бессмысленная. Бестелесная.
«Обрушишь основы мироздания... столпы должны стоять, иначе... не за что будет держаться. И чем будешь заниматься, Маг?»
Мысли мельтешили – и не одна не говорила правды.
«Смерть пала... этого ты хотел?»
Какое чувство его наполняет?
Радость? Не похоже.
Ярость? Вряд ли.
Пустота? Нет.
Возможно, страх? Тоже не подходит.
Этому нет названия. Это не приходило еще ни к одному человеку, ни к одному живому существу... это не имеет названия, потому что нет названия у того чего нет.
«Глупость. Описать можно все»
Маг попробовал и сдался.
Он понятия не имел, какая хрень происходит с ним.
«Хрень... да, именно хрень. По-другому это не назовешь.»
Блажь. Ночная тишина...
Без всего. Не слышно моря, в безумии своем бьющимся о скалы... не слышно крика летящих в ярких небесах чаек... нет ничего – и не видно ничего, не слышно... ничего не чувствуется.
Без темной энергии мир стал исчезать.
И вопросы начали исчезать.
Так уходила Вселенная, целый мир, свет...
Исчезало. Нет больше темной энергии – и ничего нет.
«В конечном счете все мы атомы... расщепленные на еще более мелкие частицы»
И вновь светит мертвое солнце.
Элементарно. Раз – и ничего нету. И никаких взрывов, ударов, сотрясающих весь мир... никаких космических волн, сметающих все на своем пути.
Раз – и нету.
И Мага нет – а был когда-нибудь?
И счет идет по секундам и векам.
Раз... два... три... четыре... пять... шесть... семь...
И ничего нет.
Только светит мертвое солнце в подлунном мире, которого больше нет.
Утренняя холодная звезда.
И Маг видит землю. Камень – монолит, немножко травы – зеленый цвет перестает расплываться, обретает свою форму.
Дыхание выравнивается... и подрагивает. Шум моря врывается в уши...
И стоит напротив Мага темная энергия в своем великолепии.
- Думал, победил. Лох. Не победить меня... есть такие люди, которые мечтают видеть мир в огне. Может, они и смогли бы. А ты лох.
- Я... я.
- Ты можешь падать на колени и целовать землю у моих ног.
- Я...
- Мизерикордия, – Смерть подняла кинжал. – Неплохо. У тебя клевое фортилово. Будет че вспомнить темными зимними вечерами.
- Я...
- Ты и слова сказать не можешь. А хотел меня убить. Ну как не стыдно – на маленькую темную энергию, такой большой мальчик – и обижается. Где твое это... благородство, Маг? А холодность? Давай, не молчи.
- Я... – Маг встал на ноги – Раскаленная гордыня... служит сильному плащом.
- Да... но не тебе. Ладно, заболталась я с тобой...
- Зачем тебе тогда нужен был Эдуард? – спросил Маг, выпрямляясь.
- Для одного прикола. А ты... будем хорошими, так? Раз мизерикордия... пусть будет милосердие.
И Смерть толкнула Мага к волнам.
Он пошатнулся, устоял на самом краю, и темная энергия бросила ему кинжал:
- Лови! Понадобиться.
И Маг упал вниз.
Он падал... и мизерикордия летела за ним. Он изловчился поймать ее... но не успел воспользоваться.
Его тело разбилось о скалы дряблой куклой.
Смерть глядела вслед.
- Ну вот и все. Можешь бегать, там, выяснять... я пойду и попью пока кофейку. Здесь твой ад.
И она ушла.
Она отправлялась искать Пола Балкэртана – он как раз сбежал в пустыню Мира между Мирами...
Удивительная штука время... если умеешь вертеть им как обычными часами.
Маг стоял в густой темноте.
К груди он прижимал холодный кинжал.
«Мизерикордия, блин» - Маг злился на самого себя.– «Ну как так можно? Конечно, Смерть нельзя победить. Чертов... идиот»
Маг стоял в густой темноте и злился.
Он поверил в победу над темной энергией. Придурок – и все, сказать больше нечего.
У него был с собой фонарик. «Запасливый, как белка. Тупица»
Он достал фонарик и включил его на полную мощность.
«Прекрасно. Темнота и правда густая»
Фонарик прорезал тьму на полметра вперед. Маг тяжело вздохнул, и пронзил свою грудь кинжалом.
«Супер. Отлично» - из груди Мага торчал кинжал. Магу было больно... он не умирал.
То есть он умирал... в замедленном действии.
И, когда он наконец умер, то вновь очутился в на том же самом месте, где умер.
Темнота не собиралась его отпускать.
«Прелесть. Просто прелесть»
И Маг двинулся в темноту, освещаемую легким светом мощного фонаря.
Он шел долго, спотыкаясь почти на каждом шагу. Он намеренно отключил все свои страхи. И теперь напевал про себя песенку «Вот такой я идиот»
«Ла-ла-ла, я идиот, ла-ла, я идиот, вот такой я идиот, идиот, вот такой я и-ди-от, идиот!»
Песня позволяла не думать – Маг доверял своим инстинктам, своему звериному чутью. Они пока молчали.
«Не умеет ли Смерть отключать инстинкты» - мелькнула мысль, и Маг отогнал ее; незачем поддаваться панике, все хорошо, все хорошо, все прекрасно...
«Черт, я ведь не боюсь темноты! Что за... блин!»
Фонарь погас, Маг остался в абсолютной темноте. Маг потряс фонарь, выключил, включил – да, снова заработал.
«Все отлично, и фонарь горит...»
Магом овладевала паника.
«Блин» - подумал Маг, и темноту разорвало карканье вороны аля а-капелла.
«Неплохо для старушки Смерти» - подумал Маг, наслаждаясь немелодичным и откровенно беззвучным карканьем птицы. В его воображении она предстала некоей... ободранной особой с облезлыми перьями.
«Ну не просто ведь меня сюда попугать засунули»
Ему вспомнился недавний разговор со Смертью – идиот, трижды идиот! Надо было осторожно подходить, а не влезать со своими вопросами и дурацкими комментариями прямо в...
В эту чертову задницу слона.
Он ворвался в королевский зал как вихрь – уже второй раз за последние двадцать пять часов. Смерть сидела на троне и чистила ногти.
- Смерть! – голос Мага сотряс замок; ну, это ему так показалось.
- Чего тебе надо, бывший первый советник? – Смерть не собиралась отвлекаться от ногтей, она сосредоточенно убирала грязь из-под ногтей, комкала ее и бросала на пол.
- Где моя награда!?
- За что?
- За... – Маг чуть не задохнулся от возмущения. – За что? Я... исполнил твое желание – привел Эдуарда на убой, и...
- Ты привел Эдуарда с конкретным заданием. Он собирался меня прикончить. С точки зрения бизнеса, так сказать... ты был, в принципе, прав. Никогда нельзя полагаться на один вариант, всегда должен быть запасной, который ну по-любому сработает. Ну а ты был двойным агентом. Твое везение отлично работает. Мне очень нравиться, как оно работает. Встретимся на краю Мира между Мирами и обсудим наших... баранов.
«Удача... да, отличная удача. Все идет гладко пока идет работа, а как плату получать – тут начинаются реальные проблемы. И за спиной – куча народу, жаждущего отомстить. Супер-дупер!»
Маг летел на встречу со Смертью. Его нагоняла какая-то другая мысль, но Маг ее не видел. Он стремился к своей цели.
Поэтому мысль спокойно приблизилась и ударила его тяжелым по голове. Мысль – ударила – тяжелым – по голове – другую мысль. Классно!
Это была Лиза – она пристрелила Мага, потом снова сбросила вниз, и снова пристрелила, как будто надеялась, что это лишит ее жажды мести, которая уж точно пожирает ее.
Маг остановился. Лиза тоже остановилась. В ее глазах были слезы... неподдельные слезы любви. Маг видел – это редкость, такое почти не случалось в Мире между Мирами...
Лиза сказала ему:
- Ты убил Эдуарда, и я отомщу.
- Мсти, – Маг пожал плечами; тогда он, дурак, надеялся, будто для него все скоро закончиться, и он отправиться на новый уровень.
Лиза опять его убила, и на этот раз Маг отправился в конец Мира между Мирами, на встречу со Смертью.
Все было плохо.
Очень плохо.
Маг шел по темным коридорам. Он и понятия не имел, куда направлялся...
«Если, конечно, я не хожу кругами»
А это был вполне допустимая версия.
Темнота уже перестала его пугать – у Мага было не настолько сильное воображение. Нет, воображение у него было, но не такое чтобы прямо... брр.
Он уже перестал бояться – он успел и устыдиться своей слабости, и взять себя в руки, и забыть про свои страхи.
Было интересно. Он ходил, и если он ходил кругами, то обязан был это как-нибудь отметить.
Маг сосредоточился на своих ощущениях. Как ступает нога, обутая в желтый кроссовок, на неровности на полу; каковы стены, оставлял ли он пометки на них.
Маг ходил по подземельям. Он слышал где-то, точно правая нога ступает чуть дальше левой (или наоборот?), и поэтому человек в определенных условиях может ходить кругами вечность.
«В каких условиях? В определенных? Отлично, блин»
Вследствие этого Маг отвлекся от своей первостепенной задачи – не наткнуться на какую-нибудь фигню.
Наткнулся.
Перед ним открылась лестница. Красноватый свет ламп...
Лестница вниз – теряется в пропасти.
В красноватой пропасти.
Маг не понимает...
«Здесь твой ад»
Магу и не нужно понимать.
Он ведь не знает чего хочет. И бесполезно тыкать его носом в разные варианты – зачем? Человек вполне способен сам все отлично понять.
Человек – да.
А бессмертный?
И Маг делает шаг вперед.
Разверзнувшийся ад превращается в зеркало... оно отражает красноватый свет ламп, и лестницу... создается ощущение, будто это и правда пропасть.
Маг делает еще один шаг... и лестница превращается в ледяную горку, скользкую – на такой было бы весело кататься под Новый год...
И Маг катиться к чертям собачьим – в ад.
«Но ведь зеркало!» - и он исчезает в красноватом отблеске ада...
Он плыл на корабле – бушующее море пеленой расстилалось кругом, и било в остов корабля, стоявшего на месте; и все равно Магу казалось, будто корабль несся в волнах.
Он не очень любил воду – да... не любил. Недолюбливал. В конечном счете она и стала причиной его появления в Мире между Мирами.
Море бушевало кругом – оно брызгало ему в глаза соленой водой, ломало, крушило...
И Маг видел свет.
Светлую сторону среди шторма. Он стремился к ней... он не понимал что это такое. Но стремился.
Корабль стоял на якоре убеждений... непониманий... Маг обязан был освободиться от предубеждений, дабы достичь истинной цели.
Какой? Света в конце туннеля? И кто бы тебе его там зажег? (Лох!)
Света... в конце пути? Третьего пути?
Меняется пейзаж – и Маг на Земле. Стоит на площади, вокруг ездят машины... и виднеется обрывочный замок – Маг помнит замок. И не помнит.
Так чего он хочет?
Смена пейзажа – совсем художник с ума сошел. Стул прилеплен к потолку, и Маг сидит на нем и вроде как смотрит снизу...
Каков будет твой выбор?
«Это смерть. Это конец. Нет третьего пути» - почему он так реагирует? Где...
Где зефир? Где мой зефир! (через тридцать секунд прямой эфир; зефир)
«Лови свинью! Вон она убегает, лови ее! Скорее!»
- Непонимание порождает непонимание... ваш испорченный телефон, возьмите.
- Бабале-бабале-бабале!
- Бред!
И растет трава. Нет. Трава – какая трава? Розовая? Желтая?
«В Мире между Мирами ничего не рождается»
Пшеница?
«А ведь ты любишь белый хлеб. Произведено в Советском Союзе! Смотри, весь заплесневел: ему лет двадцать, он черный (черно-белый, сверните, пожалуйста, на сторону, сверните на сторону!)»
Ищите Мага, мстите ему – он все равно уйдет в колбасную страну!
- Где мои органы? Ой, органы, ищите, ой!
И холод.
И музыка – злая. Кровавая...
«Подойдет для Мира между Мирами»
И солнце.
(Конотоп-слонотоп!) Чего еще ждать на бренной земле?
«И что значит этот бред?»
Камень о камень. Гробы... неплохо. И скелеты. Зомби. «Я вроде и так зомби»
(Вот тебе и сага о зомби, ха!)
«Я бессмертный. Так чего я хочу?»
- Есть хочешь! Каркай. Пока можешь. Ну, давай, ворона – кар, кар – кар, кар-кар-кар-кар-КАРР!
Полный бред. Сумасшествие.
И что? Точно – пусть будет формула.
Три варианта чего я хочу:
1. Победить Смерть.
2. Третий путь.
3. Есть. (вернуться домой?)
4. Кажется все. Тогда почему еще идет нумерация?
5. – Бред! Как отключить эту функцию? – говорит Маг(телефон, бу-бу-бу!)
6. Кадр! (как это отключить?!)
Работаем, работаем!(наконец отключил, интересно, что это была за кнопка?) «Чего хочу?»
Осталось одно – Победить Смерть. (Хрю, нет – хны, нет – ха!)
Или... все возвращается на круги своя. (какие круги? Ты что, идиот что ли!?)
«Я убил Эдуарда... я убил Пола Балкэртана... и не знаю, зачем я их убил»
Или знаю.
- Ты должен понять, Маг – твоя жизнь ничто в сравнении с вечностью. Ты должен воспользоваться вечностью, и получишь желаемое –
И, пока звуки складывались в буквы, буквы в слова, Маг умер, родился заново и получил свое имя.
- Тебя зовут Маг.
И – тишина.
( Ты избранный. За тобой начнется страшная охота... если они узнают твою тайну.)
Если узнают... а если уже узнали?
«Мне надо убираться отсюда. Я в ловушке... крыса. Крыса в мышеловке. И не знаю. Куда деться не знаю»
- Приготовьтесь...
Гробы. И не только гробы. И гробы и не только гробы.
И Смерть. (Грыбы. Грыбы отсюда)
Маг выныривает на поверхность, но его отчаянно тянет вниз... вода. Он тонет. Давай, Маг, прокомментируй нам свое состояние:
- Буль-буль, буль-буль-буль...
Неплохо, да, молодец Маг!
«Придурок, помоги мне выбраться, встать на землю...»
(ты состоишь из цельных воспоминаний... это и есть ад – тебе незачем мучиться, просто ничего нет... только ты.)
Безумие. Начинается с буквы “Б”…
Каждый охотник желает знать где сидит фазаоооо....
Желает (желтый, желтый, это ведь твой любимый цвет). Желает знать.
Каждый Маг желает знать куда ему идти; или лучше так – что ему выбрать?
Нет. Радуга – это другие цвета. Скажите сыр, вас снимает камера, вот так – сыыыыыр!
(Чего ты хочешь...)
Я взорву твою голову, и ты погибнешь под осколками непонимания...
Гробы. Журавль орлом падает камнем вниз... и разбивается осколками блевотины.
Камень о камень. (Ты любишь желтый, не так ли?)
Мучают животных. И, заплыв, да, Маг лидирует...
Они мучают животных.
Маг – животное. (Люди произошли от обезьян, давайте вместе изобразим Кинг-Конга(в малиновом пиджаке!), давайте – у-у-у! Да, стучим по груди, орем – уууу!)
Бейте себя в грудь... «скоро твоя голова разорвется на части, и ты падешь... мертвец в законе»
Гробы. (Грыбы). Журавль. Желтый. Желает. Жжж – жужжат жулики жужелицы жужжат – жжЖ.
Конец эпохи... (так чего ты хочешь?)
Победить Смерть – здесь твой ад.
Жужжат, жужелицы...жжжжж, и жжжж, и... жжжжж, и... (заяц; да при чем тут заяц!)
Мертвое солнце.
Маг стоял на краю Мира.
Откуда он это знал – не важно. Он стоял на краю Мира, глядел вниз, в метафоры гор, в сравнительные обороты облаков, в эпитеты неба, в гиперболы мертвого солнца...
В Мертвое Солнце.
Каждый охотник желает знать...
Маг знал.
Он знал точно. Эта мысль давно мелькала у него... он знал чего хочет.
Нет... Победить Смерть – нет.
Он помнил старика-японца, он помнил его слова...
(Жужжит, жужжит, и нет тебе покоя, пока ты сам не будешь жужжать...)
Жужелица.
Маг стоял на краю Мира между Мирами.
Он знал чего хотел.
И Смерть обняла старика, и они ушли...
Дальше тени.
Дальше тени.
Третий путь.
Маг собирался идти по третьему пути.
И пусть... пусть нужно будет умереть.
Ради высшей цели можно умереть.
Если не знать, что цель того не стоит.
(и Пол Балкэртан встал. Выпрямился во весь рост... и пошел навстречу своей Судьбе)
Смерть?
Третий путь?
Жужелица?
Бред, нет, ну какой брееееееддддд...
И Маг стоит на краю Мира.
- Так чего ты хочешь, Маг? – Смерть смотрела на него в упор.
Маг огляделся. Они стояли на краю океана, взирая со скал на кричащих чаек, перекрывающих своими криками шум океана. Волны разбивались о скалистые берега, которые, казалось, были нарисованы сумасшедшим художником. Зеленоватая вода с треском крушила скалы, и отступала назад, не в силах потревожить спокойствие камня.
Мертвое солнце светило в спину Магу, и обжигало его своими трупными лучами.
- Желтое? Жужелица? – прошептал Маг...
- Что?
- Ничего, я... я хочу идти по третьему пути, – Маг выдохнул. Это далось легко... он освободился от груза, который тяготил его.
- Пусть будет так. И, кстати – понравилось в аду?
И Смерть щелкнула пальцами.
Пустота. Пустота пустот... нигде ничего никогда... и одно. Лишь одно.
И жужелица.
Так вот... Джо писал... не совсем ровно.
ГЛАВА 19. ИНТЕРВЬЮ, ДАЙТЕ ПОЖАЛУЙСТА ИНТЕРВЬЮ, ИНТЕРВЬЮ!!!
Так вот... Джо писал... не совсем ровно.
Корреспондент: Скажите, Джо, когда вы писали эту главу... что вы испытывали?
Дж. Спрингс: Знаете, я даже затрудняюсь ответить... у меня был тяжелый период в жизни. Тогда я писал... кхм, ну, “Мертвое солнце”. И мне было довольно... тяжело. Нелегко. Я чувствовал себя отвратительно, я много пил пока писал эту главу... я очень жалел Пола Балкэртана. Он, конечно, был вроде как всего лишь литературным героем... но я его очень сильно жалел.
Глава 11. Победить Смерть
Пустота.
Белая пустота.
Нет, не белая пустота – это белый потолок.
«Но у меня нет белого потолка дома. А у Мага в резиденции он желтый. И вряд ли я в Мире между Мирами сейчас»
Белый больничный потолок. Точно – больничный. Он в больнице.
Что случилось? Он...
И Пол Балкэртан вспоминает все.
Воспоминания исторгают из его груди стон... и кашель.
- Не нравиться мне этот кашель – голос как будто знакомый... Пол силиться вспомнить, но не может.
- Надо проверить. Возможно, это просто бронхит... – другой, незнакомый, женский голос.
- Будем надеяться, – первый голос удаляется... и Пол Балкэртан засыпает.
Чарли уснул в девять пятьдесят восемь– едва добрался до дому. Он был очень утомлен, и упал на кровать... чтобы в десять часов пятнадцать минут вскочит как ошпаренный, с мыслью – случилось нечто ужасное...
Нет. Ложь. Ничего не случилось... просто дурной сон.
Он лег рядом с женой и постарался уснуть. Это произошло только в двенадцать часов.
На последней минуте уходящего дня Чарли пытался вспомнить, какой будет день дальше.
«Одиннадцатое... декабря»
И уснуть сном младенца.
Рано утром его разбудил дребезжащий телефон.
«Шесть часов... ну как так можно...»
Он отодвинул жену и взял трубку:
- Да, я слушаю.
Чарли прослушал сообщение, и рука его опустилась... трубка выпала из ослабевших пальцев... он широко открыл глаза и тяжело дышал ... он смотрел на стену и видел пустоту.
«Нет... Господи Иисусе... нет... пожалуйста...»
Чарли Фельтон встал с кровати – как в трансе. Он будто спал...
«Да. Это сон... это не реальность... мне приснилось, и сейчас я приду в бар, и...»
Он вышел на улицу – снег медленно и печально опускался на землю...
Печально...
Чарли шел сквозь снег...
«Это холод и это – искаженное – аллилуйя»
Чарли шел сквозь снег. Вокруг него были люди... Они спешили, они плакали...
Они шли.
«Нет... пожалуйста...»
Чарли знал – он идет не за теми людьми, которые погибли там... он шел за одним человеком.
Надо было исполнять обязанности шерифа, но...
Чарли шел за одним.
«Как... как я мог... я добился этого... нет... Пол...»
Они шли прямо... и сквозь пелену снежного тумана светило холодное солнце.
«Как сохранить жизнь...»
Кровавая пелена осветилась лучами солнца... тусклыми палками.
Искореженный металл... кровь...
От автобуса не осталось почти ничего – жалкие осколки, уничтоженные взрывом. Выгоревший круг... здесь царствовала Смерть.
«Скорая помощь» приехала... но это вряд ли было важно.
«Никто... никто не мог выжить»
Слезы... слезы нахлынули внезапным дождем. Слезы ненависти... ярости... злости...
«Как... как ты мог... я знал многих из них... как ты мог!»
Бог оставил его вопрос без ответа...
В стороне лежали остатки кабины... здесь должен был быть Пол...
Но его не было.
Обгоревшее сидение... стекло. Разбитое, вонзающееся в обивку сидения... стекло.
И в тот момент, когда Чарли заплакал... из-под сидения послышался сдавленный стон.
Чарли остановился, повисла тишина над местом катастрофы... и двинулась вперед скорая помощь, намереваясь спасти единственного оставшегося в живых участника аварии.
И Статгарт замер.
Корреспондент: Как по-вашему, Джо – самая тяжелая сцена книги. Какая самая тяжелая сцена именно в этой главе.
Дж. Спрингс: Ну... очень тяжелой была сцена с последними словами Пола. По идее на смертном одре так вот... ну, бодро вот так... не говорят и... ну... было тяжело. Описывать это было тяжело.
Пол Балкэртан очнулся двенадцатого числа. Ему повезло – один перелом, нога. И все – больше никаких следов аварии... он мог бы спокойно жить дальше. Если бы у него не было рака.
Рак обнаружили на второй день.
- Метастазы... ему осталось меньше недели, – знакомый голос сказал это сквозь пелену. Пол наконец вспомнил, кому принадлежит этот голос.
«Доктор Моррис... старый друг»
Пол Балкэртан с трудом разлепил губы:
- Док... как у вас дела?
- Отлично, Пол, – представительный мужчина сидел на краю его кровати. – Ты помнишь что-нибудь? Аварию, или... может, еще что-то? Когда у тебя день рождения?
- Да, я помню... авария. И после... – Пол запнулся.
«Они не поймут. Решат, что я сумасшедший. Не надо... говорить им»
- И как меня вытащили, – сказал он.
Доктор кивнул:
- Хорошо... Пол, у нас, видимо... есть плохие новости.
- Я слушаю – Пол Балкэртан знал, какие новости принес его друг... но он должен был до конца убедительно играть свою роль. Или нет? Да к черту, какая роль, он все равно не актер. Пусть стоят с разинутыми ртами и вытаращенными глазами – будет прикольно на это посмотреть.
Пол мыслил сейчас как тринадцатилетний мальчишка.
- У тебя... у тебя рак.
- А-а... клево, – сказал Пол.
- Прости, Пол... возможно, ты не понял...у тебя рак легких, и жить тебе осталось... неделю, может меньше.
- А, ну... я не боюсь смерти – пожал плечами Пол – он чувствовал себя слишком слабым, чтобы комментировать не так, как он думает.
- Хорошо, Пол. С тобой поговорит психолог... и ты, наверное, захочешь поговорить со своими родственниками.
- Да. И с... Чарли.
- Отлично. Я устрою тебе это.
Корреспондент: Джо, вы писали эту главу последней, не так ли?
Дж. Спрингс: Нет... последней была “Возвращение Мага”. Я пишу главы... по порядку.
- Я никогда такого не видел – человек или не понимает, что должен умереть, или правда не боится смерти.
Они шли по длинным коридорам клиники – терапевт и психолог. Они преодолевали расстояния... они не знали, что идут к человеку, который побывал в Мире между Мирами, и вернулся.
Один-единственный.
- Я поговорю с ним...
Пол Балкэртан сидел на кровати. Сидел молча – он не обращал внимания на психолога, который что-то говорил умиротворенным тоном.
Ему не было до этого дела.
Он подумал над своим поведением – нет, перед смертью ему не стоит актерствовать. Это не его талант, да и желания вроде бы сильного нет...
Пол перехотел. Да, такое случалось – путешествие в Мир между Мирами изменило его. Он все еще мог хотеть вернуться обратно... но не хотел.
Мир между Мирами научил его не сожалеть о содеянном.
Это могло мешать некоторым действиям в настоящем. Поэтому Пол решил отказаться от некоторых своих принципов.
«Изменения порождают изменения... но все работает только на тебя»
Пол Балкэртан отлично знал, что скоро все закончиться... все ли?
Скоро закончиться его жизнь. И только... а смерть пусть остается. Она может еще понадобиться для многого...
«Для чего? Ты уже был за гранью смерти – тебе не найти ответов на вопросы. Тебя может поглотить вечная пустота... а может отправить на перерождение мумия жирафа.
Это не так страшно... наверное.
Неизвестность пугающая. Она подходит на негнущихся ногах... и забирает тебя в себя.
«Откуда появились все страхи человечества» - подобные вопросы волновали разум Пола все больше и больше...
Смерти он не боялся. Он чувствовал разную боль – и когда он стрелял себе в голову, и когда он топил себя в унитазе.
Боль была. Она наступала и отступала... и не было успокоения.
«Смерть всегда предпочтительней любых пыток»
Скромное выдирание ногтей или клизма с перцем – это больно. И долго. И не смертельно. А смерть... миг – и все. Смерть не так страшна.
«Не так ужасен черт каким его малюют» - хорошая поговорка. Или пословица – не суть важно. Пол собирался достойно принять смерть... у него было еще несколько задач, которые нужно было решить ДО.
Он быстро написал завещание, воспользовался юристом клиники, и подготовился к долгому разговору с родственниками, с Чарли...
Психолог его ничуть не заинтересовал – Пол отвечал на вопросы быстро и непринужденно. Если и найдутся какие-то несостыковки, Пол ко времени их обнаружения будет... ну, мертв. Не жив – это точно.
Корреспондент: Тяжело было прощаться с Полом Балкэртаном.
Дж. Спрингс: Ну, да, было нелегко. Я создал его, и мне было неудобно перед ним... предательство такое.
- Я не понимаю что происходит – этот человек просто... каменный! Готовится к смерти как к показу мод – ему все равно, он даже не говорит о смерти. Есть вероятность что он находится в стадии отрицания... он забыл о проблеме. Иначе...
- Хорошо, – доктор Моррис кивнул. – Я все понял. Он будет говорить с женой и с Чарли, с местным шерифом...
- Пусть они постараются подвести его к этой теме. Я должен понять его мотивы... почему он не боится смерти?
- Объяснений может быть множество. Я выясню его версию.
- Благодарю, доктор, – и тишина поглощает любые звуки, ограждаясь от них безжизненными лучами...
- Спасибо, что пришла, – Пол Балкэртан уселся на кровати. Его жена, Ким, сидела рядом и рассеяно гладила его по волосам. Полу это нравилось – да, теперь только в прошедшем времени. А скоро будет долгожданное четырнадцатое число.
Уже завтра – остался один день. Пол просмотрел свои дела, решил, что они в полном порядке, и пора бы уже позаботиться и о своих последних днях.
Ким не изливала душу – она просто говорила с ним... Пол Балкэртан не был чем-то слишком важным в ее жизни. Да, он был ее мужем, но она не чувствовала с ним никакой связи... кроме связи временем, прожитым вместе.
Пол умирал рядом с ней... и она была рядом с ним, однако эмоции их не соприкасались – лишь текли в два ручья по разные стороны весеннего леса.
- Я не был до конца честен с тобой. Сложная штука это доверие... но я никому так и не сказал правды. И не собираюсь. Я не был изгоем в классе. Это ложь... прости меня.
Молчание, долгое молчание зимней ночи – и шуршащие по снегу шаги, скрип снежинок...
- Милая, могу я попросить тебя об одном одолжении?
- Да, конечно, – Ким кивнула; в ее глазах неподдельные слезы грусти летели дождем...
- Я... дома в кабинете лежит флэш карта... она синяя – ты тогда собиралась взять зеленую, помнишь? – Пол и сам еле удерживал слезы в себе.
- Да, помню.
- Принеси ее... там моя любимая музыка. Мне бы хотелось ее услышать... передай с Чарли. И попроси докторов – пусть они принесут мне магнитофон.
- Хорошо, – и его жена залилась слезами, размазывая их по лицу. Она плакала... и Пол Балкэртан плакал.
Пол отдавал дань прожитым годам. На самом деле он не очень хотел видеть у своей постели жену и друга...
С гораздо большей радостью он еще разок взглянул на закат НАСТОЯЩЕГО, не мертвого солнца. Настоящего солнца... зная, что Эдуард жив. Зная, что мальчик, которого он не смог спасти, жив... «Я обязан это сделать»
Но врачи не разрешали ему вставать.
- Вы слишком слабы, вы не можете себе позволить...
- Как же так, вы заболеете, и...
- Нет, вам нельзя выходить на улицу...
Пол ненавидел врачей – в эти дни особенно.
- Скоро я буду лежать в земле и раздавать автографы с моего тела червякам. Хуже мне уже не будет.
После посещения Ким доктор Моррис разрешил ему встать и выйти на улицу.
Пол встал – его немного шатало, кружилась голова. Он держался. Его одели и вывели на улицу.
Прохладный ветерок скользя задел Пола по щеке, и играючи бросился дальше, гоня за собой зиму... На золотистом небе опускалось величавое солнце.
Пол Балкэртан стоял и смотрел на солнце, уходящее в глубины миров, и его посетила, наверное, самая лучшая мысль за всю историю его жизни.
«Следующего заката я уже не увижу... и скоро я окажусь там, где нет солнца и луны, нет неба и земли, и нет тонкой черты горизонта... да... скоро я буду там, откуда все берет свое начало и конец. Скоро я умру»
Пол смотрел на закат... и опускался на колени.
Когда коленки его ткнулись в серебристый снег, он снова ощутил себя ребенком...
И ему показалось, что он стал счастливейшим человеком на свете.
«Завтра я умру» - подумал он и улыбнулся.
Это было великолепно. Никто не подошел к нему, чтобы поднять его со снега... никто не нарушил его покоя.
Ему было хорошо. Он встал, напевая про себя музыку из «Гарри Поттера».
«Туту, туруту туту ту, ту туруту ту ту, туту туруту, туту, туту, туту туруту ту ту...»
Он кружился в вальсе жизни, намереваясь перейти в другой зал... он жил в этот миг как никогда не жил раньше. Ведь он понимал ценность смерти... и ценность жизни.
Магнитофон ему принесли поздно вечером.
Чарли пришел на следующее утро.
Он вошел в больничном халате – в белом больничном халате. В его глазах были слезы – Пол его понимал; с этим миром ему было расставаться тяжело и немного грустно. Ведь некогда этот мир был его миром...
Каким никогда не стал Мир между Мирами.
- Ты типо как? – праздный вопрос. Пол мог ответить на него какой-нибудь язвительной репликой... так смог бы поступить прежний Пол. Настоящему скрываться было уже просто незачем. Настоящий знал, что он дорог Чарли, и тот не бросит его в самый последний момент.
- Неважно. Вот пока держусь...
- Да... Я принес флэшку, жена передала... твоя.
- Спасибо. В магнитофоне есть куда ее встать?
- Да... ща, есть, – Чарли открыл флэшку и вставил ее в магнитофон – Ты хочешь щас что-нить послушать?
- Нет... позже. Перед... ну, перед концом.
- Пол, я... ведь я типо слышал твой кашель, и...
- И что? Ты ничего не мог сделать – тебе придется с этим смириться. Зря это я наверное поехал... мог и отказаться.
- Жаль... чего сделано того не воротишь... жаль. Пол, мне правда реально жаль что я ввязал тебя в эту авантюру... ты мог бы провести свои дни дома...
- Я переживу, – Пол сел на койке. Ему было удобно, но одной музыки перед смертью было бы для него мало...
- Тебе чой-то нужно? – Чарли научился неплохо улавливать его настроение... мысли... они сдружились – и Пол Балкэртан мог доверять Чарли как себе.
- Воды. Холодной.
- Хорош, – Чарли встал с кровати Пола и вышел.
«Что мне сказать ему? Ведь нам и говорить нечего...»
- Твоя вода – Чарли поставил стакан на тумбочку рядом с Полом – Почему ты хотел видеть именно меня, а не своих родственников, Ричарда... он ведь дольше знаком с тобой.
- Не знаю. Не знаю... Не могу понять почему... Для меня это конец всего. Я больше ничего не смогу сделать... скоро я умру. Хотя знаешь... у меня, наверное, все-таки есть одна просьба.
- Я тя внимательно слушаю, Пол.
- Сегодня четырнадцатое? – Полу становилось хуже, но он обязан был сказать еще много важного.
- Да. Сегодня четырнадцатое декабря, – Чарли плакал... сдерживать слезы не было уже никаких сил... он плакал, и одинокая слезинка скатывалась по его щеке... скатывалась, оставляя после себя небольшую дорожку...
И солнце глядело на эту сцену свысока. Ему было безумно жалко Пола Балкэртана... оно плакало.
Мертвое солнце плакало.
Доктор стоял за стеклом. Он смотрел на Пола, на Чарли... Пол тихо говорил, Чарли слушал его... доктор не слышал, что было произнесено за этими стенами, за этим стеклом... он не хотел знать. Это была не его тайна... это была не его тайна.
«Как сохранить жизнь?»
Доктор Моррис видел много смертей... но плакал и сейчас. Он держался стойко... он держался до последнего.
«Как сохранить жизнь?»
Тонкое стекло не пропускало звуки... пока Пол говорил Чарли нечто важное... очень важное.
- Чарли... слушай меня и не перебивай. Может показаться, что я несу бред, но это будет чистой правдой.
В январе, восьмого января, в Нью-Йорке произойдет событие – на четырнадцатилетнего мальчика по имени Эдуард Персиваль Джейсон упадет сосулька. Прошу тебя... пусть это будет глупо, но постарайся это предотвратить... пожалуйста... я не сошел с ума – такое правда будет.
Это не все... мне плохо. Я чувствую свою смерть... но я скажу тебе вот что – ты, Чарли, если погибнешь, и попадешь в некое место... оно называется Перекресток, запомни, Перекресток! – Пол собрал все силы и продолжил – Перекресток. Там будут двое... и ни за что, никогда, молю тебя – не выбирай бессмертие.
- Пол, я не понимаю...
- Да не выбирай бессмертие, и все, – Пол сползал вниз по подушке. – И, пожалуйста, пусть парень выживет... пожалуйста, не забудь.
- Хорошо, Пол.
- Повтори все мои слова.
- Эдуард Персиваль Джейсон, Нью-Йорк, сосулька, спасти любым способом.
- Спасибо. А теперь, пожалуйста, поправь подушку, и включи песню... она там одна – всего одна песня, которая мне нравилась... Hallelujah.
- Аллилуйя?
- Да... она там одна... – и Пол закрыл глаза.
И, когда из колонок полилась музыка, он улыбнулся.
Я слышал тот тайный аккорд,
Что сыграл Давид и тем угодил Господу,
Но тебя музыка уже не интересует, так ведь?
Так это всё бывает, ... 1/4, 1/5,
Минор затихает,
Мажор звучит громче,
Озадаченный Царь творит
" Аллилуйя "
Пол Балкэртан улыбался... ему было хорошо. Он сделал все что хотел... и теперь получал заслуженный отдых. Это была песня, которая ему нравилась... он жил вместе с ней.
«Но то что было, того заслуживало»
Доктор Яков Моррис стоял за стеклом и плакал. Он слышал музыку... он плакал... он ощущал себя потерянным щеночком в море... и тогда пришло нечто...
«Как сохранить жизнь?»
Чарли Фельтон сидел на кровати... и слышал. Он слышал каждое слово... каждый вздох Пола... и, когда тот открыл глаза, Чарли вздрогнул.
- А Бог вообще... есть... все-таки есть, – и Пол, хитро прищурившись, вновь опустился на подушки...
«Вера твоя была крепка, но ты хотел доказательств...»
Может быть, я уже был здесь,
Я знал эту комнату, я ходил по этому паркету,
Я жил один до знакомства с тобой.
Я видел твой флаг над мраморной аркой,
Любовь - это не победное шествие,
Это - холод и это - искаженное
" Аллилуйя "
Пол Балкэртан слушал музыку... и умирал. Чарли взял его за руку... Доктор прикрыл глаза...
Может быть, Бог всё же есть,
Но все, чему меня научила любовь
Так это как пристрелить соблазнившего тебя.
И не плач ты слышишь по ночам,
Это не тот, кто видел свет,
Это - холод и это - искаженное
"Аллилуйя".
И Пол Балкэртан сказал последнее слово...
- Hallelujah, – и дрогнула его рука, и открылись глаза в последнем крике боли и счастья...
И Пол Балкэртан увидел солнце... Солнце... «Нет, только не это!»
Мертвое солнце.
Корреспондент: Джо, как вы считаете – Маг отрицательный или положительный герой? Именно в вашем видении этого мира?
Дж. Спрингс (глубоко задумывается): Не могу точно определить... какое-то время да, он был для меня отрицательным героем. Потом... а потом я начал его понимать. Он стал хорошим... нет, не хорошим – положительным. Он стал для меня главным героем. Посел смерти Пола – в особенности.
- Вот и все, – сказала Смерть.
Они стояли на краю Мира между Мирами, и кружили над ними размытые тени облаков... и иссеченные скалы вздымались из зеленых вод безбрежного океана... И лишь солнце было для них свидетелем истины и лжи.
- Что – все? – Маг мельком глянул на Смерть. Та соизволила ответить спустя несколько долгих минут:
- Но ведь... я убил Пола Балкэртана?
- Все. Пол Балкэртан умер на Земле... и остались здесь мы с тобой...
- Нет, Маг. Он оставался жив... у него было еще одно незаконченное дело.
- Что за дело? Как он сумел вернуться назад?
- Я расскажу тебе все до конца... Пол Балкэртан умер на Земле десятого декабря две тысячи десятого года. Он пришел к выбору... и выбрал бессмертие. Ты ведь знаешь, Маг, как нам с Богом бывает скучно... Так вот. Пол Балкэртан ушел в Мир между Мирами. И мы решили повеселиться.
Я убила Эдуарда Джейсона и отправила Пола Балкэртана к Богу. Там он узнал, что на Земле был болен раком легких. И умер – нет, не умер, а вошел в кому. И мы, по глупости своей, пустили его в Мир между Мирами. Конечно, это была ложь – Пол Балкэртан умер на Земле, не в кому – нет, он в принципе умер. Мы пустили его в Мир между Мирами потому что он выбрал бессмертие... мы сказали ему, если он не вернется на Землю и не умрет там, то погибнет вся планета. Весь мир. И это тоже была такая наглая ложь – и Смерть расхохоталась; ее трясло от смеха, а Маг смотрел на ЧУДОВИЩЕ, которое пожертвовало жизнью и счастьем одного человека ради... смеха?
- Я обманула Пола Балкэртана. Он умер на Земле, сегодня, в пять часов вечера, четырнадцатого декабря... он попытался спасти Эдуарда от смерти, от меня. От меня еще на Земле... – и Смерть вновь расхохоталась; ее лошадиное ржание заглушало крики чаек и шум волн.
- Я обманула его... я обманула Пола, заставив его умереть. И он безропотно умер... он, который дальше всех пошел по третьему пути... Я уничтожаю лучших.
- Смерть... но...
- Ты не лучший, Маг. Но не беспокойся – и до тебя очередь дойдет! – и снова гадский хохот ведьмы...
- Как... ради развлечения? – Маг потрясенно смотрел на существо рядом с ним... и жестоко отказывался верить.
- Да, Маг. Такова наша доля – вечное страдание ради жизни Миров... каждый из нас не умрет никогда... и что значит одна человеческая судьба, десять человеческих судеб, миллиарды... рядом с нами. Кто-то умный однажды сказал, что смерть одного человека – это горе, а смерть миллионов – статистика... всего лишь статистика.
- Но как... ради развлечения? Ты заставила Пола Балкэртана умереть за свое веселье?
- Он умирал за человечество. Он спасал его – откуда Полу Балкэртану было знать, как все повернется.
- Ты убила человека...
- Я убила многих – отрезала темная энергия – На то я и Смерть. Это естественно.
- Ты... просто использовала его!
- Маг... ты тоже использовал Эдуарда – по моим скромным подсчетам, совесть должна была догрызть твои останки уже лет сто как. А ты все еще жив, и не тебе судить меня, Маг.
- Я...
- Ты не жалеешь. А зря. Я помню каждого человека, каждое существо, которое погибло... а ты не можешь назвать людей, которых ты лишил жизни или большего.
- Я могу, Смерть.
- Перечисляй.
- Эдуард, старик-отшельник...
- Все? Ты убил, уничтожил, и привел к смерти где-то человек двадцать. А помнишь двоих.
- Я человек! Я не могу помнить все!
- Ты существо. Человек никогда бы не выбрал стезю, по которой пошли все вы.
- Кто мы? Бессмертные?
- Нет. Все, кто сделал неправильный выбор.
- Какой именно выбор был неправильным?
- Любой. Вне зависимости от того, куда ты идешь, ты обязан помнить – главное остаться самим собой. Тогда ты сможешь пройти через все, не теряя себя. Это страшно... и ты, Маг, потерял себя. Ты ведь не знаешь, как тебя зовут... безымянный.
- Я... и кстати, меня давно интересовал вопрос... меня и правда зовут Маг?
- Опомнился. Если бы ты хотел знать ответ, придурок...Тебя зовут и звали так.
- Не понимаю. Я и есть Маг?
- Тупица, – вздохнула Смерть. – Конечно, тебя зовут Маг. Тебя зовут Мишель Антуан Гренье. М-А-Г, – произнесла Смерть раздельно.
Тишина. Слышны крики чаек, бушующее море бьется в скалы оседланным горячим жеребцом... шаг за шагом постижение идет вниз глупости...
- Что? – Маг смотрел на Смерть с удивлением... и молчал. И говорил... Как... его имя... Он и не знал... молчание. И слова... слова шагом марш в бой идут...
- Тебя зовут Маг. Мишель Антуан Гренье. Так тебя звали на Земле.
- Значит... – и Маг замолчал. Он обрел имя, но не ощутил ровным счетом ничего. Это было обыденно, естественно, нечто бытовое присутствовало здесь... и не было ничего волшебного.
- Ты ничего не чувствуешь, Маг. Все прозаичное бывает сокровенной тайной... если умеешь всматриваться в суть. Пол Балкэртан понял это. Он мог бы пройти по третьему пути, но не пошел. Я направила его в другую сторону. Ради смеха... понимаешь, Маг... я не добрая учительница. Я не справедливая... нет, конечно, я могу быть справедливой... если это мне выгодно и невыгодно... вот бред.
- Меня зовут Маг, – тупо повторил мужчина в желтом, грязоватом плаще. Он не до конца осознавал происходящее – ведь идиотизм, подумать, идиотизм...
- Да... Я могла рассказать тебе многое. Но я не буду этого делать. Я оставляю судьбу тебе... и, в награду за твое терпение, я дарю тебе желание.
- Что? После стольких... снова выбор... ты сказала, что ты несправедлива...
- Желание, Маг. Но помни – будь осторожнее со своими желаниями. Это занавеса... и пусть она откроет пред тобой целый мир. Если ты сумеешь верно ею воспользоваться.
И вновь – чайки, море, песок... скалы под ногами стелятся преданным псом.
- Какое будет твое желание.
- Я хочу, – Маг тщательно подбирал слова. Слова душили его... он излагал желание звуками речи.
- Ты хочешь...
- Я хочу... чтобы все, что я делал в жизни и смерти у меня получалось бы... чтобы все начинания имели завершение, и чтобы все было по-моему.
- Хорошо. Я исполню твое желание... после того, как ты разберешься со своими проблемами.
- С какими проблемами – черное подозрение закрадывалось в душу Мага...
- Ты еще ничего не сделал с Лизой... с людьми, которые уже знают твою тайну... я не буду тебе помогать. Выкручивайся сам... ведь у тебя есть желание. Я начну его исполнять. А ты будешь биться со своими проблемами.
- Ты оставляешь меня одного?!
- Конечно. Ты ведь большой мальчик...
- Ты... тварь...
- Я знаю. А теперь давай – повернись к океану, и вознеси хвалу Господу за все...
- За что? Мне не за что сказать спасибо тебе и ему...
- Ты так уверен, Маг, – Смерть улыбалась.
- Хорошо. Будь по-твоему, – и Маг развернулся к океану. Вода плескалась внизу, в небе светило солнце... мертвое?
- Hallelujah, – и Маг раскидывает руки крестом.
Корреспондент: Вы будете писать еще про Мир между Мирами?
Дж. Спрингс: Это вряд ли. Это не очень интересная книга... у меня есть и другие задумки.
Корреспондент: Что же... благодарю Вас за интервью.
Они уходили вдаль.
- И что случилось с Магом?
- Остался расхлебывать ту гадость, которую сам и заварил. Это уже его проблемы.
- Хорошо мы с тобой повеселились, Смерть... Дай пять, – и Бог подставил ладонь. Шлепок...
- И что теперь?
- Посмотрим, как он вывернется, а потом прикончим. Ну, как всегда.
- Да кстати... Пол попытался спасти Эдуарда.
- Отлично. Значит, мы добились своей цели – избавили его от вины перед Эдуардом.
- Но Эдуард все равно умер, – подвела итог Смерть
- Ну что же... если бы он остался жив, не было бы этой истории... как не было бы и нас с тобой.
Две фигуры уходили вдаль. Они несли людям правильные решения... они навязывали правильные решения. Потому что неправильно выбранный путь означал одно. Однако, это самое “одно” не знал никто.
Кроме...
Они уходили вдаль.
ГЛАВА 20. КОГДА ПРИДЕТ ВРЕМЯ... СКАЖИ ЛЮДЯМ ПРАВДУ.
Джо остановился и посмотрел на экран.
Он совершенно потерял счет времени. Оказывается, родители уже должны были приехать... не, должны будут приехать к завтрашнему вечеру.
«Мне нужно покормить животных» - подумал Джо, встал, опираясь на костыли, и направился вниз.
Ему следовало позавтракать (пообедать? Или вообще поужинать?) и накормить животных.
Чем он и занялся.
После каши и горячего зеленого чая без сахара он отправился писать. Он и не подозревал, что его действиями полностью руководит alter ego.
Джо Спрингс отправился писать.
Глава 12. Имя Мага.
Они стояли друг напротив друга.
Кругом бушевал океан. Они находились на скале, куда пять сотен лет назад попал Маг.
Они находились в центре ладони.
Маг обнажил меч. Мизерикордия висела на его поясе. Он направил меч на своего собеседника.
Лиза достала пистолет.
- Маг... ты проиграл.
- Я не могу проиграть. Я бессмертен. Я не проиграл... я выиграл. Я не получил ничего кроме желания. Теперь у меня будет получаться все.
- Нет, Маг. Ты проиграл.
- Ты слишком много раз сказала это слово... Лиза, твоего Эдуарда не вернуть. Он погиб от рук Смерти.
- Он погиб от твоих рук. Как бы там ни было... я должна убить тебя.
- И как ты собираешься это провернуть?
- Очень просто. Я убью тебя и все тут.
- Как ты собираешься это сделать?
- Сколько сейчас времени?
- Лиза, я тебя не совсем сейчас... кхм, понял.
- Ты меня не понял. Жалко... так сколько времени?
- Десять утра, – сказал Маг, глянув на наручные часы.
- Осталось ровно одна минута... ведь сейчас без одной минуты, а не ровно десять.
- Да. Слушай, мне становится даже как-то не по себе...
-Это правильно, Маг. Осталось тридцать секунд...
- Тридцать секунд... до чего?
- Двадцать пять...
- Чертово дерьмо! – ругнулся Маг и ринулся к краю скалы.
- Осталось двадцать! – звонко крикнула Лиза. Маг прыгнул в воду... ветер ударил ему по ушам, он летел...
Он бежал. Он и сам не знал, от чего он бежал.
- Значит, ты просишь у меня возможности убить Мага?
- Да.
- И что я получу... взамен?
- Меня. Мою... жизнь. Мое бессмертие.
- А-а... хорошо. Согласна. Условия сделки тебе... объяснить?
- Да.
- Хорошо. Завтра ровно в десять вы оба становитесь смертными. Ты должна убить Мага, ну, или кто-нибудь другой должен убить Мага, до тех пор, пока не пройдут сутки. Спустя сутки ты уходишь в мир теней, ну, если тебя до этого не прикончат... ладно, все. Короче, все нормально. Нравятся условия? Ты готова пойти за Эдуардом, прошлым королем Мира между Мирами?
- Да. Я согласна.
- Ну вот и славненько. А теперь давай. Иди. И не забудь, пожалуйста, предупредить его – это должно быть вежливым поединком.
- Маг должен знать о том, что он перестал быть бессмертным?
- Да. Это не так сложно – рассказать все. Ладно, давай. Иди уже. Все должно быть честно.
И Лиза ушла. Смерть ухмыльнулась.
- Клево. Сдох Маг... ну, наверное сдох. Точно пока еще неизвестно.
(Джо это не ГЛАВА! Не глава она не может быть настолько короткой и глупой ДЖОНАТАН...)
Маг был в бегах.
Он не сразу понял, что там измыслила Лиза... за тридцать секунд до начала его существования в качестве смертного он прыгнул вниз. Нет, за двадцать пять. За двадцать две секунды ДО он коснулся воды, камня... он погиб и мыслью взлетел над Миром между Мирами.
И бежал.
Он материализовался в своем доме, сорвал свой плащ и бросил его в угол. «Чертово дерьмо. Мне не дают отдохнуть ни минуты!»
Перед ним стояла Лиза. Она направила на него пистолет
Маг метнул засапожный нож. Он вошел в шею Лизы... она упала и захрипела.
- Вот и все – сказал Маг – Ты пожертвовала своим бессмертием ради победы надо мной... это ты проиграла, Лиза. Не я. Прости. И прощай.
Маг схватил желтый плащ, валявшийся в углу грязной тряпкой, и накинул его себе на плечи.
- Я ухожу. Сутки спустя я снова стану бессмертным... пока, Лиза. Я спрячусь в зоне зимы. Но тебе то на это... наплевать...
Лиза корчилась на полу. Она умирала... и последней ее мыслью было: «Маг... за тобой, за избранным, все равно начнется охота... те, кто знают, уже в пути»
И Смерть забрала Лизу. Они ушли к Эдуарду... в мир теней.
Маг бежал в зону зимы.
Марк стоял с двустволкой, поджидая Мага. Он знал, куда Маг направляется... и что ему нужно. Он ждал.
ГЛАВА 21. БИТВА НА ПЕЛЛЕНОРСКИХ ФУТБОЛЬНЫХ ПОЛЯХ.
Он ждал.
Маг появился из-за деревьев. Желтый плащ мелькнул. Марк выстрелил.
Он не попал – Маг за долю секунду увидел и услышал его. Маг спрятался за деревом... он направлялся за спину Марка. Потому что...
- Хорошо. Что я получу?
- За то, что все мои враги станут смертными, если попытаются убить меня? Я дам тебе десять жертв вроде Эдуарда.
- Ладно. Пусть будет так.
Маг зашел за спину Марку, пока тот перезаряжался. Маг пронзил Марка мечом... сзади. В последний момент Марк вырвал меч из рук Мага, и упал на окровавленный снег.
Маг достал меч из груди Марка и направился вверх по лестнице. Он знал, что здесь некогда жил Пол... Маг собирался проверить, правда ли то, что Пол ушел на Землю.
Он поднимался по лестнице, поскользнулся, и... упал. Голова его удивленно мотнулась куда-то вбок... и он ударился головой об угол лестницы.
Глаза его открылись в изумлении, тело покатилось вниз по лестнице... Маг умер.
Бессмертный пал от рук случая... но он не просто ушел.
Он ушел дальше СМЕРТИ.
Он сидел перед компьютером. Нет, не сидел... он вскочил на ноги, и стоял над трупом... трупом Мага.
Маг шептал сухими губами... шептал, умирая.
- Ты... ты идиот... Джонатан, ты идиот... ты... дебил...
Джонатан раскрыл рот от изумления...
- Я... я...
- Ты... идиот. Ты проиграл... идиот.
И Маг закрыл глаза...
Только сейчас Джо заметил, какой у него поношенный и изорванный желтый плащ.
Второе “Я” стояло перед Джонатаном и улыбалось.
- Все. Все, Джо, все закончилось. Пойдем... нам пора. Нам пора уходить.
- Нет, – сказал Джо; звук его голоса был похож на бурю в песках...
- Джо, нам...
- Нам не пора, – Джо достал меч. Он не знал, откуда у него в руке появился меч... но он появился. И Джонатан пронзил этим мечом свое alter ego.
Едва это произошло... Джо почувствовал как и его пронзил меч.
Он вновь падал в желтые лучи солнца... он окунался в них в последний раз. Он отдавал дань Магу... павшему в бою Магу.
Он падал... он не сразу понял, что падает в МЕРТВОЕ солнце.
И, когда он понял... он пронзительно завопил от ужаса.
Эпилог. Двадцать первый день
Прошло двенадцать с половиной месяцев.
Джо Спрингс сидел в кафешке и пил сок. Яблочный сок.
Год назад он закончил «Мертвое солнце». Роман оказался отвратительным... зато все в нем говорило о тошнотворном состоянии Джонатана.
Роман никто не издал. Издатели отказались от него... отказался от него и Джонатан.
Джо искал свой новый роман.
Он сидел в кафе и наслаждался солнечным летним днем. Яблочный сок тек по его горлу...
Он, впервые за много-много дней, был счастлив.
Тогда, двенадцать с половиной месяцев назад, он проснулся, и пошатываясь, побрел к лестнице. Он шел без костылей, шел, спотыкался... последний раз он споткнулся на лестнице. Он упал. Гипс разлетелся на куски на самой верхней ступени... а на самой нижней Джо вновь сломал ногу. Левую - ту, которая в начале этого пути была в гипсе.
Он стонал от боли, он умирал... родители приехали и отвезли его в травмпункт. Его заковали в гипс... его левую ногу заковали в гипс.
Он избавился от своего alter ego. После многих скитаний он попал к нормальному психиатру. Он выправил Джонатана... теперь Джо не нуждался в своем втором “Я”.
«Знаете, – сказал ему психиатр, – если бы люди узнали историю, произошедшую с вами во время написания вашего романа, ну, они, вероятно... согласились бы купить ее, не задумываясь о сюжете»
Джо был с ним полностью согласен.
Последнее время в его жизни все шло отлично. Он поступил в университет, прошел первый курс... ему было хорошо. Было лето и он наслаждался спокойствием.
Но – и это самое главное – Джо, освободившись от своего alter ego, сумел выбраться из дерьма, и начать писать. Воображение заработало... но уже не в таком бешеном ритме, в каком работало до этого.
Джо вдыхал запах свежей листвы, запах города... все было прекрасно.
«Наконец-то я победил своего врага. Победил свою неуверенность, свою шизофрению... все плохое, что можно было найти во мне, ушло вместе с моим вторым “Я”… Это особенно приятно. Молчать я более не могу. Скоро я начну писать вновь... вновь начну писать неплохие вещи. Спасибо Магу – ныне хоть и покойному... но спасибо. Я рад, что все закончилось хорошо»
- Я рад что все заканчивается хорошо, – Джо попробовал эти слова на вкус и остался ими доволен.
И тут...
И тут из глубин подсознания пришел вопрос... страшный вопрос. Странный вопрос:
«Джо... ты и правда так уверен, что все истории заканчиваются хорошо?»
И alter ego в образе Джо Спрингса сцепило руки в надежный, нерушимый, твердейший... замок.
Сдобренный поганой ухмылкой Мага.
КОНЕЦ.
Автор: Никита Новиков.
;
Монстры Реальности
© Copyright: Никита Новиков 3, 2011
Свидетельство о публикации №211102301501
Свидетельство о публикации №211102301501
Рецензии