Мишель

Мишель

Сказал, что он француз. Хотя, вообще-то он был французским евреем, да к тому же религиозным, а я -туристкой в Израиле, но поэтому он нравился мне ещё больше. Он знал только: "я тъебъя лублю". Я на иврите: "Как тебя зовут?" – эту фразу говорили мне при встрече.
Я сидела у моря на скамейке и писала стихи. Ко мне подсаживались молодые люди и говорили на своём гортанном языке: "Как тебя зовут?"
Я фыркала и отворачивалась - очень они мне мешали. Но именно моя скамейка, среди десятка других, влекла их неумолимо. Наверное, от неё исходили высокочастотные вибрации.
Подсел и француз. С той же фразой. Чёрт его знает, почему я ответила? Красивым он был, а красота - великая сила!
Звали его Мишель.
Мы долго ходили вдоль прибоя и размахивали руками.
А потом мы ежедневно стали размахивать руками у моря. Пантомима была для нас единственным, но восторженным языком. Каждый домысливал его как хотел.
Молодые люди в Израиле любят учить ивриту, особенно симпатичных "русских" девушек. Мишель был моим учителем несколько месяцев.
Я уже кое-что кумекала на иврите, и однажды он сказал мне, что другие "русские бахурот" сразу ложились с ним в постель, я же - нечто особенное и поэтому он меня уважает.
До постели дело так и не дошло, но влюбилась я в него по уши. Возможно, если бы была постель, то и не влюбилась бы… Но я сразу почуяла, что этот красавчик уверен в своей неотразимости и считает, что каждая "русская бахура" мечтает с ним переспать. А раз так - то фигушки!
Мы ежедневно гуляли по берегу, ходили на дискотеку - мне двадцать два, ему тридцать один.
Мишель работал на каком-то заводе и  у него были твёрдые, мозолистые руки. Замечательные руки!
Перед моим отъездом мы долго целовались. И это было классно!
Красавец рванул было "в неведомую даль", но я знала, что завтра уеду, а конец - делу венец. Постель – не должна быть концом, она должна быть - началом. Мишель взял мой адрес и сказал, что напишет. 
У меня мелькнула мысль об  иврите, который не знаю, но напишет ли он вообще?..
Написал! Письмо было на русском языке и красивым женским подчерком: " Когда ты уехала, я понял, что люблю тебя. Я попросил соседку из России писать тебе мои письма. Приезжай! Я женюсь на тебе! Я хочу иметь с тобою детей. Как приедешь, сразу приходи - буду ждать!"
Не письмо – сказка! И пошло… Еженедельно по почте приходило послание из далёкой страны, тем же подчерком написанное.
Полгода прошло, а он всё, "любит и ждёт".
Дома у меня тоже был ухажёр, и тоже был не против жениться, но и он мой язык понимал плохо, поскольку книжек совсем не читал и в моих метафорах, и эпитетах не разбирался. Мне приходилось переводить ему свою речь русского на русский – но более примитивный. Словом – это был обычный рабочий  парень, хотя и хороший.
В общем, я с ним распрощалась: - Извини, люблю другого!
 И это была правда!
А потом, месяца три я делала документы на выезд: "Скорей! Скорей!" – торопил в письмах Мишель, как будто я вот-вот опоздаю.
Я торопилась, и как приехала, сразу пришла к нему домой… А он взгляд воротит.
Больно мне стало. Сердце защемило.  Однако, на мою съёмную квартиру пошёл, но был поникшим и всё молчал, и не понятно было, писал ли он все эти письма. 
А постели не было… Совсем он был потерянным, всё молчал и взгляд отводил, а утром принёс мне последнее письмо, написанное тем же красивым подчерком, поскольку по-другому объяснится он со мной никак не мог, и пантомима тут не помогла бы: "Извини, я полюбил другую, ту, которая переводила тебе мои письма. На днях я на ней женюсь."
И женился! Скоро у них ребёночек появился. Хорошенький!